Альбом с колдографиями (гет)

Закрой глаза и улыбнись.

Я здесь останусь навсегда,

Останусь краешком ресниц,

Когда с них потечет вода.

Забудь о том, что жизнь лишь миг,

И протяни его на век,

Ведь я с тобой в глазах твоих,

Пока ты не откроешь век.

Ну а на утро, как всегда,

Ты вдруг поймешь, что все — лишь сон,

Закапает с ресниц вода,

Затмив рассвета полутон.

Сегодня я поняла, что ты нужен мне… Просто нужен. Вот так банально и обыденно.

И я не знаю, что делать со всем этим. С теми чувствами, что меня переполняют. Ведь столько, сколько ты значишь для меня, не значил ещё ни один человечек на свете…

Постоянно думаю о нашей последней встрече, о том, как мы расстались (во благо нам обоим), вспоминаю весь тот разумный бред, но смысл всех событий в полной мере по-прежнему отсутствует…

Нет, вряд ли я когда-либо стану сожалеть о нашем расставании, ведь то, что сделано, сделано, скорее всего, к лучшему.

Ах, милый, если бы в последний раз я могла встретить с тобою рассвет, подобно тому, как мы встречали их, когда ещё были вместе… Я не прошу о невозможном, нет. Не прошу, чтобы вернулись наши отношения (понимаю, что это глупо, ведь ты давно разлюбил, а я смирилась).

Если бы мне дан был один лишь этот рассвет, я бы не стала ни разговаривать с тобой, ни издеваться над собою, пытаясь разобраться в наших бесконечных проблемах. Я просто была бы рядом. Присутствовала в нашей съёмной маленькой комнатке с балконом и лепниной на потолке, которая совсем недавно была нашим с тобою крохотным миром. Ценила бы каждое мгновение нашего последнего утра… смотрела, как ты спишь, и губами гладила нежную кожу. Подобно первым лучам восходящего солнца, играла бы с платиновыми волосами, вдыхая аромат твоего тела и молча содрогаясь от безвольного недомогания… И, возможно, последняя моя слезинка, подобно первой утренней росе, все же скатилась бы по щеке, упав в согретые тобою простыни.

Но, как бы то ни было, ты никогда уже не узнаешь о том, что было бы, а чего и нет вовсе. Таким стал бы наш последний рассвет, в котором я растворилась, едва ты открыл свои цвета грозового неба глаза, и после наступления которого мы никогда бы уже не увиделись.

Вполне возможно, что никогда — слишком уж громкое слово, и через пять, быть может, или десять лет мы всё же пересечёмся на старой людной лондонской улочке. Узнав друг друга, обменяемся парой вежливых слов о делах, здоровье. О моем счастливом браке и твоей хорошей работе в министерстве. А на прощание я лишь тихонько добавлю, что сына назвала твоим именем, и уйду, оставив тебя полного раздумий о моей уже сложившейся счастливой жизни, в которой тебе не суждено больше участвовать.