Экспедиция (джен)

30.06.200... Утро, шесть часов. Вчера договорились встать пораньше, чтобы выехать до жары, и, пока все дрыхнут, я записываю.

Вчера, сразу после передачи, я узнала у Насти, где тут ближайший скобяной магазин, и собралась в него наведаться, но добрая девушка вызвалась помочь. Я дала ей сотню и попросила купить мне черенок для тяпки, а лучше для граблей.

Настя пожала плечами — наверно, подумала, что я тронулась после передачи, но сходила и купила. Оба купила, и для тяпки и для граблей, потому что не знала, какой лучше. Я поблагодарила этого ангела и спрятала черенки за дверь до поры до времени.

Тут как раз начали помаленьку подтягиваться мужчины. Собирая на стол, я их пересчитала и насчитала четверых, но удивиться, откуда четвёртый, не успела.

— А это наш проводник Матвей Игнатьев, — представил мне подполковник лохматого, бородатого и седого мужичка в гавайской рубахе и модных шортах.

Я не поняла, отчество «Игнатьев» или фамилия, но мужичок отрекомендовался как просто Матвей и изо всех сил делал вид, что ему меньше шестидесяти: говорил молодёжные словечки, носил причёску «хвост» и все время тряс какой-то роднёй сотового телефона под названием не то навигатор, не то нафигатор. Испугавшись этой вещицы, я села с противоположной стороны стола.

Сначала все занимались только едой, и я собрала заслуженные комплименты. Ближе к вечеру подошла Настя, подруга Насти, и все стали обсуждать предстоящий поход.

Поход не только обсуждали, за него ещё и пили. Подполковник выставил домашнее вино, Матвей выставил дикое, и до меня начало доходить, чего стоит вся наша экспедиция.

После пятого тоста было слышно одного только Матвея. Безумно сверкая глазами, он вещал, что надо жить в гармонии с природой и что человеческие возможности безграничны. Когда разговор дошёл до левитации, я отправилась мыть посуду.

Ваня и Гриша немного поиграли на гитарах, потом передали гитары Матвею и подполковнику, а сами нашли за дверью мои черенки, устроили чемпионат по фехтованию и разбили люстру.

Засыпая в соседней комнате, я слышала, как вся эта компания исследователей выдирает пассатижами спицы из старого велосипедного колеса и делает из них биолокационные рамки. Я хотела было пойти и напомнить, что спицы, во-первых, выкручиваются, а во-вторых, продаются в магазине запчастей по три рубля штука, но лень было вставать.

Вот, собственно, и всё о вчерашнем. Матвея надо взять внештатным корреспондентом: не сомневаюсь, что его не раз похищали инопланетяне.

Тот же день, 15.00. Начало поездки. Буханок сломался, и пока Гриша, Ваня, Матвей, подполковник и шофёр его ремонтируют, я пользуюсь случаем и записываю.

Встали они все в одиннадцать, до часу завтракали и собирались. Я сначала нервничала, а потом плюнула. В конце концов, главным в отряде считается Матвей, а не я. Главным он стал, вероятно, на правах просветлённого.

В час попёрлись в магазин за продуктами. В два пригнали буханок. Я, как умная, предлагала купить билеты и поехать на нормальном человеческом автобусе, но подполковник решил то ли сэкономить, то ли блеснуть связями, короче, местные власти выделили ему транспорт.

Ну вот, кажется, починили. Едем дальше.

Тот же день, 16.25. Буханок сломался. Мужчины ремонтируют, девушки собирают цветы. Вторая Настя тоже увязалась: они с первой Настей всё утро щебетали о романтике и песнях под гитару у костра.

Ну, вот, починили. Что-то мне погода не нравится.

Тот же день, 16.38. Буханок сломался. Ей-богу, лучше бы мы эти пятнадцать километров пешком прошли. Все уже голодные, хотели поужинать на траве, но начал накрапывать дождик, и пришлось есть в буханке. Предчувствую, что сегодня романтика будет ещё та.

Мужчины надели капюшоны и пошли ремонтировать буханок.

Тот же день, 19.02. После предыдущего ремонта буханок проехал шесть километров и опять сломался, на этот раз окончательно. Идёт хороший грибной дождь. Насти предложили переночевать в буханке, но шофёр заматерился, что ему домой ехать, и вызвал по мобильнику трактор. Как только буксир приедет, мы погрузим поклажу на плечи и потопаем пешком, а пока ждём и надеемся, что кончится дождь.

Жаль, что на моём мобильнике нет денег, а то я бы позвонила Саше и сказала, что об этом телефоне думаю. До чего же подлый предмет. Покупался для пользы, но пока я от него ничего, кроме вреда, не вижу.

Тот же день, 21.00. Сижу в палатке с фонарём на лбу и пишу. Уточняю: имеется в виду настоящий туристический фонарь, а то ещё подумаете, что мне фингал поставили.

Все получилось согласно плану: приехал трактор, и шофёр нас выгнал. Самого интересного мы не увидели — как шофёр и тракторист на о-очень узкой дороге с глубокими канавами по краям разворачивали дохлый буханок в обратную сторону. С удовольствием бы на это посмотрела.

Ребята сказали, что сотовый телефон нельзя мочить (жидкостью), и я подвесила его в целлофановом пакетике. Надо мной опять начали хихикать, как днём при посадке в буханок, и я пожалела, что выбрала черенок для граблей. Тяпочный смотрелся бы скромнее.

Ну а что такого? Вещь вредная, даёт опасное излучение, значит, носить её надо на максимальном расстоянии от себя. Издалека сойдёт за удочку.

Что представляет из себя ходьба по мокрому лесу в мокрых башмаках с тяжёлым рюкзаком, моё перо описать не в силах. Пикантности добавляло отсутствие дороги, и мы гуськом шлёпали за неунывающим Матвеем по едва различимой тропинке.

— Комары-ы, — захныкали Насти.

— Да разве ж это комары! — утешил их Матвей. — Их щас дощщь сбивает. Вот завтра дощщь кончится, тогда узнаете, что такое комары.

Мы все были раздражены и общим советом приняли решение остановиться на ночь здесь, а до места дойти завтра. «Два километра осталось!» — сетовал Матвей, но смирился.

Не буду рассказывать, как мы ставили палатки под дождём. Всем так хотелось отдохнуть, что мы даже не дали Матвею повертеть биолокационной рамкой на предмет определения хорошего места.

Все уставшие, голодные и злые. Гитары у парней намокли, девки ноют — романтика полная, дальше некуда.

О боже, у меня, кажется, палатка протекает.

31.06.200... Это был самый ужасный день в моей жизни. Хорошо, что сегодня ничего не произошло, а то было бы ещё хуже.

О вчерашнем. Палаток на всех было четыре штуки, но одна оказалась худая, а другая была моя. Стерва-продавщица божилась, что плащёвка не пропускает воду. Пропускает, господа, лучше, чем решето.

Во второй дырявой палатке обитали две Насти. Начался переполох, девчонки полезли было ночевать к парням, но я вмешалась и навела порядок. Я здесь старшая и обязана проследить, чтобы они не загубили свои души. Улеглись: Насти и я в одной палатке, подполковник и парни в другой, а Матвей в одной из дырявых. Как он утверждает, дождевая вода полезна для организма, потому что в ней силы природы.

Разумеется, я не выспалась, потому что на этом куске асфальта, именуемом «каримат», уснуть в принципе невозможно, а тут ещё Насти с боков лягались.

Утро было солнечное и мокрое. Едва мы выползли на свет, как на нас набросились комары, и в ход пошёл репеллент — сказочно вонючее вещество, напрочь отбивающее аппетит. Завтрак прошёл в молчании.

Затем по мокрой траве и по жаре, потому что завтрак затянулся до одиннадцати, мы перетащили своё добро на два километра в глубь леса. Дошли до места, окопались и стали ждать непознанного. По-моему, зря тащили, это место ничем не отличается от предыдущего. Впрочем, тут есть маленькое озерцо. Вода в нём ледяная, судя по визгу девчонок.

Матвей и подполковник сказали, что простудились, и начали лечиться сухим вином. Гриша и Ваня были здоровы, но решили выпить для профилактики, а девчонки решили их поддержать, и к вечеру все до того долечились, что никто не заметил бы даже инопланетян, прилети они к нам на поляну. А если заметили бы, то и их напоили.

Пропади пропадом эта сенсация. Я поняла, что снежных людей не дождусь, и начала писать репортаж. Писала весь день. По-моему, неплохо получается. Захватывающе.

01.07.200... Спала в своей палатке. Когда нет дождя, она очень даже ничего. Вышла поутру, проснувшись раньше всех, и увидела возле палатки девчонок одни маленькие кроссовки и одни большие. Это показалось мне странным, и я внимательно посмотрела на палатку парней. Там стояли одни большие кроссовки и одни маленькие.

Почти всё время пишу. Между прочим, сегодня первый по-настоящему хороший день: солнце и цветы, можно заняться отдыхом на природе. Общую картину портят комары, но у нас есть репеллент.

Мне показалось, что подполковник меня клеит. Я, правда, не знаю, как это выглядит, нет у меня опыта в таких вещах, но стараюсь быть с ним посуше. По возрасту мы с ним друг другу подходим, но не сошла же я с ума. Правильно меня в юности бабушка учила: как только почувствуешь, что нравишься мужчине, сразу же изо всех сил делай вид, что он тебе противен.

Непознанное пока не объявилось, зато после дождя полезли грибы. Но никто не взял с собой котелка или сковородки, чтобы их приготовить — все рассчитывали на консервы. Мы пытались сушить грибы, но в полевых условиях они мгновенно червивеют. Одна досада. Сегодня вечером мужчины планируют развести костёр на берегу, попробую сушить у огня.

Подполковник подстрелил дичь из личного оружия, но никто не смог её ощипать, и дичь протухла. В таком изобилии — и питаемся консервами. Позор.

У молодёжи происходит что-то странное. Такое впечатление, что Гриша и Ваня то и дело меняются Настями. Я специально не наблюдала, но не заметить девичьи слёзы и расцарапанные мужественные лица парней невозможно. Как такое могло получиться, не пойму: ведь одна из Насть приходится Грише родственницей по линии троюродного деда со стороны второй жены племянника тёткиной золовки!

Счастлив один Матвей. До обеда он гармонизируется с природой, делает йоговские упражнения и вертит рамкой из велосипедной спицы, а после обеда пьянствует. И круглые сутки рассказывает байки о непознанном — хоть стенографируй да отсылай вместо репортажа.

Первый раз купалась в озере. Холодно и тина.

Тот же день, вечером. Костёр разожгли со всеми предосторожностями, но песен под гитару опять не получилось. Песни обычно поются, чтобы очаровать девушек, но, поскольку этот вопрос уже был решён, а комары вконец озверели и не признают никакого репеллента, то никто о гитарах не вспомнил.

К тому же сегодня кончилось вино. Резко. Никто не ожидал такого поворота судьбы. Мои товарищи по отряду приуныли и на Матвея смотрят косо — если бы не его возлияния, исследования можно было бы продлить ещё на несколько дней. Мы посидели немножко у костра, поели консервов и стали обсуждать обратный путь.

Матвей поклялся, что завтра непознанное даст о себе знать, и упросил нас остаться ещё на сутки. Я начала подозревать, что он сам верит в то, что говорит.

Я нарезала грибы и развесила сушить на прутиках вокруг кострища. Не люблю, когда добро пропадает.

Подполковник определенно меня клеит. Сегодня он попросился ночевать ко мне в палатку, потому что Матвей, видите ли, храпит как паровоз. Я предложила ему выгнать Матвея на природу.