Где мой дом? (гет)

7 сентября 2008 года

«Гнездышко»

Когда Гарри выбрался из «Пикси», уже наступило утро. Холодное, туманное, пропитанное сыростью, под стать его настроению. Оставив подчиненных завершать допросы того сброда, что находился в пабе, Гарри направился к Джорджу Уизли, единственному человеку, как ему думалось сейчас, способному пролить свет на личность того неизвестного в плаще. Вполне возможно, что одеяние не имело никакого отношения к «Всевозможным волшебным вредилкам» — характерной нашивки он не рассмотрел — но не мог не ухватиться за эту ниточку, ибо не знал больше ни одного производителя плащей-щитов. Мысль, что беглец мог самостоятельно заколдовать свою одежду, Гарри не просто отодвинул, а отбил с такой силой, от которой под ударом биты улетает в небо бладжер в квиддиче, — иначе безнадега, от коей он совсем недавно избавился, обещала накрыть его вновь.

Джордж с семьей жил в графстве Девоншир, неподалеку от родительской Норы, но на достаточном расстоянии, чтобы не считаться соседями. Их с Анджелиной дом, который они любовно называли «Гнездышко», располагался в предместьях крошечного магловского городка Оттери-Сент-Мэри и стоял посреди душистого луга, окруженный с нескольких сторон лесным колком и небольшим подлеском, главным образом из шиповника, орешника и сорбарии.

Дом был таким же необычным, как сам Джордж. И хоть Гарри бывал здесь не раз, да и за все эти годы в волшебном мире насмотрелся всякого — по-прежнему замирал не то от восторга, не то от изумления, обводя взглядом это прекрасное чудовище с разноцветной, переливающейся, как чешуя дракона, черепицей на крыше и серой башней, в которой Джордж разместил нечто среднее между лабораторией и своим кабинетом.

Гарри долго стучался и, должно быть, переусердствовал, потому что вид шурина, распахнувшего дверь, не обещал ему ничего хорошего. В волосах, стоящих дыбом, возмущенно и разноцветно искрились электричеством огоньки.

Грозный взгляд и сжатые губы быстро сменились узнаванием, а следом испугом, и Джордж воскликнул:

— Что-то с Джинни?

— Нет-нет, — затряс головой Гарри.

Он, оттеснив Джорджа, зашел в дом, тут же от усталости прислонившись к пузатому старинному комоду, подаренному тетушкой Мюриэль на его свадьбу с Анджелиной. Лакированная деревяшка в ответ со всей силы выдвинула один из ящиков, который больно саданул Гарри бок. От неожиданности он отскочил, сердито ругнулся и даже замахнулся ногой на проклятущую мебель, но Джордж, ухватив его за локоть, оттянул подальше и покачал головой:

— Не советую. Характер у этой штуковины покруче, чем у тетки. И, Мерлин всемогущий, что за видок у тебя? — поинтересовался он, деловито осмотрев Гарри с ног до головы.

— А, — отмахнулся Гарри, — я с облавы. Слушай, Джордж, ты извини, что так рано и все дела, но мне помощь нужна.

— Да я вижу, так что тут ты по адресу. Ну, идем, братишка, — Джордж закинул руку Гарри на плечо и потащил за собой в кабинет. — Могу предложить антистрессовый обниматель. Это наша новая разработка. Пока тестируем, но результаты обещают быть отменными. Или вот — «Релаксипус». Отличная штука, пользуется огромным спросом у покупателей.

Они уже зашли в святая святых изобретателя, и Джордж, стянув с одной из полок шляпу в виде осьминога с восемью гибкими щупальцами, протянул ее Гарри.

— Массажирует кожу головы и снимает напряжение. Нет? — заметив, что Гарри не реагирует на протянутую шляпу, Джордж вздернул удивленно бровь. — Что ж, посмотрим-ка, что есть еще.

Хлопнув в ладоши, он, как фокусник из мешка, начал доставать с полок и выкладывать на стол свои творения, обязательно снабжая кратким описанием:

— Аромадиффузор с запахом сливочного пива для уютной и расслабляющей атмосферы. «Уморашка» посылает легкие электрические импульсы в мозг, высвобождая эндорфины. Так, что еще? «Храпящий оглушитель» тоже вещь. Подавляет все шумы и заменяет спокойной музыкой для расслабления.

Пока Джордж болтал, Гарри не мешал ему, осматривая обстановку кабинета. Не то чтобы он раньше сюда не заходил, скорее побыстрее старался выбраться, дабы Джордж не успел предложить ему стать подопытным кроликом для очередного изобретения. Собственно, этим он и занимался сейчас.

Кабинет был обставлен массивными шкафами, тумбами и увешан полками, на которых покоились те самые «вредилки», пользующиеся в волшебном мире большим спросом. Главная лаборатория располагалась над магазином в Косой аллее. Сюда же попадали уже готовые образцы. Так что помещение в доме больше походило на музей с очень ценными экспонатами. На широком столе возвышались стопки исписанных пергаментов с какими-то заключениями, схемами и рисунками. На стене за столом висела большая колдография Фреда и Джорджа, сделанная в день открытия магазина. На ней братья счастливо улыбались и посылали из своих палочек столп разноцветных искр, даже не подозревая, что совсем скоро расстанутся навсегда.

— А, вот! — Джордж дернул Гарри, заставляя того оторваться от созерцания каких-то чертежей, и сунул ему под нос что-то круглое, ядовито-розовое. — Гвоздь программы. Самый продаваемый товар еще с тех пор, как мы рассылали все совиной почтой — антистрессовый мяч с лицом Долорес Амбридж. Можно сжимать и мять, чтобы выпустить пар. Не поверишь, все еще раскупают подчистую.

Гарри жестом отказался от столь заманчивого предложения и сел на стул у стола.

— Джордж, я был бы правда рад, если бы все твои антистрессы мне помогли, но дело совсем не в этом.

— Да? По тебе и не скажешь, — засмеялся тот, но быстро принял строгий вид, занимая свое место в кресле.

Гарри очень ценил это качество в шурине — когда того требовала ситуация, он мог отбросить свою природную веселость и беззаботность, превращаясь во вдумчивого собеседника. Он всегда был несколько усидчивее Фреда, но после смерти брата это его качество трансформировалось основательно. Джордж стал глубже, серьезнее, обдуманнее и сейчас в своем бархатном халате и с растрепанной шевелюрой выглядел вполне рассудительно, чтобы верно воспринять просьбу Гарри.

— Слушаю тебя.

— Мне нужны сведения обо всех покупателях, приобретавших плащи-щиты с начала года. Или даже раньше, если это возможно.

— Ты же знаешь, что без санкции я не могу такую информацию предоставить? — недоуменно подняв брови, спросил Джордж.

А Гарри развел руки в стороны и ткнул подбородком себе в грудь.

— Вот она твоя санкция, сидит прямо перед тобой. Джордж, это очень важно. Связано с теми нападениями, из-за которых и Рон, и Гермиона… ну, ты понимаешь.

— Понимаю, — кивнул Джордж и начал почесывать подбородок, о чем-то раздумывая. Примерно через минуту он выдохнул. — Братишка, у нас контракт с Министерством на эти плащи, ты же знаешь, и в розницу партия не такая большая поступает — так, чисто побаловаться.

— Именно поэтому! — воскликнул Гарри. — Раз покупателей не так много, значит, и найти нужного будет легче. Я знаю, что из-за поставок в Министерство вы обязаны вести учет всех проданных экземпляров. Так что просто помоги мне, дай имена. Если нужны какие-то разрешения, запросы и прочее — я оформлю все позже, даю слово.

— Гарри, на это в любом случае понадобится время. Ты же не думаешь, что я знаю всех в лицо и поименно?

Джордж не стал больше искать отговорок, а сел писать письмо в бухгалтерию магазина, через которую в обязательном порядке проводились расчеты при покупке особых — то бишь подконтрольных — товаров. Гарри же поднялся с места и принялся прохаживаться по кабинету, раздумывая, что сказать детям. Очевидно, этот выходной, как многие другие, он проведет на работе. Упускать время нельзя, он и так слишком долго топтался на одном месте, и теперь его обуревала такая жажда настоящей поисковой деятельности, что он готов был носом рыть землю и вокруг этого чертова паба в Хартфорде, и где угодно вообще! Лишь бы это привело к ответам.

Гарри остановился у одного из стеллажей, привлеченный пергаментом с чертежом изобретения, удивительно похожего на магический детектор лжи, который совсем недавно мракоборцы получили из Отдела тайн. Только здесь белая сфера называлась «Ловцом лжи».

Стараясь не привлекать внимания Джорджа, Гарри осторожно достал стопку бумаг и принялся рассматривать записи, которые, как ему показалось, были сделаны почерком Фреда. Чего там только не было: и магический стетоскоп, и самозатягивающиеся наручники, и дезинтегратор темных артефактов, и даже метла-невидимка.

Догадка, мелькнувшая в голове, сначала показалась пустой, но чем черт не шутит. В задумчивости почесывая свой шрам, Гарри развернулся к Джорджу. Тот уже закончил письмо и перетягивал свиток тонкой веревкой.

— Скажи-ка, Джордж, а есть ли в твоем арсенале, — он потряс кипой пергаментов перед носом, — прибор, способный отыскать артефакт на расстоянии, указать его точное местоположение и траекторию перемещений?

— Эй! — вскрикнул Джордж, увидев, какие именно бумаги держит Гарри. — Попахивает промышленным шпионажем, братец!

— Ага, надо оно мне! — фыркнул Гарри в ответ. — Я серьезно, Джордж.

Оказалось, что нечто подобное у Уизли было. Загвоздка заключалась в том, что прибор, как и многие изобретения, был идеей Фреда. Тот не успел его доработать, а у Джорджа за все время так и не дошли руки до реализации и этой, и других задумок брата. Еще одной сложностью был сам артефакт. Для его поиска требовалась либо точная копия, либо кровь создателя. Но с этим Гарри пообещал разобраться.

30 сентября 2008 года

Площадь Гриммо, 12

Гарри и Джордж одновременно достали из карманов и выложили на стол два предмета: круглый золотой медальон с витиеватыми узорами и металлический куб, на каждой грани которого светились руны и неизвестные символы.

— Ну что, готов? — потирая руки, спросил Джордж.

О, да! Гарри определенно был готов и весь сгорал от нетерпения. Он сам не понимал, как продержался почти целый месяц в ожидании, пока Джордж доводил до ума свой прибор и проводил испытания. Не то чтобы ему нечем было заняться. За это время он тщательно проверил каждое имя в списке покупателей плащей, переданном из магазина Уизли. По удивительной случайности в перечне значилось имя Оливии Лорье, которая приобрела три розовых плаща на подарок подругам.

Гарри участвовал в разведывательных рейдах, пытаясь своими силами выследить исчезнувшего, как огонек на болоте — был и нет, — волшебника. И, конечно, незабываемо проводил время с Финчли, которому пришлось задержаться в Британии дольше, чем он сам планировал. Сначала они искали создателя медальона, а когда не вышло, присоединились к группе артефакторов, пытающихся воссоздать его копию. Альфонсус не выкобенивался, а принимал активное участие, в очередной раз подробно описывая и внешний вид, и принцип действия. Разумеется, этот хитрый жук не раз испытал артефакт, прежде чем передать его в руки нового владельца, так что его помощь оказалась весьма ценной. И цену эту он назначил сам — возможность покинуть страну без дальнейшего преследования. Руки были пожаты.

— Надеюсь, все сработает как надо, — запуская пальцы в непослушные торчащие вихры, протянул Гарри. И немного отошел от стола, давая шурину пространство для дальнейших действий.

— Обижаешь, — подмигнул ему Джордж. — Итак, позволь представить. Это Магический локатор Уизли, или МЛУ. Он работает на основе принципа магической триангуляции. Для начала МЛУ необходимо откалибровать, чтобы настроиться на магическую подпись нужного артефакта. Так, отмечаем исходные точки, — Джордж нажал на несколько символов на кубе. — А теперь запускаем сканирование. По итогу получим проекцию: траекторию перемещения артефакта и его местоположение в данный момент. Так что тебе лучше притащить какую-нибудь карту, чтобы сопоставить показатели.

— Долго будет сканироваться? — спросил Гарри, роясь на полках в поисках карты Британии и мира заодно.

— Бывает по-разному, — пожал плечами Джордж. — Зависит от удаленности артефакта.

Около часа спустя они получили проекцию и, сопоставив с географической картой, убедились, что след ведет в Андорру. Крайняя светящаяся точка стояла почти в самом центре страны. Только вот Гарри подобное открытие не обрадовало. Он буквально рухнул на стул, зажмуривая глаза.

— Вот дерьмо!

— Да?

— Полнейшее.

Как в магловской, так и в магической Андорре действовала система сюзеренитета: северная часть страны была ассоциирована с Францией, южная — с Испанией. Но пару лет назад магическое сообщество трех из семи общин Андорры заявило о своем суверенитете на почве постоянных разногласий с Министерством магии Испании и сбросило его протекторат, став обособленным и закрытым миром, отгородившись от соседей магическим куполом. Гарри помнил, как эта новость всколыхнула тогда весь волшебный мир. Представители иностранных государств были высланы, все дипломатические связи оборваны. И провалиться ему на этом месте, если Аркалис, как стали называть эту местность волшебники, не стал идеальным убежищем для всех, поддержавших новую систему.

Светящаяся точка, указывающая на артефакт, стояла на границе Аркалиса. Плохая новость была в том, что магический купол не позволял отследить дальнейшие перемещения беглеца. Хорошая — он точно находился внутри, а территория этой страны была настолько маленькой, что отряд мракоборцев обошел бы ее за день.

1 октября 2008 года

Министерство магии

В просторном кабинете в удобном кресле восседал Перси Уизли, глава Отдела международного магического сотрудничества. Стройные ряды папок, словно отряд безупречных солдат, застыли в ожидании на его широком столе. Иссиня-голубые глаза Перси, выглядывающие из-под простой квадратной оправы очков, взирали на Гарри Поттера с легким оттенком снисходительности.

Гарри на мгновение охватило смущение под испытующим взглядом шурина. Аккуратно причесанные рыжие волосы, безупречный темно-синий костюм, безукоризненно выглаженная сорочка и полосатый галстук контрастировали с его собственными торчащими вихрами и небрежным видом. Гарри машинально попытался пригладить непокорные волосы, но тут же одернул руку, как только Перси заговорил.

— Мистер Поттер, это невозможно.

— Перси, все возможно, если захотеть, — рыкнул Гарри и подался вперед, опираясь локтями на его стол.

Уизли, глубоко вздохнув, поправил двумя пальцами очки.

— Мистер Поттер, прошу вас оставаться в служебных рамках. Фамильярность неуместна. Что же до вашей просьбы, посмотрите, — он повернулся корпусом к стене, на которой висела большая карта мира. Границы некоторых стран пылали изумрудным, некоторых — лазурным, а некоторых, в том числе и юга Андорры — багряным светом. — Между нашими странами нет дипломатических отношений. И учитывая их внутреннюю ситуацию, они не скоро появятся.

— А ты разве не для этого здесь сидишь? — вскипел Гарри, вскакивая на ноги. — Сделай что-нибудь. Мне нужно достать скрывающегося там преступника.

— Экстрадиция невозможна, повторяю вам. Нет никаких правовых соглашений. Та часть страны, на которую вы указываете, закрыта.

— Тем не менее преступник смог туда проникнуть и спрятаться, — проворчал Гарри.

— На то он и преступник. Мы же говорим о законных способах посещения страны. Их не существует, за несколькими исключениями: там должны жить родственники или у волшебника должно быть право репатриации.

— Что будет, если я попаду туда неофициально? — спросил Гарри, не обратив внимания на два исключения, которые его не касались и никак не могли помочь в ситуации.

— Это же гипотетический вопрос? — нахмурился Перси. — А, впрочем, неважно. Ничего хорошего не будет. Мы не знаем, как сейчас там устроена система правосудия, но либо разразится международный скандал, либо нарушитель закона безвестно сгинет в их тюрьме.

— Отлично, — кивнул Гарри, разворачиваясь к выходу. — Значит, главное — не попадаться.

— Прошу прощения? — почти взвизгнул Перси и крикнул в спину удаляющемуся Гарри. — Мистер Поттер, я вынужден буду доложить министру о нашем разговоре.

— Не утруждайся, Перси. Я сам ему расскажу.

Кингсли, который раньше все его инициативы принимал на ура, неожиданно взбеленился и встал на сторону педантичного бюрократа Перси. Снова прозвучали слова о международном скандале, который был совершенно некстати накануне выборов.

— Ты не понимаешь, Кингсли! Это даже не ниточка, а целый канат! И ты мне его обрубаешь, — проваливаясь в отчаяние, спорил Гарри.

Но министр был непреклонен. Единственной уступкой стало разрешение установить контакты с французской стороной, под протекторатом которой находилась большая часть Андорры.

— Но чтобы нога твоя не ступала на чужую землю, ясно? И когда я говорю «твоя», то подразумеваю каждого мракоборца в Управлении, Гарри, — подытожил министр и опустил взгляд на пергамент со своей предвыборной речью, которую должен был произносить на днях в Шотландии.

Очередная аудиенция была окончена.

7 декабря 2008

Граница общин Энкамп и Канильо

Гарри в порванном в нескольких местах плаще, свисающем с него бесформенной шторой, ползком преодолел границу магического купола. Сердце бешено колотилось, едва не выпрыгивая из груди, в глазах темнело, ногу простреливала такая боль, что хотелось выть. Руки его были покрыты глубокими порезами и ссадинами, лицо вымазано в грязи и крови. Трясущимися пальцами он вытянул палочку из голенища сапога, из последних сил вызвал патронуса и, убедившись, что Олень отправился доставлять сообщение Бабингтону, провалился во тьму.

Пробуждение оказалось мучительным. Голова гудела, будто в ней поселился рой пчел, а во рту пересохло, словно он целую неделю брел по пустыне под палящим солнцем без единой капли воды. Открыв глаза, Гарри тут же зажмурился. Частично ему хотелось уберечь их от резкого света, но в большей степени — избежать сурового взгляда Кингсли, который сидел у его койки, скрестив руки на груди.

— Дьявол! — прошипел Гарри тихо.

— Я, возможно, и не самый безупречный начальник, но до дьявола мне, пожалуй, еще далеко, — шутка Кингсли прозвучала с ноткой стали в голосе, и Гарри понял, что ему не поздоровится.

А как все хорошо шло! Почти два месяца он совершал свои вылазки, обшарив большую часть территории Аркалиса. И как же ему не повезло нарваться именно сегодня на магический патруль. Что за нелегкая занесла их в эту глушь? Конечно, он сам чудовищно сглупил, отправившись туда в одиночку, без прикрытия своего андоррского проводника Шавьера. Как итог — слишком поздно понял, кто перед ним, а удирая и не имея возможности использовать магию, как последний дурак свалился с крутой скалы. Благо она была невысокой.

— Где мы?

— В госпитале в Сольдеу. Это на границе с Францией. Тебя подлатали по-магловски. Оформили как заблудившегося туриста.

— Значит, никаких международных скандалов? — усмехнулся Гарри, с наслаждением осушив стакан воды.

Кингсли оставил эту колкость без внимания, долго смотрел Гарри в упор и, наконец, спросил:

— И как долго ты занимаешься подобной самодеятельностью?

— Это впервые, — не моргнув глазом, соврал Гарри.

Тут же под нос ему сунули карту, на которой он отмечал все исследованные места и маршруты. Городков в Аркалисе было не много, да и те больше походили на деревни с парочкой улиц и церковью. Но на открытых участках межгорий и в редких лесах было множество биваков для туристов: от шалашей до добротных каменных строений. Их осмотр отнимал немало времени, вот почему его импровизированные поиски так затянулись.

Смысла отпираться больше не было. Гарри, наоборот, надеялся, что теперь Кингсли умерит свой гнев. Выборы прошли еще месяц назад, на завтра была намечена церемония официального вступления в должность — одним словом, все те отговорки, которыми пользовался министр, запрещая Гарри соваться в Аркалис, уже потеряли свою силу.

Только у Бруствера было иное мнение.

— Значит так, — протянул он, поднимаясь. — Я официально замораживаю это дело. Ты на нем помешался, нужно переключиться. Или в Британии закончились преступники? Не далее как на прошлой неделе обокрали поместье Кобург-Готов, похитив древние и, надо сказать, опасные реликвии. Это уже пятый такой случай! И почему семейство записывается на прием ко мне, а не к Главе мракоборцев? Как думаешь, угадаю? Потому что его нет на месте!

— Кингсли, — Гарри поморщился. — Я не могу все бросить. Это дело принципа.

— Нет, можешь, — сурово отрезал министр. — Выздоравливай и возвращай Гермиону, ей больше ничего не угрожает.

С этими словами он вышел из палаты, оставив Гарри задумчиво пялиться в потолок. В голове царил полный раздрай. Мысли беспорядочно скакали с одного на другое, но одна была ярче остальных. В отличие от Кингсли, он совершенно не был уверен в том, что для Гермионы больше нет никакой опасности и что преступники не дадут о себе знать.

21 декабря 2008 — 9 января 2009

Министерство магии — Камден — Холихед

Гарри почти две недели толком не видели на работе. Казалось, Кингсли был чрезвычайно счастлив дать ему отпуск, но не преминул напомнить, что очень ждет возвращения Гермионы. Опасения Поттера его не волновали. Сам Гарри с этим решением не спешил, хотя собирался встретиться с Шафиком и обсудить варианты. Но сначала на полпути в Рай был остановлен Кикимером, который, теребя себя за уши, нагло врал о начавшихся у Джинни родах. Потом они действительно начались, а потом появилась Лили, и Гарри не смог оставить своих девочек. Вот и сегодня он вырвался в Штаб-квартиру, только чтобы быстро просмотреть отчеты агентов, работающих в магловском мире, да проверить, как идут расследования нескольких открытых дел.

Как обычно, стопка конвертов лежала на его столе, и Гарри принялся быстро их перебирать, ища тот, что был помечен как «Объект 23/19». Не найдя его, он вылетел из кабинета, как пробка из бутылки, разрезая свистом воздух. Он схватил Фрая, который спокойно попивал кофе, за грудки, обварив и себя и Фрая, и начал лихорадочно его трясти, не переставая спрашивать:

— Где? Где?

Охваченный неприкрытым страхом за Гермиону, он еле расслышал сквозь гул в ушах объяснения Фрая, рассталкал ошарашенных его поведением парней и направился в Камден.

К черту всю конспирацию, секретность, да и эта операция пусть катится книззлу под хвост!

Он должен был немедленно увидеться с подругой, удостовериться в ее благополучии и в том, что Адам попросту задержался с отчетом по какой-то нелепой причине.

Квартира Гермионы оказалась незапертой, но опечатанной. То же самое произошло и с жилищем Адама. В пабе на первом этаже Гарри сообщили, что Фиону, как и управляющего, никто не видел уже около недели. И вчера полиция объявила их в розыск.

Гарри бежал на Камденский рынок, в тот самый магазинчик, где трудилась Фиона, расталкивая плечами прохожих и судорожно размышляя о том, что могло произойти. Он отказывался верить в худшее.

Худощавый парнишка за прилавком подтвердил, что Фиона не вышла на работу во вторник и с тех пор не появлялась, не отвечала на звонки и не выходила на связь сама. Он также поделился своими подозрениями:

— Фиону похитили! Можете мне поверить. Тут рядом крутился один такой — с рожей отъявленного бандита.

Легилимент из Гарри был никакой, но он смог бегло просмотреть воспоминания этого парня, назвавшегося Джонни. Обладателем «бандитской рожи» оказался не кто иной, как Северус Снейп.

Но как? Зачем? Почему? И еще десяток вопросов так и остались не заданными.

По тем скупым отрывкам, что ему удалось извлечь, было ясно, что Снейп не представляет угрозы для Гермионы. Напротив, он стремится ей помочь.

Это немного успокоило Гарри и, стерев воспоминания Джонни с помощью Обливиэйта, он вышел на улицу, глубоко вдыхая декабрьский воздух.

Тогда-то впервые вне стен Министерства он почувствовал слежку. Велась она неведомым ему способом, столь изощренным, что Гарри полагался лишь на свою интуицию. Никакого буравящего спину между лопаток взгляда, никаких подозрительных людей, следующих за ним, не было. Но подсознание улавливало легкий шум постороннего присутствия и внимания.

Тогда мелькнула догадка, что это может быть Снейп. Но она разбилась в день их встречи в парке Виктории.

После того как он убедился, что Гермиона в безопасности, слежка стала тревожить сильнее всего. И он решил отойти в тень, обратившись к Снейпу с просьбой. Гарри совершенно не рассчитывал на согласие, но уловил в его взгляде готовность разобраться в этом деле. Мерлин знает почему.

Именно там, в Холихедском лесу, они договорились, что Северус и Гермиона отправятся в Андорру и завершат то, чего не удалось Гарри Поттеру.