Да будет воля моя! (джен)

Серебристый дракон возлежал на горе черепов. В основании горы трепетали языки огня.

Огромное черное полотнище, закрепленное на массивной крестовине, с этим изображением на нем, медленно шевелилось на слабеньком ветерке. По краям знамени, окаймляя его, на черном фоне расположились многочисленные серебряные знаки.

Уигалс хмуро рассматривал собственный герб на знамени, дарованном ему давно почившим императором после первой из войн с демонами, в которой маг принимал участие.

Серебристый — издревле был цветом магов в геральдике Аэсстры. Дракон — родовой знак Уигалса, доставшийся ему от предков. Серебряные знаки дублировали его татуировку. Впрочем, их было несколько меньше, чем на самом маге.

Черный цвет знамени издалека уведомлял всех, что перед ними маг-воин.

Гора черепов символизировала мертвую армию, численность которой перешагнула за миллион неживых воинов. Сильные некроманты были редкостью. Еще большей редкостью было сочетание некромантии с другими направлениями магии, пригодными для боя, о чем свидетельствовало пламя. В ту пору его развитие имело сильный перекос в сторону некромантии, поэтому языки огня лизали только нижние ряды черепов. С той поры многое изменилось. Но старое знамя он менять так и не стал. Он уважал покойного императора и хранил его дар как память. Если бы знамя изготовляли теперь, то дракон извергал бы пламя, объявшее всю гору целиком. Он стоял бы на лапах, расправив крылья так, будто собирался взлетать.

Знамя держал один из темных рыцарей. Только что архилич простился с союзными архимагами, отправившимися по домам. Сам Уигалс собирался навестить свой старый замок или, точнее, то, что от него осталось.

Внезапно он замер на месте. По чувствам стегануло ужасом и душевной болью Северуса Снейпа! При попытке связаться со Снейпом и узнать о происшедшем он получил только хаос чувств и боли в ответ. Проделать тот же фокус, что с Асти в свое время, из тела лича Уигалс не мог. Он просто вселился бы в Северуса, а делать этого без крайней нужды не следовало. Значит, требовалось возвращаться. И сделать это нужно было быстро. Причем, возвращаться придется в этом теле. Ему требовалось порядка трех дней, чтобы восстановиться в родном, так как оно находилось в стазисе и в коконе из чар. А этого времени у него, похоже, и не было. Едва приняв решение, он разразился серией мысленных команд. Все пять армий пришли в движение, сливаясь в одну. В сторону Уигалса направились две тысячи темных рыцарей в сопровождении сотни личей.

Сам архилич быстро выплетал вязь чар, изредка доставая и активируя артефакты, являвшиеся частью межмирового портала. Спустя всего полчаса работы перед ним висела в воздухе огромная линза, по периметру которой парил десяток активированных артефактов. По округе разнесся низкий гул.

Не колеблясь ни мгновения, он поднялся в седло химеры и направил ее в портал. Следом отправились Угги и знаменосец. За ними двинулись конные личи и темные рыцари. А несколько минут спустя в портал шагнул и первый ряд воинов громадной неживой армии. Оставлять нежить на Аэсстре не следовало. Активной ее держать в отсутствие хозяина было нежелательно. Опасно для окружающих. А в спящем состоянии армия была слишком уязвима. Уигалс не сомневался ни мгновения, что на планете у него осталось множество недругов. А они не упустят случая отыскать и уничтожить неактивную нежить. Кроме того, ему нравилась Земля 2. Да и до самих богов добраться не удалось. Пока не удалось. Их, конечно, вышибли с Аэсстры, но боги редко ограничиваются одним миром для своей подпитки. Кроме того, где-то был их родной мир. Уигалс привык доводить дело до конца. Это значило, что война только началась. А невидимых тварей из-за грани могли призывать и использовать для шпионажа за недругами не только боги.

* * *

Приближалась ночь. Тревожно взревел рог, когда портал в крепости изменил оттенок, а низкий гул обозначил сверхдальнее межмировое соединение. Брызнули во все стороны испуганные дети, освобождая площадь перед башней мага. Колыхнувшаяся линза портала внезапно исторгла конную нежить! Пришелец на серой химере выглядел жутко. Серая иссохшая кожа лица и кистей рук. Тусклые зеленые огни в глазницах. Обилие драгоценных камней на доспехах и сбруе химеры. Истлевшая от времени одежда и плащ. И гнетущая тяжесть чуждой всему живому магии. Однако ближайшие воины расплылись в улыбках и дружно ударили рукоятями обнаженных мечей по щитам, приветствуя. Заревели сразу несколько рогов, возвещая всем о возвращении господина.

— Открыть ворота из крепости, — сухим, шипяще-шелестящим голосом произнесла нежить. — Сюда идет вся моя армия.

Портал за это время выпустил темного рыцаря и знаменосца.

— Личей и пару сотен рыцарей из первого отряда ко мне, — продолжал Уигалс. — Остальных — на стены. Армию — за стены. Как поступить с ней дальше, ты знаешь, Угги.

Темный рыцарь кивнул. Уигалс покинул седло и направился в башню — точную копию той, что стояла в замке. Он не любил разнообразия.

— Вызови Анрэ, — приказал он часовому по пути.

* * *

Люциус Малфой метался по кабинету. У него было дикое желание разбить собственную голову о стену в лучших традициях домовых эльфов, растерзанное тело одного из которых лежало посреди комнаты. Из-за него погиб Драко! Люциус вцепился в свои волосы, дернул, завыл от внутренней боли, которую пытался приглушить болью физической, и, подскочив, принялся бешено пинать мертвое тело. Затем из его глаз побежали слезы. Он, шатаясь, подошел к креслу и, упав в него, согнулся и тихо завыл. В этом звуке, которому из-за хорошей защиты кабинета не суждено было его покинуть, слышалось неподдельное и безнадежное горе.

Самое паршивое было в том, что в произошедшем был виноват он сам! Люциус прекрасно помнил тот момент, когда отдал на сохранение домовому эльфу тетрадь, переданную ему Темным Лордом. Тот приказал беречь эту вещь пуще собственного глаза. Увы, Малфой и предположить не мог, что поганый артефакт сведет домовика с ума и тот подбросит его Драко!

В ушах звучал крик домовика.

— Добби плохой! Добби больше не мог сопротивляться!

— Сынок, — прошептал Люциус. — Как же так.

Он прихватил Паркинсона и кинулся в Хогвартс, едва прочитал письмо Панси. А, добравшись, понял, что опоздал.

* * *

Альбус Дамблдор лежал на койке в одном из номеров Кабаньей Головы — трактира, принадлежавшего его собственному брату. Он лихорадочно обдумывал произошедшее. Его, Альбуса Дамблдора, отстранили от управления школой по указанию министра! Фаджа, правда, он мог понять. Из-за происшествия с Драко Малфоем и Панси Паркинсон разразился жуткий скандал, замять который не удалось. Учеников эвакуировали и разослали по домам, несмотря на все его намеки на появление Волдеморта. Увы, не удалось толком выяснить даже того, что произошло с Драко Малфоем. Панси Паркинсон потеряла память за период в несколько месяцев. Альбус заподозрил стирание памяти, но нет, сознание Панси само заблокировало эти воспоминания, и ему не удалось до них добраться. Он, несомненно, смог бы сделать это позже, но времени ему не оставили. Альбус едва не схватился за голову. Он не сомневался, что это происки Тома. Вот только где его искать теперь?

* * *

Рыжая девочка, запершись в своей комнате, любовалась таинственно-черной обложкой тетради. Там, в бездонной глубине, явственно мерцали звезды.

* * *

Тихо плакала Нарцисса Малфой, гладя платиновые волосы на голове мертвого сына. Мрачной статуей замер рядом с гробом Северус Снейп. Его лицо было непроницаемо-каменным, но душа внутри выла не хуже оборотня, подвергшегося Круциатусу. Черные глаза неотрывно смотрели в лицо того, кто был его крестником. Того, кто был Северусу дорог так же, как если бы это был родной сын. Угрюмый и нелюдимый зельевар любил этого непоседливого мальчишку. Мальчишку, который открывал перед ним свою истинную суть, не прячась под личиной холодного аристократа. Мальчишку, который отвечал Снейпу взаимностью и тоже любил своего крестного. Сумбур в голове Северуса немного улегся, и он гадал — почему мальчик не обратился к нему или родителям со своими проблемами? И были ли они, проблемы? Увы, Северус не знал, что произошло в Хогвартсе. В последний раз он видел юного Малфоя на каникулах, но тот вел себя как обычно.

Колдомедики вернули тело Драко только сегодня, не найдя никаких признаков насильственной смерти. Только незначительный остаточный фон воздействия какого-то сильного артефакта. Но больше ничего они сказать не смогли. Молчал и Люциус, запершийся в своем кабинете.

Внезапно, прерывая раздумья, в голове раздался голос Уигалса.

— Северус, я жду тебя в крепости.

— Но… — попытался отказаться тот.

— Немедленно! — в голосе старика послышался приказ. Северусу ничего не оставалось, как тихонько удалиться, не тревожа безутешную мать.

Он быстро оказался в замке. Попытавшись воспользоваться большим порталом, он с удивлением обнаружил, что тот не действует. Портал был активен, но линза не пропускала. Пришлось идти в башню Уигалса. Там, на первом подземном уровне, находился малый портал. Этот был в порядке, и Снейп перенесся в крепость. Едва выйдя из портала, он услышал низкий непрерывный гул. Раньше ничего подобного ему слышать не приходилось. Заинтересовавшись, он выглянул наружу из дверей башни. Выглянул и остолбенел. Непрерывной рекой из большого портала шла нежить. В данный момент это была колонна закованных в тяжелые доспехи пеших умертвий. За ними появилась бронированная толстыми костяными пластинами тварь, отдаленно напоминавшая бескрылого дракона. Она грузно затопала к воротам, изредка разевая пасть, в которой появлялся разгорающийся зеленый отсвет. Впрочем, до выдоха этого нечто, дело не доходило. Пасть закрывалась, и только зеленое марево вырывалось между жутких зубов.

Северус замер и несколько минут смотрел, как ряд за рядом портал исторгает неживых солдат гигантской армии. Как, лязгая металлом доспехов, нежить движется к открытым воротам крепости и исчезает за ними. Как в небо взлетают крылатые демоны. Затем он вспомнил, зачем пришел, и поспешил в комнаты Старика. Там он остолбенел снова. За столом Уигалса сидел лич и что-то втолковывал Анрэ. Увидев замешательство Снейпа, нежить произнесла:

— У меня не было времени вернуться в свое тело. Я почувствовал, что у тебя что-то произошло, и поспешил вернуться. Рассказывай!

Снейп сглотнул вдруг появившийся в горле ком и заговорил. Он подробно изложил все, что знал о смерти своего крестника. Уигалс на минуту задумался и вдруг хмыкнул. А затем спросил:

— Драко — это светленький такой, на Слизерине учился?

— Да, — подтвердил Снейп.

— Мне нужно увидеть его тело, — поднялся лич. — Веди.

— Но….

— Молчи и веди! — в голосе Уигалса прорезалась сталь.

Путь до Малфой-менора не занял много времени. Чары менора были настроены таким образом, что Снейп мог приводить незнакомых хозяевам гостей. В этом доме ему доверяли. Правда, на нежить чары менора отреагировали и подняли тревогу, заставившую Люциуса опрометью выбежать из своего кабинета. А выбежав, смертельно побледнеть, увидев пришельца и ощутив его сокрушительную мощь.

Не обращая на хозяев внимания, Уигалс подошел к гробу. Нарцисса, увидев перед собой нежить весьма жуткого вида, вцепилась в тело сына, словно в попытке его защитить.

Уигалс повернул голову к Снейпу.

— Убери ее. Мешает.

Северус кивнул и попробовал мягко отстранить Нарциссу, которая с плачем вцепилась в гроб и не желала отходить. Уигалсу, еще не отошедшему от войны, это моментально надоело, и он парализовал и ее, и бросившегося к нему Люциуса. Затем посмотрел на Снейпа долгим взглядом и повернулся к телу Драко. Что он делал и зачем, Северус не понимал. Видел лишь, что Уигалс творит какие-то чары. Затем Уигалс громко хмыкнул, что-то пробормотал про косоруких неучей и отвернулся от гроба. Северуса передернуло. В глазницах лича довольно ярко горели зеленые огоньки, ясно видимые в полутьме зала. А Уигалс между тем снял чары с хозяев менора и обратился к Люциусу, поскольку Нарцисса снова метнулась к гробу и была невменяема.

— Веди к алтарю.

— Нельзя, — замотал головой Малфой. — Магия рода.

— Идиот, — как-то грустно констатировал Уигалс и спросил: — Вернуть сына хочешь?

Люциус, не колеблясь ни мгновения, кивнул.

— Веди, — повторил Уигалс.

Алтарь находился в подземном зале. Им пришлось долго спускаться по лестнице, вход на которую был искусно спрятан и защищен чарами.

Алтарь представлял собой плиту из какого-то красивого, испещренного зелеными прожилками, камня. Размер плиты был примерно два на два метра. Она выступала над поверхностью пола сантиметров на семьдесят.

Уигалс приблизился, игнорируя давление магии, заставившее отшатнуться к выходу Снейпа, а Малфоя замереть на месте. Лич обошел плиту, присматриваясь к чему-то. Затем в его руке возник посох, а зал наполнился странными дребезжащими горловыми звуками. Они напомнили Северусу горловые песни северных шаманов. А вот дальше началось непонятное и страшное. Воздух в зале пошел отчетливо различимой рябью. Как можно было подобное увидеть, Снейп не понимал. Однако это оставалось неоспоримым фактом. Воздух вибрировал и шел рябью, расходящейся от Уигалса. Северус немедленно усомнился, что способен воспроизвести подобное. А лич уставился на появившееся перед ним призрачное крылатое существо. Северус с удивлением узнал вейлу, находящуюся в боевой ипостаси.

— Отдай мне последнюю душу, — своим неподражаемо-жутким голосом произнес лич. Существо зло ухмыльнулось и начало исчезать. Уигалс тут же нанес удар по плите алтаря навершием посоха. Сверкнуло. Глухо ухнуло, и, давление магии алтаря стало значительно меньше. Призрачная тварь проявилась вновь и бешено уставилась на лича.

— Не тебе со мной тягаться, — ответил тот на молчаливую угрозу. — Отдай мальчишку, иначе я лишу тебя силы.

Глаза вейлы полыхнули алым, но она протянула руку, в которой переливалась изумрудная искра. Уигалс всмотрелся, кивнул и ткнул в нее острием посоха. Искра исчезла.

Теперь лич требовательно уставился на Малфоя.

— Принеси живую кровь сына.

Люциус сорвался с места и кинулся в кабинет, не смея перечить. Он, как и любой чистокровный отец, бережно хранил кровь ребенка под чарами стазиса. Этот обычай пришел издревле и в семьях чистокровных свято соблюдался. Слишком уж незаменимой вещью была кровь.

А Уигалс вместе со Снейпом тем временем отправился к гробу. Там он погрузил Нарциссу в сон и отлевитировал ее на диван. Сам, нисколько не сомневаясь, отсек кисть руки Драко и сунул ее в карман. От этого зрелища Снейп сам едва не кинулся защищать тело крестника. Удержался он чудом. А от следующего действия Уигалса только сглотнул.

Лич властно протянул руку, и тело Драко внезапно обратилось в прах. А воздух в зале стал куда более влажным. Прах взметнулся вверх. Его облако стремительно завращалось и вытянулось вдоль невидимой оси, а в следующее мгновение в руку Уигалса легла серо-черная заготовка витого посоха.

— Мальчишке отдам, — пояснил лич. — Ваш Драко познал смерть. Он шагнул далеко за грань и теперь неизбежно станет некромантом.

* * *

Спустя четырнадцать дней Уигалс удовлетворенно рассматривал магические структуры нового тела юного Малфоя.

Сам он был все в том же теле архилича, не находя пока времени на собственное возвращение. Да и неудобства он не испытывал. Все было привычным.

В данный момент он находился на втором из подземных уровней. У дверей стояла неживая стража, отпугивая любопытных. В комнате стоял массивный стол, на котором в данный момент лежало обнаженное тело Драко, извлеченное из большой каменной емкости с зельем. Растить новые тела было несложно, пусть и затратно по времени и количеству редких и дорогих ингредиентов. Использовать старое тело маг не стал. Оно не было вовремя законсервировано, и процесс отмирания клеток зашел уже далеко. Уигалс мог бы, конечно, восстановить его, но это был именно тот случай, когда дешевле было создать заново. Да и покопался кто-то косорукий и неумелый в теле мальчишки весьма изрядно.

Еще раз осмотрев магические структуры, Уигалс довольно кивнул. Все было сделано качественно. Врожденные огрехи семьи исправлены. Впрочем, они были невелики. Так как растил это тело Уигалс с нуля, соответственно мог вовремя вмешаться, что и пришлось ему проделать дважды. При более серьезных отклонениях ничего не удалось бы сделать, однако предки Драко вовремя вливали в род немагическую кровь. По ощущениям Уигалса, простец был в роду поколения три назад.

Драко можно было будить. Но представив его реакцию, Уигалс ухмыльнулся. Не каждый день просыпаешься после того, как упал с башни, голым, в незнакомом месте и в обществе нежити. Тут и рехнуться недолго. Поэтому он завернул мальчишку в приготовленное одеяло и, легко подхватив на руки, отправился наверх. Следовало вызвать родителей Драко. Очнувшись, тот будет очень слаб. Вот пусть и ухаживают. Возвращать Драко в отчий дом и в Хогвартс Уигалс не собирался. Домой — из-за неоконченного еще восстановления. Нужных чар никто, кроме него, не знал. Книги учеников их не показывали, пока те не достигнут необходимого уровня. Впрочем, это касалось довольно многого.

Необходимые зелья варить он доверил Северусу Снейпу.

А в Хогвартс… Кто в здравом уме отпустит необученного некроманта, любой стихийный выброс которого может поднять ближайшее кладбище? Причем эта нежить будет опасна для всех. Прибьют еще мальчонку разъяренные люди. Это если нежить первой не доберется.

* * *

В себя Драко приходил медленно. Сначала в его небытие вторглись неуместные звуки. Кто-то рядом с ним что-то шептал. Но он не понимал смысла. Затем медленно, очень медленно, стало возвращаться ощущение тела. Он чувствовал, что ему тепло и мягко. Сделанная попытка спать дальше не увенчалась успехом. Он ощутил, что лежит на спине и тело затекло. Захотелось перевернуться на бок. Он попробовал и не смог. Попробовал открыть глаза — результат был тем же. Накатила паника. Он раз за разом пробовал и наконец, попытки с тридцатой, глаза открылись. Рядом с ним сидела мама. Он, правда, не видел, на чем. Около нее стоял отец. Крестный капал в кружку какое-то зелье, привычно отсчитывая капли.

Увидев открытые глаза, мама вскрикнула и попыталась обнять, но ее удержал отец. А им немедленно завладел крестный. Кружка, оказывается, с одной стороны имела вытянутый носик, из которого было удобно пить. Крестный лишь приподнял ему голову. Когда зелье было выпито, Драко бросило в жар. Тело моментально взмокло. Крупные капли потекли по лицу. Крестный начал утирать их, но тряпицу тут же отняла мама. Из ее глаз текли слезы, но она улыбалась дрожащими губами. Страшная слабость медленно уступала место просто сильной. Драко завозился, пробуя повернуться на бок. У него ничего не получалось, пока на помощь не пришел крестный. Когда он удобно устроился, глаза закрылись сами собой. На место беспамятства пришел сон.

Второй раз он проснулся от чувства приближающейся опасности и холода. Неподалеку от него находился некто страшный и могущественный. Драко чувствовал давление магии. Он затаился с закрытыми глазами, пытаясь сообразить, что ему делать.

— Давай, давай, открывай глаза, — произнес жутковатый голос. — Ты уже проснулся.

Дальше прятаться от реальности было невозможно, и Драко открыл глаза. А в следующий момент попытался отшатнуться в испуге. На него смотрела нежить! Об этом свидетельствовал весь вид существа и тускло-зеленые огоньки в глазницах. Он видел изображения подобных тварей в книгах.

— Тебе нечего бояться, — произнес страшный мертвец. — Я всего лишь временно занял это тело. Как только позволят время и накопившиеся проблемы, вернусь обратно в свое. Ты знаешь меня как Уигалса дэ Рэа Моу. Ну да ладно обо мне, давай займемся тобой. Северус, где зелья?

Уигалс отступил. Рядом тут же оказался крестный, который принялся поить его несколькими зельями подряд из маленьких флаконов. Едва закончив, он снова уступил место Уигалсу. Но Драко уже обнаружил родителей, сидевших обнявшись на койке чуть в стороне, и немного успокоился. Он внимательно наблюдал, как быстро движутся пальцы неживого, в данный момент, мага. Уигалс быстро создал какое-то неимоверно-сложное плетение и довольно кивнул сам себе, активировав его. Драко почувствовал, как тело наполняет блаженное тепло. На мгновение его занял вопрос — как нежить может творить лечебные чары? Но спросить он не решился.

— Я вырастил тебе новое тело, — произнес Уигалс, отвлекая от мыслей. — Но ему нужно время и некоторая помощь, чтобы заработать нормально. А теперь расскажи, как получилось, что ты упал с башни?

И Драко начал рассказ.

* * *

Когда он закончил, Снейп с Малфоем собрались к Уизли и попросили нескольких воинов в сопровождение. Уигалс отдал приказ тройке личей и десятку темных рыцарей. Сам же отправился в свои покои. Требовалось решить накопившиеся проблемы и вернуть, наконец, собственное тело.

Вот только не все всегда идет так, как мы того хотим. Через пару часов вернулись Снейп с Малфоем и группой сопровождения. В Норе — так назывался дом Уизли, они застали полнейший хаос. Голосила на всю округу Молли — мать многочисленного семейства. Артур — ее муж, безуспешно пытался ее успокоить. В Норе находился Альбус Дамблдор и несколько мужчин, знакомых Северусу по ордену Феникса. Едва не начался бой с нежитью.

Весь этот переполох начался из-за пропажи Джиневры Уизли и младшего из братьев — Рона.

На вопрос Люциуса — как можно быстро отыскать потеряшек, Уигалс хмыкнул и ответил, что самое простое — поиск по крови. Затем, порывшись в походном мешке, протянул ему костяной амулет. Тот представлял собой фигурку собаки, застывшей в напряженной позе.

— Нужно капнуть кровью всех находящихся рядом родственников. Тогда голова собаки укажет в сторону, где находятся носители родственной крови, не окропившей амулет. Расстояние не имеет значения. Действовать будет — пока его не очистят чарами.

Компания снова убыла, а Уигалс отправился инспектировать крепость.

* * *

Асти пришел к деду вечером. Он долго расспрашивал Уигалса о войне, а затем поинтересовался.

— Дедушка, а как тебе удалось вернуть душу Драко? Ведь он не клялся тебе сутью.

Уигалс улыбнулся, что в исполнении нежити выглядело жутко.

— Дело в том, — начал он, — что многие местные чистокровные маги используют родовые алтари. Я обратил внимание на связь детей с алтарями еще в прошлое посещение Хогвартса. Родовой алтарь — это весьма занятная вещь. С одной стороны, он может добавить силы своему владельцу, при необходимости. Может поддерживать защиту родового дома. Может дать некоторую защиту наследнику. Можно провести возрождение погибшего, как сделал это я. Нужно лишь обладать необходимыми знаниями. Да многое он может.

Асти слушал весьма внимательно.

— Но есть у алтаря и скрытый минус, который, на мой взгляд, значительно перевешивает все его плюсы. Дело в том, что при создании таких алтарей всегда приносятся жертвы. Причем жертвой становится магически сильное и зачастую разумное существо. Да, оно становится хранителем рода и связывается с ним магией. Но! Смерть-то его была насильственной! И это существо может мстить потомкам убийцы всего лишь одним-единственным способом. А именно — лишая душу, которая не может миновать алтаря из-за связи, магической силы и налагая при этом своеобразное проклятие. Если такой душе будет даровано перерождение — магом ей уже не быть. Но за счет этого усиливается алтарь, а, соответственно, и род.

Уигалс побарабанил пальцами по подлокотнику кресла, в котором сидел.

— По поводу того, как мне это удалось. Да просто все. Я не могу удержать отлетающую душу того, кто не принес мне клятвы. Но в данном случае это может сделать Хранитель рода, пусть и на не слишком продолжительный срок. А вот переданную мне душу я могу удерживать безо всякого труда. Как и вселять. В момент передачи связь с алтаря перешла на меня. Душа Драко теперь принадлежит мне. Драко даже клятв приносить не обязательно. А мне придется освобождать его от магической связи со мной, если он захочет уйти. Вот такой выверт магии имеет место быть.

— Дедушка, ты расскажешь ему об этом?

— Несомненно.

* * *

Люциус Малфой смотрел на Хогвартс с нечитаемым выражением на лице. Костяной пес на цепочке, несомненно, указывал на школу. Рядом что-то пробормотал Дамблдор, которого, как и Артура Уизли, пришлось посвящать в процесс поиска, так как иначе кровь было не взять. А Альбус и вовсе был в каждой дырке затычкой.

Малфой не понимал — что понадобилось девчонке в школе, полной авроров, невыразимцев и преподавателей. И как и зачем она утащила с собой брата? Или тетрадь уже у него?

Поиски продолжались несколько часов. Амулет указывал вниз даже в самых глубоких подземельях. А вход в Тайную Комнату, который, по словам Драко, был в туалете Плаксы Миртл, открыть не удалось даже Дамблдору. Раковину со змейкой снесли. Стену за ней основательно поковыряли. Но прохода там не оказалось.

* * *

— Помогите, Учитель, — обратился к старику Северус Снейп. — Нам не удалось пробиться в Тайную комнату, а дети, несомненно, там.

— Предатели крови, хоть и дети, — спокойно проговорил Уигалс. — Они меня не интересуют.

Глаза Снейпа расширились.

— А вот ради химеры Слизерина я, пожалуй, все-таки вам помогу, — продолжил Уигалс.

Щиты Хогвартса в очередной раз с оглушительным грохотом рухнули. Старик открыл портал там же, где и в прошлый раз. И немедленно усилил защиту, которую никогда с себя не снимал. В нее сразу ударили два десятка разноцветных лучей.