Рассвет Империи. Часть II: Evil Inside (джен)

Энакина не было уже сорок минут, и Оби-Ван начал задумываться: может быть, ученика застрелили? Но Сила молчала об этом. Она говорила об опасности, о страшной опасности — да. Но не о смерти. Или о смерти, но какой-то метафорической, а учителя всегда советовали Оби-Вану не лезть в метафоры.

— Ещё пять минут, — наконец решительно заявил Навара, — и я связываюсь с канцлером.

В этом решении был какой-то незримый изъян, но Оби-Ван не стал спорить: действительно, информация о магистрах-террористах должна была как можно быстрее дойти до властей. Иначе будет поздно и под раздачу попадёт весь Орден: принцип коллективной ответственности накрепко засел в слишком большом количестве буйных политических голов.

Он уже начал набирать номер приёмной Канцлера, когда его резко тряхнуло — от макушки до пяток словно разряд тока прошёл. Виски заломило. В ушах, эхом отдаваясь по всей голове, зазвучали голоса — магистр-отшельник и ещё кто-то, незнакомый, словно бы говорили хором:

— Джедаи, говорит центр. Серроко! Серроко! Серроко![1] Канцлер и его люди предали Орден, они приказали клонам убивать всех джедаев! Спасайте свои жизни. Бегите, пока не поздно. Вы объявлены врагами государства. Мы ждём вас на Спинтире. Мы держимся. Мы ещё живы. Мы ждём вас. Бегите. Спасайтесь. Говорит центр: Серроко. Серроко. Серроко...

* * *

Олин вздрогнул и прислушался к чему-то — видимо, в Великой Силе. Потом резко развернулся к Органе и спросил:

— Что ты знаешь о заговоре Канцлера?

Органа туповато сморгнул.

— О каком заговоре, рыцарь?

— Не пытайтесь изображать святую невинность. Я всё знаю: это сенаторы приказали клонам убивать джедаев.

— Если и так, то я об этом не знаю, — покачал тот головой. — Вы уверены в том, что говорите? Еще пять минут назад...

— Сейчас со мной связался Магистр-Координатор. Центр передал сигнал "Серроко" и сообщил, что джедаи объявлены врагами государства, а клонам приказано нас убивать. Что ты об этом знаешь?

— Ничего, — устало сказал Органа. — Ничего, клянусь кровями королевы.

— И всё же что-то ты да знаешь. Я это чувствую, — возразил Олин.

Падме покачала головой: с её точки зрения, на свете не было ничего гаже этих вот неточных джедайских "чувствований". Они слишком редко вели к чему-нибудь конструктивному, зато оправданием для дурацких деструктивных действий становились... да практически всегда. «Я чувствую», — а значит, могу не доверять, лезть на рожон, тянуть до последнего.

— О заговоре, пожалуй, но не о том, рыцарь. Если вам интересно, сегодня на тематическую вечеринку, посвящённую победе над Нагой Садоу, вломились магистр Винду и несколько его подручных и объявили Слово и Дело Ордена. Все присутствовавшие, по их словам, должны были быть допрошены "с должной мерой пристрастия" о каком-то заговоре против джедаев.

— Вас тоже допрашивали?

— Нет, мы с милой Шелти успели уйти до начала основного веселья. Но что-то подсказывает мне...

— Не верю, чтобы магистр Винду мог узнать о заговоре, — Олин нахмурился. — Кто угодно, но не он. Он... был слишком занят другими вещами. Например... неважно.

Было почти мило, как он умолк, не позволив себе прилюдно раскритиковать начальство.

— Действительно, не важно, — мягко согласился Органа. — Что важно, так это — что мы будем делать в свете новой информации?

— Мы?

— А разве вы не с нами, рыцарь? Я планирую отправиться в наше посольство. Дипломатический транспорт имеет приоритет и не подвергается досмотру, так что...

— Не знаю ничего про транспорт, сенатор, но я отправляюсь в Храм, — жёстко заявил тот, неуверенно поднимаясь на ноги и приводя в порядок одежду.

— Я читал где-то, что гомосексуализм коррелирует с суицидальными наклонностями, но полагал это пропагандой защитников традиционных ценностей, — хмыкнул Органа. — Или всё же дело в вашей принадлежности к Ордену? Это интересная дилемма. Шелти, девочка, запиши: обдумать это на досуге.

Если он надеялся таким образом убедить рыцаря Олина не рисковать собой и честно бежать с Корусканта, он выбрал неверную тактику: тот только скрипнул зубами и принялся проверять функциональность своей машины.

Падме закусила губу. Выдохнула.

— Никогда бы не подумала, что рыцари-джедаи настолько равнодушны к воле той Силы, которой они служат, — голос чуть дрогнул, но она продолжила:

— Потребовалось чудо, чтобы вас спасти. Неужели вы настолько атеист, что отбросите этот дар — дар жизни?

— Неплохая попытка, Дива, но мимо, — Олин тряхнул длинной такваашьей чёлкой. — Я принимаю этот дар с благодарностью, но собираюсь потратить его с пользой. А вы, раз уж брю... беременная, задумайтесь, сколько в Храме малышни. Например.

— Не демонизируйте Канцлера, он не может приказать убивать несовершеннолетних, в какой бы там заговор не влезли магистры!

— Ой ли? — кивнул на тело мальчишки-падавана Олин. — Клонам безразлично, сколько лет джедаю, который им попадётся. Если они в десять лет взрослые, почему все остальные — нет, ну и всё такое. А у меня там падаван, и я его только что получил. Обидно было бы потерять. Ну, что там ещё? У вас такое лицо, как будто вы десяток клопов разом прожевали, сенатор.

— Мне только что был звонок по закрытой линии, — мрачно ответил Органа. — Вот что, рыцарь. Мы с вами едем в Храм. А Шелти проводит мою дорогую Диву до посольства. Благо, у нас как раз две машины.

Падме открыла было рот, но вовремя вспомнила, что она вообще-то беременна и не в состоянии принимать участие в боевых действиях.

И всё-таки, кто позвонил Органе? Почему тот решился на такой глупый риск?..

* * *

Айсан сидела за своим столом и гоняла — с начала до конца и снова сначала — речь Сидиуса. Тот был великолепен. Достоверен в каждом слове и жесте, блистателен и убедителен в гневе и снисходительном неодобрении, и в милосердии, которое он вроде как обещал. Каждому должно было быть понятно: джедаи — преступники, Канцлер — жертва, а клоны — несчастные обезумевшие создания, загубленные джедаями же. А разумные люди поймут и другое: ничто не может оставаться как прежде. Близится смена строя. Винду глуп и фанатичен — и он своими глупостью и фанатизмом открыл Сидиусу дорогу к престолу.

«Иначе в мире наступил бы хаос, Санни. А этого нельзя позволить».

Но разве хаос уже не наступил?

На карте Корусканта вспыхивали новые и новые красные огоньки; мужские, женские, детские голоса кричали "серроко" на орденских частотах, но помощь не приходила — зато, очень часто, приходили новые клоны. Отборный батальон готовится штурмовать Храм — это тоже нужно для того, чтобы остановить Хаос? Убить всех джедаев, даже малых детей — а ведь клоны убьют всех.

«Конечно, Санни. Теперь я должен любой ценой стать императором — иначе никак. Всё — или ничего. Мы дошли до поворотного момента, мы не можем отступить.»

Он всегда начинал говорить лозунгами, когда сам не верил своим словам, знал, что неправ, но отступать не хотел или боялся. Она ведь хорошо его знала. Хорошо узнала — за эту войну. Она его любила — или думала, что любит. Разве любящие не готовы идти за любимыми куда угодно? А она вот, получается, застряла на пороге и думает. Нельзя так.

Неся на плечах свою судьбу, идёт навстречу тьме женщина, вооружённая лишь плащом...

Айсан тоже вот воображала себя новой Элиной. Которая будет за спиной своего ситха, поддержит его, посоветует и никогда не бросит, пусть даже весь мир будет против него. И никогда не станет его слабостью, чтобы он не убил её.

Она честно хотела, чтобы Палпатин стал императором. Но не так. Не через бессмысленную, противоречащую не только этике, но и логике, резню. Она ведь разрабатывала проекты реорганизации Ордена в имперские рыцари. Достаточно устранить Совет... достаточно было. Теперь — никаких имперских рыцарей. Выжившие джедаи станут врагами новорожденной империи, и кто их за это осудит?

Огоньки вспыхивали всё чаще, от криков о помощи звенело в ушах. Она уже нарушила один из приказов Палпатина — отрядила полицейские части подбирать выживших, защищать от клонов и свозить в один из бункеров, оставшихся ещё с тех времён, когда Империя была Вечной. Но это только полумера. Со спасёнными потом надо что-то делать, как-то встраивать это решение в текущую ситуацию...

Нет, ей руководила не этика. Не жалость к бедным джедаям, нет. Она бы с холодным сердцем убила любое количество из них, если бы в этом был смысл; но смысла не было. Никакого — разве что подкормить и утешить паранойю: мёртвые безопасны.

«И бесполезны».

Новая империя — их империя — должна была быть основана на мире и порядке, не на обезумевших человеко-роботах, режущих своих прежних господ без разбора и сожалений. В ней вообще не должно было быть этих человеко-роботов; мало ли какие ещё приказы в них можно вмонтировать? А если №67 велит им сражаться против Сената? Но нет. Сидиус считает, что клонов нельзя утилизировать, они нужны как армия... и прочая чушь.

Если бы она его любила, она согласилась бы.

Но она была не согласна.

«Забавно: судя по хаотичной активности, отец подтирает за собой свои огрехи и готовится чистеньким предстать пред новым порядком. Надеется, что Стратегическая Информационная Служба превращается в Стратегическую Имперскую Службу без потерь в аббревиатуре и в руководстве? Должно быть.»

Сидиус обещал ей Имперскую Разведку и пост главы этой разведки. Она сама придумала себе мундир алый — и должность — Хранитель, как в Древней Империи. Написала черновой устав. Наметила список будущих Очей, Ушей, Рук и Шифров[2]. В общем, серьёзно готовилась. И тут такое разочарование...

Разочарование ли?

Если она не может, не поступившись своим интеллектом и совестью, принять начавшийся по воле очевидно повредившегося в уме Сидиуса хаос и, тем более, поощрять его и дальше активным сотрудничеством с будущим императором, почему бы не выступить против него? Не возглавить оппозицию?

В конце концов, организация Имперской Разведки сможет без потерь стать организацией секретного анти-имперского общества.

Ведь разве не говорит древняя ситская пословица, которую так любил Сидиус: не можешь быть добрым другом — стань достойным врагом?

Айсан кивнула, соглашаясь сама с собой и вывела на псевдоэкран сразу несколько задач.

Рассылка сообщений подозреваемым в анти-канцлерской деятельности.

Организация небольших проблем для спешащих в Храм палачей.

Организация качественного псевдо-теракта, который мог бы успешно "унести" её жизнь.

Но кого назначить ответственным? На кого — потенциально полезного — направить гнев Сидиуса? Кандидат нашёлся мгновенно.

У неё ведь часто бывали разногласия с Таркином, не так ли? А это дитя дикой Эриаду вполне способен устранить оппонента физически.

Айсан бросила взгляд в тёмное стекло окна и улыбнулась своему отражению. Та женщина, в зловещем мерцании алых и голубых огней, с отрешённой улыбкой на алых губах, с руками пианистки и глазами снайпера — она могла бы быть императрицей и хотела бы ею стать. Но если не судьба — она будет величайшей мятежницей.

Потому что она должна быть великой.

И должна принести величие своей родине — Республикой она будет или Империей.

* * *

Не успел Кеноби пересказать полученное им сообщение, как засигналил комлинк Навары.

— Закрытый канал, — удивился тот.

— Откроете? — спросил Оби-Ван.

— Разумеется.

Над его ладонью, вспыхнув, закружился вихрь красных искорок, сложившийся в женскую фигурку — такую же красную.

Приём, говорит Братство Идеалистов Республики[3]. Я знаю, мы все сейчас пытаемся оправиться от страшного предательства, от удара, нанесённого нам разом Советом Джедаев и нашим дорогим Канцлером. Одни опустились до терроризма; другой ответил им геноцидом. Но пока мы силимся отдышаться, нам готовят новый удар: преобразование Республики в Империю. В свете этого мы назначаем себя Хранителем — Хранителем нашего прошлого, наших идеалов, наших убеждений. И предлагаем вам всем стать нашими помощниками. Вместе, как единый организм, мы сможем противостоять наступающему хаосу. Одновременно с этим сообщением вы получите несколько безопасных маршрутов для эвакуации с Корусканта. Постарайтесь помочь выбраться как можно большему числу джедаев. Им, преданным собственным Советом и обречённым на гибель, сейчас тяжелее всего. Также прилагается ваш новый ID. Если вы согласитесь принять его, вы сможете связаться с нами и получить дальнейшие инструкции, но помните: пути назад у вас уже не будет!

— Что ещё за братство? — изумилась Бэррис.

— Тоже впервые слышу, — покачал головой Оби-Ван. — Советник?

Навара развёл лекку:

— Тайных обществ достаточно много, и некоторые из них действительно тайные, не так ли? Но эти Хранители действительно переслали на диво подробную инструкцию по эвакуации, похожую на действенную. Вот только не ловушка ли это? Можно ли им верить?

Все четверо одарённых — даже Валин — всерьёз задумались.

Наконец Бэррис решительно сказала:

— Эти люди те, кем себя объявили, и они намерены делать то, о чём заявили. Они нам не враги и могут нам помочь. Больше я сказать не могу.

— Они злятся, но не на нас, — добавил Валин.

— И это наш выход, я чувствую, — горячо заверила Асока.

— Но решать только вам, советник Вен, — заключил Оби-Ван.

— Учитывая, что мастер Скайвокер пропал, видимо, бесследно — выбора у нас, на самом деле, нет.

Он набрал требуемую комбинацию на комлинке. Бесстрастный голос предупредил его, что если он продолжит, его биометрические данные попадут в банк компромата и будут использованы против него в случае анти-братской деятельности. Навара не испугался: анти-братской деятельности он не планировал.

— Принять код "Око Один"? — наконец осведомился металлический голос.

— Принять.

И вот она, заветная алая фигурка.

— Говорит Око Один, — неуверенно начал Навара. — У меня есть ценный свидетель по делу о терактах, знающий прямого виновника. Если это всё ещё актуально...

[1] Республиканский сигнал бедствия, аналогичный нашему "мэйдей". Введён в обиход Реваншистами во время Мандалорских войн, после знаменитой бомбардировки соименной планеты.

[2] Ок, не очень удачный перевод для Watcher, Minder, Fixer, но русские точные переводы были слишком длинными. Зато Cipher/Шифр хорошо легло.

[3] Сокращённо — БИР. Совсем как Бюро Имперской Разведки.