В мечту. Оковы одной души (джен)

Урок. Учительница размеренным тоном объясняет тему. Тема скучная, поэтому добрая половина класса не слушает и занята своими делами. Кто-то общается, кто-то играет на телефоне, а один парень так вообще спит, уютно положив голову на руки. Слушают учительницу немногие, и Лита в их числе. Она старается не пропустить ни слова, не упустить ни одной детали в объяснениях и понять абсолютно все. Ведь если не поймет, разве будет достойна статуса отличницы?

— Бесиков! Так беспечно смотришь в окно, наверное, все знаешь. Ну-ка, повтори, что я только что говорила.

Парень, сидящий спереди Литы, возится на месте.

— Не могу, — бурчит он недовольно и смущенно.

Учительница вздыхает.

— Замечательно. Ну а вы, Травова? Тоже нет? А вы, Рябник? Вот вам и наглядный пример того, как вредно общаться на уроке. Злой учитель может в любой момент спросить и испортить вам настроение, а заодно и успеваемость.

Почему-то Лита поворачивает голову. Она видит синюю бабочку. Бабочку на плече какой-то девушки за партой. На плече… какой-то… девушки. Какой-то… девушки…

Далекий, звенящий в ушах, полный ужаса крик…

— Может, тогда ответите вы, Исеева?

Такой… знакомый… крик…

— Исеева!

Лита вскакивает с места. Что спросила учительница? Неужели она прослушала? Нет, нет, не может быть! Она не могла прослушать! Она же отличница! Она не могла!

Но она прослушала.

И вот Лита стоит и молчит, не в силах что-то сказать, а учительница ждет, в ее глазах медленно появляется разочарование, в классе начинают слышаться смешки. Лите хочется исчезнуть, выбежать из класса, закричать: «Заткнитесь!». Лицо учительницы меняется — оно становится то маминым, то папиным.

Словно издалека Лита слышит разочарованный голос:

— А мы-то надеялись на тебя. Ошиблись, значит. Даже на простой вопрос ответить не можешь, а еще отличница, называется... Стыдно должно быть. Садись.

Под насмешливыми взглядами одноклассников, униженная и раздавленная, Лита садится. В глазах мутнеет от застлавших их злых слез.

Как это могло случиться? Почему с ней? Это неправильно, неправильно! Она ведь слушала, помнила! Она ведь…

Слезы скатились по лицу и упали на подушку, оставив на ней два мокрых пятнышка. Лита лежала и смотрела в стену, ощущая отголосок обиды из сна и облегчение.

Сон. Всего лишь сон...

Главный страх Литы. Страх показаться (и оказаться) глупой, смешной, никчемной. Оказаться не лучшей. Разочаровать других. И такой кошмар у нее был далеко не первый.

Как хорошо, что это лишь кошмары… чаще всего. Не думать об этом «чаще всего», не вспоминать…

Лита провела тыльной стороной ладони по лицу, стирая дорожки слез, свесила с кровати ноги. Невидяще уставилась на ступни.

«Перемещатель, он…».

Белизна зимы била в окно, залитая солнцем комната окружала обыденностью. Всем своим видом она кричала: «В такой обычной комнате, как я, не мог появиться перемещатель, я не сочетаюсь со сверкающими призрачными сферами и другими мирами». Да, все верно, ей лишь приснилось. «А ты что, думала, и правда в сказку попадешь?».

В книгах, когда герои думали о таком, им тут же доказывали, что это был не сон. Они находили вещи и встречали существ из «сна», и нередко над ними смеялись — мол, вы и правда настолько глупы, что думали, что это сон? Но это в книгах. Поэтому, если Лита сейчас сунет руку под подушку…

Ладонь ткнулась во что-то твердое, плоское и гладкое.

Время замерло в ударе екнувшего сердца.

«Это телефон свалился под подушку, наверное. Но разве я не оставляла его на столе? Что-то другое свалилось. Но точно не…»

Спустя вечность Лита вытащила руку, и перемещатель блеснул в луче солнца, словно здороваясь с ней.

— Да вы издеваетесь! — выдохнула Лита.

Она все еще не верила. Сон. Это по-прежнему сон. Она еще спит. Лита зажмурилась, ущипнула себя, осторожно открыла глаза снова. Перемещатель смотрел пятнами в потолок и отбрасывал на стену блик. «Ну и долго ты еще будешь не верить в меня?» — как будто говорил он. Закрыть глаза. Открыть. Закрыть снова и опять открыть! ПВМ не исчезал. Не исчезал! В Лите бушевали паника и радость. Ее кто-то разыгрывает? Она сходит с ума?

Те сферы, их блеск хрупких елочных игрушек, то чужое солнце… правда?..

— Издеваетесь, — повторила Лита. Судорожно сжала перемещатель в ладони. — Тебя не должно здесь быть! — сердито сказала она ему, как будто ПВМ был ребенком, залезшим в неположенное место. — Ты издеваешься. Издеваешься!

Лите хотелось повторить слово «издеваешься» еще много раз, но ей вдруг представилось, как она выглядит со стороны. Взрослая девица, которая внезапно хватает какой-то непонятный предмет со стола и начинает на его кричать, словно он способен понимать слова… Боже, как глупо и странно.

И вообще, чем орать и тискать его, лучше бы умыться и поесть.

Смутившись своего порыва, Лита бросила перемещатель на постель, как ядовитую змею. Помедлив секунду, поспешила в ванную.

По-прежнему с ПВМ в руке. В последний момент Лита опять схватила его, сжала крепко-крепко пальцами, потому что в этот самый миг ощутила страх. Страх того, что она вернется, а перемещателя не окажется на месте.

* * *

Спустя некоторое количество времени Лита сидела на заправленной кровати, с открытой банкой рыбных консервов рядом, и, держа вилку во рту, рассматривала перемещатель.

Никаких разящих изменений за ночь в ПВМ не произошло: тот же цвет, тот же размер, те же борозды и бугорки, создающие видимость неоднородной поверхности и от того вызывающие удивление, когда пальцы натыкались на гладкость. Умеренно тяжелый, удобно лежащий в руке. Зачем-то Лита даже понюхала его, потом приложила к уху. Перемещатель не пах ничем, а вот при вслушивании как будто… звенел. Нежно, хрустально, вызывая в памяти образ серебристых сфер. Впрочем, Лите могло лишь показаться.

Раз девушка случайно коснулась голубых пятен и тут же в испуге отдернула пальцы. Ничего не произошло; спустя несколько мгновений, успокоившись, Лита вспомнила, что а прошлый раз она закрывала пятна дольше. Значит, сейчас просто вовремя убрала пальцы.

Все это время Лита боялась лишний раз моргнуть, то и дело проводила подушечкой пальца по перемещателю, убеждаясь, что он настоящий.

Она вспомнила, что ПВМ говорил. Тогда, при перемещении, он перечислял какие-то данные о ней. Вероятно, сумеет поговорить и сейчас. Может, он даже обладает разумом…

Отправив в рот очередной кусочек рыбы и благополучно снова забыв вилку во рту, Лита опять тщательно ощупала перемещатель, даже осторожно постучала по нему. ПВМ остался нем и безразличен. Может, надо по-другому?

— Эй, — позвала Лита. Из-за вилки во рту слово прозвучало невнятно, и, спохватившись, она наконец вытащила ее. — Ты можешь говорить? Скажи что-нибудь.

«Лита».

Она ожидала, но одновременно не верила, что что-то выйдет, и поэтому совершенно не была готова к бесплотному, практически смешивающемуся с ее мыслями голосу. Пискнув от неожиданности, Лита выронила перемещатель. Прокатившись по одеялу, тот со стуком упал на пол, прокрутился наподобие монетки и рухнул уже окончательно. Этим все и ограничилось. ПВМ снова был нем.

Лита решилась поднять его только через минуту, в течение которой опасливо созерцала перемещатель с кровати. Ладонь вновь ощутила гладкий прохладный металл. Током не ударило, гневных слов в голове тоже не раздалось — перемещатель по-прежнему вел себя как обычная неодушевленная вещь.

— Все хорошо? — осторожно спросила Лита. — Не ушибся?

Разговаривает с непонятным кругляшом, как с упавшим котенком… Она покраснела. Хорошо, что ее никто не видит, наверняка бы посмеялись…

Тишина.

— Ну... прости, — ощущая себя вконец дурой, пробормотала Лита. — Я нечаянно. Испугалась...

И снова молчание. То ли перемещатель действительно обиделся, то ли ей лишь послышался его голос.

— Скажи что-нибудь, — уже без надежды прошептала Лита.

«Лита».

На этот раз бесплотный голос в голове не так ее испугал. Однако по спине все равно пробежали мурашки, а саму Литу, как и ночью, охватило ощущение нереальности происходящего. ПВМ, прибор, перемещающий в выдуманные миры, не сочетающийся с реальностью от слова совсем, в ее руках? Разговаривает с ней? Это же... невозможно. Чудес не бывает.

Перемещатель молчал.

— Скажи еще что-нибудь, — уже смелее попросила Лита.

«Лита».

— Гм... а другое?

Молчание. То ли перемешатель не хотел говорить другое, то ли... не мог. Лите вдруг пришло в голову, что компьютеры ведь тоже способны разговаривать, но их возможности ограничиваются программами, которые заложили в них люди. А что, если перемещатель такой же компьютер, который запрограммирован говорить только имя владельца? Другое дело, зачем понадобилась такая странная функция.

Все же Лита предприняла еще одну попытку:

— Ты можешь говорить что-нибудь еще?

«Да».

Лита довольно улыбнулась. Прогресс.

— Например?

Молчание. Похоже, перемещатель действительно был компьютером и реагировал только на определенные фразы.

— Что ты можешь еще сказать? — подумав, нашла Лита подходящую, как ей казалось, формулировку.

Она уже особо не ждала ответа, но неожиданно это сработало. В голове снова зазвучал голос перемещателя:

«Инструкция по использованию серии ПВМ. Описание миров. Рекомендации по выбору подходящего мира. Описание владельца».

— А зачем последнее? — удивилась Лита.

Тишина.

— Хм... Что означает последний пункт?

«Анализ и объективная оценка владельца данного ПВМ для помощи по выбору миров, соответствующих его характеру, наклонностям, вкусам, привычкам и потребностям».

Лита вспомнила, как из межмирового пространства перемещатель перенес ее в «случайный подходящий мир». То есть он уже тогда просканировал ее разум... да и не только разум, учитывая то, что он назвал цвет ее глаз и волос, а также рост и вес. И значит, в том мире она оказалась не случайно. Перемещатель сделал выбор, основываясь на ее характере, привычках и даже внешности.

«То есть, — проскользнула в голове Литы мысль, — в том мире было что-то, что мне подходило...»

«Мир выбирается...»

— Черт! — Лита опять едва не уронила перемещатель, настолько неожиданно прозвучал его голос. — Зачем ты так пугаешь…

«...исключительно исходя из данных, предоставленных владельцем данного ПВМ о себе, — терпеливо подождав, когда Лита закончит говорить, продолжил перемещатель. — Исключений нет».

— П... понятно, — пробормотала Лита. От внезапности ответа у нее все еще колотилось сердце.

Однако оказалось, что перемещатель еще не закончил:

«Исходя из данных, полученных от владельца ПВМ №2, данная модель рекомендует мир «Игры одного сердца». Мир, который был посещен девять часов назад».

«Игры одного сердца»? Лита нахмурилась, припоминая, где она слышала это название. Неужели перемещатель о той книге? Когда-то давно она начинала ее читать, но так и не закончила из-за нехватки времени. И у нее вызывал раздражение главный герой — эгоист, плюющий на мнение других и считающий своим долгом поспорить со всеми. Там было что-то про искусственно созданные игровые миры, существование которых поддерживалось компьютером в виде человеческого сердца золотого цвета. Целая вселенная самых разнообразных игр, во всех существующих жанрах, совсем простенькие и такие, которые возненавидели бы даже самые заядлые любители сложностей, захватывающие, расслабляющие, трогательные, и все — как реальные миры, а не набор пикселей на экране.

Если бы не главный герой, Лита с удовольствием бы прочла.

«Замечание».

— А? — Вырванная из раздумий Лита недоуменно покосилась на перемещатель.

«Замечание», — послушно повторил ПВМ.

— Говори.

«Главный герой «Игр одного сердца» вызывает у вас зависть».

Что?.. Непонимание смешалось с возмущением.

— Чем это?

«Независимостью. Смелостью. Честностью перед самим собой и другими».

— Не неси чушь! — резко ответила Лита. Что за бред? Она ничуть не завидует этому придурку! Смелость и честность, так теперь называются хамы, считающие свое мнение единственно верным? Да его терпели только потому, что это была воля автора! Да, может, от толики его прямоты она бы не отказалась… но завидовать? Тому, что он бесил всех вокруг?

— Очень смешно! — фыркнула Лита. Но почему-то в душе заскреблось непонятное горькое чувство.

Перемещатель молчал.

* * *

«Молнию» левого сапога снова заело, и Лита привычно пошатала ее. Чуть поупрямившись, замок все же поехал вверх. Эта ситуация повторялась строго раз в несколько дней, и Лита уже довела свои движения до автоматизма.

Девушка шла искать подходящее место для перемещения. Возникать среди толпы людей абсолютно не хотелось.

О том, что точка выхода в другой мир зависит от местоположения в своем, сказал ПВМ, пока Лита пыталась извлечь из него побольше информации. Это было часа два назад. Оставшееся время Лита пыталась играть, читала форум книги «Неся грусть» в поисках новой информации о проводнике и мельком просматривала страницы «Игр одного сердца». Словом, оттягивала тот миг, когда желание взять перемещатель и оказаться в другой вселенной станет невыносимым.

Лита испытывала двойственные чувства. С одной стороны — у нее в руках ключ ко всем мирам, созданными людьми, и эта мысль кружила голову, заставляла сердце замирать в предвкушении. Но с другой… Лита боялась. Смутно она ощущала, что в ее жизнь влезает что-то новое, странное и непонятное, и это чувство пугало. Было-то все обычное, привычное, знакомое, где никаких подобных потрясений не планировалось. А теперь...

Может, плюнуть на все это? Запихнуть перемещатель как можно глубже в ящик, завалить его тетрадками и забыть? Пусть реальность останется привычной. Без чудес, без других миров, спокойной... скучной и обыденной.

«Зачем он появился? — ворчала про себя Лита, застегивая пуховик и запихивая перемещатель в карман. — Было все тихо, спокойно, понятно. А теперь...»

«Наверняка это розыгрыш, — вдруг пришла ей в голову страшная мысль. — Кто-то решил подшутить надо мной. Сейчас я попробую использовать перемещатель, и кто-нибудь придет, скажет, что меня снимала скрытая камера, посмеется надо мной. Обязательно!»

Только как тогда объяснить сферы, другой мир, голос перемещателя? Галлюцинации? Может, ей подмешали в еду какие-то таблетки? Или в еде из магазина что-то было?

«Инопланетяне проводят эксперименты, или это заговор властей, или нет, Матрица, определенно Матрица», — ехидно подсказал внутренний голос.

«Даже инопланетяне и Матрица звучат правдоподобнее, чем прибор, перемещающий в миры произведений!»

Лита застонала от ощущения неопределенности. Все слишком реально для сна, но слишком нереально для яви. Середина. Зыбкая, непонятная середина, и она сводила с ума! В книгах ее бесили герои, упорно отрицающие внезапные чудесные явления в их жизни, но как она теперь их понимала! Не отдавая себе отчета, Лита бегала взад-вперед по коридору, как блудная тень. От очередного резкого поворота в кармане звякнуло — похоже, перемещатель столкнулся с ключами. Этот звук заставил невольную обладательницу ПВМ замереть. А потом, раздраженно куснув нижнюю губу, она решительно шагнула к входной двери и резко открыла замок.

Если это сон — пора покончить с ним. А если реальность…

Сегодня на улице было холоднее, чем вчера, что, мягко говоря, не порадовало недовольно поежившуюся Литу. Небо все еще затягивали тучи, но в них образовались прорехи, и попавший в островки солнечных лучей снег искрился, делая день немного приветливее. Сугробы за ночь заметно подросли и теперь белыми холмиками возвышались на клумбах и по обеим сторонам дороги. В детстве Лите они казались горками то сахара, то творожка, то жилищами неведомых снежных зверей, которые днем прячутся и пьют ледяной чай из ледяных чашек, а ночью играют друг с другом.

Такие глупости лезли в голову...

Теперь Литу больше волновало, нет ли вокруг людей. Она только сейчас осознала, насколько опрометчиво было выходить на улицу. Она же будет говорить вслух с перемещателем! Если здесь будут прохожие, они посмотрят на нее так, как смотрели люди вчера! Прижавшись спиной к подъездной двери, Лита судорожно завертела головой. Но во дворе никого не было, и это осознание немного успокоило ее. Хотя надо было все-таки попробовать дома…

Укрывшись между стволом дерева и ограждением хоккейной коробки, Лита достала перемещатель и прошептала, почти прижав его ко рту:

— Так... мм... какое место является самым подходящим для того, чтобы переместиться в мир «Игры одного сердца»?

«Пользователь ПВМ может перемещаться из любого места».

Перемещатель по-прежнему отвечал; губы сами расползлись в облегченной улыбке. Но тут же Лита вздохнула, ощутив укол раздражения. Не на такой ответ она рассчитывала.

— В смы… я имею в виду... из какого места надо перемещаться, чтобы в том мире меня не заметили люди?

«Вас волнует предполагаемое внимание жителей другого мира?»

Лита удивленно подняла брови. Первый раз перемещатель задал вопрос. Может, на самом деле он не настолько «компьютерен», как она предполагала?

— Да.

«Владельца ПВМ при перемещении пять секунд не воспринимают жители любых миров по причине фильтра восприятия. Это сделано во избежание недоразумений».

— Вот как... — протянула Лита, чувствуя, как внутри теплеет от облегчения. Это совершенно все меняло. — То есть, получается, я могу телепортироваться хоть в толпу, и на это никто не обратит внимания?

Молчание.

— Ладно... — Манера общения перемещателя начинала злить. — Тогда... эм... я могу телепортироваться в любое место, не опасаясь, что меня заметят?

«Да».

— А если... ээ... я, наоборот, телепортируюсь из мира, исчезну на глазах других, как отреагируют жители данного мира?

«Владельца ПВМ при перемещении пять секунд не воспринимают жители любых миров по причине фильтра восприятия. Это сделано во избежание недоразумений», — повторил перемещатель ранее сказанную фразу.

«То есть это относилось к обоим случаям? — Лита ощутила легкую досаду из-за того, что не поняла этого раньше. — Я идиотка. Что ж… хорошо. Кажется, я спросила все, что хотела, и…».

И настало время узнать, не сон или розыгрыш ли все происходящее.

На всякий случай Лита осмотрелась, даже заглянула за ограждение хоккейной коробки — людей с камерами, готовившихся вопить: «Купилась!», не было. Девушка медленно вдохнула, так же медленно выдохнула, собираясь. Сжала перемещатель в ладонях.

«А потом я просыпаюсь, угу».

Не давая сомневаться себе дальше, она коснулась голубых пятен. Зажмурившись, пролепетала:

— «Игры одного сердца».

Сквозь ресницы она видела сугробы, заснеженную детскую площадку, голые кусты перед домом. Раз, два, три…

Звездный хаос сфер развернулся перед ее изумленно распахнутыми глазами.

* * *

Эти цвета... как они называются? Такие... темные. Да, темные. Вечерние. Значит, сейчас вечер. Эти большие оранжевые огоньки на концах столбов... фонари, точно. Их зажигают вечером. А эти светящиеся прямоугольники по ту сторону... дороги — витрины магазинов. По дороге несутся... как же их... машины, вот. По тротуару идут по своим делам прохожие. И опять падает этот чертов снег. Ну, зато хотя бы теплее, чем в родном мире.

Сознание окончательно вынырнуло из полусна, настигшего Литу при перемещении. Замерев, она смотрела вперед. На проносящиеся мимо автомобили. На огни витрин. На спешащих по ту сторону дороги людей. На другой мир…

Пока не почувствовала, как земля уходит из-под ног.

Каким-то чудом Лита удерживала равновесие на бордюре, на который опирались только ее носки. Опирались в прошедшем времени. С коротким воплем, панически замахав руками, Лита шлепнулась в небольшой сугроб сзади. Снежный холм с истинно холодным равнодушием провалился под ее весом, смягчив падение и заодно припорошив штаны и пуховик белыми хлопьями.

— Чтоб тебя... — выдохнула Лита, барахтаясь в нем. Наконец ей удалось подняться, и девушка сконфуженно принялась отряхиваться, с опаской посматривая на тротуар — не смотрит ли кто? К счастью, в этот раз на нее никто не обращал внимания, все спешили по своим делам.

«Спасибо хоть перемещатель не занес меня на дорогу, а то наверняка мог бы», — сердито подумала Лита, отряхивая кулаком снег с шапки. В воздухе плясала белая крупа, зажатый в ладони ПВМ тыкался твердыми боками сквозь перчатку.

«Серия ПВМ снабжена регулятором точки выхода, благодаря которому пользователь ПВМ телепортируется в стороне от больших материальных объектов и объектов, несущих угрозу жизни владельца. Это сделано во избежание несчастных случаев, таких как смерть, ранение, отравление, застревание в материальном объекте...»

— Блин! — Лита дернулась от внезапного голоса перемещателя в голове. Тут же нервно глянула на проходивших людей и проговорила уже тише: — Почему ты такой внезапный... И почему вроде не читаешь мысли, но на какие-то из них реагируешь...

«Серия ПВМ имеет вероятность считать случайное невысказанное предположение, не сформулированное в вопрос, и либо уточнить, либо опровергнуть его, — ответил перемещатель. — Первоначально предполагалось, что данная система будет позволять пользователю ПВМ задавать вопросы мысленно и получать ответ, однако из-за ошибки в программе этого не вышло».

— Я-ясно, — пробормотала Лита. «Ошибка в программе»? То есть перемещатель все-таки компьютер или что-то вроде него? Но кто его разрабатывал? Почему он, она или они не устранили «ошибку»? И почему перемещатель оказался у нее?.. И как? Неужели действительно принесла та бабочка?..

— Как ты оказался у меня? — прошептала Лита в кулак с перемещателем. — И почему ты оказался у меня?

«Доступ к этой информации запрещен».

Что?..

— Почему?

Молчание. Лита раздраженно выдохнула. Значит, ответов она не получит.

Ладно. Это не так важно, как…

Лита огляделась, пытаясь окончательно уложить в голове мысль «я в другом мире».

Если честно, это абсолютно не ощущалось. Все было точно таким же, как и в ее родном мире: затянутое облаками вечернее небо, с которого падал снег, оранжевый свет фонарей, сияющие витрины магазинов, шум машин и голоса людей, спешащих по своим делам. Да, в принципе, так и должно быть, ведь действие «Игр одного сердца» происходило на Земле XXI века, в России. Все идентично, может, тут даже своя Лита есть, кто их знает, эти книжные вселенные. Все отличие было лишь в параллельном мире компьютера по имени Золотое Сердце. Если можно назвать компьютером смесь механики, органики и некой «материи с изнанки Вселенной», принявшей облик сердца.

Золотое Сердце. Хорошее имя для того, что стало источником жизни и энергии для целого мира. Создавший Сердце ученый не стал мудрить с его названием — Золсер, по первым слогам от слов в имени компьютера. Лите оно сначала казалось дурацким, а потом стало нравиться. Зол-сер. Что-то мягкое и золотистое. Название сказочного королевства.

Нет. Реального. Перемещатель, свет сфер на фоне синевы вдруг вплелись в картину мира, улеглись кусочками из паззла, вытолкнув с прежних мест старые. Если бы Лита стояла посреди безлюдного пустыря, она бы рассмеялась, закружилась бы на месте, захлопала в ладоши. Реально, это все реально! Счастье раздувалось в ней, как воздушный шар. Опустив лицо, Лита улыбалась во весь рот.

Что ж, план на день ясен. Найти вход в Золсер!

Бережно спрятав перемещатель в карман, Лита выбралась по снегу на тротуар и, на миг замерев в нерешительности, зашагала в случайно выбранную сторону.

«Коридор». Если она правильно помнила, ей нужен был «коридор».

Дома и свет фонарей проплывали мимо, мерно проносились машины, окутанные гулом двигателей и режущие фарами воздух перед собой. Люди приминали свежевыпавший снег, выдыхая в морозный воздух облачка пара. Лита косилась на прохожих со смешанными чувствами. Эти люди… они настоящие? У них есть свои жизни и судьбы, или они просто статисты, заполняющие мир книги? Насколько реален этот мир? Ей приходилось читать про книжные вселенные, и во многих говорилось — границы выдуманного мира простираются настолько далеко, насколько их продумал автор. Есть ли границы у этого мира?

Забежав за угол и проверив, не видит ли ее кто-то, Лита задала этот вопрос перемещателю.

«Выдуманный мир способен достраивать себя за счет энергии реальности, которую он черпает из настоящего мира. Таким образом, его можно назвать полноценным параллельным миром».

Значит, по сути, она находилась в настоящем другом мире. Зародившемся из книги. Да, ясно… и те люди, смотревшие на нее в пижаме, были настоящими, и сейчас все настоящее… боже… Лита глотнула воздух. Мозг кололи все новые вопросы, пугливой рыбкой проскользнул даже «а вдруг мой настоящий мир тоже выдуманный, на меня сейчас смотрят читатели или зрители, следят, делают выводы?». Она поежилась и невольно глянула наверх, будто с неба на нее могли смотреть недовольные глаза читателей. Незнакомые люди, которые следят за тобой, видят твои мысли… брр. Оставьте хотя бы мысли тайными.

Поспешно запихнув ворох вопросов на край сознания, Лита обвела глазами перекресток. Светофор пищал, отчитывая секунды до появления зеленого человечка. Нерешительность вновь сковала изнутри. А куда она идет? Да, ей нужен был «коридор», но точно ли он в этой сторо?..

На глазах Литы исчез человек.

По ту сторону дороги воздух вдруг подернулся рябью, и какой-то мужчина пропал в нем, как брошенный в воду камень. Другие люди покосились на утихающие волны… и этим их реакция и ограничилась. Они равнодушно шли дальше, словно ничего из ряда вон выходящего не произошло.

«Почему они не удивились?!»

«Хотя нет. Все логично. Если я правильно все помню, прошло много времени, и они уже наверняка привыкли».

«Коридор»… я нашла его!»

На нее нахлынула дрожь. Лита словно со стороны видела, как пересекает дорогу, подходит к загадочному месту, останавливается шагах в двух от точки, где недавно колебался воздух. Зубы постукивали друг о друга, и вовсе не от холода. Лита то заносила ногу, то ставила ее обратно, пыталась протянуть руку и в панике прятала обратно в карман. На ее глазах произошло что-то за гранью возможного. Снова. Ее раздирали желание шагнуть вперед, окончательно разбить привычное представление о мире, и страх перед неведомым.

Победа осталась за…

Лита сделала оставшиеся два шага.

Она будто прорвала тонкую-тонкую, почти неощутимую пленку, облекшую на миг ее тело. Звуки исчезли, словно их кто-то отсек ножом, так же резко, хоть и незначительно, похолодало. В глаза ударил яркий свет, и, ойкнув, Лита прикрыла глаза рукой. Потребовалось около минуты, прежде чем зрение привыкло, и девушка смогла оглядеться.

Улица осталась той же, Лита никуда не перенеслась. Вот только заливало ее не сияние фонарей, а вполне себе дневной свет, машины не проносились мимо, а заполняли дорогу недвижными разноцветными фигурами, и нигде не виднелось ни одного человека.

И тишина. Здесь царила полнейшая тишина, нарушаемая лишь звоном в ушах.

В первые секунды Лита едва не бросилась обратно и не сделала это только потому, что из-за потрясения ноги отказались слушаться. Она поймала себя на том, что изо всех сил стискивает в кармане перемещатель. Как ни странно, это помогало, хотя, может, просто уходил первый шок. Во всяком случае, дрожь постепенно уходила, уступая место любопытству… и радости. Она в «коридоре»!

И где-то здесь должен быть проход в Золсер.

«Коридоры» соединяли два этих мира, застыв на границе обоих. Небольшие замкнутые пространства, разбросанные после событий книги по всей Земле. Точные копии тех мест, в которых они появились, но с одним нюансом — здесь не шло время. Поэтому здесь был день, поэтому машины застыли, пойманные в замерзший миг, как запечатленный на фотографии пейзаж, и крупицы грязного снега из-под колес навечно замерли в воздухе.

Недавнего мужчину не было видно, но Литу это не удивило. Для каждого человека «коридор» создавал отдельную копию себя, и даже если сюда войдет толпа, каждый обнаружит себя в этом месте в полнейшем одино…

Лита вздрогнула, когда, оглядываясь, она наткнулась взглядом на него.

Через дорогу, на лавочке, сидел человек. Лита даже протерла глаза, чтобы точно убедиться, что это не галлюцинация, однако он не исчез, только завозился на скамейке, принимая более удобную позу. Со спины Лита могла разглядеть лишь затылок со слегка взъерошенными светлыми волосами и — сквозь пространство между досками — цвет одежды, травянисто-зеленый.

Подождите. Это… Неужели это?!.

Только сейчас Лита вспомнила важную деталь о Золсере после событий книги. Она всплыла в ее памяти вместе с пониманием, кем может быть эта фигура в зеленом. За этим пониманием пришло другое. Ей повезло. Чертовски повезло.

Если, конечно, ее захотят слушать…

Лита перешла дорогу второй раз, лавируя между застывшими машинами, и нерешительно подошла к скамейке. Вблизи она разглядела, что загадочный человек был парнем примерно ее возраста, который держал на коленях большой ноутбук и смотрел в экран с такой сосредоточенностью, словно решал загадку жизни, Вселенной и так далее. Ну, или проходил какой-нибудь сложный уровень в игре.

Плечи парня покрывал зеленый плащ, сам он был одет в такие же зеленые кофту и штаны. Его ноги оказались обуты в коричневые ботинки с загнутыми носами. Одежда максимум для прохладного летнего дня, но никак не для зимы. В воздухе разносились щелчки — левой рукой парень бегал по кнопкам, палец правой скользил по тачпаду. Еле слышная музыка доносилась из колонок — быстрая, нежная, как ручеек. Знакомая… Лита осторожно заглянула в монитор, и сердце екнуло в приступе радостного изумления. Маленький зверек убегал от толщи сияющей голубой воды, прыгал мимо колючек и плюющихся светящимися снарядами монстров, и в голове девушки вспыхнул вчерашний вечер, сказочный лес на экране и тихая мелодия в наушниках.

«Ничего себе совпадение…».

Зверек неудачно прыгнул, и его поглотила светящаяся голубизна. На лице парня отразилась обида, и он коротко выдохнул через нос.

— Эй, — решив воспользоваться паузой в игре, окликнула его Лита. — Прости, можно у тебя кое-что спросить?..

Ноль реакции. Как раз перезапустился уровень игры, и парень снова погнал зверька от наступающей воды. Литу укололи смущение и раздражение. «Отвлекаю, я не вовремя, стоит подождать», «а можно обратить на меня хоть какое-то внимание?».

— Эй, можешь ответить мне?

И снова никакой реакции. Парень дернул плечом и снова надавил на нужные кнопки, отрешенно смотря в экран. Казалось, все, что для него существовало — игра и желание довести зверька до заветной верхушки. Такое тотальное игнорирование выбивало Литу из колеи. Ей все больше хотелось отойти, не мешать, сделать вид, что ничего не было, и она бы поступила так в обычной ситуации, но здесь, в другом мире, посреди застывшего пространства и с желанием найти вход в другой мир внутри другого мира…

— Я просто хочу спросить кое-что! Ты можешь ответить?

Парень не вовремя отпустил кнопку, зверек сорвался вниз и утонул вновь. Поставив на паузу, незнакомец несколько секунд смотрел в монитор с трудноопределимым выражением лица, а потом осторожно закрыл ноутбук и наконец-то поднял взгляд на Литу. Теперь девушка могла разглядеть его более подробно. Светлые брови, серые глаза, чуть выступающие скулы, тонкий нос, впадина под губой довольно глубокая и видится как темная линия. Довольно симпатичное лицо.

— Могла бы немного подождать, — с обидой сказал парень. Поднялся и, взяв ноутбук подмышку, быстро зашагал в сторону арки дома, ведущей во дворы.

— Подожди! — От неожиданности Лита оторопела на несколько секунд, но тут же спохватилась и бросилась за ним. Оглянувшись, парень сорвался на бег и скрылся в арке. Стараясь не отставать, Лита прошмыгнула туда же и выскочила на детскую площадку. Горки, турники, качели, скамейки — и ни следа незнакомца. Лишь звук хлопнувшей двери справа.

— Постой! — В отчаянии Лита рванулась к ближайшему подъезду и заколотила в дверь. От металлической поверхности разнесся странно глухой и тихий гул, и в стремлении его усилить Лита ударила дверь ногой. — Мне очень нужно кое-что узнать! Вернись! Я человек, и я хочу попасть в Золсер!

Костяшки ныли, обожженные холодом и сбитые о металл, ныли и пальцы врезавшейся в дверь ноги. Изнутри подъезда не доносилось ни звука. Лита выругалась, краем сознания порадовавшись, что родители не могут слышать ее. Нет, нет, нет, ее шанс, ее единственный шанс!..

Воздух запищал.

Лита поняла, что это был писк домофона, только когда едва успела отпрянуть от открывающейся двери.

— Человек? — Парень, убегавший от нее, смотрел на девушку расширенными глазами, буквально обдавая ее волнами изумления и любопытства. — Ты правда человек?

— Да! — Лита словно швырнула в него это «да», придавила бы им, чтобы точно никуда не ушел. — А ты — игрок?