Все – психи, или Изыди, сатана (джен)

Гарри извелся от самого главного вопроса на данный момент: как он попадет в Хогвартс? Поездом, автомобилем или парной аппарацией? Первый способ предполагал поездку длительностью шесть часов — нормально не поешь, зато наговоришься со школьниками. Второй способ был прекрасной возможностью проехаться на автомобиле самого министра магии. Какой волшебник бы отказался бы от такого способа передвижения?! Третий способ был хорош, если хочешь подольше побыть дома, а потом — раз! — и ты уже там, куда хочешь попасть. Еще была возможность попасть портключом, но Гарри не хотел портить себе поездку сомнительным артефактом. Он сыт по горло первым перемещением с его помощью. В конце концов, получился некий пятый вариант. На платформу 9¾ Гарри не удалось попасть, поэтому он вернулся на стоянку автомобилей, где Лорд Волдеморт — кошмар, можно подумать! — еще не уехал и ждал еще пятнадцать минут отъезда Хогвартс-экспресса, как они и договаривались. Гарри бегом вернулся с сумкой вещей. Он поблагодарил Мерлина и, конечно, своего отца за покупку столь удобной вещи, иначе он бы не добежал до стоянки. Сундук бы не прокатил такое расстояние, пока Гарри бежал к лордовскому белому лимузину. Гарри пообещал Тому-в-голове возобновить бег по утрам и вечерам, а то слишком расслабился. Слишком насыщенным было лето!

Гарри с наслаждением ехал по улицам Лондона. Но большее удовольствие ему доставляло глядеть на министра магии, на его красивый профиль, шикарный магловский костюм и задумчивое выражение лица.

«Нос кривой и взгляд дурной» — вдруг произнёс Том-в-голове, который всю дорогу молчал, но когда машина выехала за город, начал подавать признаки жизни.

«Да ну тебя! — бесхитростно ответил Гарри. — Ты такой сильный и могущественный волшебник, министр магии и самый замечательный приёмный отец!»

«И все наследие Волдеморта и Слизерина твое!» — довольно мурлыкал Голос.

«Да», — ответил Гарри, не зная, что делать с таким добром, как наследие Слизерина.

«Я тебя научу!» — пообещал Том и начал очень остроумно и весело пересказывать введение из книжечки по семейным отношениям и законы о наследовании родовых даров с одиннадцати до тринадцати прямо по пути следования шикарного автомобиля.

«Эге! Нет! — замотал головой Гарри. — Ты с ума сошел! Я хочу поговорить с реальным Томом, пока есть время»

— Как ты? — как раз спросил Том Риддл. — Тебе все нравится? Воды хочешь? Шампанское тебе не предлагаю.

— Водички хочу, — неуверенно ответил Гарри. — Только немножко. Чтобы потом проблем не было.

Министр понимающе кивнул. Он открыл мини-бар и достал бутылку минеральной воды. Тут вдруг зазвонил донельзя привычный Гарри звонок радиотелефона, и мальчик захлебнулся водой. Радиотелефон?! У Министра магии???

Волдеморт коротко переговорил с помощью мощного радиотелефона («Да. Нет. Сейчас») и отключился.

— Гарри, как бы мне ни хотелось с тобой проехаться до Хогвартса, но у меня дела. Какое-то неожиданное происшествие в Лондоне. Будто видели летающий автомобиль. Мне нужно срочно увидеться с премьер-министром. И у себя проведать, что это за непорядок.

— Я так и знал, — сказал донельзя раздраженный Снейп, сидевший на переднем сиденье. Он был зол, нет, он был в ярости от плана поездки министра.

Но кто же знал, что именно план «D» сработает! Не «А», не «B» и даже не «С», а именно «D». А все этот Амос Диггори, который занимается стратегией и планированием в отделе охраны министерства. И этот план «D» включал в поездку Северуса Снейпа, потому что он был единственным человеком, свободным от обязательства встречать школьников. И, кроме того, Снейп состоял в друзьях министра магии и был учителем в Хогвартсе одновременно. Именно поэтому Диггори, посвященный в поездку министра в Хогвартс, предложил такой вариант.

Гарри был разочарован. Он взял за руку Тома Риддла, и появились привычные уже теплые искорки.

— Жаль, — проговорил он. — Но мы встретимся. Обязательно! И я не буду ждать, когда будет плохо и скучно, чтоб встретиться с приёмным отцом, и вообще…

Мальчик смутился и покраснел. Как он начал подозревать, эти искорки говорили о чистой и искренней привязанности, когда и отец и сын не осознавали, насколько им хорошо вместе. Волдеморт неосознанно провел ладонью по лохматой макушке Поттера, тем самым вызвал снова сноп искр и тихий смех Гарри и сказал:

— Конечно, Гарри. Я буду ждать тебя. Всегда.

И исчез. Гарри был донельзя удивлен. Чтобы аппарировать из движущейся машины, надо быть великим магом и мастером своего дела.

— Антонин, останови, — попросил Снейп водителя.

Лимузин тихо зашуршал и остановился среди холмов. Поттер и Снейп вышли размять косточки.

— Поттер, возьмите свою сумку и берите меня за руку, — приказал профессор, — мы аппарируем. Я не намерен терпеть этот лимузин в качестве движущегося средства.

— А? — поднял глаза Гарри.

— Так, как умеет Лорд Волдеморт, я еще не научился, — усмехаясь, ответил на незаданный вопрос Северус.

Будто сквозь трубу пролез, и Гарри со Снейпом оказались в какой-то деревеньке с разными магазинчиками. Гарри резво зашагал вместе с учителем.

— Где это мы? — спросил он.

— В Хогсмиде, недалеко от Хогвартса, — ответил Снейп. — На третьем курсе вы будете посещать его беспрепятственно.

— Хорошо, — удовлетворенно ответил Гарри. И это были все слова, сказанные ими за время похода до Хогвартса.

Школа Чародейства и Волшебства встретила их нетерпеливым ожиданием. Школьников ждали учителя, привидения и даже Шляпа. Гарри вместе с Северусом привычно зашли к Вздырь-камню, чтобы его проверить. Он был теплым и темно-бордовым, не больше.

— Ничего, — успокоил камень Гарри, — мы тебя расшевелим.

Гарри побежал к слизеринским подземельям, чтобы поскорее обустроиться. Самый главный его трофей — мантия-невидимка — с величайшей предосторожностью была уложена под подушку. К нему привычно зашел Снейп, уже последний раз как опекающий. В руках его был альбом с колдографиями.

— Тебе Хагрид передает подарок, — объяснил Северус. — Он немного стесняется тебя, потому что так и не стал другом. Но думаю, что ваши отношения наладятся. Смотри, тут колдофото твоих родителей.

Гарри безо всякого трепета пролистал альбом.

— Спасибо, — прошептал мальчик. — Однако самый лучший подарок для меня — это вы, профессор. Вы меня опекали, как курица яйцо. Но Хагриду тоже передайте мою благодарность. Я рад.

Профессор только хмыкнул. Он на глазах Гарри становился сволочным ублюдком, но невероятно харизматичным и сильным волшебником.

— Поттер, не думайте, что я буду опекать вас постоянно. Вы у меня еще попляшете. Вы готовы к завтрашнему уроку?

— Конечно, сэр! — улыбнулся Гарри. — Меня летом учил замечательный репетитор.

— Только теории, — усмехнулся Снейп. — Справитесь ли вы с практикой зельеварения?

У Гарри от удивления вытянулось лицо. Профессору Зельеварения понравился его ошеломленный вид, и, взмахнув учительской мантией, он поспешил к себе. Проверить, все ли готово к завтрашним занятиям. А Гарри поспешил пролистать книгу по Зельеварению за второй курс .

«Не волнуйся, Гарри, — успокоил Том-в-голове, — завтра мы уделаем Снейпа!»

«Было бы хорошо, — подумал Гарри, — а вдруг Снейп завалит по теории?»

«Все может быть, — ответил Голос, — поэтому у тебя есть два часа времени, читай!»

* * *

Как оказалось, уже не было такой вражды между факультетами, как раньше, зато многие школьники подходили к Гарри, поздравляли его и спрашивали, когда начнутся соревнования. Он отвечал: «Как только — так сразу!», ученики успокаивались и спешили сесть за стол.

Профессор Дамблдор был чрезвычайно тих и грустен. Он безо всякого пафоса произнес свою речь. Шляпа, как всегда, была на высоте, и распределение было шумным и веселым. Гарри смущал франт Гилдерой Локхарт, учитель по Защите от Темных Искусств, уж слишком он выделялся среди учителей. Девчонки млели от быстрых взглядов Локхарта в сторону школьников, а мальчишки фыркали от смеха. Недалеко от Гарри села Миллисента Булстроуд, с вызовом уставившись на него.

— Милли, что за духи? — скривился Поттер. — Дышать нечем.

Миллисента вздохнула.

— Поттер, ты в своей манере, — ответил Теодор Нотт, — что ты к девчонке пристал? Хотя ты прав, духи очень сильные.

— Миллисента, красота должна вызывать не вожделение и страсть, а нежность и любовь, — нравоучительно сказал Гарри, который в свое время насмотрелся тетиных сериалов, — попробуй что-то легкое, цветочное — что-нибудь нежное.

От Миллисенты сразу отодвинулись слизеринцы. Она покраснела от ярости.

— Псих! — буркнула она в тарелку, потому что как раз появилась еда. Монтегю хмыкнул.

— Смотрите, диетическая! — обрадовался он.

Милли принялась есть запеченную курицу. Гарри поднял бровь, но она больше не обращала на него внимания. Впрочем, появились очень интересные блюда — легкие, но питательные. Свежие салаты, отварные овощи, запеченное мясо в различных вариациях. Конечно, это было лучше, чем в прошлом году, и никому не пришлось бороться за то, что хочется есть. Монтегю сразу начал говорить о том, что в этом году Слизерин опять победит. В разговор квидиччистов вмешался Драко Малфой.

— Генри, возьми меня ловцом, — попросил он, — я уже подхожу по возрасту.

— Хм, — произнес Монтегю, внимательно осматривая парня, — подходишь, беру. В первые же выходные опробуем тебя.

— Эй, а я? — заявил Пикс, уминая третью порцию фрикаделек, приготовленных на пару.

— Переходишь в загонщики, — отмахнулся Монтегю, — слишком ты плотным стал за лето.

— Что с метлами? — спросил Гарри, не обращая внимания на обиженного Пикса. — На чем вы будете заниматься?

— На том, что есть, — вздохнул Генри.

У Драко блеснули глаза. Он что-то явно знал или замышлял.

— Будут метлы, — тихо сказал он. — У всех. И нормальные.

Слизеринцы зашикали. Такое заявление нужно оставить в тайне.

После плотного ужина школьники разбрелись по гостиным и спальням. Профессор Снейп сказал первокурсникам потрясающую речь, но Гарри слушал вполуха. Он по-быстрому просмотрел уроки на завтра, только Защита вызвала у него недоумение. Школьники будут заниматься по беллетристике Локхарта? Странно. Оставив возможные ответы на завтра, Гарри решительно захлопнул книгу.

— Поттер, пошли спать, — сдерживая зевок, сказал Малфой.

«Перед смертью не надышишься, — встрял Голос. — Завтра новый будет день!»

— Это точно, — согласился Гарри.

* * *

Слизеринцы чинно сидели уроке Защиты. Локхарт заливался соловьем, какой он красивый и хороший, а Гарри тихонько его ненавидел. Девчонки заглядывались на него, только Миллисента Булстроуд была готова писать и действовать, как скажет учитель. Когда же преподаватель приготовил сюрприз в виде пикси и открыл клетку, Том-в-голове крикнул:

«Ай! Прячься!»

Гарри нырнул под парту. Переждав пару минут, он услышал, как гриффиндорцы и слизеринцы — позор факультетам! — выскочили из кабинета. Остались Драко, Милли и Тео Нотт, безуспешно пытавшиеся справиться с нечистью, которая за считаные минуты разгромила кабинет.

— Слушайте мою команду, ребята. Ступефай! — произнес Гарри, размахивая палочкой в большем радиусе, чем обычно.

И нечисть, и ребята повалились на пол. Гарри быстро собрал тушки пикси обратно в клетку и только потом отменил заклинание. Ребята, отряхнувшись, встали на ноги. Милли была зла, как никогда в жизни.

— Поттер, я тебе этого не забуду! — заявила она, поправляя прическу и испачканную мантию.

— Извини, Булстроуд, иначе было нельзя, — заявил Гарри, — пока заклинаний я много не знаю, а это подходило больше всего.

— Ладно, — проворчала Милли, — но все равно, ты — настоящий кошмар! — и, хлопнув дверью, вышла.

— Псих! — произнес Нотт и поспешил пойти за девчонкой.

Репутация Поттера как ненормального работала теперь в обратную сторону. Драко же не стал дразнить тигра, ведь Гарри был у него в друзьях, и уверил, что не станет ссориться из-за того, что пришлось полежать обездвиженным на полу.

За дверью кабинета стоял Локхарт и считал по макушкам второкурсников:

— Тридцать пять, тридцать шесть. Все, больше никого?

— Никого, — ответил Малфой.

— Последним трем я ставлю «Превосходно». Кто был третьим?

— Булстроуд и Нотт. Мы вместе справились с пикси.

— Хорошо, будут четверо, — записал Локхарт в пергамент и ослепительно улыбнулся. — Меня будут обожать еще больше. У меня такая оригинальная методика преподавания!

Гарри с Драко только скривились. Но как же округлились их глаза, когда, повинуясь палочке Локхарта, кабинет принял прежний вид. Даже лучше — полы и парты стали сверкать чистотой, сломанные предметы восстановились, а стены приняли свой первозданный цвет.

«Похоже, Локхарту прекрасно удаются чары гламура, — с издевочкой произнес Том-в-голове, — даже кабинет принял ухоженный вид. А что уже говорить о нем самом и его ослепительной мантии!»

Гарри громко расхохотался, подтверждая свою репутацию психа.