Драконья кровь (джен)

6 Восхода солнца 4Е 202

Молодожены танцевали в круге гостей, пока те осыпали их пшеном, рисом и лепестками сушеной лаванды. Лидия наигрывала на лютне легкую, задорную мелодию, под которую было тяжело не пуститься в пляс. Танцы сменялись застольем, трапеза песнями, а за песнями вновь шли танцы, и так по кругу до самого утра. Лукан не раз поднимал бокал за семейное счастье сестры, слышались тосты и здравницы других гостей, жители деревни несли подарки. После похода на Ветреный пик и реализации части трофеев Фендал смог стать завидным женихом с небольшим состоянием за плечами. Сам босмер честно признавался, что обязан этому Вендиру, которого на собственной свадьбе был очень рад видеть.

Теперь же он сидел рядом с молодоженами, медленно цедил эль и наблюдал, как Дельфина собирается в дорогу, не теряя времени за столом.

Сам Вендир, несмотря на любовь к тишине и покою, благосклонно относился к празднествам во всем их многообразии, когда бездумное, вечно молодое веселье пьянит лучше любого вина и женских поцелуев. Один вечер полный музыки, танцев и дурманящих рек спиртного живет лишь настоящим моментом, не думая о страшном прошлом и ещё более ужасном будущем. Разуму порой стоит отбросить цепкое, сосредоточенное беспокойство и на миг просто жить, радуясь мигу кратковременного счастья и удовольствия. И работы, и развлечений всегда должно быть в меру, иначе слишком легко будет сойти с ума от напряжения.

В куда более юном и менее разумном возрасте, следуя за многими сверстниками из таких же старых и благородных семей, он проводил время в кабаках и борделях, но за недолгий срок такого времяпрепровождения быстро охладел и к глупым друзьям, и к этим однообразным гулянкам, а пить больше пары бокалов вина так и не научился. Старший из его братьев тогда говорил, что он променял Сангвина на Мору.

С этим трудно было не согласиться. Погружение в магию безграничную, тонкую, запредельную и основательную дарило ему куда большее наслаждение. Её влияние на мир и населяющих его существ захватывало дух и воображение. Само осознание, возможность прикоснуться к Знанию, возвысить над остальными собственный разум дарило одному идеалистичному и горделивому альтмеру, настоящее удовольствие. Позже эти обе черты его характера заметно пообтерлись о грани реальности, но иногда показывали свои змеиные головы и шипели в ухо, подталкивая к глупым мыслям и не менее глупым решениям.

Вечер подходил к концу и близилось время, когда молодоженов должны были проводить в новый дом. Вендир смотрел на босмера, вспоминал их поход на Ветреный пик, и что-то безостановочно свербило в его мозгу, отвлекало, точно комариный писк. Это было безусловно чем-то важным, и было напрямую связано со всем происходящим.

«Точно, та скрижаль».

Вендир осмотрел зал, но нигде не нашел Дельфину. Он подождал пока гости отвлекутся на очередную пьяную шутку и вышел из-за стола. Хозяйку таверны он нашел у стойки, где та раздавала своему помощнику инструкции:

— Оргнар! Завтра я отправляюсь в путь. Хозяйничай в таверне до моего возвращения.

— Ага, — без всякого выражения протянул он, на мгновение отвлекшись от работы, — ладно. Счастливой дороги.

Он продолжил разделывать ягненка. Молочного поросенка гости уже успели съесть и теперь требовали ещё.

— Дельфина, я вспомнил одну вещь, — обратился Вендир к ней. — Камень с Ветреного пика ещё у тебя?

— Да, а что такое?

— Там помимо карты на обратной стороне есть надпись в четыре строчки…

— Есть, — она согласно кивнула, — но она на драконьем языке. Возможно там и написано что-то полезное, но я не потащусь к Фаренгару ради расшифровки.

— А это и не нужно. Я тоже кое-что умею.

Дельфина недоверчиво хмыкнула в ответ, повела плечом и пошла в сторону собственной комнаты. Как и в прошлый раз она впустила его внутрь, заперла дверь и спустилась вниз в тайную комнату. Вскоре она вернулась оттуда с мешком, в котором лежало что-то увесистое.

— Вот твой булыжник.

Дельфина отдала ему скрижаль. За те полгода, что Вендир не видел её, она избавилась от слоя пыли, но в остальном осталась прежней. На одной части каменного пятиугольника была выгравирована драконья морда и карта Скайрима, причем старая, та, что в свое время включала в себя часть спорных территорий между Хай Роком и Хаммерфеллом. Там также находились сотни звездчатых отметин драконьих курганов. С обратной стороны также смотрел другой дракон, а в камне были выбиты знакомые клиновидные строчки.

«Так я и думал. MirMULNir, это правда?»

«А зачем тебе ответ, если вы вместе с этой убийцей собираетесь сами увидеть весь процесс своими глазами?»

«Значит не хочешь отвечать?»

— Ну что там? — Дельфине надоело ждать, и она спросила напрямую, перебив их мысленных диалог.

— Скажи, ты веришь в старые нордские легенды?

— Смотря в какие. Если бы я не верила, то не стала бы искать тебя. — Она сложила руки на груди и повторила: — Так что здесь написано?

Вендир прочистил горло и уже вслух прочитал текст с камня:

— Здесь лежат наши павшие Владыки до тех пор, пока мощь Алдуина не возродит их.

— Ты же сейчас не серьёзно? — Дельфина фыркнула, но за этим показным недоверием скрывался страх. — Ты же не хочешь сказать, что драконы возрождаются по воле Акатоша?

— Как знать, — протянул Вендир. Мысль о том, что драконы восстают из мертвых не из-за какой-то могущественной некромантии, а из-за божественного вмешательства сильно его расстроила. — Пока не увидим все своими глазами, не узнаем.

— Это верно, — ответила Дельфина. — Эй, а камень не хочешь вернуть?

Она уперла ладони в бока и насупилась, когда заметила, что Вендир закинул мешок с камнем на плечо и направился к выходу.

— Ты уже сделала копию карты, и скорее всего не одну. Он больше тебе не нужен. А эту скрижаль ты уже и так назвала моим булыжником. Все-таки это я его добыл. Значит он мой законный трофей.

Дельфина шумно вздохнула, но возражать не стала. Её мысли занимали другие, куда более насущные проблемы.

* * *

9 Восхода солнца 4Е 202

Кроваво-красный диск Секунды пылал в небе. За ним, где-то в беспроглядной черноте скрывался вдвое больший Массер, сейчас перешедший в стадию затмения. Высокие каменные столбы высились вокруг, напоминая своим расположением чью-то гигантскую ладонь. Блики огня вырвали из тьмы барельеф в виде огромного глаза на крупнейшем из древних монументов.

— Это Камень-хранитель, — объяснила Лидия, когда они только нашли это место. — Один из тринадцати древних стоящих камней. Здесь, в Скайриме, их называют Камнями Судьбы. По поверьям, с их помощью можно изменить знак рождения, а заодно с ним и свою судьбу. Я слышала, на берегу Моря Призраков тоже есть один такой, кажется его называют камнем Башни.

Когда расположились, она привычно занялась ужином, Дельфина начала ставить палатку, а Вендир, сразу как закончил с костром, начал осмотр тел двух незадачливых некромантов, которые по собственной глупости нарвались на смерть от руки более опытного коллеги, и ревизию их имущества. Всех их тщедушных скелетов одним мощным ударом молота уничтожил Хейв.

За два дня почти безостановочного пути их небольшая группа проделала внушительный путь от Ривервуда до Белой Реки. И за это время Дельфина не могла не заметить, что одному из её спутников не нужен ни сон, ни еда, ни отдых, и при этом он обладает нечеловеческой силой. Это наводило её на определенные мысли, но выражать их она не торопилась, пока только наблюдая со стороны. Например сейчас, она не сводила странного взгляда с Вендира, который отдал Хейву приказ сбросить тела в реку, а сам осматривал каждую щербинку на Камне Ритуала, пытаясь понять, как он работает и работает ли вообще.

Древние магические монументы подобного рода он встречал и в Сиродиле, однако их было значительно больше и они делились на два класса: Рунные камни с голубыми рунами и Камни судьбы с красными. В Синоде он даже нашел старые университетские записи пяти лекций, в которых подробно разбиралась их природа и различные теории. Первая допускала возможность, что камни эти когда-то были волшебными, но по неизвестным причинам утеряли свою магию. Вторая гласила, что они всё ещё несут в себе магию, но действуют только на определённых личностей или при определённых обстоятельствах, или же их магия — тайная.

Было время, когда он, проживая в Анвиле, наткнулся на Камень Леди. Вокруг монумента в обилии росла маранта, бергамот и фенхель. Каждый раз, приходя собирать травы, Вендир пытался активировать его, но несмотря на все надежды, это ему так и не удалось.

Сейчас он пытался проделать то же самое со скайримским камнем, но с каждой секундой чувствовал все большее разочарование от повторной неудачи. Ни на касания, ни на мысленные или устные приказы Камень Ритуала никак не отреагировал. Вендир успокаивал себя тем, что он уже родился под созвездием Ритуала и поэтому изменить судьбу он не может.

Дельфина продолжала смотреть на его мельтешение вокруг камня со странной гаммой эмоций на лице, затем прочистила горло и гаркнула:

— Ужин готов! Хватит возиться с этим булыжником. Нет, я уже поняла, что у ты питаешь особую страсть к древним камням, — намекнула она на Драконий камень, который Вендир так ей и не вернул, — но не до такой же степени, чтобы провести с ним в обнимку всю ночь.

Вендир подначку проигнорировал, но от монумента отошел. Лидия, словно почувствовала его разочарование, и поэтому попыталась подбодрить словами:

— Не переживайте. Их должны были еще в Первую эру поставить, если не раньше. За столько времени из них уже давно вся магия должна была выйти.

— Они значительно старше, — сказал Вендир, продолжая разглядывать Камень судьбы. — Думаю, их поставили в Меретическую эру, если не раньше.

— Тем более.

— А мне интересно другое. Вот допустим, — она поднял ложку и стукнула по тарелке, — пока только допустим, что ты действительно Драконорождённый. Как это вообще могло выйти?

— Что именно?

— Не прикидывайся. Ты всё прекрасно понял. Среди драконорождённых не было никого с эльфийской кровью.

— Да ну? А если займемся математикой?

Вендир обломал с куста ветку, расчистил сапогом землю от снега и начал на ней выводить кривые круги.

— Вот возьмем Кассиндера Септима, — на песке появился большой круг. — Наполовину он был данмером и наполовину бретонцем, так как его матерью была императрица Катария, а отцом Пелагий Безумный, — глубокая борозда разделила круг на две равные половины. — Однако матерью уже самого Пелагия была Утейла Диренни, альтмерка наполовину. Значит получается, что сам Пелагий был альтмером на четверть, а его сын на одну восьмую, — он провел ещё одну борозду, а затем стер половину изначальной линии. — Если сложим обе доли, немного округлим, по получится, что на троне целых два года сидел император, в чьей крови было гораздо больше крови меров, чем людей. И выглядел он соответственно…

Дельфина закатила глаза.

— Во имя Девяти богов! Ты всегда так много говоришь? Можно просто сказать: Кассиндер был наполовину эльфом, а Пелагий Безумный — эльфом на четверть. Этого бы хватило.

Вендир осекся, затем пожал плечами.

— Зато я ответил на твой вопрос.

Ему действительно нравилось выступать перед публикой, зачитывая длинные монологи, хоть с лекциями в Синоде, хоть расхваливая свой товар покупателям, хоть выступая на сцене или объясняя Лидии формулу того или иного зелья. Отец одно время даже хотел сделать из него политика, но самого Вендира это мало интересовало, поэтому ничего не вышло.

«Эта убийца правильно говорит. Ты даже думаешь лекциями или высокопарными монологами. Эльф одним словом, — вставил свое мнение MirMULNir. - Куралмил, помню, был таким же».

«Кто?»

«Один жрец. Он прислуживал ViiNTurUTH. Брат нашел его где-то на востоке. Не норд, а эльф. Тоже с желтой кожей, но ниже. Он называл себя кимером, если я не ошибаюсь. Вас, смертных расплодилось столько видов, что легко запутаться».

Дельфина возила ложкой по краям тарелки, поджав губы и не зная, как продолжить разговор. Через некоторое время тишины, она медленно сказала, продолжая прерванный разговор:

— Ты дал ответ на второй вопрос. Не на первый, — последнее слово она выделила тоном.

— Это было вступление, которое ты прервала.

— Хорошо, я извиняюсь за свою резкость, — она попыталась немного смягчить слова, но тон её всё равно был похож на приказной. — Продолжай. Пожалуйста.

— Откровенность на откровенность. Разве не так это работает?

Дельфина сузила глаза, но после нескольких мгновений в которые он взвешивала свое решение, ответила согласием:

— Хорошо, это будет справедливо. Спрошу ещё раз: как оказалось, что ты, высокий эльф, являешься Драконорождённым?

Вендир чуть дернул уголком губ и ответил:

— Я квартерон, как выражаются в Хай Роке. Тебе же известно это понятие?

— Разумеется, я же бретонка. — Она скосила взгляд на растерянную Лидию и пояснила для неё: — Это значит, что он эльф только на три четверти.

— Не знала, — протянула Лидия и с любопытством всмотрелась в лицо своего тана, пытаясь найти в нем человеческие черты.

— И как же это получилось?

В Дельфине проснулись прежние навыки и повадки, характерные для каждого шпиона. Сразу вспомнилась старая поговорка, получившая особенно страшный подтекст во время Великой войны: «Бывших Клинков не бывает».

— Кратко?

Вендир подавил улыбку и сделал глоток чая, наблюдая, как Дельфина закрывает глаза, перебарывая легкое раздражение, а затем медленно и степенно отвечает:

— Мне бы хотелось услышать полную историю.

— Хорошо, тогда начну с самого начала. В моей семье есть одна старая семейная байка. Все мы над ней часто смеялись, но сейчас мне не до смеха.

— Что за байка?

— Якобы отцом моей бабки по отцовской линии является сам Уриэль VII. Он посещал Вэйрест, когда был ещё принцем, и развлекся с одной служанкой, кажется нордкой, а может и бретонкой, не знаю. От этой связи родилась, возможно, первая из череды многочисленных незаконнорожденных детей Императора. Она была умной, красивой, обладала сильным магическим даром, и смогла удачно выйти замуж за альтмера из… — он резко прикусил язык, стараясь не упоминать Диренни, — хорошей семьи. Так появился мой отец. Он отправился на Алинор и женился на девушке из одного древнего, но бедного рода. Они поженились в год, когда наступил Кризис Обливиона, ещё до захвата власти Талмором. Внешностью я пошел в мать, чистокровную альтмерку в энном поколении. Этого достаточно?

— Да, вполне. Но у меня есть один вопрос. Как вам удалось обойти талморских «блюстителей чистоты»? В межрасовых браках ребенок обычно наследует внешность матери, а не отца.

«Расовый филогенез», — Вендир вспомнил официальное название этого феномена, а затем пояснил всё двумя словами:

— Скульптор плоти.

— Они не могут изменить расу.

— Это правило не действует на манмеров… полу-эльфов. Подправленное лицо и биография спасла отцу жизнь во время первых чисток.

Дельфина о чем-то глубоко задумалась, глядя в огонь, потом спросила:

— У тебя есть братья или сестры?

— Да, в отличие от многих меров, у меня их довольно много.

Глаза Дельфины хищно свернули в отсветах костра. Вендир отвел взгляд в сторону, но так и не смог подавить болезненную гримасу, затем исправился:

— Было много.

«Теперь осталась одна только Риллана».

— Значит запасного варианта у нас нет, — прошептала Дельфина, глядя в огонь.

«Есть, и даже два, точнее два с половиной, но они тебе очень сильно не понравятся».

— Теперь твоя очередь задавать вопрос, — сказала она после некоторой заминки. Её лицо окаменело. — Учти, я не буду отвечать на вопросы об ордене. Я дала клятву и лучше умру, чем предам её.

— Разве вы не служили таким как я?

— Мы служили Драконорождённым. Я всё ещё не знаю, действительно ли ты один из них, — она отставила пустую тарелку в сторону и сложила руки на коленях. — Спрашивай.

Вендир задумался. Он сказал об ответной услуге скорее лишь желая вернуть подначку обратно, даже не придумав, что именно его интересует. Перебрав различные варианты он выбрал один, объединяющий суть всех других.

— Как тебе удалось выжить?

— А сам как думаешь? — задала ответный вопрос Дельфина. — Я не пытаюсь увильнуть. Просто интересно, что бы сделал ты на моем месте. Я не буду отговариваться или отрицать. Просто выслушаю, а затем расскажу свою версию событий, идет?

«Хочет изучить примерный ход моих мыслей. Если она не дура, а она точно не дура, так как человек без мозгов не сможет скрываться от Талмора тридцать лет, то она попытается изучить меня наилучшим образом, на случай, если мы все-таки окажемся по разные стороны баррикад. Но её сложно в этом винить. Мало кто решит довериться некроманту».

— Ладно, попробую смоделировать ситуацию, — Вендир задумался, пытаясь представить Сиродил двадцатишестилетней давности. — Ты бретонка, из-за примеси крови альтмеров вы живете немного дольше обычных людей и сохраняете внешность гораздо лучше. Значит, пусть ты и выглядишь примерно на… — он вспомнил сколько живут люди, подсчитал в голове примерные сроки, сравнил с внешностью Дельфины, — сорок. Но на самом деле тебе может быть немного больше. Ставлю на промежуток между пятидесятью и шестидесятью. Будь ты младше, то не смогла бы скрыться от ищеек Талмора. Скорее всего сначала отправилась в Хаммерфелл, пока там шла война, там, возможно, сражалась против талморцев. В Скайрим попала через Хай Рок. Возможно, за двадцать лет были ещё другие детали, но общий план примерно такой.

Дельфина хмыкнула, беззлобно так, даже поощрительно.

— Почти угадал. Я действительно провела в Хаммерфелле десять лет. И в Скайрим попала через Ротгарианские горы. Но с возрастом ты промахнулся. Мне шестьдесят два. Мне было тридцать шесть, когда закончилась Великая Война.

Вендир нахмурился, не сводя глаза с женщины. Пусть даже она и была бретонкой, но выглядела все равно слишком молодо для таких лет. Тут его осенило.

— Ты изменила лицо, — он не спрашивал, а констатировал факт. — Скульпторы плоти специфичные специалисты. О них знают очень немногие, и они крайне редко уезжают за пределы Клаудреста, но ты не удивилась, когда я упомянул одного из них.

Дельфина молчала, затем усмехнулась, запрокинула голову к небу и полуприкрыла глаза, отдаваясь воспоминаниям.

— Есть одна босмерка, Галатил. Сбежала из Валенвуда сразу после Великой Войны. Я слышала она с большим удовольствием устраивала для юстициаров Талмора званные обеды. Где они занимали место коронных блюд. Мы… помогли друг другу. Я принесла ей несколько «особых» ингредиентов для «талморских мозгов в кляре» или «копченых альтмерских ушей»…

Лидия подавилась ножкой свежеубитого и только зажаренного кролика и тяжело закашлялась. Ничто так не портит аппетит, как упоминания блюд традиционной босмерской кухни.

— А она в благодарность изменила моё лицо, — продолжила Дельфина. Ухмылка переросла в злую, торжествующую улыбку. — Так что теперь ни один талморец не узнает, кто я. Не узнает, пока я сама не откроюсь ему, стоя у его подыхающего тела. Эти выродки должны знать, кто их убил.

Вендир смотрел на эту женщину и только сейчас осознал, насколько должен быть опасен Клинок её возраста и опыта. А ещё он понял одну важную вещь.

Они сработаются.

* * *

16 Восхода солнца 4Е 202

«Здесь был убит SahLOKNir».

Вендир сам не понял, чья это была мысль: его или MirMULNir. Он стоял у древнего кургана и вспоминал, смотрел с высоты времени и горных вершин на тело собрата, видел его серебряную чешую, ставшую алой от крови, и пустой взгляд, обращенный вверх.

«Все драконы умирают, смотря в небо».

В этот раз Вендир вновь не смог понять, кому принадлежит эта мысль. Он пустым взглядом следил за Дельфиной, её повадками охотника, убийцы меров, драконов и людей. Она планировала, как будет проходить будущая схватка. Это напоминало не подготовку к бою, а загон скота. Внезапно Вендир понял, что мысль об убийстве сородича отдается тяжестью в груди и горечью на корне языка.

«Я не хочу это видеть и в этом участвовать», — сказал MirMULNir, и с того мгновения, как они прибыли к кургану, перестал отвечать, перейдя в состояние спячки.

«Я тоже», — ответил Вендир, но эта мысль исчезла в пустоте без ответа.

Он чувствовал, что кости SahLOKNir всё ещё лежат там, в глубине, под слоем земли, пожухлой травы, льда и снега. Он мог бы их поднять, но получил бы только оживший скелет, чей разум будет неотличим от животного. Превращение дракона в нежить было одним из множества возможных вариантов подготовки к будущей битве.

Они пришли в Рощу Кин раньше, чем SahLOKNir восстал из мертвых, теперь все вместе планировали ход будущего боя, искали укрытия, расставляли ловушки, примеривались работать сообща. Вендир даже провел с Дельфиной несколько тренировок и с удивлением понял, как сильно уступает ей в навыках.

Дельфина была по-настоящему страшным противником. Всю жизнь она шла по пути Клинка. Один был в её руках, другой — в сердце. С акавирской катаной в руке в сражении ей не было равных. Как бы Вендир не был удовлетворен своими навыками, против Дельфины он едва ли мог выстоять больше минуты. В один из вечеров, между варкой зелий и сном, она сказала, что зачищала бандитские лагеря, чтобы не потерять форму.

Со своим оружием она никогда не расставалась. Слишком приметное и необычное для Скайрима, оно было последним, что свидетельствовало о её статусе последнего живого и ныне действующего Клинка. Сама она однажды сказала о нем так:

— Каждый Клинок получает свою катану в день принятия присяги. Её нельзя потерять, нельзя оставить. Она часть души Клинка. И когда кто-то из нас умирает, то катана возвращается в Храм Повелителя Облаков. В большом зале тысячи мечей и на каждом выгравировано имя одного из нас. Так было всегда. Но не теперь. Когда я умру, некому будет вернуть мой меч туда, где выковали его. — Она смотрела на обнаженное лезвие в своих руках, но в её глазах не было слез, только скорбь и старый гнев. — Где выковали и меня.

* * *

18 Восхода солнца 4Е 202

— Дракон!

С этим воплем Вендир проснулся на рассвете и от неожиданности свалился с кровати. Чертыхаясь и на ходу застегивая лямки на доспехах, он вывалился в главный зал таверны. Здесь уже стояла сонная и растрепанная Лидия, а также Дельфина уже полностью готовая к грядущей битве.

«Ну не может же она даже спать в доспехах?» — подумал он, попутно перерывая сумку в поисках зелья, которое позволит сбросить остатки сна.

Все трое вышли на улицу, где царил настоящий хаос. Хозяйки бегали, пытаясь спасти скотину, мужчины вооружались, и абсолютно все шли в сторону старой шахты. Вендир вспомнил Хелген. Тот черный дракон обрушивал столетние стены форта одним взмахом крыла, что ему какая-то шахта. Сначала он порывался сказать, чтобы люди не подвергали себя риску, но затем понял, что это бесполезно. Они не станут слушать незнакомого альтмера, да и ни к одной из его спутниц тоже не прислушаются. В такие моменты людьми руководит что угодно, кроме логики.

Сам Вендир чувствовал, как кровь начинает стучать в ушах, и сам тоже медленно, но верно начинает терять самообладание. В первый раз он встретил дракона и чуть не погиб. Его спасла счастливая случайность. Вторая встреча с драконом тоже мало отличалась от первой. Ему также помогла удача и попытки тактически мыслить. Повернется ли удача к нему лицом и в этот раз?

Они направились к холму, на котором и громоздился драконий курган. Им навстречу выбежала хозяйка таверны, таща за собой сына, и визгливо заголосила:

— Нет! Не ходите туда! Дракон… он… нападает!

— Дракон напал на деревню? — жестко и деловито спросила Дельфина. Она тоже волновалась, но её возбуждение больше походило на мандраж перед тяжелой схваткой.

— Ну, не знаю. Пока нет… — замялась трактирщица, — он улетел за поселок и сел на старый драконий курган! Не знаю я, что там происходит, и выяснять не собираюсь!

Она побежала дальше по холму вниз, к шахте, волоча за собой своего великовозрастного сына.

— Вот и началось, — Вендир сказал это и сам удивился обреченности в своем голосе.

В предрассветной мгле холм казался черным нарывом. С каждым шагом вверх, Вендир всё отчетливей слышал хлопанье драконьих крыльев и бешеное биение собственного сердца где-то под горлом.

Они свернули с тропы и разделились. Каждый собирался занять свое место в грядущей ловушке. Вендир ещё раз вздохнул, собираясь с мыслями, и затаился за елью, наблюдая за происходящем на поляне.

В небе кружил Он. Дракон из Хелгена, сотканный из мрака и пламени. Его спаситель, и возможный убийца.

Вендир помнил его, но впервые память MirMULNir не отзывалась. Он словно бился головой в железную дверь. Ни имени, ни одного воспоминания об этом черном драконе, битва с которым не входила в план. Если одного ещё можно убить, то двух одновременно — никогда. Вендир вглядывался в просветы между деревьями, но не видел ни Дельфину, ни Лидию. Потема покинула череп и сейчас застыла рядом с Хейвом на краю поляны.

— SahLOKNir, ZiiL GRO DOVah ULSE! — взревел черный дракон.

«Вызывает его душу? Это и есть крик? Не похоже, скорее просто ритуальная фраза».

— SLEN TiiD VO!

Земля содрогнулась. Предрассветное небо разделил столп света. Куски мерзлой земли разлетелись в стороны и из могильника выползли драконьи кости. На них стремительно нарастало мясо и серебряная чешуя.

— ALDUIN, THURI! — радостно и даже подобострастно взревел SahLOKNir.

Он славил своего господина. Владыку, которого звали ALDUIN. Стоило только ему назвать его по имени, как образы чужого прошлого заполонили сознание Вендира. Он вспоминал первого и единственного владыку драконьего и людского рода, первенца Акатоша. Этот образ накладывался на уже виденный ранее в Хелгене.

— BOaaN TiiD VOKRiiHA SULeyKSEJUN KRUZiiK?

— Geh, SahLOKNir, KaaLI MIR. — согласился ALDUIN.

Реставрация Драконьего владычества? Хуже Талмора может быть только новый драконий культ.

Черный дракон развернул голову в полете и вперил огненный взгляд в Вендира.

— FUL, LOSei DOVahKiiN? Zu'u KORaaV NID NOL DOV DO HI.

Эти слова странным образом задели Вендира. Понадобилось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки. Пусть этот ALDUIN, будь он настоящим Пожирателем Мира или только слишком сильным драконом, сколько угодно говорит, что не видит в нем ничего драконьего. Главное — что сам Вендир слишком хорошо помнит, как тогда, в их первую встречу, он впервые почувствовал себя кем-то большим, чем просто один смертный мер.

— Ты даже языка нашего не знаешь, не так ли? Какая наглость — присвоить себе гордое имя DOVah.

Вендир смотрел на него, понимал каждое слово драконьего языка и мог ответить на нем также четко, как и любой другой DOVah, но прежде чем он успел хоть что-то сказать, ALDUIN отдал приказ:

— SahLOKNir, KRii DaaR JooRRE!

«Отлично, кажется его величество не хочет пачкать руки… точнее крылья и лапы о парочку смертных. Это увеличивает шансы, что хоть кто-то из нас сегодня выживет».

Словно в подтверждение этих мыслей, ALDUIN сделал несколько мощных взмахов крыльями и исчез за горой. SahLOKNir повернул рогатую голову в сторону Вендира и предвкушающе оскалился.

— Я — Салокнир! Услышь мой голос и задрожи!

Следовало признать, что весь план катился даэдроту под хвост. А значит, нужно импровизировать и не дать дракону подняться в воздух.

Крикнули они одновременно.

— FO!

— FeiM!

Волна ледяной бури прошла сквозь бесплотное тело Вендира. Он стоял достаточно близко к SahLOKNir, чтобы сделать одну безумную вещь прежде, чем тот не взлетел.

«Полет на драконе никогда не входил в мои планы на жизнь», — думал Вендир, пока внизу в бешеной круговерти проносилась земля и небо, а сам он судорожно цеплялся за рога дракона, одновременно сжимая ногами его шею.

SahLOKNir крутился в небе, ревел, мотал головой, но сбросить неожиданного наездника никак не мог. Стоило ему только приземлиться, чтобы задействовать крылья, как Хейв бил его молотом, Потема разила молниями, Лидия отвлекала стрелами, а Дельфина рубила акавирской катаной, изначально предназначенной именно для убийств драконов.

Вендир медленно лез вперед, ближе в самому уязвимому месту любого живого существа — к глазам. Ветер сбивал, и сам он почти ничего не видел. SahLOKNir перевернулся брюхом вверх и начал лететь над самыми верхушками деревьев, с каждой секундой опускаясь все ниже.

Если дракон переживет встречу с верхушкой сосны, то его наездник — точно нет. Этот полет мог закончится только смертью одного из них.

Пальцы привычно сжали призрачную рукоять кинжала. Вендир занес клинок, целясь в глаз, но в последний момент дракон мотнул головой в сторону, и мерцающее лезвие вошло в яремную вену прямо под челюсть. Густая, багряная кровь, горячее кипятка, брызнула во все стороны. SahLOKNir захрипел, не в силах сделать вдох, его крылья опали, и они оба начали стремительно приближаться к земле.

«Это был мой самый безумный план из всех», — думал Вендир, чувствуя как с каждым мгновением земля становится всё ближе и ближе. Когда до верхушек сосен оставалось совсем немного, он высвободил руку и выпил зелье левитации, в котором был не до конца уверен. Оно было сохранено на самый крайний случай. Кто знал, что этот самый «крайний случай» настанет так скоро?

Он отпустил дракона и почувствовал, как падает, зависает в воздухе, а затем устремляется вниз, надеясь достичь земли прежде, чем кратковременное действие зелья закончится. Тело дракона тараном прошло сквозь лес, оставляя за собой внушительную просеку, как после бурелома.

Как и следовало ожидать, действие левитации закончилось прежде, чем Вендир успел достичь земли. На его счастье упал он не на лед или камни, а в глубокий сугроб совсем рядом от дракона, заходящегося в судорожном кашле и сипе. Приземлившись в пушистый, мягкий снег, выпавший только этой ночью, он вспомнил, как Лидия рассказывала, как в детстве прыгала в сугробы с крыши дома.

Некоторое время он так и лежал, тяжело дыша, сжимая онемевшие пальцы, и пытаясь осмыслить, что только что произошло. Пожалуй, обидней всего было за все приготовления, тщательную подготовку и отработку каждого действия. Всё это оказалось не нужно. План, как и в большинстве случаев, развалился сразу, как реальность внесла в него свои жестокие коррективы.

Спустя некоторое время его нашли Лидия и Дельфина. Они вышли из-за деревьев, не выпуская из вида дракона, бессильно открывающего рот в предсмертных судорогах.

— Эй, ты там живой?

— Ага, — меланхолично отозвался Вендир, с философским интересом наблюдая, как снег осыпается с мохнатых еловых лап на землю, а рядом во второй раз умирает его сородич.

— Лидия, он там случаем головой не ударился? Когда он вещал монологами без перерыва он меня конечно раздражал, но сейчас он меня скорее пугает.

Лидия подошла ближе и помогла ему подняться на ноги. Колени и плечи немного подрагивали после объезда SahLOKNir.

«Хотел полетать, идиот? — вспомнил он свои мысли на Высоком Хротгаре. — Вот и полетал. На всю жизнь налетался».

Дракон сделал несколько последних вздохов и замер.

— Чтоб мне провалиться! — Дельфина присвистнула и обошла SahLOKNir по кругу. — Вышло неплохо. Давай-ка. Я хочу поближе посмотреть на этого урода.

Прежде чем она подошла ближе, его тело объял белый огонь, оно начало стремительно истлевать, оголяя белые, высушенные временем кости.

— Подожди. Что-то происходит… великие боги!

Вендир вновь опустился на землю и закрыл глаза. В этот раз он был готов к новым ощущениям и был полностью сосредоточен на сущности мертвеца, чувствуя, как она перетекает в него, проходя сквозь душу, укрепляется где-то внутри. Это было похоже на те ощущения, что и в первый раз, но вместе с тем здесь было что-то иное.

После сосредоточенного анализа, Вендир понял одну странную вещь. Он не слышал SahLOKNir. Были образы, некоторые мысли, но все они были блеклыми, словно поддернутыми дымкой времени.

«SahLOKNir?»

В ответ звучала безмолвная, звенящая тишина.

«MirMULNir?»

«Ты смог его победить, — впервые за много дней ответил мертвый дракон. — Не ожидал. Один раз — удача, два — счастливое совпадение, а что будет на третий раз?»

«Не знаю, — Вендир чувствовал странную усталость. — Почему я его не слышу?»

«Он спит. Где-то там, в глубине сознания соорудил себе гнездо из обрывков прижизненных воспоминаний и перебирает их, как бесконечную вереницу снов. Он спал тысячи и тысячи лет, очень долго. Он привык быть мертвым. В отличие от него, я жил всё это время, поэтому моя воля ещё сильна. И поэтому я могу говорить».

Хорошие новости, даже замечательные. Жить, имея в голове даже один посторонний голос — это уже тяжело, а если их будет три? Десять? Или ещё больше? Можно будет легко сойти с ума.

— Так ты и вправду… — выдавила Дельфина, пораженно глядя на него. До самого последнего момента она не верила, что он и в самом деле является Драконорождённым. — Я… это верно, да? Ты и вправду Драконорожденный. Я обещала тебе всё рассказать, верно? Спрашивай. Отвечу на все вопросы. Ничего не утаю.

Вендир открыл глаза, посмотрел на неё болезненным, уставшим взглядом, поднялся и спросил:

— Кто ты и чего хочешь от меня?

— Ты же сейчас не серьезно?

— Я же альтмер. Мы любим длинные и высокопарные официальные представления.

Дельфина фыркнула, затем её лицо, фигура неуловимо изменились, и она точно и четко заговорила:

— Я — одна из последних Клинков. Давным-давно Клинки были драконоборцами, мы служили Драконорождённым, величайшим драконоборцам.

Вендир постарался сдержать улыбку. Он не слышал, чтобы хоть кто-нибудь из императоров трех первых династий занимался охотой на драконов.

— Более двухсот лет, с момента гибели последнего Драконорождённого императора, Клинки искали, в чем же теперь наша цель. Теперь драконы возвращаются, и наша цель опять ясна. Мы должны их остановить.

«Неужели ты хочешь перебить их всех?» — подумал он, но вслух сказал совершенно другое:

— Что ты еще знаешь о возвращении драконов?

— Ничего, — Дельфина покачала головой. Собственная неосведомленность её заметно раздражала. — Я, как и ты, была поражена, когда увидела этого огромного черного дракона.

«ALDUIN. Его зовут ALDUIN или Пожиратель Мира. И согласно древним преданиям нордов, он может уничтожить весь Нирн».

— Я не первый раз вижу этого дракона — того, что улетел, — признался он.

— Правда? Где?

— Это он напал на Хелген, когда Ульфрик сбежал от имперцев… — обтекаемо ответил он. Не признаваться же, что своей жизнью он обязан именно этому черному дракону?

— Интересно. Тот же дракон… Проклятье, мы бродим впотьмах! — Дельфина не сдержалась и повысила голос. — Нужно выяснить, кто за этим стоит! А так как Талмор — наш главный подозреваемый…

От такого поворота Вендир закашлялся, а MirMULNir в его голове самым неприличным образом заржал, шипя и едва ли не похрюкивая.

— Дельфина, я видел много деяний Талмора, но драконы? Я сомневаюсь, что они в этом замешаны.

— Если это и не их рук дело, они знают, чьих. Доказательств, конечно, нет. Пока. Но я нутром чую… Сам подумай: имперцы захватили Ульфрика; война почти закончилась; а потом появился дракон, Ульфрик сбежал, и война снова идет. А теперь драконы нападают на всех без разбору. Скайрим ослаблен, Империя ослаблена. Кому это на руку — кроме Талмора?

«С этой женщиной бесполезно спорить. Ты же ненавидишь этот Талмор. Натрави её на местное отделение и понаблюдай, как она их всех перегрызет. Или пустит на обед своей подруге. Пусть думает, что и вправду напала на верный след. И тебе хорошо, и нам хорошо. Чем не выход?», — предложил MirMULNir.

«Нет. Она хороший соратник. И у нас с ней общая цель. Идея, что Талмор и драконы связаны, конечно, бредовая, но в ней есть одно здравое зерно».

— Дельфина, документы из Храма Повелителя Облаков, что с ними стало? — спросил Вендир.

— Скорее всего их забрал с собой Талмор, — она неопределенно повела плечом.

— Значит, их вероятно не уничтожили, а сохранили. Там наверняка было много компромата и просто полезной информации. — Вендир помолчал, подбирая слова. — Скажу честно, я сильно сомневаюсь, что Талмор причастен к возвращению драконов. Но кое-что они должны знать точно. Представь себя на месте эмиссара первого класса? Чтобы ты сделала первым делом, если бы узнала о возвращении драконов в Скайрим?

— Запросила бы соответствующую информацию из Доминиона, — в её глазах мелькнуло понимание. — В старых архивах было столько всего… В посольстве должны быть хоть какие-то документы.

«Видишь? Мы перевели дело из бредового во вполне конструктивное русло.»

MirMULNir заворчал в ответ. Ему хотелось крови и битв, а не возни среди столетних бумаг.

— Итак, нам нужно выяснить, что Талмор знает о драконах, — излишне бодро отозвался Вендир. — С чего начнем?

Дельфина думала, медленно обходила кости SahLOKNir и барабанила пальцами по рукоятке катаны.

— Если бы мы могли пробраться в Талморское посольство… — начала она и тут же пояснила, — это их штаб-квартира в Скайриме… Проблема в том, что посольство охраняют лучше, чем скряга свой сундук. Они еще большие параноики, чем я…

— Есть предложения?

— Пока не знаю точно. У меня есть несколько идей, но нужно время, чтобы все продумать и подготовить…

Вендир посмотрел на Лидию, затем на Потему, и от его улыбки поежились обе.

— Дельфина, кажется, у меня есть одна интересная мысль.