Elapidae (гет)

— Что я должна сделать? — с нажимом переспросила Кара, когда Лили рассказала ей про свой план.

— Влюбить в себя моего брата, — холодно ответила Поттер, но было видно, что она крайне довольна своей задумкой.

— А если я не хочу? — хмурясь, спросила Кара. План подруги ей не нравился. Она считала недопустимыми такие отношения между братом и сестрой, а эти двое даже и не думали о том, чтобы помириться.

— Конечно, хочешь. Сама подумай, все хотят Альбуса, ну или Малфоя…

— Как скромно, Поттер, — недовольно сказала Забини. Ей не хотелось обманывать брата подруги ради мести, хотя и саму ее Альбус раздражал двенадцать часов в сутки. Остальные двенадцать ей некогда было даже вспоминать о нем. Парень был грубым, заносчивым, они с Малфоем считали себя чуть ли не слизеринскими королями, а другие им молча подчинялись. Лили хотя бы повезло в том, что она была на Гриффиндоре, а не жила в одной гостиной с Альбусом Поттером. Если вспомнить некоторые его поступки, Малфой отдыхает, хотя чаще всего они все делали вместе. В общем, взесив все «за» и «против», Кара всё же согласилась.

— Подожди, но я не смогу проводить достаточно времени с Альбусом, они с Малфоем неразлучны, — подумав, сказала Забини, обращаясь к Лили.

— Я уже думала об этом, — нерешительно сказала Поттер.

Забини кивнула головой, будто спрашивая, что она решила.

— Малфоем займусь я.

* * *

Вот и настал этот день. Хоть повода для радости особо не было, Лили решила нарядиться. Она посмотрела на себя в зеркало. Рыжие волосы небрежно ниспадали на плечи волнами, зеленые глаза смотрели с привычной отстраненностью, а мрачный макияж еще больше скрывал живые черты ее лица. Черная кофта, заправленная в темно-зеленую юбку длиной до колена, и черные туфли на каблуке. Простенько и со вкусом, — решила для себя Лили и отправилась в Подземелья.

По дороге она думала, чего ждать от встречи с Альбусом и как вести себя с ним. Ей надоели вечные препирательства, но свои чувства к нему Лили никак не могла назвать сестринской любовью. Жаль, родители не знают, какой он на самом деле, им бы не помешало.

Отправив какого-то второкурсника за Альбусом, Лили стала ждать его у входа в гостиную Слизерина. Через несколько минут брат появился. Выглядел он как всегда прекрасно: глаза редкого изумрудного цвета, так сочетающиеся со слизеринским галстуком, волосы, аккуратно зачесанные назад, и идеально сидящая школьная форма.

Не поздоровавшись, Лили спросила:

— Уже пора. Ты пойдешь?

Она ожидала, что Альбус откажется, но тот согласился. Лили, ничего не сказав по этому поводу, уходя, бросила ему через плечо:

— Через пятнадцать минут будь в кабинете директора.

* * *

Пока их вели по коридорам больницы святого Мунго, воспоминания одолели Лили. Она вспомнила тот день до мельчайших подробностей.

Они с Альбусом снова поругались. Она пыталась обуздать его на тех каникулах, но из этого ничего не выходило. Они долго спорили, а потом он вспомнил то, чем поклялся никогда не попрекать ее. Да, это они с Джимом вытащили ее тогда из того болота, в котором она увязла, из той компании. Он так это сказал, будто ему неприятно было находиться в одной комнате с Лили. Этого она простить не могла. Она даже толком не помнила, как ударила его и выбежала прочь.

Джим нашел ее в саду, подавленной и разбитой, только он понимал ее, понимал, каково каждый день смотреть в глаза отцу и притворяться, что все в порядке. Лили рассказала Джеймсу о ссоре, и тот, не выдержав, быстрым шагом направился в дом, в котором был только Альбус. Они сначала кричали друг на друга, потом в ход пошли палочки. После очередного заклинания Альбуса Джим упал, потеряв сознание.

Альбус после этого всего несколько дней не появлялся дома, родители пытались с ним поговорить, выяснить, что произошло, но он молчал. И Лили молчала. Он ни разу не навестил Джеймса в больнице то ли из-за стыда, то ли из-за того, что ему было наплевать. Лили этого не знала, и у нее было ощущение, что и Альбуса она не знает.

— Он не очнулся? — спросила Лили у колдомедика, провожавшего их к палате старшего брата.

— Нет, как только это произойдет, вам сообщат, мисс Поттер.

Когда они вошли в палату Джима, там была медсестра, Альбус ослепительно улыбнулся ей, поправляя галстук. Лили закатила глаза. Зря она предложила ему пойти.

Наконец, медсестра вышла, оставив их с Алом наедине с Джеймсом. Подойдя к кровати брата, Лили наклонилась и поцеловала его в лоб. Альбус молча подошел к окну, не обращая внимания ни на сестру, ни на брата.

Лили вгляделась в лицо Джима. Он был непривычно бледен, под глазами залегли темно-синие круги. Выражение его лица было спокойно и безэмоционально, будто он просто спал. Лили протянула руку и коснулась отросших волос, приглаживая их.

— Может, хватит телячьих нежностей? — усмехнувшись, спросил Альбус.

— Может, хватит вести себя по-свински? — раздраженно бросила Лили.

Наконец, Альбус соизволил подойти к кровати брата. Лили отодвинулась от него как можно дальше.

— Неужели я тебе настолько противен? — насмешливо спросил Альбус.

Лили задержала дыхание и зажмурилась, пытаясь успокоиться. Но открыв глаза, она наткнулась на его взгляд, абсолютно спокойный и издевающийся.

Да как он смеет? То, что Джеймс попал сюда, — только его вина!

— А ты в этом еще сомневаешься? Разве ты не видишь, каким ты стал, Альбус? Тебя терпят только твои слизеринские щенки. Остальные же ненавидят. И я тоже. Меня выворачивает от мысли, что придется жить с тобой в одном доме на каникулах!

Она громко шептала это, тыкая пальцем ему в грудь. Каждое слово ее било его электрическим разрядом. Другой бы, наверно, был вне себя от злости и обиды, но только не Альбус Поттер. В зеленых глазах сверкнула искра ярости, но погасла, так и не загоревшись. Шумно выдохнув, Альбус брезгливо убрал от себя руку сестры, словно это было что-то мерзкое, а потом молча прошел мимо Лили к выходу из палаты, при этом задев ее плечом.

Оставшись наедине с Джеймсом, Лили упала на стул, стоявший рядом с кроватью, и разрыдалась. Все проблемы наложились друг на друга, нависнув над ней тяжелым грузом. Она уже не раз пожалела о том, что сделала, о том, что впутала в это братьев, и о том, что позвала Альбуса в больницу к Джиму, ведь он неисправим. Абсолютно и бесповоротно.