Свет истины (джен)

Марнона сильно отличалась от Фрагнара. Рейку на ум приходило сравнение чёрствого бурого хлеба с фигурной сахарной булочкой. Во Фрагнаре строили массивные кирпичные здания, которые затем огораживали низкими заборчиками из разноцветных камней или высокими стенами. Марнонская архитектура была светлее и вся обвешана какими-то барельефами, оградами узорной ковки, яркими вьюнами. Зато витражи, в изобилии украшавшие окна фрагнарских домов, здесь встречались разве что в слуховых окошках под крышей.

Форт Роньез, хоть и крепость, в точности отвечал этому описанию: светлый камень, благородный серый, барельеф с батальными сценами по верхней части стены, хитро изогнутые крыши в оранжевой черепице.

— Этот форт не видел ни одного сражения, — сказал капитан Досс, недовольно глядя со стены Роньеза на Марнонский залив и видневшийся вдалеке форт Вайклем, построенный фрагнарскими инженерами в середине Седьмой эпохи. — Вон тот бы нам… А этот — кадетам. Зачем им боевая крепость?

Рейк пожал плечами. Для него крепости отличались лишь внешним обликом. Досс посмотрел на Рейка с сочувствием и направился к лестнице, бурча:

— Роньез к воде ближе, несомненно. Скажу мешков с песком натаскать — хоть дамбу построим.

Он громко выругался: видимо, тоже представил себе роньезский гарнизон в их блузах с широкими рукавами и длинными манжетами за тасканием грязных мешков. Рейк покачал головой и направился внутрь крепости. Он не хотел быть ни свидетелем, ни судьёй в неизбежном споре.

Под лазарет в Роньезе отвели большое помещение на первом этаже: круглое, с бойницами где-то высоко-высоко и широким гладким подъёмом вдоль стены, предназначенным для перемещения орудий. Кажется, это был один из залов арсенала, и, по-хорошему, размещать здесь лазарет было отвратительной идеей, особенно если форт Роньез имел на вооружении илдоровы звёзды. Комендант заверил, что колдовских снарядов тут не бывало, но… Что ещё они могли сказать служителям Белого пламени?

— Мы принесли всё, что вы сказали, господин доктор. — Интендант Шантандэ широким жестом обвёл поставленные вперемешку хирургические столы, койки и ящики с лекарствами и прочим.

— Отлично. Теперь всё это нужно расставить. — Рейк с сомнением посмотрел на орудийный подъём, занимавший вопиюще много места, и принялся объяснять, что и куда нужно переместить.

Пока шла перестановка, сам Рейк разбирал ящики с лекарствами. Часть их привезли люди капитана Досса, часть предоставил гарнизон. Бинты, обезболивающие и дурман, много спирта, мази, притирания… Кое-чего не хватало: то ли забыли, то ли потеряли при перевозке. Возможно, что-то доставит доктор Зельге, старший лекарь Ордена, но лучше перестраховаться.

— Есть ли поблизости аптекарская лавка? — спросил Рейк у Шантандэ.

Тот повёл рукавом и ответил:

— Только в городе. Вдоль залива на юг, в сторону Вайклема — часа полтора рысью выйдет. Прикажете послать гонца?

— Поеду сам. Скажите капитану Доссу, если он будет меня искать.

Уже через десять минут Рейк ехал в сторону города. Он назывался Роньез, по имени форта, и был довольно крупным. Достаточно крупным, чтобы чудовище, двигавшееся с севера на юг, проплыло мимо форта и сразу двинулось к городу.

Насколько понимал Рейк, Орден хотел разозлить чудовище артиллерийским обстрелом и заманить на неудобное скалистое мелководье под фортом. Корабли тварь ломала в щепки — по пути из Фрагнара они видели в заливе мачты пары имперских судов. Командор Гелиг был совершенно прав, когда говорил, что Орден ждут тяжелый бой и тяжёлые раны.

Ближайшая аптекарская лавка находилась на тихой улице, спускавшейся к заливу. Под козырьком покачивалась кованая подвеска в виде какой-то колдовской печати.

Пойти в другое место? Терять время отчаянно не хотелось. Рейк стиснул зубы — о Ассиль и её огни, они ведь продают обычные лекарские травы? — и потянул дверь на себя, надеясь, что его белый с красным кантом плащ не выглядит слишком уж угрожающим.

Нежно звякнул дверной колокольчик. Из сумрака лавки пахнуло летним лугом и весенним дождём. Солнечный свет на несколько секунд исчез, чтобы вновь появиться в высоких окнах и стеклянных дверцах части шкафов.

На последнем звуке колокольчика неприметная дверь за прилавком распахнулась, и в лавку вышла женщина в белом чепце и лиловом платье, с пояса которого свисали кармашки на ремешках: с ножницами, щипцами, лупой и карманными часами. С молодого, хоть и с парой морщинок, лица на Рейка смотрели внимательные серые глаза, из-под чепца выбивалась прядь светлых волос. Женщина оглядела его, задержавшись на красных манжетах, и, поздоровавшись, спросила:

— Что угодно лекарю Белого пламени в моей лавке?

Рейк ответил на приветствие и достал из кармана список. Листья смородины сиреневатой, мак, одуванчиковый стебель и ещё семь пунктов — всё в весьма больших количествах.

— Не найдётся ли у вас этих трав?

Аптекарша взяла у него список, просмотрела его и решительно тряхнула головой.

— Всё найдём. Ставьте сумку — сейчас будем складывать.

Рейк послушно поставил свою сумку на табурет подле прилавка, а аптекарша принялась открывать шкафы. Очень скоро шесть из семи пунктов были вычеркнуты.

— За смородиной сейчас схожу. В общем будет три лаиса, — сказала аптекарша и скрылась в заднем помещении.

Оставшись один, Рейк поневоле задумался: вот он тут, с полной сумкой трав. Они, конечно, дешёвые — три серебряных монеты за такое количество — ничто, но он ведь всё равно может их украсть! Или колдовская печать над входом именно от краж и защищает? Если да, что она делает с ворами? Рвёт на куски, или замораживает, или ещё что?

Проверять Рейк, разумеется, не стал. Он отсчитал три лаиса и принялся ждать, неторопливо оглядывая аптеку. Светлое помещение, незнакомые цветы в кадках по углам, розоватый тюль на окнах. Несколько деревянных стульев, один из которых — с другой стороны прилавка — прикрыт яркой вязаной подстилкой. На спинке этого стула висит такой же вязаный жилет. На полке над столом — штук двадцать травников, часть их Рейк даже читал. Ничего жуткого: ни сушёных мышей, ни отрубленных пальцев, ни светящихся цветов, ни банок с глазами — ничего из того, что должно было обнаружиться в колдовской аптеке.

— Нашла!

Аптекарша появилась почти неожиданно, Рейк вздрогнул.

— Так, это не вам… — Она ловко расставила по прилавку три батареи разноцветных флаконов, которые принесла на большом подносе, и протянула Рейку мешочек с листьями. — А вот это вам.

— Благодарю!

Рейк отдал ей монеты и принялся распределять травы по сумке, чтобы её можно было закрыть. Флаконы при этом всё время маячили на краю поля зрения: прозрачная ёмкость со странной красно-фиолетово-голубой жидкостью в полосочку так и манила поднять голову и посмотреть, прочесть надпись на этикетке. Рейк стиснул зубы и сосредоточился на травах.

Аптекарша убрала лаисы в карман и теперь шуршала сушёными цветами в бумажных кульках, разложенных в одном из стеклянных шкафов. Почему Рейк вообще ждал чего-то ужасного в передней? Возможно, мыши и банки с глазами хранятся в глубине лавки, за дверью? Там помещение едва ли меньше передней — можно и стол для вивисекции спрятать.

— Доброго дня, Энглей! Не ожидал вас встретить.

Рейк вздрогнул и резко обернулся. За спиной жалобно звякнули флаконы, аптекарша испуганно вскрикнула. Енц Дрейсер невозмутимо стряхнул невидимую пылинку с белоснежного рукава и подошёл поближе.

Колокольчик молчал. Или Рейк его не услышал? Так или иначе, перед ним стоял полковник Дрейсер, успевший оправиться от ран и даже вновь отрастить волосы — густые, каштановые, собранные в низкий хвост той самой заколкой. Оттенённые волосами, синие колдовские глаза горели особенно ярко.

— Здравствуйте! — севшим голосом проговорил Рейк. Ему вдруг захотелось сбежать, бросив сумку в лавке.

Колдун кивнул и обратился к аптекарше:

— Орветт, мой заказ готов?

— Да, да, конечно!

Женщина, ставшая вдруг восторженно-рассеянной, бросилась к прилавку, схватила четыре флакона: два голубых, один блестящий салатовый и один прозрачный — и принесла их колдуну, который стоял не так уж и далеко, чтобы их нельзя было передать через прилавок. Что ж, Рейк угадал. Никакого сходства с госпожой Ангретт в аптекарше не было — круглолицая, румяная, никоим образом не хрупкая, но она действительно оказалась блондинкой.

— Спасибо, Орветт! — Колдун лучезарно улыбнулся и, будто случайно задержав соприкосновение их рук вокруг флаконов чуть больше приличного, невозмутимо обратился к Рейку: — Не откажете мне в небольшой прогулке?

— Увы, я спешу. Прибыл по делам службы.

Этого говорить не следовало. На полковника его слова вряд ли произвели впечатление, а вот Орветт явственно вздрогнула. Странно, что она изначально встретила его доброжелательно.

— Тем не менее я настаиваю, — сказал Дрейсер, и Рейк подумал: а с кем он вообще спорит? Правильно, с колдуном, который может сделать с ним всё, что ему вздумается. Лучше не спорить.

— Идёмте.

Рейк забрал сумку, и они с колдуном вышли на улицу. Дрейсер махнул рукой, указывая направление: вниз по улице. Рейк взял лошадь под уздцы и последовал за ним.

— Прежде всего, — заговорил колдун, укладывая свои флаконы в сумку, — я бы хотел поблагодарить вас за обхождение. Мне доводилось видеть, как другие орденские лекари, с позволения сказать, лечат колдунов. Вашими стараниями, Энглей, на моём лице не осталось ни шрама.

Кажется, он придавал большое значение своей красоте. Впрочем, с такой красотой это было, наверное, позволительно.

— Не калёным трилием же вас жгли, — проворчал Рейк. — Колдуны быстро исцеляются.

— Враждебный хирург куда хуже, поверьте мне.

Некоторое время они шли молча. Колдун наслаждался прекрасным видом на освещённый солнцем залив, а Рейку было неуютно. Казалось бы, он просто идёт по светлой городской улице. Но — бок о бок с колдуном. Но колдун — сейчас — совершенно безвреден и увлечён заливом. Но он — колдун, и неизвестно, сколь долгим будет это «сейчас».

— Я тоже вам благодарен, — наконец признался Рейк. — За лампу.

Дрейсер хмыкнул: за рецепты ему добрых слов не полагалось, и он это знал.

— Скажите… — Рейк запнулся, но всё же задал вертевшийся на языке вопрос: — Почему Орден ловил вас?

— По приказу императора.

— …которому вы служите.

— Служил. — Полковник помолчал некоторое время и заговорил, словно зачитывая выдержку из чужого жизнеописания: — Колдун-стихийник (водяной, если вам это важно), обучался у Всевидящих, избрал военную службу. Двенадцать лет назад заинтересовался некой исторической загадкой и, пытаясь её разгадать, вернул из небытия то, за что меня прозвали еретиком. Император был не слишком доволен… моими изысканиями.

Водяной колдун, обучавшийся у Всевидящих, личной колдовской гвардии императора… Стихийники были редки и даже среди колдунов считались опасными, насколько знал Рейк, однако иметь личного стихийника императору было довольно выгодно.

Очень хотелось узнать, в чём заключалась загадочная ересь, но это было желание греховной стороны Рейка, которую он и так сегодня вскормил как никогда щедро. На самом деле Рейк предпочёл бы ничего не знать. Дрейсер, к счастью, тоже не жаждал делиться сведениями. Он ограничился парой предложений:

— Гибельный сумрак — самая отвратительная эпоха для историков. Её переврали сотни и тысячи раз. Асилль знает, что там было на самом деле. Впрочем, возможно, где-нибудь в тайниках Белого пламени сохранились дневники Эсара Кая — он, говорят, был извращённо дотошен.

— Если бы они сохранились, то стали бы величайшей святыней Ордена, — заметил Рейк.

— Весьма вероятно. Насколько я успел заметить, у вас очень любят Чёрного Кузнеца.

— Чёрного Кузнеца?..

Дрейсер махнул рукой.

— Не забивайте себе голову, Энглей, он всё равно умер тысячи лет назад.

Разговор с неотвратимостью лавины поворачивал туда, куда Рейк предпочёл бы не заглядывать.

— Я, пожалуй, откланяюсь.

— Всего хорошего, Энглей!

Когда Рейк, уже верхом, сворачивал на соседнюю улицу, Енц Дрейсер продолжал мечтательно смотреть на Марнонский залив.

Вернувшись в форт Роньез, Рейк первым делом направился в лазарет. Там всё уже было расставлено как надо, и оставалось лишь разложить по местам недостающее. Разбирая мешочки с травами, Рейк вдруг нашарил в сумке что-то твёрдое. Флакон!

Осторожно вытащив его, Рейк опознал странную трёхцветную жидкость. «Эликсир Наны Эсимской», — гласила подпись. Случайно, что ли, завалился, когда Рейк дёрнулся? Или чарами подбросили? К сумке-то ни Дрейсер, ни Орветт не подходили…

Надо будет после битвы вернуть эликсир Орветт. Или съездить в город завтра же?..