Тенёта (гет)

Яркий солнечный свет словно обжег кожу, когда они все-таки вышли на поверхность. Под ногами оказался холодный камень — будто кто-то давно специально создал площадку, а вокруг засадил все ровным слоем травы. Наверное, когда-то получившийся газон был красивым и ухоженным, но сейчас порос сорняками и яркими цветами со странного вида присосками вместо листьев.

Конечно, ни о каком газоне речи не шло, а каменная площадка была создана природой… или Творцом, но Рие казалось, что кто-то все-таки присматривает за этой местностью. Предгорье отличалось от лесов и поля. И, тем более, от человеческого города. Даже Глау и Рюноульвюр замерли рядом, словно потеряли дар речи, словно никогда не встречали такой природной красоты… и словно никогда не бывали в этих краях. Действительно не бывали?

— Здесь какой-то другой воздух, — выдавил эльф, делая неуверенный шаг и шумно вдыхая. — Нездешний…

Гном встряхнулся, как искупавшийся пес, но то, как медленно и неловко он теребил бороду, выдавало волнение. Рюноульвюр со свистом втянул воздух, помотал головой, будто не доверяя своим ощущением и наконец посмотрел на девушку.

— Ну… пришли, — растерянно сообщил он. — Впереди Северные горы. На склонах живут тролли. Возможно, помогут, может, откажут. Может… — гном смешался и отвел взгляд, вцепился обеими руками в бороду, легонько дергая ее и будто совсем не замечая этого. — В общем…

Девушка сморгнула неожиданно набежавшие слезы и упала на колени, как когда-то давно, словно в другой жизни, обняла Рюна.

— Спасибо, — она всхлипнула от нахлынувших чувств, — спасибо, Рюноульвюр, спасибо!..

Рия могла бы повторять это слово бесконечно, не представляя, как по-другому выразить благодарность храброму гному, который отдал свою жизнь в залог, чтобы проводить человека и эльфа через тоннели. Да, им повезло, да, Фредрикюр тоже — к счастью! — согласился. И хотелось верить, что Рюну никак не аукнется эта неосторожная доброта, корой, вероятно, он заразился от Хадды. Хадды больше не было, но были Глау и Рюноульвюр. И пусть отношение эльфа прорастало из жалости к калеке, возможно, из желания почувствовать себя сильным, тем, кто сумеет защитить, но Рюн, даже жалея, все равно помог, хотя имел полное право бросить ее еще там, когда они освободились из рабства. Но ведь позвал с собой… уже тогда сумел уговорить Греттира, и за это Рия тоже была бесконечно благодарна.

— Зеленое слово выполнено, — хрипло произнес гном. Он не стал вырываться, даже неловко и осторожно похлопал девушку по спине, на мгновение коснувшись давно не мытых волос.

Рия отстранилась, заглядывая Рюну в глаза, и тот улыбнулся, кивая.

— Ты скоро сумеешь вернуться домой. Наверное, — как-то смущенно проворчал он и сделал шаг назад, выпуская девушку из объятий. — А эльф присмотрит. Глау.

Имя прозвучало шелестом листьев, хотя голос гнома охрип. Рия обернулась к парню, а тот смотрел на них с непонятным изумлением и почему-то страхом. Чего испугался бойцовый кот? Этих гор и странного воздуха? Странного умиротворения, которое мягким шелком ложилось на плечи? Здесь словно не знали, что где-то существует жестокость и рабство, что где-то заковывают в цепи всех, не глядя на расу и возраст. Что там, в человеческих землях детей одурманивают наркотиком и заставляют становиться игрушками, а неугодных жестоко убивают, наслаждаясь каждой каплей пролитой крови.

И горы как будто не знали, что те же гномы и эльфы умеют убивать нисколько не хуже, а, может, и лучше людей.

— Присмотрю, — наконец произнес Глау, и голос его тоже звучал хрипло, словно он не говорил много дней. Впрочем, оно так и было, — Рюноульвюр.

Рие показалось, что творится непонятный ей обряд, когда эльф и гном назвали друг друга по имени. Разве впервые? Или раньше звучало не так? Глау подошел ближе и медленно, как будто в трансе, протянул руку. Длинные пальцы, неширокая ладонь и почти узкое запястье, но ведь не примешь его за женщину. Еще в этом костюме… Девушка словно впервые увидела своих спутников и поразилась, насколько они отличаются друг от друга и от людей. За время путешествия различия словно бы стерлись, но сейчас стали очевидны.

Нечеловечески красивые — даже гном.

Нечеловечески сильные — оба.

И обладают знаниями, недоступными человеку — в том числе и эльф.

Как новое открытие — она и правда в другом мире, но открытие это притупилось, потому Рия провела здесь достаточно времени. Хотя сейчас казалось, что в очередной раз открылись глаза, и да — происходящее сном не было. Даже рабство, оставшееся позади, даже кровь на руках, пусть она не убивала сама.

Рюноульвюр сжал ладонь эльфа и чуть качнул, то ли скрепляя безмолвный договор, то ли заканчивая обряд, понятный лишь им двоим. Потом они разомкнули рукопожатие и оба повернулись к ней.

— Идем, — протянул руку Глау, показавшийся неожиданно старше, чем был до этого. Или Рия просто не замечала?

— Удачи, — буркнул Рюн, возвращаясь к себе привычному. — Надеюсь, тролли сумеют тебе помочь.

— Да… я тоже надеюсь, — растерялась девушка, не торопясь приближаться к парню. — Значит… ты уходишь?

— Конечно, — гном фыркнул. — Мне еще обратно идти, между прочим. И доказывать Греттиру, что я живой.

— За призрака тебя не примешь, — невольно улыбнулась Рия и склонила голову. — Спасибо тебе еще раз.

— Иди уже, — смущено проворчал Рюноульвюр и остановился у самого входа в тоннель. — Ну, шагайте, не заставляйте меня подталкивать вас.

— Идем, — позвал ее вновь Глау, и девушка наконец вложила руку в его ладонь, стиснув пальцы.

— Не оборачивайтесь, — напоследок велел гном. — Нечего вам запоминать, как закрывается дверь.

Рия, не сдержавшись, засмеялась и позволила себе полной грудью вдохнуть свежий предгорный воздух. Умиротворенный, спокойный настолько, что казалось, будто тут где-то скрывается секрет вечного счастья или живет синяя птица. Впрочем, тут жили тролли… Будет смешно, если в клетках у них сидят те самые птицы.

Глау потянул ее за собой, ступая босиком по мягкой траве, Рия последовала за ним, и за спинами спустя пару минут раздался скрип. Когда девушка все-таки обернулась, входа не было, осталась только ровная каменная площадка. Рюноульвюр теперь окончательно вернулся домой.

— Глау?

— Что? — парень вел ее по траве так уверенно, будто знал, куда идти. Впрочем, Рия такое допускала. В конце концов, он ведь тоже собрался к троллям.

Внезапно пришло осознание, что она как-то и не интересовалась, зачем эльф собрался в Северные горы. О чем он хочет просить троллей? И не касается ли это ее возвращения домой?

— Ты меня отпустишь? — ляпнула девушка, хотя намеревалась спросить совсем другое. Но пришедшие мысли сбили ее с толку и несколько подпортили благодушное настроение.

Легкий ветер обнял, коснулся шеи, взъерошив волосы, и умчался куда-то в горы, словно торопясь донести хозяевам вершин новость о нежданных гостях. Где-то в высоте раздался клекот птиц, и Рия запрокинула голову, вглядываясь в синее небо. Едва заметные нити тенет делили синеву на части. Даже солнце казалось расчерченным в те мгновения, когда нити становились видны особенно отчетливо.

— Отпустить?

Девушка тут же взглянула на эльфа, который, не оборачиваясь, упрямо шел вперед.

— А мне нужно тебя отпускать? — вопрос звучал рассеянно, словно Глау думал о чем-то другом. О чем-то куда более важном.

— Нужно, — твердо ответила Рия, поднимаясь по покатому склону. — Разве ты не желаешь вернуться домой, в леса?

— Я выбрал тебя, — все так же рассеянно откликнулся эльф, помогая ей забраться наверх. — А пока ты здесь, я не вернусь домой. Здесь невероятно.

Последние слова подхватил еще один мягкий порыв ветра, унося их к вершинам. Девушка встала рядом, прижимаясь к плечу и легко улыбнулась. Предгорное поле зеленело — яркая, почти изумрудного цвета трава манила к себе, обещала укутать уставшие ноги и облегчить ноющую боль. Трава обещала уют, ласковый ветер — спокойствие. Царившую тишину нарушал разве что шелест поля, но он скорее убаюкивал, нежели мешал.

Умиротворение и благодать. Та, о которой, наверное, мечтают желающие попасть в Рай. Не были ли эти места местным Раем?

Вдалеке начинались горы, и даже отсюда без труда можно было увидеть широкую белую трапу среди огромных камней, явно кем-то принесенных сюда и поставленных как ориентир. Два валуна означали вход, и выше по склону тоже располагались камни.

— У нас в лесу, — снова заговорил Глау, и его голос почти сливался с шелестом трав, — нет таких полей. Только небольшой луг, но по сравнению с этим… Их просто невозможно сравнить.

Он обернулся к девушке и обеими руками коснулся ее лица, поднимая его чуть выше.

— Если ты желаешь уйти домой, я отпущу тебя, — пообещал он. — Зеленое слово, Рия.

И мягко коснулся лба прохладными губами. Нежно, искренне, как если бы целовал своего ребенка, благословляя его. Рия заморгала и потянулась вперед, обнимая Глау. Она не знала, что ответить на это, и могла выразить... благодарность, да, именно благодарность только действиями.

— Спасибо, — шепнула она. — Спасибо, что ты со мной, Глау.

В этот миг Рия жалела лишь о том, что Рюноульвюр уже ушел.

Они медленно, рука об руку, спустились со склона. Легко шагая по мягкой траве, шли к высившимся впереди горам и молчали, погруженные каждый в свои мысли.

Девушка пыталась представить, как тролли скажут ей, что сумеют открыть двери на Землю — окна, они называют проходы окнами, — и как она окажется дома. Возможно, на даче Галинки, с которой пропала. Возможно, где-то в городе, но все равно доберется до родной квартиры. Ее наверняка искали, возможно, уже потеряли надежду, но Рия верила, что родители все равно ждут.

Скорее всего, испугаются, когда увидят, что с ней случилось. Хромая, однорукая, одноглазая… Но ведь живая. Девушка понимала, что могла не вернуться, что могла погибнуть при первом появлении в этом мире, и надо было благодарить местное мироздание, судьбу, совпадение, что-то или кого-то еще за то, что выжила вопреки всему. Выжила в рабстве, благодаря сокамерникам, благодаря Хадде в первую очередь, Рюноульвюру и Глау — во вторую. Она чуть улыбнулась — все поддерживали ее… Сначала Хадда, потом Глау, потом Рюноульвюр, благодаря которому они здесь. А теперь — Глау.

Рия не хотела представлять, что бы делала, окажись здесь одна. Отправилась в горы, безусловно, но присутствие парня успокаивало и придавало сил. К тому же он дал зеленое слово, что отпустит ее, а зеленые слова нерушимы.

Теперь все зависело от троллей, от этих существ с бульдожьими ушами и невероятной силой, существ добрых и готовых отдать жизнь за другого.

Хадда умер за Глау. Помнил ли об этом эльф? Возможно, именно поэтому шел к сородичам Хадды? Или ради нее, или еще за чем-то… Но нарушать тишину не хотелось, Рие казалось, что голос ее в этом месте окажется карканьем и разрушит странное очарование предгорий.

— Вот и пришли, — голос Глау вновь обратился в шелест травы под дуновением ветра. — Теперь дорога отведет нас к троллям. Готова?

Рия только кивнула, сжимая губы. Готова. Она была готова еще в тот момент, когда они покинули тоннель, выведший их на свободу.

По холодному камню оказалось идти тяжелее. Мелкие камешки впивались в подошву, и Рия иногда ойкала, поджимая ноги.

— Давай я возьму тебя на руки, — предложил Глау, когда они сделали шагов тридцать.

— Не надо, — девушка сморщилась. — Не все так страшно.

Эльф хмыкнул, но настаивать не стал. Рия посмотрела ему вслед, немного отстав, и вздрогнула, вспомнив, как их еще гнали на продажу по мелкому щебню. На дороге оставались окровавленные следы, и кровь разных существ смешивалась в одну.

Нет, не стоит вспоминать. Все позади, давным-давно.

Пришла шальная мысль поднять народы на восстание против рабства. Девушка тихо фыркнула и поспешила вслед за Глау. Нет, ее не хватит одной, чтобы это сделать. Гномы не выйдут из-под земли, а эльфы не пожелают вмешиваться. Они ненавидят людей, но торгуют с ними и даже, возможно, в чем-то сотрудничают. Странные отношения… И от рабства за столько времени никто даже не пытался избавиться.

— Глау, — окликнула парня Рия, и он остановился, бросив на нее вопросительный взгляд. — А бывали восстания против людей, не знаешь?

Эльф пожал плечами.

— У нас точно нет, — просто ответил он, подхватывая ее под локоть. — Может, среди людей против богатых. Мы не вмешиваемся в их дела. Гномы тоже не бунтовали, они вообще чаще всего выходят на поверхность только ради торговли. Тролли не любят сражаться… Это орки достаточно кровожадны для бунтов, но люди и почти не берут в рабство. И орки не переносят холод.

— О, — Рия дернула плечом и неловко улыбнулась, — понятно.

— Мы живем так, как живем, — негромко произнес Глау. — Мы ненавидим изменения, Рия, и поэтому ничего не предпринимаем.

— Но это плохо, — вырвалось у девушки. — Это ведь…

— Плохо, — как-то тоскливо согласился эльф. — Но… мы все равно ничего не делаем. Мы или умираем, или раз за разом возвращаемся домой. Из рабства или нет… Оно почти никак на нас не влияет. Это жуткий мир, Рия.

Она резко остановилась, выдергивая руку, и Глау удивленно обернулся.

— Что?..

— Почему ты так говоришь?

— Как?

— Так! — Рия потерла лоб, не зная, куда деть глаза. — Просто это… печально, Глау. И страшно! Вы знаете, что ваш мир плох, но ничего не пытаетесь предпринять. Вы знаете, что он может в любой момент погибнуть, но не пытаетесь спастись. Почему?

— Потому что нам этого не нужно? — предположил парень и подошел к ней вплотную, наклонился, касаясь лбом ее лба. — Мы ненавидим перемены, Рия. И мы ничего не сделаем, пока не подвернется возможность. Если нам скажут, что вот, мир можно спасти, кого-то убив, кто-нибудь пойдет и убьет этого некто. Но пока нет четких планов, никто и пальцем не пошевелит.

— Но мы выбрались из рабства! — отчаянно воскликнула девушка, касаясь его прохладной щеки и переходя на заполошный шепот. — Глау, ты же не сдавался, ты же искал выход, рычал и метался, притворялся ласковым… Глау, ты же что-то делал!

— Ну да, — легко согласился эльф, отстраняясь и накрывая ее руку своей. — Потому что это правильно — стараться выбраться из рабства.

— А уничтожить рабство или спасти мир — неправильно?

— Для этого нет способов, — пожал плечами парень. — Из рабства сбегали и прежде, это обычный опыт и привычные действия. Я впервые был в плену, но моя мать попадалась трижды, а сестра до сих пор рабыня.

— И вы не пытаетесь ее освободить?..

— Люди не продают своих рабов, — Глау неприятно улыбнулся и сжал ее пальцы. — Идем, нам нужно добраться до троллей и все узнать.

— Глау!

Эльф выпустил руку и спокойно продолжил подниматься. Рия беспомощно сжала кулак, не зная, что еще сказать. Хотелось схватить парня за грудки и хоть как-то его растормошить, чтобы он снова шипел и огрызался, показывал когти и пытался укусить любого, кто мог бы приблизиться. Он не потерял свои навыки, нет, но оказавшись здесь, словно стал взрослее и мудрее, но не особо серьезнее. Темнота так на него подействовала или здешний воздух? Что отравило кровь эльфа? Или его просто что-то мучает?

Тяжело вздохнув, Рия поспешила за ним, и молча пошла след в след, стараясь не отставать.

Они добрались до первой площадки и остановились, оглядываясь. Широкая тропинка уходила еще выше, похоже, к следующему маленькому плато, но в разные стороны разбегались еще две узкие тропки.

— И куда? — задумчиво поинтересовалась девушка, стараясь разглядеть, что впереди.

— Думаю, туда.

Рия повернулась налево, куда указывал Глау, и удивленно уставилась на синюю птичку, сидевшую на валуне. Она звонко что-то пропела, вытянувшись вверх, наклонила голову и вспорхнула.

— Синие птицы — знаки троллей, — пояснил эльф и усмехнулся. — Вот уж не думал, что это правда.

Девушка только хлопала глазами, вспомнив, как недавно размышляла о птицах счастья. Местное мироздание читает ее мысли, или просто это смешные совпадения?

Они последовали за пичугой, внешне похожей на уменьшенную версию сороки, окрашенную в ярко-синий цвет. Птица то и дело садилась на маленькие камни, дожидаясь гостей, и снова взлетала, указывая им путь. Вскоре впереди показалась небольшая пещера, вход был занавешен коричневой то ли шкурой, то ли плотной тканью. Птица села на камень и звонко запела, похоже, сообщая об их приходе. Внутри послышались грузные шаги, и Глау невольно загородил собой девушку, хотя они оба понимали, что боятся здесь нечего. Тролли не тронут гостей, тролли вообще никого не трогают, лишь помогают.

Занавесь отдернулась, и на тропу вышла высокая… троллиха? Рия изумленно разглядывала ее украшенную костями и камнями немногочисленную одежду. Только вислая грудь, спрятанная за украшениями, выдавала в ней женщину. В противном случае девушка бы решила, что перед ней оказался оживший Хадда.

— Хадда говорил, что ко мне однажды придет человек, — словно прочитав ее мысли, скрипучим голосом произнесла троллиха и улыбнулась, оскалившись. — Проходите, говорить мы будем обо всем внутри.

В пещере царил полусумрак, но Рия заметила на стенах светильники явно работы гномов. В центре горел костер, над которым висел котел. Троллиха что-то намеревалась варить, по крайней мере, закипала вода. Она взмахнула руками и вытащила откуда-то кусок мяса, разорвала его голыми руками на куски и бросила в воду.

— Скоро суп будет готов, — улыбнулась троллиха и шумно плюхнулась на расстеленные шкуры. — Садитесь.

Девушка осторожно опустилась на пол, Глау последовал ее примеру, но он настороженно следил за хозяйкой пещеры.

— Когда Хадда сказал, что к тебе придет человек? — резко спросил он, и Рия невольно улыбнулась.

Вот он, бойцовый кот, собирающийся выпустить когти. Этого Глау она знала очень хорошо и привыкла к нему еще во время рабства.

— Мое имя — Дагрун, — добродушно улыбнулась в ответ троллиха. — Хадда приходил в день своей смерти. Когда тролль умирает вдалеке от дома, его дух всегда приходит, чтобы сообщить о смерти. И мы проводим обряды. Правда… он не говорил, что и эльф появится в Северных горах. Хот сказал, что на эльфе долг жизни.

Глау зашипел и выпустил невидимые когти, готовясь отразить атаку, даже если она окажется словесной, но Дагрун только улыбнулась.

— Не ершись, дитя леса, спрячь когти. Хадда сделал свой выбор, и никто не потребует твоей смерти. Все в горах знают об этом.

— Долг жизни не уплачен, — огрызнулся эльф.

— Ты пришел лишь за этим? — троллиха качнула головой. — Не волнуйся, долг жизни я спрошу с тебя по-другому и не сейчас. Как ваши имена?

— Рия, — поспешно ответила девушка и несмело улыбнулась. — Видимо, Хадда говорил обо мне…

— Да, о девочке-калеке из другого мира, — кивнула Дагрун и взглянула на эльфа. — А ты?

— Глау, — нехотя процедил парень.

Хозяйка пещеры вздохнула.

— Это не твое настоящее имя, — заметила она и подкинула в костер пару камешков, тотчас затрещавших, — но оно пристало к тебе, укрывая истинное лицо от внешнего мира. Сможешь ли ты снять эту маску, эльф? И захочешь ли?

— Нет, — внезапно громкий голос разнесся по пещере, даже вспугнув присевшую на жердочку пичугу. — Меня устраивает то, кто я сейчас.

— Как скажешь, — Дагрун медленно кивнула и взглянула на Рию. — Тяжело тебе пришлось, девочка. Особенно учитывая, что окно оказалось случайным и открылось совсем не в этих горах.

— Хадда говорил, что к вам часто приходят путешественники из других миров.

— Верно, — снова кивнула троллиха. — Эти горы — идеальное место, чтобы открыть окно, поэтому мы часто с ними сталкиваемся, с теми, кто родом из иных пространств. Но чаще всего они сразу уходят, не желая переступать границу.

— И никто не путешествует по вашему миру? — не поверила Рия.

Значит, действительно окна открываются. Интересно, бывали ли здесь гости с Земли? Когда-нибудь кто-нибудь, кто потом вновь вернулся домой. Было бы здорово разыскать этого человека потом.

— Отчего же, — улыбнулась Дагрун, — путешествовали. Но либо погибали, либо просто не уходили далеко от гор.

— Погибали? — девушка вздрогнула. — Но почему?

— По разным причинам, — уклончиво ответила троллиха, и Рие показалось, что она что-то скрывает.

Этот мир опасен, не поспоришь, но что-то в словах Дагрун было не так. Гости действительно погибали в путешествии, или они просто не могли найти путь из пещер? Или они просто не уходили из этих гор.

Стало немного не по себе. Какова была вероятность, что тролли убивали гостей из других миров? Может, тролли не такие уж и добрые, как о них говорили? Рия медленно сглотнула и нервно улыбнулась в ответ на пристальный взгляд Дагрун. Ладно, возможно, ей этого не стоит знать. Не мог же Хадда ее обманывать и посылать на верную смерть? Да нет, глупости. Иначе он бы не подставился вместо эльфа.

Рия неосознанно сжала руку парня, и он ответил легким рукопожатием. Глау тоже не успокоился, он был настороже, напряжен, готовый в любой момент снова выпустить когти. Не так девушка представляла себе встречу с мудрейшими существами этого мира, совсем не так.

Огонь все трещал, кипела вода, и Дагрун, разбивания напряжение, поднялась, чтобы кинуть в суп какие-то зерна и травы. Она помешала палкой варево и улыбнулась.

— Хороший будет суп, — сообщила троллиха. — Но прежде обеда, скажи мне, Рия, зачем вы пришли сюда?

Девушка мотнула головой и медленно выдохнула, чтобы успокоиться.

— Я, — она сделала короткую паузу, — я хочу знать, сможете ли вы вернуть меня домой.

— Нет, — сразу же ответила Дагрун и печально улыбнулась. — Нет, девочка моя, из этого мира в другой открыть окно просто невозможно.