Моя семья и другие волшебники (джен)

После вчерашнего забега по Козьему тупику и вечернему Мамблзу вылезать из-под одеяла не хотелось. Состояние было не очень: гудели руки, спина, а ещё ломило лапы, и отваливался хвост, который копчик. Никита практически сразу пожалел, что решил показать молодецкую удаль и прыгнул с пирса в ночное море. Прибой с радостью прокатил его по камням и оставил на недолгую память ссаженные ладони и колени, синяк на левой скуле и отбитую спину.

А также неприятное чувство стыда перед Джулией. Ругать его не ругали, но посмотрели, как на альтернативно одарённого. Сам виноват, довыпендривался… А ведь трезвым был.

‒ Сильно злишься? — поинтересовался он, настороженно выглядывая из-за пакета со льдом, которым поделилась сердобольная хозяйка гостиницы, и делая бровки домиком.

‒ Очень, — подтвердила Джулия, доставая из походной аптечки склянки и марлю.

‒ А по тебе и не скажешь.

‒ Мама была малоэмоциональным человеком и не приветствовала сильные проявления чувств, — призналась Джулия. — А я так старалась быть хорошей дочерью, что со временем привыкла.

‒ Ну да. Тебе, наверное, легко было притворяться ею? — Они договорились не называть предыдущих владельцев тела по именам. — А что с твоей мамой случилось?

‒ С мамой? Ничего. На тот момент была жива, здорова и готовилась получить заслуженного работника культуры. На этот ещё в школе учится.

‒ Но ты сказала “была”? — удивился Никита. Он-то до сих пор думал о своих девочках только в настоящем времени. Хотя некоторые ещё даже не родились.

‒ Да… — помедлила с дальнейшим ответом Джулия, аккуратно смазывая царапины на лице. — Мне так проще. К тому же… Я с родителями последние шесть лет не общалась. Да не волнуйся ты. Это было взаимное желание. Не у всех такая дружная семья, как у тебя. Девочкам с тобой повезло.

‒ Лизке и Лорке?

‒ И им тоже. Но я говорю о Туни и Лили. Ты хороший отец. Всё же он был легкомысленнее. Хотя учитывая твой сегодняшний демарш… — насмешливо протянула Джулия и искренне улыбнулась. — А чтобы ты не думал, будто я какая-то снежная королева, предупреждаю, что намерена следующие полчаса прорыдать в душе, потому как очень сильно испугалась. И буду благодарна, если к моему возвращению ты будешь спать. Или сделаешь вид.

‒ Ты можешь меня стукнуть, — разрешил Никита, который прекрасно представлял, что испытала Джулия. Он и сам запаниковал, когда выгребал в полной темноте и никак не мог определиться, где верх, а где низ. Хорошо, хоть мелкие ничего не поняли и решили, что это было очень забавно, а не потенциально смертельно.

‒ Знаешь, воздержусь. Ты и уже фиолетовый. И даже в крапинку, — с иронией заметила Джулс, осторожно прикасаясь к его опухающей скуле. — Но спасибо за щедрое предложение, и приберегу-ка я его на будущее. Сдаётся мне — лишним не будет.

Вслушиваясь в гул льющейся за стеной воды, Никита размышлял. С Джулией до сих пор было непривычно. Не то, чтобы у него был богатый опыт по женской части, просто ни с кем похожим он до этого не сталкивался.

Мама была хорошей женщиной, хозяйкой и собственно мамой, но в бытовом плане невероятно беспомощной. Дом всегда держался на отце. Именно он добывал то, что в принципе не добывается, следил за деньгами и планировал траты. Естественно, шестнадцатилетний пацан не мог полностью его заменить. К новому образу жизни мама привыкала с трудом, но мужественно осваивала новые обязанности, училась экономить. И завела со временем привычку постоянно жаловаться на суровую судьбу или хвастаться своей стойкостью. Иногда делала это одновременно.

Хорошо, что незадолго до никитиного попадания у неё появился сердечный друг, Сергей Фёдорович. Классный мужик, надёжный, искренне полюбивший не только маму, но и мелких. Поэтому за их будущее Никита не волновался.

Лизка с Лоркой по характеру были очень похожи на брата: открытые, шебутные, весёлые, пробивные. Громко смеялись, искренне радовались или злились. Совсем как Лили.

Оленька была его принцессой: ласковая и потешно суровая, когда командовала им. Ей бы ещё уверенности в себе побольше: врачу без неё никак. Рядом с ней Никита понимал папу, который сдувал с мамы пылинки. И от мысли о том, как она страдает из-за его смерти, у него на душе становилось неспокойно. И горько. Оленька — настоящее сокровище и заслуживает счастья. Но представлять рядом с ней другого не хотелось. И не моглось.

Джулия была совершенно непривычной. Не требующей внимания, инициативной, не таясь говорила, что ей нужно, лучше Никиты разбиралась в новом мире. Упрямой (имя так и не раскрыла, да и вообще, мало что о себе рассказывала), но не как Лизка с её скандалами в попытках продавить желаемое, а по-тихому. Выслушивала, улыбалась и делала по-своему. Это бесило, но приходилось признавать, что чаще всего Джулс была права.

Ещё она умела слушать, и с ней легко болталось ни о чём и обо всём. И чувство юмора у них совпадало. А главное: не кокетничала и не претендовала на никитино внимание. Что просто замечательно: ведь он Оленьку любит. Но и малясь обидно. Всё же фактура у Оуэна зачётная. Сам-то Никита был белобрысым до бесцветности с невнятно-бурого цвета глазами и плохо растущей бородой. В сочетании с огромным ростом и косой саженью в плечах получался классический Иванушка. С соответствующими реакциями окружающих на такую простецкую внешность. А нравиться очень хотелось. Хорошо хоть харизма спасала. Поэтому Никита искренне обрадовался, что ему досталась такая попаданческая плюшка, как эффектная внешность предыдущего владельца.

В общем, Джулс стала неплохим товарищем, который временами подбешивает, но на него можно положиться. Осталось только привыкнуть к её упрямой самостоятельности, вечному покер-фейсу и пока ещё непредсказуемым реакциям и поступкам. Хорошо, что перестала отмалчиваться о своём прошлом. Но так и он не без недостатков.

Долго разлёживаться не получилось. Вначале на соседней кровати тихой мышкой зашуршала проснувшаяся Джулс и убежала наводить утренний марафет, потом из-за стенки послышался задорный хохот мелких. Никита поспешил встать, чтобы первым попасть в туалет. Гостиница была по-английски спартанской — удобства в единственном экземпляре на весь этаж, но зато раковина в номере. Проходя мимо зеркала, он полюбовался шикарным фонарём под немного заплывшим глазом.

‒ Ну и морда у тебя, Эванс, — не удержался Никита. Голос у него был под стать лицу — хриплый, словно сорванный.

‒ А ты побрейся, глядишь, на человека станешь похожим, — предложила вошедшая в комнату Джулия.

‒ Я без бритвы. Да и жалко, — почесал подбородок Никита.

Он очень гордился своей долгожданной небритостью, но в сочетании с лихим выражением лица и свежим синяком она делала его похожим на бандита.

Контора адвоката (Никита вечно путал, он солиситер или тор?) находилась в центральной части Суонси, ждали их к трём, поэтому после завтрака, во время которого разговорчивая хозяйка насоветовала, какие места стоит посетить всей семьёй. Так что Эвансы загрузились в автомобиль и отправились в замок Ойстермут.

Строение больше походило на живописные, заросшие травами руины, главным достоинством которых шикарный вид на Мамблз и залив. Никита даже пожалел, что до Эванс в своё время не купил фотокамеру. Всё же Бежин был из XXI века и понятия не имел, как обращаться с современным аппаратом, самостоятельно выставлять фокус и не засвечивать плёнку при проявке. Хотя… У него ведь получались неплохие снимки, так почему бы не присмотреться, как это делается. А если что, то и прицениться. Должно же у мужика быть своя отдушина. Бокс не считается. Это — образ жизни.

Развалины замка Суонси, по общему решению, почтили вниманием с дальнего расстояния из окна автомобиля. Глядеть там было не на что.

Нетронутые войной улицы города понравились Никите своей добротностью. Особенно его порадовал внешний вид домов из красного кирпича с белой отделкой. Праздничные такие. А вот разбомблённые районы разочаровали. Новые здания строились, но как-то неспешно, хотя прошло уже почти тридцать лет.

В художественный музей идти особо не хотелось, но Джулия настояла. Ведь девочек, всю сознательную жизнь проживших в промышленном Куокворте, следовало приобщить к прекрасному. Так почему бы не сейчас?

Хотя Никита испытывал закономерные трудности с передвижением (с сидением дело обстояло ещё хуже), в музее ему понравилось. Здание небольшое, много не походишь, да и посмотреть есть на что. Всяческие картины от классических пухлых дам, но непонятной авангардной мазни, расписные тарелки, статуэточки и неопознанные фрагменты исторической важности. Они были единственными посетителями, но смотрители с пояснениями не приставали. Только опасливо косились при виде Никиты.

Джулия вроде бы неплохо во всём разбиралась, но старалась не удивлять мелких своими невесть откуда взявшимися знаниями. Просто объясняла, почему художники в разное время писали именно так, а не иначе. Никита даже заслушался, настолько складно у неё выходило. И как-то так получилось, что она с Лили застряли в зале с картинами, а Туни ушла вперёд. Привыкший не оставлять собственных сестёр без присмотра, Никита отправился на поиски.

Мелкая застыла перед витриной с побрякушками и разглядывала их с помощью лупы. Время от времени она отводила её в сторону и хмыкала. В общем, вела себя странно.

‒ И чем это ты таким занята?

‒ Проверяю, нет ли тут необычных вещей, — непонятно разъяснила Туна.

‒ Это как?

‒ Смотрю на них через лупу. — Петуния продемонстрировала искомое и печально вздохнула. — Чаще всего ничего нового не появляется, но у той шкатулке изменилась картинка на крышке. Ещё эта ложечка исчезла, а когда я убрала лупу — появилась..

‒ Ага. Ясно. — Да ни черта не ясно! — Дай-ка я тоже посмотрю.

‒ Попробуй, — протянула ему лупу Туни и предупредила: — Только у мамы ничего не вышло.

Никита внимательно изучил подозрительные предметы, потом взглянул на другие, но экспонаты вели себя смирно: увеличивались в размерах, но форму не меняли и с места не сбегали.

‒ А откуда у тебя эта штука? — тоном пока ещё доброго следователя поинтересовался Никита.

‒ Вчера купила у того смешного бородатого дядечки. Мама разрешила, — заверила его девочка и на всякий случай отобрала лупу.

‒ Так, а я в это время где был? — удивился Никита.

‒ Дрался на шпагах с Лили и Петси, — с готовностью просветила его хихикнувшая Туни.

‒ Ф-ф, — засмущался Никита, — мы всего лишь обменялись парочкой ударов. А зачем ты вообще это купила?

‒ Ну, вначале мне очень захотелось посмотреть, что же лежит в той вазе на прилавке, а когда увидела лупу, как-то сразу поняла, что она мне нужна, — искренне поделилась радостью обретения волшебной приблуды Туни. — Это было так здорово. Дядечка сказал, что я — настоящий искатель. Правда мы с мамой не успели на обратном пути уточнить, что это значит. Он был занят. Но мама обещала, что мы туда вернёмся.

‒ Теперь мне точно всё ясно, — мрачным тоном злого следователя прорычал Никита.

Нет, и правда ясно. Джулс ведь говорила, что Хэрриот намекал на возможный талант Туни. Осталось узнать, почему одна личность умолчала о таком событии, хотя они договорились ничего друг от друга не скрывать. И разрешила купить непроверенный предмет.

Допрос получилось провести в ресторанчике индийской кухни, пока мелкие мыли руки. Выслушав его претензию, Джулс искренне удивилась:

‒ Я что, вчера не рассказала?

‒ Нет.

‒ Сильно злишься? — решила пойти проверенным путём эта паразитка и сделала моську. Кот из Шрэка у неё не получился, но анимешная девочка — вполне.

‒ А смысл, ты же вроде не со зла, — пробурчал Никита. — Но очень хочется узнать: ты чем думала? А вдруг эта фигня проклята? Забыла, чем Артур Уизли занимался?

‒ Открою тайну: я даже не понимаю, о ком ты, — огорошила его Джулия. — Да и вообще, разве будут в официальном магазине торговать подобным? Туда же простые люди заходят.

‒ Среди магов придурков и неучей хватает, — настаивал Никита. — Ладно, допустим, эта хрень не опасна. Что делать-то будем?

‒ Пообедаем и в торговый центр. Мне надо в отдел тканей и неплохо бы в книжный. А вы с девочками — по желанию, — беззаботно ответила Джулс.

‒ Я вообще-то про Туни.

‒ А-а-а. Ну, встречаемся с Хэрриотом, узнаём о семейной тайне, радуемся, планируем новую жизнь, а дальше — по обстоятельствам. Не волнуйся ты так, самое страшное впереди.

‒ Ты хотела сказать: позади? — опешил Никита.

‒ Неа, — улыбнулась эта оптимистка, — впереди. Ведь всё только начинается. Так, девочки идут. Дома доругаемся.

И Никита, чтобы не забыть, время от времени стал мысленно проговаривать претензии. Не прерываясь на вкусный обед, отдел фототехники и спортивный магазинчик. Немного отвлёкся только по дороге к адвокату. Его контора располагалась в старой части Суонси, практически у чёрта на куличках, даже с помощью карты с трудом нашли правильный адрес.

Встретивший их в приёмной Хэрриот и в самом деле очень походил на актёра Соломина, только старшего, а не младшего. По крайней мере, так Никите показалось. Его белоснежный льняной костюм был без единой складочки или пятнышка, что неудивительно для волшебника. Он как-то чересчур дружелюбно с ним поздоровался (хорошо хоть не полез с поцелуями и обнимашками), громко восхищался красотой Джулии и девочек, не к месту упоминал покойную жену.

В общем, не понравился он Никите. Не любил он таких… Таких. Всё те ужимки, что у итальянца Контини выглядели органично, совершенно не шли англичанину Хэрриоту. Но то, что этот колдун не скривился при виде разбитого лица Никиты (только удивлённо брови вскинул), не стал усмехаться, выслушав историю о вечернем купании, добавило ему очков. А уж когда Хэрриот, спросив у Никиты разрешения, достал палочку и под удивлёнными взглядами мелких наколдовал какие-то лечебные чары, то и вовсе практически вознёсся в начало списка хороших мужиков. Магия прошлась по лицу и телу горячим ветром, приятно согрела изнутри, расслабив зажатые мышцы. И спустя минуту Никита почувствовал себя бодрым, словно после баньки.

‒ Это очень хорошее заклинание, через пару часов синяк полностью исчезнет. Наша Эллис росла шкодливым ребёнком, и покойная супруга виртуозно владела диагностическими и исцеляющими чарами. Я, конечно, не так хорош, но тоже кое-что могу, — похвастался довольный Хэрриот.

‒ Так вы — волшебник?! — во весь голос воскликнула Лили. — Прям как я! Только моя палочка дома…

А Никита со злорадством посмотрел на Джулию, на лице которой разнообразные эмоции устроили соревнование, кто победит: изумление, страх или досада, что всё пошло не по плану. Да уж, что называется, картина Репина “Приплыли”⁽¹⁾.

‒ О, как неловко вышло, — правдоподобно заохал Хэрриот и внезапно подмигнул Никите. — Надеюсь, юные леди, вы сохраните мой секрет?

‒ Да, конечно, — заверила Лили. — Ни словечка не скажу.

‒ Так значит, наш дедушка тоже был волшебником? — поинтересовалась более прагматичная Туни, очевидно уже знакомая по школьным урокам с законами наследственности.

‒ Я не знаю, юные леди. Но ваш дедушка жил в Суонси, был дружен с моим крёстным, великим колдуном, уж поверьте. Его внучка, как оказалось, — колдунья. И именно поэтому мы здесь: чтобы это выяснить. Надеюсь, Джулия, вы не обижены, что я не рассказал вам обо всём сразу? — продолжил этот актёр, прижимая руку к груди. Справа. И, чёрт побери, он был великолепен. Если бы Никита не знал предысторию, непременно повёлся бы.

‒ Нисколько, Эдгард. Я понимаю, что вы оберегали не только свою тайну. И не устаю напоминать девочкам о Статуте, — вывернулась эта… лисица. И даже лицо сделала такое понимающее-понимающее. И нифига она не замороженная. Сдержанная — да, но не замороженная. Вон, руки как дрожат.

От дальнейших расспросов их спас появившийся в дверях кабинета невероятно серьёзный невысокий мужчина в костюме-тройке. Ему бы котелок и портфель, и получится вылитый мистер Бэнкс⁽²⁾, каким его Никита представлял в детстве.

Хэрриот отрекомендовал Эвансов мистеру Беддо, и все вошли в святая святых. В кабинете не было ничего личного. Ни фотографий, ни грамот или свидетельств в рамочках.

Почти всё свободное пространство у стен занимали шкафы с глухими дверцами. Но Никита был уверен, что хранящиеся там документы в полном порядке, папки аккуратно подписаны и стоят строго на своих местах.

Девочек мистер Хэрриот усадил с собой на диван в углу, оставляя два солидных кресла перед столом адвоката для старших Эвансов. Никита по всем правилам усадил Джулию, уселся сам, с блаженным удовлетворением отмечая, что копчик больше не доставляет беспокойства. Но таким образом, чтобы оказаться к адвокату правой стороной лица, чтобы тот не увидел синяк. К тому же, чем меньше Никита привлечёт к себе внимания, тем лучше, ведь речь пойдёт об отце Джулии.

Адвокат вдумчиво выслушал, с чем пожаловали его клиенты, тщательно изучил свидетельства о смерти Элайджи Придди и о рождении Джулии, и все те документы, которые могли подтвердить личные сведения, уточнил кое-что у Хэрриота. И молча направился к одному из шкафов. Только вот Никита не смог убедиться в правильности своих предположений. Он увидел лишь пустые полки, с одной из которых адвокат с явным усилием достал из ниоткуда очень толстую и широкую, размером с половину листа ватмана, книгу. Судя по удивлённо округлившимся глазам Джулии и дружным ахам с дивана, это не был обман зрения.

Книгу адвокат водрузил на специальную стойку, потом достал из кармана палочку, постучал ею по переплёту и пробормотал что-то неразборчивое. Тяжёлая даже на вид обложка медленно, словно нехотя поднялась и плюхнулась на подставку, открывая фолиант.

‒ Инвени́ре⁽³⁾ Придди, — произнёс адвокат, и все в комнате затаили дыхание, наблюдая, как невидимая рука листает страницы книги.

А Никита краем глаза заметил, что Джулия с силой сжала покрасневшие пальцы. Смотрела она при этом на мелких и с таким выражением лица, что Никита оглянулся. Лили выглядела как живое воплощение любопытства: распахнув сияющие глаза и приоткрыв рот, заворожённо наблюдала за мелькающими страницами. А вот Туни побелела, скукожилась, будто замёрзла, и разглядывала завитки лежащего на полу ковра. Хэрриот заметил, с каким беспокойством родители смотрят на старшую дочь, и аккуратно взял её руку в свою.

‒ Запись о роде Придди имеется, — раздался спокойный голос адвоката. Он внимательно изучил увиденное и скучно и монотонно начал читать с листа: — Итак. Основатель рода Уорбек Придди, колдун, родился в 1827 году, скончался в 1915. В 1850 взял в жёны Морриан из рода Роуэл, винейду. Они родили дочь Мод, также винейду, ушедшую в род Рокмор, и двух сыновей: наследника Остина, винейда, и Саймуда, который уродился колдуном. Остин взял в жёны деву Ислу, винейду из рода Кокс. У их старшего сына Айдана были одни девочки, и наследование принял младший — Мерфин, — при этих словах адвокат выразительно посмотрел на Джулию, вроде как с намёком. — Он женился на Маргарет из Мейфлауэров, которая родила мужу четырёх сыновей: в 1895 году Фоссета, в 1901 — Гвинеда, затем родился Сэмуайз в 1909 и Элайджа в 1915. — Адвокат сделал небольшую паузу, пожевал губами и продолжил: — Мерфин Придди скончался за три месяца до вашего рождения, и главой стал ваш отец, как единственный оставшийся сын. На сегодняшний день все прямые мужские линии прерваны, — обратился непосредственно к Джулс адвокат. — Но вы можете вступить в права наследования, при условии, что ваш сын или внук получит главенство.

‒ Вы не сказали, кем был мой папа, — ровным голосом заметила Джулия.

‒ Винейд, как и его отец с братьями. Колдунами в семье были только основатель рода и его младший сын.

‒ А я? Я же тоже волшебница! — воскликнула Лили. — О-о?! Так я что — не магглорожденная?! Или да? — обратилась девочка к мистеру Хэрриоту.

‒ Всё немного сложно, дорогая, но я обязательно тебе об этом расскажу, — мягко заверил Лили новоявленный дядюшка. — Попозже.

‒ Кто такие винейды? — подала голос Туни.

‒ Это потомки жителей Уэльса, владеющих особой магией. Во время римского нашествия они нашли спасение на Англси, но потом вернулись на родные земли. От колдунов отличаются тем, что не способны колдовать с помощью палочки. Ведь она им без надобности. Винейды слышат этот мир, иногда выступают проводниками его воли, — с доброй улыбкой объяснил Хэрриот.

‒ Мистер Бэддо, а там случайно не указано, какие способности были у моего отца? — подключилась к разговору Джулс.

‒ Нет. Записи об этом ведутся в семейной хронике, — флегматично ответил адвокат. Всё это время он спокойно стоял около подставки с профессиональным видом абсолютного спокойствия.

‒ В вещах отца ничего похожего не было… Не говоря о завещании. И что же делать?

‒ Я предлагаю начать с простого. Заявить о своих правах, как дочь последнего главы рода Придди. Для этого вам нужно обратиться в магистрат Суонси. После того, как вы появитесь в общем реестре, будет возможно сделать запрос в жилищный комитет, чтобы получить информацию о недвижимости, которой владеет, либо владела ваша семья. Также обратиться в конторы Ка́доу и Фла́ута. В их архивах может храниться завещание вашего отца и семейные хроники.

‒ Вы так уверены, что у вас их нет? — удивилась Джулия.

‒ Разумеется, моей практике всего 15 лет, — просветил их адвокат.

‒ Хорошо. Вы можете помочь с оформлением необходимых документов и с запросами?

‒ Я оказываю подобные услуги. Оплата — 15 фунтов в неделю плюс накладные расходы.

Джулия напряжённо, даже с испугом посмотрела на Никиту. Если поиск корней Придди затянется, это встанет им в нехилую сумму. Учитывая накладные расходы. К тому же за эти два дня они хорошо так потратились. Кто ж знал-то…

‒ Оформляйте договор, — решился Никита. Деньги заработать не проблема: возьмёт парочку дополнительных смен. И, пожалуй, согласится на тренерство в школьной секции бокса. Хорошо, хоть в Хогвартсе нет такой приблуды, как “добровольные” сборы на ремонт или подарки учителям. — Джулс, а ты пока подумай, чем ты его озадачишь. Нагрузи по полной, — тихонько шепнул он задумавшейся женщине.

Джулия встрепенулась и вроде бы начала соображать: взяла со стола лист бумаги и что-то застрочила на нём.

Пока родители будут заняты оформлением договора, Мистер Хэрриот вызвался прогуляться с девочками до ближайшего кафе, заверяя, что будет, как камуфлори⁽⁴⁾, следить за ними и потакать любой прихоти. Отпускать с ним мелких Никите не хотелось, Джулии — тоже, но они видели, что Лили от распирающего любопытства уже кипит, как чайник на плите. И до сигнального свистка осталось совсем чуть-чуть. Но кто знает, как долго продлится их беседа с адвокатом. Был вариант пойти в кафе, но тогда Джулия будет одна. Она, конечно, справится, да только Никита не привык оставлять своих женщин без поддержки и пригляда. Хоть разорвись…

‒ Пусть идут, — решилась Джулс. — Чем меньше будем отвлекаться — тем скорее закончим, — и еле слышно спросила, наклонившись почти вплотную. — Туни ведь научилась правильно вырываться и визжать?

‒ Да, — заверил её Никита. Петуния и вправду оказалась очень старательной ученицей и за короткое время неплохо освоила основные приёмы самозащиты. В отличие от Лили.

К чести адвоката, он не стал ничего затягивать и заверять Эвансов, что они сделали отличный выбор, наняв его. Он без лишних слов выдал им договор и спокойно ждал, пока Никита с Джулией с ним ознакомятся. На удивление в тексте не оказалось мозгодробительных формулировок и мелких букв. И с профессиональной невозмутимостью записал немногочисленные распоряжения Джулии.

Для начала она попросила связаться с вдовой Сэмуайза Придди и семейством Мэйфлауэр. Вдруг кто из них откликнется и сообщит что-то полезное, вроде адреса родового гнезда. А то и пришлёт какие-нибудь документы. Никита честно признался, что ничего путного от этой затеи не ждёт. Допустим, вдова дяди и вправду могла не интересоваться судьбой Джулии и её матери. Но чтобы семья бабушки, скончавшейся в 1940 году, оставила осиротевшую внучку, пусть и двоюродную без присмотра?.. Может, ну её, такую родню?

‒ Оуэн, ну я же не набиваюсь им в родственники. Просто мистер Бэддо запросит у них информацию о папе. Не забывай, что всё началось именно с письма мистеру Хэрриоту. А ведь я даже не надеялась, что на него кто-то откликнется. И обо мне в обращении можно вообще не упоминать. Или это вызовет у них вопросы? — уточнила Джулия у адвоката.

‒ Не могу ничего сказать заранее, миссис Эванс. Но советую указать, что запрос поступил от наследницы. Если у них имеются документы или вещи, по закону они обязаны вернуть их по первому требованию.

‒ Хорошо, если так, — протянула Джулия.

Второе распоряжение касалось Хогвартса. Никита даже подпёр подбородок кулаком, чтобы удержать челюсть на месте. Потому что Джулию интересовали права и обязанности школы перед магглорождёнными учениками и их родителями. К кому и в какой форме следует обращаться за разъяснениями, а то и с жалобой из-за плохого качества предоставляемых услуг или (не приведи святая Лаурентия) при конфликте между сокурсниками. И как на это должно реагировать руководство Хогвартса или попечительский совет. А также процедурой перевода ученика по инициативе родителей в другое учебное заведение. Особенно Джулию интересовал денежный аспект: платить неустойку за разорванный контракт или возмещать оплату за предыдущие года обучения не хотелось. Адвокат при этих словах одобрительно (как показалось Никите) хмыкнул и посоветовал:

‒ Чем раньше вы заберёте дочку, тем лучше. Пока у неё ещё есть все шансы догнать общую программу. Тем более не стоит забывать о тех молодчиках, что в последнее время стали слишком громко кричать о чистоте магической крови и недопустимости её разбавления. Боюсь, нас ожидают нелёгкие времена.

‒ Лично нам стоит чего-то опасаться? — встрепенулся сторожевым псом Никита.

‒ Сложно сказать, мистер Эванс. Уэльс всегда был задворками магического мира, что лично меня несказанно радует. Мы почти не принимаем участие в возне министерства с прочими несогласными. К тому же, не стоит забывать, что именно наши фермеры обеспечивают весь остров зерном, мясом, овощами и многим другим.

‒ Так Уэльс — житница магической Великобритании?

‒ Всё так, миссис Эванс. Что ещё я должен для вас подготовить?

‒ А можно установить запрет на замужество до достижения определённого возраста? — удивила мужчин Джулия. — На тот случай, если с нами что-то произойдёт до того, как девочки станут совершеннолетними. Кстати, а это правда, что магов признают совершеннолетними в семнадцать лет, а не в восемнадцать?

‒ Всё так, — сказал адвокат, в отличие от Никиты быстро пришедший в себя. — Магическое совершеннолетие наступает в семнадцать. Но на территории Уэльса до сих пор принято праздновать его в двадцать один год.

‒ Замечательно, — обрадовалась Джулия. — Так запрет в принципе возможен?

‒ Не вижу преград для подобного волеизъявления, только не могу гарантировать, что оно будет выполнено, — демонстрируя в меру печальное выражение лица, ответил адвокат. — К сожалению, кроме Империо, не существует других чар, способных обеспечить полное послушание. Если ваши дочери решат выйти замуж, никто и ничто их не остановит. В крайнем случае, брак можно аннулировать, но для этого потребуется обращение одного из супругов.

‒ Жаль, — искренне огорчилась Джулия и сверилась с исписанным листочком. — Ещё мне нужна вся информация о правах и обязанностях хранительницы наследия. Кстати, а что это вообще такое?

‒ Женщина не может стать главой рода. Но она занимается всеми делами и продолжает вести семейную хронику до тех пор, пока подрастает следующий глава, — просветил их адвокат. — И обучает его традициям.

‒ Ага. Надеюсь, мне не придётся участвовать ни в каких ритуалах? Максимум готова испечь особый хлеб, — предупредила Джулия, а Никита навострил уши. Кажется, сейчас он узнает, отчего заливался смехом Вир, когда услышал его вопрос о родовых камнях и местах силы.

‒ Никаких ритуалов. Вам лишь придётся поставить многочисленные подписи и ежегодно платить налоги магистрату Англси, которые пойдут на развитие сообщества.

‒ Святая Лаурентия, ещё и налоги… — обречённо вздохнула Джулия. — Надеюсь, мои родственники не оставили никаких долгов. Иначе ну его, это наследство, откажусь. Я ведь могу так поступить, мистер Бэддо? Уж лучше создадим новый род Эвансов с Оуэном во главе.

‒ Тогда мне понадобится наследник, — не удержался от подколки Никита.

‒ Наследник будет нужен в любом случае, — резонно заметил адвокат.

‒ Утром — деньги, вечером — стулья, — познакомила английского законника с жизненной мудростью одного вороватого монтёра Джулия. — Вдруг там и наследовать-то нечего. Мистер Бэддо, а когда я смогу получить всю информацию?

‒ Всё зависит от того, как именно вы желаете её получать, миссис Эванс: по мере готовности или в полном объёме?

‒ Пожалуй, последнее, — выбрала Джулия.

‒ В таком случае первый еженедельный отчёт я пришлю вам в пятницу. А всё остальное — как только буду готов. На ваш дом установлены отвлекающие чары?

‒ Мастер придёт во вторник, — сообщил Никита.

От адвоката они уходили с копией свитка семейного древа рода Придди и названиями популярных справочников по различным отраслям магического права, которые без сомнений найдутся в общественной библиотеке Пенрид Ластра.

‒ Слушай, я, конечно, рада, что мы вскоре узнаем о семействе Придди, только тебе не кажется, что всё слишком гладко? — спросила его Джулия, когда они вышли на улицу.

‒ В каком месте гладко? Ты же сама согласилась, что у нас сплошные трудности, которые мы успешно преодолеваем? — удивился Никита.

‒ Так это в простой жизни, а я о магических плюшках.

‒ Ну, какие же это плюшки? — усмехнулся Никита и принялся перечислять популярные сюжеты из фанфиков: — У нас в анамнезе нет таких родственников, как Салазар Слизерин или другой могучий волшебник, от которого нам достанется титул лорда или место в Визенгамоте. Ни благословения самой магии, ни мощного родового алтаря в заброшенном замке с законсервированной лабораторией. Ни библиотеки, в которой куча книг или самоучителей по редким магическим искусствам. Ни новоприобретённых суперских способностей, ни домовых эльфов, на худой конец. Как были пешками, так и остаёмся.

‒ Ты разочарован? — аккуратно поинтересовалась у него Джулс.

‒ Да… Есть немного… — неохотно признался Никита и продолжил нарочито оптимистичным тоном: — Но у нас есть то, что с лёгкостью всё это компенсирует.

‒ Сила воли плюс характер? — предположила Джулия.

‒ А также правильные знакомства, — улыбнулся Никита. — И чем больше всяких разных, тем лучше. Закон семи рукопожатий ещё никогда меня не подводил. Главное, клювом не щелкать. И мне всё больше нравится твоя идея перевести Лили в местную школу.

‒ Надо только сделать так, чтобы она сама этого захотела, — нахмурилась Джулия.

‒ Ну, если дома будет интереснее, чем в Хогвартсе, попросится как миленькая.

‒ Сумасбродный дядюшка у нас уже есть, — улыбнулась Джулс, да любуясь Хэрриотом, который увлечённо что-то вещал девочкам.

‒ И новая подружка, обожающая учиться. Ты бы слышала, как занятно Петси рассказывала об уроках, я аж пожалел, что чистокровный простец. В местной школе программа в разы интереснее хогвартской.

‒ К тому же у Туни скоро начнётся новый этап, и Лили наверняка будет обидно всё пропустить. Только как же Поттер? И Снейп.

‒ Да, с этим могут возникнуть сложности. Иначе не возникнет Гарри, — задумчиво протянул Никита. — Но мы же пока никуда не спешим?

‒ Если только домой. Я до чёртиков устала от новых впечатлений, — призналась Джулия.

‒ Согласен. Но после ужина. Я хочу кое-что перетереть с Хэрриотом. Ты ведь его явно о бытовом расспрашивала, а про политику и не подумала.

1) Автор знает, что картина на самом деле называется “Не ждали”. А Никита — вряд ли. Хотя…

Вернуться к тексту

2) Мистер Бэнкс — персонаж книг про Мэри Поппинс. Младший банковский служащий, глава семейства, отец пятерых детей.

Вернуться к тексту

3) Инвени́ре — от латинского “найди”. Заклинание поиска информации в тексте по ключевому слову.

Вернуться к тексту

4) Камуфлори или демимаска — мирное волшебное существо, часто нянчит детёнышей других видов.

Вернуться к тексту