Клон-2 (гет)

Стролли укоризненно посмотрела на Северуса, но письмо взяла. Прочитав в её глазах упрёк, Северус громко сказал:

— Да! Я знаю, что поступаю подло! Но у меня нет выхода! Иди отдай ей письмо!

— Да, хозяин, — сказала Стролли и аппарировала.

Северус настолько устал, что повалился на кровать, не раздеваясь, и забылся тяжёлым сном.

Через несколько минут он очнулся как от толчка. Сна как не бывало, зато в душу змеёй заползла тревога.

Не в силах сопротивляться предчувствиям, он вскочил и выбежал из комнаты. Покинув пределы замка, он подумал, что неплохо бы оказаться возле дома Юсов и даже не удивился тому, что его желание сбылось.

* * *

В доме света не было. Северус, озираясь, взошёл на крыльцо и вдруг услышал всхлипы. Он обошёл дом и увидел Мэри. Она сидела на скамейке и красноречиво вертела в руках здоровенный кухонный тесак.

Северус подбежал, выхватил у неё из рук нож и выбросил подальше. Она вздрогнула, испугавшись, но потом узнала его и отвернулась. Он присел рядом и развернул её к себе.

«Девочка моя, что же я наделал!» — подумал он и осторожно погладил её по щеке. Мэри заплакала, закрыв лицо руками.

— Мэри, не надо, — начал он.

— Вы были правы, — сказала она сквозь ладони.

— Мэри, зачем ты...

Неожиданно она прижалась к его груди и зарыдала, вздрагивая всем телом и орошая горячими слезами его мантию. Он приобнял её за плечи и стал успокаивать, как маленького ребёнка.

«Вот я дубина! — думал Северус. — И ничем не лучше Игнотуса. Дурак, эгоист».

Они просидели так довольно долго. Наконец, Мэри выплакалась и оторвалась от него.

— Спасибо вам, профессор, — сказала она тихо. — Если бы не вы, я бы, наверное, убила себя.

«Если бы не я, у тебя бы и в мыслях такого не было», — подумал он.

— Мэри, давай договоримся, что ты больше не будешь даже думать о самоубийстве. Если что-то случится, обращайся ко мне. Я тебя всегда пойму.

— Хорошо, — сказала она и благодарно посмотрела на него.

«Совсем как Лили! — подумал Северус. — О, Мерлин, что же ты со мной делаешь?»

— Почему вы здесь? — спросила она.

— Потому что я подумал, что тебе, наверное, плохо, — ответил он, и это была истинная правда.

— Так странно. Никто никогда не приходил сюда, из-за того, что мне плохо.

— А я пришёл. И всегда буду, знай это.

Северус не верил сам себе. Что он сейчас сказал?

— Почему? — спросила она.

«Почему, почему... Не знаю! Может быть, потому что ты так похожа на неё. А может быть, потому что я в тебя втю... Нет!»

— Потому что ты моя ученица.

Мэри странно посмотрела на него и отвела взгляд. Кажется, она ему не поверила.

— Я приду завтра к вечеру, — сказал он, вставая. — Обещай, что будешь себя хорошо вести.

— Да, профессор.

Северус заглянул в её огромные глаза и понял, что она сдержит своё обещание. На миг он задержался взглядом на её припухших от плача губах и подавил желание попробовать их на вкус.

* * *

Утром его разбудила Мэри-номер два. Как всегда бесцеремонно запрыгнув к нему на кровать, она стала рассказывать, что ночью на квиддичном поле видели разноцветные всполохи: не иначе какие-то ученики устроили дуэль. А профессор Дамблдор пошёл их разнимать, но сам получил по шапке и теперь лежит в Мунго. Кстати, Брайан Вайт опять пригласил её на свидание, но она ему отказала, потому что он слишком невзрачный. Теперь никто не знает, кто будет вести зельеварение, неужели он, Северус? А профессор Дамблдор так странно на неё вчера смотрел. А вообще, он классно целуется, но Северус лучше, правда. А Сюзан Лав сказала, что её папа всегда знал, что в Хогвартсе никто не следит за дисциплиной. Кстати, она дала ей поносить эту мантию, правда, красивая? А Вайт сказал, что в ней она похожа на проститутку, и за это Мэри дала ему пинка. А Сэм Мэрдок сказал, что она прикольная, и за это Мэри дала чмокнуть себя в щёчку. Все как с ума посходили из-за подготовки к СОВ. А когда мы поедем в Лондон? Было бы здорово купить новую мантию, розовую с золотой оторочкой.

Мэри болтала, а Северус пожелал, чтобы она замолчала. Но желание не сбылось. Может быть, действие Гениалиссимуса закончилось?

На прощанье Мэри, как всегда, прильнула к нему горячими губами, и Северус так пылко ответил на поцелуй, что, когда Мэри уходила, её слегка пошатывало.

«Северус, ты странный тип. Мечтать об одной, целоваться с другой — какое-то непонятное извращение...»

Действие Гениалиссимуса к вечеру, действительно, сошло на нет. Пришлось аппарировать к Юсам из Хогсмида.

* * *

Мэри Юс встретила Северуса с улыбкой, и даже глаза у неё были незаплаканные.

Северус подумал, что в связи с последними событиями её магия ослабнет, однако был приятно удивлён: спички стабильно превращались в иголки, мыши — в ежей и обратно. Но на занятиях Мэри слушала его сквозь хорошо скрываемую печаль и часто вздыхала.

Теперь она смотрела на него по-новому: как будто он был свой. Как будто она допустила его к себе чуть ближе, чем других людей. И знала о нём что-то, о чём он сам не имел понятия.

А Северус смотрел на Мэри и вспоминал все поцелуи с ней, которых не было.

Альбуса поместили в одну клетку с Дамби в надежде, что они найдут точки соприкосновения и наплодят гениальных крысят. Однако парочка так и не пришла к консенсусу: флегматичный Альбус занимался лишь тем, что набивал брюхо, а яркая и талантливая Дамби без устали демонстрировала удивительные способности и трудолюбие, и к Альбусу относилась с явным пренебрежением.

«Гедонист и феминистка, — подумал Северус. — Кого-то вы мне напоминаете?

Почему же моё зелье перестало действовать на меня и Альбуса, а на Дамби по-прежнему влияет? Снова загадки».

* * *

На следующий день перед тем, как отправиться к Юсам, он решил навестить Игнотуса в Мунго, хотя и не знал, зачем. Может быть, потому что так было правильно; а может быть, хотел убедиться, что соперник не будет мешать ему в ближайшее время.

Игнотус уже пришёл в себя, но был не в состоянии говорить, а лишь смотрел на него из под полуприкрытых век.

— Привет, — поздоровался Северус. — Как дела?

Игнотус поморщился и медленно моргнул.

— Я разговаривал с колдомедиком: тебя выпишут через неделю-две.

Игнотус закрыл глаза.

Северус посидел немного и вышел. Что он мог ему сказать?

* * *

Мэри, похоже, ему обрадовалась, но на занятиях была рассеяна. Когда он рассказывал, как смешивать опасные ингредиенты, она не слушала.

— Мэри, зельеварение — наука сложная и требующая внимания, — сказал он менторским тоном. — Если ты перепутаешь ингредиенты, последствия могут быть самыми печальными. Вот я однажды, когда был чуть помладше тебя, готовил веселящее зелье и перепутал конопляную настойку со слюной муховёртки. И вместо веселья завис в воздухе. Никто не мог меня снять, и я целый день провисел в метре от земли, болтая ногами. А это, между прочим, довольно неприятно, особенно, когда хочется в туалет.

Мэри удивлённо посмотрела на него и вдруг звонко рассмеялась.

Северус обиделся: «Что смешного?» Но зрелище хохочущей Мэри настолько ласкало взгляд, что уголки рта сами собой поднялись вверх.

— Здорово, — отсмеявшись, сказала Мэри. — Профессор, расскажите ещё что-нибудь.

«Я что — клоун?»

Вошёл Маркус.

— Над чем хихикаем? — спросил он, оглядывая их.

— Папа! Профессор мне такую классную историю рассказал!

— Да? Интересно послушать.

Мэри пересказала. Прозвучавшая из её уст, история действительно показалась забавной, хотя Северус никогда раньше не думал о ней в таком аспекте.

— Это ещё что, — вдохновился Северус. — Вот несколько лет назад, когда я работал в Хогвартсе...

Неожиданно для себя он начал рассказывать про своих нерадивых учеников, и какие нелепости порой случались с ними на уроках зельеварения. От раздутых до размера тыквы носов до фиолетовых пузырей, вылезающих изо рта и ушей. Всё это он перемежал остроумными замечаниями, от которых Мэри с Маркусом покатывались со смеху. Северус никогда раньше не думал, что зельеварение — это весело.

Прощаясь, Мэри без конца хихикала и смотрела на него с... восторгом?

— Я рад, что ты больше не грустишь, — сказал он.

— С вами здорово. Я не знала, что вы такой...

«Я и сам о себе многого не знал».

— Вы придёте завтра?

— Постараюсь.

— Я так рада, что вы согласились заниматься со мной, профессор.

И подарила ему такой взгляд, что у Северуса захолонуло сердце.

«Какая сладкая боль», — оценил он свои ощущения, выходя от Юсов.

* * *

Несколько дней прошли как в раю. Северус проводил у Юсов почти каждый вечер, который частенько заканчивался приятными посиделками у камина. Мэри почти не грустила и смотрела на него с нескрываемым восхищением. Северус с великим удивлением обнаружил в себе чувство юмора и талант рассказчика. В присутствии Мэри он становился душой компании и наслаждался этим состоянием. Она весело смеялась над его шутками и историями, и лишь изредка лицо её мрачнело, а глаза говорили, что она думает об Игнотусе. Тем не менее, с каждым днём она всё больше привязывалась к Северусу, а он всё чаще ловил себя на том, что улыбается, думая о ней.

Вернувшись в Хогвартс, он неизменно дарил «поцелуй на ночь» своей Галатее и потом чуть ли не силком выставлял её в коридор, чтобы не перейти ту зыбкую черту, которой ограничивал свои отношения с ней и... с её прототипом. Потому что, прикасаясь к Мэри-номер два, он всегда представлял себе другую Мэри.

* * *

Игнотуса выписали в начале марта, и он сразу же начал заваливать Мэри письмами. Стролли едва успевала незаметно выхватывать их у сов и приносить Северусу. Мэри ни о чём не подозревала и пребывала в убеждении, что Игнотус о ней забыл.

А тот, не получив на свои послания ни единого ответа, начал волноваться. Несколько раз он пытался поговорить с Мэри-номер два наедине, но в самый ответственный момент его окружали вездесущие школьные призраки, и все попытки заканчивались провалом.

Обескураженный равнодушием девушки и обозлённый самодовольным видом Северуса, Игнотус решил возобновить деятельность по разоблачению своего соперника.

Несколько раз Северус замечал его около своей лаборатории, а однажды даже застал Игнотуса, когда тот хотел проникнуть в его спальню.

«Упорный какой», — подумал Северус, глядя, как тот изо всех сил пытается вскрыть дверь заклинаниями.

Игнотус заметил его и, выпрямившись, с независимым видом прошествовал мимо. Взгляд его красноречиво обещал, что он когда-нибудь добьётся своего.

«Топай, топай, — снисходительно подумал Северус. — Не видать тебе Мэри, как своих ушей».

Так прошли март и апрель.

Мэри-номер два училась ни шатко, ни валко. Однако по двум предметам — зельеварению и уходу за магическими существами — дела у неё шли хуже некуда. Преподавательский состав удивлялся, но в итоге все решили, что это побочный эффект снятия проклятья. Игнотус грустил, а Хагрид расстраивался до слёз. Мэри-номер два с трудом усваивала тонкости искусства приготовления зелий, а магических тварей явно недолюбливала, причём, абсолютно взаимно.

Мэри Юс училась неплохо. За два месяца индивидуальных занятий с Северусом она смогла усвоить начальный курс трансфигурации и азы зельеварения, отработала кое-какие навыки по заклинаниям и даже выучила несколько приёмов защиты от тёмных сил. Магия её крепла, и Северус самодовольно связывал это с тем, что вместо Игнотуса она, возможно, полюбила его. Её мысли оставались для него открытой книгой, и он видел, что Мэри теперь чаще думает о нём, а не о ком-то другом.

Однажды она, как всегда, провожала его до двери и неожиданно подошла чуть ближе, чем обычно.

«Как хочется, чтобы он меня обнял!» — прочитал Северус её мысли.

Он сделал шаг ей навстречу, а она вдруг запрокинула голову и приоткрыла рот.

«Если ты её поцелуешь, она всё про тебя поймёт... А что потом? Брать на себя ответственность за любовь девочки-подростка? Только этого не хватало!

Мэри, что ты делаешь?!»

Пока он размышлял, Мэри несмело прижалась к нему. Он осторожно погладил её по голове, пробормотал, что всё будет хорошо, и... сбежал.

На крыльце он обозвал себя трусом и хотел уже было аппарировать, но рука сама потянулась к двери, и он вернулся. Мэри всё ещё стояла в прихожей. Увидев его, она обрадовалась, а он порывисто подошёл, обхватил ладонями её лицо и поцеловал прямо в губы. А потом заглянул в голубые глаза и прочёл в них нежданную радость. «Всё, дело сделано. Обратного пути нет», — заговорил разум. «Да и пошёл ты!» — ответило сердце. Северус поцеловал Мэри ещё раз, как будто запечатал на её губах заклятие доверия, и ушёл.

* * *

«Ну, и зачем ты это сделал? — не унимался разум. — Опомнись, тебе пятый десяток, за плечами — целая жизнь, а она всего лишь девчонка. Тебе скоро не о чем будет с ней разговаривать!»

«Отстань! Я её люблю, она любит меня. Что ещё надо?» — сказало сердце.

«А что мы скажем папе? Что ты влез в их дом тихим сапом и соблазнил его дочь? — съехидничал разум. — А что ты будешь делать с Мэри-номер два?»

«Это не в моей компетенции. Ты у нас умный, вот и подумай. А я знаю одно — нельзя убивать в себе любовь. Это вредно для здоровья», — парировало сердце.

«Вот так всегда. Наломаем дров — и в кусты. А мне расхлёбывать», — обиделся разум.

«Зато как мне хорошо! Я счастливо! Я на краю блаженства!» — воскликнуло сердце.

«Хорошо ему, — буркнул разум, — посмотрим, чем всё это кончится».

«Да нормально всё будет... Наверное», — предположило сердце.

«Ох-хо-хо», — проворчал разум и уснул.

Сон разума породил серию рискованных поступков.

Один раз Маркус Юс едва не застал их страстно целующимися прямо во время индивидуальных уроков. Северус сразу сделал вид, что рассказывает Мэри про трансфигурацию черт лица, а она захихикала, задорно сияя глазами.

Тёплым майским вечером Северус и Мэри сидели на скамейке в саду. Он показывал ей, как превратить розовый куст в лимонный и обратно. Неожиданно Мэри предложила прогуляться к реке. На берегу она крепко обняла его и подарила нежнейший в его жизни поцелуй. Тихий плеск волн вызвал давнее воспоминание, и Северус отдался ему во власть. А потом живая, горячая, из плоти и крови Мэри вытеснила из его души другую, давно ушедшую женщину.

И всё же он не решился сломать барьер её целомудрия, хотя понимал, что их окончательное сближение закрепит за ним победу над её сердцем. Слишком хрупкое и долгожданное было это счастье, и он до боли боялся его разрушить.

Возвращались они, когда вязкие сумерки обняли землю. Маркус был обеспокоен и впервые за всё время их знакомства пронзил Северуса подозрительным взглядом. Северус почувствовал укол стыда и поспешил покинуть этот слишком гостеприимный дом.

«Что же ты наделал, Северус? — очнулся разум. — Ты только что чуть не переспал с девушкой, а должен был учить её магическим наукам!»

«Да правильно всё, он же железный!» — выступило в защиту сердце.

«Правильно? У него теперь только два пути: либо прекратить всё это, либо, как честный человек, он должен на ней жениться!»

«Как это прекратить?! Не дам!» — возмутилось сердце.

Опустошённый внутренним раздраем, Северус вернулся к себе. Мэри-номер два изменила ежевечернему ритуалу и не пришла. И понятно: в последнее время он больше не радовал её страстными поцелуями, потому что перестал видеть в ней свою Мэри. Теперь Галатея была лишь бледной тенью, оттиском его любимой, и всё чаще уходила разочарованная. С кем-то она сейчас? С гриффиндорцем, небось. Счастья вам, дети.

* * *

Маркус Юс был рад, что Мэри больше не страдает по этому... Дамблдору, кажется? Ну, конечно, по кому же ещё: разве иначе она стала бы так восторженно отзываться о нём в своих письмах. А с другой стороны, его настораживало поведение Северуса. Он принял решение серьёзно поговорить с профессором и выяснить его планы на будущее.

«Мэри, похоже, увлечена Северусом. Надо как-то её отвлечь, может быть, окажется, что её отношение к профессору — это несерьёзно?» — подумал Маркус.

Он предложил ей в воскресенье отправиться в Лондон, чтобы пройтись по Косому переулку, заглянуть в его лавочки и накупить всяких безделушек, которые так любят девушки. Мэри радостно согласилась и решила взять с собой Дамби.

* * *

Мэри-номер два, обеспокоенная равнодушием Северуса, решила, что выглядит недостаточно сногсшибательно, и воскресным утром пристала к нему с просьбами поехать в Лондон за новыми нарядами. Чтобы получить желаемое, она прибегла к слезам и упрёкам и в итоге добилась согласия, надавив на чувство вины за недостаток внимания к ней. Северус сдался. Было решено ехать в Лондон на поезде.

Игнотус, проследив за Мэри-номер два, увидел, как она с Северусом садилась в Хогвартс-экспресс, и аппарировал в Лондон.

* * *

Юсы зашли в «Дырявый котёл», чтобы передохнуть после походов по магазинам. Они расположились за столиком, Маркус заказал сливочное пиво, а Мэри стала кормить Дамби.

Пару минут спустя, в таверну зашёл Игнотус. Ещё пять минут назад он зорко следил за Северусом и Мэри-номер два, но в толпе потерял их из виду, и в поисках забрёл в «Дырявый котёл». Увидев Мэри в компании какого-то верзилы, он подошёл и поздоровался.

— Северус! — отозвался Маркус. — Вот так встреча!

— Папа, это не он, — тихо сказала Мэри, настороженно глянув на Игнотуса. — Это профессор Дамблдор.

— Дамблдор? — переспросил Юс. — Тот самый?

Мэри кивнула и неприветливо нахмурилась.

Маркус медленно встал и выпрямился во весь свой исполинский рост. Стул под ним с грохотом упал, и посетители удивлённо уставились на здоровяка.

— Мистер Дамблдор, у меня к вам есть разговор, — сквозь зубы сказал Маркус, не спуская с Игнотуса глаз.

Игнотус понял, что сейчас ему будут бить морду. За что?! Нащупав в кармане палочку, он храбро сказал:

— Хорошо. Давайте поговорим.

И резко присел за столик, как будто тот смог бы спасти его от расправы.

— Не здесь, — процедил Маркус. — Выйдем?

— Выйдем, — согласился Игнотус и издал нервный смешок.

— Мэри, жди меня здесь, — сказал Маркус и, схватив Игнотуса за шкирку, вышел на улицу.

— Папа! — крикнула им вслед Мэри. — Не надо!

Беспокойно поёрзав на стуле, она приказала Дамби оставаться на месте, а сама кинулась за мужчинами. Почти догнав их, она спряталась за каким-то старым хламом и стала прислушиваться к разговору.

Мужчины остановились в пустом проулке, и Маркус первым делом наступил Игнотусу на ногу. Тот взвыл от боли. Убедившись, что противник никуда не денется, Маркус наклонился над ним и с угрозой произнёс:

— Ещё раз увижу тебя рядом с моей дочерью, убью.

— За что? Я люблю Мэри! И она меня! Не мешайте нашему счастью!

— Она тебя видеть не желает, — холодно возразил Маркус.

— Это неправда! Она меня любит. Вот смотрите! — воскликнул Игнотус и вытащил из кармана письмо Мэри, которое всегда носил с собой.

Маркус выхватил затасканный лист и прочёл.

— Почему же тогда она проплакала две недели кряду? Что ты ей сделал? — сказал Маркус и схватил Игнотуса за плечи. — Отвечай!

— Ничего, клянусь! У меня и в мыслях не было обидеть вашу дочь! Мэри для меня — всё! Я ей столько писем написал, а она не ответила ни на одно! А я хоть сейчас готов связать с ней свою жизнь! Но не понимаю, что случилось, почему она так реагирует на меня, ведь я не сделал ей ничего дурного! — прокричал в запале Игнотус.

— Врёшь! — сказал Юс.

— Я могу дать нерушимую клятву, — сказал Игнотус, и глаза его фанатично блеснули.

Маркус внимательно посмотрел в лицо собеседнику и сказал:

— Пошли.

Он опять схватил Игнотуса за шкирку и протащил мимо остолбеневшей от всего услышанного Мэри, так и не заметив её.

* * *

Северус с Мэри-номер два вошли в «Дырявый котёл» через несколько мгновений после того, как оттуда убежала Мэри Юс.

Мэри-номер два уселась за столик, а Северус отправился к Тому, чтобы поговорить о поставке через него некоторых редких ингредиентов для зелий.

Она стала разглядывать свои покупки и вдруг заметила крысу. Та весело подпрыгивала и пританцовывала.

— О, старая знакомая, — обрадовалась девушка, взяв животное в руки. — Откуда ты здесь?

Вернулись Юс с Игнотусом. Маркус, решив, что за столиком сидит его дочь, взял Мэри-номер два за руку и сказал:

— Детка, мы уходим.

Девушка ошалело посмотрела на Юса, потом заметила Игнотуса и хотела что-то возразить, но Маркус без лишних слов так быстро вытащил её на улицу, что она едва успела схватить свои сумки. Юс остановился и стал пытливо оценивать реакцию Мэри на Игнотуса и Игнотуса на Мэри, но так ни черта и не понял. Потом он вытащил из кармана старую курительную трубку и отдал её Игнотусу.

— Это портал до моего дома. Жду тебя завтра к вечеру. Будем разбираться.

С этими словами он приобнял Мэри, и они аппарировали. Игнотус сжал в руке портал и прикрыл от радостного предчувствия глаза; а потом аппарировал в Хогсмит.

* * *

Мэри Юс постояла несколько минут, анализируя услышанное от Игнотуса.

«Какие письма? Я ничего от него не получала!» — думала она. Устав ломать голову, она медленно побрела обратно к таверне. Там она села за свой столик и только тогда заметила, что ни папы, ни профессора Дамблдора нет, как не было. Зато к ней подошёл Северус Снейп.

Северус здорово устал от общения с Галатеей. Мало того, что она потратила на тряпки всё его месячное жалование, так ещё извела своими капризами и бесконечной болтовнёй. Опустившись на стул рядом с Мэри, он потёр лицо руками и, не глядя на девушку, сказал:

— Вот что, Мэри, я с Томом договорился, ты сейчас переместишься в «Три метлы» по каминной сети, а оттуда до Хогвартса пойдёшь пешком. А мне надо ещё кое-какие дела в Лондоне уладить, угу? Встретимся завтра.

Он на прощанье похлопал Мэри по плечу и ушёл, не став слушать никаких возражений.

«Мерлин, что произошло? — поразилась она. — Что с ними со всеми сегодня?! Северус на меня не смотрит, Игнотус, оказывается, меня всё ещё любит. Папа вообще исчез куда-то!»

Мэри почувствовала себя брошенной всеми, и на глаза навернулись слёзы. Подошёл Том. Он сочувственно наклонился к ней и сказал, что она может переместиться в «Три метлы» прямо сейчас. Мэри спросила, может ли она попасть отсюда в Насыпное Нагорье, на что Том с сожалением ответил, что его камин не связан с отдалёнными деревушками. Скрепя сердце, Мэри отправилась в «Три метлы», надеясь, что оказавшись в Хогвартсе, она найдёт Северуса и всё выяснит.

* * *

Мэри Юс шла в Хогвартс, когда её нагнал Игнотус.

— Мэри, наконец-то я тебя встретил! Где папа?

— Я не знаю, он куда-то пропал, — растеряно ответила Мэри.

— Это хорошо. Послушай, я давно ждал подходящего момента... Почему ты избегаешь меня? Почему не отвечаешь на мои письма?

— Я получила только два письма, и в последнем было написано, что нам надо расстаться!

— Что?! — удивился Игнотус. — Это немыслимо! Я не мог тебе этого написать! Если я хочу расстаться, то не пишу писем... Э-э-э, Мэри. Тебя обманули... И я догадываюсь, кто.

— Кто?

— Северус.

— Зачем?

— Я не знаю. Он что-то затеял, какую-то афёру. Но я выведу его на чистую воду.

— Северус, — сказала Мэри задумчиво. — Не может быть. Он такой... порядочный.

— Ты его плохо знаешь. Это холодный и равнодушный человек, который забудет тебя, как только ты покинешь школу!

— Где-то я уже это слышала.

— Мэри, — сказал Игнотус и взял её за руки. — Я люблю тебя.

Мэри была в растрепанных чувствах и не нашла что на это сказать, а лишь недоверчиво посмотрела на Игнотуса.

— Мэри, ты чудо. Самая лучшая девушка на свете, — сказал он, наклоняясь к ней и целуя в висок.

Мэри стояла как замороженная. Тогда он приподнял ей подбородок и заглянул в глаза.

— Ты ведь всегда любила меня, — сказал он проникновенно. — Неужели не помнишь?

Мэри, конечно, помнила всё. Столько времени она мечтала о нём! С ним были связаны все её мысли и планы. Да если два месяца назад он бы вот так посмотрел на неё, она бы, наверное, умерла от счастья! А теперь выяснилось, что он никогда её не бросал, и что любит её!

Игнотус понял, что его Мэри вернулась. Сжав её в объятиях, он склонился и вознаградил своё долгое ожидание страстным поцелуем; а потом он посмотрел в голубые глаза и считал всю палитру её чувств. Мэри была измучена, озадачена, сбита с толку, но... счастлива.

В этот момент на дороге появились люди, и Игнотус шепнул Мэри:

— Приходи через час на берег озера. Я буду ждать тебя там, — и ушёл.

* * *

Мэри-номер два, оказавшись дома у Юсов, закатила истерику. Маркус, до этого никогда не встречавшийся с таким проявлением несогласия с окружающими, был в шоке. Несколько минут он пытался успокоить свою, как ему казалось, нежную и воспитанную дочь, но всё было напрасно.

Северус появился как раз в тот момент, когда Мэри начала швыряться тяжёлыми предметами, а мелкие предметы вихрем закружились вокруг неё, создавая непроходимую стену. Приближаться к ней было опасно, но Северус стойко прошёл сквозь колдовское марево и схватил Мэри на руки. Узнав его, Мэри тотчас успокоилась, а пудреницы, расчёски, книги и перья дружно попадали вниз.

— Северус, меня похитили! — плачущим голосом сказала Мэри и уткнулась ему в плечо. — А ты меня спас!

— Спас, спас, — пробормотал Северус и тут понял, что перед ним его Галатея.

"Вот это номер!" — подумал он.

Маркус Юс осторожно постучал в дверь комнаты и спросил:

— Мэри, ты в порядке?

У Мэри расширились глаза, и она собралась крикнуть что-нибудь нелицеприятное, но Северус зажал ей рот и глазами показал, что нужно быть сдержаннее.

— Северус, как она? — спросил Маркус из-за двери.

— Нормально. Это просто возрастное, — крикнул в ответ Северус, а потом повернулся к Мэри и шёпотом спросил:

— Ты как здесь оказалась?

— Этот дядька похитил меня: схватил и аппарировал из Косого переулка. Я даже сказать ничего не успела! А потом забежала в эту комнату, закрылась и сказала ему, чтобы он отстал, иначе я за себя не ручаюсь!

— Всё ясно. Сейчас я верну тебя в Хогвартс, и всё будет как прежде, хорошо?

— Да! — ответила она жалобно.

— Вот и молодец. А теперь закрой глаза и посиди молча.

Мэри послушно закрыла глаза, а Северус наложил на неё чары глухоты и позвал Стролли, чтобы та нашла настоящую Мэри Юс.

Потом он взял Мэри-номер два за руку, и потащил из комнаты. Маркус всплеснул богатырскими руками и кинулся к «дочери».

— Мэри!

Мэри испуганно прижалась к Северусу и искоса посмотрела на своего похитителя.

— Маркус, её надо срочно отправить к одному целителю. Срочно! — сказал Северус с таким выражением лица, что никто бы не усомнился в его правдивости.

— Хорошо, давайте я этим займусь, — предложил Маркус.

— Нет, нет. Я сам! Вы его всё равно не знаете. Это... это очень старый целитель, — сказал Северус, подталкивая Мэри к выходу.

— Северус, подождите! — крикнул Маркус им вслед.

— Время не терпит! — сказал Северус, обнял Мэри, и они аппарировали.

— Чёрт-те что! — с досадой воскликнул Маркус. — Свозил дочь в Лондон, блин!

* * *

Стролли порыскала по всему Косому переулку, забежала в «Дырявый котёл» и другие заведения и лишь потом отправилась в Хогвартс, где и обнаружила Мэри Юс.

Потом она встретила Северуса с Мэри-номер два и отрапортовала, что настоящая Мэри Юс находится сейчас на берегу озера.

Северус снял с Мэри-номер два чары глухоты и отправил её в гостиную Пуффендуя, условившись, что девушка будет молчать о произошедшем; а сам отправился к озеру.

* * *

Майская погода слишком изменчива. Тепло неожиданно сменилось злым промозглым ветром, а небо заволокло тёмными тучами, скрывшими закатное солнце.

Северус подошёл к озеру и пригляделся. В сумерках он различил силуэт целующейся парочки, но Мэри нигде не было видно. Может, Стролли перепутала?

Он подошёл поближе и заметил, что парочка, несмотря на погоду, недвусмысленно опустилась на траву, не разжимая крепких объятий.

— Так-так, — сказал он, предвкушая, как снимет с кого-то баллы. — Кто тут у нас?

Парочка распалась, и он увидел, что это были Игнотус и... его Мэри! Этот негодяй опять за старое!

Игнотус вскочил и помог встать девушке.

— У тебя есть нехорошая привычка — прерывать моё общение с будущей женой, — сказал Игнотус, победно глядя ему в глаза.

— Мэри, с тобой всё в порядке? — проигнорировав слова Игнотуса, спросил Северус. — Он тебе ничего не сделал?

— Со мной всё хорошо, — ответила она смущённо.

— Тогда пойдём со мной, тебя папа ждёт, — предложил Северус.

— Она никуда с тобой не пойдёт, — сказал Игнотус и выставил палочку.

«Ступефай!» — и Игнотус свалился наземь.

— Что вы сделали?! — воскликнула Мэри и кинулась к упавшему.

— Пойдём, Мэри, я с ним потом разберусь, — сказал Северус и протянул ей руку.

— Нет! — крикнула она и повернула к нему разгневанное лицо.

— Нет? — не понял Северус. — Что с тобой, Мэри?

— Со мной всё нормально. А вот что с вами?! Как вы могли так поступить? Все его письма... Вы забирали их, а меня убедили, что он меня бросил! Это подло!

— Я сделал это, потому что знаю, что рано или поздно он тебя всё равно бы бросил. Он не способен на долгие отношения. И он тебя не достоин.

— А кто достоин? Вы? — спросила она, сузив глаза. — Вы мне противны.

«Вы мне противны», — вспомнил Северус.

В её взгляде он отчётливо распознал презрение. Так смотрела на него Лили, когда он обозвал её «грязнокровкой», так смотрел Дамблдор, когда Северус умолял его спасти Лили от Волдеморта, и ему было наплевать, что станет с её сыном. Ему тогда на многое было наплевать, кроме себя и своей любви к ней. И за двадцать лет, оказывается, ничего не изменилось. Его эгоизм опять погубил всё.

Сердце сжалось в комок.

— Я отправлю тебя к отцу, — сказал он тихо. — Стролли!

Появилась домовуха. Северус приказал ей перенести девушку домой, а потом возвращаться в Хогвартс. Больше ей не нужно жить у Юсов.

Когда Стролли с Мэри исчезли, очнулся Игнотус.

— Где она?! — крикнул он, вставая и вскидывая палочку.

— Дома, — мрачно ответил Северус и зашагал к замку.

— Это хорошо, — сказал Игнотус, догоняя его. — Ты знаешь, я тебе очень благодарен: если бы не твоя афёра с письмами, у нас с Мэри не возникло бы такой внезапной страсти.

Северус зашагал быстрее. Но Игнотус не отставал.

— Она по-прежнему любит меня. И сейчас даже сильнее, чем раньше. И всё благодаря тебе, — говорил Игнотус, как будто смакуя каждое слово. — Кстати, я предложил ей выйти за меня замуж. И она согласилась.

Северус резко остановился, а Игнотус отступил на шаг.

— Совет да любовь, — холодно процедил Северус.

— В январе ей исполнится семнадцать. И мы поженимся, — сказал Игнотус, и в его интонации Северус уловил превосходство.

— Надеюсь, за эти полгода ты станешь ей противен.

— Не больше, чем ты ей!

Северус круто развернулся и схватил Игнотуса за грудки. Хотелось разорвать его на части.

— Мне не повезло на дуэли. Зато повезло в любви. Каждому своё, правда? — ехидно сказал Игнотус. — Кстати, как поживает Мэри-номер два?

— Что?! Откуда ты знаешь? — изумился Северус и отпустил Игнотуса.

— Догадался! — с вызовом ответил он. — Мэри сказала, что она два месяца сидела дома. А кто же тогда учился вместо неё, а, Северус? Кто украл бумаги Фламеля? Палочку Сибиллы? Кто несколько месяцев пропадал в лаборатории? И кто подговорил Пивза, чтобы он следил за мной? Тебе не кажется, что для того дурачка, за которого ты меня держишь, я задаю слишком правильные вопросы?

Северус стоял с окаменевшим лицом и не знал, что ответить.

Наконец, он спросил:

— Что ты намерен делать?

Игнотус подбоченился и сделал вид, что глубоко задумался.

— Даже и не знаю, — сказал он мечтательно. — Нет, я мог бы, конечно, сдать тебя с потрохами кому следует, но годы нашего братства не дают мне принять такое жестокое решение. Пожалуй, я... никому ничего не скажу. Пусть твоя Галатея спокойно доучивается в школе и сдаёт СОВ. Но с условием, что я буду давать Мэри индивидуальные уроки вместо тебя, а ты навсегда исчезнешь из её жизни.

— Ты, всё равно, никому ничего не докажешь! Ты ведь сам — клон!

— Согласен. Но ты же не хочешь, чтобы я рассказал отцу Мэри, как ты всех обманул?

Северус представил реакцию добродушного и доверчивого Маркуса на известие о том, что он, Северус, оказался таким пройдохой; представил, что подумает о нём Мэри и... сдался.

— Хорошо, — сказал он.

— Ну и славно, — вздохнул с облегчением Игнотус. — И учти, ты дал слово.