О пользе размышлений (гет)

Глава 20. Грим

* * *

Гермиона проснулась от резкой трели телефонного звонка. Включив ночник и посмотрев на часы, она с неудовольствием подумала, что только очень важная причина может оправдать абонента, будящего семью Грейнджеров в пять часов утра. Внизу кто-то из родителей снял, наконец, трубку, и в доме наступила тишина, но юная волшебница не спешила засыпать во второй раз за ночь, так как предполагала, что ночной звонок может серьезно поменять ее планы на сегодняшний день. Мисс Грейнджер рассчитывала с утра вместе с родителями поехать в Лондон, чтобы навестить книжный магазин Флориш и Блоттс, давно уже ставший для нее местом постоянного паломничества. Она, конечно, могла заказывать нужные книги с помощью сов, но ей нравилось бродить среди книжных полок, брать в руки то один, то другой том, быстро просматривать их, надеясь, что взгляд зацепится за что-то интересное и она решится остановить свой выбор именно на этой книге. Дать все это доставка книг по каталогу, конечно, не могла.

Словно откликаясь на ее мысли, на лестнице раздались легкие шаги ее матери и, не дожидаясь стука в дверь, Гермиона решила ускорить приход новостей.

— Мама, я не сплю, заходи.

— Доброе утро, милая, — судя по встревоженному взгляду Джейн Грейнджер, добрым это утро можно было назвать только с очень большой натяжкой. — Хорошо, что ты проснулась, собирайся поскорее, через полчаса за нами заедет леди Гринграсс и отвезет нас к себе, а завтра все вместе мы поедем во Францию.

— Что случилось? Ведь мы должны были поехать только в августе, — Гермиону, мягко говоря, удивило столь резкое изменение их планов, да еще и посреди ночи.

— Пока ничего не случилось, но может случиться, если ты не поторопишься. Чуть позже ты все узнаешь, — миссис Грейнджер решительно закрыла дверь, пресекая этим всякую возможность для дочери задавать вопросы.

Теперь у Гермионы к удивлению добавилось еще и волнение, ведь было совершенно очевидно, что произошло что-то из ряда вон выходящее. Тем не менее, мисс Грейнджер поняла, что ей не стоит зря терять время, и быстрым шагом направилась в ванную. Утренние процедуры никогда не занимали у нее много времени, и уже через двадцать минут Гермиона собирала вещи в свою безразмерную сумку. Тут она вспомнила, что мама тоже едет с ней, и поспешила в комнату родителей, чтобы упаковать туда же и ее багаж. Выйдя из своей комнаты, она уловила запах кофе и поняла, что, пока дамы пытаются совершить великий подвиг, собравшись для поездки в другую страну меньше чем за полчаса, папа решил обеспечить им бодрость на ближайшее время. Она заскочила на кухню, пожелала отцу доброго утра и понеслась к маме на помощь.

Когда через несколько минут раздался звонок в дверь, они, конечно, еще не успели собраться до конца и, пока мистер Грейнджер встречал гостью, поспешно закидывали в сумку все необходимое, рассчитывая навести в ней должный порядок как-нибудь позже. Наконец женская часть семьи Грейнджеров прошла в гостиную и ожидаемо встретила там Викторию Гринграсс.

— Доброе утро Джейн, Гермиона. Я даже не ожидала, что вы сумеете так быстро собраться, — на губах леди Гринграсс сияла радостная улыбка, но Гермиона знала, что Виктория прекрасно владеет своим лицом, и за этой улыбкой может скрываться все что угодно.

— Доброе утро. Мы старались изо всех сил и готовы ехать, — миссис Грейнджер не удалось изобразить спокойствие столь же убедительно, как бывшей старосте Слизерина.

Мать и дочь быстро попрощались с отцом и вышли из дома. Уже садясь в машину леди Гринграсс, Гермиона заметила стоящий неподалеку серый форд с затемненными стеклами. Она обратила внимание, что Виктория, прежде чем сесть за руль, удовлетворенно кивнула, скользнув взглядом по этой машине.

К огромному удивлению миссис Грейнджер, дорога до дома Гринграссов заняла всего несколько минут. Женщина помнила, как долго в прошлый раз она добиралась до него, и задала вполне логичный вопрос, каким образом Виктории удается так быстро ездить.

— С помощью волшебства, конечно. Я стараюсь пореже им пользоваться, чтобы не привлекать лишнего внимания, но иногда это просто необходимо.

Джейн Грейнджер — хоть ее дочь и была волшебницей — все еще не могла привыкнуть к чудесам магического мира. Гермиона как можно чаще колдовала дома, чтобы мама привыкла к волшебству, но встретив очередное проявление магии, миссис Грейнджер продолжала испытывать удивление. Рейвенкловка подумала, что не сделай в свое время Гарри Поттер все возможное, чтобы они, не дожидаясь совершеннолетия, могли колдовать на каникулах, то ее матери было бы еще труднее привыкать к чудесам.

Рассказывая родителям о своей жизни в школе, о своих друзьях, чаще всего Гермиона упоминала имя Гарри. Да, и Дафна и Невилл были ей дороги не меньше, но почему-то всегда на первом месте для нее был именно он. Гарри олицетворял для Гермионы мужество, благородство, любознательность, верность — все те качества, которые она ценила в людях. С детства читая книги, она хотела найти на их страницах идеального героя, отвечающего ее строгим требованиям, и вот повстречала его в жизни. С тех пор, как они впервые повстречались на платформе 9 и ¾, в ее жизни появились всё то, о чем она грезила, сидя по вечерам над очередным романом. Захватывающие приключения, настоящие опасности, коварные враги, а самое главное — друзья. И в глубине души Гермиона надеялась, что пусть не сейчас, а немного позже, но у нее исполнится еще одна мечта детства.

Выходя из машины, Гермиона уже не удивилась, увидев неподалеку от дома леди Гринграсс еще одну затемненную машину, но долго любоваться окрестными видами ей не пришлось. Едва войдя в дом, мисс Грейнджер оказалась заключена в объятия Дафны, явно соскучившейся по подруге. Но, увы, спокойно посидеть и заняться обменом новостями девочкам не пришлось, так как леди Гринграсс заявила, что ее срочно ждут дела и она вынуждена оставить гостей на попечение своих дочерей. Дафна проводила миссис и мисс Грейнджер в малую гостиную, где их встретил Невилл, добравшийся в дом Гринграссов с помощью каминной сети, и сестра Дафны, Астория, которая в этот момент старательно выпытывала у Лонгботтома все подробности их прошлогодних приключений.

— Сейчас у нас будет легкий завтрак, а потом займемся подготовкой к вечеру, — на лице Дафны было явно написано удовольствие от предстоящих процедур.

— А что будет вечером? — Гермиона начала подозревать недоброе, так как уже знала, чем оборачиваются для нее лично развлечения мисс Гринграсс. Обычно это означало, что вместо того, чтобы окопаться в библиотеке, как королевские саперы под Соммой, ей приходилось тратить несколько часов на приведение своего внешнего вида в состояние, хоть мало-мальски отвечающее сверхстрогим требованиям прелестных представительниц семьи Гринграсс. И что самое обидное, Виктория и Дафна всегда находили самую горячую поддержку своих злобных планов у матери Гермионы, которая почему-то отказывалась принимать в этом вопросе сторону своей любимой дочери.

— Мама вам не сказала? — Дафна удивленно пожала плечами. — Сегодня мы идем в театр, так что времени, чтобы собраться, совсем мало. Через четверть часа прибудут специалисты из салона красоты, и мы начнем готовиться, а потом приедет Гарри и присоединится к нам.

Ну что же, хоть одна приятная новость: уже очень скоро они увидят своего друга. Гермиона не сомневалась, что будь у леди Гринграсс такая возможность, она заманила бы ее в свой дом минимум за неделю до посещения царства Мельпомены и все это время уделила бы совершенствованию Гермиониной внешности. Хотя сама себе юная волшебница могла по секрету сказать, что ей весьма приятно, что Гарри увидит ее лишний раз в «парадном» облике.

За всеми этими хлопотами мисс Грейнджер почти забыла свои волнения по поводу сегодняшних событий, пока, наконец, не увидела мистера Фаджа. Рейвенкловка даже заподозрила, что леди Гринграсс так старательно насела на нее и на ее друзей, чтобы у них не было времени задавать неудобные вопросы. Но теперь Гермиона забыла и о спектакле, и о том, как она выглядит, и внимательно следила за всеми словами министра, стараясь не упустить даже малейшего изменения выражения его лица. Что-то подсказывало ей, что это будет не лишним. К ее немалому облегчению, они наконец-то вернулись в дом леди Гринграсс.

Пока она слушала рассказ министра о побеге Блэка, ей показалось, что мистер Фадж чего-то не договаривает. Но тут он рассказал, что этот преступник был одним из виновников гибели родителей Гарри, и Гермионе стало не до того, чтобы думать о недомолвках Фаджа. Она прочитала огромную боль во взгляде Гарри и поняла, что обязана поддержать его. Не задумываясь, она сжала его руку в своей и всей душой пожелала, чтобы ему было не так больно. Судя по взгляду, которым ответил ей Гарри, ему действительно стало легче от ее поддержки.

Когда Гарри смог спокойно ответить на просьбы министра, Гермиона поняла, что с ним все будет хорошо. Теперь она решила проверить свои подозрения относительно мистера Фаджа.

— Скажите, сэр, а как получилось, что Блэк не сбежал из Азкабана раньше? Странно, что он ждал целых двенадцать лет, чтобы наконец до конца разобраться с Гарри, — Гермиона догадывалась, что было какое-то событие, подтолкнувшее этого темного мага к побегу, и, судя по всему, Фадж имел определенные соображения на эту тему.

Министр неуверенно обвел глазами детей, чуть дольше задержался взглядом на миссис Грейнджер и, наконец, вопросительно посмотрел на леди Грингасс, словно бы спрашивая ее совета.

— Корнелиус, я думаю, вам лучше рассказать все самому, ведь так или иначе эта информация все равно выплывет, — Виктория ободряюще качнула головой.

— Ну что же, боюсь, что это я в некотором роде подтолкнул его к побегу, — министр явно чувствовал себя неуютно, произнося эти слова. — Несколько дней назад я инспектировал Азкабан и разговаривал с Блэком. Обычно заключенные быстро сходят с ума в этом страшном замке, но Блэк выглядел вполне нормальным и даже попросил у меня газету, которая была у меня, чтобы, как он выразился «поразвлекаться, решая кроссворды». К сожалению, я выполнил его просьбу, а через два дня охрана обнаружила пустую камеру. И мне сообщили, что после моего ухода Блэк разглядывал передовицу и повторял: «Он в Хогвартсе». Видимо, все же потеряв связь с реальностью, он забыл, что мистер Поттер уже учится в школе, а в этом номере «Пророка» была статья о василиске и о связанных с ним событиях.

Гермиона видела, что министру крайне неудобно признавать свою возможную ошибку, и хоть она и не осуждала его, но подумала, что лучше бы мистер Фадж воздержался от снабжения преступников свежей прессой. А вот ее маму заинтересовало в словах министра совсем другое.

— Скажите, а почему в вашей тюрьме люди так быстро сходят с ума? Я, конечно, понимаю, что заключение не всегда способствует душевному равновесию, но все же в обычных тюрьмах люди сидят годами и крайне редко расстаются с рассудком.

Министр опять попросил взглядом помощи у леди Гринграсс, видимо, полагая, что она лучше сможет объяснить эту особенность волшебного мира людям, выросшим в другой среде.

— Джейн, все дело в том, что Азкабан охраняют не люди, а дементоры. Это магические существа, которые питаются светлыми чувствами людей. Преступники, заключенные в тюрьме, остаются в итоге один на один с самыми мрачными воспоминаниями своей жизни и каждый день переживают все темное, что случалось с ними. Это действительно очень страшное наказание, и хуже него может быть только одного — «поцелуй» дементора. Когда в волшебном мире казнят преступника, дементор выпивает его душу, и от человека остается только пустая оболочка.

От слов леди Гринграсс всех в комнате пробрал озноб. Гермиона уже знала, что магический мир это не то место, где царят доброта и нежность, но ее все равно поразила подобная суровость закона. Она дала себе слово найти в библиотеке побольше информации об этих страшных существах.

— Но откуда в наше время подобная жестокость? — Джейн Грейнджер была потрясена не меньше своей дочери. — Разве можно обрекать людей на подобные пытки?

— Увы, в магическом мире сохранилось слишком много пережитков старины, — Виктория произносила эти слова с отчетливой грустью. — Просто большой мир слишком быстро меняется в последнее время, и волшебники не успевают за ним. Но и те, кто живет в обычном мире, часто забывают, что идеи гуманизма совсем недавно одержали победу в умах людей. Как вы помните, мой муж был моряком, и он рассказывал, что еще полвека назад на флоте существовали телесные наказания, а сегодня никому и в голову не придет выпороть матроса. Вспомните Джейн Эйр, какие методы воспитания процветали в ее школе, а мораль сегодняшних волшебников гораздо ближе к тому времени, чем к современности. Мы надеемся, — тут она показала взглядом на министра, явно говоря этим, что и мистер Фадж разделяет ее взгляды, — что волшебный мир и в этом отношении сможет догнать обычный. Но это произойдет не завтра и не через год, а намного позже. Люди очень тяжело привыкают к новшествам.

Гермиона подумала, что если раньше она воспринимала отношения Гарри с министром в основном с позиций взаимовыгодного сотрудничества, то теперь у нее появилось желание стать искренней сторонницей мистера Фаджа. Все ее существо выступало против того, чтобы оставлять людей жить в этом средневековье. Тем более, что среди этих людей были и ее друзья.

* * *

Дни, проведенные во Франции, оказались для Гарри сверх меры насыщенными новыми впечатлениями. Он впервые оказался за пределами своей Родины и с жадностью впитывал в себя ощущения незнакомой страны, во многом отличающейся от привычной ему Англии. Первые пять дней их компания не покидала Парижа, бродя по улочкам квартала Маре, поднимаясь на Монмартр и катаясь на кораблике по Сене. Конечно, они посетили Лувр и Дом Инвалидов, побывали на верхушке Эйфелевой башни и спустились в знаменитые катакомбы Парижа. Как и обещала леди Гринграсс, они сходили на парижскую Оперу, потратив на этот раз всего полдня на подготовку к походу в театр, и для разнообразия впечатлений, побывали в кабаре Мулен-Руж, где Гарри и Невилл, не привычные к подобным зрелищам, изрядно покраснели, вызвав этим веселое хихиканье своих подруг.

Неожиданно одним из самых интересных мест во Франции для юных волшебников оказался замок Шенонсо, в котором долгие годы жила Диана де Пуатье. Леди Гринграсс, настоявшая на этой поездке, провела замечательную экскурсию по замку и парку, рассказав захватывающую историю об этой волшебнице, которая была любовницей двух королей Франции и до поздних лет сохранила свою потрясающую красоту.

Как объяснила Виктория, Диана была великолепным мастером зелий, и именно ей принадлежит авторство большинства любовных и косметический снадобий, использующихся волшебницами по сей день. Рецепт знаменитой Аморенции был создан ей для того, чтобы завоевать благосклонность сначала отца — Франциска Первого, а потом и его сына. Зелье оказалось эффективным, и до самой смерти Генриха Второго именно мадам де Пуатье была первой дамой Франции, заставляя законную жену Генриха — Екатерину Медичи мучиться от бессильной зависти. Для того чтобы простые люди не догадались о магической подоплеке «вечной» юности королевской фаворитки, она каждый день принимала ванну из молока ослиц, пустив слух, что подобная процедура способствует сохранению красоты. Ну а для тех, кто продолжал сомневаться, всегда имелись веские аргументы в руках королевского палача.

Во всей этой истории детей заинтересовал один интересный момент.

— Виктория, насколько я помню, вы говорили, что семья Гринграссов единственная в Англии, принадлежащая к аристократии обоих миров, — Гермиона всегда обращала огромное внимание на детали рассказов матери своей подруги. — А как много подобных семей было во Франции?

— Во Франции практически все волшебники относились к дворянству. Сила магии давала им возможность родниться с самыми аристократическими семьями королевства, и они этим активно пользовались. Во времена Великой Революции это сыграло с французскими магами дурную шутку, но, тем не менее, и по сей день у многих учеников Шармбатона встречаются фамилии, хорошо известные в истории этой страны. В отличие от Англии, волшебники в других странах никогда так сильно не замыкались в своем мирке.

Гарри стало интересно, как же тогда живут французские маги в своей среде, и он попросил леди Гринграсс сводить их в местный аналог Косой Аллеи. Остальные ребята горячо поддержали идею Поттера, так как рассчитывали на массу новых впечатлений. На следующий день вся компания направилась в Латинский квартал, где возле Люксембургского сада и находилась закрытая от обычного мира Улица Бабочек.

К удивлению детей, здесь они не встретили магов в древних мантиях и дам в средневековых нарядах. По внешнему виду оказалось невозможным отличить местного волшебника от обычного француза. Гарри даже подумал, что они могли бы и не скрывать эту улицу от простых людей, так как случайный прохожий и не заметил бы разницы между толпой на ней и толпой на бульваре Сен-Мишель. Виктория провела их по некоторым магазинчикам, и дети с удивлением узнали, что в отличие от своих британских коллег, французские маги и писать предпочитают не перьями на пергаментах, а авторучками на бумаге. Поттер удивился, узнав, что гениальная идея насчет авторучек, уже успевших благодаря ему прижиться в Хогвартсе, была давно реализована за Каналом.

Кроме того, леди Гринграсс поведала, что все дети французских волшебников в обязательном порядке до того, как поступят в Шармбатон, посещают обычные школы. То, что было нововведением в Англии, давным-давно стало нормой на континенте. Однако рассказы Виктории вызвали вопросы у всезнающей мисс Грейнджер.

— Тогда почему же Хогвартс считается лучшей школой магии в Европе? — Гермиона недоуменно нахмурила брови.

— Потому что в Дурмстанге и Шармбатоне изучают не только магию, но и предметы из программы обычных школ, поэтому, собственно, на магические дисциплины времени остается меньше, — Виктория чуть улыбнулась. — Зато потом выпускники этих школ могут продолжить учебу в обычных университетах. Впрочем, и в Сорбоне, и в Гейдельберге есть закрытые от глаз простых людей факультеты магии, где можно продолжить обучение волшебству, и их выпускники подготовлены гораздо лучше, чем те, кто закончил только Хогвартс.

— Но… почему же… нам не говорят этого? — лицо мисс Грейнджер выражало полное недоумение. — Если бы я знала это до поступления в Хогвартс, то упросила бы родителей отпустить меня в Шармбатон!

— Поэтому и не говорят. Увы, сейчас магическое образование у нас в стране переживает не лучшие времена. Вы же знаете, что министр делает все, что может, но вот может он пока не так много, — леди Гринграсс явно не доставляли удовольствие эти слова, но она не желала лгать друзьям своей дочери.

Внезапно на щеках Гермионы вспыхнул румянец. Она виновато посмотрела на своих друзей.

— Простите меня, я не подумала, что если бы поехала в Шамбатон, то никогда не встретилась бы с нами, — мисс Грейнджер выглядела очень смущенной.

— Герми, нам и в голову не пришло обижаться на тебя, — ответила за всех Дафна. — Мы понимаем, что ты просто возмущалась тем, что тебя обманули при поступлении в школу.

— И обманули не только в этом, — в голосе Виктории слышалась грусть. — И в Дурмстанге, и в Шармбатоне никто не делит детей на чистокровных и маглорожденных. Тот-Кого-Не-Называют не мог появиться нигде, кроме Англии.

* * *

Десять дней во Франции пролетели слишком быстро, и вот уже Гарри с Невиллом оказались в Хогвартсе. В этом августе школа была заполнена учениками, прибывшими на летние курсы по подготовке к экзаменам за начальную школу. Гермиона отправилась с родителями к родственникам в Испанию, а Дафна с Асторией — в Италию, так что им не было нужды прятаться от Сириуса Блэка за стенами школы. Из учеников, выросших в обычном мире, единственным, кто оказался этим летом в школе, был Гарри Поттер. Теперь он целыми днями помогал рейвенкловцам, не посещавшим в свое время начальную школу, решать задачки по математике и естествознанию.

Обучение школьников в летнем лагере проходило не по факультетам и курсам, а по группам, разбитым по уровню подготовки. Вели занятия те же преподаватели, что с сентября месяца должны были приступить к работе в новой школе в Хогсмите. Министру удалось найти на эти должности волшебников, живущих в обычном мире и умудрившихся получить в нем педагогическое образование. Невилл, благодаря стараниям подруг, находился в группе наиболее подготовленных учеников, которые должны были к сентябрю полностью сдать экзамены. Лучше оказались подготовлены всего четверо волшебников, не посещавших до того школу, и тем не менее умудрившимся сдать экзамены экстерном. К немалому удивлению Гарри, среди этой четверки оказались Малфой и Забини.

Хотя помощь другим школьникам и занимала несколько часов в день, но большую часть своего времени Гарри уделял занятиям по ментальной магии. Хотя их пребывание во Франции и было перенасыщено событиями, друзья выкроили один вечер, чтобы узнать, что же удалось выяснить Гермионе по этому вопросу. И тут подруга огорошила их весьма неожиданными новостями. Как оказалось, ментальное общение до сих пор, за единственным исключением, наблюдалось только между ближайшими родственниками — во всяком случае, это следовало из всех книг, изученных дотошной рейвенкловкой. Соответственно разработанной методики обучения этому искусству в природе не существовало. Возможно, что в библиотеках каких-нибудь древних родов и хранились манускрипты, посвященные этому вопросу, но добраться до них реальных шансов не было. Тем не менее, мисс Грейнджер обнаружила, что, по общему мнению, подготовка к такому общению должна быть похожа на подготовку к легилименции и окклюменции.

— К чему? — Гарри очень хотелось, чтобы его подруга перешла, наконец, на нормальный английский язык.

— Иначе говоря, — фирменный заумный вид Гермионы вызвал тяжелый вздох у всех друзей, — к чтению мыслей и защите от этого.

— Так волшебники еще и мысли читать могут? Но почему я об этом ничего не знаю? — Гарри этот вопрос весьма заинтересовал.

— Потому что надо чаще ходить в библиотеку! — мисс Грейнджер приняла самый грозный вид. — Тогда и узнал бы хоть что-то про ментальную магию!

— Все, все, признаем, ты гений, — Дафна поспешила успокоить разошедшуюся подругу. — Я думаю, тебе стоит показать, что ты нашла по этому вопросу.

— Вот, — Гермиона с гордым видом достала из своей сумки исписанные аккуратным почерком листки бумаги, — я приготовила каждому из вас описание упражнений, которые надо делать ежедневно. Думаю, что к сентябрю это принесет результаты, и общение пойдет легче.

— Отлично, но что ты думаешь на тему того, что такие вещи считаются возможным только среди родственников? Ведь мы-то все ими точно не являемся, — Невилл старался узнать, что еще интересного надумала их подруга.

— Ну, я, конечно, не уверена, но кое-какие мысли у меня есть, — как всегда, когда дело касалось не точного знания, а предположений, мисс Грейнджер сразу теряла большую часть своей обычной уверенности.

— Рассказывай, нам ведь очень интересно, — Дафна знала эту слабость Гермионы и старалась помочь ей набраться решимости.

— В общем, я думаю это результат того ритуала, который мы провели прошлой весной. Видимо, магия дала нам то, что обычно дает только кровь, — Гермиона неуверенно замерла, ожидая реакции друзей.

— Мы одной крови… что же, в этом есть смысл. Получается, мы стали близки друг другу, словно родственники. Лично я совсем не против, всегда мечтал иметь кучу братьев и сестер, — Гарри задумчиво посмотрел на ребят, вспоминая видение в зеркале Еиналеж. Пусть это было и не все, о чем он мечтал, но очень многое. — Но ты сказала, что кроме нас существовало еще одно исключение.

— Ну, это, скорее, не факты, а легенда… — Гермиона слегка покраснела, но под вопросительными взглядами друзей собралась и продолжила. — В общем, считается, что ментальное общение было доступно Основателям Хогвартса, — быстро закончила она.

— Ничего себе, представить себя ровней этим великим волшебникам…

— Невилл, я же сказала, что это только легенда, — нетерпеливо прервала друга любительница истории.

— Поэтому, если она не соответствует истине, мы даже превзошли их, — слегка насмешливо закончила Дафна.

* * *

День рождения Гарри и Невилла их компания справила еще в Париже, с утра отправившись в Диснейленд. Гарри только сожалел, что там нельзя было полетать на метлах — это было бы приятным дополнением к и без того занятным аттракционам. Какого же было удивление Поттера, когда первого августа в гостиной Рейвенкло появился Добби с огромным тортом от его тети. Гарри заподозрил, что у Дурслей случилось что-то необычное, так как размеры десерта позволили поделиться им со всем факультетом.

Как оказалось, предчувствия Гарри относительно тесной взаимосвязи Добби и приключений полностью оправдались. На этот раз причиной неприятностей, неизменно соседствующих с незадачливым домовым эльфом, стал приезд к Дурслям в гости Дадлиной тети Мардж. Сестра дяди Вернона обладала скверным характером и в былые годы постоянно унижала Гарри, особенно любя пройтись своим злобным языком по его родителям. Но, как уже давно заметил Гарри, недолюбливала она не только его, но и тетю Петунью, частенько высказывая ей гадости под видом любезностей. До поры до времени Петунья копила обиды в себе, и вот с появлением в ее доме домовика тетушка Гарри сумела наконец достойно отомстить своей золовке.

Дело в том, что, приезжая в гости в дом брата, Мардж всегда брала с собой своего любимого бульдога, такого же наглого, как и она сама. Несносная собака умудрялась натаскать с улицы такое количество грязи, что Петунья потом целую неделю не могла навести в доме свою любимую стерильную чистоту. На этот раз, в первый же вечер после приезда золовки, Петунья, знавшая, что Добби всегда слушает разговоры в гостиной, дабы быть в курсе, не понадобится ли ей его помощь, начала громким голосом вспоминать, как эта собака загнала в свое время Гарри на дерево, где он и вынужден был просидеть целый день. Мардж имела неосторожность громко смеяться в ответ, вспоминая этот случай, еще не зная, что тем самым поселила в душе ярого фаната Гарри Поттера чувство злобной мести. К тому же, по мнению домовика, данная собака никаким боком не относилась к собственности Гарри или его родственников, а значит, не находилась под защитой его с Поттером договора.

На следующее утро Мардж долго искала собаку по всему дому, пока наконец не вышла во двор и не обнаружила своего бульдога сидящего на верхушке того самого дерева, где в свое время вынужден был спасаться от пса сам Гарри. Даже будучи спущенной на землю героически забравшимся на стремянку Верноном, собака только жалобно скулила и, поджав хвост, норовила удрать как можно дальше от дома Дурслей. Мардж не выдержала подобных треволнений и тут же пожелала уехать домой, чем несказанно обрадовала Петунью. Едва Вернон усадил сестру в машину и отъехал от дома, как тетушка вызвала Добби и, сияя от счастья, приказала ему приготовить большой торт на день рождения Гарри, чем привела эльфа в состояние полной эйфории. Видимо, от этого в домовике проснулась гигантомания, и размеры торта превзошли все разумные пределы. К огромной радости Добби, обожавшего готовить разные вкусности, торт попался на глаза Дадли, и тот, конечно, захотел себе такой же, только в два раза больше. Естественно, домовик готов был приготовить тортик любого размера, но горько сожалел, что размеры кухни Дурслей несколько ограничивают полет его фантазии.

Узнав эти новости, Гарри порадовался, что на этот раз старание домовика не вызвало особо разрушительных последствий и отправил его обратно в дом Дурслей, мысленно пожелав Мардж почаще приезжать к ним в гости.

Полученные в подарок от Дадли кастеты Гарри не решился использовать по прямому назначению, а украсил ими стену возле своей кровати. Теперь воинственный рейвенкловец горел желанием приобрести для полноты картины какой-нибудь кинжал особенно зловещего вида, чтобы повесить между ними, и тогда его чувство прекрасного было бы полностью удовлетворено. Поскольку ему все равно надо было ехать в Косую Аллею для покупки учебников за третий курс, его желанию суждено было сбыться в ближайшее время.

Так как поиски Сириуса Блэка пока не принесли результатов, министерство на всякий случай выделило для охраны Хогвартса четверку авроров. Увидев среди них Тонкс, Гарри в тот же день подошел поболтать со старой знакомой.

— После наших прошлогодних приключений я теперь считаюсь бывалым бойцом, — с гордостью сообщила ему девушка, при этом ее волосы стали ярко-красными.

— А разве мы сделали что-то очень сложное? — Гарри был немного удивлен.

— Ну, мы всего лишь поохотились на василиска и уничтожили пусть неполноценного, но все же Того-Кого-Нельзя-Называть, — с легкой улыбкой «просветила» его молодой аврор. — А похвастать чем-то столь же достойным могут лишь единицы из старых бойцов.

Гарри как-то не думал о том, что они в прошлом году совершили что-то очень героическое. Все события в Тайной комнате казались ему цепью малосвязанных действий их команды и не выглядели достойными эпоса. Он так и заявил об этом девушке.

— Я тоже так раньше думала, — снова улыбнулась она, сменив цвет волос на синий, — но старшие товарищи просветили меня, что так всегда и бывает. А потом, всегда найдется кому расписать все это погероичнее.

Поттеру нравилось общаться с этой веселой девушкой, так мало напоминавшей грозного бойца, которым она являлась на самом деле. А общие приключения, пережитые ими, придавали их общению особую легкость.

— Гарри, у меня к тебе будет одна просьба, — Тонкс серьезно посмотрела на своего собеседника. — Так как ты сейчас находишься на каникулах, то можешь свободно выходить за пределы школы, но нам бы очень хотелось, чтобы ты делал это в сопровождении одного из авроров. Если ты не против, я всегда с удовольствием составлю тебе компанию.

Поттер понимал, что это ограничение его свободы связано с опасностью, исходящей от Сириуса Блэка, и хотя немного сердился на необходимость гулять с «нянькой», но воспринимал эту меру как необходимую. К тому же прогулки с Тонкс, учитывая характер девушки, обещали быть весьма занимательными.

— Тебя опять назначили мне в охрану, как быстрее всех бегающую? — Гарри было интересно, чем на этот раз определялся выбор его «няньки».

— Нет, здесь все проще. Как ты помнишь, Блэк является моим близким родственником, — девушка усмехнулась, но ее посеревшие волосы показали, что сама она не в восторге от подобного родства. — Конечно, не факт, что он догадается об этом, но такой шанс есть — в Англии метаморфов, мягко говоря, немного, а он в курсе об этой особенности своей племянницы. А значит, есть шанс, что вместо того, чтобы убивать сопровождающего тебя человека, он попытается на время вывести меня из строя, а это делать придется дольше, и у тебя будет больше возможностей удрать. Все же Блэки крайне неохотно льют родную кровь.

— Не расстраивайся, ты же знаешь, что мне не важно, кто твои родственники, — Гарри хотелось поднять ей настроение.

— Тебе не важно, твоим друзьям тоже, а кое-кто не забывает лишний раз уколоть этим, — Тонкс говорила это грустным тоном, но по ее посветлевшим прядкам Гарри догадался, что ей приятно его доверие. — Но сейчас это не важно, главное не забывай звать меня с собой на прогулки.

Через два дня они вдвоем с утра отправились в Косую Аллею за покупками. Перед выходом из школы Тонкс вручила Поттеру железное кольцо, велев одеть его на палец.

— Это портал для экстренного возвращения в школу, специально для тебя сделанный профессором Дамблдором по просьбе Аврората. Он сработает, если ты произнесешь слово «Спасение». Если на нас кто-то нападет, или просто я скажу тебе «спасайся», немедленно активируй его. Надеюсь, ты больше не будешь повторять своих глупостей и лезть в драку, вместо того, чтобы убегать, — девушка намекнула на поведение Гарри в Тайной комнате.

Гарри пообещал неукоснительно соблюдать все инструкции своей телохранительницы, и они направились к выходу из школы. Здесь Поттера ждал новый сюрприз — подходя к воротам Хогвартса, он начал ощущать непонятный холод, хотя на улице было солнечно. Не понимая, что происходит, он спросил у Тонкс, не чувствует ли она чего-нибудь непривычного.

— Это дементоры, — она, казалось, выплюнула это слово. — Ты давно их чувствуешь?

— Наверное, уже минуту. Но что они здесь делают? — Гарри все больше пробирал холод, и ему было очень интересно, какой идиот подготовил такой сюрприз школьникам.

— У тебя большая чувствительность на этих тварей, будь осторожнее, старайся проходить как можно дальше от них, иначе даже можешь потерять сознание. Директор школы потребовал от министерства усилить охрану школы дементорами Азкабана, он считает, что они скорее поймают Блэка, чем Авроры. Хотя с учетом того, что Блэк удрал именно из-под их охраны, я бы не очень-то на них надеялась.

Они уже подошли совсем близко к воротам, и тут Гарри наконец-то увидел это существо. Дементор напоминал зомби, какими их изображают в фильмах, закутанного в истлевший саван, с закрытым капюшоном лицом. Едва они подошли к нему на десяток шагов, как в голове Поттера начал звучать женский голос «Нет, только не Гарри, убей лучше меня!». Он начал терять сознание, схватил Тонкс за руку и почти повис на ней. Дементор начал приближаться к ним, и, видя состояние своего подопечного, Тонкс гневно закричала:

— Пошел прочь! Не смей подходить к нам! — в голосе девушки явно слышались командные нотки, но дементор продолжил движение.

— Экспекто Патронум! — из палочки аврора полился яркий свет, и дементор, дернувшись как от удара, убрался в сторону.

Девушка вытащила бессознательного Поттера за пределы школы и, пройдя с полсотни шагов, остановилась. Видя, что ее спутник никак не может выйти из полуобморочного состояния, она дала ему пару пощечин, помогая прийти в чувство.

— Совсем обнаглели твари, им же запрещено приближаться к ученикам. Но странно, что он так подействовал на тебя, — реакция Поттера привела ее не в лучшее состояние духа.

— Ничего, мне уже лучше. Спасибо, — Гарри действительно начал приходить в себя. — Может быть, сначала зайдем в кафе, а то мне не по себе после такого.

Через десять минут они уже сидели в Трех Метлах и пили горячий шоколад.

— Когда эта тварь приблизилась ко мне, я услышал голос моей матери, ее последние слова, — Гарри было тяжело говорить это, но ему было необходимо поделиться своими переживаниями.

— Когда рядом с тобой дементор, вспоминаешь самое страшное в жизни, — Тонкс прекрасно понимала его чувства. — Просто ты видел слишком много страшных вещей в своей жизни. Теперь всегда носи с собой шоколад — он помогает прийти в себя после «общения» с этими существами.

— Хорошо, не забуду. Но ведь ты сумела отогнать его каким-то заклинанием, не научишь меня ему? — Гарри очень не хотелось еще раз оказаться в столь же беспомощном состоянии.

— Это заклинание Патронуса, оно относится к высшей магии. Не думаю, что у тебя хватит сил его выполнить, но попробовать можно. Завтра днем встретимся в школе и займемся этим, может, и выйдет толк. Зная тебя, ни в чем нельзя быть уверенной, — Тонкс весело улыбалась, довольная, что Гарри выглядел уже вполне нормально.

До Лондона и обратно Гарри с Тонкс добирались на «Ночном рыцаре», и Поттер поклялся, что в следующий раз его разве что силой запихают в это чудо синтеза техники и магии. Всю дорогу их бросало из стороны в сторону, так что только благодаря опыту игрока в квиддич Гарри сумел спасти содержимое своего желудка. Он в очередной раз с уважением посмотрел на свою спутницу, которая, казалось, даже не заметила трудностей подобного способа передвижения.

К школе они подходили уже в темноте, как благодаря задержке из-за встречи с дементором, так и стараниями Тонкс, которую оказалось очень тяжело вытащить из магазина мадам Малкин. Они уже были на полпути от Хогсмита, куда их доставил автобус, когда Гарри заметил, как недалеко от дороги, по которой они шли, блеснули чьи-то глаза. В неверном свете луны, пробивавшемся через редкие облака, рейвенкловец увидел огромного пса, сидящего в траве и внимательно следящего за ними. Поттеру показалось, что пес был угольно-черного цвета, но он не мог поклясться в этом, так как вокруг царил сумрак.

— Смотри! Не думал, что рядом со школой разгуливают такие здоровые собаки, — Гарри решил поделиться наблюдениями со своей спутницей.

— Где? — девушка повернулась в сторону, куда указывал Поттер, но там уже никого не было.

— Странно, убежал, наверное, — подумал вслух Гарри.

— А как он выглядел? — в голосе аврора слышалось некоторое беспокойство.

— Огромный черный пес с блестящими глазами. Он просто сидел и смотрел на нас. Почему ты волнуешься? — Гарри заметил, что девушка теперь держала свою палочку в руке, и тоже начал готовиться к встрече с неприятностями.

— Ерунда, не обращай внимания. Скорее всего, действительно это была собака кого-нибудь из Хогсимта, — однако, несмотря на успокаивающие слова, уверенности в голосе Тонкс не чувствовалось, да и палочку она убирать не спешила.

Они молча дошли до ворот Хогвартса и вошли в школу. На этот раз дементор не приближался к ним слишком сильно, и Гарри, хоть и ощущал его присутствие, оставался при этом во вполне нормальном состоянии. Они уже входили в здание, когда Тонкс наконец заговорила.

— Понимаешь, среди волшебников существует поверье, что тому, кому суждено в ближайшем будущем умереть насильственной смертью, является вестник беды — Грим. Он выглядит как огромный черный пес с горящими глазами, и его может видеть только тот, кому суждено умереть. Но думаю, что все это ерунда и ты увидел самую обычную собаку, — вот только тон девушки говорил Гарри, что сама Тонкс верит, скорее, в обратное.

Как бы то ни было, Гарри удалось пережить август, не встречая новых опасностей для жизни. Занятия с Тонкс по вызову Патронуса продвигались на удивление успешно, и молодой аврор не переставала удивляться магической силе юного рейвенкловца. Хоть полноценный Патронус и должен был принимать облик какого-нибудь существа, у Гарри к концу месяца стало получаться вызвать из палочки лишь небольшое сияние. Но Тонкс уверяла, что и это огромное достижение для тринадцатилетнего подростка. Как бы то ни было, Поттер теперь стал меньше бояться возможной встречи с дементором.

Еще Гарри заметил, что при выполнении энергоемких заклинаний по его телу проходит какое-то тепло от одной руке к другой. Проведя немало времени за экспериментами, он обнаружил, что это явление наблюдается, когда кожа его левой руки касается запасной палочки, а так как он обычно носил ее в наручной кобуре, то такое касание было постоянным, при этом заклинания, выполняемые им, стали получаться ощутимо мощнее. Решив позднее с помощью Гермионы подвести под это дело теоретическую базу, он пока что пользовался практическими результатами своей столь удачной покупки, не забыв, разумеется, известить об этой новости своих друзей. Усиление магической мощи никогда не бывает лишним, и Гарри надеялся, что ребята догадаются приобрести себе по второй палочке.

То ли благодаря постоянной практике, то ли благодаря упражнениям, подобранным Гермионой, а скорее, и тому и другому вместе, у Невилла наконец начало получаться двустороннее ментальное общение с Гарри. Обрадованные ребята решили пока не сообщать об этом подругам, а порадовать их при встрече. За неделю до первого сентября Лонгботтом успешно сдал экзамены и отправился домой готовиться к школе. Поскольку с момента побега Блэка о нем не было ничего слышно, это теперь представлялось достаточно безопасным. Работа летнего лагеря заканчивалась, и ученики спешно разъезжались по домам. Тем не менее, Гарри, видимо, по настоянию министра, было рекомендовано остаться в Хогвартсе до начала учебного года. Эти последние дни до приезда друзей его одиночество скрашивали только ежедневные занятия с Тонкс. Как узнал от нее Поттер, авроры должны будут оставаться в Хогвартсе до тех пор, пока беглый преступник не будет пойман, что, учитывая все обстоятельства, обещало продлить его общение с молодым аврором на неопределенно долгое время.