Кэтрин в ящике (гет)

Раздался негромкий, сочный шлепок: это Джерри, опираясь на обе руки, наконец-то отклеился от потного бока Беккетт. Покряхтывая от удовольствия, Тайсон осторожно спустился ногами на свою обувь и развернулся к пленникам лицом. От приятной, тягостной истомы его слегка покачивало, на мокром, распаренном лице застыла противная, развязная ухмылка.

— Как я тебя, Касл, а? — откровенно издевался 3ХК, но Рик ничего не ответил, а лишь вымученно взглянул на Кейт.

Хмыкнув, Джерри внимательно проследил за ним. Мощный, да ещё и химически усиленный оргазм натурально лишил Беккетт сил: хрупкие руки безвольно застыли вдоль тела, полусогнутые в коленях ноги чуть расставлены и слегка подрагивают, на тонких, пересушенных губах схватилась кровяная корочка. Грудная клетка Кейт, в такт сбивчивому дыханию, тяжело поднималась и опускалась, а от разгорячённого тела женщины исходил специфический, пряный аромат.

— Ну, так как тебе, Касл, а? — словно не замечая, как Рик, держась из последних сил, обессилено клюёт носом, Джерри смахнул ошмёток спермы со своего «конца», чтобы старательно размазать её по губам Кейт. Затем проник пальцем ей за щеку и с превеликим удовольствием поводил и там. Сидя по всему, ни собственная нагота, ни неописуемая мерзость событий, не сподвигли 3ХК испытать хоть малейшее стеснение. Да и кто, и что скажет ему против?

— На-ка, подкрепись! — тягучая хрипотца в голосе Тайсона выдавала отменное настроение самца, наконец-то утолившего зов похоти. — Вкусно ли тебе, сучка?

— Да… — негромко прозвучало в ответ.

— Вот то-то же! Замечательно вышло! — Джерри грязно залез Беккетт между ног, затем поднёс руку к лицу. Принюхался, растёр меж пальцев густой секрет. — Жаль, что кроить из тебя «коробочку» приходится на таких условиях, но мне же надо, чтобы ты выжила. И продолжала жить! Уж не знаю, долго ли, коротко ли — это будет зависеть от стечения обстоятельств и твоей неизменной «сиделки» Касла. Ему-то, бедолаге, и до самой смерти тащить на себе сей тяжкий крест, ну, а память о нашем фееричном сексе ещё долго-долго будет греть мне душу. Правда, и это ещё не всё... Есть у меня и другие, специфические примочки…. Не менее славные — для меня, и чудовищно жестокие — для вас обоих… Да воздастся вам, собакам, по заслугам! И благослови меня, О’ Господи!

Обратив лицо к небу, 3ХК притворно осенил себя знамением, а затем в медленном наклоне, с опорой на руку, придвинулся губами к ярко-алой мочке жертвы:

— Ты слышишь меня, Кейт? — для пущего удобства Тайсон раздвинул влажные локоны и алчно слизнул капельку пота с нежной женской шеи. — Ты можешь говорить?

— Да… — невнятно промямлила Беккетт, — могу.

— Хорошо! Так вернёмся же к «веселью»! И не забудь, тварь, кто есть твой господин! — резко оттолкнувшись, Джерри вдруг врезал детективу резкую оплеуху, от которой её голова резко дёрнулась, и влажные прядки неровно сбились на лоб. — Ты поняла меня, сука?

— Да… — покорно согласилась Кейт и глубоко, обречённо вздохнула. Некоторое время тупо смотрела в потолок, а когда ухватилась за край стола, Рик заметил, как её рука мелко-мелко дрожжит. Неважное состояние, чтобы контролировать разум и тело, и Касл прекрасно это видел. Как и безразличное, неживое лицо жены. И он не мог ни поддержать любимую, ни просто прийти ей на помощь, которая сейчас, даже неосознанно, полагалась на саму себя.

Вот, нещадно терзая губы, Беккетт с усилием повернулась набок. Вот подтянула ноги и с опорой на руку уже практически встала, как 3ХК, не говоря ни слова, протянул свою чумазую пятерню и так безжалостно дёрнул за женщину за роскошный локон, заваливая на спину, что гулко взыграл металл.

— Лежать, тварь! Вставать команды не было! — с наигранной брезгливостью скривился Тайсон. Медленно пошевеливая, он разжал пальцы, обширным выдохом сдув с них пучок вырванных волос, и вдруг засадил мощным крюком в грудь Беккетт. Прямо в ту самую, нежную впадинку, которую так страстно и ненасытно возлюбил Касл. И ведь знал, этот стервец Джерри, куда бить: раздался сдавленный хрип, жалобный возглас, Беккетт коротко, невнятно простонала — и замерла, безвольно раскинув руки.

— В яблочко! — Тайсон тут же склонился над ней. Раздвинул веки, пристально вглядываясь в зрачок. Сдвоенными пальцами несильно коснулся шеи, нащупывая пульс. Зачем-то прикладывая ухо к груди, коротко и злорадно чему-то усмехнулся. Кажется, своей «сноровкой» 3ХК был в высшей степени доволен, после чего из обширных припасов на свет божий появились стопка бумажных полотенец, чистая майка и бутылка воды. Тайсон от души напился, нарочито громко прополаскивая горло, живенько обтёр свой липкий торс и переоделся. Когда ситуация полностью под его контролем, то почему бы и не передохнуть? Просто насладиться минутами тишины без жалобных стонов жертв, после чего экзекуция разгорится с новой силой! Ведь он, Джерри, уже давным-давно расписал себе финал пыток во всех красках, и какой безобразной в итоге станет милашка Беккетт, тоже, кроме него, никому не известно! Лишь бы этот проклятый франт раньше времени не сдох!

«О, боги!? Касл и вдруг без сознания? Неужели я в нём ошибся? Неужели он по жизни натуральный неженка?! И где же вся его стойкость, мужество, сила воли? Ушли в пятки, вместе с сердцем? Да не-ет! Совсем нет! Это просто такой изощрённый способ уберечь себя! От помешательства!» — злорадствовал Тайсон, «пугая» тишину громкой до неприличия отрыжкой. Потакая своему телу, непрестанно требовавшему разминки, Джерри принял боевую стойку. Вообразив перед собой ненавистную рожу Касла, по-боксёрски поднырнул под виртуальный прямой справа и ответил серией коротких джебов по «корпусу противника», после чего лениво потянулся до хруста в костях. Щетина на подбородке тоже нещадно трещала под короткими, жёсткими пальцами, пока их обладатель вальяжно шествовал к окну. Въедливым осмотром больничного двора Тайсон остался вполне доволен: вокруг было по-прежнему пусто, а беззаботным птахам до людских страданий не было, да и не будет никаких дел. И Джерри гордо хлопнул себя по груди, отметив собственное, практически врождённое умение раз и навсегда заметать следы. Ведь теперь-то этой разнесчастной парочке уже никто и никогда не сможет помочь.

— Хэй, «Беккетт в ящике»! Надеюсь, что не рано ещё тебя так называть… Зато хорошо разлеглась тут, сучка, покорно… Но надо тебя всё же пристегнуть… на всякий случай… Вот здесь, здесь и здесь… И ещё здесь... И руки тоже не забудем... А то не откромсать бы чего лишнего, а оно мне надо? — пока Джерри, с негромким хрустом давя стекло тяжёлыми ботинками, неспешно кружил вокруг стола, его глаза сверкали дьявольским, загадочным огнём, а окровавленное тело Касла вызвало лишь очередную зверскую ухмылку, да вздох притворного сожаления:

— Жа-аль, Касл, что ты без сознания и не видишь того, что должен был бы… А ведь оно стоит того, реально стоит!

* * *

Наконец-то, «хлопоты» вокруг Кейт были закончены, и Джерри опять переключился на Касла. Сильные, бесцеремонные тычки в грудь и хлёсткие пощёчины не возымели никакого эффекта, и тогда в ход опять пошёл нашатырь. Рик тут же встрепенулся, захрипел, закашлялся, подслеповато моргая слезящимися глазами. Попробовал отвести голову, но мигом словил по физиономии ещё парочку хлёстких оплеух.

— Давай же, Рикки, просыпайся! Подъём, скотина! Разуй глаза! — и Джерри безжалостно отвесил ещё пару пощёчин. — И нюх держи по ветру! О’кей?

— Да пош-шёл ты… — от бессилия Рик лишь крепко-накрепко прикрыл глаза. Он не питал особых надежд на лучшее, а лишь настороженно вслушивался в себя: ноги и руки чужие и словно налиты свинцом, лицо пылает после ударов, а в уши будто мячиков теннисных натолкали. И голова, словно в спиритическом дурмане, дрейфовала куда-то отдельно от тела. А вместе с ней — и вся комната: и вертелась, и кружилась, и раскачивалась из стороны в сторону. Да и сознание — не образное и целостное, как хотелось бы, а какая-то невообразимая каша из обрывков мыслей. Не помещаясь в черепушке, она безбожно разъезжалась во все стороны, и только где-то в самой её гуще навязчиво свербел один-единственный вопрос: «Неужели это всё?»

Хотя нет! Раз аммиак пробивает чутьё, то жизненные силы внутри него всё ещё теплятся! Ну, это в нём, а как же Кейт? Что с ней? Тут ли она? Жива ли? Со стонами, хрипами и руганью понятно, в чей адрес, Касл мучительно выпрямился. Его затравленный взгляд нашёл в полумраке комнаты Тайсона. Тот невозмутимо стоял неподалёку, с руками на груди, и своей плотной, мускулистой тушей начисто заслонял стол с телом Кейт. И в чём состоял сей мерзкий умысел 3ХК, как-то сразу было не понять. Но ведь надо же! Срочно, просто архисрочно сообразить, в каком ключе далее развернётся 3ХК. Что предпримет, какую плату возьмёт за эфемерную возможность оставить их в живых? Чем ещё вложится в их воспоминания? И сколько всё ещё это вот продлится? Не пора ли подключить интуицию, Касл?

Рик вымученно облизнул иссохшие губы, через силу сглотнул клейкую слюну. Нет, не будет и не может быть такого, чтобы справедливость спасовал, а наказание Тайсону не стало неотвратимым. Потому что Касл свято верил и в удачное стечение обстоятельств, и в дикое везение, и в крепкие узы дружбы. Да и в беззаветную любовь тоже. В неописуемо ядрёный коктейль физических и психических навыков их обоих, что не раз выручал в любых ситуациях. И то, как Кейт стоически и с состраданием смотрела на него, лишний раз убеждало Касла в своей правоте. Да, Кейт сейчас под гнётом химии и жестокого насилия, но ведь жизнь же на этом не заканчивается. И впоследствии всё будет: и медицинская помощь, и психолог, и нужные слова за чашкой кофе, и его безграничная любовь, а сейчас важнее выгадать время. Задавить Джерри железной логикой, блеснуть красноречием и изъявить хитрость, потому что крайне самоуверенный 3ХК просто не мог нигде не наследить. А их найдут, обязательно найдут, лишь бы только выдержала Кейт, а иначе он, Касл, не сможет простить себе, что не предугадал и не уберёг. С таким тяжким грузом вины он вообще не сможет жить, и поэтому, просто помоги ей! Спаси её, умоляю! Умоляю тебя, Господи!

— Ке-ейт… Ке-е-ейт… — надсадно просипел Касл, но в ответ услышал лишь звучный щелчок: это Джерри, привлекая внимание, приподнял руку.

— Что, Касл, зрение подводит, да? — и Тайсон громко харкнул себе под ноги. — Моргай, моргай гляделками! Резче! Быстрее! Вот так! Вот так! Пришёл в себя? Ну, а теперь — зри!

Словно бы нехотя, Джерри отступил в бок, и Касл, не успев оценить сию «милость», издал безумный, рвущий душу вопль:

— Не-е-ет!.. Кха…Не-е-ет!.. Кха… Не-ет…Кхара-кха… Ради всех святых… Кха… Не-е-ет… Кха… Кха..

Жуткий кашель раздирал нутро, душил и выворачивал наизнанку, язык прилип к нёбу и не желал повиноваться, а в мрачной тишине заунывно стонал близкий к помешательству человек:

— Не-е-е-ет…Кха… Кха… Не-е-ет… Псих!.. Кхара-кха… Господи… О, Господи!.. Что ты… Кха… Кха… Что ты… ещё задумал?..

От дикого отчаяния голос Касла ломался и вибрировал, но Тайсон лишь невинно повёл бровью:

— Зачем же я тебе разжёвывать буду? — ехидно осведомился он. — Взрослый, зубастый мальчик… Так что, смотри сам!

Такой ярый любитель эффектных сцен, 3ХК и тут постарался на славу: даже распятая по всем канонам Беккетт выглядела просто шикарно. Идеальное, что глаз не отвести, тело вытянуто в струнку, аккуратно приподнятые соски заносчиво торчат. Под затылок подсунута надувная подушечка, голова чуть запрокинута назад; волосы с лица убраны и стянуты в пучок. Даже губы вроде как слегка подкрашены. Цвет кожи — идеально розовый, как будто Кейт только со сна, черты лица абсолютно безмятежны. И беззащитны, и открыты, как будто в ожидании яркого, страстного поцелуя. Нежного, но настойчивого прикосновения, с невысказанной любовью и намерением увести отсюда подальше. Чтобы спасти и навсегда не потерять, но ситуация была явно не в их пользу. Потому что на тело Беккетт, намертво крепя к столу, Джерри, похоже, израсходовал весь свой запас чёрных стяжек. Да-да, тех самых ненавистных, что опоясывали сейчас Кейт в нескольких местах: пониже сосков, поверх мускулистых «кубиков» пресса, на бёдрах чуть выше коленных чашечек и чётко на лодыжках. Подумал Джерри и о руках жертвы: удавками в области запястий они были притянуты к ножкам стола. Вдобавок, все конечности у самого основания были перетянуты медицинскими жгутами, отчего картина предполагаемой экзекуции выглядела ещё мрачней.

— О, боже… О, нет… — с трудом прохрипел Касл, домыслив жуткое продолжение. Он уже практически сорвал голос, но когда разглядел Тайсона, как следует, то просто впал в ступор. Потому что так, как сейчас выглядел 3ХК, люди без веских на то причин не одеваются! Само по себе воплощение страха, во всё тёмном: майке, бриджах, кепке козырьком назад и долгополом фартуке — Джерри смахивал на заправского мясника! Подчёркивая сходство, его руки по локоть обтягивали чёрные латексные перчатки с усилением из кольчужных поверх, а сальное лицо прикрывал поликарбонатный щиток на кольцевом ободке, надёжно зафиксированном в области висков. Поймав затравленный взгляд Касла, 3ХК вполне дружелюбно подмигнул ему и тут же резко вскинул руки. А они были не пустые, просто держали короткую бензопилу в апельсиновом кофре. И Тайсон, специально нагнетая обстановку, рассёк воздух несколькими виртуальными резами: по горизонту туда-сюда, справа и слева наискосок от плеча и точно сверху вниз. Потом шина неспешно проплыла над неподвижной пленницей и снова резко клюнула почти до самого пупка. И Касл почувствовал, как мощно исходит ледяным потом, и как в груди остро не хватает воздуха. И было невыносимо душно, и больно ёкало в груди, и тело сотрясало дрожью, и потом выедало глаза. Из-за этого Рик почти ничего не видел, но всё ещё тешил себя призрачной надеждой на более-менее благополучный исход. Глупо, конечно, наивно, но каким бы изувером 3ХК не был, ещё можно было молить его о снисхождении. Нет, не для себя, а для НЕЁ. Для НИХ.

— Нет, Джерри… только не это… Только не это… Джерри…. — от слабости Касл даже кулаки стиснуть не мог. — Прошу тебя… не делай этого…

— Не делать? — резко, наотмашь вздёрнув щиток, Джерри приблизился к подиуму, чтобы посмотреть на пленника в упор: в глазах 3ХК бушевала лютая злоба. — Не-ет, Рикки-бой, если я и дал себе какое-нибудь слово, то я точно его сдержу! Потому что уважаю себя, и никак иначе! Потому что это вы, суки, исковеркали мою жизнь! Потому что это вы постарались сбить мне криминальный настрой! Потому что это из-за вас, недоносков, погибла Келли, и без денег, упоения чужой кровью и любви я просто обречён был влачить жалкое сосуществование. И каков итог? Отвечу сразу: Месть! Яркая, незабываемая и кровавая, чтоб лишить вашу жизнь размеренности и счастья. А ведь ты грезил о таком бытие, Касл, не правда ли? Мечтал, ох как мечтал! И когда родил дочь, и когда марал впустую бумагу, и когда не знал, как поскорее вытурить очередную докучливую бабу. И вот на своём пути ты повстречал Беккетт, которая отличалась ото всех. Она не просила автограф, не мокла под дождём ради твоей холёной ряшки и не прыгнула с ходу на твой «конец». Она была особенная, Касл. Таких в итоге или завоёвывают, или же теряют навсегда. И ты, Касл (бьюсь об заклад!) не захотел её упускать. Как мужик мужика, я тебе отлично понимаю, и когда же вы наконец переспали, то радости твоей не было предела. Ещё бы! Мне тоже ведома любовь, Касл, а уж как важен для мужчины прочный тыл! Когда любишь, готов на самопожертвование, но… не много ли обломилось тебе, Рикки? За что, за какие-такие заслуги тебя услаждает эта краля, а? Почему же её выбор застрял на тебе? За какие, так сказать, шиши? За напыщенную логику и изощрённый ум? За воздух, которым дышите в участке, да? За то, что додумываете версии друг за друга, да? За то, что скрипите кроватью каждую ночь, а потом «спаиваете» друг друга кофе, да? О, ты понимаешь меня, Касл, по глазам вижу, что понимаешь, и поэтому «счастье» по полной программе вам будет обеспечено! И не «благодарите» меня потом!

Открыто торжествуя, Тайсон приспустил инструмент к ноге, перехватив его одной левой, затем двинулся в «круг почёта» вокруг стола, пристрастно оттягивая стяжки. Слабина вроде бы нигде не обнаружилась, и мрачной глыбой 3ХК навис над изголовьем Беккетт, будучи справа от неё. Решительно опущенный на лицо щиток прямо говорил о переходе от слов к делу, и Тайсон нехорошо улыбнулся ослабевшему Каслу, что всё ещё силился усесться прямо.

— Ну что, чувак, приступим?

Негромко вжикнула молния, ненужный более кофр мягко опустился в пыль, а за ним — и пластиковая защита: Джерри действовал основательно и умело. Пила крепко сидела в его ручищах, и когда шина своей первой третью прижалась к кадыку Беккетт, Тайсон вполне доброжелательно пояснил:

— Не дёргайся раньше времени, Касл! Это же просто примерка, а потом мы ждём стойкости и мужества детектива Беккетт, чья смерть от болевого шока, прямо здесь и сейчас, мне действительно не нужна. Ну, а теперь смотри!

Шина развернулась вдоль тела Беккетт, и злобный рык мотора, многократно усиленный стенами, оглушил Касла. Но Рик как будто ничего этого не слышал, он лишь лихорадочно следил за движениями Тайсона, да за тенью от пилы, что с надрывным воем медленно двигалась над телом Кейт.

— Здесь, что ли? — невозмутимо, словно речь шла о брикете масла, 3ХК примерился к лодыжке, затем нацелился на голень.

— Или пониже коленной чашечки?

Ревущая пила качнулась в раздумьях и замерла, едва не разрезав стяжку на бедре.

— Или, может быть, лучше тут?

Отточенные зубья цепи вспарывали воздух всего в паре миллиметров от нежной кожи Беккетт, а 3ХК со злобной, ликующей ухмылкой смотрел в бледное лицо Касла. Некогда яркие глаза писателя потеряли живость, со лба по скулам и подбородку, крупными горошинами, скатывался обильный пот. Обширные подглазины враз пожелтели, их контуры стали более резкими, а искусанные в кровь губы беззвучно умоляли:

— Остановись… Прошу тебя, Джерри... Остановись… Делай со мной, что хочешь,.. только перестань… Проломи череп ржавым крюком…... вырви кишки без наркоза… или просто четвертуй… всё одно… Только пощади… ещё одну маленькую жизнь… внутри неё…

— Оп-паньки, — гадко осклабился Тайсон, — так ты будешь папочкой? И какой же, милочка, у нас с вами срок?

— Какая… тебе… теперь разница… но если мои слова… ничего не значат… для тебя… то лучше убей… Меня убей, Джерри… меня!.. А их… пощади!

— Тебя? Их? — и лицо Джерри исковеркала ужасная гримаса: — Не-ет, я не передумал!

И он резко бросил свои руки вниз.

— Вжиу! — взвизгнула пила.

— А-а-а-а! — истошно завопил Касл. Выискав в себе остатки сил, его тело вяло дёргалось, голова моталась из стороны в сторону, извергая проклятия, но Джерри твёрдо следовал своему иезуитскому плану. Он то несильно налегал на пилу, то ослаблял нажим, явно оттягивая финал, и костяное крошево с мелкими ошмётками плоти, противно чвакая, усеивало всё вокруг. Стол практически окутался облаком багровой взвеси, амуницию Джерри забросало рубиновыми сгустками, но тот плавно налегал на пилу до тех пор, пока зубья не скрежетнули по металлу. И в этом жутком грохоте, зубодробительном лязге почти не слышно было протяжных стонов Кейт, которой не помогал даже наркотический дурман..

Её ногти бесцельно царапали багряно-красное ложе, покрывало быстро пропитывалось кровью, уже сочащейся на пол, а грудь издавала лишь хриплые, нечленораздельные звуки. Но ещё хуже было самому Каслу. От бессилия и ненависти он громко и заунывно рыдал, перемежая мольбы с проклятиями, и как заученно твердил:

— Нет... Нет… Нет… Нет! Не-ет!

— Что «нет» то, Касл? А ну-ка, милый, держи! — заглушив пилу, Джерри убрал её под себя, затем, держа ногу Кейт за тонкую лодыжку, вывесил её перед собой. Безжалостно изуродованная плоть обречённо роняла на агонизирующую, бьющуюся в конвульсиях Кейт крупные, темно-бурые капли, и Джерри радостно улыбался самому себе. Сбылась, наконец-то его мечта, и вопрос о возмездии вряд ли ещё раз возникнет. Не до этого им будет, чёрт возьми!. 3ХК встряхнул конечность ещё раз, брызгаясь от души, и ловко, даже изящно перебросил её прямо к Каслу. Она упала с глухим, неприятным стуком, а Рик взвыл так безутешно и громко, что чуть не порвал себе связки.

— О, Господи! О, боже! О, все святые! — Касл практически рыдал. — Что ты делаешь! Что!

С диким ужасом Рик смотрел на вторую ногу, что рассыпая кровяным бисером, стукнулась о поручень и улеглась внахлёст рядом с первой. Человеческому рассудку сейчас противостояла жестокая реальность. Казалось абсолютно невозможным, непредсказуемым видеть аккуратные ножки Беккетт отдельно от её прекрасного тела. И он, Касл, уже никогда не сможет втирать миндальный крем в эти влажные после ванны, в эти маленькие, нежные стопы. И эта шелковистая кожа бёдер, и эти аппетитные подколенные чашечки уже никогда не будут так отзывчивы к ласке. Нельзя всё это было видеть без содрогания и умопомешательства, а этот урод 3ХК методично превращал родную, любимую Кейт (его Кейт!) в безобразный кусок мяса, с чем он, Касл, ничего не мог поделать.

Джерри снова врубил пилу, но как отчленялись руки Кейт, Касл уже не видел: глаза застилали слёзы. Когда же заглохла пила, Тайсон ткнул Рику в лицо тем, что было когда-то нежной рукой Кейт, и в груди Касла что-то натурально щёлкнуло. Он уже почти умер, но Тайсону всё было мало.

— Хэй, Касл, очнись! Ведь дело сделано! — победно щерился он. — А лучше, попробуй-ка свою Беккетт на вкус!

Сквозь мутную, кровавую пелену на Рика надвигалась желто-красная, идеально опиленная култышка, а где-то там за ней, в расплывчатом, тусклом пятне, издеваясь, неуёмно нашёптывал Джерри:

— Попробуй-ка, Касл, лизни свою любимую, и ты никогда не забудешь этот необычный вкус Беккетт!

— Не-ет! О, Господи! Нет-нет! — зажмурившись, Рик как мог, отстранился от жуткого обрубка. — Я не могу... Я не хочу… Я не буду.

И тут же взорвался:

— Нет, сволочь! Нет, нет и нет! Клянусь, что отплачу тебе! Господи, нет! Кейт — нет! Не трогай нас, ублюдок! Не смей прикасаться к нам, скотина! Нет, нет и не-ет!