Кэтрин в ящике (гет)

— Касл, ты как? — с нежностью и неутихающей тревогой в голосе чуть слышно произнесла Кейт.

— Х-хорошо… П-прости меня, Беккетт! — каждое слово давалось Каслу с трудом: он испытывал нестерпимую жажду, а от тупых, саднящих болей даже заморозка не спасала. — Это моя… и только моя вина, Кейт… Нельзя… Нельзя быть таким… неосмотрительным и беспечным.

— И за что же мне тебя винить, Касл? — Кейт не отводила сырых глаз с его землистого лица. — За то, что ты всегда готов был за меня и в огонь, и в воду? За то, что с тобой, и только с тобой я поняла, что такое настоящее, безграничное счастье?

— Нет… — Касл с величайшим трудом шевельнул головой. — Нельзя… было верить… неподтверждённым фактам… Я не зря утверждал, что тот труп — это… это не Джерри, хоть и всё говорило об обратном…

— В твоих словах — заслуженный укор, и поэтому мне стыдно, мне очень стыдно за себя, Касл. Я должна, просто обязана была поверить тебе, ведь с момента исчезновения дела 3ХК, единственные образцы его ДНК — это срезы с того самого тела, которые не с чем было сравнить. Если бы я только могла предвидеть подобное, то ничего такого жуткого в конечном итоге не случилось бы.

— К-Кейт… — Рик силился улыбнуться той самой неповторимой, касловской улыбкой, но черты его лица лишь жутко, неповторимо исказились. — Но всё же… я предлагаю глянуть на ситуацию и с другой… стороны… Мы снова… вместе, Кейт… Нам и плохо… и хорошо одновременно … И несмотря на открытое торжество этого мерзавца… я всё равно думаю о тебе… Кейт…— и Касл послал любимой вымученный, страдальческий поцелуй, не обращая внимания на набрякшие кровью повязки. — Вот я… осторожно целую твои губы… перебираюсь на сгиб шеи… И такая тонкая, такая тёплая кожа в ямке под ключицей… особенно нежна и отзывчива ко мне… и твои гибкие руки… бережным, но прочным кольцом смыкаются на моей спине… Меня неудержимо тянет к тебе… такой разнеженной… ласковой… ждущей…

Фактически, Касл держался молодцом лишь на одном энтузиазме, и чтобы совсем уж не дать воли слезам, Кейт болезненно прикусывала краешки губ.

— Рик… милый Рик… Я тоже прикасаюсь к тебе. Там… — Беккетт вернула Каслу его же приветствие. — Мысленно представь себе моё рукопожатие... Почувствуй мою руку поверх своей… Наши пальцы цепко сплетены, тела устремляются навстречу друг другу… Ещё немного, и мы уже вместе… Сильнее… Ещё сильнее… Вот так… Вот так… И никак иначе…

— Отлично… представляю… … — Касл прикрыл глаза и глубоко, размеренно выдохнул. — И мне становится легче… почти хорошо…

— О! Неужели тебе и в самом деле хорошо, Касл? — Джерри нарисовался в дверном проёме, так резко вклиниваясь в их разговор, что головы пленников на звук голоса даже повернулись практически разом. — А почему не должно быть хорошо и мне? Я заслужил это, много более, чем кто-либо другой!

Сухой хруст, скрипы и шорканье затмевали собой утренние птичьи трели: это Тайсон, изобретательно матерясь, волочил за собой нечто вроде монолитного пластикового подиума высотой с велосипедное колесо. Со словами «Сейчас Касл всё увидит!» Джерри оставил в покое ношу, и наскоро разровняв ногой местечко между пленниками, переставил туда подставку наклонной частью от окна. Скрупулёзно проверил её на устойчивость и, вкатив туда кресло со злобными, витиеватыми упрёками в адрес Касла, надёжно заблокировал колёса. Теперь Рик очутился в невольном возвышении, и его глаза прекрасно видели и серую от пыли крышку стола, и скрытно терзаемые губы нахмуренной Кейт, и мускулистую спину 3ХК, который опять копался в своей бездонной сумке.

Вжикнула молния бокового кармана: всё, что оказалось внутри, Тайсон запихал в накладной карман брюк. Куртка его осталась лежать на сумке, а сам 3ХК в облегающей чёрной майке и бриджах, нехорошо улыбаясь, обошёл пленников по кругу и остановился за спиной Кейт.

— Вот что я тебе скажу, Касл! — в такт своим словам Джерри лёгонько постукивал заскорузлым кулаком по узкому плечу Кейт, и Касл физически почувствовал, как внутренне напряжена Беккетт. — Всегда хотел трахнуть эту суку! Такую классную, дикую и гибкую, как кошка. Настоящее воплощение сокровенных желаний! Я хочу, Касл, чтобы она с готовностью подмахивала мне своим аппетитным, податливым задом, и, «исследуя» Беккетт во все дырки, я получил бы несказанное удовольствие от её бесстыдства. Тем более, как сам я думаю, что между «будущими родственниками» типа нас с тобой не может быть никаких секретов! Поведай, Касл, чего такого особенного в её криках, когда ты докрасна накручиваешь ей соски? Когда с мелко трясущимся членом и пустой от перевозбуждения башкой, с хрустом и смаком вламываешься в её лоно? Когда она, насаженная по самое горло на твой кривой «агрегат», страстно извивается под тобой, раздирая в клочки рубашку, и стонет, и хнычет, и рычит, и её ищущий рот открывается все больше и больше? Наставь меня, Касл, на путь истинный, и клянусь, что Беккетт получит-таки незабываемое! — злорадная усмешка намертво приклеилась к скулам 3ХК, но в ответ на его неприличные жесты пальцами Касл лишь с ненавистью пробурчал:

— Проклятый ублюдок! Тебе не запугать нас! Придёт время, и с диким ужасом ты ещё почувствуешь на своём загривке наше горячее дыхание!

— Ой-ой, как страшно! — неестественно развеселился 3ХК, почёсывая небритую щёку, и тут же метнул в Касла жёсткий, бескомпромиссный взгляд. — А ты попробуй-ка, дом мой сначала найди, а пока…

Лениво отшагнув вбок, Джерри вдруг сделал неуловимое движение рукой, и голова Беккетт резко дёрнулась назад. Раздался глухой стук и жалобный вскрик: это Кейт ощутимо приложилась затылком к ободранному почти до металлического каркаса подголовнику кресла. Перед её глазами всё завертелось и помчалось вскач, а Тайсон, надавливая основанием ладони снизу вверх на её острый подбородок, оставил на упрямом лбу противный, слюнявый поцелуй. Как могла, Кейт отчаянно сопротивлялась: пыталась отвернуться, вздёргивала плечами, даже умудрилась плюнуть наугад, но Джерри, крепко, до хруста в шейных позвонках держал обеими руками её голову.

— Не дергайся, Беккетт, — для вида окрысился он, цепко удерживая Кейт за волосы, глядя в её лицо с открытой, нетерпеливой похотью. Немного склоняясь лбом к запястью, растёр, как мог, по лицу плевок, и тут же сильно вдавливая, стиснул пальцы на её гордой шее. Из груди Кейт раздался натужный хрип, её бросило в краску, лёгкие вбирали воздух через нос судорожными, короткими рывками, но 3ХК, слюняво лобызая её побагровевшие щеки, правильной формы лоб, упругие, чётко очерченные губы, не ослаблял нажим до тех пор, пока Кейт не обмякла совсем.

— Неплохо, — деловито подытожил Джерри, искоса наблюдал за вспышками буйного гнева в глазах Касла.

— Нет! Не-ет! Ты убил её! Ты убил её, Тайсон! — казалось, что вся челюсть Рика уже должны быть истёрта в порошок. — Но почему? Почему же ты вдруг решил изменить себе?!

— Потому что не стоит излишне беспокоиться по пустякам, — Джерри расслабил руки, и голова Кейт мягко опустилась на грудь. — Вот и всё, что пока тебе нужно знать.

С наслаждением потянувшись, Тайсон небрежно пошарил в накладном кармане бриджей и с мечтательным выражением лица тряхнул возле уха какой-то непрозрачной облаткой. Потом, чуть повернув кресло Кейт, заслонил её собой, что-то невнятно напевая, и над чем-то там неспешно копошился. Сначала Касл услышал жалобный треск распоротой материи, а когда в приподнятой руке 3ХК заметил шприц, из которого тонко брызнула бесцветная жидкость, то понял всё. Догадка была проста и вместе с тем ужасна: Кейт собираются вколоть «химию»! Но для чего? Но зачем? Что же Джерри хочет от неё узнать?

— Не-ет! Не-ет! Не смей, ублюдок, ты слышишь? Не смей! Ей нельзя! — беззвучно просипел Рик, не в силах даже шевельнуться. К горлу неумолимо накатывала дурнота, перед глазами мельтешили радужные блики, но Касл упрямо смотрел на 3ХК. Тот замер, потом обернулся через плечо, и понимая, что выворачивает наизнанку Касла, утвердительно кивнул.

— У тебя странно блестят глаза, Касл. Неужели догадался, что в шприце?

— Наверное, скополамин… скорее всего… Да? — хоть сердце его и сжималось от страха, но Рик твёрдо глянул мучителю в глаза. — И каких же таких глобальных секретов ты захотел выудить из Беккетт столь жестокой и варварской пыткой? Конечно, ты можешь мне не верить, но Кейт уже долгое время страдает сильными головными болями, тошнотой и головокружением, и если ты ненавидишь её, как копа, то, может быть, проявишь хоть немного сострадания к ней, как к женщине? Ведь это никак не навредит твоему уязвлённому эго!

Конечно же, Касл не питал насчёт Тайсона радужных иллюзий, и невольно подтверждая это, тот лишь криво усмехнулся.

— О! Да ты догадлив не по годам! — 3ХК вновь развернул кресло Кейт, и Рик с ужасом увидел, что её распоротый вдоль рукав закатан выше локтя и перетянут поперёк жгутом. — Однако всякие там пентоталы — это уже вчерашний, даже позавчерашний день. «Жгучая конфетка» — вот как зовётся эта просто шикарнейшая штука.

И без лишних предисловий Тайсон всадил иглу в вену Беккетт, а Каслу на миг показалось, что как будто это его укололи прямо в сердце. Теперь осталось только молиться за её везение, да на скорейшее возмездие садисту Джерри. А тот уже безжалостно выдернул шприц и, с нескрываемым самодовольством глядя, как судорожно дергается тело Беккетт, да неосознанно мотается её голова, не без удовлетворения продолжил:

— Ну, так вот. Попав в кровь, препарат быстро разносится по телу и, достигнув мозга, вызывает полную и резкую апатию. Падает мышечный тонус, подавляется воля, отступает боль, а вопросы бытия и прочие душевные разлады отходят на второй план. Теперь с жертвой можно творить, что хочешь, и говорить обо всём, о чём угодно — её воспоминания канут в Лету, растают, как корка мартовского снега под первым дождём, и никто не скажет, даже я сам, чем в итоге закончится «эксперимент». Возможно, что Беккетт поможет своевременная медикаментозная терапия, но скорее всего, Касл, твоя тёлка однозначно превратится в амёбу, в овощ, в тряпичную куклу, в жалкую пародию себя самой. И я твёрдо намерен поэкспериментировать над этой ненаглядной, сексуальной куколкой прямо здесь и сейчас. В общем, удачи тебе, Касл! И мне, конечно же, тоже! Не более трёх-пяти минут осталось!

Судя по неосознанной реакции Беккетт, Тайсон был прав. Глаза Кейт были плотно закрыты, но она жалобно стонала, всхлипывала, шмыгала носом, цепляясь руками за никелированные подлокотники с такой неимоверной силой, что казалось, ещё миг — и толстые трубки будут выдраны с мясом. Однако пик эмоций был кратковременным. Её добела напряжённые пальцы разжались, плечи расслабились, и когда Тайсон лёгким толчком в лоб запрокинул голову Кейт, глаза Беккетт всё были закрыты. Для достоверности Джерри осторожно оттянул одно веко и с довольным возгласом «Ага!» стал без сожаления полосовать стяжки. Обрезки пут бросал прямо под ноги, а закончил действо дружеским похлопыванием Кейт по плечу. Далее снова настал черёд сумки. Из её недр появилось тонкое, мрачноватых оттенков покрывало, которое аккуратно и без малейших складок было расстелено по столу. После пары звучных, обильных глотков из бутылки 3ХК вдруг громко и неожиданно для Касла скомандовал:

— Беккетт! Очнись, да раздевайся покороче, сука!

Не поднимая головы, Кейт безропотно встала на ноги, стягивая с плеч испорченную куртку. Её волосы неаккуратно сбились на лицо, и Касл никак не мог взглянуть в него. Одуряющее бессилие придавило его похуже кузнечного пресса, и стеная, Рик даже не чувствовал солоноватого привкуса во рту. Если бы он только мог разбудить любимую, но возможности Тайсона были явно богаче, и теперь мужчины безотрывно смотрели на медленно раздевающуюся женщину: один — с тоскливым отчаянием, а другой — хищно облизывая слюнявые губы.

— Не сдавайся, Кейт! Борись! — надсадно прохрипел Касл, но полная безразличия ко всему, Беккетт, стащив через голову блузку, лишь глупо, бессмысленно улыбнулась. Её пустой, рассеянный взгляд терялся где-то за спиной Рика.

— Не приставай к девушке, Касл! — открыто торжествуя, Тайсон шутливо пригрозил писателю указательным пальцем. — И напоминаю тебе, придурок этакий, что она тебя практически не слышит! В её накачанных сывороткой мозгах уже напрочь засел мой личный код, и я для неё теперь и царь, и бог, и свет в окошке. И злобный шёпот, кстати, тоже. Лифчик оставь! И трусы! — свирепо рявкнул Тайсон, когда руки Кейт сошлись за спиной, нащупывая застёжку. — А остальное — на пол!

И покорность Беккетт не имела границ. Щёлкнули пряжки туфель, ослабляя ремешки, узкие, по фигуре, брюки, поползли вниз, обнажая атласную кожу и чёткие линии стройных бёдер.

— На стол, Беккетт, смелее! — направлял её Джерри. — На спину, на спину ложись!

Придерживаясь рукой за поручень, Беккетт оставила и брюки, и обувь прямо в пыли, а сама в белье и носочках, без опаски ступая по стеклу, взобралась на стол и вытянулась во весь рост. Теперь её приоткрытые глаза неподвижно глядели в потолок, лихорадочный, неестественный румянец палил изнутри скулы, а грудь рвано поднималась и опускалась. И Касл тоскливо смежил веки. Он точно знал, что Кейт, его Кейт, которой он так долго и трудно добивался, падёт жертвой кровавого маньяка. И, как ни крути, им придётся с этим жить, но… он никогда не откажется от любимой. Не упрекнёт в слабости или бездействии, не оттолкнёт презрением и безразличием, потому что, даже будучи в роли жертв, они как никогда понимали друг друга. Конечно же, униженная и оскорблённая, Беккетт наверняка изведёт до беспамятства и его, и себя, но он, Рик, твёрдо замкнёт вокруг неё надёжное кольцо своих рук, и ни за что, и никогда её от себя не отпустит. Лишь бы ему самому умом не тронуться. Лишь бы выстоять и не прогнуться. Тем более, при таких особых обстоятельствах, о которых 3ХК уже бесполезно сообщать.

— А хорошую, аппетитную ты себе бабу оторвал, Касл! — с некоторой долей зависти процедил Тайсон, оглядев растянувшуюся перед ним Кейт. Энергично, в беспорядочную копну, взбил её волосы, затем шумно втянул в себя воздух, пристрастно обнюхал женщину с головы до пят, не постеснявшись коснуться носом даже трусиков. Громко выдохнул, облизал старательно губы, словно заметив на торте спелую, крупную вишенку, и со знанием дела заключил:

— А ягодка-то созрела!

Словно тряпичные, чуть согнув в коленях, Тайсон бессовестно раздвинул безупречные ноги Беккетт и двумя взмахами ножа срезал бельё. На все эти манипуляции Кейт лишь глупо, да бессмысленно улыбалась.

— Хорошо ли тебе, сучка драная? — со зловещей усмешкой Джерри оглянулся на Касла. Двумя пальцами снизу и сверху обратил к себе её огненное лицо и жадно приник к губам. Роняя на атласную щеку обильную, липкую слюну, грубо залез языком в рот, с усилием вылизывая его изнутри. — Надо говорить «господин», когда тебя спрашивают!

— Хорошо, господин, — смирённо пролепетала Кейт.

— Значит, ты будешь паинькой?!

— Да, господин!

— Молодец! — нехорошо улыбнувшись Каслу, Джерри пошевелил пальцами в воздухе и вдруг резко вцепился в округлые полушария её грудей. Несколько секунд тискал их с каким-то особым садистским восторгом, потом бесцеремонно, не реагируя на сдавленный стон пленницы, оттянул, сдавливая, её острые соски.

— Смотри, Касл, вот как надо! — Тайсон нагнулся, прихватывая сосок зубами, а рукой потянулся к островку каштановых волос между ног. Ищущий нажим подушечкой пальца, затем другой, чуть более властный, и Беккетт застонала пронзительнее, громче. В каком-то неестественном, «химическом» возбуждении она заёрзала на месте, поводя плечами и извиваясь всем телом, и тут Тайсон как с катушек соскочил. Он лизал Кейт, щипал, гладил и снова щипал. Засовывал в её влажное, распаренное лоно свои сильные пальцы и, согнув их крючком, яростно водил локтем, нагоняя пик. В такт его движениям Кейт скребла пятками грубоватую ткань и знакомо, так страстно дышала. Глаза её были закрыты, одна рука яростно теребила грудь, а другая оглаживала живот, а уж издаваемые Беккетт томные звуки уж вообще были из ряда вон. И Касл бессилен был что-либо сделать.

— Смотри, Касл, смотри и утирайся! — на миг Тайсон попридержал свои похотливые руки.— Тебе осталось только унижение! Смотри, Касл, как страстно извивается твоя баба, и постигай же, наконец, азы подневольного, неосознанного секса!

И, цыкая сквозь зубы от дикого возбуждения, Джерри начал стремительно раздеваться. Он неровно дышал, его восставший член подрагивал от нетерпения и безудержной похоти. Потом 3ХК забрался на стол, который едва умещал их обоих, приподнял раздвинутые и согнутые в коленях ноги Кейт и медленно в неё вошёл.

Временное, хрупкое затишье сменили звучное хлюпанье и ритмичные шлепки: видимо, Тайсон старательно проявлял себя во всей своей эротической красе. Его руки поднырнули под плечи Кейт, слегка приподняв для удобства, и 3ХК то замедлялся, одновременно проникая языком в её рот, то, небрежным движением пальца скинув липнувшие ко лбу пряди, ускорялся, довольно глядя в пунцовое лицо. Стол под «любовниками» ходил ходуном, угрожающе скрежетал и гудел, и Джерри, на минуту отлипнув от податливого тела Кейт, ослабил хватку, чтобы бесцеремонно перевернуть Беккетт на бок, лицом к Каслу. И снова подхватив под колени, врубился в неё, дико рыча. Кейт дергалась под ним бессловесной, беспамятной куклой, с протяжными, низкими стонами и хрипами. Сейчас её планомерно уничтожали, давили, низвергали, но это оседало лишь в сознании мужчин, а вот в её, похоже, что нет. Изящная рука неосознанно раздирала запястье Тайсона своими длинными ногтями, оставляя на коже капельки крови, а 3ХК, отбросив «рисовку», в любвеобильном раже взял шею Кейт в мощный клинч. Сложив женщину чуть ли не пополам, придавил щекой к своей волосатой, потной груди и долбил, долбил, долбил тазом, пробивая вглубь. Пик был сокрушительным и затяжным; под потолком смешались громкий хриплый рык и низкие, гортанные стоны, и блестящие в свете дня тела обессилено затихли.