Драко: возрожденный феникс (Draco: Phoenix Rising) (гет)

Примечания:

Внимание! В главе могут и скорее всего будут встречаться ошибки и опечатки, тк переводчик слегка болен и внимательность сегодня у меня нулевого уровня, но лишать вас продолжения было бы нечестно) И конечно как всегда в выходной — выкладываю сразу две главы ?

---

Драко подождал достаточно долго, чтобы убедиться, что Поттер и Уизли не вернутся, а затем спустился вниз. Он поймал Гермиону, когда она выходила из-за портрета с фруктами, который вел на кухню. Она удивленно уставилась на него, а затем ее глаза сузились.

— Я решила, что, в конце концов, я не так уж и голодна, — небрежно сказала она. — Я собираюсь навестить Хагрида.

Драко озадаченно покачал головой. Он никогда не понимал привязанности Золотого трио к этому чудаковатому полувеликану.

— Мне нужно с тобой поговорить, — сказал он. Выражение ее лица мгновенно стало холодным.

— Зачем? Я не хочу, чтобы ты запятнал себя, находясь в такой близости от отвратительной грязнокровки.

Драко вздрогнул. Она действительно была зла. Гермиона обошла его и направилась к входной двери. Он повернулся и пошел за ней.

— Послушай, я сказала это Уизли только ради тебя.

Девушка остановилась и повернулась, чтобы посмотреть на него.

— Ради меня. Пожалуйста, расскажи мне, насколько твои злобные высказывания за моей спиной могут быть полезны для меня.

— Я пытался успокоить Уизела. У него буквально пена шла изо рта.

— Ты, вероятно, способствовал тому, что он оказался в таком состоянии.

Верно, но он не собирался выкладывать это оружие на стол.

— Неважно. Я сказал то, что сказал, только чтобы успокоить Уизли.

Он замолчал и вдруг понял, что не может вспомнить, когда в последний раз извинялся перед кем-либо за что-либо. Вероятно, прошли годы. Он неуверенно продолжил:

— Я не это имел в виду. Я… больше не думаю о тебе в таком ключе.

Ледяное выражение ее лица не изменилось.

— Мы уже выяснили, что ты превосходный лжец. Можешь мне не напоминать.

Она повернулась и направилась к выходу. Драко сердито покраснел. Упрямая девчонка!

Он догнал ее у подножия лестницы, ведущей на улицу. Послеполуденные тени удлинились и поднялся сильный ветер. На горизонте собирались тучи, обещая новый дождь. Драко сжал руку Гермионы. Она свирепо посмотрела на него и вырвала свою руку из его хватки.

— Никогда больше не прикасайся ко мне! — прорычала она. Ее волосы, подхваченные ветром, растрепались и упали ей на лицо. — Я не хочу, чтобы ты пачкал себя!

— Я уже сказал, что не это имел в виду! — закричал он в ярости.

— Ты называл меня грязнокровкой сотни тысяч раз с тех пор, как мы начали ходить в эту школу! — прокричала она в ответ. — Как ты мог вдруг начать думать иначе? Ты чистокровный, черт возьми, и это всегда будет важно для тебя. Я была идиоткой, когда поверила, что ты изменился! За два дня? О чем я только думала?

Она снова направилась вниз по тропинке, двигаясь так быстро, что почти бежала. Драко провел рукой по волосам. Он никогда не сталкивался с таким упрямством. Вытащив палочку Малфой послал заклинание ей вслед. Ближайший куст протянул ветку и схватил ее за мантию, заставив остановиться. Гермиона сердито посмотрела на него, когда он приблизился. Ее руки деловито атаковали ветки, пытаясь разорвать их хватку.

— Почему ты преследуешь меня? — спросила она.

— Я хочу, чтобы ты выслушала меня, — отрезал Драко.

— Почему?

— Я уже и сам не знаю почему. И начинаю сомневаться, что попытка объясниться с тобой это хорошая идея.

Их взгляды были как лед против льда. Поднявшийся ветер никак не мог остудить растущую ярость Драко. Плащ развевался у его ног, а изумрудная блузка Гермионы облегала каждый изгиб ее тела. Драко внезапно потерял дар речи. Она была полна решимости не слушать его. Он сжал кулаки и удивился, почему его это вообще волнует. Кем она была для него? Девушка, которая по глупости доверилась ему? Скольких из них он погубил? Почему его вообще волновало ее мнение?

Он в гневе наслал заклинание на куст, освободив ее.

— Забудь об этом, — сказал он и сжал челюсти. — Оно того не стоит.

Драко повернулся и, не оглядываясь, зашагал обратно к замку. Гермиона смотрела ему вслед и чувствовала, как к горлу подкатывает комок. Она почти побежала за ним, но что бы это доказало? Что она готова снова стать идиоткой? Что она могла, взглянув на него, утонуть в его серебристых глазах? Что она была настолько глупа, что поверила в него просто потому, что этого хотела? Она плотнее закуталась в плащ, борясь с растущим холодом, который исходил изнутри.

Она наблюдала за Драко, пока за ним не захлопнулась дверь, когда он вошел в здание. Почему он должен был быть таким непонятным? Он был чертовски непредсказуемым и запутанным. Какой Драко был сегодня настоящим? Тот, который поцеловал ее? Или тот, который обозвал ее грязнокровкой? Тот, который пытался извиниться, или тот, который удалился, как раненая пантера?

Она повернулась и продолжила путь к хижине Хагрида, подгоняемая ветром. Вместо того чтобы постучать в дверь, она ударилась в нее обеими руками, чтобы удержаться на ногах.

Дверь открылась и на пороге появился Хагрид.

— Гермиона! Я не знала, что ты здесь! Входи, пока не подул ветер! На улице стало совсем скверно. Давай я налью тебе чашечку вкусного чая.

Она села за стол и стала наблюдать, как Хагрид суетится у камина. В уютном доме лесничего всегда было как-то уютно, хотя никогда не знаешь, какие ужасные существа могут скрываться в каждом деревянном ящике. Подумав об этом, Гермиона нервно спросила:

— У тебя в последнее время появились какие-нибудь новые… домашние животные?

Хагрид вздохнул и поставил перед ней огромную дымящуюся кружку. Она задумалась, сможет ли взять ее обеими руками.

— Нет, я не очень-то хотел куда-то уходить с тех пор, как…

Гермиона кивнула. Выражение лица Хагрида было мрачным. Она знала, что смерть Дамблдора повлияла на Хагрида больше, чем на кого-либо другого. Дамблдор был для Хагрида больше, чем другом; он практически стал ему отцом.

— Но Люпин поручил мне кое-что сделать для Ордена. Чтобы я был чем-то занят, — бодро сказал он. — Я очень рад, что ты пришла навестить меня. Я знаю, что Гарри и Рон здесь, но они еще не приходили… Наверное, они слишком заняты…

Гермиона поспешила успокоить его, мысленно пнув Гарри ногой.

— Он, вероятно, думает, что ты отправился на задание Ордена. И он использовал Омут памяти Дамблдора, чтобы попытаться найти какую-нибудь информацию о том, как остановить Сам-знаешь-Кого, — она отучила себя использовать псевдоним Волдеморта и называла его по имени, но Хагриду все еще было неприятно слышать это.

Хагрид печально кивнул.

— Ты, наверное, права. Мне следовало подняться наверх и повидать Гарри. Это просто… каждый раз, когда я прихожу в замок, я все жду, что увижу, как он спускается по лестнице или стоит в Большом зале…

Глаза Хагрида наполнились слезами и Гермиона порывисто встала, чтобы обнять его. Он обнял ее своими огромными руками, стараясь не раздавить, и немного всхлипнул. Через некоторое время он отпустил ее и закашлялся, вытирая глаза кулаком.

— Извини за это. Ты думаешь, мне уже пора отпустить его?

Гермиона вытерла слезы, выступившие у нее на глазах, краем плаща и покачала головой.

— Горе требует времени, Хагрид, и я думаю, что ты справляешься с ним очень здраво.

Он вздохнул с облегчением, когда она снова села. Она чувствовала себя хуже, чем когда-либо. Если она пришла к Хагриду, чтобы подбодрить себя, то это обернулось плачевно. Она наклонилась вперед и слегка наклонила свою кружку, чтобы шумно отхлебнуть чай. Она слегка вздрогнула. Напиток, безусловно, был достаточно крепким.

Хагрид сел напротив нее и критически оглядел.

— Ты выглядишь усталой. Что-то тебя беспокоит. В чем дело?

Она кивнула и вздохнула.

— Разве не странно, Хагрид, что некоторые люди такие сложные? С простыми людьми гораздо легче иметь дело. Например, Рон — он не скрывает своих чувств; каждая его мысль выскакивает из его уст без тени лукавства; и его эмоции очевидны в каждом выражении его лица. Ты понимаешь, что он добрый, храбрый, верный и честный, как только встречаешь его, — она встала и прошлась от камина к камину и обратно, неосознанно расхаживая взад-вперед. — А есть и другие люди. Люди, которые говорят одно, а имеют в виду прямо противоположное. Те, кто говорит правду, но делает так, чтобы это звучало как ложь, и говорит ложь, которая звучит как конкретный факт. Те, кто скрывает все эмоции, так что ты никогда не знаешь, что они на самом деле чувствуют; те, кто сплетает вокруг себя сложную паутину, такую густую, что если ты попытаешься проследить за нитью до центра, то запутаешься еще в дюжине других по пути…

Хагрид выглядел совершенно сбитым с толку.

— О ком ты говоришь? Единственный, кто подходит под это описание — это Снейп, — он выплюнул это имя. — Никогда не понимал, почему Дамблдор считал его таким хорошим. Имей в виду, он никогда ничего не делал по отношению ко мне, только смотрел на меня таким взглядом, как будто мы были грязью у него под ногами… Но он делал это по отношению ко всем.

Гермиона кивнула.

— Да. Ему было что скрывать, не так ли? Ему нужна была сложная система защиты, чтобы скрыть свою истинную натуру и мотивы.

Она погрызла ноготь. И все же Снейп помогал Драко находить крестражи. Даже сейчас его намерения были неясны. Был ли Драко таким же? Какова была его истинная натура? Холодный, злобный слизеринец, который расхаживал по коридорам, отпускал злобные комментарии и набрасывался на всех, прежде чем они успевали подумать о том, чтобы сделать то же самое с ним? Или это был спокойный, компетентный Драко, который забрал палку с крестражем из ее усталых рук и приказал ей убраться из дома Реддлов ради ее собственной безопасности? Вдали от Хогвартса он был… совсем... другим…

Внезапно у нее перехватило дыхание.

— Как я могла быть такой идиоткой? Спасибо за чай, Хагрид, но мне пора идти!

Она бы бросилась вон, но дверь не поддавалась. Хагрид встал и с силой распахнул дверь, защищаясь от ветра. Она выбралась наружу, навстречу буре, и с трудом побрела обратно в замок. Ее накидка развевалась за спиной, как флаг, и ей пришлось крепко ухватиться за застежку, чтобы не задохнуться. Когда начался дождь, гроза обещала быть дьявольски сильной.

Ей пришлось применить магию, чтобы открыть двери замка, и она вздохнула с облегчением, когда они захлопнулись за ней. Она попыталась пригладить волосы и обнаружила, что они так спутались, что пара рук не смогла бы это исправить. Она найдет Драко… как только она что-нибудь сделает со спутанным беспорядком на своей голове.

* * *

Гарри осмотрел ряды склянок, оставленных Дамблдором, внимательно проверяя этикетки. Он надеялся, что ни одно из других воспоминаний не будет таким же ярким, как последнее, которое он пережил. Гарри взял один из флаконов с воспоминаниями.

— Похоже, эта будет следующей. Тут написано «Альбус и Северус, ноябрь 1981 года». Возможно, мы наконец узнаем, почему он доверял Снейпу.

— Мы могли бы использовать эту информацию шесть лет назад, — печально сказал Рон. Он сидел в директорском кресле — теперь уже в кресле директрисы — закинув ноги на стол.

— Да. Кстати, может поищешь здесь какие-нибудь архивы с записями. Хотя, с нашей-то удачей, они скорее всего находятся в кабинете Филча.

Гарри наморщил лоб.

— Кстати, о Филче, ты его видел? Я удивлен, что мы не видели его и его глупую кошку с тех пор, как приехали сюда. Было приятно, что мадам Пинс ушла из библиотеки.

— Может быть, Филч действительно взял отпуск, — Рон рассмеялся.

— Конечно, я могу представить, как он осматривает Лондонский Тауэр, — сказал Гарри.

— Вероятно, у него есть фотоальбом со всеми различными орудиями пыток.

— С заметками о том, как их воссоздать.

Они оба рассмеялись.

Гарри поднял флакон и отнес к Омуту памяти.

— Если Макгонагалл вернется, спроси ее об этих архивах.

— Что я должен ей сказать, если она спросит, зачем они мне нужны? — запротестовал Рон.

— Скажи ей правду. Нам нужно выяснить, где раньше жил Том Реддл. Хммм, нужно придумать для этого вескую причину, да?

Он щелкнул пальцами.

— Я знаю. Скажи ей, что Гермиона составляет карту всех мест, связанных с Томом Реддлом, чтобы у нее была какая-нибудь теория относительно того, где Волдеморт нанесет следующий удар.

— Блестяще! Но мы не будем говорить об этом Гермионе, иначе она действительно начнет заниматься этим проектом, — сказал Рон.

— Ну, ты, наверное, захочешь сказать ей об этом, на случай, если Макгонагалл спросит ее об этом.

— Точно.

Портрет Дамблдора одобрительно кивнул.

— Не проще ли было бы просто рассказать Ордену об этих дурацких крестражах? — спросил Рон. Он вытащил свою палочку и попытался покрутить ее в пальцах, как Малфой, на она выпала из его руки.

— Мы не можем. Предположим, кто-то из них попал в плен к Волдеморту или Пожирателям смерти? Наше единственное преимущество в том, что Волдеморт не знает, что мы знаем о них. Если бы он знал, что мы их ищем, он бы собрал их и охранял более тщательно, чем сейчас. Если Малфой и Гермиона нашли Чашу Пуффендуя так быстро, то Волдеморт скорее всего не подозревает, что мы знаем о них. Мы должны держать это в секрете, насколько это возможно.

Рон вздохнул.

— Точно. Тем не менее, если Малфой знает, трудно поверить, что другие не знают.

— Разве Гермиона не говорила, что Снейп рассказал ему?

Рон фыркнул.

— Скольким еще людям Снейп рассказал об этом? Эй, а Гермиона не оставила тот крестраж в библиотеке? Мне показалось, я видел мешочек на столе…

Гарри поморщился.

— Знаешь, нам действительно нужно придумать кодовое название для этих вещей.

— Как насчет Сам-знаешь-что?

Гарри покачал головой.

— Слишком громоздко. Вот почему я никогда не мог заставить себя называть Волдеморта Сам-Знаешь-Кто. Можешь придумать что-нибудь попроще?

— Как их назвал Малфой? «Безделушки»?

— Это подходит. Кто бы мог подумать, что Малфой окажется полезным? Мне лучше пойти и забрать эту «Безделушку» из библиотеки, пока она не потерялась и нам не пришлось бы искать ее снова. К тому же, Гермиона убьет нас обоих, если мы ее потеряем. Я сейчас вернусь.

Гарри поспешил спуститься на четвертый этаж и с облегчением увидел, что черный мешочек по-прежнему лежит на столе рядом с книгами. Он убедился, что Чаша на месте и надел ремешок на шею.

Когда он вернулся к статуе горгульи, то увидел, что Малфой лениво прислонился к стене рядом с ней.

— Вот и ты, Поттер. Отлично, я боялся, что мне придется простоять здесь весь день. Ты уже нашел тот адрес?

— Адрес детского дома Реддлов? Прошло всего пятнадцать минут.

— Тогда поторопись. Мне нужно чем-то заняться.

Гарри пробормотал пароль горгулье, не собираясь сообщать его Малфою. Это было «сахарное перо», и Гарри был удивлен, обнаружив, что МакГонагал придерживается привычки Дамблдора называть пароль в честь конфет. Горгулья отпрыгнула в сторону и стена раздвинулась, открыв лестницу.

Гарри фыркнул.

— Ты все равно не пойдешь за этой штукой.

Он ступил на движущуюся винтовую лестницу, и Малфой последовал за ним.

— Почему нет? В твоих глазах я расходный материал. Если я погибну в процессе, тем лучше для тебя. Только сообразительность Грейнджер спасла нас от множества ловушек в доме Реддлов. Сомневаюсь, что мне еще раз так повезет.

— Честно говоря, Малфой, я никогда не буду доверять тебе настолько, чтобы послать за крестражем в одиночку. Привыкай к этой мысли.

Услышав слова Гарри, Рон вскинул голову и увидел, как они вдвоем спускаются по лестнице.

— Отлично. Уизли может пойти со мной и быть моим сторожевым псом, — сказал Малфой.

— Я планирую сам отправиться за этой проклятой вещью.

Драко недоверчиво рассмеялся.

— И она продолжает твердить мне, что ты не дурак. Ты несовершеннолетний. Ты не собираешься использовать магию, когда будешь ее доставать?

Гарри нахмурился.

— Насколько известно Министерству, я все еще у Дурслей. Если я буду использовать магию где-нибудь еще в Британии, они не должны об этом знать.

— Я в этом не уверен. Министерство, похоже, помешалось на тебе. Я бы не удивился, если бы они на всякий случай наложили на тебя несколько дополнительных отслеживающих заклинаний. Я бы так и поступил, но, с другой стороны, Министерство не слишком славится своей разведкой. В конце концов, они наняли отца Уизли.

Гарри перевел взгляд на Рона, но тот был на удивление невозмутим.

— Я решил с этого момента не обращать на тебя внимания, Малфой, как и на любого другого вредителя. Тараканы, многоножки, Малфои… они все одинаковые.

Гарри ухмыльнулся и улыбка его стала еще шире, когда он увидел, что фирменная ухмылка Драко чуть-чуть поблекла. Малфой пожал плечами.

— Хорошо. Будет намного проще найти крестраж, если ты не будешь тявкать и пытаться заколдовать меня каждые пять минут.

— Ты не пойдешь. И почему ты думаешь взять с собой Рона? Почему не Гермиону? Я думал, вы двое стали большими приятелями после того, как добыли Чашу Пуффендуя.

Взгляд Драко стал ледяным. Гарри подумал, что серый цвет идеально подходит к глазам Малфоя. Серая, как зимний туман, ледяная слякоть на дорогах и замерзшие металлические столбы, от прикосновения к которым кожу обжигает ледяной холод.

— Я уверен, что в библиотеке от нее будет больше пользы, — вежливо сказал он.

Гарри удивленно приподнял бровь. Всякий раз, когда Малфой отпускал случайное замечание, за ним обычно скрывался объем невысказанной информации. Он задумался об отношениях Драко и Гермионы. Чем они занимались последние несколько дней? Что было не так с тем поцелуем? Гермиона, похоже, тогда определенно не возражала. Гарри ожидал яростной пощечины, за которой последовал толчок вниз по лестнице и мощное жалящее заклятие. Вместо этого она, казалось, вот-вот упадет в обморок от полнейшего блаженства. И та сцена в библиотеке… Малфой сотни раз называл ее грязнокровкой и не заслужил ничего, кроме рассеянной усмешки или ответного оскорбления. На этот раз оскорбление задело ее за живое, Гарри был в этом на сто процентов уверен. Он ухмыльнулся.

— Она на тебя обиделась, не так ли?

Малфой пожал плечами.

— Не имеет значения. Как скоро у тебя будет этот адрес? Должен ли я сам его найти?

— Не стесняйся, осмотрись. Я собираюсь прогуляться по Омуту памяти, если ты не против подождать.

Он бросил мешочек с чашей на подоконник.

Малфой пожал плечами.

— Я обыщу кабинет, пока ты будешь этим заниматься. Сомневаюсь, что у Уизли хватит духу рыться в ящиках стола.

Рон покраснел, но ничего не сказал. Гарри подошел к Омуту памяти и откупорил пузырек, который оставил неподалеку. Он вылил серебристое содержимое флакона в чашу и наблюдал, как она взбалтывается. Малфой с любопытством наблюдал за происходящим.

— Скоро вернусь, — сказал Гарри и опустил лицо в жидкость.

Гарри потребовалось некоторое время, чтобы сориентироваться, поскольку он увидел сцену, почти идентичную той, из которой вышел. Вместо Рона, развалившегося в кресле, в кресле сидел Дамблдор. Как ни странно, его ноги были закинуты на стол точно так же, как и у Рона. Вместо волшебной палочки Дамблдор держал горсть разноцветных конфет и подбрасывал их в воздух по одной за раз, отправляя в рот.

Рядом с тем местом, где только что стоял Драко, стоял Северус Снейп. Он выглядел так же, как и обычно: сальные волосы, неприятный хмурый вид, угрюмое выражение лица. В одной руке он держал большую потрепанную книгу в черной обложке.

— Директор, мне нужно поговорить с вами о важном деле, — сказал Снейп.

— Я так и предполагал, Северус, иначе вас бы здесь не было. Не хотите ли сахарного муравья? Под конфетной оболочкой есть разные виды крема. Муравьи придают им особую пикантность. Действительно, восхитительно. За исключением зеленых. Не уверен, почему они предпочли вкус спаржи вкусу лайма. Я должен написать производителю…

Выражение лица Снейпа стало еще более недовольным.

-Нет, спасибо.

Его тон, должно быть, насторожил Дамблдора, потому что директор уронил конфету на стол и опустил ноги. Он наклонился вперед и сцепил пальцы, как Гарри неоднократно видел во время своих встреч с директором. Гарри нахмурился от фамильярности этого жеста и подавил волну грусти. Ему нужно было сосредоточиться на разговоре и не поддаваться ностальгии.

— Очень хорошо, Северус. Что на этот раз? Студенческий вопрос?

Снейп нахмурился и сел в кресло напротив Дамблдора. Он положил книгу себе на колени.

— Это не имеет отношения к школе. Я во многом признался тебе и думаю, что пришло время рассказать о причинах многих моих поступков, особенно в последнее время.

Дамблдор серьезно кивнул.

— Значит, ты решил наконец довериться мне?

Черные глаза Снейпа вспыхнули.

— Я доверил вам свои самые сокровенные секреты, как вам хорошо известно. Вы знаете об ошибках, которые я совершил, и о муках, с которыми я подходил ко многим своим решениям. То, что я расскажу вам сейчас, прояснит некоторые из этих решений.

Гарри нахмурился. Ноябрь. Со дня смерти родителей Гарри могло пройти не более нескольких недель. Ему хотелось перелезть через стол и встряхнуть Дамблдора. Как он мог поверить во всю эту чушь, слетавшую с губ Снейпа? Ошибки. Агония. Даже Гарри мог сказать, что Снейп был неискренен!

— Причина, по которой я недавно попросил вас помочь мне, заключается в том, что я знаю тайну Темного лорда. Я говорил вам, что он вернется. Я знаю, почему он вернется.

Приятное выражение лица Дамблдора исчезло, сменившись серьезным, компетентным волшебником, которого Гарри так редко видел.

— И почему это так?

— Крестражи, — просто сказал Снейп.

Взгляд Дамблдора заострился. Снейп кивнул.

— Я вижу, вы слышали этот термин. Я слышал о планах Волдеморта из надежного источника. От Пожирателя смерти, конечно.

Лицо Снейпа исказилось.

— Было бы достаточно плохо, если бы он создал хоть один крестраж. Но дело в том, что Волдеморт так боится смерти, что создал несколько таких предметов.

Дамблдор встал.

— Это очень серьезно.

Снейп кивнул.

— Теперь вы знаете. Я не смог много узнать об этих предметах.

— Это запрещено.

— Я действительно нашел в этой книге одно упоминание.

Снейп поднял том и протянул его Дамблдору, который взял его. Гарри поспешил взглянуть на книгу, когда Дамблдор открыл страницу, отмеченную красной шелковой закладкой.

— Из личной библиотеки Салазара Слизерина, — прокомментировал Снейп.

— Откуда это у тебя? — резко спросил Дамблдор.

Снейп закатил глаза, и его тонкие губы скривились в усмешке.

— Вы забыли, кто я такой? Я знаю довольно много темных волшебников.

— И ты достаточно безжалостен, чтобы украсть это у них из-под самого носа, — пробормотал Дамблдор.

— Совершенно верно.

Глаза Снейпа вспыхнули, но он казался скорее гордым, чем рассерженным словами Дамблдора. Гарри прочитал слово «Крестраж», выведенное стилизованным шрифтом вверху страницы. Остальные слова на странице были написаны темным, неровным шрифтом, который, казалось, слегка изгибался, когда он смотрел на них. Он нахмурился. Таким шрифтом были написаны только книги по очень темной магии. Дамблдор быстро просмотрел страницу. Гарри смог разобрать только несколько слов, написанных архаичным шрифтом. Похоже, это было введение в крестражи. Дамблдор перевернул страницу и захлопнул книгу, к большому раздражению Гарри.

— У нас обоих были бы серьезные неприятности, если бы эта книга оказалась у нас, — предупредил Дамблдор. — Вы открыто носили ее по коридорам?

Снейп спокойно посмотрел на него.

— Вы потрудились прочитать обложку?

Дамблдор перевернул книгу. Гарри заглянул ему через плечо, чтобы прочитать название книги. «Зелья счастья и как их приготовить» Эрнестины Уэлшмайр.

— Что ж, я полагаю, это могло бы ввести в заблуждение стороннего наблюдателя, — прокомментировал Дамблдор. Гарри фыркнул. Только того, кто не знал Снейпа!

— Спасибо, Северус. Я обдумаю твои слова. Я верну тебе это, когда закончу читать, и тогда мы сможем поразмыслить.

Снейп кивнул.

— Я верну книгу в Паучий Тупик, чтобы из-за нее… ни у кого не было неприятностей.

Он встал и направился к двери.

— Северус. Проследите, чтобы никто больше не узнал об этом.

Снейп нахмурился.

— Я не дурак.

Он вышел.

Дамблдор вздохнул, когда он ушел.

— Действительно, нет. Никогда не был дураком.

Он положил книгу на стол и еще раз приоткрыл обложку, чтобы увидеть настоящее название, напечатанное на пожелтевшем пергаменте.

«Секреты долголетия и бессмертия» Бапталы.

Воспоминание оборвалось, и Гарри внезапно вернулся в свой нынешний кабинет. Он громко выругался. Малфой с удивлением посмотрел на него, развалившись в том же кресле, где только что сидел Снейп.

— Я не думал, что гриффиндорцам позволено использовать такие выражения, Поттер.

— Заткнись, Малфой. Я думаю, у нас, наконец, появился шанс! Это воспоминание о разговоре Снейпа с Дамблдором. Он действительно рассказал Дамблдору о крестражах Волдеморта. У Снейпа была книга, в которой говорилось о них. К сожалению, Дамблдор не оставил воспоминаний о том, как читал ее, но, возможно, я знаю, где найти книгу. Снейп сказал, что заберет ее в Паучий Тупик на хранение!

Гарри принялся расхаживать по комнате.

— Теперь, если бы мы только могли узнать адрес Снейпа…

— Я знаю, где он живет, — небрежно сказал Малфой.

Гарри уставился на него. Малфой рассмеялся и Гарри был потрясен, услышав, что это прозвучало как искреннее веселье, а не как саркастический лай.

— Честно, Поттер, ты думаешь, я все лето прячусь в Мэноре? У меня есть жизнь, знаешь ли. Старый добрый Снейп считался другом семьи.

Он вздрогнул.

— Живет в ужасающем доме, в убогом районе. Что это за книга?

— Потрепанная черная книга, — он назвал им два возможных названия и продолжил:

— Это здорово, Малфой. Ты мог бы отвести нас туда.

— Я мог бы отвести туда Уизли. Ты остаешься здесь.

Гарри нахмурился, но Малфой поднял руку.

— Я ни в коем случае не буду отвечать за безопасность Избранного. Если Снейп и группа Пожирателей смерти случайно окажутся в Паучьем Тупике, они схватят тебя, и это положит конец этой маленькой войне еще до ее начала.

— Он прав, Гарри, — сказал Рон, хотя по его голосу было видно, что у него язык не поворачивается признать правоту Малфоя.

— Черт возьми! — закричал Гарри. — Сначала я был пленником у Дурслей, а теперь я пленник здесь!

— Это всего на пару недель, приятель, — извиняющимся тоном сказал Рон. — И тебе еще предстоит пережить кучу воспоминаний. Я буду расстроен, если мы дойдем до дома Снейпа и ты обнаружишь воспоминание о Дамблдоре, читающем эту чертову книгу.

Гарри виновато посмотрел на шкафчик с Омутами памяти.

— Я не буду. Мне нужно убраться отсюда к чертовой матери.

— Пошли, Уизли, — Драко встал и направился к двери, взмахнув мантией. Гарри удивлялся, как ему удается так высокомерно шуршать плащом при ходьбе. Наверное, годы тренировок перед зеркалом.

Рон изумленно уставился на Малфоя.

— Сейчас?

— Сейчас самое подходящее время, Уизли.

Драко направился вниз по ступенькам.

— Как мы туда доберемся? — крикнул Рон.

— На метлах.

— При таком ветре? — за окном стоял вой, как будто там находилась куча банши. Рон беспомощно посмотрел на Гарри.

— Останься, если боишься, Уизел, — поддразнил Драко снизу.

— Возьми мою метлу, Рон. Она рядом с моим сундуком. На ней есть регуляторы устойчивости. Не позволяй ему уговорить тебя на какую-нибудь глупость. И, ради бога, не позволяй ему провоцировать тебя на драку!

Веснушки Рона выделялись, как маяки, на его бледном лице, когда он поднялся на ноги.

— Подожди, Малфой! — крикнул он, а затем пробормотал: — Дурацкий, тупоголовый слизеринский ублюдок. Если я не вернусь, Гарри, было приятно с тобой познакомиться.

Рон поплелся за Малфоем, как побитая собака за своим хозяином. Гарри вдруг пожалел, что предложил Рону свою метлу. Ему следовало бы взять мантию-невидимку и последовать за ними. С другой стороны, Рон воспринял бы это как знак того, что Гарри ему не доверяет, что, конечно, было бы не совсем правдой. Он не доверял Рону в присутствии Малфоя.

Он вернулся к Омуту памяти с дурным предчувствием. Возможно, ему не следовало отпускать Рона. Тем не менее, пока это была единственная зацепка, которая у них была по крестражам.