My Mad Queen (джен)

— Ты же не думаешь так искупить свою вину? — вкрадчиво спросила Серсея, наблюдая за покачиванием вина в бокале.

— Нет.

Джейме не отводил взгляда от мальчишки на полу.

— И зачем ты его притащил сюда?

— Я хотел помочь. Я решил, что я могу.

— Помочь? Сколько таких бродит по улицам, скольких ты видел за всю свою жизнь, но помочь решил именно этому и именно сейчас? Почему? И почему ты притащил его в Красный Замок?!

— Ты же видишь, он хромает, я решил, что Квиберн осмотрит его ногу.

— Ты дурак, благородный дурак. Ты выбрал одного из тысячи ,и теперь эта тысяча будет его за твой выбор ненавидеть. Он вылечит ногу, но никогда не сможет вернуться к прежней жизни. Он не станет знатью, он не станет даже слугой…

— Я могу взять…

— Ты можешь взять оруженосца, но тебе он не нужен! Черт побери, Джейме!

— Я видел вас, — протянул бездомный, Джейме и Серсея замерли. — Я видел вас в башне. Давно, в самом начале моей первой жизни. Я видел вас там, вы были вместе, хотя не должны были. Сейчас вы тоже вместе, хотя прошло столько времени. Вам повезло.

— Что он несет? — прорычала Серсея, отставив бокал. Джейме опустился на колени рядом с мальчишкой.

— О чем ты говоришь? Ты знаешь нас? Как меня зовут?

— Джейме Ланнистер, белый плащ, Золотой лев, Царе…

— Хорошо! А как тебя зовут?

— Бран.

— Какой еще Бран? — насторожилась Серсея.

— Бран. Роберт. Эйрис. Тайвин. Джоанна. Лианна. Я кто угодно из них. С кем ты хочешь поговорить?

— Что ты несешь? — Джейме отпрянул.

— Я Мэгги Лягушка.

— Замолчи!

— Я Мэгги Лягушка. Я Мэгги Лягушка. Я Джоанна Ланнистер. Я Мэгги Лягушка… — слова мальчишки превратились в бессвязное бормотание, прерываемое волчьими подвываниями.

— Я разрешаю ему остаться в замке. Запри его в комнате для слуг и никому не давай ключ.

* * *

Джейме принес мальчишке похлебку, которую ел, когда был еще оруженосцем, кусок хлеба и кувшин воды. Серсея не отдавала такого приказа.

— Я помню тебя, — сказал мальчишка, когда перестал подвывать. Его светлые глаза казались прозрачными. Джейме сначала думал, что он слепой.

— Ты видел меня вчера, твоя память не поражает.

— Я видел тебя в тронном зале. И в грязи. И в постели сестры. И в яме с медведем.

— Это… уже другое. Сколько тебе лет?

— Тысяча. Этому телу девять.

— Королева захочет с тобой поговорить.

— Да, я с ней поговорю.

* * *

— Ты расскажешь мне о Мэгги Лягушке.

Мальчишка помолчал. Он смотрел куда-то в пространство, но нельзя было с уверенностью сказать, что именно он видел. Грязные волосы падали ему на глаза. Он вполне мог видеть зебру-реальность, испещрённую коричневыми полосами.

— Ты не хотела толкать её в колодец, она поскользнулась, это правда, — сказал он наконец вполне обыденно, как сказал бы «кровь красная».

— Что ты несешь? — Серсея опешила. Джейме слышал о её подруге, упавшей в колодец в далеком детстве, но никогда не смотрел на тот случай под таким углом.

— Джоанна кричала в тот день. Когда вы были зачаты, ваша мать кричала не от удовольствия.

— Я не спрашивала тебя об этом! Что ты несешь!

— Я знаю, что Роберт был трижды глуп, потому что любил женщину, которая не любила его. И не любила принца. Лианна любила только своего брата. Брандона Старка. Старшего брата Нэда.

Джейме казалось, что он на ярмарке случайных фактов, но Серсея не выглядела удивленной. Злой — да, но не удивленной.

— Не жди, что это сохранит тебе жизнь.

— Я был Браном Старком. Я видел вас в башне, — мальчишка смотрел Серсее прямо в глаза. Он не был сгорблен, как должен был бы быть обычный бродяга, он не боялся и не рассчитывал победить или чего-то добиться. Он существовал, не лгал, не заботился о будущем и неловко почесывал колени.

— Ты не похож на него. Ты младше сейчас, чем он был тогда, пять лет назад, и твои глаза практически бесцветны. Ты даже не Талли, не то что Старк. И именно поэтому я тебе поверю. Знаешь же, что это значит, что я тебя убью?

Серсея спрашивала серьёзно. Мальчишка кивнул.

— Я спятил, если рад этому. Ты представить не можешь, как тяжело быть всеми сразу. Знать все обо всех. Никакой интриги. Ни единого повода для волнения.

Его брови были слишком густыми и походили на пушистых гусениц, и он не добавил «ваше высочество». Серсея выглядела довольной. Она уже решила, что вытащит из мальчишки всю возможную информацию, и даже могла рассчитывать, что не придется привлекать Гору, что существенно сократит процесс.

— Что ты знаешь о нашей матери?

— Я знаю всё, но скажу лишь то, что важно. Законный сын Тайвина — Тирион.

Серсея не перебивала, не плевалась ядом «как ты смеешь» и не разбрасывала приказы.

— Тайвин ненавидел его, потому что считал его сыном Эйриса. Он думал, что король изнасиловал Джоанну на том турнире в честь десятилетия своего правления. Мол, поэтому ребенок карлик и с разными глазами. Но Тайвин никогда не спрашивал об этом свою жену. Он просто так решил. И возненавидел ребенка еще до его рождения.

Слушать, как что-то подобное говорит ребенок, было жутко.

— И он был прав, хотя и не во всем. Эйрис желал Джоанну так, что был готов расторгнуть брак. Он предложил ей стать королевой. Но Джоанна не согласилась. Она любила Тайвина. И Эйрис её наказал. Но задолго до того злополучного турнира.

— Но если Тирион сын Тайвина и Эйрис надругался над матерью, то кого же она понесла? — спросил Джейме, потому что Серсея как-то не задумывалась, что так зачатого ребенка можно оставить.

— Она понесла близнецов, и она родила близнецов. Но ты — белый плащ, а твоя сестра — королева. Судьба пошутила над Тайвином, а он даже не понял, что не хочет оставлять Утес единственному законному ребенку.

— Но это значит… — Джейме замолк, не стал договаривать. Его нисколько не тронули разговоры о бесчестии матери, он помнил еще, как трахал сестру рядом с телом отца.

— Мы — Таргариены, — договорила Сереся. Глаза её сверкали довольством и предвкушением. — Мы — бастарды безумного короля, но кого волнует законность в этой войне. Ты понимаешь, что это значит, Джейме?

— Ты хочешь дракона.

— Да, я хочу дракона.

— Мать боялась, что в нас взыграет кровь, которую она отрицала. Тогда, когда переселила меня подальше от тебя.

— И была права, — Серсея стала целовать горло Джейме.

— Мальчишка…

— Он все уже видел, и он скоро умрет.

— Выйди! — рявкнул Джейме на мальчонку, и тот повиновался.

Мальчишка стоял под дверью и слушал. Он не стал убегать. Он хотел умереть.

* * *

Мальчишке, который перед казнью все же назвал себя Браном Старком, отрубили голову. Перед этим он был отравлен и знал это. Яд должен был облегчить боль и сделать его еще более полоумным, но яд не оказал на него должного влияния. Мальчишка был в сознании, вполне возможно, он был в сознании и палача тоже. Серсея подарила ему безболезненную смерть в обмен на информацию. О Таргариенах и драконах. Джейме не думал, что мальчишке действительно нужно было не чувствовать боль, скорее, он просто не хотел знать, как все закончится.

* * *

Дейенерис опоздала, зато прилетела на драконе. На самом большом, судя по тому, как она к нему обращалась. Дрогон. Имя дотракийского кхала наверняка покажется Серсее грязным, и она захочет его переименовать. Она же не назовет дракона в честь отца?

Джейме размышлял так, будто она уже его приручила. Джейме было практически все равно. Если бы что-то пошло не так, он встал бы между Серсеей и драконом, и даже если бы это не спасло никого из них, они умерли бы вместе. Зажарились, истошно вопя, но вместе.

* * *

Серсея смотрела на рычащего дракона, на его клыки, шипы, когти.

Серсея обернулась к стоящему позади Джейме:

— Давай улетим. Как ты предлагал очень-очень давно. Давай улетим, я возьму этого дракона, ты возьмешь второго. И даже если не получится у кого-то, одного дракона нам вполне хватит. Давай улетим, давай завоюем какой-нибудь остров и назовемся королями. Какой-нибудь остров, где нет драконов. Мы станем началом новой династии.

Серсея нервно улыбнулась, и Джейме беспокойно подумал, что она забыла о драконе.

Серсея бредила. Она уже не верила в то, что говорит, но ни за что не признала бы свою слабость.

Джейме сделал несколько шагов вперед. Размахивать мечом было бессмысленно, но указать на намерение было нужно.

Дракон выдохнул пламя.