Гермиона Грейнджер и наследник Слизерина (гет)

Это был не Риддл. Это был даже не Рон.

Она не знала, кто он такой, но ей было интересно, был ли он вообще человеком. Он не мог быть настоящим человеком. Может быть, воспоминание. Гермиона заметила, что он сильно расплылся по краям, что делало его черты трудно уловимыми. Высокий и худой, он не выглядел слишком старым, но и не был очень молод. Как ни странно, было трудно определить возраст. Через некоторое время Гермионе пришлось отвести взгляд. Ей было трудно сфокусировать взгляд на его расплывчатых чертах лица.

Вместо этого она посмотрела на Гарри, который смотрел на расплывчатого мужчину с каким-то шоком и, как ни странно, узнаванием.

— Кто это? — осторожно произнесла Гермиона.

— Он… он просто воспоминание, — прошептал он в ответ. — Он такой же расплывчатый, как и Риддл, когда он пытался… — Гарри запнулся, его лицо побледнело, а глаза наконец оторвались от мужчины и остановились на ней. Они были полны ужаса, и Гермиона быстро поняла почему.

Гермиона резко повернулась и посмотрела на мужчину, который только что остановился у входа. К своему ужасу, она поняла, что этот человек медленно, очень медленно становится менее расплывчатым.

— Рон, — тихо прошептала она.

— Мы должны найти его! — сказал Гарри настойчиво, но достаточно громко, чтобы она услышала. — Он… он забирает жизнь Рона, точно так же, как Риддл пытался сделать с Джинни! Он собирается убить его!

— Но кто же он такой? — яростно прошептала Гермиона. — И какое отношение ко всему этому имеет Риддл? Это не имеет никакого смысла! Если он — воспоминание, это значит… это значит, что здесь замешан крестраж, но чей?

— Теперь это не имеет значения. Мы должны найти Рона! Ну же!

Гарри бросил осторожный взгляд на человека, который теперь стоял у входа, внимательно изучая его, но не двигаясь. У Гермионы сложилось впечатление, что он был человеком огромной силы.

Осторожно и медленно, затаив дыхание, они прошли через комнату, пока в дальнем конце не показалась большая статуя. Гермиона сразу же узнала лицо Салазара Слизерина. А у подножия статуи был Рон, всё ещё одетый в свой костюм, покрытый слизью, но, к огромному облегчению Гермионы, невредимый. Он лежал на полу, вытянув перед собой руки и ноги, крепко связанные верёвкой. Его лицо было бледным, когда он тщетно боролся с путами, но они были явно магически связаны вместе, и его борьба не принесла никаких результатов.

Гермиона почувствовала, как её сердце забилось в предвкушении. Они были так близко, что могли схватить его и убежать, вырваться на свободу. Все трое против одного воспоминания — конечно, шансы были в их пользу? Но вскоре Гермиона поняла, что что-то не так.

Она посмотрела на Гарри, который тоже посмотрел на неё. Она видела тот же вопрос в его глазах.

— А где же Риддл? — прошептала она.

В этом не было никакого смысла. Рон был связан, потрясённый, но в остальном невредимый. Риддл привёл его сюда. А позади них стояло то, что они считали памятью о человеке, крестражем, медленно пробивающем себе путь к существованию, высасывая жизнь из Рона. За исключением того, что Рон выглядел прекрасно. Разве Гарри не говорил, что Джинни была без сознания, когда он нашёл её? Ледяной? Что-то тут не сходилось — а вдруг этот человек вовсе не воспоминание? И где же, где же Риддл?

Гарри отрицательно покачал головой.

— Даже не знаю. Но сейчас это не имеет значения — мы должны спасти Рона. Нам нужно отвлечь этого человека, а потом спрятать Рона под плащом. Но как это сделать? Если он увидит нас, то нападёт. В руках у него была волшебная палочка. Я сам это видел. Риддл мог пользоваться палочкой даже тогда, когда он был ещё воспоминанием. Я уверен, что этот человек тоже может.

— Предоставь это мне, — прошептала Гермиона.

Она подняла палочку и повернулась к двери. Мужчина всё ещё стоял у входа, словно что-то чуял, но не видел и не слышал. Она осторожно направила свою палочку и тихо произнесла заклинание. На таком расстоянии это не произвело никакого эффекта, но по тому, как мужчина резко повернул голову, Гермиона поняла, что ей это удалось. Он медленно вышел из комнаты.

— Что ты сделала? — спросил Гарри, широко раскрыв глаза.

— Я подвинула в коридоре маленький камешек. Он издал еле слышные звуки, заставляя его думать, что мы скорее снаружи, чем внутри. Давай. У нас не будет много времени.

Тихо и так быстро, как только могли, они поспешили к Рону. Гермиона продолжала тревожно оглядываться через плечо, как будто ожидая, что мужчина внезапно появится позади них, но он этого не сделал. Вскоре они оказались всего в нескольких метрах от Рона и осторожно двинулись вперёд, не желая тревожить его. Гермиона заметила, что здесь воздух был совсем другим. Он был свежее, а не такой затхлый, как остальная комната. Она нашла это очень странным и огляделась вокруг, задаваясь вопросом, не было ли там, возможно, туннеля, который обеспечивал свежий воздух.

— Рон, — осторожно прошептал Гарри.

Рон вскинул голову и недоверчиво огляделся вокруг.

— Рон, это я — Гарри.

— Гарри? Где ты? — прошептал Рон. Он выглядел смущённым, даже испуганным.

— Вот здесь, под плащом. Я собираюсь освободить тебя. Не двигайся, — сказал Гарри, и только когда он уже поднял свою палочку, Гермиона поняла — свежий воздух не шёл снаружи. Это было заклинание. Это была старая магия, редко используемая в последние столетия в пользу более простых заклинаний, но всё равно опасная и могущественная.

В панике Гермиона протянула руку, чтобы остановить Гарри, и прошептала отчаянное «нет», но было уже слишком поздно. Гарри уже произнёс заклинание, и в тот же миг раздался оглушительный взрыв, и она вместе с Гарри резко взлетела в воздух, Гермиона снова приземлилась на свой и без того израненный бок.

Запаниковав, Гермиона быстро села и поняла, что их видно. Гарри лежал на полу в нескольких метрах от неё, изо всех сил пытаясь сесть, а плащ лежал у его ног. Он сжимал свою левую руку, и его кожа была смертельно бледной. Гермиона подумала, не сломал ли он её. Рон всё ещё сидел там, где они его оставили, но, похоже, был без сознания.

Прежде чем она успела вскочить и подскочить к Гарри и его плащу, она услышала за спиной громкие шаги. Она резко обернулась и, к своему ужасу, увидела, что мужчина поспешно вернулся в комнату, не сводя глаз с них обоих и подняв волшебную палочку. Прежде чем Гермиона успела отреагировать, он взмахнул палочкой, и они с Гарри оказались связаны точно так же, как и Рон. Гарри резко вскрикнул от боли, когда толстая верёвка обернулась вокруг его руки — теперь Гермиона не сомневалась, что она либо сломана, либо сильно ушиблена. Обе их палочки бесполезно лежали на полу, слишком далеко, чтобы они могли дотянуться до них.

С тревожно бьющимся сердцем Гермиона повернулась и посмотрела на мужчину. Он уже не был таким расплывчатым, как раньше — по крайней мере, её глаза могли выдержать его взгляд. Она заметила, что в его чертах было что-то ужасно неправильное. Одна его часть выглядела очень молодой, как и его гладкая кожа, и всё же другие его части выдавали возраст, многочисленные пряди седых волос среди густых чёрных волос. Гермиона не была уверена, но он выглядел совсем не так, как тогда, когда они впервые увидели его. Его волосы казались длиннее, а рост ниже. Она подумала, что это потому, что он становился всё более живым, а её глаза просто обманывали её.

— Итак, — сердито прошипел мужчина, переводя взгляд с Гарри на неё и обратно. — Итак, вы нашли путь в эту комнату. Как… неожиданно. Должен признаться, я этого не ожидал.

Глаза мужчины остановились на ней. Гермиона не могла удержаться и снова посмотрела в холодные серые глаза мужчины. Они казались странно знакомыми, и всё же она была уверена, что никогда раньше не видела этого человека. Она затаила дыхание, когда он приблизился к ней, страстно желая взять в руки палочку, но та бесполезно лежала на полу в нескольких метрах от неё.

Мужчина не останавливался, пока не оказался рядом с ней, глядя на неё сверху вниз с выражением странного презрения. Гермиона ответила ему жёстким взглядом, но её сердце бешено колотилось в груди.

— Гермиона Джин, — произнёс он низким и угрожающим голосом.

Тот факт, что он знал её имя, беспокоил её.

— Не трогай её! — сердито рявкнул Гарри. Хотя Гермиона не могла оторвать глаз от незнакомца, она всё ещё слышала, что эти слова стоили Гарри очень дорого, и она могла только видеть гримасу боли на его лице.

Несмотря на предупреждение Гарри, мужчина протянул к ней палочку, и у неё перехватило дыхание от страха.

— Молчи, Эванс, — сказал мужчина, не глядя на него. Его голос был тихим, но с убийственной интонацией. — Не испытывай моего терпения.

«Почему он интересуется мной? И кто он такой? Чего же он хочет?»

Эти мысли проносились в её голове, но она не могла найти ответов.

— Ты что, не слышал меня? — закричал Гарри. — Оставь её в покое!

Но мужчина проигнорировал его и невербально произнёс заклинание. Гермиона зажмурилась и приготовилась к нападению, но вместо боли, которую она ожидала, она обнаружила, что стоит на ногах, потрясённая и вся в синяках, как никогда раньше в своей жизни, руки и ноги всё ещё крепко связаны, но в остальном всё в порядке. Она осторожно открыла глаза и увидела, что мужчина пристально смотрит на её шею. Именно тогда Гермиона заметила то, что пропустила раньше.

На мужчине было ожерелье.

«Ожерелье Риддла… да! Но где же Риддл, если у этого человека его ожерелье? И как он его получил?»

Гермиона почувствовала внезапный, необъяснимый укол беспокойства за Риддла. Если этот человек был в комнате, где его совершенно точно не должно было быть, и носил ожерелье Риддла — что-то, с чем Риддл наверняка не расстанется, что-то, с чем он физически не мог расстаться — тогда где же Риддл?

Взгляд мужчины оторвался от её шеи и скользнул вверх, чтобы встретиться с её собственным. Он улыбнулся зловещей, пугающей улыбкой, как будто точно знал, о чём она думает, а потом повернул голову и посмотрел на колонну неподалёку от них. Гермиона проследила за его взглядом и, к своему полному изумлению, увидела, что Риддл лежит на холодном твёрдом полу. Она никогда не видела его кожу такой бледной…

— О, он не умер, — сказал мужчина холодным, но явно весёлым голосом. — По крайней мере, пока нет. Впрочем, скоро это случится.

— Что… что вы с ним сделали? — она запнулась.

Но она не нуждалась в его ответе на этот вопрос. Она сама догадалась — этот человек, крестраж — кем бы он ни был — не использовал жизненную силу Рона. Он пользовался силой Риддла.

Но это было невозможно. В этом не было никакого смысла. Риддл не должен был умереть. Он должен был жить, стать Тёмным Лордом. Как такое могло случиться? Как этот крестраж мог сделать что-то подобное? Неужели он обманом заставил Тома подыграть ему, как Риддл поступил с Джинни? Или это было частью плана так или иначе? Может быть, Риддл знает, что делает? Неужели он добровольно пожертвовал собой? Оба варианта казались ей невозможными.

— Ты не можешь убить его, — сердито сказал Гарри.

Гермиона удивлённо повернула голову. На мгновение ей показалось, что Гарри защищает Риддла. Но это было невозможно… он не показывал этого так сильно, как Рон, но она знала, что он страстно ненавидит Риддла и с радостью позволит ему умереть. Его удерживала только временная шкала. И она поняла, что именно это Гарри, должно быть, имел в виду, что Риддл не может умереть в этой комнате сегодня вечером из-за времени.

— Я не могу? — тихо сказал мужчина. — Конечно, могу. Мне, конечно, не нужно… я об этом позаботился… но я, конечно, думаю, что сделаю это. Видите ли, так всё намного проще.

Он снова повернулся к Гермионе и поднял руку к её шее.

— Не прикасайся ко мне! — закричала Гермиона, вздрогнув, когда его пальцы коснулись её кожи. Поскольку её руки и ноги всё ещё были связаны, она потеряла равновесие и упала на твёрдый пол. Человек просто снова поднял свою палочку. Не успела она опомниться, как уже была на ногах, а её ожерелье оказалось в его руке, прежде чем она успела остановить его.

— Отпусти её! — закричал Гарри. — Оставь её в покое! Остолбеней!

Но заклинание не сработало — у Гарри не было волшебной палочки. Гермиона попыталась оттолкнуть мужчину, но он был на удивление силён. Он внимательно осмотрел ожерелье, не обращая внимания на её сопротивление и продолжающиеся крики Гарри.

— Путешественница во времени, — произнёс он через мгновение, и Гермиона была в ужасе, как от того, что он сказал, так и от явного подавленного гнева в его голосе.

Мужчина сердито толкнул её, и она болезненно упала на пол, оставив Гермиону озадаченной его внезапной, необъяснимой переменой настроения.

— Круцио! — крикнул мужчина, и следующие несколько секунд показались ей вечностью, когда невыносимая боль пронзила её тело.

Казалось, будто каждая клеточка её тела была охвачена огнём, словно тысячи маленьких острых булавок вдавливались в каждый дюйм её кожи. Она всё кричала и кричала, желая умереть прежде, чем проклятие будет окончательно снято. Она каталась по полу, всхлипывая и дрожа, слёзы, о которых она и не подозревала, текли по её щекам.

«Почему? Кто он такой? Как он узнал об этом?»

Она смутно слышала голос Гарри, кричащего на мужчину, но таково было её состояние, что она не понимала ни слова из того, что он говорил. Вскоре она обнаружила, что снова летит по воздуху, но на этот раз приземлилась не на каменный пол, а на что-то значительно более мягкое. Когда она перевернулась, то поняла, что приземлилась на Риддла. Вблизи его кожа оказалась ещё белее, чем ей казалось. К своему удивлению, она поняла, что путы её рук и ног исчезли, и она протянула руку, чтобы коснуться его кожи. Он был жутко холодный. И всё же он дышал — он не был мёртв. Всё ещё оставалась надежда. Он не умрёт. Временная шкала этого не допустит.

Гермиона с трудом поднялась на ноги, вспомнив, что мужчина всё ещё там, но она была слишком слаба, и её ноги подкосились. Подняв глаза, она увидела, что мужчина смотрит на неё с таким выражением, что у неё кровь застыла в жилах. Он был в ярости. Гермиона не могла понять почему.

— Кто ты такая? — спросил мужчина.

— Гермиона Грейнджер, — быстро ответила она, к своему большому удивлению. Она в ужасе прижала руки ко рту. Она не собиралась отвечать. Она ничего не поняла — и тут её осенило.

Сыворотка правды.

Она всё ещё находилась под воздействием Сыворотки правды, которая не успела до конца исчезнуть. И в её ослабленном физическом состоянии, казалось, что у неё было гораздо меньше сил сопротивляться.

Мужчина прищурился, глядя на неё, и шагнул ближе.

— Кто из Основателей носил это ожерелье?

— Гриффиндор, — ответила она, прежде чем смогла остановить себя.

— Гермиона, нет! Не отвечай! — закричал Гарри.

— Молчать! — холодно сказал мужчина, не сводя с неё глаз.

Именно тогда Гермиона поняла, что что-то изменилось. Его глаза — холодные серые глаза — изменились. Они были уже не серыми, а коричневыми. Очень знакомый оттенок коричневого… и его волосы, как она поняла, тоже были другими. На нём не было видно ни единого седого волоска, кожа была более гладкой, скулы более чёткими, а подбородок более сильным. Его кожа тоже была более бледного цвета. В целом, у него был более чёткий взгляд, как будто пятно в глазах исчезало.

«Он меняется… не только становится более плотным, более реальным, но и его внешний вид меняется».

И тут её осенило. Глаза… это были глаза Риддла. Сбитая с толку, она едва успела связать возникшие в её голове идеи, как мужчина прервал её, задав ещё один вопрос.

— Из будущего или из прошлого?

— Будущее, — прошептала она срывающимся голосом, пытаясь сдержать свой ответ.

Услышав этот ответ, мужчина издал вопль ярости, и она снова оказалась под действием проклятия Круциатуса. Она кричала, кричала и кричала, но мужчина не снимал проклятие. Она смутно слышала голос Гарри, кричащего на заднем плане, но она не понимала ни слова, пока проклятие наконец не было снято.

— Прекрати это! Оставь её в покое! — отчаянно закричал Гарри. — Остолбеней!

— Я же сказал — молчать! — человек взревел и направил свою палочку на Гарри. — Круцио!

Настала очередь Гарри закричать, и боль в его голосе разбила Гермионе сердце. Она запаниковала, зная о боли, которую он испытывал, и отчаянно желая помочь, но не зная, что делать. Её палочка была слишком далеко, чтобы дотянуться до неё, и в любом случае, её ноги были слишком слабы, чтобы она смогла дойти. Она огляделась вокруг, но её глаза остановились только на Риддле. Видеть его лежащим таким безжизненным это всё ещё пугало её, хотя она и знала, что это каким-то образом была его вина. И всё же она боялась не за себя, а за него самого. В тот момент ей было всё равно, что он злой, что он привёл Рона в комнату, что он украл её свисток…

— Свисток! — пробормотала она, чувствуя резкий укол возбуждения внутри.

Как же она могла забыть! Свисток Гриффиндора, который принесёт помощь тому, кто дунет в него. Если бы эта опасная ситуация не была квалифицирована как достаточно серьёзная, то ничто другое не может быть таковым. Когда пронзительный крик Гарри зазвенел у неё в ушах, она сунула руку в карман и сжала пальцы на холодном металле. Только когда она вытащила его из кармана, то поняла, что Гарри перестал кричать. Она подняла глаза и, к своему ужасу, увидела, что мужчина смотрит на свисток в её руке, и на его лице отразилась смесь шока и возмущения.

С криком он поднял палочку, но Гермиона оказалась проворнее. Она прижала свисток к губам и дунула изо всех сил. Результат был мгновенным. Громкий звук эхом разнёсся по комнате, как будто она протрубила в огромную трубу, а не в маленький золотой свисток. Даже когда она перестала дышать от шока, звук остался и стал громче, заставляя дрожать самые основания комнаты. Внезапно звук прекратился, так резко, что Гермиона ахнула и три луча света вырвались из свистка, который она всё ещё сжимала, или, по крайней мере, Гермиона думала, что это был свет. Это что-то выглядело текучим, как вода, и в то же время лёгким, как ветер. Синий поглотил Рона, которого, как поняла Гермиона, привёл в сознание оглушительный звук, а красный — Гарри. Последний луч, жёлтый, обернулся вокруг неё и Риддла. На заднем плане Гермиона услышала гневный крик мужчины, но он оборвался, так как в этот момент Гермиона почувствовала толчок и пол исчез у неё под ногами.

Вскоре она очутилась среди водоворота цветов и форм, и ей показалось, что её с небывалой скоростью швыряет вперёд.

Отрицать это ощущение было невозможно. Они путешествовали во времени.