Каменное сердце (джен)

— Бабушка, я вернулась! Ой-ой-ой, п-п-по-о-ОЙ!

Молодая девушка покачнулась, едва не уронив громоздкую и красивую жёлтую вазу с красными линиями в виде драконов, испускающих языки пламени.

— Что это ты принесла, Адель? — строго спросила Жозефина Бланшар, пожилая женщина с седыми волосами, завязанными на затылке в тугой клубок. Жозефина была уже стара, но активно отказывалась признавать это даже самой себе, всегда старалась быть деятельной и строгой по отношению к сироте-внучке.

Адель она приютила, похоронив свою дочь с её мужем. Отец девочки был священником, взятым в плен и убитым англичанами; мать, ткачиха, не пережила его гибели, и умерла через несколько дней от удара в сердце.

Адель в то время было всего семь, и гибель обоих родителей сказалась на ней, но не так, как опасалась Жозефина. Вопреки её ожиданиям, сиротство не наложило на Адель печать вечного траура, а скорее, наоборот, побудило жить так, чтобы родители одобрили, если бы были живы. В характере Адель Бланшар удивительным образом сочетались милосердие и лукавство, активность и нелюбовь к мелкой и кропотливой работе. Она всегда была добра и приветлива к окружающим, однако порой проявляла удивительную твёрдость по отношению к людям. И несмотря на то, что такой внучкой можно было только гордиться, Жозефина содержала её в строгости, считая, что только так можно воспитать в Адель благовоспитанную девушку.

— Это стояло на пороге, бабушка! — доложила девушка, улыбаясь до ушей. — Смотрите, как красиво! Давайте оставим!

— Бог мой, почему ты так любишь тащить в дом всяческий хлам?

— Но это не хлам, бабушка! Эта ваза очень красивая, и почти как новая! Мы можем поставить в неё цветы, и будет очень красиво, ведь правда, правда?

— Боже мой, за какие грехи ты дал мне вместо внучки такую непоседу… — не всерьёз ворчала Жозефина, с лёгкостью поднимая вазу двумя руками и таща её в зал.

Ваза действительно была весьма красивой, без царапин и видимых повреждений. Неизвестно, кому понадобилось запросто дарить им такую вещь…

— Бабушка, а что если нам это послал Бог? — спросила Адель, входя вслед за Жозефиной. — Ты ведь говорила, что…

— Сколько раз тебе повторять, — Жозефина обернулась, строго нахмурив брови. — Бог не дарит людям подарков… и уж тем более таких странных, как эта ваза. Ну что ты опять загрустила?

— А чем же он тогда занимается, бабушка? — Адель, поправив полы одеяния, присела на край кресла. — Бог, в которого верила мама, и которому служил папа, всё-таки что он делает для нас, для своих сыновей?

Жозефина тяжело вздохнула.

— Адель, я много раз повторяла тебе…

— Но я так и не поняла, бабушка.

— Со временем поймёшь.

— Ты всё время говоришь, что, что бы ни делал Бог — это во благо. Но ради чьего блага он совершает злодеяния? Неужели, ради блага злодеев? Что это за Бог тогда такой?

— Возблагодари небеса за то, что никто из наших святых отцов сейчас тебя не слышит, — Жозефина сжала губы. — Впрочем, ты всего лишь дитя, Адель, и тебе простительно твоё невежество.

Она села на скамью рядом с внучкой, сложив ладони между коленями.

— Пойми, Бог хоть и создал человека по своему образу и подобию, но он даровал ему свободу действия. И люди — не Бог — устраивают войны, потому что они так решили.

— Но он же может помешать им! — возразила Адель простодушно. — Он же может…

— Он не может, Адель, — с улыбкой покачала головой Жозефина. — Ты ещё слишком мала, чтобы понять это.

— Я мала?! — удивилась девушка. — Мне уже пятнадцать, бабушка! Мне скоро уже замуж выходить!

— Найди себе сначала принца с богатым приданным, а потом уже выходи! — расхохоталась Жозефина, отвесив Адель шуточную оплеуху. — Беги гулять, чертовка, но от дома далеко не убегай!

Схватившись за голову, Адель, надула щёки и выбежала за дверь. Выскочив на улицу, она закрыла двери, прислонившись к ним спиной, и огорчённо посмотрела в землю.

— Я уже взрослая! — крикнула она недовольно, топнув ногой для уверенности. Осторожно огляделась по сторонам, она с ужасом увидела, что её вопль не остался незамеченным. Рядом с домом скрючился юноша в чёрном одеянии, сжимающий в руках лист какой-то бумаги.

Поглядев на Адель, как на глупую, он снова принялся рассматривать лист.

Девушка осторожно подобралась к нему, заглянув через плечо.

— Прости, а… А что ты делаешь?

— Не твоё дело.

«Наверняка что-то важное!».

— Ну скажи пожалуйста. Мне любопытно.

— Я… Я ищу сестру, — произнёс юноша, не отрываясь от листа бумаги.

— А, так это карта! — обрадовалась Адель, и тут же огорчилась. — Твоя сестра потерялась, и ты ищешь её по карте?

— Вроде того, — и очень таинственный незнакомец снова замолчал.

— Не могу! — выдал он спустя время. — Что за чёрт, это ведь просто бессмыслица! — он поднял голову и вскрикнул от испуга: девушка присела перед ним, разглядывая карту, а он и не заметил.

— Что ты тут смотришь?! — воскликнул он недовольно. — Убирайся!

Но Адель не пошевелилась, уставившись в схему.

Она медленно подняла тонкий палец и тыкнула в одно место на карте.

— Это мой дом, — сказала она и подняла глаза, встретившись взглядом с юношей.

Глаза у него были чёрные и блестящие. И усталые — это Адель увидела сразу.

— Что? То есть? — удивился он. — Где?

— Вот этот. Он буковку «L» напоминает. Я часто лазила на нашей крыше, поэтому запомнила, какой формы наш дом.

— Тогда получается… — юноша вперился взглядом в дом-уголок, действительно напоминающий литеру. — Оно где-то тут! Точно! Спасибо!

Вскочив, он сграбастал карту и бросился бежать.

— Обязательно найди свою сестру! — крикнула ему вслед Адель.

Юноша с благодарностью обернулся и махнул рукой.