Гарри Поттер и философия смерти или Хар Бернбоунс и гаснущие искры (гет)

— С дороги, глупая девчонка!

— Умоляю, только не его! Только не… Гарри, возьми…

— Хар, проснись, ты как ледышка!

...спокойный, внимательный взгляд.

— Авада Кедавра!

— … а ну…

Хар проснулся. Изменение состояния сознания произошло мгновенно, будто рубильник дернули. Р-раз, и он лежит в постели, а над ним нависает встревоженная Анна.

— ...прекрати, холодно!

Хар мысленно ругнулся, возвращая в комнату температуру.

— Все в порядке, — оперся на локти он. — Просто… приснилось.

— Просто сон, значит?

— Не самые приятные воспоминания.

Его кривая улыбка была насквозь искусственной, но дальнейших расспросов не последовало, за что он был ей благодарен. Даже если об этом пишут в учебниках новейшей истории, говорить об этом Поттер не желал.

Хар перевел взгляд с потолка на соблазнительно раскачивающуюся перед носом грудь. Лениво проскользнула мысль куснуть, но настроение было совершенно не подходящим. Вместо этого он со вздохом встал и начал облачаться. Вещи возникали из ниоткуда и натягивались на него с минимумом содействия с его стороны. Мысленно ругаясь на себя — из-за переохлаждения мышечный тонус никакой — Хар вытянул из “кармана” цветок — на этот раз искусно вырезанный дерева колокольчик — и с шутливым поклоном вручил женщине. Та, с достоинством, которого не ожидаешь встретить у обнаженного человека, приняла дар и начала с любопытством его осматривать.

Что оборотень, что маг, оба скептически относились и традиции дарить веник, который все равно через пару месяцев[1] придется выкинуть на помойку. Для чего-то посущественнее, вроде украшений, недоставало определенности в отношениях, для чего-то по полезного он слишком мало знал о ней, даже книгу по вкусу не подберешь, так что обходились ни к чему не обязывающими сувенирными поделками телекинетика.

— На сем прощаюсь, о густогривая волчица, — продекламировал Хар, мягко касаясь губами скулы. — Остались еще дела перед отправлением.

— Прощай.

Когда парень перемахнул через подоконник и исчез, она подгребла под себя подушку и по привычке попыталась нюхнуть цветок. Пах он свежесрубленным тополем. Скосив глаза на часы, стоящие на тумбочке, она убедилась, что еще часик можно подремать. Но сон не шел. Мысли снова и снова возвращались к ее… (не)любовнику? Единственным местом их встреч была эта комната — ее спальня, в которую он заглядывал, минуя защитные чары и взоры других жильцов штаба. Их не связывали никакие обещания, ни явные, ни подразумеваемые. Оборотень отчетливо сознавала, что если она заведет с кем-то другим отношения, то Хар отнесется к этому с тем же спокойствием и уважением, с которым предложил ей заняться сексом на втором часу их знакомства. До сих пор ее иногда охватывало сомнение в произошедшем — почему она не влепила нахалу пощечину, не рассмеялась над амбициями мальчишки? Будучи воспитанницей старой, обедневшей семьи, она никогда не была сторонником промискуитета и тщательно подходила к выбору мужчин. Излишне тщательно, для оборотня. У нее никого не было уже долгие годы, несмотря на естественные потребности, подкрепленные плотским голодом волчицы внутри. Может, именно потому и согласилась, что Хар выглядел слишком молодо, чтобы она требовала с него, как с мужчины, но вел себя достаточно выдержанно и спокойно, чтобы она не отбросила его предложение как несусветную глупость. И определенно, он, не будучи легиллиментом, как-то сумел её прочесть, понять, что она находится как раз в том состоянии, когда можно предлагать свободные отношения без обязательств.

Анна покосилась в окно. Хар честно предупредил, что эта встреча может быть последней, так как после начала учебного года свободного времени попросту не будет. А планировать что-то на время, отстоящее более чем на полгода он не считает разумным. За это время конец света может трижды наступить[2], говорил он.

Ну что ж, томно потянулась оборотень, если даже этот легкомысленный мальчишка всерьез намеревается как следует поработать, то и ей не след отлынивать. Если она отнесется к своей работе бухгалтера спустя рукава, Ремус пустит все их авантюрное начинание по ветру.

* * *

Элиза, заглянула в карманное зеркальцо, осторожно касаясь пальцем уже малозаметных отметин. Хар предупреждал, что эпидермис будет восстанавливаться дольше всего, но со временем и эти следы исчезнут. Вернув зеркальцо в карман, она заступила дорогу несущего ящик рабочему.

— Закрытая зона. Иди туда, — махнула рукой, — там сверни два раза направо.

Сопроводив взглядом недовольно бурчащего грузчика, Шепард заметила Годвина, беседующего о чем-то с главным.по бригаде.

— Знацца, принимаете? — пробухтел бригадир.

— Принимаем. Теперь подвалы и последние два этажа.

— Последние этажи... — поскучнел бригадир. — Слуште, как же вы смогли утвердить такую хрень?

Сказочно богатый и сверхъестественно убедительный заказчик, подумал Годвин.

— Все административные вопросы к мистеру Дурслю, — отчеканил он.

Клятва встрепенулась птицей и указала, что он рядом и с ним все в порядке. Минуту спустя из-за угла вышел представительный молодой мужчина с длинными волосами. Внешне спокойный, внутренне злой… на себя?

— Как работы?

— Согласно графику, Мистер. Завтра начнем подвозить станки.

— Превосходно, — кивнул Хар, отвлекаясь от дурных мыслей. — Напоминаю, верхние этажи надо объединить до конца сентября.

— Так рухнет же все! — взвыл бригадир.

— Доверьтесь мне. Не рухнет.

Когда Марш закончил принимать доклад от бригадира, не-колдун уже до стоящей у неприметной двери Элизы Шепард и приступил к тщательному медосмотру… как он его понимал. Легонько, словно разглаживая, провел кончиками пальцев по уже еле заметным стигматам на лице. Прижал ее лоб с своему. Постоял так, с закрытыми глазами, словно прислушиваясь к чему-то. Вдавил ладонь глубоко в живот. Элиза стоически переносила все эти манипуляции. Снующие вокруг магглы происходящее не замечали в упор.

— Покажи мне зеркало, — оторвался от тела и выпрямился Хар.

Небрежным жестом она вынула требуемое и вложила в протянутую руку

— Зеркало куплено недели полторы назад, ты же успела посмотреть в него уже триста сорок с чем-то раз, — утвердительно произнес Хар.

— Не могу сказать, не считала, Мистер. — Ответствовала снайпер со свойственной ей спокойствием.

— И не возмущайся, — невозмутимо парировал несказанное маг. — Лучше подумай вот о чем: какие симптомы бывают у свежепростывшего человека? Это был не риторический вопрос.

— Насморк, кашель, температура.

— Хорошо, — кивнул Хар. — А теперь просто поразмышляй, какие могут быть осложнения, если простуду не пролечить вовремя? Тяжелые, разнообразные, иногда летальные. У тебя же явно проступает дисморфобия. Пока что выглядит безобидно, — часто смотришься в зеркало — но может прогрессировать так же, как простуда. Через неделю другую отметины сойдут полностью, но привычка останется. Тебе постоянно будет казаться, что где-то осталась еще тень, призрак страшного уродства. Начнешь усиленно краситься, но это не поможет. Потом начнется депрессия, панические атаки. Социальная депривация, суицидальные мысли, в итоге будешь полностью оторванной от общества. Я видел конечную стадию — жалкое зрелище. Нахрена, спрашивается, мне такой вассал? И ладно я, — взмахнул парень руками. — Нахрена ребенку такая мать? — картинно коснулся пальцем губ Хар. — Или правильнее наоборот — нахрена такой матери ребенок?

Прямо по больному месту заехал, отметил Годвин, видя, как распахнулись карие глаза и стиснулись кулаки.

— Может, мне тогда не заниматься восстановлением твоей детородной функции? М-м-м? — серьезно, без злорадства заглянул Хар ей прямо в глаза. — Давай я не буду тратить свое время и силы на это дело, а ты продолжишь деградировать. Все будут счастливы. Кроме нерожденных еще детишек, которых не забросит мать из-за чрезмерной концентрации на своем личике. Что скажешь, о могучий и самодостаточный человечек? Признаем наличие психического заболевания на начальной стадии, когда его можно легко и беспроблемно купировать или продолжим упорствовать?

* * *

— Нет, Годвин, я не перестарался. — проговорил маг, смотря вслед удаляющейся женщине с телефонным номером на бумажке в руке.

— Хм? —— выразил бывший военный сомнение.

— Уверен. Более того — она признала наличие проблемы и видит в ней угрозу своим еще не родившимся детям. Она пролечится у психотерапевта со всем яростным тщанием, на которое способна будущая мать, — настроение Хара незначительно просело, словно он вспомнил что-то неприятное.

Годвин, благодаря клятве чувствующий уверенность Хара, все же решил поверить на слово. Вообще, если говорить откровенно, Годвин, несмотря на все предупреждения и объяснения не-колдуна, серьезно недооценил клятву. Когда он произнес свои почти волшебные слова, когда Хар произнес свои очень волшебные слова, когда они скрепили надрезанные железом ладони, стоя в центре бушующего огня, он потерял какую-то часть своей... нет, не свободы, для военного, подчиняющегося чужим приказам это было привычно. Он словно лишился части приватности, как если бы в нем поселилась часть не-колдуна. Теперь его... господин мог всегда узнать его местонахождение, состояние и эмоции. Но что удивительнее, это работало и в обратную сторону. Находясь вблизи, Годвин мог бы даже определить, лжет ли не-колдун… если бы он солгал хотя бы в малости, хотя бы раз. Этот чертов маг всегда был уверен в том что говорил и всегда был готов ответить за свои слова. Маршу было крайне любопытно, все ли маги такие, или это ему попался такой честный?

— Теперь поговорим о делах. Назначаю тебя главным над остальными. Теперь ты мой заместитель.

Годвин выразил свое удивление лишь поднятием брови.

— Именно поэтому, — кивнул Хар. — Элиза ради возможности иметь детей пойдет за мной в бездну и так же верно скинет меня туда, если их ей пообещает кто-то другой. Жокей не мыслит себе иной жизни, где нету взрывчатки и стрельбы. На меня ему пока что скорее насрать, чем не насрать. Джефф подобен ветру. Он будет служить, пока ему не наскучит та сказка, которую я ему открыл. Француз… без комментариев.

Они поморщились.

— Ты же до сих пор относишься с недоверием ко мне, магии и даже к собственной ноге, остатки религиозного воспитания в тебе неожиданно сильны. Но ты серьезнее чем кто либо отнесся к клятве, и тебе потребуется очень серьезная причина, чтобы предать меня. И отчасти это вызов мне самому. Я или научусь с тобой работать, или убью тебя, пытаясь.

* * *

Хар стоял на перроне и с любопытством рассматривал локомотив Хогвартс Экспресса. Примитив, конечно, но вполне добротно сделан. Вокруг сновали взрослые и дети.

В последнем письме директор Дамблдор, кроме всего прочего, настоятельно рекомендовал прибыть в школу на поезде. “Общая точка вхождения в социум”, писал он. Странник с некоторым скептицизмом отнесся к мысли, что он сможет войти в местное консервативное общество, но решил, что попробовать стоит.

Хар прошел мимо каминов, из которых выходили преимущественно богато одетые представители старых семей, направляясь к арке перехода на маггловский перрон. Он уже сориентировался, что станция отправления волшебного экспресса располагается за городской чертой, так что решил уточнить местную практику порталопостроения, одна из его основных специализаций, как-никак..

По пути он рассматривал мимопрохожих: среди них периодически попадались интересные личности — некоторых он даже старался по возможности обходить, во избежание. Тут его чуть не сбила махом выскочившая из ближайшего камина многодетная семья, возглавляемая пухлой женщиной. Что интересно, все рыжие как на подбор.

— Ронни? Джордж? Фред? — завертела головой глава семейства, проверяя комплектность своего выводка, цепко держа за руку совсем уж девчушку. — Перси? Все здесь? Не отходите от меня. Вещи у всех с собой, никто ничего в сети не потерял?..

Обогнув шумно галдящую семейку, Хар с любопытством покосился на них. Так, на ходу, многое не различишь, но в старших сыновьях проглядывал стержень. Такие целеустремленные парни или добьются в конце концов своего или убьются, пытаясь. Мамаша их, кстати, ничем не уступает. В младших еще ничего такого не просматривалось, но кровь не водица...

* * *

В дверь постучались.

— Открыто. — отозвался Хар, не отрываясь от книги.

— Вы не видели здесь Харольда Поттера? — не утруждаясь приветствием выпалил младший рыжий. Ронни, кажется?

— Одиннадцатилетний пацан с черными волосами, зелеными глазами и шрамом на лбу? — издевательски уточнил юноша.

— Да, где он? — возбужденно вскинулся рыжий.

— Понятия не имею, — со смешком признался Хар, все же оторвав взгляд от страниц. — Если даже он и поступает в этом году, то ты все равно на распределении с ним столкнешься. Имеет ли смысл сейчас по вагонам носиться?

Рон тяжело вздохнул. От беготни уже начали гудеть ноги, а толку чуть, так что к словам незнакомца он решил прислушаться.

— Я Рон. Уизли, — свалил он свои вещи скамью и сел рядом.

— Харольд Поттер, — откликнулся юноша, перелистывая страницу.

— Да ну тебя, не смешно — насупился рыжий.

— Хорошо, зови меня тогда Бернбоунс, — не стал спорить Хар.

— Это нечестно! — Возмутился Рон. — Я назвался настоящим именем, ты тоже должен!

— Кому? — поднял бровь Хар. — Рон, вечером распределение, там ты все равно узнаешь мое имя, так что перестань меня отвлекать.

— Распреде… Поступаешь?

— Мгм…

— Но почему только сейчас?

Этот вопрос Хар проигнорировал.

Так и сидели с повисшим в воздухе вопросом, пока снова не постучались в дверь.

— Извините. Вы тут мою жабу не видели? — обреченно спросил пухлый парень.

— Не видели. — мотнул головой Рон.

— Я потерял ее! — запричитал мальчик — Она вечно от меня убегает!

— Она в вагоне, походи еще по купе, — предложил ему Хар.

— Да, наверное, — грустно произнес круглолицый. — Что ж, если вы ее увидите...

— Не пойму, чего он так волнуется, — Рон пожал плечами, когда захлопнулась дверь. — Если бы я вез с собой жабу, я бы потерял ее еще на платформе. Хотя моя крыса немногим лучше жабы, так что не мне об этом говорить.

Не долго думая, он полез в сумку, достав оттуда облезлую крысу и сверток. Хар заинтересовался. Тварь выглядела очень старой и почти разумной, как книзл... если не как человек.

— Это моя крыса, — то ли похвастался, то ли пожаловался Уизли. — Ее зовут Короста, и она абсолютно бесполезная — спит целыми днями. Она вроде как семейный талисман, когда Уизли едет в Хогвартс, он берет с собой крысу.

Он тоскливо вздохнул.

— Теперь мне с ней возиться, пока Джинни — моя младшая сестра, не поедет в следующем году.

Рыжий развернул сверток, в котором оказалась нехитрая снедь и принялся есть. Хар поразглядывал немного крысу и вернулся к чтению.

Снова постучали.

— Никто не видел жабу? Невилл ее потерял, а я помогаю ему ее отыскать. Так вы ее видели или нет? — не дожидаясь ответа открыла дверь и вопросила девочка прямо-таки начальственным тоном. Хар почувствовал удивление наряду с раздражением: по ауре — стереотипная равенкло, но хамит и ставит себя, как гриффиндорец. Невилл, тот круглолицый мальчик, мялся за ее спиной и, похоже, сам был не рад такой помощи.

— Дальше по коридору, предпоследнее купе слева, под скамьей, за чемоданом, — все же сверился с восприятием Хар.

— Но как… — с девочки слетела вся напускная важность.

— Жаба, — напомнил Хар.

Девочка тряхнула каштановой копной и унеслась к указанному месту. Дверь так и не закрыла, кстати. Рон с интересом смотрел на Хара, но вопросов не задавал. Все же некоторое волшебное воспитание у него было…

— Как ты узнал? — примчалась обратно девочка с жабой в руках, начисто забыв про беднягу Невилла.

… в отличие от этой невежественной обретенной.

— Магия, — буркнул Хар.

— Можешь научить? — с готовностью вытащила палочку невежда. Тут на нее с осуждением уже посмотрел даже Невилл, не говоря о Роне.

— Как тебя зовут? — вздохнул Хар.

— Гермиона.

— Бернбоунс. Рыжего звать Рон Уизли. — кивнул он в сторону Уизли.

— Невилл Лонгботтон. — представился пухлик.

— Гермиона, я не буду тебя у… — начал было Хар, как почувствовал знакомую ауру.

Поттер встал, подвинул девочку и выглянул в коридор. Ага!

— Какой приятный сюрприз, мистер Уайт! — широко оскалился Поттер. — Окажите любезность — составьте нам компанию. Я настаиваю.

— Я давно ждал нашей встречи… мистер Блэк, — с трудом сохранил лицо застигнутый врасплох беловолосый мальчик.

[1] В волшебном обществе существуют и широко применяются различные консервирующие чары, в том числе для цветов, которые увеличивают время хранения на порядки.

[2] Подходит несколько историй, но Хар скорее всего имеет ввиду следующую. В реальности, весьма далекой от Земли-Трех империй, на планете Эридане случилось три разных Конца Света подряд менее чем за половину оборота планеты вокруг светила. Сначала истек срок запретительной директивы на Планетарном Терминале и вернулась магия. Эфирный катаклизм погубил тонкую электронику и отбросил туземную цивилизацию на несколько веков назад, во времена телеграфа. Пошедшие в разнос АЭС и появления первых одаренных довершили Конец Света, “каким мы его знали”. В последовавшем хаосе один из любопытных одаренных, не сдерживаемый в изысканиях никем и ничем, доэкспериментировался до сверхадаптивного смертельного вируса, сократившего население планеты с восьми миллиардов до тридцати миллионов за треть оборота планеты, что приравнивается к Концу Света, как гибели цивилизации. Финальным аккордом стало посещение планеты экспедиционным флотом Ши’арк, молодой