Драконья кровь (джен)

1 Утренней звезды 4Е 202

Сразу две подавальщицы поставили на стол огромное медное блюдо на котором лежал, источая изумительный запах, ягненок, фаршированный яблоками и натертый острыми специями. Лидия вонзила нож в его бок и начала усиленно отпиливать себе шмат сочного мяса.

— Прекрасное начало нового года!

Вендир не мог с ней не согласиться. Жизнь безусловно налаживалась.

Первым следовало упомянуть окончание всей этой эпопеи с Королевой-Волчицей. Ярл Солитьюда отдала им превосходную награду в виде десятка тысяч септимов драгоценными камнями, часть которой Вендир благоразумно положил в банк Солитьюда, а вторую решил взять с собой в Вайтран. Рабочие как раз должны были закончить с возведением последней часть дома — крыши, и перейти к установке окон и дверей, а сумма, которые он успел заплатить ранее, уже подходила к концу.

Разумеется, перед выплатой вознаграждения, часть самых доверенных воинов Элисиф и сам жрец Аркея проверили катакомбы и убедились, что от скелета Королевы-Волчицы остались только осколки костей. Армию мертвецов трогать не стали, хотя сначала и планировали сжечь, но позже решили, что это будет слишком долго и заметно. Внимание кого-то из жителей точно бы привлекла необычная активность стражи, или у самих солдат развязались бы языки от пары глотков меда, и тогда долгих пересудов, а то и оттока населения из города было бы не избежать. Мало кто захочет жить на месте древнего могильника.

Корону Потемы, которая венчала её череп, Вендир услужливо передал Элисиф в качестве её «законного» наследства, как ярла Солитьюда. Сама она, будучи женщиной падкой на драгоценности и красивые безделушки, особенно если те, что имели длинную историю, с удовольствием добавила ту в свою коллекцию украшений. Такую ценность, конечно, можно было продать какому-нибудь любителю редкостей, но зачем? Нет таких денег, что могут купить доверие и расположение ярла богатейшего владения Скайрима, а то и возможно, будущей Верховной Королевы.

Со вторым, не столь неотложным, но не менее важным делом пришлось повременить. Пока бойцы Пенитус Окулатус и личной охраны Элисиф прочесывали катакомбы на предмет иных опасностей для города кроме армии мертвых, ни о каких исследованиях и экспериментах не могло быть и речи. Бывшая обитель Королевы-Волчицы была единственным местом где можно было найти достаточный материал для создания будущего шедевра. Душа Потемы Септим уже никуда от него не денется, так что работу можно отложить на время.

Покончив со всем этим, Вендир занялся делом ради которого изначально и направился в Солитьюд.

Хадвара он нашел в Мрачном замке, после недолгого препирательства со стражей на входе. Тот, за все те месяцы, что они не виделись, успел совершить хороший карьерный скачок, достигнув положения личного адъютанта генерала Туллия. Он был рад видеть знакомое лицо, но долго выговаривал за отсутствие письменного ответа, а затем предоставил на подпись кипу документов, включая счет на оплату штрафа за незаконное пересечение границы в размере полтысячи септимов. С генералом Туллием Вендир лицом к лицу не встречался, и был этому лишь рад. Маловероятно, что тот помнит лицо одного из заключенных, но рисковать просто так ему не хотелось.

После выдачи официального помилования, Вендир, теперь уже абсолютно точно полноправный гражданин Империи, хотел приступить к сортировке своих исследовательских записей, но Лидия напомнила о празднике Новой Жизни. Были у него некоторые сомнения насчет её истинных мотивов. С первого, со второго, да и со всех последующих взглядов казалось, что больше чем праздновать, ей просто хочется наслаждаться реками бесплатного пива и меда. Традиционная бесплатная выпивка в первый день нового года всегда вызывала бурный восторг у большей части жителей Империи и не менее бурное негодование у трактирщиков. Впрочем, если вспомнить, сколько посетители платят за закуску к алкоголю, можно решить, что это недовольство надуманное.

Вот так они и сидели в таверне перед молочным барашком в окружении пока ещё непочатых бутылок меда и вина, когда дверь таверны открылась и внутрь вошел каджит в глубоком капюшоне самого подозрительного вида. Сначала он было направился в сторону подсобных помещений, но затем случайно бросил взгляд в сторону их стола и замер.

«Только шпиона Талмора нам здесь и не хватало».

Лидия уловила изменившееся настроение своего тана и отставила бутылку, которую мгновение назад хотела вскрыть. Каджит плавно и тягуче шел в их сторону. Вендира одолело странное чувство похожее на дежавю. Казалось, что когда-то он его уже когда-то видел. Знакомая движения и не менее знакомые глаза. Хитрые, желтые, смеющиеся над всем миром разом.

«Не может же это быть?..»

Его осенила догадка, а каджит уже дошел до их столика, примостился на стуле напротив и спросил:

— Нерианд?

Точно он.

— С’Зирра? — Вендир оторопело смотрел на старого друга. — Ты что опрокинул на себя чан с чернилами? Я уже думал, что на меня сейчас накинется талморский агент.

— Маскировка, — пояснил он и поставил на стол тяжелую сумку, хитро прищурил глаза: — Сам-то ты, смотрю, наоборот всю краску смыл. Как тебя теперь?..

Он оборвал вопрос и кинул взгляд на Лидию, которая оторопело слушала весь их разговор.

— Теперь меня зовут Вендир, приятно познакомиться.

Он шутливо поклонился, не вставая со стула, и друзья шипяще засмеялись.

— Опять? Не боишься, что поднимут старые архивы?

— Так мы же их спалили, — Вендир усмехнулся и наполнил кубок вином. — Раджирри с тобой?

Словно в ответ на его вопрос на стол из сумки выпрыгнул пятнистый альфик-рат — разновидность каджитов встречающаяся за пределами Эльсвейра настолько редко, что большая часть других рас считает их выдумкой или просто не сможет отличить от простых домашних кошек.

— Давно не виделись, Раджирри. Тебе налить?

Маленький каджит степенно кивнул, совсем как разумный мер или человек, и прошипел согласие на та’агре — каджитском языке, который Вендир хоть и мог понимать — не зря же столько времени провел в Эльсвеере — но говорить на нем сам так и не научился. Вскоре перед альфик-ратом стояло небольшое блюдце.

— Вино Братьев Сурили 161 года, красное сухое.

Он вскрыл бутылку, которую купил ещё прошлым вечером. Бесплатный мед и пиво, которые с большим удовольствием пила Лидия, он боялся даже нюхать.

— Ты ему слишком много не наливай. А то получится как в прошлый раз.

Раджирри протестующе зашипел, затем в упор посмотрел на Лидию и спросил кто она такая.

— Прошу прощения, от неожиданности я совсем забыл вас представить друг другу. — Вендир прокашлялся. — Лидия, эти двое мои давние и очень хорошие друзья. Это С’Зирра, язык у него без костей и он любого может заболтать до смерти. А это его брат Раджирри, мастер иллюзий, не удивляйся его внешнему виду, он альфик-рат. Из-за строения гортани он не может говорить на тамриэлике, только на та’агре, поэтому не стесняйся спрашивать у меня или С’Зирры перевод. В отличии от брата он значительно более тихий. И умный.

— Приятно познакомиться, — вежливо ответила Лидия.

— А каджиту-то как приятно. И что такая красотка делает в такой мутной компании? Вендир, неужели, ты наконец-то решил променять свои… — он в последний момент проглотил слово «трупы» и сменил на более нейтральное, — исследования на живую женщину?

— Можешь говорить свободно. Лидия знает о мертвецах.

— Да ну? С твоей-то доверчивостью рассказывать о таком? — Он нарочито мечтательно пропел, пародируя юных девиц из имперских постановок, что с его низким басовитым мурлыканьем было вдвойне забавно: — Неужели меня скоро на свадебку позовут?

— Она мой хускарл.

— Ладно, а вот это уже было неожиданно, — С’Зирра действительно очень удивился или только сделал вид. — Это когда же ты успел влиться в ряды скайримских аристократов? С твоей-то желтушной и ушастой физиономией?

— Разве ты не знал, что Скайрим — самая терпимая провинция ко всем расам? — иронично отметил Вендир. — Тут ценят не за остроту ушей и цвет кожи, а за деяния. Досточтимые Братья бури несут всем мир и процветание с помощью топора и бутылки меда.

Оба каджита с трудом сдержали смех, перейдя на фырканье. Лидия тоже улыбнулась, но был в этой улыбке не только смех, но и грусть.

— А вы двое, что здесь делаете? — Вендир отрезал себе баранью ножку и перенес на тарелку. — В Имперском городе больше не на что наложить лапы?

Оба каджита слишком красноречиво переглянулись и невразумительно ответили:

— Кхм, да, примерно так.

— Вас выдворили из гильдии?

Первое же предположение попало в точку. С’Зирра скривился, а Раджирри закатил глаза и начал принюхиваться с богатому купажу вина из блюдца.

— Боюсь даже предположить, что хуже: вы слишком хорошо работали или слишком плохо.

— Скажем так, — С’Зирра выразительно пошевелил усами, — наше профессиональное рвение не оценили.

Раджирри гулким рычанием напомнил о вине и перевел тему. Каждый поднял кубок, Вендир произнес небольшой тост:

— За Новую Жизнь, пусть этот год будет хоть немного спокойней предыдущего!

Их кружки встретились с тихим звоном. Вино стоило своих денег и Вендир вновь вернулся к мысли о создании собственной винодельни и выведении нового сорта из винограда Альто.

— И что же вы делаете в Солитьюде? — Вендир продолжил прерванный разговор.

— Каджиту здесь подкинули задание, — С’Зирра сделал ещё глоток вина и довольно повел ушами. — Куча пьяных, ничего не соображающих богачей и казнь, на которой такая толпа, что золото можно грести лопатой.

— Значит, опустился до мелкого карманного воровства?

— Это так, тренировка, чтобы совсем не зарасти плесенью, — он пожал плечами. — А сам здесь по какому делу?

— Оплачивал штраф за незаконное пересечение границы и забирал официальное помилование.

— Невероятно! — С’Зирра притворно поразился. — Что нужно сделать, чтобы заставить тебя оплатить штраф? Может ты и положенный срок отсидел? Хотя, нет, это совсем невероятно, мы же в конце весны в Скинграде виделись. Не могли же тебя засадить всего на полгода.

— Это… долгая история.

— У нас впереди весь вечер и почти целая бутылка вина, — С’Зирра подмигнул. — И твоя хускарлша тоже послушать хочет. Смотри как глазами сверкает.

Лидия покраснела, что было для неё, обычно спокойной и невозмутимой, как кремень, настоящей редкостью. Вендир закатил глаза, но признал, что времени полно. Только сейчас он понял, что и вправду не рассказывал своей спутнице, как впервые встретил Хадвара, того черного дракона и вообще докатился до титула тана. Он откинулся на спинку стула, полуприкрыл глаза, отмечая, что остальным посетителям их дальний стол в углу совершенно не интересен, и начал вспоминать последний четыре с половиной месяца.

По мере рассказа глаза и рты слушателей пораженно открывались, вино наполняло кубки и периодически попадало не в то горло, когда рассказ заходил о вещах по-настоящему безумных для большей части жителей Тамриэля и с каждым днем всё более привычных Вендиру.

— Каджит конечно всегда знал, что ты голова на редкость бедовая, но чтобы настолько… — С’Зирра показал головой. — Альтмер и Драконорожденный. У Алкоша действительно ужасное чувство юмора. Он бы ещё айлейда где-нибудь выкопал и на имперский трон усадил!

Вендир кивнул, полностью соглашаясь с этими словами. Сам он порядочно захмелел. Мысли путались и ворочались все медленнее, тихо звеня между черепной и лобной костями. Кажется, он выпил не менее трех бокалов. С’Зирра, гад, все подливал. Знает же, что он когда выпьет плохо соображает.

— Только попробуй подлить мне ещё.

— Что? Уже опьянел? Опять на орчанок не потянет? Бедный Боргрон, кого он точно не ожидал встретить в постели своей дочурки по утру, так это пьяного эльфа.

— Иди ты…

Дальше следовал длинный и красочный путь мимо всех планов Обливиона в радужном конце которого С’Зирра безусловно мог найти свое счастье и удовлетворение в кругу бесов и даэдротов, для описание которого Вендир использовал все свое красноречие. В ответ каджит только гогочуще рассмеялся.

История с Гарратой гра’Оргрум как раз была одной из тех, которые мер или человек может совершить в абсолютно пьяном состоянии, ничего не запомнить сам, но про которую ему с хохотом будут напоминать друзья даже восемь лет спустя, тем самым отбивая любое желание потянуться к бутылке.

— А что за орчанка? — спросила Лидия

— Одна молодая девушка из Орсиниума. Ты не подумай, что все орсимерские женщины страшные, это не так. Самых красивых обычно первым делом разбирают в жены вожди. А эта была красивая. С оливковой кожей, широкими бедрами, чернильной косой до колен и вот такими клыками… А какой у неё был голос, бархатный, глубокий…

— Вспоминаешь так, словно это ты с ней был.

— Ну, я хорошо запомнил её смех и потрясающую фигуру, когда мы вместе стояли на крыльце дома, а тебя её отец гонял по всему кварталу в одних штанах. Эх, жалко ей только смазливые колдуны и нравились.

— Пожалуйста, заткнись, — Вендир закрыл ладонями уши и зажмурился. — Я не хочу вспоминать.

— О, мой милый друг, у меня есть ещё много историй. Ты можешь быть сколько угодно ужасным и великим некромантом, мастером-алхимиком, нордским Героем, драконоборцем и тому подобное, но знай, — С’Зирра заговорщически понизил голос, — я помню всё. Абсолютно всё.

— Лидия, как думаешь, мы можем найти здесь магазин, где продаются лопаты? — Вендир резко выпрямился и спросил это нарочито радостно, ничуть не скрывая нездорового энтузиазма.

— Так я же с собой ношу, — Лидия гордо выпятила грудь, сразу поняв, что замыслил её тан. — Мы же… эм, часто пользуемся.

— Отлично, отвлеки этот наглый комок шерсти, а я пока схожу в нашу комнату. Могилу придется копать долго и нудно.

— Ага, не свались с лестницы, — напутствовал С’Зирра.

Разумеется, никто никуда не пошел. Некоторое время они ещё сидели и разговаривали обо всем на свете. С’Зирра все-таки налил Вендиру ещё одну чашу вина. Так что теперь он сидел в углу, вытянув длинные ноги и выписывая на клочке бумаги формулы призыва на даэдрике. Раджирри перелез на соседний стул и предлагал различные варианты. Лидия тем временем задала вопрос, видимо мучающий её довольно давно:

— С’Зирра, а почему ты назвал моего тана Нериандом? Это его настоящее имя?

— Не знаю. Может быть, но я, честно говоря, сомневаюсь. Попробуй спросить напрямую и он будет молчать, как Клинок на талморском допросе. Вообще, когда мы впервые встретились в Хай Роке, он был странствующим артистом Карандилом, в Эльсвеере — алхимиком Лерано, в Чернотопье и Морровинде, точнее в том, что от него осталось — магом-наемником по имени Нерианд, в Сиродиле — уважаемым волшебником Коллегии Шепчущих по имени Эстлас, талморцы звали его Ирунаром, а его младшая сестрица и племянничек в последний раз звали его Андарионом. Можно было подумать, что последнее имя настоящее, но зная, чем эта парочка занимается… — каджит недовольно повел ушами. — Страшно. Злобные и мстительные, как стая бесов. Сразу видно — одна порода. Сейчас он Вендир. Опять. Эх, лет семь каджит его так не звал! Какое из этих имен настоящее каджит не имеет ни малейшего понятия. Скорее всего вообще ни одно из них.

После они ещё некоторое время сидели, вина в бутылке не осталось, и Лидия пошла заказать бесплатное пиво вместе с закуской. Когда её спина скрылась среди толпы С’Зирра резко посерьезнел и задал вопрос на та’агре:

— Ты уверен, что ей можно доверять?

— Да. Мы вместе уже три месяца. Она следует за мной как собака. Такая же преданная. Думал, что придется её убить, когда она увидела мертвецов. Знаешь, что она мне заявила?

— Ну?

— Что она пойдет за Драконорожденным и на мои методы ей плевать. Представляешь? Сначала я решил, что она просто хочет втереться в доверие, а на одном из привалов зарезать «подлого некроманта», но нет. Она и вправду следует за мной, как пес за хозяином. Что у неё в голове не пойму… Смерти вообще не боится. Древние могильники, болота, вампиры, драконы… Она стоит за плечом с топором или луком наготове. К моим мертвецам привыкла, копать помогает, моего колосса, ты его ещё не видел, он в комнате, обозвала Хейвом…

— Может влюбилась? Ты за эти десять лет сколько себе лицо гримом не уродуешь, а все равно вблизи смазливый, как девка. Волосы отрастить, косичку заплести и бантик завязать — ну вылитая королева Айренн. Вспомни, сколько на тебя женщин всех возрастов и рас за это время вешалось с твоей-то рожей.

— Сам заплетай, у тебя грива вон какая, — отшутился Вендир. — А Лидия… Нет, тут что-то другое. Кажется, она просто хочет умереть. Иногда говорит про Совнград, смотрит в небо, и глаза у неё пустые и словно мертвые.

Разговор смолк. Лидия все не возвращалась. Вендир пригляделся. Она стояла у стойки и спорила с каким-то мутным типом, самого подозрительного типа. У него был большой красный нос и не менее большая пивная кружка. Если прислушаться, то можно было расслышать обрывки громкого разговора:

— Соревнование кто кого перепьет? У тебя нет шансов! — Лидия засмеялась, точно услышала самую смешную шутку в своей жизни.

— Ха! Это мы ещё поглядим! — с не меньшим запалом ответил её собеседник. — У меня тут особая настойка, очень крепкое пойло.

— Крепкое говоришь? — Лидия улыбнулась, внезапно схватила стул, влезла на него и гаркнула на всю таверну: — Мы тут пьем на спор! Кто хочет присоединиться?

Все норды разом взревели, поддерживая новое развлечение. Хозяин таверны стал ещё кислее на вид, попытался что-то сказать о обязательных закусках, но был проигнорирован разгоряченной толпой.

— Кто справится с семью кружками пива, того ждет особая настойка! Кто готов хорошенько отпраздновать?!

И вновь вся таверна потонула в согласном и оживленном гомоне.

— Норды… Норды никогда не меняются, — кисло прокомментировал Вендир разворачивающееся представление.

— Это да, — С’Зирра согласно хохотнул и встал. — Пойдем, поддержим твою ненаглядную. В этом тяжелом бою с горячительным ей понадобится весомая моральная поддержка.

Как-то сразу вспомнились все те разы, что они сидели за одним столом. Сколько бы Лидия не съедала или не выпивала, в неё всегда могло влезть ещё. Казалось, что у неё внутри находится маленький портал в Обливион. Иным способом объяснить такую прожорливость он просто не мог. Её конь Верный и его хозяйка в полной мере стоили друг друга.

Тем временем веселая компания сдвинула все столы в один единый и села. Все двадцать два участника уже были изрядно пьяны, но это нисколько не мешало им бахвалиться будущей победой.

Раджирри уселся на плечах Вендира, чтобы получить наилучший обзор, и теперь они втроем стояли чуть поодаль, но так, чтобы Лидия их видела. Она помахала им рукой и наполнила первую кружку вместе со всеми.

— Ну, вздрогнули.

После этой отмашки сделали первый глоток. Лидия закусила мясом с бараньего ребрышка и принялась за уничтожение пива. Первые четыре раунда прошли все участники, на пятом какой-то тщедушный бретонец начал пискляво завывать «Маленькую грубую песню» и два его соседа синхронно дали ему по голове. Всю троицу дисквалифицировали за рукоприкладство. На шестой и седьмой кружке весомая часть народа начала медленно сползать под стол или засыпать в тарелках с закуской. До этапа с особой настойкой добрались только пять человек из двадцати двух включая Лидию и того бретонца с которого все и началось. Откуда-то из складок черной робы он достал бутылку без каких-либо этикеток, поставил на стол, вскрыл, разлил каждому.

— Ну, ещё по одной!

Выпили и закусили под нескончаемые аплодисменты окружающих.

— Ух, хорошо пошло!

— Ага! — поддержал её оппонент и стал разливать вторую партию.

Один из участников не выдержал, вскочил со стула и побежал в сторону заднего входа. Его бегство и новый раунд вся таверна поддержала радостным гулом:

— Вторая пошла!

Два других участника сдались. Один норд сполз на пол, а другого вытащила из-за стола не вовремя пришедшая жена. Осталась только пара зачинщиков всего этого балагана. Лидия допила вторую кружку, тихо икнула и улыбнулась. Выглядела она значительно трезвее, чем бретонец.

— Хорошая штука, Сэм!

— Ага, все так говорят. Но мне что-то уже хватит, пожалуй. Давай ещё по одной и тогда твоя взяла.

Последние кружки выпили под хохот и громкое скандирование толпы: «Пей! Пей! Пей!».

— В голову даёт будь здоров!

— Ого. У тебя и вправду получилось, — бретонец, названный Сэмом, кажется, действительно удивился и в его глазах промелькнул странный огонек. — Посох твой.

— Да зачем мне посох. Я им пользоваться все равно не смогу, — Лидия только отмахнулась, приведя этим самым своего оппонента в полное замешательство. — Я так, для развлечения. Праздник же!

— Слушай, с тобой пить — одно удовольствие. Я знаю тут неподалеку одно милое местечко, там вино течет рекой, — заговорщически протянул Сэм. — Надо пойти туда.

— Не-е-е, — ответила Лидия. — Я при службе. Я без тана не могу. Да и зачем? Пойдем к нам, у нас есть барашек!

И прежде чем Сэм успел хоть что-то ответить, Лидия схватила его за руку и потащила к Вендиру. Однако прежде чем они успели познакомиться, путь им преградил босмер. При ближайшем рассмотрении он казался настолько безумным, насколько это вообще возможно для живого существа.

— Завитки мыслей пронизывают всё вокруг, и они же удерживают нашу реальность от распада, — бормотал он, накручивая круги вокруг их компании. Вдруг он взвыл и накинулся на Вендира: — Ты! Ты мне поможешь! Ты же всем помогаешь, да? Это твое призвание?

От такого откровения Вендир икнул, и прежде чем успел хоть что-то ответить, новый знакомый вклинился в разговор:

— А, Дервенин, какая встреча! Оставил храм и решил сменить вид деятельности?

— О-о, добрый друг Господина! — взмолил он. — Мой Господин покинул меня! Покинул своих людей. И он остается глух ко всем моим словам. Теперь он даже не хочет меня видеть. Говорит, я мешаю ему отдыхать! Так много лет прошло… Вы же хорошо ладите с Господином. Прошу, верните его из отпуска!

— Так вот куда он исчез!

Вновь в глазах Сэма промелькнули странные, потусторонние искры. Но Вендир не мог ручаться за собственные глаза, не в нынешнем состоянии, поэтому решил, что причина в слишком разыгравшемся воображении.

— Отпуск — это хорошо, но не в тех случаях, когда игнорируют давних друзей, — бретонец усмехнулся. — И где же он сейчас прячется?

— Когда я видел Господина в последний раз, он отправился навестить друга в Синем дворце. Но ярл слишком пресный человек для него. Нет, к нему бы он не пошел… Он направился в запретное крыло дворца, чтобы поговорить со старым другом. Сказал, что они не пили вместе чаю уже пару сотен лет.

— Чаю! — казалось упоминание этого напитка только разозлило Сэма. — А со мной выпить вина он отказывается уже который год!

— Да-да, — босмер быстро закивал, словно боялся потерять свое счастье. — Вам понадобится кость… она очень важна. Без неё в Крыло Пелагия не войти.

При упоминании дворца С’Зирра и Раджирри сразу подобрались и мурлычущими голосами стали шептать в уши Вендира:

— Мой добрый друг, разве ты не хочешь осмотреть эту замечательную косточку? В старых дворцах есть множество разных ценностей. Может заглянем, ты же интересуешься старой архитектурой и не менее старыми костями.

Будь Вендир чуть трезвее он бы точно отказался, но вино затуманило его разум и сделало сговорчивей, и оба хитрых каджита это прекрасно знали.

Вся их нетрезвая и веселая компания высыпалась на улицу и направилась в сторону Синего замка. Вендир крутил в руках тазовую кость, при жизни принадлежавшую человеческому мужчине, который погиб в довольно молодом возрасте. Лидия тем временем рассказывала о причине своего выигрыша:

— Моя бабка держала свою таверну. Какой она мёд делала! А пиво! Эх, что мне твоя настойка. Это так, водичка по сравнению с бабкиным бальзамом с мухоморами.

— Да ну? — недоверчиво переспрашивал Сэм.

— Ну да, я все ещё рецепт помню. Вот купит мой тан самог… десцил… в общем одну штуку для перегонки спирта, я эту настоечку сделаю и всех угощу.

От таких перспектив Вендир почувствовал, как на его голове шевелятся волосы. Будущий дистиллятор он собирался использовать исключительно для создания высококачественных сортов вин, а не грибных настоек, один запах которых, как он подозревал, может сбить с ног тролля.

В замок всю их разношерстную компанию сначала пускать не хотели, но быстро вспомнили лица вайтранского тана и Драконорожденной за которых лично поручилась ярл Элисиф, и открыли двери. Внутри собрался весь свет Хаафингара. Звучала музыка, многочисленные гости танцевали, пили и веселились. На их небольшую группу никто не обратил внимание, и они спокойно дошли до пустующей части дворца, которую одна служанка назвала Крылом Пелагия. Внутрь удалось проникнуть с помощью ловких пальцев С’Зирры и его огромной коллекции отмычек.

По этим старым, темным залам уже много лет никто не ходил. Плесень поросла на влажных стенах, изморозь покрыла потрескавшиеся стекла на окнах, мебель, некогда красивой и тонкой работы, в любой момент готова была развалиться трухой.

Пыль и затхлый воздух на мгновение отрезвили Вендира. Он задумался, что здесь делает и почему рискует своей, так тяжело приобретенной репутацией ради цели, которую даже нельзя до конца сформулировать. Он уже хотел было закончить весь этот балаган, как Лидия достала откуда-то пару бутылок белого алинорского вина, которое может храниться целую тысячу лет, с каждым годом становясь только лучше и не рискуя при этом превратиться в уксус. Он на полуслове оборвал всю гневную тираду, тихо подошел к ней и с запредельной бережностью взял бутылки, затем обмотал тканью, наложил щиты на сопротивление физическому урону и спрятал в сумку.

«Ладно, я готов признать, что это стоит небольшого риска».

Они шли все дальше и дальше по коридорам, и с каждым шагом оставалось всё меньше сомнений, что никакого друга здесь нет, в отличие от гор столового серебра, которые С’Зирра старался незаметно рассовать по карманам.

А затем мир поглотил белый свет. Вот, в одно мгновение они стоят посреди коридора, увитого засохшим плющом, а вот находятся уже в совершенно ином месте.

— Ещё чаю, дорогой мой Пелли?

Этот незнакомый голос был первым, что удалось услышать на этой странной поляне вне времени и пространства. Словно кусок туманного мертвого леса вырвали и отправили в свободный дрейф среди планов Обливиона.

— О, я не могу. Он проходит прямо насквозь. Кроме того, у меня столько дел… — ответил ему другой голос, нервный и плаксивый. — Так много нежелательных личностей, с которыми надо разбираться. Скептики. Шуты. Недоброжелатели. Ужас, мой палач не спит третьи сутки!

— Ты слишком суров к себе, мой дорогой, милый, убийственно безумный Пелагий. Что бы люди делали без тебя? Танцевали? Пели? Улыбались? Старели? Ты лучший из всех Септимов, что когда-либо сидели на троне. Ну, не считая этого Мартина, но он взял и обернулся драконом, а это неспортивно…

На поляне стоял длинный стол, уставленный блюдами всех кухонь Тамриэля. Вот имперские сладкие рулеты, вот все двадцать разновидностей бретонских сыров, вот данмерская суджамма, вот каджитские пауки, зажаренные с чесноком и перцем. За ним сидели двое: болезненный имперец и…

«Скампово дерьмо! Во что я ввязался?!»

Напротив имперца сидел сам Шеогорат. Никто другой это не мог быть. Седой мужчина неопределенной человеческой расы в двухцветных одеждах и с тростью в руках.

— Знаешь, я видел это омерзительное дельце. Отличные были времена! Бабочки, кровь, лис, отрубленная голова… Ах да, и ещё сыр! Умереть можно!

К счастью даэдрический Принц пока не обращал внимание на неназванного гостя, продолжая диалог.

Только сейчас Вендир понял, что вместо привычных доспехов и колдовского плаща, он одет в богатые одежды из темно-зелёного бархата, вышитые серебряной нитью. Некогда привычная одежда знатного дворянина теперь казалась слишком неуютной и даже чужеродной. В доспехах или в магическом плаще ему было куда комфортнее. Никакого оружия при себе у него не было и даже магия не отзывалась, точно сам этот сумасшедший мир её отрицал.

— Мой тан? — за спиной послышался голос Лидии.

Он обернулся и едва ли не впервые в жизни едва удержался на ногах от удивления. Помимо хускарла, которая также лишилась доспехов и оружия, и теперь была облачена в шелковое платье, вышитое жемчугом и серебряными цветами, на поляне присутствовала поистине безумная компания.

С’Зирра и Раджирри, также в праздничных одеяниях — вы когда-нибудь видели кота в огромном накрахмаленном жабо? — увидеть здесь было ожидаемо, а вот на месте Сэма Гвена появился дремора. Но и это было не самым неожиданным. Нет, самым ужасным было вновь встретить перед собой призрак Потемы Септим, свободный от заключения в камне душ, и зубастую, но абсолютно прозрачную морду хорошо знакомого дракона.

— MirMULNir?

— Привет тебе, бескрылый дракон. Вот мы вновь стоим лицом к лицу. Ничего не хочешь сказать перед смертью?

— О, с каким наслаждением я с тобой расквитаюсь… — призрак Королевы-Волчицы также потянул к нему руки.

«Это будет самой глупой смертью из всех возможных. А ведь можно было просто уйти и не соглашаться на всю эту безумную авантюру! Если я выживу больше никогда не буду пить больше одного бокала вина».

— Нет-нет-нет. Никаких убийств пока я не разрешу!

Шеогорат наконец обратил на них внимание. Все сразу замерли, подавленные чужой волей. А тем временем к нему навстречу пошел дремора.

— Шео, какая встреча! — фамильярно поприветствовал он Принца Безумия. — Как же давно мы с тобой не виделись!

— Сангвин? Что ты здесь делаешь?

«Поздравляю, Лидия, ты перепила даэдрического принца пирушек и пьянства. Можешь собой гордится», — кисло подумал Вендир про себя. Говорить что-то, когда над тобой склонились два кровожадных призрака не очень то хотелось.

— Я принес тебе интересную весточку.

— Ой, ой, что за послание? Серенада? Вызов на дуэль? — Шеогорат начал перечислять самые невозможные варианты, забыв о шести незваных гостях, которые продолжали статуями стоять у края поляны. — Погоди, я знаю! Зловещее предостережение, написанное на спине аргонианской наложницы! Такие я люблю больше всего. Ну! Давай уже, говори. Я не могу ждать целую верность! — поторопил он Сангвина, который уже успел сесть за стол и налить себе суджаммы. — Хотя, впрочем, могу. Ну ладно, серьезно. Что за послание?

— Меня попросили отозвать тебя из отпуска.

— Быть не может! Чтобы Принц разгула и разврата поддержал такую скучную идею?

— Нет, что ты. Наоборот, я хотел присоединиться, но у тебя тут так скучно. Как насчет того, чтобы переместиться в мои Царства Удовольствий, а не киснуть в этой гнилой черепушке?

— Нет, у меня совсем нет настроения. Но мне интересно, кто посмел вызвать меня из отпуска? Может, Молаг? Нет, нет… Малыш Тим, сын игрушечника? Призрак короля Лизандуса? Или… Точно! Стэнли, говорящий грейпфрут из Пасваля. — Он резко сменил тон разговора: — И я всюду ошибся, не так ли? Ладно, неважно! Честно, я даже не хочу знать. Зачем портить сюрприз? — Внимание Шеогората переместилось с Сангвина и Пелагия на незваных гостей, что так и продолжали стоять, каждый на своем месте. — А это что ещё за мелкие, ничтожные, смертные букашки, которых ты притащил следом?

— Весьма забавные смертные. Они неплохо меня развлекли и я уже хотел взять их в свой план, но сначала решил заскочить к тебе… — Сангвин приподнял брови в удивлении вновь осмотрев их. — Только, я не помню, чтобы среди них были два призрака. Дракона я не помню точно.

— Призрак? — Пелагий оторвал взгляд от блюда, которое стояло прямо перед его носом, встретился глазами с Потемой и заорал: — Королева-Волчица!

Дальше всем присутствующим только и оставалось наблюдать, как мертвый император вскакивает из-за стола и бежит в лес, ломая кусты и поскальзываясь на мокрой траве.

Сам Принц Безумия вновь посмотрел на них:

— Какая интересная компания! Я бы даже сказал… безумная.

— Давайте, присаживайтесь. Пейте, ешьте, развлекайтесь!

Сангвин помахал им рукой. Стол внезапно вырос в длину, а из порталов появилось ещё несколько стульев. Все незваные гости заняли места. Напасть друг на друга они не могли при всем желании — воля Шеогората не позволяла, и это было единственной причиной почему Вендир был ещё жив. Даже MirMULNir примостил свою призрачную голову сбоку от стола и теперь жевал печеный хобот мамонта. Потема только наблюдала за этим безумным чаепитием — мертвая форма или собственное упрямство не давали ей приступить к трапезе.

Вендир резал ножом рыбные палочки и думал, что делать дальше. Все мысли были одна другой хуже. Оказаться в полной власти двух Принцев Даэдра, каждый из которых привык рассматривать смертных исключительно в качестве забавных игрушек, никогда не входило в его жизненные планы.

«Нужно что-то придумать, только бы Принцы были заняты разговором между собой и не обращали на нас внимание. Только бы С’Зирра не открыл рот. Только бы…»

Словно издеваясь над ним, Лидия задала вопрос:

— А где мы?

— Внутри разума Пелагия, бестолочь. Ой. Это что, твой… первый раз?

Хускарл подавилась яблочным пирогом. Вдруг лицо Шеогората осенила улыбка от которой Вендиру сразу стало плохо.

— Не хочешь осмотреться? Это, надо сказать, не ботанический сад в Солитьюде. Ты хоть понимаешь, где ты? Где ты на самом деле? — он встал со своего трона, раскинул руки и объявил: — Добро пожаловать в обманчиво цветущий разум императора Пелагия III. Именно так! Вы все в голове у мертвого, опасного и безумного монарха, — он обратился к Принцу Разврата. — Знаешь, Сангвин, я придумал, как мы можем развлечься.

— Хм? Есть хорошая идея?

— Пусть они найдут Пелагия. Он часто путается среди собственных воспоминаний, так что так просто у них это не выйдет. И пусть они сделают это все вместе.

— Они друг друга перебьют.

— Тогда будет ещё веселее! — Шеогорат рассмеялся. — Но выйти отсюда тогда уже никто не сможет. Либо все вместе, либо никто. Ладно, шутки в сторону. Вы шестеро, я знаю о чем вы думаете. А можем ли мы положиться на мечи, заклятья и прочий бред? Само собой. Или… вы можете использовать… Ваббаджек! А? А? Застал врасплох, да?

В руках Вендира появился посох, тот самый знаменитый даэдрический артефакт, ради обладанием которым любой последователь Шеогората разорвет тебя на куски и развесит твои внутренности на ближайшем дереве.

— Кхм, нас шестеро. Предлагаю разделиться на пары и заняться каждым из трех направлений.

Потема даже и не собиралась поднимать с места.

— И почему же ты думаешь, что я буду пытаться выбраться отсюда? Неужели ты решил, что я опять хочу сидеть в Каирне Душ?

— Если перспектива провести вечность в голове твоего любимого безумного племянника тебе нравится больше, то не буду настаивать.

Она шумно выдохнула между сжатых зубов, зло на него посмотрела и развернулась, бросая на ходу:

— Не верю, что буду выполнять твои команды, наглый мальчишка. Но это логично. Я пойду с драконом.

MirMULNir опешил от такой наглости, но вспомнил, что его с этой призрачной женщиной объединяет общий убийца, и пополз в ближайшую из трех каменных арок. Оба брата-каджита вошли в следующую арку и заскользили между теней от деревьев, пытаясь выследить безумного императора по запаху. Вендир и Лидия вошли в последнюю из оставшихся арок и в этот же момент раздался голос Шегогората:

— А, отличный выбор. Ну, для нас с Сангвином. По-моему, крайне забавно, когда все они гоняются за вами. Для вас двоих это, может… чуть менее смешно.

Они прошли рощу и вошли в место, подобное одновременно гладиаторской арене в Имперском городе и каменному могильнику древних нордов.

— Понимаете, мамаша Пелагия была… ну… скажем так, «особенной». Хотя, думаю, по большому счету для Септимов она была довольно обыкновенной.

«Утейла Диренни. Одна им множества членов нашего клана, альтмерка лишь наполовину».

Они вошли на трибуны. Внизу на самой арене сражались два грозовых атронаха. Они сходились, и искры разрывали песок, ударяли друг друга и на камнях оставались звездчатые следы их ударов. Они были равны по силам во всем и казалось, что их сражение будет длится вечно. На противоположной стороне находилось три трона, на каждом из которых восседала фигура в полном комплекте двемерских доспехов.

— Эта женщина разила страхом, как ножом. Или размахивала ножом, нагоняя на людей страх? Никогда не мог как следует понять…

Вендир применил посох к одному из атронахов. Тот превратился из грозового в ледяного, но по сути это мало что изменило.

«Это все придумал Шеогорат, принц безумия. Если здесь и есть логика, то извращенная. Во всем происходящем должен быть какой-то подвох».

Он посмотрел на противоположную трибуну. Заряд посоха ударил в ближайшего из трех зрителей. Тот превратился в волка и напал на двух других. Шегогорат не стал медлить, комментируя происходящее:

— Ого! Я думал, ты никогда не догадаешься.

Зрители исчезли, а следом за ними — и атронахи. Вендир смог спустится на арену и полностью осмотреть всё строение, но Пелагия так и не нашел. Пришлось возвращаться обратно на поляну. Там уже сидели С’Зирра и Раджирри, также без добычи. Издалека медленно и степенно двигался призрачный дракон и Королева-Волчица. Следом за собой, крепко удерживая за руку, она вела Пелагия, который, словно маленький ребенок подвывал, но слишком боялся вырваться из хватки мертвой тетки.

— Вот, забирайте этого маленького паршивца. — Призрачные губы Потемы изогнулись в оскале, но руку она не отпустила. — Ты, ничтожное существо, занял трон Солитьюда, трон Империи, трон моего сына. Мой трон! Знай же, что это я свела тебя с ума. Я капля за каплей уничтожала твой разум. Мои призраки кружили над твоей кроватью каждую ночь! Мой голос ты слышал во снах! Мое лицо ты видел в зеркалах! Почему ты просто не решил отправиться полетать в ближайшее окно, как я тебе и приказывала?!

Шеогорат только забавлялся, наблюдая за этим представлением. Потема тоже была в его власти. С головой окунувшаяся в безумие при жизни и после смерти, она более чем подходила на роль одной из его вернейших последовательниц.

— Ха-ха, ну, хорошо. Вы нашли Пелагия Септима Третьего и даже не использовали Ваббаджек! Разве это не прелестно? И, вы даже ещё сильнее расшатали ему мозги! А ведь казалось, куда сильнее. Я всегда знал, что он и это может! Но это не важно. Вы смогли выжить и преуспеть. Придется мне выполнить свою часть сделки. Так что мои поздравления! Можете идти!

— Не так быстро, — прервал его Сангвин, — наша незабываемая ночка только началась.

— Да, да, развлекайся. А мне пора на Дрожащие острова. Я с ума схожу, стоит только представить, какие беды может навлечь на себя Хаскиил в мое отсутствие. Ну-ка проверим, я ничего не забыл? Одежда? Есть. Борода? Есть! Багаж? Багаж! Куда я дел багаж?

Из портала прямо перед столом вывалился знакомый босмер, которому Сангвин отсалютовал чашей с сиродильским бренди.

— Хозяин! Ты призвал меня назад! Значит, мы направляемся домой? — он радостно взвизгнул. — О счастливые времена! Жду не дождусь…

— Да-да, хватит уже восторгов, — Шеогората это не впечатлило. — Пошлем-ка тебя вперед, ладно?

Босмер, расплывшийся в блаженной улыбке, вновь исчез во вспышке портала. Принц Безумия обратился к Вендиру, как к обладателю Ваббаджека, оказавшегося довольно бесполезным в данной ситуации:

— А что до тебя, мой смертный приспешник… Ты можешь оставить себе Ваббаджека. Как знак моей… — он задумался на мгновение, потом сморщился и махнул рукой. — А, да просто забери эту гадость! А теперь бывайте. И если как-нибудь кто-нибудь из вас забредет в Нью-Шеот, загляните на огонек. Угощу клубничным тортом, хе-хе. Оставляю этих забавных мошек на тебя, Сангвин.

А затем они все вновь переместились, теперь уже в совершенно в новый план Обливиона — Несметные Царства Удовольствий. Место невероятной красоты, пьянящее не только бездонными реками меда и пива, но даже воздухом. Они вышли на поляну полную веселых гуляк, Вендиру протянули бокал вина и события последующие за этим он едва ли мог вспомнить.

Кажется, Раджирри и MirMULNir сунули свои головы прямо в реку с медом и не вытаскивали так долго, что Лидия начала серьезно опасаться, что кто-то из них захлебнется. Ещё он видел, как Потема, известная ещё при жизни отсутствием всякого стеснения, схватила молодого и смазливого имперца и потащила куда-то вдаль, забыв о собственной полу-призрачной форме, а Лидия сидела по правую руку от Сангвина, пила из особо большой кружки и рассказывала о рецептах своей бабки. С’Зирра в это время закусывал рыбными палочками, которые стащил со стола Шеогората.

В неизвестный момент времени Вендир отрыл глаза в той же таверне с которой все и началось, мучаясь ужасным похмельем и имея в голове настоящую кашу из разрозненных воспоминаний. MirMULNir и Потема вернулись на свои прежние места. Более полно обо всем дальнейшем он узнал из долгого и обстоятельного рассказа Лидии. С’Зирра принес ему похмельное зелье и на его лице играла такая хитрая улыбка, что Вендир готов поспорить, что в копилке моментов, которые он не хочет вспоминать, прибавился ещё один. Позже, наглый каджит со всеми подробностями делился поучительной историей о том, как Принц пытался женить на ворожее одного вусмерть пьятного альтмера, но Лидия спасла его от этой ужасной участи, задобрив Сангвина обещанием принести в его святилище настойку из мухоморов.

А ещё, утром, лежа в кровати со страшной головной болью Вендир заметил, что на её мизинце появилось новое кольцо в виде розы.