Вариации на тему рококо (джен)

Северус забрался на табурет, и в следующее мгновение профессор МакГонагалл надела ему на голову распределяющую шляпу, закрыв обзор. С замиранием сердца он ждал приговора, сам уже не зная, чего хочет больше — быть с Лили или все-таки оказаться в Слизерине.

— Зачем тебе Слизерин, малыш? — раздался в его голове тихий голос, от которого Северус чуть не подпрыгнул. — Ты совершенно не подходишь для этого факультета.

— Но... — Северус хотел было заспорить, но так ничего и не сказал.

А и правда — зачем ему Слизерин? Шляпа хмыкнула и объявила на весь зал:

— ГРИФФИНДОР!

* * *

Лили, открывшая Северусу дверь, выглядела расстроенной, испуганной, и, судя по покрасневшим глазам, она только что плакала.

— Что случилось? — спросил он с тревогой.

Она только мотнула головой, приглашая его в дом. В гостиной возле камина сидели Джеймс и Сириус, со столь несвойственным им мрачным выражением на лицах, что Северус запаниковал. Что ж такое происходит-то?! Друзья молча кивнули, не улыбнувшись и лишь мельком взглянув на него, после чего снова уставились друг другу в глаза. Северусу стало совсем нехорошо.

— Кто-нибудь мне объяснит, что здесь происходит?! — требовательно спросил он, нарушая их немой диалог. От волнения в голосе появились нотки раздражения.

Сириус одарил его непонятным взглядом, который живо напомнил тот момент, когда одиннадцатилетний Северус неуверенно устроился за гриффиндорским столом и тут же наткнулся на далеко не доброжелательные взгляды своих недавних попутчиков.

Поттер тогда смотрел на него с неприязнью и презрением, на его лице ясно читалось: «Как ТАКОЕ попало в Гриффиндор?!» А вот по высокомерному лицу Блэка невозможно было понять ничего. Лишь много позже Северус узнал, что весь этот надменный холодный вид — лишь маска, буквально с молоком матери впитанная привычка держать лицо, что бы ни случилось.

Северус тряхнул головой, прогоняя воспоминания. Выражение лица Сириуса, точнее отсутствие всякого выражения, лучше любых слов говорило о том, что случилось что-то по-настоящему серьезное. Северус выжидающе уставился на друзей, требуя ответа. Первым нарушил молчание Джеймс:

— Меня недавно вызывал к себе Дамблдор...

С каждым словом его рассказа Северусу становилось все холоднее. Это какая ж сволочь умудрилась донести Волдеморту о пророчестве? Он тревожно обернулся на Лили, которая застыла рядом с мужем, словно бледное привидение. Как же ей, наверное, тяжело осознавать, что ее ребенок... Северус готов был сделать, что угодно, чтобы защитить и успокоить ее, но не знал, что.

Лили, дорогая девочка... Даже после того, как она вышла замуж за Джеймса и родила ему сына, Северус не переставал ее любить. Хотя никому никогда в этом не признавался. И ей в первую очередь.

— Дамблдор предложил воспользоваться Фиделиусом, — как сквозь туман донеслись до него слова Джеймса. — Я хочу, чтобы Хранителем был Сириус.

— Слишком очевидно, — поморщился Северус.

— Вот и я о том же! — Сириус победоносно посмотрел на друга.

— И что вы предлагаете? — Джеймс передернул плечами, сердито посмотрев на них.

Сириус хотел что-то ответить, но Северус его опередил:

— Надо запутать врага. Везде, где только можно, будем говорить, что Хранитель — я, в то время как им будет Сириус. Таким образом, охотиться будут на меня. Главное, чтобы как можно больше народу об этом услышало. Мы оба, конечно, спрячемся в надежных местах, но, если меня вдруг все-таки найдут, я при всем желании не смогу ничего сказать.

Сириус одобрительно кивнул. На некоторое время все замолчали, обдумывая предложенный план.

— Не нравится мне все это, — раздался недовольный голос Лили. — Почему бы просто не взять Хранителем Дамблдора? Он же предлагал.

— Потому что в Ордене есть предатель, — возразил Сириус. — И кто знает, вдруг этот предатель — в ближайшем окружении Дамблдора?

Лили насупилась, переводя встревоженный взгляд с одного на другого, не убежденная до конца. Но совместными усилиями они уговорили ее, что так будет лучше.

* * *

В качестве убежища для Сириуса нашли домик в ничем не примечательной магловской деревушке, на который они наложили все мыслимые и немыслимые охранные заклинания.

— Как все-таки обманчиво первое впечатление, — задумчиво выдал Сириус, когда Северус уже собирался уходить.

Тот глянул недоуменно, и он пояснил:

— Помнишь, когда мы познакомились в Хогвартс-экспрессе? Мы ведь с Джимом решили тогда, что ты трус.

— Из-за того, что я послушался Лили и ушел с ней? — хмыкнул Северус. Вопроса в его голосе почти не было.

Сириус кивнул:

— Нормальный мальчишка после моей реплики дал бы мне в морду. Ну, или хотя бы съязвил что-нибудь.

— А я ненормальный, — ухмыльнулся Северус.

— Оно и видно, — в тон ему протянул Сириус.

В следующую секунду оба расхохотались. Да уж, первое впечатление...

Возможно, Поттер с Блэком просто не обращали бы внимания на своего замухрышку соседа, тем более что он успел вызвать у них презрение во время знакомства в поезде. Зачем об такого руки марать? Но Северус, задним числом осознав, какое произвел впечатление, возжелал реабилитироваться и сам спровоцировал конфликт. А если учесть, что жить им приходилось в одной спальне... В те дни на несчастную гриффиндорскую башню обрушились настоящие сражения — яростные и беспощадные. Оставалось удивляться, как она выстояла и не развалилась по камешкам. Люпин пытался предотвратить драки, когда они были еще на стадии перепалки, но у него никогда не получалось. С того момента, когда заканчивались слова и начинались действия, он уже не рисковал вмешиваться. Петтигрю, тот и вовсе сразу съеживался в незаметный комочек, а если удавалось, исчезал с места разборок. И только безрассудная Лили не боялась вставать между ними. Впрочем, опять же безрезультатно.

Помимо открытых столкновений в ход шли и всевозможные каверзы, вроде запирания противника в ванной, подкладывания в постель ежей и лягушек, похищения предметов одежды и учебников, и так далее, и так далее. Фантазия у всех троих была богатая.

Самое же забавное в их противостоянии заключалось в том, что обе стороны стремились стать лучше во всем, в том числе в учебе. Учителя не знали, то ли радоваться потрясающим успехам этой троицы, то ли плакать от того, что кто-нибудь из них чуть ли не каждый день попадал в Больничное крыло. Их наказывали, снимали огромное количество баллов, назначали самые тяжелые и неприятные отработки. Не помогало ничего.

Все закончилось внезапно. В октябре в школу привезли гиппогрифов, и Северус решил тайком пообщаться с ними: у первокурсников гиппогрифы в программе не стояли. Эти звери всегда вызывали у него восхищение, но до сих пор ему ни разу не случалось увидеть их вживую. Ночью, когда Люпин и Петтигрю уже спали, а Поттер с Блэком, как всегда, где-то пропадали, он осторожно выбрался из замка и направился к загону с гиппогрифами. Но едва добравшись до него, Северус с раздражением обнаружил, что он не один такой умный. Раздражение усилилось, когда он понял, что умниками оказались Поттер и Блэк. Тут же привычно завязалась перепалка, в ходе которой кто-то додумался предложить соревнования в полете на гиппогрифах, чтобы выяснить, кто из них круче.

Это была совершенно безумная ночь, наполненная азартом, свистящим в ушах ветром и ощущением абсолютной свободы. Но самое безумное было то, что, едва не свернув себе шеи и заработав в итоге целый месяц отработок, мальчишки прониклись друг к другу уважением. С той ночи они перестали драться, хотя по-прежнему ехидно переругивались. Учителя смотрели на них с опаской, пытаясь понять, к чему приведет это странное перемирие. А когда еще некоторое время спустя они сдружились окончательно, вся школа вздохнула с облегчением. Но ненадолго...

Северус улыбнулся воспоминаниям и, уже выйдя из дома, в который раз от всей души порадовался, что жизнь свела его с такими друзьями. Только бы ничего не случилось, и все они пережили эту войну.

________________________

* Е.Птичкин — М. Пляцковский «Совершите чудо»