Хранительница драконов (джен)

Кто-то ойкнул, и я увидела в траве Серика. Дракончик смотрел на меня умными тёмными глазами с узкими змеиными зрачками и беспечно зевал.

— Ну? — снова сказал голос.

И на этот раз по открывающейся пасти Серика и тому, что звук шёл из-под моих ног, я поняла, что дракончик разговаривает со мной.

Мне хотелось потерять сознание и пролежать так хотя бы пару минуток, чтобы отдохнуть от навалившихся проблем, слишком много неожиданностей. Сёстры пропали, их унесли громадные драконы, которых я только на картинках видела, да ещё и Серик заговорил... Это было что-то.

— Ты разговариваешь? — с трудом спросила я, голос срывался на едва различимый писк.

Дракончик кивнул. Эту привычку он перенял у нас, людей, сомневаюсь, что драконы так выражают своё согласие.

— Но... как так? Почему ты молчал... раньше? — я всё ещё запиналась.

— Потому что время пришло лишь сейчас, голубоглазка, — Серик слегка шепелявил, да ещё и тараторил, его манера разговаривать была слегка непривычна, но слова вполне можно разобрать.

— Время? — бестолково переспросила я, ничего не понимая.

Серик раздражённо махнул на меня тонкой лапкой и сказал:

— Неважно, потом разберёмся. Твоих сестёр вот надо выручать. Эти явно что-то перепутали.

— Как мы их выручим? — спросила я, вымученно улыбнувшись, тоска накатила на меня с новой силой.

Каллина почти волшебница, но она не справилась. Что же могу сделать я? Подождать, пока их Любава до белого каления доведёт, и то легче. Так я и заявила Серику.

— Не в этом дело, — сказал он, кружа у меня под ногами.

Он никак не мог усидеть на месте. То ходил туда-сюда, то невысоко взлетал, то перепрыгивал на моё плечо, то снова спускался на землю. Такая непоседливость была ему не свойственна.

— А догнать я их все равно не смогу, — осторожно заметила я, не желая гасить его необычайный энтузиазм, но и приходилось напоминать о суровой реальности.

Серик снова подпрыгнул, помахивая в воздухе кожистыми крылышками, и бодро заявил:

— Я тебя довезу!

Я с трудом подавила смешок, оглядев небольшую, но гордую фигуру дракончика.

— Боюсь, у тебя не выйдет, — усмехнулась я.

Серик громко фыркнул и уверенно заявил:

— А ну-ка, посторонись, голубоглазка.

Я послушно отступила на несколько шагов назад, к дереву, но, несмотря на тревогу за сестёр, улыбку с лица прогнать уже не удавалось.

Серик растянулся на траве, сосредоточенно терзая коготками землю. И тут его туловище словно расплылось, становилось больше и длиннее. Я озадаченно заморгала, застигнутая врасплох столь странным явлением.

Постепенно дракончика снова стало чётко видно. Но назвать его так теперь было труднее. Конечно, до тех больших страшных драконов он по-прежнему не дотягивал, но в длину он теперь был, наверно, около двух метров. Острые зубки, до этого казавшиеся забавными и милыми, превратились в острые клыки. Иголочки-коготочки стали словно осколки кинжалов. Теперь он казался довольно опасным зверем, а не безобидным питомцем.

Но в то же время это был прежний Серик. Его большие умные чёрные глаза смотрели на меня с насмешкой.

— А так? — спросил он.

А вот голос, кажется, лишь стал громче, но я и так к нему не успела привыкнуть. Удивительно — столько лет молчал, а тут такое чудо!

— Как так? — только и сумела спросить я.

Дракон продолжал довольно улыбаться. После небольшой паузы он наконец ответил:

— За семь лет любой вырастет. Просто я для вас старался быть маленьким, вот и был. Такого большого драконища вы бы держать не решились. А ещё недавно только я обнаружил это, что могу увеличиваться вот до такого предела. Меня хоть не видел тогда никто. Повезло.

— И ты предлагаешь мне полететь на тебе? — переспросила я, с трудом веря своим глазам.

Удивительных открытий становилось всё больше.

Сергий с достоинством кивнул, называть его, пусть даже про себя, ласковым прозвищем было теперь странновато.

— А ты сможешь меня выдержать? — с опаской спросила я.

Сергий ниже наклонился к земле, расправив крылья, и снова кивнул. Я залезла ему на спину. Серебристая чешуя была гладкой и скользкой, но можно было держаться руками за гребень на шее, о чём дракон мне и сообщил.

Когда я устроилась поудобнее, дракон издал гордый крик и, разбежавшись, взлетел. Сначала медленно, близко к земле, но постепенно набирая высоту. Луг всё удалялся внизу, было видно и наш дом, отсюда казавшийся кукольным домиком. От этого зрелища дух захватывало, и я покрепче вцепилась в твёрдый гребень.

— Сергий, — тихонько позвала я через несколько минут.

Полёт успел выровняться, дракон теперь размахивал крыльями не резко и мелко, а уверенно и равномерно.

— М-м? — спросил дракон, не поворачивая головы.

— А откуда ты знаешь, куда лететь?

Сергий замолчал, обдумывая ответ. Время шло, но он ничего не говорил. Я уже подумала, что так и не узнаю его, но дракон всё же сказал:

— Я... Я жил там раньше. Не думал уж, что снова придётся вернуться туда, но так уж вышло.

— Это была твоя родня? — поинтересовалась я и тут же смутилась.

Серик был больше всего похож на лунного дракона, они обычно так выглядят — словно змеи с лапками. Только крыльев у них вроде как нет. А моих сестёр украли обычные земные драконы, такие любят обзаводиться сокровищами, красть принцесс и жить в пещерах. Во всяком случае, в легендах.

— Не совсем, — спокойно ответил дракон. — У меня вряд ли осталось много родственников. Да, а с чего ты решила называть меня полным именем, голубоглазка?

— Так к твоему новому облику больше подходит, — честно призналась я.

Сергий издал смешок и сказал:

— Давай лучше по-старому. А то я буду звать тебя Поллин, дочь того-то и того-то... И так далее.

Он повернул голову и озорно подмигнул мне. Я сделала то же в ответ и рассмеялась. В нашей долине действительно была странная привычка называть людей не только по имени, но и по родственникам, так полное имя человека могло оказаться очень длинным.

Я, осмелев, устроилась на спине Серика поудобнее и немного ослабила хватку. Дракон хмыкнул, но ничего не сказал.

Время пролетало вместе с нами, солнце клонилось всё ниже. Долина кончилась. Вместо полей под нами проносились небольшие рощи. Те пять драконов летели в сторону гор, а до них был ещё и Лес Тьмы. Это место плохо изучено. Леса вообще исследовали мало, поскольку в них обитали полулюди. А они рьяно защищали свои территории, даже сильным магам не удавалось с ними совладать. И в нашем ближайшем Лесу Тьмы ещё и не водилось некого благородного, вроде кентавров или эльфов. Вторые вообще выбирают себе леса получше, а от их присутствия они ещё и снова светлеют, даже когда солнце не проникает сквозь ветви деревьев.

Серик снова стал лететь неровно. Я положила ладонь ему на крыло, чувствуя, что мышцы у него уже устали и силы на исходе.

— Снижаемся! — приказала я.

— Что? — опешил Серик.

— Снижаемся! — повторила я. — Сделаем привал. Ты весь выдохся, ещё не хватало упасть с такой высоты. Ты небось так далеко никогда не летал.

Раньше я сама заставляла его летать, чтобы он разминал крылья, да и не обленился совсем, поэтому привыкла точно определять, когда он устаёт. А сейчас из-за его больших размеров слегка опоздала, не сразу заметила признаки усталости.

— Я вообще летал только вокруг твоего дома, — пробурчал Серик, но послушался и пошёл на посадку.

Уже через несколько минут он твёрдо стоял четырьмя лапами на земле. Я спрыгнула с его спины.

Нас окружало несколько тоненьких деревьев, одетых в редкую листву, через которую сильно просвечивались веточки. Трава вокруг была редкая и засохшая. И тишина – не пения птиц, не шелеста листвы, ничего.

— Жутковато, — выразил мои мысли Серик, разогнав тишину.

Я кивнула и сделала несколько шагов. Сухая трава захрустела под ногами. Внезапно налетел сильный порыв ветра, склонил деревца и снова пропал. Было так жутко, что я предложила:

— Давай пройдём ещё немного?

Серик кивнул и потрусил по траве рядом со мной. Ходил быстрыми, но мелкими шажками, слегка подпрыгивая при этом. Когда он был маленьким, эта походка казалась естественной для него, а сейчас выглядела довольно забавно.

Мы дошли почти до самого леса, но заходить в него на ночь глядя не решились. Солнце уже почти село, лишь край неба на горизонте ещё алел красным да зажигались первые звёзды.

Мы остановились на самой границе. Дальше простирались высокие деревья, по которыми царила тьма. Вот уж где точно не было звуков.

— Остановимся здесь, — объявила я. – Дальше пойдём завтра днём, когда светло.

— Сомневаюсь, что там бывает сильно светло, — хмыкнул Серик, свернувшись клубочком на земле.

Я огляделась вокруг в поисках хвороста для костра. Но просто так палок не нашлось, пришлось ломать дерево.

— Ты умеешь дышать огнём? – поинтересовалась я.

Серик покачал головой и широко зевнул. Мне пришлось разводить костёр вручную, с помощью трения. К счастью, папа учил нас этим заниматься и даже пару раз ходил с нами в походы. До леса идти было далеко, поэтому мы ночевали в ближайшей рощице, там собирали грибы и ягоды, спали под открытым небом, а на следующий день возвращались, и мама готовила из найденных даров природы вкусные блюда.

Но здесь ничего не росло, и совершенно нечего было есть. Эх, как там дома мои родители? Может, зря я ушла, теперь они совсем одни остались, только бабушка ещё, но и она наверняка переживает…

— О родне думаешь? – неожиданно спросил Серик, вновь открыв глаза.

Я кивнула, удивившись тому, что дракон не заснул сразу же. Серик обычно быстро засыпал, стоило ему лечь, как он чуть ли не сразу же погружался в страну сновидений.

— Не волнуйся. Если всё удастся, то мы твоих сестёр быстро вернём.

— У тебя есть план? –спросила я, опустив голову и обхватив руками колени, натянув на ноги посильнее подол платья, чтобы не мерзнуть..

— Приблизительный, — признался Серик. – Но есть. А теперь давай-ка лучше спать, голубоглазка.

Он опустил голову на землю, снова свернулся клубочком, закрыл глаза и заснул, так и не объяснив мне ничего толком. Я с улыбкой смотрела него. Всё-таки он даже так кажется милым. И прозвище мне дал забавное, надо будет спросить, почему именно такое. Глаза у меня и правда голубые, но в этом нет ничего выдающегося. Точно такие же очи и у моей мамы, и у Любавы, и у близняшек.

Я легла, прижавшись к прохладному боку Серика. Рядом с ним было не так страшно. Всё-таки из дракона может выйти неплохой защитник. Но бедные родители, как же они волнуются… И бедные мои сестрёнки, живы ли они, в порядке ли?

Эх, спокойной ночи им, где бы они не находились.