Моё проклятое дитя (джен)

«Уважаемый Темный Лорд!

Гарри Поттер…»

Мысленно поставив росчерк своей подписи в конце воображаемого письма, Гарри засмеялся. Да так, что слезы выступили на глазах. Он живо представил, как белоснежная Букля кружит над толпой Пожирателей смерти и кидает туго скатанный сверток в Волдеморта. Будет просто отлично, если он упадет ему прямо на безносую морду. Правда, он не был уверен, станет ли вообще Волдеморт его разворачивать и читать при таких обстоятельствах, но пофантазировать можно, ведь так?

Нарисовав картинку того, как искажается от ярости лицо Темного Лорда, и с каким недоумением смотрят Пожиратели на своего хозяина, Гарри всхлипнул от смеха и застонал. Какой бы отчаянной, а от этого более притягательной не казалась бы мысль вступить с главным преступником всей магической Великобритании в переписку, он знал, что этому никогда не бывать. И не только потому, что у Гарри еще остались остатки благоразумия, но и по другим причинам. Во-первых, где бы сейчас не была резиденция Волдеморта, найти это место не удастся даже такой смышленой сове, как Букля. Наверняка собрания Пожирателей проходят под защитой дюжины чар секретности, если вообще проходят — Волдеморт в этом году ведет себя необычайно осторожно. Во-вторых, Гарри просто физически не смог бы написать это письмо. Он помнил, как общался с юным Томом Реддлом с помощью дневника, и эти воспоминания настолько его угнетали, что он постарался задвинуть их на задворки памяти и клятвенно пообещал себе никогда не делать ничего подобного. Он не мог придумать, что Волдеморт может предпринять, держа в руках пергамент, исписанный его почерком. Познания Гарри в Темной магии все же не были настолько глубокими. Но он не сомневался, что Волдеморт найдет способ извлечь из этого выгоду. Он умеет извлечь выгоду из чего угодно.

Гарри кинул взгляд на часы и с сожалением откинул одеяло, садясь на своей постели. Отчаянно зевая, он ногой попытался нашарить кроссовки под кроватью.

В июне этого года Волдеморт завладел его телом. Его красноречия не хватило бы, чтоб описать ту боль, которую он испытал, когда их сущности слились воедино. Но он мог кое-что рассказать о том чувстве отвращения, которое испытал после. Гарри понимал, что именно крещение Темной магией было всему виной — Люпин и Дамблдор подробно рассказали ему о том, что чувствует человек во время этого ритуала. Но было еще кое-что, о чем Гарри никому еще не рассказывал. Он был уверен, что самого крещения это не касалось, это было более… личное. Когда он извивался от чудовищной боли, его не покидало ощущение присутствия самого Волдеморта. Это тошнотворное ощущение ужаса. Ни вздохнуть, ни пошевелиться. Насколько он помнил, оно лизнуло пронизывающим холодом его правую лопатку, затем затылок и растеклось по позвоночнику, отнимая у него способность контролировать свое тело. Гарри был уверен, что стоит ему оказать малейшее сопротивление, и случится нечто ужасное. Поэтому он наблюдал, как шевелятся его губы, выговаривая слова, которые он даже не мыслил произносить, и его накрывала волна панического страха. Невозможно было сопротивляться. Ноги будто вросли в пол, тело покрылось мурашками, он даже чувствовал, как волосы встали дыбом от леденящей неправильности всего происходящего. Когда его губы изогнулись в совершенно незнакомой ему, хищной улыбке, к горлу подступила тошнота, но все закончилось раньше, чем все ожидали. Хвала Темной магии за быстрое решение. Драко рассказывал, что некоторые мучились часами, прежде чем Тёмная магия вселяла в них Дар. Ему повезло. В какой-то мере.

Он не хотел, чтобы это снова произошло. Если к этому не будут вынуждать обстоятельства, Гарри ни на милю не подойдет и ни за какую цену не сделает шаг навстречу Волдеморту. И мысль о том, что в его руках может оказаться что-то принадлежащее Гарри, эфемерный кусочек Гарри Поттера, даже если это всего лишь письмо, приводила парня в ужас.

В третьих… Гарри не знал, что может предпринять Волдеморт, получив его письмо, однако у него хватало фантазии представить, что тот мог бы послать в ответ.

Чтобы прогнать сухость в горле, он выпил несколько глотков воды и, вытащив из-под подушки волшебную палочку, раздвинул полог.

Рон не успел вовремя отвернуться, и его шея постепенно наливалась краснотой, пока он делал вид, что тщательно застилает свою кровать. Гарри не знал, что так привлекло его внимание. Может, он бормотал что-то вслух?

— Что? — с вызовом спросил его Гарри.

— Ничего, — зло отозвался Уизли и пошлепал в ванную.

Поттер пару минут посидел, слушая, как шумит вода в ванной, и как шевелятся за пологами своих кроватей его сокурсники. Он ведь не думает, что Гарри будет извиняться?

— Доброе утро, — сонно пробормотал Невилл, показавшись из-за своего полога. Он так и не открыл глаза, сидя в одной позе, поэтому Гарри показалось, что тот опять заснул. Он засмеялся:

— Привет, Невилл!

Невилл резко потянулся, с остервенением протер глаза, взлохматил себе волосы и, буквально выпрыгнув из вороха одеял, воскликнул:

— Доброе утро всем!

— Господи, Невилл, что в тебя вселилось… — Дин пытался нащупать пояс своего халата. — Тебя Симус заразил?

— Кто рано встает, тому Мерлин сопутствует!

— А это еще что за ересь?

— Так всегда бабушка говорит, — Невилл оглядел всех своим мерцающим взглядом, и ни Гарри, ни Дин не нашлись, что сказать. — К тому же, сегодня просто чудесный день! Вернее, будет! Первый поход в Хогсмид! Я, наконец, смогу купить семена Трепетливых кустиков и новый горшок для моей Мимбулус Мимблетонии, она так выросла, что прежний никуда не годится, — он махнул в сторону своей тумбочки, на которой стояло растение. Невилл ничуть не преувеличивал: стебли подпирали стенку, и только благодаря этому оно стояло вертикально. — Дядя Арчи подарил мне немного золота на мой прошлый день рождения. Сказал, что очень мной гордится и хотел бы, чтоб я купил себе что-то весомое на память. Было немного странно, ведь мне никогда не доверяли распоряжаться деньгами, я могу запросто забыть, что надо купить, или взять совершенно что-то ненужное… Но даже бабушка одобрила!

— Это чудесно, Невилл, — улыбнулся ему Гарри после неловкого молчания. Кажется, родня Долгопупса — единственное семейство, которое одобрило июньскую эскападу в Министерство Магии.

— Нужно будет это отпраздновать! Тебе ведь исполнилось шестнадцать? — поддержал его Дин.

— Отличная идея! — Невилл аж раскраснелся от предстоящей возможности повеселиться. — Может… может мы выпьем сливочное пиво в «Трех Метлах»? Мне нравится сливочное пиво, особенно эта пена сверху! Но вы, разумеется, можете заказать, что хотите, — отчего-то вдруг смутился он.

— Ммм… спасибо, Невилл, но вдругой раз, — Дин поспешно одел тапочки и направился в ванную.

— Когда это? — удивился Невилл.

— В другой раз. В следующий. Когда будет спокойнее, — Дин подергал ручку и постучал в ванную, занятую Роном.

— В следующую субботу идут семикурсники, — загибал пальцы Долгопупс. — Потом третий и четвертый курсы. На зачетной неделе Хогсмида нет, воскресенье — выходной. И если нам позволят выйти перед самим Рождеством, то это будет чудо!

— Невилл, я бы очень хотел, но боюсь, мы не сможем пересечься в «Трех Метлах», — вздохнул Дин.

— Почему это? — Невилл нахмурился.

— Потому что Дин идет со мной, Гермионой, Джинни и Симусом, — Рон вышел из ванной и хмуро оглядел их. — Нас пятеро, и Тонкс сказала, что больше людей мы в группу взять не сможем.

«Ты еще скажи, что тебе жаль», — зло подумал Гарри.

— Но… — на лице круглолицего Невилла застыло такое привычное всем выражение недоумения, — но я думал…

— Все в порядке, Невилл, — тихо сказал Гарри.

Оглядев напряженного Рона и застывшего на кровати Поттера, Невилл слабо кивнул и доверительно наклонился к Гарри.

— Я думал, что ты идешь с Роном и Гермионой, — прошептал он и добавил: — Ну хотя бы с Гермионой.

Гарри покачал головой.

— На самом деле я не знаю, кто со мной в группе. Единственное, что мне известно — это то, что группу охранять будет Найт. Может быть, я вообще буду один.

— Не будешь! Я иду с тобой, Гарри! — заулыбался Невилл.

Гарри удивленно приоткрыл рот.

— Это случайно не ты вписал мое имя в список? — Поттер знал, с него станется. Тихий и непримечательный Невилл Долгопупс феерично взорвал котлов больше, чем любой ученик за всю его историю.

Но это был не он:

— Я вообще не знал, с кем мне идти. Но как только увидел твое имя в списке, то сразу обрадовался и записался. Надеюсь, ты не против, — плечи Невилла поникли.

— Нисколько. Невилл, а ты не помнишь, кто еще записался к нам в группу?

— Нет. Я как-то не обратил внимания.

— Ясно, — Гарри попытался скрыть разочарование. Если к нему приписались еще и обрадованные братья Криви, то лучше бы он сидел в Хогвартсе.

Дверь спальни со щелчком открылась, и внезапно что-то белое пронеслось у лица Гарри. Дин Томас издал яростный вопль.

Гарри, Невилл и Рон как по команде выхватили палочки, но на пороге стоял только светящийся и порозовевший Симус в зимней мантии. На его шарфе блестели мелкие капельки воды.

— Что ты, черт бы тебя побрал, творишь? — завопил на него Дин, потирая ушибленную руку.

— Иду в атаку!

— В какую атаку?

— В снежную! — Симус вперил руки в бока и захохотал, откинув голову — в лучших традициях одного эпического фильма, который Гарри как-то мельком увидел по телевизору у Дурслей.

Они переглянулись. Рон прищурился и почесал затылок. Гарри развел руками. Заклинание для снежных зарядов не знал никто. И где только Симус его откопал?

Наверное, тяжкая работа мысли отражалась на их вытянутых лицах, потому что Симус загоготал пуще прежнего, но позже смилостивился:

— Одевайтесь, клубкопухи! Реальный снег пошел!

За окном не было ничего видно, казалось, снег спускался с небес сплошной стеной. Гарри, Рон, Невилл и Дин мигом кинулись одеваться, пока Симус сушил свою одежду. Поход в Хогсмид был запланирован через час, но когда это они упускали шанс закидать ближнего снежками?

* * *

Естественно, они пропустили завтрак и едва не опоздали на сборы. Найту пришлось тащиться во двор, по колено увязая в снегу, чтобы вытащить подопечного из сугроба. Гарри дрался отчаянно, прицельно левитируя снежки, и воспоминание о том, как он сбил с ног Рона, грело ему душу. Они до сих пор не разговаривали и старались вообще друг друга игнорировать, но среди толпы черных мантий, разноцветных шапок и белой метели было легко сделать вид, что кидаешь комок наобум и не различаешь своих и чужих.

Снег хорошо лепился, энтузиастов вступить в снежную битву было немало, и на час весь двор Хогвартса превратился в какое-то поле баталий, со скатанными наспех баррикадами, летящими безостановочным потоком снежками и громкими выкриками. Посередине образовалась мокрая жижа, в которой увязали несчастные, сбитые с ног.

Именно в этом снежном болоте Найт выловил Гарри и чуть ли не волоком потащил его к замку. Конечно, и ему перепало пару снежков. Может, именно поэтому Найт демонстративно на него дулся, отвернувшись в сторону.

«Конечно поэтому, с чего бы еще», — подумал Гарри, потирая ноющее тело, он был уверен, что сплошь покрыт синяками, но оно того стоило. Сам Найт сразу высушил себя заклинанием, а Гарри предоставил возможность обдумать свое поведение. То есть, он оставил его истекать талым снегом, и под ботинками образовалась большая лужа. Но Гарри не унывал. За ним тянулась вереница мокрых хаффлпафцев и когтевранцев, которых Макгонагалл строго отчитывала.

Очередь продвигалась медленно, и Гарри вздохнул. Какой смысл проверять учеников на выходе из Хогвартса? Неужели они боятся, что мы утащим какой-то гобелен и потом заложим его в какой-нибудь лавке ростовщиков? Это же глупо. Самое обидное, что и по возвращении из Хогсмида им предстояло пройти ту же самую утомительную процедуру.

— Вывернуть карманы! — кричал кто-то из авроров.

— Они ведь не попросят нас раздеться, правда, Гарри? — встревожено зашептал Невилл. — Я слышал, магглов иногда заставляют раздеться, когда они летят в этих… быстролетах.

— Самолетах, — механически поправил Гарри и ободряюще сжал руку Невилла. — Нет, Невилл, они этого не сделают. У них же есть Грюм. Его глаз видит куда больше маггловских сканеров.

— Где ваше разрешение, мистер Поттер, мистер Долгопупс? — к ним подошла Макгонагалл с блокнотом и пачкой листов. Она обратилась к ним, почти не разжимая губ, и было ясно, что их декан находилась на последней стадии хладнокровного терпения. Гарри и Невилл поспешно сунули ей помятые, местами промокшие листки.

Макгонагалл взяла их, едва касаясь пальцами. Гаррин листок с формой разрешения был заполнен обычной шариковой ручкой, и слова даже можно было прочитать. Но листок Невилла превратился в сплошную чернильную кляксу. Профессор коснулась палочкой промокшей поверхности, и оба пергамента высохли так мгновенно и яростно, что сморщились с громким хрустом.

— Это мне не нужно. Ваша бабушка, мистер Долгопупс, прислала мне еще одно разрешение именно на такой случай, — ее голос был такой же кондиции, как и листок, который она сунула обратно Невиллу. — Желаю приятно отдохнуть. И ради Мерлина, мистер Каллекс, высушите Поттера, потому что я сейчас не могу поручиться за свой результат.

Она отошла, и все трое смогли перевести дух. По какой-то причине Найт тоже побаивался гнева Минервы Макгонагалл, хотя давно перестал быть ее студентом. Гарри почувствовал теплую волну магии, пробежавшую от хлюпающих ботинок до вихра волос на затылке, и благодарно улыбнулся Найту. Тот до сих пор подчеркнуто не смотрел на него, но выглядел вполне мирно.

Шаг за шагом они продвигались к выходу. Их заставили вывернуть карманы, дать на проверку свои волшебные палочки и зачем-то написать пароль напротив своей фамилии в предложенном пергаменте. Выглядело это глупее некуда, тем более что пароли никак не скрывались, и Гарри успел пробежать глазами несколько из них, пока обмакивал перо в чернила: in vino veritas, 210481, Траббик, синевидные колючкообразные морщерогие кизляки и — что его особенно позабавило — пароль Грегори Гойл напротив имени Грегори Гойл. Невилл со вздохом написал пароль к общей гостиной, так как это единственный пароль, который он стопроцентно будет помнить до сегодняшнего вечера, а Гарри, нимало не смущаясь взгляда одного из пожилых авроров, нарисовал веселый смайлик, который хотел превратить в снитч, дорисовав ему крылышки, но Найт вовремя отобрал у него перо. Что написал сам Найт, Гарри не видел, но глядя на его довольное лицо, он заключил, что это должно быть как минимум что-то непристойное.

Последней проверкой было знаменитое всевидящее око Грюма. Оно бешено вращалось, пока сам Аластор проводил своей палочкой по воздуху перед ними, и даже у Невилла не было сил, чтобы вздрогнуть или смутиться. Все они жутко проголодались и устали, и Гарри не мог думать ни о чем, кроме как о порции сосисок с жареной картошкой в «Трех метлах» и тепле у тамошнего камина.

— … беспрекословно подчиняться приказам вашего вожатого. При малейшем подозрении слежки обратиться к вашему вожатому, если увидите предметы, идентифицируемые как покинутые или ничейные, ни в коем случае к ним не приближаться и не прикасаться, а обратиться непосредственно к вашему вожатому…

— Аластор, можно пропустить эту часть? Я им сам потом объясню.

Гарри подумал, что Найту сейчас крупно перепадет от Грюма, но тот лишь как-то совсем по-старчески крякнул и скатал свиток с указом в трубочку.

— Твоя воля, при условии, что потрачу эти пять минут на что-то стоящее. Например, на эту восхитительную смесь от старушки Марджи.

Он нырнул за лацкан своего кожаного жилета (Гарри не раз видел, как Грюм доставал оттуда свою серебряную флягу) и вынул затертую, явно видавшую лучшие годы курильную трубку. Его потемневшие пальцы ловко замяли табак в чашечку, и Найт нагнулся с зажженной на конце палочкой, прикрывая другой рукой огонек от ветра. Голубой глаз Грюма уставился прямо на Гарри.

— Идете веселиться, Поттер?

— Что-то вроде того, — Гарри поежился. Под аркой дул сквозняк, и запах курева Грюма был неприятен.

— Гляди в оба, парень. Каллекс прикроет твою задницу, но то, что происходит прямо у тебя под носом, придется расхлебывать самому.

— Да, сэр, — говорить расхотелось окончательно, но Грюм больше не предпринимал попыток наладить диалог. Они молча подождали, пока аврор покурит, и пошли, наконец, в сторону Хогвартских ворот, ступив на заснеженный двор.

Гарри спросил у Найта, кого еще кроме него с Невиллом ему предстоит сегодня сопровождать, но тот лишь загадочно ответил:

— Увидишь, — и повернулся к Невиллу, интересуясь, какие места в Хогсмиде тот хотел бы сегодня посетить.

Несколько карет у ворот уже дожидалось своих пассажиров. Черные крылатые кони фыркали и нетерпеливо переступали копытами. Их черная кожа, на которую почему-то не оседал снег, притягивала взгляд посреди всего этого белого царства. И Гарри не упустил возможность посмотреть на фестралов поближе. Найт отошел в поисках остальных ребят из группы, а Невилл безмолвно последовал за ним.

Он подошел к самому крупному из них, но все же, опасался до него дотронуться. На удивление Гарри, само существо было настроено к нему очень даже дружелюбно. Фестрал встряхнул гривой и наклонил голову в сторону мальчика, который мог теперь почувствовать его порывистое горячее дыхание. В глади больших светящихся глаз отразилось его удивленное лицо.

— Ну конечно, — прошептал Гарри, без колебаний положив руку на выпуклые ребра. Он мог проследить каждую косточку, обтянутую кожей. Фестрал переступил копытами, но не воспротивился прикосновению. — Тебя могут увидеть только те, кто видел смерть. А как на счет тех, кто желал умереть?

Фестрал фыркнул и попытался схватить руку Гарри своей драконоподобной пастью. Сзади кто-то громко вскрикнул, но Гарри не волновался: он был уверен, что это был своеобразный дружеский жест.

— Ты просто красавец, — улыбаясь, сообщил ему Гарри. И он действительно это имел в виду. Сухая кожа была странно приятной на ощупь, и под ней завораживающе перекатывались мускулы и двигались кости, стоило животному пошевелиться. Тончайшие как у летучей мыши крылья напомнили о том, как великолепен фестрал в полете. Исключение составляли только резцы, зловеще выглядывающие из пасти, но и к этому можно было привыкнуть.

— Гарри, идем, — Найт позвал его и указал позади себя. — Карета нас уже дожидается, — его взгляд скользнул по гладящей фестрала руке Гарри, и он отвернулся.

Гарри кинул прощальный, но полный обещаний взгляд на это великолепнейшее порождение Тёмной магии и поспешил за аврором. Он обязательно покатается на фестрале еще раз. Впервые верхом на животном Гарри не оценил полет, но сейчас, чувствуя приятное волнение при мысли об этом, он не сомневался, что это будет удивительно.

Как оказалось, все были уже в сборе, — протиснувшись в карету и упав на свободные места, Гарри с Невиллом принялись удивленно оглядывать спутников. Малфой. Паркинсон. Забини.

Более экзотической компании для похода в Хогсмид и не придумаешь, и широкая улыбка Найта, с которой тот закрыл дверь и пожелал всем приятного отдыха, смотрелась тут совсем не уместно. Карета тронулась. Невилл тут же пугливо отвел взгляд, делая вид, что страшно интересуется пейзажем за окном, но Гарри решил откинуть в сторону приличия и внимательно всмотрелся в сокурсников. Один из них вписал его имя в список. Кому-то из них очень нужно, чтобы он был в Хогсмиде сегодня, и он собирался выяснить, почему.

Вполне естественно, что главным подозреваемым был Драко Малфой, который по непонятным Гарри причинам выглядел чересчур уж довольным. Он заговорщицки усмехался Гарри краешком губ, в то время как его рука лежала на коленях Панси и лениво поглаживала кисть девушки. Сама Панси не разделяла его восторгов. На ее лице отчетливо читалось брезгливое выражение, и, как подозревал Гарри, только присутствие Найта удерживало ее от того, чтобы сморщить нос как от неприятного запаха и приказать выкинуть гриффиндорцев из кареты. Всегда флегматичный на памяти Гарри Блейз Забини был единственным, кто поздоровался с ними. Он неопределенно кивнул, не глядя ни на кого конкретно, и тут же углубился в чтение распечатанного письма.

Несмотря на неуютную тишину, поездка прошла без происшествий. А приехав в деревню, Гарри и думать забыл о сегодняшней компании: Хогсмид был великолепен. Тут было холоднее, чем на территории Хогвартса, но улица на углу книжного магазина бурлила жизнью. Волшебники и волшебницы в праздничных шляпах и мантиях громко поздравляли друг друга с наступающими праздниками. Дети с восторгом прикасались к выставленным на прилавках рождественским игрушкам, которые пели, сверкали и летали цепочкой над их головами. Группа магов обступила огромнейшего размера котел — самый большой, который Гарри приходилось видеть в своей жизни — и грелась возле костра, держа в руках по кружке чего-то дымящегося. То тут, то там слышался гул веселых голосов, когда открывалась дверь кафе или паба. На истоптанных дорожках поблескивали веточки ели, омелы и клочки оставшихся украшений. В воздухе летал аромат чего-то вкусного и манящего.

Найт, не поддаваясь уговорам, стойко повел всех сначала за покупками, решив оставить пиршество под конец. Для Гарри поход по магазинам пролетел в мгновение ока — то ли от того, что он, изрядно уставший и убаюканный обилием ярких красок, засыпал на ходу, то ли он был голоден настолько, что не мог обращать внимания ни на что другое. Все шестеро посетили магазинчик книг и канцелярии, аптеку — пополнить ингредиенты для зелий, лавку шуток и приколов «Зонко», «Сладкое королевство», а так же магазин с животными. По просьбе единственной дамы в компании им пришлось сделать огромный крюк по деревне, чтобы зайти в «Платья Хогсмида», где Панси проторчала добрые три четверти часа. Найт оказался в незавидном положении: Малфою вдруг приспичило покурить, и за это время Гарри уже осточертел звук дверного колокольчика. Раздраженному аврору ничего не оставалось, как выглядывать каждые две минуты наружу, чтобы удостовериться, что с ними все в порядке. По пути к «Трем метлам» они остановились еще у нескольких магазинов, название и товары которых Гарри не запомнил, но в «Все для квиддича» он наверстал упущенное. Он пробыл бы там и дольше. В преддверии Рождества завезли невероятно привлекательные подарочные наборы: по уходу за метлой, разнокалиберных снитчей, экипировки и комплектующих частей к метле, но Найт с явным сожалением в голосе попросил его, Драко и Блейза закруглиться. Панси, скрестив на груди руки, вызывающе стояла у входа, а явно продрогший Невилл переступал с ноги на ногу и потирал ладони, скользя рассеянным взглядом по полкам.

В «Три метлы» они попали в самый разгар и вынуждены были подождать, пока освободится столик, за который могли усесться шесть человек. Народу было так много, что им пришлось потесниться: Невилл забился в угол, прикрывшись огромным глиняным горшком, который служил своеобразной преградой между ним и Малфоем. Найт наколдовал себе стул возле слизеринца, чтобы иметь возможность наблюдать за входом в паб, а Забини вынужден был сидеть на сквозняке, однако он не жаловался. Гарри, потирая замерзшие уши, сел поближе к Невиллу, но все равно чувствовал жар бедра Панси с другой стороны.

Медовая индейка с картошкой и грибами была лучшим, что Гарри пробовал в последнее время, но съел он немного. Аппетитом он похвастаться не мог, однако жажда мучила его постоянно. Он сам не заметил, как осушил полбокала сливочного пива, но встретившись с острым взглядом Панси, потянулся за салфеткой.

— Я не заказывала это мерзкое пойло. И платить за это не собираюсь, — капризным тоном протянула она.

— Это с меня, — смутился Невилл. — У меня в июле был День Рождения, и я… вот… хотел вас угостить.

— За твое здоровье, Невилл! — громко сказал Найт, поднимая в воздух свой бокал и не давая шансов слизеринцам вставить хоть слово.

— Верных тебе друзей и удачи, — засмеялся Гарри и присоединился к тосту. Паркинсон с приоткрытым от удивления ртом выглядела не менее комично, чем со сморщенным носом.

— Побольше извилин в голове и храбрости, — усмехнулся Блейз.

— Такта, — процедила Панси и отвернулась, не притронувшись к бокалу.

— Секса!

— О, а вот за это стоит выпить до дна, — живо откликнулся Найт и запрокинул свой бокал. Залившийся краской Невилл невнятно всех поблагодарил и попытался сделаться как можно незаметнее в своем углу.

Позже, когда все пятеро по очереди посетили уборную и отдыхали, вытянув ноги под столом и наслаждаясь теплом и сытостью, Невилл наклонился и зашептал Гарри в ухо:

— Почему он мне это пожелал? Он хотел опять меня высмеять? Он ведь не знает, что я…

— Нет, — возразил Гарри, глядя на Драко, который со скучающим видом курил, незаметно стряхивая пепел в новый горшок для Мимбулус Мимблетонии. — Это хорошее пожелание Невилл. От всего сердца. Он не имел в виду ничего такого. Поверь мне.

Невилл кинул на Драко пытливый взгляд, но больше ни о чем не спрашивал.

— Ну, вы готовы? — спросил Найт, когда с ленивым завязыванием шарфов, натягиванием перчаток и застегиванием плащей и мантий было покончено, и они все вышли на улицу, вдыхая морозный воздух. Слизеринцы кивнули, и все как один, схватились за Найта.

— К чему? — испуганно прошептал Невилл.

— К сюрпризу. Гарри, Невилл, возьмите меня за руки. Я вас сейчас аппарирую.

— Но я никуда не хочу. Я хочу в Хогвартс. Уже очень поздно, и я немного устал… — как-то жалобно возразил Невилл. Он оглянулся на Гарри в поисках поддержки, но тот лишь сочувственно на него посмотрел.

— Еще немного Невилл, нам вряд ли выпадет еще шанс выйти в Хогсмид в ближайшее время. А завтра ты отоспишься, я наложу на Симуса какой-нибудь дурман, чтобы тот не шумел.

Невилла сейчас было и шоколадкой не заманить никуда, но принцип большинства победил: он не хотел чувствовать себя виноватым, лишив сокурсников развлечения. Горестно вздохнув, он схватился за руку Найта.

И Гарри тут же почувствовал съеденную картошку с индейкой у себя в горле. Он покрепче вцепился в Найта, стараясь игнорировать неприятные ощущения, и приготовился достойно встретить новую землю под ногами, но ему это не удалось. Что-то больно пихнуло его под ребра, потом в спину, и он упал, увлекая за собой еще кого-то. В ушах стоял звон, в груди осела непонятная тяжесть, а он сам лежал на чем-то мягком и… живом?

— Дементоровы яйца!

— Слезь с меня!

— Мне кто-то на руку наступил! Прокляну!

— Извините…

— Твою мать, — выдохнул Гарри, щурясь на разноцветные огни и шаря руками по полу. В ушах ритмично бились децибелы, пол дрожал под руками, а нос наполнили разномастные запахи: дыма и духов, пота и спиртного, новой одежды. Запах толпы. Танцующей толпы. И не было ничего страшнее, чем потерять свои очки среди всего этого ужаса.

Он случайно потрогал кого-то за гладкую лодыжку, за что больно получил по лбу. На него постоянно натыкался кто-нибудь, и было трудно устоять на коленях. Его начала накрывать паника, и он принялся звать Найта.

Тот появился неожиданно, безошибочно схватив Гарри за шиворот, и сразу куда-то потащил. Гарри пытался перекричать музыку:

— Что?!

— Мои очки! Я их потерял.

— Акцио очки!!! — проревел Найт, и тут же посыпались проклятия: — Дьявольские силки! Почему их так много? Забини, не стой горгульей, помоги мне! Нет, не эти. И не эти. Что?.. Нет, я не танцую! Я занят! — в его голосе явно сквозило раздражение.

Гарри стоял, обхватив себя руками, и старался успокоиться. То, что Найт притащил их всех в клуб, у него не вызывало удивления. Но как он собирается следить за ними в такой толпе? Даже наложив на каждого следящие чары, ему понадобится время, чтобы протолкать себе дорогу к подопечным. Разве что он отведет их в один уголок как маленьких, и будет танцевать сам со всеми по очереди.

Его мысли прервала чужая рука, ласково скользнувшая по его ягодице.

— Найт?! — отчаянно пискнул он.

— Ладно. Не страшно, — Найт сдерживал себя, как мог. — Вот, на время сойдут. Сейчас пойду, поищу твои. Никуда не отходите от этого места! Если вернусь и не досчитаюсь хоть одного, выходные проведете с Грозным Глазом. В кабинете директора. Последний раз в своей жизни. Я ясно выразился? Мисс Паркинсон, я бы на вашем месте не улыбался так вызывающе в подобном месте.

Гарри надел очки, которые вручил ему Найт, и тут же ощутил разницу. Видел он не так хорошо, как в своих: оправа была очень толстая, и их приходилось то и дело поправлять, когда они сползали на кончик носа. Но зато предметы стали четче, и он мог ориентироваться в пространстве.

— Гарри, садись, — он обернулся на голос Невилла, который сидел на высоком пуфе за барной стойкой. Слизеринцы расположились там же. Панси увлеченно рассматривала коктейльную карту, а Забини скучающе оглядывал танцпол. Возле него на столе возвышалась куча блестящих разноцветных очков всех цветов и форм.

— Выглядишь как наша Трелони, — изрек Драко, смерив его взглядом. — Не хватает только шали и третьего глаза.

Панси захихикала, но Гарри, уверенно усевшись между ними, ни жестом, ни взглядом не дал понять, что его задели эти слова.

— Что-нибудь желаете? — перед ним, словно джин, материализовался бармен с палочкой в руке. За ним, позвякивая и танцуя, парили бокалы и трубочки.

Гарри указательным пальцем поправил очки.

— Мне то же, что и ему, — кивнул он на Драко, который уже держал что-то в руке.

Раздался звук вылетевшей из бутылки пробки, и перед Гарри тонкой высокой струей полился янтарный напиток — прямо в подставленный ловкой рукой бармена широкий стакан. Кубики льда всплыли на поверхность, как будто только что там и родились. Пахло довольно приятно, и Гарри пригубил напиток, пытаясь разглядеть эмблему на чешуйчатом бирмате.

Губы и язык обожгло огнем, и он сделал судорожный вздох.

— В Хогсмиде… оказывается, есть танцевальные клубы?! — спросил он, пытаясь подавить желание попросить воды.

— Не совсем в Хогсмиде. Да и не совсем танцевальные, — по голосу Драко Гарри понял, что тот улыбается.

— Тогда что мы тут делаем? Пьем и наслаждаемся музыкой? — Гарри снова поднес стакан к своим судорожно сжатым губам.

— Это лишь часть программы, — Драко, не выдержав, засмеялся. — Поттер, не обижайся. Ты просто забавно выглядишь.

— Ага. Хохма вечера.

— Нет, Долгопупс с садовым горшком за барной стойкой вне конкуренции. У меня постоянно возникает желание кинуть ему милостыню, да посудина что-то нескромного размера. А у тебя просто синяк вот тут, чувствуешь? — Драко дотронулся до его виска. — Отбивался от стаи поклонников?

Гарри оставил комментарий без ответа.

— Поттер, у меня нет сил смотреть на твою сведенную судорогой челюсть. Не глотай, а погоняй жидкость во рту. Этот жар должен приятно обволакивать твой рот и горло, а не колоть жалом соплохвоста.

Гарри так и сделал, и с минуту сдерживал слепящие глаза слезы. Было мало приятного, но после нескольких глотков жжение притупилось, и стало терпимо. В конце концов он не выдержал:

— Как ты это пьешь?

— Дело не во вкусе.

— А в чем?

Драко помедлил с ответом:

— Потом поймешь.

Гарри пожал плечами и развернулся к танцполу. Его немного беспокоило долгое отсутствие Найта. В самом деле, как он собирается найти его очки среди трущихся друг о дружку и прыгающих тел, которые наверняка уже растоптали их в мелкую крошку? Новообретенный суррогат в черной оправе тут же сполз на кончик носа.

«Нет, не знаю, что там Найт себе напланировал, но вот с этим я танцевать точно не буду», — раздраженно решил Гарри. Непонятно почему Найт, зная о его неприязни к вечеринкам в кругу незнакомцев, избрал это времяпровождение гвоздем сегодняшней программы. Хотя его сокурсникам, насколько он мог видеть, все нравилось: Панси, закинув ногу на ногу, поигрывала бокалом с чем-то кроваво— красным в своей руке и обменивалась улыбками и взглядами с какими-то парнями. Сидящий рядом Драко никак на это не реагировал. Невилл завороженно смотрел на толпу, позабыв обо всем на свете. Забини скучал, но, в общем, тоже чувствовал себя комфортно и непринужденно.

За мыслями Гарри не заметил, как выпил всю янтарную дрянь до дна. Драко лишь молча кивнул бармену, и стакан наполнился снова.

— Почему мне кажется, что ты пытаешься меня споить? — весело спросил Гарри, тем не менее, делая еще один глоток. В голове уже поселился приятный туман, а с тела ушло напряжение и вся нервозность.

— Чушь какая. Зачем мне это?

— Возможно, чтобы усыпить мое внимание и получить ответы на вопросы, на которые я не хочу отвечать.

— Разве не ты последнее время эти вопросы и задаешь? — с наигранным удивлением сказал Драко.

— Я, — кивнул Гарри. — Но тогда я не понимаю, зачем тебе все это.

Вокруг надрывно звучала музыка, и слова были еле различимы, но Гарри все равно тяжело вздохнул.

— Поттер, я хочу просто выпить с тобой.

— Мы уже пили. В «Трех метлах».

— Тогда мы пили за Долгопупса и его потенцию.

Гарри попытался сфокусироваться на лице Малфоя, проклиная свое зрение. Он не мог разглядеть выражение лица Драко.

— Ну, давай, — Гарри безропотно потянулся своим стаканом к стакану Драко.

— За трудности, которые преодолевают вместе, — тихо промолвил Драко и запрокинул в себя стакан.

Пить залпом оказалось еще ужаснее, чем держать напиток во рту. Гарри казалось, что его пищевод и желудок сгорают заживо, но он удержал это все в себе и посчитал это успехом. Интересно, какое выражение лица было бы у Паркинсон, если бы он сейчас заблевал ее ноги?

В это время вернулся Найт Каллекс и виновато сообщил ему, что очки придется купить новые, так как старые как сквозь землю провалились. Гарри на это лишь отмахнулся. Возможно, он расстроился бы, если бы был чуточку трезвее.

— Вижу, вы даром времени не теряли, — оглянув пустые стаканы и бокалы, сказал аврор. При этих словах он кинул на Драко взгляд, полный ненависти, хотя, возможно, Гарри просто показалось. — Идем. У нас не так много времени, — он взял Гарри за плечо и поманил всех за собой. Студенты без разговоров повиновались.

Проталкиваясь сквозь толпу, Гарри не мог заметить, что Найт старается держать его как можно ближе к себе. Может быть, он уже жалел, что повел подростков в это неподходящее по всем аврорским меркам место, но из упрямства не желал что-либо менять.

— Тебе идут эти очки, — попытался расположить к себе Найт.

Гарри фыркнул.

— Спасибо. Мне уже сообщили, что стрекоза из меня вышла отменная.

— Ты хорошо в них видишь? — мужчина явно не уловил в его голосе упрека, внимательно оглядывая его глаза за линзами очков.

Гарри неопределенно передернул плечами. Видел он в них плохо, но не собирался сообщать об этом. Найт бы начал вновь суетиться, а Гарри привлек уже достаточное количество внимания к своему никудышному зрению.

Подойдя к противоположной стене зала, Найт взглядом пересчитал головы подопечных и подтолкнул их к неприметной двери. Гарри удивился отсутствию опознавательных табличек, это была явно не уборная и не вход для служащих — дверца производила впечатление каморки, которой очень редко пользуются. Единственной приметной чертой была позолоченная ручка, ярко блестевшая под лучами танцевальных огней.

Найт открыл дверь и широким жестом пригласил всех вперед. От Гарри не укрылось, как переглянулись Панси и Драко, прежде чем зайти внутрь, но он не мог предположить, что бы это означало. Протиснувшись вслед за ними, он постарался быстро протереть очки полой мантии — в коридорчике было намного темнее, чем в клубном зале, и ему приходилось ориентироваться в основном по гулким шагам впереди и дыханию Невилла рядом.

Водрузив очки на нос, он застал Найта, склонившегося над каким-то волшебником. Тот неподвижно сидел у стены, с ног до головы закутанный в черные одежды — капюшон был надвинут так низко, что его можно было спутать с дементором, если бы не его печально маленький рост. Найт что-то тихо ему втолковывал, а тот качал головой. Очевидно, они спорили.

— Кто это? — прошептал Гарри, наклонившись к белобрысому затылку. Его не покидало ощущение, что черный человечек пристально его разглядывает из-под своей хламиды.

— Охранник, — так же тихо ответил Драко, повернув голову. — Очевидно, у него есть какие-то сомнения. Если твой нянька не проявит сейчас все свое обаяние, то он нас всех вышвырнет отсюда.

— Он-то? — удивился Гарри. — Куда ему против аврора и еще пяти человек?

— Поверь, ему даже палочка для этого не потребуется.

Найт тем временем начал терять терпение. Его лицо покраснело от злости, он резким жестом что-то показал перед собой, затем указал рукой на ребят.

Охранник в черном неожиданно подался вперед, края капюшона заколыхались от резкого движения. Теперь не было никаких сомнений в том, что он пристально их разглядывал. Ощущение было не из приятных или хотя бы терпимых, и Гарри поежился. По судорожным вздохам рядом, он понял, что доставалось не ему одному.

«Вот это взгляд. Пронизывающий насквозь. А ведь этот человек даже ни разу не показал своего лица.»

В следующий миг Невилл Долгопупс чуть не получил сердечный приступ по его же словам, когда рука охранника резко поднялась и безошибочно ткнула в сторону Невилла.

Гарри успел засунуть руку во внутренний карман, нащупывая волшебную палочку, но поймал взгляд Найта. Мужчина тоже смотрел на Невилла и выглядел немного удивленным. Спор разрешился самым неожиданным для Гарри образом: перед охранником на пол со звоном шлепнулся мешочек, который тот тут же подобрал и спрятал в глубины своей мантии. Отдав золото, Найт тут же потерял к человечку интерес — он безошибочно повернулся влево напротив стены, где буквально через миг возникла длинная бордовая ткань, скрывающая вход.

Найт поднял ткань рукой и придержал ее для остальных, пока они по одному проходили вовнутрь. Ныряя под руку своего телохранителя, Гарри кинул пристальный взгляд на его лицо. Каллекс старался выглядеть невозмутимым, но все эти крошечные сигналы, которые Гарри научился со временем подмечать: гордо вздернутый подбородок, неестественно приподнятые уголки губ и напряженные плечи безмолвно кричали о том, что Найт Каллекс чрезвычайно, до глубины души чем-то огорчен.