Гермиона Грейнджер и наследник Слизерина (гет)

Все трое посмотрели друг на друга в поисках поддержки, и вместе они ступили на спиральную вращающуюся лестницу. Наверху их встретила закрытая деревянная дверь. Гермиона сделала глубокий вдох, наблюдая, как Гарри стучится в неё. Они услышали шарканье бумаг в комнате, шаги, за которыми последовал крик боли, а затем звук чего-то разбившегося. Прежде чем все трое успели сделать что-то большее, чем обменяться недоуменными взглядами, дверь открылась.

Их встретил высокий, хотя и хрупкий на вид старик с редкими седыми волосами. Гермиона сразу узнала его по портрету, который висел — «Или будет висеть», — подумала она, едва подавляя дрожь, — в кабинете Дамблдора.

— А, доброе утро, — сказал он, с интересом разглядывая их. — Вы, должно быть, мисс Джин и господа Эванс и Уэсли?

— Да, сэр, — ответил Гарри.

После короткого рукопожатия и представления их пригласили в кабинет, где они уселись напротив директора на три стула, которые он создал. Гермиона заметила на полу что-то похожее на разбитую чашку.

— Ах, вы это заметили, не так ли? — хмыкнул профессор Диппет. Резким взмахом волшебной палочки чашка сложилась обратно — «Невербальная магия», — отметила Гермиона, — и он поднял её обратно на стол.

Директор сел напротив них.

— У меня есть ваше письмо. Где оно было... ах да, вот оно, — он вытащил письмо из-под груды пергаментов и быстро просмотрел его. — Я вижу, вы дали краткое объяснение ваших обстоятельств, — сказал он, а затем сочувственно посмотрел на них и добавил: — Я ужасно сожалею о вашей потере. Ну, а теперь, вы, возможно, не знаете об этом, но всякий раз, когда рождается ведьма или волшебник, его или её имя автоматически записывается в книгу Хогвартса, однако я не смог найти ваши имена в списке.

— Мы все родились за пределами страны, профессор, — быстро объяснила Гермиона, как они репетировали. — Поэтому наши имена не могли быть занесены в список.

— Ах да, конечно, — кивнул директор. — В список входят только люди, родившиеся в этой стране. Полагаю, все ваши родители также родились не в этой стране?

— Да, директор.

— И я так понимаю, судя по вашему письму, вы хотите начать обучение на шестом курсе? — спросил он.

— Да, сэр, — сказала Гермиона, нервничая из-за того, что собиралась сделать. — У меня есть копии наших результатов, если вы хотите посмотреть.

— Да, это необходимо, — сказал он, и Гермиона отдала ему подделки.

Он не посмотрел на результаты, но сделал их дубликат и вернул подделки Гермионе. Она облегчённо вздохнула и увидела, что Гарри и Рон тоже слегка расслабились рядом с ней — сделанные им дубликаты не будут обладать всеми специальными аутентификационными чарами, которые должны быть у официальных копий, и поэтому ей не нужно было беспокоиться об их отсутствии в её поддельной копии.

Некоторое время он смотрел на их отметки.

— Что ж, вам будет приятно узнать, что в Хогвартсе принято не спрашивать будущих студентов сверх того, что требуется, и я чувствую, что у меня есть вся необходимая информация, — сказал он.

«Что? Я никогда раньше не слышала о такой политике!»

— Тем не менее, я хотел бы послать сову на адрес, который вы здесь записали, этому волшебнику, про которого вы сказали, что обучал вас дома, мистеру Эвансу, — добавил он.

Гермиона почувствовала, как её желудок сжался. Она пристально посмотрела на Гарри и Рона, которые старательно избегали её взгляда.

«Адрес? Вы не сказали мне ни о каком адресе!»

— От имени Хогвартса, добро пожаловать. Я рад, что вы здесь.

Гермиона почувствовала, как по ней пробежал порыв облегчения, и на мгновение выбросила из головы мысли о адресе, поклявшись разобраться с этим позже. Гарри и Рон пожали директору руки.

— Потрясающе! — с энтузиазмом воскликнул Рон.

Профессор Диппет улыбнулся.

— Теперь, я надеюсь, у вас есть средства, чтобы покрыть ваши расходы на книги, канцелярские принадлежности, форму и тому подобное?

— Да, профессор, — ответила Гермиона. — У каждого из нас есть небольшое наследство. Этого должно быть более чем достаточно.

— Ну, тогда, — сказал он, вставая и направляясь к полке в другом конце комнаты. — Полагаю, всё, что нам осталось сделать, это распределить вас на факультеты.

Он взял знакомую старую и грязную распределяющую шляпу, которая когда-то принадлежала Годрику Гриффиндору. Улыбка Гермионы дрогнула.

«Будет ли шляпа знать, что мы из будущего?»

Но она ничего не могла сделать, пока Диппет объяснял процесс распределения и надевал шляпу на голову Гарри. На удивление, лицо Гарри было довольно мрачным, когда шляпа прикрыла ему глаза. Интересно, он тоже беспокоится, что шляпа может их разоблачить?

На мгновение воцарилась тишина, а потом...

— Слизерин!

— Что? — воскликнул Рон, вскакивая так внезапно, что его стул опрокинулся назад.

У Гермионы отвисла челюсть, когда она смотрела, как Гарри снимает шляпу, и вместо того, чтобы удивиться, он выглядел раздражённым.

— Как ты мог попасть в Слизерин? — сказал Рон, его лицо побелело, так что веснушки стали ещё заметнее. — Что здесь происходит? Шляпа, должно быть, не та! Она не может выбрать факультет снова?

Профессор Диппет, который выглядел совершенно ошеломлённым, открыл рот, чтобы ответить, но был прерван Гарри.

— Рон, брось, — твёрдо сказал он, стараясь ни на кого не смотреть. — Шляпа не ошиблась.

— Но...

— Рон, я сказал, успокойся, — настаивал Гарри.

Рон замолчал и, выглядя смущённым, поднял свой опрокинутый стул и сел, бросив на Гермиону вопросительный взгляд, на который она могла ответить только пожав плечами и покачав головой.

— В самом деле, — озадаченно сказал профессор Диппет, — Слизерин не так уж плох. Наш лучший ученик — староста Слизерина шестого курса. Очаровательный молодой парень. Мисс Джин, вы следующая.

Гермиона кивнула и позволила профессору надеть шляпу ей на голову. Она скользнула по её глазам, как и в первый год её обучения.

— Ну-ну-ну, мисс Грейнджер, как приятно видеть вас здесь, — услышала она голос, жужжащий у неё в ухе.

«Почему ты отправила Гарри в Слизерин?» — спросила она, зная, что шляпа может читать её мысли.

— Пожалуй, это касается только меня и мистера Поттера. Если подумать, то более важный вопрос — почему я собираюсь распределить Вас в Слизерин, мисс Грейнджер.

«Что? Я была гриффиндорцем! Как и Гарри! Нам не место в Слизерине! И кроме того, я магглорождённая!»

— Не забывайте, что я могу видеть ваши воспоминания, мисс Грейнджер. Я вижу ваше прошлое — моё будущее, и вижу, как оно соотносится с нашим временем. Вы не хотите быть с мистером Поттером? Вы же не собираетесь оставить его там одного? — сказала шляпа.

Гермиона на мгновение замолчала, поражённая вопросом.

— Я думаю это значит «да», — торжествующе сказала шляпа.

«Подожди! Что ты делаешь?..»

Но было уже поздно.

— Слизерин!

— Какого чёрта? — воскликнул Рон, и прежде чем она успела поднять шляпу, она почувствовала, что её срывают, и когда её зрение вернулось к ней, она увидела Рона, стоящего перед ней и надевающего шляпу на свою голову. Гермиона увидела, что Гарри смотрит на неё с удивлением, его гнев, казалось, полностью исчез, а в глазах отразилось замешательство.

— Во что ты играешь? — сердито спросил Рон шляпу, даже не потрудившись использовать свой разум для общения вместо рта.

— Что значит «скоро узнаю»?

— Слизерин! — сказала шляпа, полностью оборвав его.

Рон на мгновение замер, и наступила тишина, пока остальные ждали его реакции, но он ничего не сделал. Гермиона сжалилась над ним и сняла шляпу с его головы. Его глаза расширились от шока.

— Рон, — мягко сказала Гермиона. — Сядь.

Он повиновался, безвольно откинувшись на спинку стула.

— Э-э, ну, ладно, — неуверенно сказал профессор Диппет. — В обычной ситуации я бы попросил профессора Слизнорта, нашего декана Слизерина, проводить вас в общую гостиную, но, боюсь, у него сейчас занятие, так что я вызову одну из наших старост Слизерина с шестого курса. Она будет здесь через минуту, вы сможете подождать её внизу у статуи горгулий. Профессор Слизнорт зайдет к вам во время ланча, чтобы обсудить покупки вашей формы, книг, канцелярских принадлежностей и необходимых вам вещей.

Никто из них не произнёс ни слова, пока они не вышли из кабинета и не спустились по лестнице.

— Что только что произошло? — спросил Рон, переводя взгляд с Гермионы на Гарри в поисках объяснений. — Как, чёрт возьми, мы оказались в Слизерине?

— Не знаю, — покачала головой Гермиона. — Шляпа просто сказала мне, что рано или поздно я всё пойму.

— Мне она тоже так сказала! — сердито ответил Рон, пиная ногой статую горгульи. — Бред! — крикнул Рон.

— Гарри? — неуверенно спросила Гермиона, заметив, что он выглядит очень замкнутым.

— Не знаю, почему вы, ребята, оказались в Слизерине, но шляпа сказала мне, что я отлично туда подойду, — признался он.

— Что? — спросил Рон, отворачиваясь от статуи. — Что значит, ты отлично туда подойдёшь? В прошлый раз ты попал в Гриффиндор! Неужели эта чёртова тварь не может принять правильное решение?

— Рон, в прошлый раз я поступил в Гриффиндор только потому, что я попросил об этом, — сказал Гарри. — Я не говорил вам раньше, потому что в этом не было необходимости.

— Но ты же не слизеринец! — Гермиона была потрясена.

— Думаю, шляпа так не думала. Но я не понимаю, почему ты тоже попала в Слизерин.

— Я думаю, причина в том, — задумчиво произнесла Гермиона, — что она не хотела нас разлучать, я не могу придумать другой причины. Подождите, кто-то идёт, наверное, это староста... — добавила она, заметив высокую девушку в слизеринских цветах, идущую к ним.

Девушка быстро подошла к ним с приветливой улыбкой на лице. У неё были длинные, зачёсанные назад чёрные волосы, ниспадающие до талии с элегантностью, которую Гермиона никогда не могла достичь, и было что-то в её походке и самообладании, что, казалось, кричало о чистой крови, впрочем, Гермиона отметила, что у неё было вполне себе дружелюбное лицо.

— Здравствуйте, я Жаклин Виридиан, — сказала она, остановившись перед ними. — Я староста Слизерина, учусь на шестом курсе. Мне сказали, что вас перевели в Хогвартс, поздравляю! У нас не так много новых учеников в этом году!

— Рада познакомиться, Жаклин, — вежливо сказала Гермиона. — Я Гермиона, это Гарри, а это Рон.

— Приятно познакомиться, — ответила она, искренне улыбаясь.

«Интересно, улыбнулась бы она так тепло, если бы знала, что на самом деле мы кучка гриффиндорцев, магглорождённых и предателей крови».

— Директор Диппет велел показать вам ваши комнаты. Думаю, их уже расширили, чтобы вместить вас. Нам придется немного пройтись, замок довольно сложен, но я уверена, вы привыкнете к нему через некоторое время! Что ж, пойдёмте!

Староста первой двинулась вперёд, троица следовала за ней, стараясь не казаться знакомыми с замком. Рон даже громко ахнул, когда они столкнулись с призраком почти Безголового Ника.

— Я так понимаю, ты никогда раньше не видел призраков?

— Что? О, эм, нет, не видел, — неловко ответил Рон, притворяясь, что благоговеет перед этим зрелищем, и оглянулся на Ника через плечо.

— Ну что ж, теперь насмотришься, у нас их здесь довольно много. Это Ник, гриффиндорский призрак — немного скучный, всегда ноющий о том, что не может присоединиться к безголовой охоте — хотя в целом, я думаю, все гриффиндорцы скучны.

«О, нет!..»

— ...Кровавый Барон, вот на кого действительно стоит посмотреть — весь в крови, ты точно узнаешь его, когда увидишь. Это слизеринский призрак.

— Как он оказался весь в крови? — вежливо спросил Гарри, хотя Гермиона видела, что он обиделся за Ника.

— Никто не знает, — ответила девушка, пожимая плечами.

— Жаклин, — окликнула её Гермиона, меняя тему. — Ты упомянула о том, что гриффиндорцы скучны. Я немного почитала, и, судя по тому, что я поняла о Хогвартских факультетах, то между ними, кажется, есть изрядная доля соперничества, это так?

— О, само собой! Слизеринцы и гриффиндорцы известны тем, что не лучшим образом ладят друг с другом, — ответила Жаклин. — Но всё не так уж плохо. Мы можем соперничать в таких вещах, как квиддич и соревнование факультетов, но у меня есть несколько друзей в Гриффиндоре.

Рон в изумлении остановился посреди коридора, но, к счастью, он шёл позади Жаклин, и она ничего не заметила. Гермиона подтолкнула его, чтобы он продолжал идти.

— У большинства студентов есть друзья на разных факультетах. Может быть у слизеринцев немного в меньшей степени, и да, есть высокомерные типы, которые фанатично относятся к чистоте крови и тому подобному. Но их меньшинство. Конечно, большинство слизеринцев увеличивают количество поколений чистокровных, к которым они относятся, но это не значит, что они не дружат с полукровками, и они могут быть довольно дружелюбными с магглорождёнными большую часть времени!

— Оу, я впечатлена! — сказала Гермиона, не в силах скрыть улыбку. — Я думала, что нетерпимость будет гораздо хуже.

— Нет, нет, всё в порядке, — успокаивающе ответила Жаклин. — А что? Ты нервничала из-за этого?

— Да, — сказала Гермиона, притворно нервно смеясь.

— Не волнуйся, я уверена, с тобой всё будет нормально.

Гермиона бросила взгляд на Рона и Гарри, которые оба выглядели довольно задумавшимися. И глядя на них, Гермиона очень надеялась, что Жаклин права.

Через минуту их прервала в коридоре подруга Жаклин, которая, казалось, была чем-то очень взволнована и умоляла Жаклин одолжить ей свои эссе. Пока староста отвлеклась, Гермиона воспользовалась возможностью поболтать с двумя парнями.

— Ну и что вы думаете? Если всё будет так, как описала Жаклин, — прошептала она, — думаю, мы сможем выжить в Слизерине. Хотя, думаю, мне всё равно лучше притворяться полукровкой.

— Я бы предпочёл быть в Гриффиндоре и спокойно ненавидеть Слизерин, — мрачно сказал Рон.

— Согласен, — сказал Гарри, энергично кивая. — Кроме того, я не уверен, что верю ей. Как всё могло так измениться к нашему времени?

— Я подозреваю, это произойдет после того, когда Сам-Знаешь-Кто обретёт власть и сможет повлиять на всех. Кроме того, ты сам слышал, она сказала, что не все такие. Я уверена, что найдутся Малфои, Блэки, Лестрейнджи и им подобные, с которыми нам всё равно придётся быть осторожными.

— Извините, — сказала Жаклин, присоединившись к ним после того, как её подруга убежала. — Это была Андреа, вы скоро с ней познакомитесь.

Они продолжили путь в общую гостиную Слизерина, пароль к которой был «змея». Гостиная оказалась гораздо менее уютной, чем та, к которой привыкли гриффиндорцы. Не круглой, а длинной, с низким потолком, с которого свисали зелёные лампы. Стены были сложены из грубого камня. Однако зелёный ковер был красивым и толстым, тщательно продуманное место для камина и диваны выглядели привлекательными. Там сидели студенты, некоторые с любопытством разглядывали вновь прибывших.

— Этот коридор ведёт в спальню парней, — сказала Жаклин, указывая на широкий каменный коридор справа от неё. — Технически, я не должна показывать вам всё там внутри, потому что это единственная личная зона парней, но я уверена, что вы сможете найти вашу комнату сами. Это пятая или шестая дверь с конца, и на ней табличка с надписью: «Шестой курс».

Довольно неохотно Гарри и Рон направились в свой коридор, оба чувствовали себя не в своей тарелке. Рон даже уставился в коридор, как будто тот лично причинил ему вред. Гермиона оставила их и последовала за Жаклин в спальню девушек, которая находилась в левом коридоре. Их комната находилась за пятой дверью справа, к которой была прикреплена довольно элегантная табличка с надписью: «Шестикурсницы».

Сама комната была удивительно похожа на гриффиндорскую, к которой она привыкла, хотя, вместо того, чтобы быть круглой, она была прямоугольной, и простыни были изумрудно-зелёными, а не красными.

— Смотри, постель для тебя уже приготовили! Однако, — сказала Жаклин, указывая на кровать в дальней части комнаты, — похоже, твои вещи ещё не принесли.

В отличие от остальных четырёх кроватей, шкафов и тумб, которые были завалены личными вещами, кровать Гермионы была совершенно пуста, если не считать покрывала. Она не стала объяснять Жаклин, что у неё ещё нет вещей, и та продолжила показывать Гермионе спальню и ванную комнату, после чего они вернулись в общую гостиную.

Оглядевшись, она обнаружила, что Гарри и Рона там нет.

— Ты думаешь, парни всё ещё осматривают свою комнату? — спросила Гермиона у Жаклин.

— Возможно, — ответила та и повернулась к парню, который выглядел примерно на пятый курс, — Эй, Герберт, ты не видел, из комнаты парней не выходили двое новеньких?

— Один с растрёпанными чёрными волосами, а второй высокий рыжеволосый? — спросил парень, поглядев на Жаклин со своего места.

— Точно, — подтвердила она.

— Да, Абраксас вытащил их наружу, чтобы показать им замок.

— Что? Вот же идиот, — раздражённо ответила Жаклин. — Он мог хотя бы спросить! Они должны были оставаться здесь, чтобы встретиться с профессором Слизнортом!

— Кто такой Абраксас? — спросила Гермиона, обеспокоенная тем, что может сделать расстроенный и раздражённый Рон (при том что и обычное его поведение могло бы кому-то показаться неуместным для периода времени, в котором они оказались) с ничего не подозревающим слизеринцем.

— Самый мерзкий, отвратительный, самовлюбленный придурок, какого ты когда-либо встречала в своей жизни. Этот «я-владею-миром-потому что-мой-отец-богат» с манией чистой крови и пафосными белоснежными волосами. Если бы у высокомерия было имя, то его звали бы Абраксас Малфой.

Гермиона улыбнулась, понимая, что с каждой минутой Жаклин начинает нравиться ей всё больше и больше.

— Похоже, это черта всех Малфоев, не так ли? Все те вещи, о которых ты упомянула.

— О, ты раньше встречалась с Малфоями?

— Я наслышана о них, — неопределённо ответила Гермиона. — И всё-таки, что мы будем делать с Роном и Гарри?

— Что ж, я должна была отвести вас к профессору Слизнорту в его кабинет примерно через час, но мы же не можем пойти без остальных. Давай так, что, если ты подождешь здесь, а я схожу посмотрю, может быть я смогу их найти? Будет быстрее, если я пойду одна, потому что я знаю дорогу. Договорились?

— Ладно, — согласилась Гермиона.

После того, как Жаклин убежала, Гермиона нервно оглядела общую гостиную. Теперь, оставшись одна, она почувствовала себя ужасно неуютно. Она задавалась вопросом, сколько из этих сидящих вокруг, с любопытством поглядывающих на неё краем глаза, людей захотели бы, чтобы она убралась из Слизерина, если бы узнали, что она магглорождённая?

«Мне придётся держать это в секрете».

Выждав несколько минут, чтобы Жаклин ушла подальше от общей гостиной, Гермиона, не собираясь тратить свое время на ожидание, вышла оттуда и направилась к Выручай комнате. Однако, не успела она подняться по лестнице, как столкнулась с профессором Дамблдором.

— О, мисс Джин! — сказал он любезно.

— Здравствуйте, профессор, — нервно ответила она и покраснела, вспомнив их неловкую встречу утром.

— Я вижу, вы закончили встречу с директором Диппетом. Надеюсь, все прошло хорошо? — спросил он.

— Да, профессор, он любезно позволил нам поступить в Хогвартс.

— Вы уже были распределены?

— Да, сэр. Мы все были распределены на Слизерин, — нерешительно призналась она, задаваясь вопросом, даст ли это Дамблдору какой-либо повод относиться к ним подозрительно. — Я бы предпочла Гриффиндор или Рэйвенкло, если честно, — добавила она на всякий случай.

— Правда? Гриффиндор — это мой факультет, — весело сказал Дамблдор. — Благородный факультет, если можно так выразиться, — добавил он, подмигнув. — Хотя я уверен, что вы полюбите Слизерин. Я до сих пор не встречал человека, которого плохо вырастил бы факультет, на который он был распределён.

«Я очень сомневаюсь в этом, особенно деля общую гостиную с такими, как Малфой».

— Но где же ваши друзья, господа Эванс и Уэсли? Я уверен, вам должны были показать дорогу?

— Да, профессор, но так вышло, что Гарри и Рон были обнаружены студентом, который, видимо, был слишком взволнован их появлением и увел их из общей гостиной. Жаклин сейчас их ищет.

— Понятно. И она оставила вас одну?

— Только после моего разрешения, профессор.

— Но вы, должно быть, хорошо знакомы с замком, чтобы ходить без сопровождения!

Гермиона старалась не покраснеть и чувствовала, как её сердце забилось быстрее.

— О нет, профессор, я спросила у одного студента в общей гостиной, как пройти в библиотеку. Не думаю, что смогла бы найти что-то сама, — поспешно сказала она.

— О, библиотека, — сверкнул он глазами, — Вы так стремитесь к знаниям! У вас ведь ещё даже не было занятий.

— Я знаю, но я не могла устоять. Я всегда любила книги и чтение, и я слышала, что в Хогвартсе невероятно большой выбор книг, а возраст некоторых уходит вглубь веков! — ответила она, надеясь, что ответ удовлетворит его, а не вызовет подозрения.

Однако он лишь усмехнулся и сказал:

— Что ж, полагаю, мне не стоит задерживать вас, можете идти, повеселитесь. Всего доброго, мисс Джин.

— До свидания, профессор, — сказала она, надеясь, что её облегчение тем, что разговор окончен, не будет слишком очевидным.

Теперь у неё не было выбора, кроме как пойти в библиотеку, но по дороге туда её поразила ужасная мысль, заставившая её остановиться на полпути.

«Что, если он пытался прочитать мои мысли?»

Её ноги стали ватными. Как она могла не подумать об этом раньше?! Потом она успокоилась, напомнив себе, что почувствовала бы, если бы он это сделал, и что даже если бы он попытался, у нее достаточно навыков, чтобы блокировать его.

Но у Гарри и Рон — нет!

Гермиона осознала, насколько они уязвимы — как легко Дамблдор может узнать все их секреты. Она вздрогнула, когда перед ней предстал образ Дамблдора, рыщущего в беззащитном сознании Рона, обнаруживающего всё, что абсолютно непременно должно храниться в секрете.

Она медленно шагнула вперёд в сторону библиотеки, мысли метались в её голове в поисках способа защитить их, хотя каждая идея была бесполезнее предыдущей. Она не сможет научить Рона окклюменции достаточно быстро, на это уйдут недели, даже месяцы, а Гарри так и не овладел ею. Ей и самой было трудно освоить это искусство, и она сумела это сделать лишь благодаря своей решимости и знанию того, что она могла бы помочь Гарри научиться, если бы добилась успеха сама. Она ускорила шаг, надеясь найти в библиотеке какую-нибудь полезную информацию, которая могла бы сделать её задачу более достижимой.

Мгновение спустя она оказалась перед дверью библиотеки, та открылась перед ней как раз в тот момент, когда она собиралась войти, и она увидела знакомое, молодое лицо человека, стремительно выходящего из библиотеки, лицо с выражением большой радости и волнения. Ещё через мгновение тело, которому принадлежало это лицо, столкнулось прямо с ней, вызвав жгучую боль в носу и засталяя упасть на спину. Она пролежала всего полсекунды, прежде чем услышала обеспокоенный голос, обращающийся к ней.

— Прошу прощения. Я не видел тебя. Ты в порядке? — сказал студент, подойдя к ней и предлагая руку. Гермиона потянулась, чтобы принять его помощь, и увидела, что, когда он наклонился, чтобы помочь ей подняться, из-под его школьной рубашки показался медальон. Она с волнением поняла, что этот парень был тем самым старостой, которого она видела в библиотеке.

— Всё в порядке, — сказала она, принимая его руку, и он помог ей подняться. — Не беспокойся об этом.

Как только он отпустил её руку, она сделала вид, что осматривает свою одежду, чтобы убедиться, что всё на месте и что она не пострадала, но также чтобы убедится, что её медальон полностью скрыт.

— Ты уверена, что не пострадала? — спросил он.

— Нет, нет, я в порядке, — настаивала она, потирая всё ещё больной нос и задержав взгляд на его медальоне.

Он проследил за её взглядом, который она попыталась отвести, но не успела вовремя, так что он понял, на что она смотрела. На его лице (таком красивом, при солнечном свете, мелькнуло в голове у Гермионы) появилось слабое раздражение, но так быстро, что Гермионе показалось, будто ей почудилось, и спустя мгновение выражение его лица вернулось к бесстрастной маске, которую можно было описать только как вежливое безразличие. Он быстрым небрежным движением спрятал медальон обратно под рубашку.

— Мне нравится твой медальон, — сказала Гермиона, заставляя себя изобразить вежливый интерес. — Очень красивый. Должно быть, стоит целое состояние.

— О, я думаю, он стоит несколько галлеонов, — небрежно сказал он. — Ничего особенного.

Несколько? Может, скорее несколько сотен?! Он явно — хотя, возможно, мудро — не хочет говорить о нем. Возможно, он даже не хочет, чтобы кто-то знал о его существовании.

Очевидно, желая отвлечь её внимание, он многозначительно посмотрел на её одежду.

— Разве на тебе не должна быть форма? — спросил он, подняв вопросительно тёмную бровь. — Ты ведь понимаешь, что мне придётся доложить об этом? — добавил он, указывая на значок старосты. — Кто твой декан факультета?

— Профессор Слизнорт, — ответила Гермиона.

— Вот как, — ответил он прохладнее, начиная раздражаться. — В таком случае, ты должна понимать, что я слизеринец, а также то, что я никогда раньше не видел тебя на слизеринском факультете. Ответь честно, пожалуйста, кто твой настоящий декан, не заставляй меня вычитать баллы.

— Но я в Слизерине, — сказала Гермиона, нервно улыбаясь. — Я только сегодня поступила в Хогвартс, как и два моих друга. И по этой же причине я ещё не ношу форму — я её ещё не купила.

Он скептически посмотрел на неё, и Гермиона не винила его, зная, насколько неслыханно позднее поступление в Хогвартс.

— Ты мне не веришь, но уверяю тебя, это так. Откуда бы мне тогда знать, что общая гостиная Слизерина — подземелье, оформленное в зеленом цвете, чей пароль «змея», и где спальни девушек находятся слева, а парней — справа? — она ответила с лёгким намёком на самодовольство.

Он улыбнулся несколько свысока и спросил:

— Тебя зовут?..

— Гермиона Джин.

— Что ж, я уточню эту информацию. А сейчас прошу извинить меня, мисс Джин, у меня дела, всего доброго.

И, коротко кивнув, он ушёл. Гермиона провела взглядом его уверенную походку.

«Мерлинова борода. И как вообще я смогу добиться информации от этого парня?»

Примечания:

[гаммечено]