Клоп (джен)

Первым отмер Люциус Малфой. Впрочем, профессор, скорее всего, был просто более закалённый, 15 лет преподавания в месте передержки юных недомагов с палочками — это вам не книззл чихнул, нервы становятся титановыми.

— Я не ослышался? — ледяным голосом спросил лорд Малфой. — Василиска?

Я вздохнул: — Нет, не ослышались. Да не волнуйтесь вы так, василиск давно уже неживой. Лежит и дожидается. Нас. Просто без меня вы туда не попадёте.

Глядя на застывших магов и понимая, что мне всё ещё не могут поверить, я полез в свой зачарованный нагрудный мешочек и достал оттуда два куска василячьей шкуры, каждый из которых вручил своим партнёрам по бизнесу: — Маленький подарок по случаю начала сотрудничества.

Снейп покрутил шкуру в пальцах, видимо, прикидывая, на что её хватит. На пару перчаток или несколько ремней — вполне. Потом сказал: — Спасибо. Дайте мне минуту, я кое-что должен захватить с собой.

Человек дела. Захватить, очевидно, зелья, и никаких лишних вопросов. Они наверняка появятся потом…

Проф вернулся, как и сказал, через минуту, уже в другой мантии, покороче и из более плотного материала, попутно укладывая в карманы несколько фиалов. Потом спросил: — Люциус, ты с нами?

Малфой-старший оторвался от созерцания весьма плотоядным взглядом шкурки и ответствовал пафосно: — Отныне нет мне иного пути!

Мы с профессором дружно хмыкнули. Люциус продолжал: — Не стану спрашивать, откуда у вас, мистер Поттер, это сокровище, полагаю, скоро мы увидим это сами?

Я кивнул.

— Ну, что же… Ведите нас.

И вход в Тайную комнату, расположенный в туалете Плаксы Миртл, и сам спуск туда, и василиск под Стазисом, а самое главное, мой рассказ о произошедшем на втором курсе поразили магов в самое сердце. Малфой только спросил слабым голосом: — Северус, ты

был в курсе?

Снейп покачал головой: — Хвала Мерлину, нет. И так нервы никуда не годятся, без Умиротворяющего себя не мыслишь, а тут… Я только одного не понимаю — вы, Гарри, являетесь фактически единоличным владельцем василиска, по праву победителя. Зачем вам приглашать нас и делиться?

Отметив про себя то, как назвал меня профессор, и списав это на нервное потрясение, я пояснил:

— Да всё просто, сэр. Да, я убил василиска и без меня в Тайную комнату никто не попадёт, но! Разделать его на ингредиенты я не смогу, просто не сумею, да и тяжело это одному. Зато вы прекрасно знаете, как это надо делать. Под вашим руководством мы это сделаем правильно и с минимальными потерями. Далее — ингредиенты или бОльшую их часть неплохо бы реализовать, а кто это может сделать лучше, чем лорд Малфой, у которого есть нужные для этого связи и каналы? Вот так и получается, что здесь работы как раз на троих. А что делим поровну… я уверен, что в подобных вопросах жадничать некрасиво и нерентабельно. Так что делим василиска, то есть ингредиенты, на троих, а дальше уже сами решайте, будете ли продавать и сколько, все расчёты через лорда Малфоя, если он не против, конечно.

Люциус, сидевший на каменной ступеньке, хлопнул ладонями несколько раз: — Браво, мистер Поттер! Чувствую, что не зря подписал договор с вами. Одобряю и свидетельствую!

Профессор повторил следом: — Одобряю и свидетельствую!

Словно тёплым ветерком пробежало по нашим лицам — надо понимать так, что наши слова зафиксированы магически.

В этот раз мы решили не разделывать объект, а сначала провести инспекцию и оценить, так сказать, масштабы работы. Хотя правильнее будет сказать, что это профессор проводил инспекцию и оценивал, поскольку из всех нас именно он являлся экспертом в ингредиентах и способах их заготовки. Пока Снейп водил хороводы вокруг василиска, щупая, простукивая и чуть ли не обнюхивая «добычу», я и Люциус сидели на ступеньках и заворожённо смотрели на действия профессионала. Что интересно, Малфой-старший никак не прокомментировал мой рассказ о риддловском дневнике. Вот и думай, что там было на самом деле — хранил ли Люциус изначально сей дневник, а потом лишился его, а если лишился, то при каких обстоятельствах... и действительно ли он подкинул его Уизлетте... Может, Лорд и оставил дневник ему на сохранение, но во время обысков его прихватили авроры и каким-то образом дневничок перекочевал к директору, мало ли в аврорате «идейных» сотрудников или тех, кого добрый дедушка так или иначе держит за яйца... О таком Люциуса не будешь спрашивать прямо. Да и какая теперь разница...

Наконец профессор закончил свои исследования и повернулся к нам.

— Ну что же... План работ я наметил, чуть позже составлю список того, что нам понадобится взять с собой сюда в следующий раз — инструменты, снаряжение, тару для хранения и транспортировки.

Люциус добавил: — Я свяжусь кое с кем, уточню расценки и спрос на рынке, а также подготовлю место для хранения. Мистер Поттер, у вас есть где хранить вашу долю?

Я медленно сказал: — Думаю, что есть. А вот куда перечислять выручку от продажи... мне будет необходимо посетить Гринготтс, чтобы открыть там новый сейф. Это ведь возможно?

Люциус усмехнулся: — Полагаю, что гоблины не станут чинить препятствия при открытии нового сейфа, особенно если в него рекой потекут галлеоны.

Мне всё равно пришлось бы создавать новый сейф — один Мерлин знает, как гоблины отнесутся к тому, что я стал совершеннолетним раньше положенного времени. Вряд ли я могу пополнять фамильный сейф Поттеров, пока мне не исполнится 17, поверенный достаточно ясно разъяснил мне положение дел. И в тот сейф, ключик от которого я увёл у Уизли, я тоже не хочу ничего класть. Мало ли... А блэковские сейфы пока светить тоже не надо, чем позже узнают об этом, тем лучше. Разумнее создать новый, тем более что брать из него я ничего не планирую, наоборот, только добавлять. А когда мне исполнится 17, тогда я разделю всё, что там будет находиться к тому времени, поровну между фамильными сейфами Блэков и Поттеров...

— Тогда, сэр, я сообщу вам номер нового сейфа, как только улажу все дела с его открытием.

— Ну а номер моего сейфа ты, Люциус, и так знаешь, — напомнил профессор. — Предлагаю закончить здесь на сегодня. Основное мы увидели, теперь нам есть над чем подумать.

Разжившись на прощание парочкой чешуек каждый (я отметил, что и Снейп, и Малфой-старший не пытались урвать себе больше другого), мы вернулись в комнаты профессора.

— Ну что же, — подвёл итоги Снейп после того, как он и Люциус опрокинули по рюмке коньяка с каплей Умиротворяющего, мне же досталась чашка чая, куда добавили Укрепляющего, сваренного лично зельеваром. — К «Грюму» выдвигаемся завтра?

Я и Малфой синхронно кивнули. Люциус добавил: — Наши планы не могут похвастаться абсолютной точностью, слишком много разных обстоятельств... Могу утверждать только, что я прибуду, как и сегодня, в 20-00, далее будем действовать по обстоятельствам. Что покажет карта, что случится в Хогвартсе завтра... всё имеет значение.

Снейп сказал: — Дамблдора завтра точно ещё не будет в Хогвартсе. Моё дежурство только через несколько дней. Мистер Поттер?

Я пожал плечами: — Я давно уже готов... деваться-то некуда. Встречаемся у вас. Да, метлу бы не забыть, я ж её вернуть должен.

— Значит, решено, — Люциус поднялся и направился к камину.Потом остановился и, держа в руках уже пустую рюмку, обернулся к нам с какой-то сумасшедшей улыбкой: — Это, конечно, маггловский обычай, но применительно к нашим обстоятельствам... На удачу! — и шваркнул рюмкой о каменный пол. Стеклянные брызги разлетелись в полумраке камина и тут же следом брызнул ещё один стеклянный фонтан — профессор расправился со своей рюмкой: — На удачу!

Оба мага уставились на меня, а я допил свой чай и поставил чашку на столик. Потом сказал тихо:

— А я и так везучий...

* * *

… Северус Снейп, сидя в кресле, вытянул ноги и потёр лицо — виски ломило, а глаза закрывались сами собой. Он бросил взгляд на Поттера, сидевшего или, точнее, почти валяющегося на соседнем кресле у камина. Парень клевал носом, но продолжал героически сопротивляться собственной физической слабости. Люциуса Малфоя они только что оба проводили через камин, лорд отбыл к себе домой, унося с собой груз весьма сомнительной ценности. Вернее, сей груз забрали малфоевские домовики несколько раньше, а сам Люциус нёс на себе груз информации, которую надо было теперь проанализировать, рассортировать по степени полезности и распланировать, как её лучше использовать…

Поход к Грюму оказался непростым, несмотря на все планы и предосторожности. Насчёт Малфоя Северус не сомневался, скользкий друг недаром считался одним из самых опасных магов Британии, несмотря на свою павлинистость, которая никогда не обманывала Снейпа — реакция Малфоя была молниеносной, а хладнокровие и выдержка были под стать «нордической» внешности. А вот Поттер снова приятно удивил професора, хотя казалось бы, пора было привыкнуть.

Когда Грюм открыл ему дверь и тут же свалился от мощного Ступефая, выпущенного ему в спину, Поттер мигом наколдовал верёвки, причём не Инкарцеро, а какое-то хитрое заклинание, которое Снейп тем не менее опознал по движению палочки в поттеровской руке — когда-то таким его пробовал спеленать 16-летний Сириус Блэк, и если бы его не толкнул под руку копошившийся рядом Петтигрю… Потом Поттер подошёл к связанному Грюму, причём со спины, стащил с его головы знаменитый артефакт и почему-то завязал оставшийся глаз черным шарфом, а также накинул на себя заклинание кокона. Посмотрев на профессора, объяснил шёпотом: — Снять повязку никогда не поздно, а пока лучше, чтобы он ничего и никого не видел. То есть никого, кроме меня. И не слышал. А я-то потом отопрусь от всего, если потребуется…

Люциус тем временем снял мантию-невидимку и, возвращая её Поттеру, сказал: — Весьма дальновидно. Кстати, не мешало бы проверить, кого именно мы сейчас связали.

Поттер полез за картой, которая ясно и недвусмысленно показала, что под ногами у магов сейчас валяется не кто иной как Барти Крауч-младший. Переглянувшись, маги решили, что поискать настоящего Грюма можно и потом, а вывернуть наизнанку мозги Краучу лучше сейчас, тут каждая минута на счету. Барти отлевитировали в кресло, кое-как уместив его там, и профессор уже хотел было начать сеанс легиллименции, как Поттер осторожно тронул его за рукав: — Сэр… подождите. Скажите, для легиллименции важно, чтобы объект обязательно смотрел в глаза легиллименту? То есть не так… Важно ли, чтобы он видел легиллимента?

Снейп, всё ещё не очень понимая, к чему такой вопрос, тем не менее ответил: — Да нет. Важно, чтобы я имел зрительный контакт с объектом, которого собираюсь «прочитать». Тут скорее нужно, чтобы объект сидел спокойно, не дёргался и смотрел прямо, не отводя взгляда. Видит он меня при этом или нет, не имеет значения.

— Тогда наденьте это, — Поттер протянул мантию-невидимку. — На всякий случай. Если что, потом Барти не сможет сказать, кто к нему применял легиллименцию и применял ли вообще.

Люциус спросил с коротким смешком: — Мистер Поттер, и что вы забыли на Гриффиндоре? Это же подлинно слизеринский стиль!

Поттер печально ответствовал: — Мозги я свои забыл на первом курсе. Шляпа меня агитировала пойти на Слизерин, я тогда не понял своего счастья.

Снейп усмехнулся: — Значит, меня тоже это счастье обошло.

Потом надел мантию, накинул капюшон и подошёл к связанному Барти.

* * *

Как долго продолжался сеанс легиллименции, сказать было трудно. Ни Люциус, ни я не вызывали Темпус, боясь помешать профессору. Наконец, тот завершил работу, отчего Барти обмяк в кресле, погрузившись в глубокий обморок, а Снейп сдёрнул мантию, сделал пару шагов назад и опустился на диван. Посидел, откинув голову на спинку, минут 5, не говоря ни слова и закрыв глаза. Потом, не открывая глаз, полез левой рукой в карман, вытащил какой-то фиал и выпил залпом содержимое. Посидел ещё пару минут, потом взглянул на нас, стоявших за креслом:

— Разговаривать будем не здесь. Сейчас надо решить, что делать с ним, — он кивнул на Барти, — и где настоящий Грюм.

Я напомнил: — Сэр, когда мы смотрели карту, вы сказали, что настоящий Грюм должен находиться где-то рядом, скорее всего, в неподвижном состоянии. Надо обыскать комнату.

Малфой подключился тут же: — Есть заклинание, позволяющее обнаружить тайники. А также такое, которое выявляет живой организм, трансфигурированный в неживое.

Мы вопросительно посмотрели на него. Люциус пояснил: — Это достаточно «тёмные» заклинания. Семейные. Авроры такими не пользуются, как принято считать. Я не знаю, сработает ли защита Хогвартса в случае их применения и каким образом. Впрочем, учитывая, что Грюм бывший аврор и отъявленный параноик...

Снейп буркнул: — Тем не менее не хотелось бы, чтобы к его кабинету примчались преподаватели с директором, привлечённые сигналкой, если всё-таки сработает. А времени мало...

Я робко предложил: — Может, проверим личные вещи? Из тех, которых не касаются домовики. Ну там какие-нибудь книги, инвентарь... чемоданы... — последнее слово я выделил особо. Да, применил знание канона, ну а что? Вдруг сработает, зачем же время терять?

Снейп обвёл взглядом комнату.

— Чемоданов у Грюма отродясь не было, а вот его знаменитый сундук... о нём теперь только ленивый не знает.

— А вы откуда знаете? — ввинтился я. — Про сундук?

— Я тоже знаю, — сказал Люциус. — К нам довольно часто наведывались с обысками после падения Тёмного Лорда. А у меня есть привычка очень внимательно слушать то, о чём говорят молодые и не слишком осторожные сотрудники аврората, когда думают, что их никто не слышит. Тем более в моём собственном доме. Профессор знает от меня.

— Тогда... — я не договорил. Мы трое как-то одновременно увидели этот знаменитый сундук, стоявший у стены между шкафом и кроватью. Одновременно мы начали и приближаться к нему. И Люциус, и профессор достали палочки. Произнеся несколько заклинаний, они подошли совсем близко, остановив меня взмахом левых рук: —

Оставайтесь на месте, Поттер! Здесь мы сами...

Сундук не подавал признаков жизни. Наконец, оба мага откинули крышку и заглянули внутрь. Потом подозвали меня. Я тоже посмотрел в сундук. Лучше бы не смотрел... Нет, там не было кровавых ошмётков или каких-то чудовищ, ну, за исключением самого Грюма, который, казалось, лежал в каком-то подземелье, а не в сундуке. Изнутри тянуло сыростью и могильным холодом.

Мы переглянулись.

— Чары расширения пространства, — произнёс профессор. — И Стазис.

-

И что теперь с ним делать? — поинтересовался лорд Малфой. И он, и профессор посмотрели на меня, очевидно, признавая за мной моральное право решать судьбу Грюма, коль скоро это я догадался, где его искать.

Я пожал плечами: — Мне лично он не нужен. Держать его мне негде (нет, на Гриммо, конечно, можно, но мне хватает там и Сириуса, превращать дом в филиал Бедлама, поселив там ещё и Грюма, как-то не хочется). Да и что мне с ним делать? Профессор, полагаю, вам тоже не сдалось иметь его тут, в Хогвартсе? — Снейп кивнул. — Так что, милорд, вам и карты в руки — забирайте его, если хотите. У вас наверняка есть к нему как вопросы, так и претензии, — я вопросительно посмотрел на Люциуса.

Тот как-то даже хищно оскалился: — Уж это верно. Своим вниманием Грюм мою семью не оставлял. Он у нас аврор идейный, если улик не найдёт, то сам состряпает, всё во имя общего блага. Так что побеседовать с ним о днях минувших будет весьма интересно.

Всё понятно, в руках Люциуса Грюм превратится в неисчерпаемый источник компромата на много кого. Впрочем, мне от этого ни жарко, ни холодно.

Снейп ехидно сказал: — Люциус, уж не забудь нас осчастливить важной информацией, когда что-то разузнаешь. Какой сочтёшь нужным. С меня Веритасерум, если понадобится.

Тот только рукой махнул: — Это само собой. Должен поблагодарить вас обоих за такой шикарный подарок.

— Не за что, — сказали мы с профессором хором.

После чего Люциус вызвал двух своих домовиков, благо разрешения у хозяина кабинета спрашивать было не нужно. Да, снова убеждаюсь в том, что Добби — домовик не малфоевский.

Прибывшие двое ушастиков только подтверждали мои представления о том, что в приличном доме и домовики приличные — вышколенные эльфы были облачены в чистые балахоны (или наволочки?), без единого слова выслушали распоряжения хозяина, подхватили один связанного Барти, другой сундук с Грюмом и испарились без малейшего звука. А мы переместились обратно к профессору в подземелья.