Между небом и землей (гет)

Эту ночь, как и ожидалось, я не спала, терзания души не позволяли сомкнуть глаз. На ужине ничего не съела, равно как и Сириус, наши взгляды больше не встречались, Джинни, взвинченная увиденным на крыльце, знала, что что-то пошло не так. Единственное, что сказал напоследок Сириус — это просьба показать друзьям мои уши. Гарри застыл с вилкой у рта, глядя на это псевдовеликолепие, Гермиона с изучающим взглядом спросила:

— Когда они появились? — она сделала небольшое ударение на слово: «они».

Когда я рассказала про прошлую субботу, к моему сожалению, все вспомнили про мой день рождения, а этого так не хотелось, ведь это был день, когда от моей человечности, быть может, не осталось и горстки пепла, крупицы, связывающей меня с друзьями и Сириусом. Решено было отпраздновать моё семнадцатилетие вместе с днем рождения Гарри. Друзья не понимали, что эта дата, возможно, стала самой черной в моем календаре.

Лежа в кровати под тихие посапывания Джинни и Гермионы, я думала о том, как же все-таки Темный Лорд собирался забрать мою силу? Неужели осталась еще вода из озера Шаруши? Где она хранилась? И как он собирался меня опоить? Несомненно, эльфийский кинжал Лорд хранил при себе, ожидая момента встречи со мной. Невозможно было сделать это насильно, моя сила окажет сопротивление полчищу Пожирателей, я уже обдумывала все возможности испустить на Волдеморта весь смертельный холод, от которого он замерзнет навечно, останется хрупкой глыбой льда, которую разобьет простейшее заклинание. Но, увы, сначала нужно будет найти все крестражи, иначе это будет бессмысленно. Пока Гарри, Рон и Гермиона, а возможно, и Сириус будут искать темные артефакты Волдеморта, мне настоятельно рекомендовали сидеть в укрытии, чего, естественно, мне вовсе не хотелось.

Явившийся Гарри в очередном видении Грегорович — мастер изготовивший мою палочку — ввел всех в размышления, ведь в плену Пожирателей уже был Олливандер. Неужели Лорд думает, что то, что не смог объяснить один мастер, сможет рассказать другой? Мои мысли скользнули на Северуса Снейпа... Что за таинственная персона? Неужели он сумел скрыть от меня свои темные размышления и чувства? Как могло произойти такое, что я не смогла вывести его на чистую воду? Накатила новая волна вины. Меня вдруг осенило — Сириус научился контролировать свои эмоции, почему бы и Снейпу — опытному леглименту — не уметь проворачивать подобные фокусы? Естественно, он смог. Осилил, зная какой опасности подвергаются его планы, когда я находилась рядом. Грубый, озлобленный...

Почему я постоянно вспоминала ту отвратительную сцену у него в подземелье, которая то и дело перекрывала доступ воздуха в легкие? Совесть... Рваные поцелуи, неистовые ласки, от которых становилось больно, руки, нервно сжимающие мои плечи, холодная влажная стена позади, черные волосы, в которых тонули мои пальцы, и что-то натянутое, поднимающееся снизу живота...

Прочь! Как же это возможно? Как я не старалась найти все большее отвращение в своем разуме, я не могла бороться с тем, что это было не мерзко, не отвратительно, это не было насилием... Оправдание эмпатией? Бессилием, полным единением с чужими эмоциями это тоже не было. Это были мои собственные тайные желания, которые теперь затягивали петлю на моем горле. Мысли о Северусе занимали слишком много места в больном сознании. Я затронула самые тонкие нити его души, этот человек... Он был как лед: холодный, неразговорчивый, скрытный, тот, к кому влекло...

Тот вечер... я винила себя не за то, что это случилось, а именно за то, что желала его вновь, и, отгоняя эти мысли от себя, на самом деле я только сильнее прижигала это клеймо к своей мечущейся душе. Убийца, предатель, Снейп лишил всех надежды в лице Дамблдора, но почему я не могу поверить в очевидное? Душа вступала в схватку с разумом, каждый раз находя новые оправдания этой глупой вере. Что ждет нас впереди? Поиски, скитания, смерть... Сколько еще друзей потеряем, прежде чем падет или возвысится Темный Лорд? Неизвестность — самое страшное, что происходило с нами.

Едва забрезжил рассвет, я проснулась от короткого беспокойного сна. Джинни и Гермиона не собирались вставать, за окном послышались голоса, я выглянула и увидела мистера Уизли, которого сопровождали двое в рабочей форме. Праздничный шатер вырос за несколько минут на ровном газоне, золоченые стулья и столы появлялись из воздуза. Серебряные и золотые ленточки обвили ветки деревьев по периметру. Работники вскоре ушли, а к Артуру на улицу вышел Сириус. И чего ему не спится в столь ранний час? Неужели бессонная ночь мучила и его? Вчерашний вечер теперь долго будет преследовать нас обоих...

Прибывший перед самым празднованием министр магии Руфус Скримджер объявил о том, что Дамблдор, оказывается, оставил несколько вещей в наследство Гарри, Гермионе и Рону, так заботливо прибранным к рукам министерством на срок, положенный для подозрений в темной магии. Я не сильно расстроилась из-за того, что мне ничего не досталось. Гермиона получила оригинал сборника сказок Барта Бигля, Рону достался делюминатор, похожий на магловскую зажигалку, сконструированный самим Дамблдором, а Гарри — старый снитч, из его первого матча в школе чародейства и волшебства Хогвартс. Также, по завещанию, директор оставил ему меч Годрика Гриффиндора, распоряжаться которым не имел права, так как эта реликвия принадлежала Хогвартсу, и министерство, естественно, отказало в его передаче Поттеру. Скримджер вновь предлагал сотрудничество, но в который раз убедился, что Гарри — человек Дамблдора до мозга костей. Министр не остался на праздничный ужин, лишь мельком взглянув на меня, а точнее мои уши, и с мыслями, что надо бы за мной приглядывать, отбыл восвояси. Министерство не было в курсе всех дел, происходящих со мной, и у них не было даже мысли, что я зачем-то нужна Волдеморту, но мои способности стали широко известны многим, хотя Ежедневный Пророк заткнули, боясь распространения столь нежелательной информации. Лишняя известность могла мне только навредить.

Праздничный ужин прошел тихо и мирно, миссис Уизли испекла торт в виде снитча специально для Гарри, подарков я не ждала, да и незачем они мне, но она все же вручила мне пару теплых носков собственного изготовления, только вот зачем они мне летом — оставалось загадкой. Гарри получил от Гермионы новый вредноскоп, Рон подарил ему книгу по соблазнению ведьм, Билл и Флер волшебную бритву, я извинилась за отсутствие моего подарка, но Гарри, похоже, не был расстроен. Ужин прошел в обсуждении наследства Дамблдора, все восхищались книгой сказок Бигля, которая досталась Гермионе, а так же делюминатором Рона. Никто не мог предположить, зачем Гарри этот старый снитч?

Утром следующего дня мы стояли на входе в Нору, встречая и рассаживая гостей по местам. Гарри принял оборотное зелье и стал похож на рыжеволосого мальчишку из соседней маггловской деревни. Флер была великолепна в своем простом белом платье и с диадемой роновой тетушки Мюрриэль. На торжество пришел человек, которого я и вовсе не ожидала увидеть — Виктор Крам. Его взгляд обратился ко мне, он остановился как вкопанный.

— А ты что здесь делаешь? — нервно спросила я.

— Меня Флер пригласила, — неуверенно сказал он. — А ты как тут очутилась? — в свою очередь поинтересовался он.

— Я — друг семейства Уизли, — отрапортовала я едва ли не гордо.

После церемонии бракосочетания Виктор подсел за мой столик, за которым сидел еще и замаскированный Гарри.

— Ну, как твоя жизнь, я слышал, что теперь ты обитаешь в Хогвартсе? — но не дав мне ответить и возмутиться тем, что мое местоположение теперь известно каждой собаке, он продолжил: — Ты так выросла, изменилась, стала красивой девушкой, хотя ты и так всегда была прекрасна... — бросил Крам весьма неискренний комплимент. — И почему ты здесь?

— Я ушла из семьи и отказалась от наследства, теперь живу другой жизнью, — ёмко пояснила я ситуацию.

Естественно, после этих слов Виктор задумался, теперь моя партия была ему не выгодна — никакого статуса, денег, ничего. Разговор закончился быстро. Он скользнул взглядом по Гарри, точнее, Барри Уизли, посмотрел на одного из пестро разодетых приглашенных и спросил:

— Кто этот человек в ярко желтой мантии?

— Это Ксенофилиус Лавгуд — отец нашей подруги Полумны, — кивнул Гарри в сторону девушки, танцующей размахивая руками, словно она отгоняла комаров.

— У него на груди знак Гриндевальда... — чуть опешив, заметил он.

— Что это значит?..

Следующий разговор крутился вокруг значка — медальона в виде треугольного глаза, который, как предположил вступивший в беседу Гарри, наверняка по мнению мистера Лавгуда не имел ничего общего с темным магом. Однако Крам так не думал...

Сириус стоял, облокотившись на серебристую колонну, одну из тех, что поддерживали шатер, и о чем-то разговаривал с Ремусом Люпином. Он улыбался, кажется, беседа была непринужденной. Что ж, он не разучился улыбаться, это немного грело. Оркестр, состоящий из волшебников, облаченных в праздничные одежды мягкого золотистого света, начал новую композицию. Красивейшая неизвестная мне Элегия, привлекла на танцевальный настил еще больше пар. Сириус неожиданно посмотрел в мою сторону. Что-то больно кольнуло в груди, и я отвернулась, глядя в пол. Крам все еще что-то обсуждал с Гарри, но мне было плевать на них обоих, я изучала свои босоножки и полы рифленого, невесомого платья, подаренного друзьями на прошлое Рождество. Мой взгляд привлек маленький жучок, проползавший мимо ног. Маленькое черное тельце, острые лапки, совсем крошка...

— Анна, не потанцуешь со мной? — послышался голос, вернувший меня к реальности.

Я вскинула голову в сторону голоса. Виктор Крам стоял, глядя на меня и ожидая ответа. Да я ни за что, никогда не буду с тобой танцевать!

— Хорошо, — как-то нервно согласилась я, увидев, что в нашу сторону направляется Сириус.

Придется танцевать с Виктором, хотя сердце требовало другого человека, который вновь хотел стать мне близким, человека, которого я всеми силами отталкивала и мучила. Краем глаза я заметила, как Сириус застыл на половине пути, наблюдая за тем, как Крам берет меня под руку и ведет к остальным парам. В его глазах читалось непонимание. Виктор аккуратно пристроил ладонь на мою талию, и мы начали медленно кружиться в такт музыке. Я винила себя за это, винила за то, что не позволила себе хотя бы потанцевать с Сириусом сегодня, но было уже поздно, машинальная реакция дала положительный ответ моему нынешнему партнеру. Снова Сириус думает, какая же я все-таки глупая, ведь этот танец ни к чему не обязывал. Тут я сделала еще большую глупость.

— Виктор, извини, я хотела бы присесть.

Он вопросительно посмотрел на меня.

— Из-за кого ты так нервничаешь? — ровным тоном спросил он, не собираясь меня отпускать.

Лучше бы я провалилась сквозь землю, моё краснеющее лицо говорило само за себя.

— Предполагаю, тебе нужно сделать то, о чем ты думаешь как минимум половину этого вечера, — изрек он, с лукавой улыбкой глядя на меня.

Я смотрела на него с непониманием, почему? Как вышло, что Крам говорит подобные вещи? Я считала его придурком, а он... Он отпустил меня и, развернувшись, ушел в сторону одной из кузин-вейл Уизли, которые едва не потеряли сознание, глядя на приближающуюся знаменитость. Одну из них он пригласил на танец, отчего вторая осталась гневно смотреть на сестру и кумира. Милое зрелище. Сириус вернулся к Ремусу, даже не глядел в мою сторону, и винить его в этом было нельзя. Ощущая стыд, краской заливающий лицо, я прошла мимо танцующих счастливых Флер и Билла, ворковавших о чем-то на французском. До него оставалось несколько метров, почему-то шаг замедлялся, страх первоклассницы накатывал на ноги, но, собрав последнюю волю в кулак, я подошла к стоящему ко мне спиной Сириусу. Люпин уже давно заметил мое нерешительное приближение, слегка улыбнувшись, наблюдал мои стыдливые глаза, все еще что-то говоря другу. Я не знала, что сказать, с чего начать, поэтому подошла практически вплотную. Ремус сделал все за меня, он просто развернул Сириуса ко мне лицом. Тот смотрел на мою опущенную голову и, недолго думая, просто взял под руку и повел обратно к настилу. Едва он коснулся моей талии, как по всему телу пробежала новая волна предательской дрожи. Он не прижимался слишком близко, боясь, что я снова ускользну. Мимо проплыла пара Крама и его партнерши, он приподнял одну бровь и слегка улыбнулся. Нет, он не издевался, что-то хорошее было в этом взгляде.

— Сколько еще мучений тебе принесет твоя глупая головка? — улыбаясь, спросил Сириус.

Я постаралась отвернуться, глядя в другую сторону.

— Эй, Энн, мне плевать на то, что ты там себе напридумывала, какие барьеры воздвигла между нами, ты же знаешь, они недолговечны, и мы не сможем долго существовать друг без друга, — сказал он, притягивая меня ближе к себе.

— Ты же знаешь...

— Я всё знаю, и всё понимаю, но мне не интересны твои предрассудки, — перебил он, чуть усмехнувшись.

Что же возразить человеку, который настроен решительно и как минимум прав? В действительности он не знает и доли того, что творится в моей душе, понятия не имеет об этой чудовищной, иного слова не подберешь, измене.

— Я не позволю тебе замыкаться в самой себе и винить себя непонятно за что. Не важно кто ты, Анна, важно кто я. Я тот, кто решил, во что бы то ни стало и как бы опасно не было, находиться рядом с тобой.

Еще никогда Сириус не говорил такие вещи: уверенность, сила в его голосе, а главное, именно это он чувствовал. В любую минуту он может пожертвовать собой ради меня, только вот я была не достойна этого. Снова и снова мысли возвращались к тому роковому вечеру, этому нулевому километру, перечеркнувшему историю нашей любви.

Композиция закончилась, и Сириус потянул меня за собой под заинтересованные взгляды друзей и знакомых меня к фонтану и усадил на стеклянную лавочку, сам сел рядом.

— Ты всё поняла? — твердо спросил он.

Я молчала.

— Не слышу, мисс Рахманинова, — голосом декана сказал он и снова улыбнулся, уже не рассчитывая на ответ.

— Да... — тихо сказала я.

— Да, сэр! — поправил он.

Этот тон, он так напоминал того, которого я внезапно представила на месте Сириуса. Сатана в голове! Нет, уйди Снейп! Только не сейчас, почему на месте Блэка в моем сознании материализовался именно ты, Северус? Человек в черном сюртуке на сотне пуговиц сверлил меня взглядом, вот он, черные глаза, пахнущие травами волосы до плеч, недовольное лицо и руки, скрещенные на груди. Образ в голове едва не предстал реальной галлюцинацией.

— Энни, что с тобой?

Глаза смотрели в пустоту, изучая каждый миллиметр Снейпа, жадно вглядываясь в каждую складочку его одежды, в каждую отделенную прядь волос, пытаясь увековечить целиком, отпечатать в голове... Я понимала, что выпадаю из этого мира, но его лицо передо мной почти увело в сон. Мое плечо слегка прихватили и и дернули.

— Ты еще здесь? — все с той же улыбкой произнес Сириус.

Лицо убийцы исчезло, растворилось, и вместо него возник Сириус. Что это было? Помешательство? Почему этот предатель обосновался в моей голове? Блэк сел рядом на лавочку и обнял меня, прижимая к груди — такой теплой, такой родной и надежной. Его объятия показались спасительными — именно тем глотком свежего воздуха, который так долго был необходим. Я просто не имею права думать о другом мужчине...

Внезапно мимо нас пролетел чей-то патронус, что заставило вскочить нас обоих. Серебристая рысь проскочила в центр танцевального настила и заговорила незнакомым мужским голосом:

— Министерство пало. Скримджер мертв. Они идут, — сказало животное и растворилось.

Тишина, сначала многие просто осмысливали услышанное, потом началась паника, Гарри и Гермиона, находящиеся неподалеку, вынули свои палочки и кинулись в толпу, выкрикивая имя Рона. Гости пытались аппарировать и защитные чары Норы под натиском магии быстро сдались. В толпе появлялись люди в черных мантиях и капюшонах, скрывающих лица. Послышались голоса Люпина и Тонкс Оставшихся приглашенных было все еще много, члены Ордена палили заклятиями в непрошеных гостей. А мне оставалось только ждать, используя простую магию, чтобы не зацепить никого из окружающих. Зеленая вспышка света метнулась в сторону скрывшегося в толпе Гарри и едва не попала во француженку — одну из подруг Флер. Незамедлительно я отправила в одного из Пожирателей смерти, появившегося в нескольких метрах от Сириуса, заклятие:

— Остолбеней! — крикнула я.

Блэк кивнул мне в знак благодарности, и мы бросились в толпу, дерясь бок о бок с поступавшими противниками. Когда, наконец, гостей, которым всё-таки удавалось уносить ноги, поубавилось, я начала использовать эльфийскую магию, дезориентируя темных волшебников огнем, который сжигал их заживо. Под нашим натиском противник начал отступать, а пленники остались лежать, прикованные к земле, пока не аппарировали в неизвестном направлении. Один обезоруженный Пожиратель в два прыжка настиг своего товарища, и они оба испарились. Гарри, Рона и Гермионы нигде не было видно, мы испугались, что их забрали, но Ремус сказал, что видел как они аппарировали без повреждений.

— После того, как исчез Гарри, Пожиратели пошли в отступление, — заметио Сириус. — Похоже, они не торопятся заниматься тобой, Энн.

Сириус повернулся ко мне.

— Наверное, они боятся или пока не нашли способ и средства добраться до тебя, — рассудил Люпин. — Ты видела, как они улепетывали от твоей магии?

Что-то долго тянет Лорд, действительно ли у него пока нет возможности расправиться со мной? Чего он ждет?

Ремус, Сириус, Чарли, Артур, Тонкс, Флер и Билл, чья свадьба сорвалась, снова наводили защитные чары на Нору. Миссис Уизли тихо сидела, закрыв лицо руками за одним из уцелевших столов. Она переживала за пропавшего сына и за его друзей. Я тихо подошла к ней и присела на склеенный заклинанием стул.

— С ними всё будет в порядке. Они и не из таких передряг выбирались, да и потом, скорее всего, они сейчас в безопасности, — старалась успокоить ее я, хотя и сама понимала, что в моих словах не было силы...