Пока война не разлучит нас (гет)

В комнате наступила тишина. Резкая, такая густая, что Пэнси практически чувствовала, как она касается ее кожи, давит на уши и мучает. Никто, кроме Дамблдора и, возможно, Люпина ей не доверял. Джонсон, которая обжигала ее пристальным взглядом, уж точно.

— Никуда она не пойдет, — вдруг возразил Гарри, сильнее сжимая пальцы Пэнси в своих. — Это опасно.

— Глупости, — фыркнула она, вырывая ладонь, и тут же неуверенно покосилась на директора. — Со мной же кто—то пойдет?

— Я уверен, что профессор Люпин и мистер Кингсли с удовольствием составят вам компанию, — слегка улыбнувшись, ответил тот.

— Все равно... — попробовал было протестовать Гарри, но теперь она крепко сжала его руку в своей, и он замолчал, только с тревогой взглянул на нее, явно осуждая.

Она усмехнулась: это он думает, что она поступает необдуманно? А он хоть раз составлял план, беспокоился о своей безопасности, прежде чем срываться с места и отправляться туда, где ему, несомненно, грозила опасность, если не смерть?

— Тогда, — Анджелина откинула с лица волосы, все еще не сводя с нее глаз, — отправляемся завтра, да?

— Ты тоже идешь? — удивленно воззрился на нее Рон.

— Конечно, — Джонсон сердито нахмурилась. — Я не могу... доверять ей. Я должна быть там, чтобы она ничего не испортила.

— Я собираюсь рисковать всем, что у меня есть, а ты мне не доверяешь? — усмехнулась Пэнси. — Это я не должна доверять вам. Как—никак, я вручаю вам свою жизнь. Вряд ли Лорд оставил крестраж без охраны.

— Я тоже пойду, — вздохнул Оливер. — Я не могу оставить тебя одну.

— Ну, как видите, мисс Паркинсон, защита вам обеспечена, — сообщил Дамблдор, сцепляя пальцы в замок. — А теперь я бы хотел поговорить с вами наедине, если вы не против.

— Наедине? — растерянно переспросила Пэнси. — Не против, конечно, сэр.

Гермиона молчала, пока Снейп пытливо вглядывался в ее лицо, словно надеясь вычитать ответ на свой вопрос.

— Ну, так почему вы звали мистера Малфоя, мисс Грейнджер? — наконец, заговорил он вновь.

— Вы, вероятно, уже слышали, что он спас мне жизнь? — тихо проговорила она. — Я думаю, именно поэтому.

— Мистер Уизли упоминал об этом, — задумчиво сказал он, и она успокоенно перевела дыхание, но он внезапно продолжил: — Но не думаю, что причина в этом.

— Что вы имеете в виду, сэр? — вздрогнула она.

— Чей это ребенок, мисс Грейнджер? — указал он палочкой на ее живот.

— Мой, — подумав, уклончиво пробормотала она.

— Охотно верю, что не мисс Паркинсон, — прошипел Снейп. — Я надеялся узнать имя счастливого отца. Только не говорите мне ту же чушь, что наплели остальным. Это не Лонгботтом.

— Он маггл, — скучающим голосом ответила она. — Он бросил меня, когда узнал, что я волшебница.

— А как он об этом узнал, мисс Грейнджер? — приподнял брови он. — Где вы с ним познакомились? Где он живет? Какая у него профессия? Сколько ему лет?

Гермиона неуверенно закусила губы, потерявшись в ворохе вопросов Снейпа. Она не смогла бы придумать столько лжи за несколько минут.

— Мисс Грейнджер, я все равно узнаю правду, — вздохнул он. — После рождения вашей дочери точно. Для зельевара это просто, поверьте.

— Что вы хотите услышать? — внезапно высоким голосом, грозившим сорваться, спросила она.

— Правду, мисс, — он наклонился совсем близко к ней. — Это мистер Малфой? Он отец вашего ребенка?

Она устало взглянула на него:

— Что вам это даст, сэр?

— Просто хочу узнать, мисс Грейнджер, — сквозь зубы сказал он, — что вы делаете тут, среди тех, кто искренне желает смерти отцу вашего ребенка?

— Да прекратите его так называть, — она приподнялась на кровати, заставляя его отодвинуться. — Можно просто мразь, Пожиратель, чертов убийца... А меня можно называть его подстилкой, идиоткой, которая рискует жизнью друзей ради него. — Она откинула с лица пряди волос и продолжила уже спокойней: — Вы этого добиваетесь, сэр? Хотите, чтобы каждый в этом доме обходил меня стороной?

— Нет, мисс Грейнджер, — он помедлил, вглядываясь в нее. — Я просто надеялся понять, как это случилось, что между вами и мистером Малфоем...

— Вы хотите, узнать, как это так получилось, что он был с такой, как я? — она усмехнулась. — Нелепо, да, сэр? С грязнокровкой...

— У вас истерика, мисс? — любезным тоном поинтересовался Снейп. — Будьте добры, прекратите ее. Я не этого хочу. Мне лишь нужно, чтобы вы были в состоянии выносить этого ребенка и уже потом вернуться к мистеру Малфою.

— Вернуться? — она поперхнулась собственными, так и не выговоренными словами. — Вы... То есть, вы думаете...

— Я думаю, что эта война когда—нибудь кончится, — поднялся со стула Снейп. — И если вам так повезет, что Дамблдор выиграет, у вас есть все шансы вернуть мистера Малфоя. Так что перестаньте всем говорить глупости насчет несуществующего маггла. Я уверен, что и Поттер, и мистер Уизли как—нибудь переживут тот факт, что их будущая крестница – дочь мистера Малфоя. А если не переживут, — он открыл дверь, но прежде, чем выйти, оглянулся, — мир не много потеряет.

* * *

Кресла располагались в большом зале Малфой—Менора в два ряда, одно напротив другого. Самое высокое, украшенное витиеватой резьбой и отдаленно напоминающее трон, стояло между этими ровными рядами, и его занимал сам Лорд. По правую руку от него сидел Люциус, и уже затем Драко, оказавшийся рядом с Фейт, даже не делающей попыток слушать нелепые оправдания Рудольфуса о том, что произошло в его имении. Напротив Драко сидела чета Паркинсонов, от которых он старательно отводил глаза, предпочитая смотреть то на Фейт, то на отца. Перед ними он хотя бы не чувствовал такого острого чувства вины. Миссис Паркинсон даже сейчас прижимала ко рту кружевной платок, а у мистера Паркинсона под глазами появились темные круги. И если раньше Драко казалось, что Пэнси для них пустое место, то теперь он убедился в ошибочности своих убеждений.

Люциус что-то прошипел сквозь зубы, и, отвлекшийся на этот негромкий звук, Драко не заметил, как Фейт, томно соскользнув со своего кресла, обошла его собственное и замерла позади. Ее холодные пальцы легли ему на шею, и он вздрогнул, когда она начала мягко перебирать его волосы.

Ему хотелось, чтобы она прекратила. Он чувствовал себя отвратительно. Потому что предавал Блейза, когда позволял ей так поступать. Потому, что предавал и Гермиону. И предавал саму Фейт, когда думал о Гермионе, убийце ее возлюбленного, когда ее ладони ласкали его кожу. И еще раз предавал Гермиону, когда думал о ней, как о убийце. И еще раз Блейза – отказываясь признавать вину Гермионы.

И это было так запутанно, так муторно, что он ничего не говорил, позволяя Фейт делать все, что заблагорассудится.

Она внезапно отошла, но лишь для того, чтобы усесться у его ног и положить голову ему на колени. Действуя скорее подсознательно, просто понимая, что ей этого хочется, он мягко дотронулся до ее светлых волос, и она благодарно посмотрела на него своими зелеными глазами и улыбнулась.

Фейт была красива. Он это знал, как знают то, что небо голубое, вода бесцветная, а трава зеленая.

Фейт была красива, потому что ее выбрал Блейз. Она стала для Драко особенной, другой. Она принадлежала Блейзу, который был для него ближе всех, а это значило, что Фейт необходимо оберегать и защищать.

И делать все, что ей хотелось.

Но она была пустой для Драко. В ней не было того, что он видел в Гермионе. При виде Фейт он не чувствовал, что сердце внезапно сбивается с привычного ритма, что из головы вдруг исчезают все мысли, что она и есть смысл его существования.

Если Фейт была красива, то Гермиона – прекрасна.

— Достаточно, Рудольфус, — разрезал воздух резкий, змеиный голос Волан—де—Морта. — Вы все равно будете наказаны за то, что позволили им увести Фенрира.

Драко почувствовал, как вздрогнула Фейт. Его и самого не оставили равнодушным слова Лорда о наказании. Для Пожирателя наказание – это не всегда Круцио. Скорей, если повезет, это будет Круцио. Драко до сих пор снилась замученная им, Блейзом и Пэнси маленькая маггла. Она кричала в его снах, она мучила его в кошмарах, и он постоянно слышал ее тонкий голосок. Она словно затягивала его куда—то и исчезала только тогда, когда рядом была Гермиона.

Она была их первым заданием. Он не знал, что за первое задание было у Фейт. Он лишь знал, что она просто однажды увидела у Блейза Метку, помолчала, а затем улыбнулась, понимающе и извиняюще, и сказала, что пойдет за ним. Так восхищенно говорил Блейз, объясняя причину, по которой он повел ее к Лорду. Драко не понимал его, когда тот приводил доводы вроде того, что он ее очень любит и не хочет терять. Как можно обречь кого—то, настолько любимого тобою, на такие страдания?

Он понятия не имел, через что пришлось пройти Фейт. Знал только, что это ее... сломало. Она вернулась в Хогвартс такой, какой он потом привык ее видеть. Пустой, безжизненной, пугливой, вздрагивающей от каждого громкого звука.

Ему было ее жаль, но это было все, что он мог чувствовать по отношению к ней, потому что если у него, Блейза или даже Пэнси с Дафной выбора не было, у нее был. Она могла бы преспокойно забыть о Блейзе, забыть о войне, как это делали остальные маги, не являющиеся аврорами или членами Ордена. Ей не обязательно было сражаться против Забини.

Но она поступила по—своему. И он не мог ее за это осуждать. Если бы у него у самого было бы чуть больше решительности, он бы сам перешел на другую сторону. Если бы он не так сильно дорожил мнениями отца и матери.

Или он мог бы перетянуть к Лорду саму Гермиону. Волан—де—Морт не был бы против такой... незаурядной союзницы. И то, что она – грязнокровка его бы не остановило. В конце концов, что может сильнее подкосить Мальчика—который—выжил, чем предательство близкой подруги.

И если раньше Драко казалось едва ли не богохульством думать о Гермионе, как о Пожирательнице, то теперь подобные мысли постоянно крутились в его голове. Половина дня, проведенная без нее и половина дня, проведенная с мыслью, что она навсегда ушла из его жизни, оказались совсем разными вещами.

— Но все это не так важно, как то, что скоро, — обвел их всех взглядом Лорд: и притаившегося в углу Червехвоста, и Фейт, все еще сидящую на полу, и Драко, смотрящего куда—то вдаль, и сосредоточенного Люциуса, и нервно сжимающего пальцы Рудольфуса, молчаливых Паркинсонов и Крэббов, — Министерство будет нашим.

Грегори удивленно вскинулся, да и все остальные, кроме Малфоя—старшего, выглядели ошеломленными.

— Нарцисса ведь уже выполнила то, о чем я ее просил? — повернулся к Люциусу Волан—де—Морт, и Драко быстро посмотрел на отца, не понимая, о чем говорит его господин. Они впутали в это маму?

— Разумеется, мой Лорд — ответил Люциус, — для нее это не составило никакого труда.

— Дело в том, мои дорогие друзья, — прошелестел Волан—де—Морт, — что очаровательная Нарцисса, гостя у своих родственников во Франции, сумела... убедить находящихся там великанов присоединится к нам.

— Великаны? — прошептала Фейт. — Они... с нами?

И рассмеялась, словно не могла поверить в такую удачу. А Драко почувствовал, что внутри у него все покрывается ледяной корочкой страха. Если великаны будут на их стороне у Ордена и Министерства не будет шансов. И у Гермионы тоже.

— Вы уверены, что они не предадут нас? — громко спросил он, чувствуя на себе изумленный взгляд Грегори и недовольный отца. — Что они и вправду будут нашими союзниками?

— Что ж, разумный вопрос, — задумчиво ответил Лорд. — Но если не будут, это значит, что твоя мать не справилась, не так ли?

Драко озадаченно закусил губу. Он не мог вырваться из всего этого. Как по замкнутому кругу, когда он пытался помочь то своей семье, то Гермионе, он встречал столько препятствий, справиться с которыми он не мог.

— Я уверен, что она справилась, мой Лорд, — пробормотал он.

Погрузившись в свои мысли, он пропустил момент, когда Лорд, отпустив всех, исчез сам, и вздрогнул, когда Фейт коснулась его руки.

— Идем? Я хочу поговорить с тобой, — пристально глядя на него, попросила она. — О чем это ты думаешь?

— Ни о чем, — вздохнул он, поднимаясь. — Просто обо всем.

— Да? — она схватила его за руку и потащила из зала. — Мне так не кажется. Тебя что-то заботит?

— Нет, — он вырвал свою ладонь из ее пальцев и зашагал рядом с ней. — Со мной все в порядке. Я просто... нервничаю из-за наказания.

— Я тоже, — она намотала на палец прядь волос и потянула. — Я никак не пойму, как они нас одолели? И...

Она продолжала что-то говорить, но Драко ее уже не слушал, снова начав раздумывать, как бы ему предупредить Гермиону.

— Заходи, — настойчиво сказала спустя пару минут Фейт, наверное, уже не в первый раз. — Ты слышишь?

Они стояли перед дверями ее комнаты.

— Фейт, я должен... — рассеянно ответил он, сам толком не понимая, что он сейчас должен сделать. Вернее, как. — Давай поговорим в другой раз?

— Нет, это срочно, — она втолкнула его в комнату и зашла следом за ним. — Сядь.

Он вздохнул, но послушно занял предложенное ею место на кровати.

— Что случилось? — спросил он, когда она присела рядом с ним.

— Я видела, что ты сделал, — спокойно обронила она, не глядя на него.

— Что? — переспросил он, чувствуя, как быстро забилось сердце. — О чем ты?

— Я о том, что ты спас ту грязнокровку, — с улыбкой, совсем не подходящей к этому моменту, заявила Фейт, и тут же на ее лице появилось выражение обиженного ребенка. — Зачем ты это сделал?

— Ты же была без сознания, — хмуро пробормотал он. — Как ты могла что-то видеть?

—Ты не так умело накладываешь заклинания, когда волнуешься, — легко проговорила она, поднимаясь с постели.

Она отошла к туалетному столику и задумчиво посмотрела в зеркало.

— Я, наверное, должна сказать Лорду, не так ли? — медленно, словно ища совета, спросила она. — Но... — она обернулась к нему, внимательно заглядывая ему в лицо, — я ничего ему не скажу, если ты и вправду сделал это, чтобы спасти Пэнси.

— Конечно, я сделал это для нее, — раздраженно закатил глаза Драко. — Почему бы еще мне это делать?

— Ну... — Фейт наклонила голову набок, все еще не отводя от него глаз, а затем подошла к нему и положила руки на ворот его рубашки. — Ну, хотя бы, чтобы спасти саму грязнокровку.

— Что ты несешь? — он отстранился от нее. — О чем это ты?

— О боже, Малфой, я сама бегала к ней в Хогвартсе, чтобы сказать, что ты в лазарете, — усмехнулась она. — Ты думаешь, я ничего не понимаю? Ты постоянно куда—то исчезаешь, у тебя никогда нет свободного времени, ты не живешь в поместье... И Пэнси. Ясно же, что ты помог ей. А она или ты не смогли бы сами попасть в Орден, так что...

Она несильно потянула его за рубашку, и он подчинился, встав с кровати. И в эту же секунду она вцепилась в него со всей силы. Ее пальцы крепко сжали его плечи, ногти больно впивались в кожу.

— Но только это все было до того, как она убила Блейза, — она сосредоточенно смотрела в его глаза. — Как нелепо, Драко... Ты правда влюбился в нее?

И замолчала, словно по—настоящему ждала его ответа, но он ничего не сказал.

— Послушай меня, — она приподнялась на цыпочки, приблизив свое лицо к его, почти касаясь своими губами его рта, и прошипела, — ты знаешь, кто мы? Что они о нас думают? Что мы убийцы, что нам нравится мучить людей. Но... — она помедлила, вжимаясь в него еще сильней, — знаешь, что самое странное? В чем—то они правы. Ты, я, твой отец и даже твоя драгоценная мама... Мы все не больше, чем они о нас думают.

Ему внезапно захотелось ударить ее. Так, чтобы услышать, как она вскрикнет от боли. Так, чтобы увидеть ее кровь. И желательно, чтобы она до последней капли вытекла из нее.

Он выдохнул, пытаясь успокоиться, и не убить ее прямо здесь. Как бы сильно она не сжимала пальцы на его плечах, ее силы не хватило бы на то, чтобы удержать его.

— Никто из нас не служит Лорду просто так, — продолжала она шепотом. — Твой папаша хочет власти. Он ее получит с помощью Лорда. Ты хочешь признания отца, ты получаешь его, служа Лорду. А я просто хочу отомстить за Блейза. И я это делаю.

Он попытался отстраниться от нее, но не так, как если бы хотел этого на самом деле. Просто предпринял слабую попытку. Этого он боялся в Фейт больше всего. Не ее ярости, о которой говорили даже авроры, когда она, забывая обо всем на свете, сражалась, как сумасшедшая. Нет, его пугала ее способность находить правильные слова, такие, чтобы ты сам убедился, какое ты ничтожество. В этом она была его зеркальным отражением.

— Но ты мне мешаешь, — она провела ладонью по его щеке, а затем, вдруг размахнувшись, сильно ударила его. — Ты предаешь всех нас.

Он схватил ее за руку и крепко сжал, но не возразил.

— Но неужели ты не понимаешь? — вдруг рассмеялась она. — Совсем не понимаешь, да, Драко? На что ты надеешься? Что внезапно появится мир, в котором к вам никто цепляться не будет?

Как же ему это надоело. Каждый: Пэнси, Гермиона, даже он сам, твердил о том же. И теперь еще и она. Как будто, она что-то знала. Как будто, умела чувствовать как они.

Как будто, хоть кому на этом свете было не все равно.

Можно до последнего надеяться. Они все так думают, что он живет пустыми мечтами. И никто не хочет понять, что нет на этой планете людей, которые надеялись бы меньше, чем он и Гермиона.

Он все сильнее сжимал пальцы на ее запястье, и Фейт скривила губы от боли, но ничего не сказала.

Она потянулась и свободной рукой дотронулась до его лица, как раз туда, куда за минуту до этого влепила пощечину.

— Меня злит то, что ты мог выбрать любую и не мучаться, — с теми интонациями, которыми говорил Блейз, внезапно пробормотала она. — А ты натворил черт знает что.

— А ты? — хрипло спросил он, отпуская ее руку. — Разве ты не то же самое сделала?

— Нет, — она покачала головой, мгновенно запуская освободившиеся пальцы ему в волосы. — Я не знала, что Блейз Пожиратель. Ну, или собирается им стать.

— Ну, узнала же, — ухмыльнулся он. — Что это изменило?

— Да все, — она быстро облизнула пересохшие губы. — Не видишь, кем я стала?

То, что она понимает, во что она себя превратила и все равно упорно, не меняясь, идет проторенной дорожкой, его... удивило. И все это ради Блейза?

— Прекрати, — потребовал он. — Ты просто понятия не имела, на что подписываешься, поэтому и стала Пожирательницей.

— Как же я ценю в тебе твой эгоизм! — раздраженно прошипела она. — Только ты можешь так самоотверженно любить, да, Малфой? Так вот, другие люди тоже что-то чувствуют и...

— Я знаю, — откликнулся он, хмуро глядя на нее. — Перестань.

— Ничего ты не знаешь, — шепотом проговорила она, внезапно хватая его лицо за подбородок и приближая к своему. — Как и Блейз. Вы же чертовы слизеринцы.

А потом она, опять тихонько рассмеявшись, прижалась своим ртом к его.

* * *

— Невилл, — позвала Гермиона, тщетно надеясь перебить поток извинений. — Невилл!

— Да? — он, наконец, взглянул на нее. — Что-то случилось?

— Да, — она вздохнула. — Слушай, все в порядке. Правда. Иди к Луне, только позови Гарри и Рона, ладно? И Пэнси, если она придет.

— Да, конечно, — Невилл быстро поднялся с края ее кровати и вышел из комнаты, а она устало откинулась на подушки.

Прошло всего несколько часов, а ей казалось, что не меньше недели.

Но и этого времени хватило на то, чтобы убедиться в правильности слов Снейпа. Она может и должна довериться друзьям. У нее больше никого нет. Родители ее не поймут, даже если она подробно объяснит им, кто такой Драко. Да и вряд ли мама одобрит ее беременность.

Конечно, она не думала, что Гарри с Роном известие, что она ждет ребенка Малфоя, приведет в восторг. Скорее всего, они никогда с ней больше не заговорят.

Но все же попробовать было нужно.

Дверь медленно открылась, и в спальню заглянул Рон.

— Эй, — тихонько сказал он, — ты звала?

Все, кроме Снейпа, вели себя так, словно она была тяжело больна. Это ее раздражало, но она не могла ничего с этим поделать.

— Да, — нарочито бодро ответила она. — Заходите. Нам нужно поговорить.

Когда он и Гарри, наконец, устроились на кровати в ее ногах, она внимательно посмотрела на них, прежде чем начать, и перевела умоляющий взгляд на Пэнси, которая осталась стоять, прислонившись спиной к дверному косяку. В ответ та только пожала плечами, прекрасно поняв, что собирается сделать Гермиона, но даже не думая ее отговаривать или помогать ей.

— Ну? — озадаченно обратился к подруге Гарри. — О чем ты хотела поговорить?

— О ребенке, — скучающим голосом обронила Пэнси.

Рон удивленно взглянул на Гермиону:

— И что с ним не так?

— Все так, — досадливо ответила она, сердясь на Паркинсон за несвоевременное вмешательство. То, что она сама просила помощи, она предпочла благополучно забыть.

— Ну, тогда?.. — начал, было, Гарри, но Пэнси перебила его:

— Вернее, не о девочке. А о ее отце.

— О Невилле? — вздохнул Рон. — Слушай, я понимаю, что это не мое дело, но, по—моему, его сейчас больше Луна заботит...

— Нет, не о нем! — воскликнула Гермиона, вконец разозлившись на них всех.

— А о ком... — растерянно пробормотал Гарри, оглядываясь на Пэнси, поняв, что она знает гораздо больше, чем он сейчас.

Повисла напряженная тишина. Гермиона переглядывалась с Пэнси, и обе молчали, как внезапно Рон вздрогнул.

— Нет, — вдруг простонал он. — Пожалуйста, Гермиона, скажи, что это не то, о чем я думаю!

— Как раз то, — с неприятной улыбкой сообщила Пэнси, пробуждая в Гермионе желание проклясть ее заклинанием немоты.

— О чем вы? — недоуменно нахмурился Гарри.

— Ну... — заговорила Гермиона, решившись, но Рон ее перебил ее:

— Она о том, что отец ее ребенка – Малфой.

Пэнси что-то еле слышно прошипела.

Гарри неверяще взглянул на Гермиону:

— Это правда? Он все правильно понял?

— Да, — несколько напряженно ответила она.

— И как ты?.. То есть, я... — он замолчал и запустил пальцы в волосы.

Она закусила губу.

— Прости. Просто я...

— Ты знала? — прервал ее Гарри, повернувшись к Пэнси. — Знала?

— Мм... Да, — извиняюще проговорила та в ответ.

— И ничего не сказала? — задохнулся Гарри.

— А ты хотел, чтобы я заявилась к тебе и рассказала, что она, — кивок на Гермиону, — спит с Драко? Ты бы мне поверил?

— Я... — Гарри покачал головой. — Это не умещается у меня в голове.

— У меня тоже, — странным, подавленным голосом согласился Рон.

— И когда это началось? — Гарри взвился на ноги. — Это же... Несколько месяцев?

— Больше года, — отстраненно, словно ее тут не было, ответила Гермиона.

— Еще в Хогвартсе? — Он заходил по комнате, всякий раз обходя стороной обиженно надувшуюся Пэнси. — Почему ты?.. То есть, почему он? Почему не Рон? Да кто угодно!

Рон хмыкнул что-то.

— Слушай, Гарри, — тихо, успокаивающе начал он. — Я понимаю то, что она сделала неправильно, но это же Гермиона. Она бы не поступила так беспричинно. Значит, она доверяет Малфою. И ведь он же помог нам сегодня.

— Так это он из-за тебя? — поинтересовался Гарри, снова усаживаясь на постель.

—Ну, вероятно, — не веря, что они не собираются ее бойкотировать, Рон, во всяком случае, пробормотала она. — И из-за нее, конечно. — Теперь она кивнула на Пэнси.

— Ты жила с ним все это время? — спросил Рон. — Это он был у тебя тогда, когда я пришел?

— Да, — она пожала плечами, — ну, мне жаль, что я не сказала вам раньше.

— Это бы что-то изменило? — с любопытством осведомился Гарри. — Если бы мы сказали тебе уйти от него, ты бы разве послушалась?

Она едва заметно качнула головой.

— Ну... Видишь? Так что существенной разницы нет, — слегка раздраженно откликнулся он и внезапно скривился. — Боже, какая мерзость...

— Что именно? — настороженно, не до конца осознавая тот факт, что Снейп оказался прав, взглянула на него она.

— Мы же как брат и сестра, — продолжая сидеть с таким выражением лица, словно целиком проглотил лимон, пробурчал он. — Выходит, моя племянница – дочь Малфоя. Ужасно.

И впервые за долгое время Гермиона рассмеялась по—настоящему, чувствуя, как тяжелый груз слетает с ее плеч. Они не собирались ее бросать. А то, как все началось, она объяснит им потом. Найдет такие слова, чтобы они поняли, какой Драко на самом деле.

* * *

Фейт наклонила голову, углубляя поцелуй. Ее губы медленно, словно пробуя вкус, прикасались ко рту Драко. Он положил руки ей на плечи, пытаясь оторваться от нее так, чтобы не обидеть ее.

В голове сотнями проносились мысли о том, как неправильно то, что они делают.

Наконец, он вывернулся из ее рук и отдалился. Она мягко улыбнулась и оперлась своим лбом о его.

— Зачем ты это сделала? — прошипел он.

— Просто, — пожала она плечами. — Хотела понять, правда ли то, что я чувствую.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился он.

— Ничего, — она резко оттолкнула его и отошла к окну. — Я просто соскучилась по Блейзу, — пояснила она внезапно, когда он думал, что она не ответит.

— И это повод?.. — скептически взглянул на нее Драко.

— Нет, — прервала она его. — Я просто... Я не знаю, что на меня нашло. Прости.

— А я знаю, — он поднялся и подошел к ней. — Это мой отец?

— Да, — она вздохнула и провела пальцем по стеклу. — Он сказал, что из нас выйдет отличная пара.

— Ну, конечно, — хмыкнул он, крепко обнимая ее. — Ты и я – просто его мечта. Из твоей головы нужно выбить Блейза, потому что это мешает тебе вести себя адекватно, а из моей — ту, о ком он понятия не имеет, но уверен, что она мне мешает.

— Да, — она расслабленно откинулась назад, полностью доверяя его рукам. — Извини меня.

— И как всегда – провал, — тихо засмеялся Драко. — Он будет в ярости.

— Еще одно наказание? — вздрогнула она, мгновенно напрягаясь. — Мерлин, я не выдержу.

Он молча уткнулся носом в изгиб ее шеи. В ней было что-то, что безумно напоминало ему о матери. Всем: каждым шагом, каждым поступком — она пробуждала в нем воспоминания о ней. И поэтому ему казалось абсолютно обоснованным касаться ее, обнимать. Блейз смирился с этой привычкой Драко еще в школе, когда понял, что не может сделать ничего, чтобы остановить их. Фейт сама постоянно была рядом с Драко, ерошила ему, как маленькому волосы, улыбалась и что-то тихо шептала.

Это злило Блейза, не могло не злить, и Драко это знал, но все равно продолжал.

— Знаешь, что они заставили меня сделать в первый раз? — негромко обронила она, и он сильнее обнял ее, чувствуя, что еще немного, и она может заплакать. — У нас были соседи, — начала она спокойно, отстраненно глядя на сад за окном. — Ну, когда я еще жила с родителями. Они присматривали за мной, когда мама уезжала, и все такое. Такие милые старички. — Она помолчала и чуть наклонила голову, чтобы волосы упали на лицо. — Они сказали, что я должна их убить. Что только так я могу доказать свою верность. Я сказала Блейзу, что передумала. Что не хочу никого убивать, не хочу быть Пожирательницей. А он сказал, что его убьют, если я буду себя так вести. И, — она пожала плечами, — я сделала это. Это было не так страшно, как я думала. То есть... Меня там как будто не было. Только знаешь, — она повернулась в его объятиях и теперь внимательно смотрела на него, — я каждую ночь слышу крики этой женщины. Каждый раз, когда я поднимаю палочку. Каждый раз, когда злюсь. Она кричит и кричит... — она зажмурилась и приложила ладони к ушам, словно надеясь заглушить какой-то неведомый звук. — Ненавижу это. Она у меня в голове. Она словно все еще живет. И... — она внезапно всхлипнула, — она говорит мне, что я...

—Я понимаю, — пробормотал он, еще крепче прижимая ее к себе. — Прекрати. Не думай об этом.

Он не сказал ей, что с ним то же самое. Только с ним – маленькая девочка—магглянка.

И она визжит своим тоненьким голоском.

Всегда, когда Гермионы нет рядом.

* * *

— Профессор Снейп, подождите! — воскликнула Флер, нагоняя зельевара у самых дверей. — Я хотела спросить, что именно должна есть Гермиона? Когда? А зелья ей нужны? Или заклинания?..

Снейп поморщился, спрашивая себя, когда эта девчонка успела так наловчиться говорить по—английски, что теперь болтает так быстро?

— Еда обычная, все же мисс Грейнджер не смертельно больна, — сухо ответил он. — И, разумеется, давайте ей зелья, которые я буду приносить. И еще, мисс Делакур... — он запнулся, — то есть миссис Уизли...

— Может, лучше просто Флер? — внезапно предложила она и озадаченно закусила губу, натолкнувшись на его взгляд. — То есть, чтобы вы не путались...

— Хорошо, Флер, — он медленно произнес ее имя, словно пробуя его на вкус. — Не забудьте, что ей нельзя переутомляться.

— Конечно, — кивнула она. — Спасибо... — задумчиво посмотрев на него, она вдруг улыбнулась, — Северус.

* * *

Солнце медленно заходило за горизонт, когда Фейт сидела на кровати, крепко обнимая Драко, и улыбалась тому бреду, что он нес, чтобы развлечь ее. Ее руки лежали на его плечах, как доложил заглянувший в ее комнату домовик Люциусу.

Все шло так, как он хотел. Скоро Министерство падет, его сын женится на Фейт, а Нарцисса вернется в Англию.

Да, определенно все шло так, как он хотел.

Драко говорил о том, как они в детстве на пару с Пэнси издевались над Блейзом. Как однажды заставили его поверить, что его новый «папа» хочет сдать его в магический цирк. Фейт смеялась, греясь в его объятиях. И вроде бы он должен был успокоиться, хотя бы на пару часов.

Но из головы не шла мысль о том, что это неправильно.

* * *

Гермиона улыбалась друзьям, которые собрались вокруг ее кровати. Все быстро, громко и одновременно говорили, и только Оливер, сидящий на стуле в изголовье ее кровати, молчал и просто смотрел на нее. Это ее смущало, но она ничего не говорила.

Они ее простили. Тот же Оливер, та же Анджелина, которая теперь громко рассказывала, как позорно продули Пушки на прошлой неделе. Рон, который уверенно держал в объятиях Лаванду. Гарри, на которого все еще обижалась Пэнси, которая тем не менее позволила ему держать ее за руку.

И она сама чувствовала себя просто прекрасно. Ведь все же стало на свои места, разве нет? Снейп прав. Война когда—нибудь кончится.

Так почему она чувствует, что все это неправильно?

* * *

— Мой Лорд, — поклонилась Нарцисса, выбравшись из камина и отряхнувшись от пепла. — Я вернулась.