И вот я здесь (джен)

— Итак, что мы имеем, — произнес Гарри, поглядывая то на Геллерта — со страхом, то на Дамблдора — с разочарованием. — Во вселенной что-то определенно закоротило, и теперь нам на голову свалился будущий тиран всей Европы в возрасте тринадцати… ладно-ладно, пятнадцати лет. Кроме того, я узнал множество фактов и подробностей о вашей жизни и вряд ли бы их вообще узнал, если бы не этот… кхм… случай.

— Ты абсолютно прав, мальчик мой, — благодушно улыбнулся Дамблдор.

— Альбус, ты разговариваешь, как старый педофил, — вставил Геллерт. Альбус промолчал.

— Что делать будем? — спросил Гарри, стараясь ни на кого не смотреть.

— Для начала нужно определить, действительно ли это тот, о ком мы с вами думаем, и не шутка ли это, — Дамблдор взмахнул палочкой, и вокруг них образовались цветные контуры; контур Гарри был зеленым, контуры же Дамблдора и Геллерта окрасились в желтый свет. Директор покачал головой.

— Он действительно Геллерт Гриндевальд, — вздохнул директор. — Его временной контур желтый, значит, он родился в девятнадцатом веке. Если бы он родился в двадцатом, контур был бы зеленым. Время подделать нельзя…

— И что же мне делать? — спросил Геллерт. — Нет, ну двадцатый век, конечно, это здорово, прогресс там, научные открытия, но у меня как бы были планы. Все, кого я знаю, стали дряхлыми стариками!

— Профессор Дамблдор, может быть, спросить Гермиону? Она умная ведьма, да и логика у нее хорошо развита…

— Боюсь, друг мой, мне придется кое-что доделать, а потом приступать к твоей проблеме. Ты ведь подождешь меня здесь? А я пока кое-что скажу Гарри и отправлю его туда, куда намеревался.

Не успел юноша среагировать, как его бывший-не бывший лучший друг исчез, оставив его в маггловском квартале. Геллерт сел на скамейку и задумался. Его мысли перелетали с одного на другое, сконцентрироваться никак не получалось. Ясно вырисовывалась цепочка сон-Дары-будущее, но как сон повлиял на его местонахождение и при чем тут этот лысый наркоман и Дары из детской книги сказок? Если он переместился в будущее, а его тело не постарело, очевидно, он выпал из временного континуума, но зачем его вернули? И, главное, кому это нужно, ведь выпадение из временного континуума требует сильнейшего магического вмешательства, так даже со злейшими врагами не разбирались. Значит, либо он уж слишком сильно кому-то досадил, либо он разозлил очень сильного мага, но кого? Вопросов было больше, чем ответов, от них пухла голова. Геллерт потер виски — ему сейчас невыносимо сильно хотелось домой, к любимым книгам. Он же «Трансфигурацию в бою» еще не дочитал…

— Интересно, а почему и Альбус, и этот странный мальчишка так на меня среагировали, словно увидели Франца-Иосифа I? Очевидно, я достаточно известная личность, здесь в будущем. Неужели мои идеи стали реальностью и Статут отменен? — Геллерт быстро отмел эту мысль — магглы, очевидно, все еще не знают о жизни волшебников. Тогда что с ним стало здесь, в будущем? Вдруг он открыл что-то очень важное и перевернул магические науки? Снова создал Философский камень? Опять слишком много вопросов и слишком мало ответов. Он должен дождаться Альбуса, возможно, за прожитые годы он стал немного просвещённее в области магии (хотя как был заучкой, так и остался) и сможет это хотя бы рационально объяснить.

— Мерлин, такая юная деточка и одна, — в подворотне возник длинный мужчина, от которого на руту несло потом и кровью. — Ты ведь маггловский выродок, не правда ли? Тебя породили тупые магглы? Прячешься от волшебников, чтобы продолжать заражать магическое сообщество? — уродец вынул палочку, но Геллерт не намерен был больше его выслушивать.

— Петрификус тоталус! — уродец (по-другому язык не поворачивался его назвать) упал, как подкошенный, и Геллерт подошел ближе. — Чтоб ты знал, урод. Мои родители были одними из лучших магов в Австрии, — он взмахнул палочкой, произнес несколько магических формул из «Трансфигурации в бою», и парализованное человеческое существо, очевидно, оборотень, начало медленно менять свою форму, превратившись в маленькую английскую булавку. Геллерт покачал головой и приколол ее к свитеру.

— Бывают же помешанные уроды, — тихо произнес он. — А ты пока посидишь здесь, пока я не решил, что с тобой делать. Не хватало еще, чтобы такие, как ты, устроили охоту на магглов.

— С кем разговариваешь? — Альбус трансгрессировал в самый нужный момент.

— Этот ублюдок напал на меня и обозвал моих родителей магглами. Что вообще творится в этой чертовой стране?! — Дамблдор осторожно взял булавку, покрутил в руках и отдал обратно.

— Ты ведь умеешь трансгрессировать, не так ли?

— Умею, но я еще не прошел испытаний, и первый раз попробовал сегодня, когда сбегал из Годриковой впадины.

— Ясно, тогда держись за мою руку, — от взора юноши не ускользнула почерневшая рука Дамблдора, которую он спрятал в карман. Кажется, это похоже на то, что он думает.… Впрочем, пока это неважно. Минута отвратительных ощущений, и они стоят перед трехэтажным мрачным домом.

— Это дом Сириуса Блэка, он завещал его Гарри, а он разрешил нам пользоваться домом как штаб-квартирой Ордена Феникса. Орден Феникса — организация, которая борется против Волдеморта…

— Плагиат, всюду один плагиат…

— Ты что-то сказал?

— Нет, тебе послышалось. А теперь я хочу знать — кто все эти люди, что происходит? Почему все от меня шарахались, я, что, стал серийным убийцей? — разглагольствуя и усиленно жестикулируя, Геллерт споткнулся об подставку для зонтов в виде ноги тролля. Та с грохотом упала на пол; в тот же миг с огромной картины спали портьеры, открывая огромный, в полный рост, портрет старухи со злым лицом.

— Грязнокровки, отребья, вновь в моем доме, что бы сказал великий Слизерин на это, какой позор…

— Ух, ты, я как раз недавно изобрел одно заклинание, все думал, на ком бы его опробовать… Pingitur silentium! — старуха замолкла: с ее лица попросту исчез рот. — Я надеюсь, хозяин этого дома будет не против?

— Не будет, — успокоил его Дамблдор. — Гарри мечтает его снять. Это он хозяин дома, он разрешил тебе тут немного пожить, пока эта суматоха не утрясется. Неплохое заклинание, я впечатлён. Признаться, из-за моего возраста я склонен был тебя недооценивать, но теперь я не повторю этой ошибки... Мне кажется, что тебе стоит с этим ознакомиться, — Альбус протянул ему книгу в желтоватой обложке. «История магии» Батильды Бэгшот?

— Значит, она все-таки написала это, — Геллерт улыбнулся чему-то своему. — Она постоянно пропадала где-то в дебрях, искала сведения о гоблинских войнах, я думал, это просто блажь…

— Читай давай и не задавай откровенно глупых вопросов, а то я тебя знаю, включишь дурачка и стебаться начнешь, — строго сказал Дамблдор. Юноша слишком уж невинно пожал плечами. — Кстати, ты не против, если я посмотрю, кого ты победил?

Получивший булавку Дамблдор слинял куда-то наверх, а Геллерт уютно уселся в гостиной странного дома, — от него здорово несло Темной магией — и принялся читать историю двадцатого века. Главы про Первую мировую войну он пропустил, а дальше заметил знакомое имя. Начинающееся на «Гел» и заканчивающееся на «Лерт». Вкупе с его фамилией сомнений никаких не было.

— Значит, все-таки я что-то такое совершил, — улыбнулся он и принялся читать. Постепенно его улыбка меркла, на лице отчетливо проступало удивление, а после имени Дамблдора и ярость.

* * *

— Хм, и кого же поймал мой юный друг? — Альбус взмахнул палочкой, и на месте булавки возник человек. Дамблдор вздрогнул: юноша играючи обезвредил Фенрира Сивого, самого опасного оборотня Британии.

— Ну, здравствуй, Дамби, — Сивый сверкнул глазами так, как мог под прицелом волшебной палочки. — Что это за малец меня оглушил, ему и Поттер в подметки не годится? — Не имеет значения. Что ты делал в маггловском квартале, Фенрир, и зачем ты напал на мальчика? Неужели Лорд Волдеморт снова решится устроить бойню?

— Мы нападаем не на магглов, а на грязнокровок, — Сивый осклабился. — Грязнокровкам давно пора узнать свое место в волшебном мире. Они крадут нашу магию, опошляют ее, делают из дара данность...

— Но ведь магию нельзя украсть, магия — это дар, — тихо заметил Дамблдор. Оборотень не услышал его, продолжая говорить. — Ничего. Скоро Темный Лорд вновь воспрянет со страшной силой и отберет власть у старых маразматиков. Я лично перережу им горло, и ты, Дамби, будешь первым!

— Обливиэйт! — Сивый захлопал глазами. — Ты меня не видел и не заходил в маггловский квартал, — Дамблдор взмахнул палочкой, и оборотень исчез. Пожалуй, отдых в Африке ему будет по душе.

Альбус сел на кресло и помассировал руками виски. Почерневшая рука вновь заныла. Определенно в этом мире творится какое-то безумие: сначала нападения на магглов, потом крестраж с проклятием, а теперь еще и Геллерт. Дамблдор был одновременно и рад, и встревожен: Геллерт еще пока не стал тем, кем он станет, его можно будет направить на истинный путь, но история не стоит на месте. Наверное, когда он узнает, что произошло, точнее, только произойдет, он будет в ярости. К тому же юноша явно выпал за контур времени, а это требует сильнейших магических усилий. Кто или что мог сотворить такое и зачем?

Дверь распахнулась с громким треском, и в проеме возник Геллерт. Тот явно был разъярен.

— Ты урод, Альбус! Как ты мог меня так подставить?! Победить. На дуэли. Меня! Наверняка ты что-то использовал или заколдовал меня, чтобы я тебе поддался, иначе этого просто не может быть! — он взволнованно ходил по комнате. — Поверь мне, я бы давно тебя убил, если бы не почтенные седины... Отвечай, почему я проиграл, точнее, проиграю, через эти тридцать-сорок лет? — Палочка. Она выбрала меня, — тихо произнес Дамблдор. — Ты исполнил свою мечту юности, Геллерт, ты завладел Бузинной палочкой.

— Я... — юноша замолчал и пораженно уставился на него. Он не мог поверить этому: неужели он держал в руках ту самую Непобедимую палочку, о которой мечтал? Теперь понятно, как это он так быстро подминал, точнее, будет подминать под себя города и страны. — В этом учебнике, кстати, ошибка. Историческая неточность, — продолжил он уже другим тоном. — Адольф Гитлер не был магглом. Он никак не мог быть магглом, потому что он учился со мной в одном классе магической школы. Да и с ментальными науками у меня не очень, моя любимая наука — трансфигурация.

— Давай думать насчет искажения временного контура, — сказал Альбус. — Все равно ты ничего уже не изменишь, а вот временной контур действительно важная проблема. У тебя не было никаких врагов, недоброжелателей?

— Да полным-полно, — засмеялся Геллерт. — Буквально каждый, кто меня знает в лицо, желает мне смерти.

— Это усложняет картину, — покачал головой Альбус. Значит, будем искать.

* * *

Тем временем, пока два старых друга пытались напасть на след исказителя временного контура, лорд Волдеморт был зол. Впрочем, это не так уж и необычно, потому что он был зол почти всегда. Недавно лорду приснился странный сон, в котором присутствовали некий старик, юноша и волшебная палочка невиданной силы. В том сне он пришел требовать у старика вернуть палочку или хотя бы сказать, где она, но старик не отвечал. Маленькое чудовище вступилось за этого старика и обезоружило его, Темного Лорда, простым заклинанием на уровне первокурсника! Мало того, что он обезоружил его, так еще и разломал палочку на мелкие куски, лишив его оружия.

После странного сна этот юноша не шел из головы. Волдеморт был уверен, что где-то видел этого мальчишку. Впервые за несколько лет его мысли, помимо Поттера, занимал еще один сопливый юнец. Маг знал, что где-то он его точно видел — очень уж знакомое было лицо, да и поведение.

Кроме мальчишки, он интересовался и палочкой. Похищенный Олливандер открыл ему секрет двух сердцевин и посоветовал использовать другую палочку. Но какую? Ни одна волшебная палочка не может быть достойна его, лорда Волдеморта, того, кто прошел дальше всех по стезе бессмертия... Ему нужна не просто волшебная палочка, а непобедимая. Такая, с которой все враги будут повержены...

— Мой Лорд, мы нашли Сивого, — произнес Долохов и втащил оборотня. — Над его памятью кто-то явно поработал. Волдеморт наклонился над оборотнем с полубезумным взглядом.

— Легилименс! — он срывал покровы легкого заклятия потери памяти, как срывают обертку с подарка: Дамблдор накладывает заклинание, насильственная трансфигурация, его обезвреживает какой-то мальчишка... Прервав контакт, Темный Лорд брезгливо откинул полубессознательного оборотня.

— Уберите эту падаль, пусть очухается и исчезнет с моих глаз. — Маг торжествовал: вот он, вор, неведомый воришка, посмевший, пусть и во сне, бросить вызов ему, лорду Волдеморту... Он заплатит за это. Дорого заплатит.