Пламя моей души (джен)

В наш автобус Кёя так и не сел. Не верилось, что он не поехал, поэтому до последнего я надеялась, что он просто опоздал. Правда, как такой пунктуальный человек может опоздать…

Меня отвлекал Рехей, который спокойно сидеть не может, а потом я болтала с Киоко.

Все сомнения развеялись, как только мы приехали. Хибари, словно какой-то Бэтмэн, только в форме средней школы, спрыгнул с крыши автобуса и, пока все стояли, раскрыв рты, пошел впереди, не дожидаясь остальных.

Второй сюрприз поджидал, когда мы забирали сумки из багажника и оттуда вывалился спящий Ламбо. Можно было бы его отвести в местный участок полиции, но это было бы слишком жестоко. Пришлось позволить ему идти с нами. Киока была в восторге, так что может быть удастся хотя бы на время спихнуть на нее присмотр за малышом.

Мы распределили места, оставили вещи в гостинице, поужинали, послушали извинения Киоко перед другими постояльцами за слишком громкого брата и рассосались по комнатам. Ламбо, весь вечер шумевший, перезнакомился со всеми, успел многих уже достать, а у некоторых от него началась головная боль. Правда, Рехей оказался достойным ему соперником и орали они вдвоем, поэтому Ламбо остался ночевать в комнате с мальчишками.

Уже вечер, кто-то устал с дороги, а кто-то болтает в комнате, а завтра с утра пройдет первая экскурсия.

Решив прогуляться и, хотя бы немного осмотреть окрестности, я обнаружила в саду у гостиницы при огромном храме, Хибари. Он также заметил мое приближение, но только ненадолго приоткрыл глаза.

— Ты здесь ночевать собираешься? — спросила я, зная, что нам должны были дать всего две общие комнаты, но Хибари наверняка выбил себе одиночную.

Кёя смерил меня взглядом, на который я только хмыкнула.

— Заметил кого-нибудь? — уже более серьезно поинтересовалась.

— Нет.

Учитывая внимательность Хибари и его способности к обнаружению подозрительных личностей, наблюдатели, если и остались, то держатся на почтительном расстоянии. Я в свою очередь не заметила использования пламени.

— Завтра за два часа до экскурсии я буду разминаться где-то поблизости, — сообщила и не видя реакции, но зная, что он услышал, вернулась в комнату.

* * *

Стальные тонфа с металлическим лязгом звенели о железные украшения на моих костяшках. Что ж, мне они пришлись по нраву, тем более что были не слишком массивными. Не то, чтобы кастеты мне были нужны для усиления, но я могла блокировать удары стальных дубинок, испытывая меньше неприятных ощущений. Пламя усиливало тело, но не лишало чувствительности. Впрочем, кастеты тоже полностью ее не лишали, поэтому я все еще придерживалась старой тактики преобладания уклонений.

Размявшись в спарринге, мы отделались ушибами и вывихом, который я попыталась сама себе вправить. С первого раза вышло не очень, зато больно. Кея вправил, как следует и спросил:

— Когда ты начнешь сражаться в полную силу?

— Сперва я должна показать, почему я этого не делала раньше. Сражаюсь с тобой я на полную, но есть несколько особенностей моего атрибута, которые кардинально могут поменять картину боя.

Я посчитала, что проще будет показать. Мы как раз выбрали ущелье, закрытое камнями и деревьями. Подойдя к одному из валунов, я повторила свой удар, позволив пламени немного вспыхнуть на руке. Валун был поменьше, да не слишком толстый, поэтому раскололся, будто только этого и ждал годами. Хибари оставался стоять на месте почти бесстрастно, только заблестевшие глаза выдавали интерес.

— Один такой удар может убить обычного человека, но ты его выдерживаешь на таком неясном уровне использования силы. Сила удара — это банально, есть еще несколько вариантов. Например, вот так, — я чуть присела, напружинивая ноги и запрыгнула на скалу, находившуюся над нами в десяти метрах.

Когда мы вернулись в гостиницу, Хибари куда-то пропал. На меня же накинулся плачущий Ламбо, стоило только пожелать доброго утра.

— Ламбо-куну сначала было весело, — пояснила Киока. — Он разбудил всех мальчиков, а потом и девочек. Когда понял, что ты пропала, то заплакал и мы никак не могли его успокоить. Кстати, где ты была, Кира-чан?

— Делала зарядку, — ответила и погладила ребенка по голове. — Ну все, чего разревелся, никуда я не делась.

Ламбо ревел и пытался что-то сказать сквозь вой, но я не разобрала.

— Братик пошел тебя искать, — задумчиво сказала Киока.

— До сих пор не вернулся? — повертела головой, прислушиваясь, но криков не услышала.

— Да, но ничего, скоро вернется.

Тем же поздним вечером после экскурсий и осмотра сомнительных достопримечательностей, мы с Хибари снова сходимся в спарринге.

* * *

На второй день поездки Рехей неожиданно украл утреннюю запланированную тренировку у Хибари. Народ в гостинице просыпался часам к восьми, а боксер привык рано вставать на пробежку и мне не повезло напороться на него покидая гостиницу.

— Кира! — обрадовался друг. — Ты тоже решила с утра пробежаться? Давай вместе на перегонки, как раньше?

— Тише, Рехей, остальных разбудишь, — попросила я. — Извини, но я уже договорилась с Хибари о встрече.

— О, он тоже может присоединиться, — с широкой улыбкой разрешил Рехей, потащив меня подальше от гостиницы.

Кажется, он совсем не понял, о чем я намекала. Иногда забываю о его непонятливости в некоторых делах. Нормальный человек бы сразу подумал о свидании. Даже подросток.

— Ну, в общем, сегодня небольшая пробежка, а потом тренировочный спарринг, — медленно выговорила я, находясь между радостно перевозбужденным Рехеем, чуть ли не прыгающем на месте, и Кёей, источавшим жажду убийства.

— Ты мешаешься, травоядное, — вскинул Хибари свое любимое оружие.

— Что? — не понял Сасагава. — А, да! Ты хочешь сказать, что, как и Кира, не потянешь долгую пробежку? Ладно, тогда мы уменьшим ее вдвое! Кира, скажешь, когда начнете выдыхаться, ладно?

Рехей сам того не зная, попал в самую точку. Кёя услышал только «не сможешь, как и Кира». Хибари побежал, да побежал еще как — впереди паровоза! Боксер посчитал это вызовом и теперь эти два упертых барана бегут в тридцати метрах впереди, а я едва за ними поспеваю! С-с-сволочи! Помедленней! Вас же одних оставить нельзя!

* * *

Рехей теперь присоединялся утром и вечером к нам с Кёей и навязывал соревнование-пробежку. Мы вынужденно вставали еще на час раньше, чтобы успеть устроить спарринг и чтобы Кея провел обещанную по уговору тренировку. Боксер тоже захотел участвовать, но продержаться долго против Хибари не мог. Тот, даже если откладывал тонфа в сторону ради кулачного боя, был сторонником быстрых и сильных атак, и в итоге получалось, что Рехей скорей тренировался держать удар, чем драться. Разве что Хибари он не боялся бить в полную силу, пусть и без максимального использования пламени, но Кёя все быстро понял и просто не давал себя достать. Он даже мог с некоторым неудобством, но выдержать этот ошеломительный удар. И с первого же их боя я поняла, что Рехей попал. Впрочем, судя по горящим глазам боксера, Кея тоже нехило влип. Если я делала упор на ловкость и уклонения, то эти двое определенно были силовиками. Жаль только стили различались — Рехей боксер и дерется только голыми кулаками, Хибари же привык драться тонфа и вполне может провести удары ногами. Добавим сюда характер простого, как двери, боксера, мозг которого работает немыслимыми путями, и несносного асоциального Хибари, который не любит шум.

— Фух, — вздыхаю, наблюдая как они в очередной раз то ли дерутся, то ли проводят спарринг.

Будто этого было мало, на площадку выскочил Ламбо:

— А я вас нашел! Ламбо-сан тоже хочет с вами веселиться!

Блин! Быстрей, надо не дать Кее его зашибить.

— Даешь двести отжиманий! — тут же вскакиваю с места сидения.

Рехей воспылал и принял упор лежа, Кея на такое не купился и раздраженно уставился на прервавшего бой ребенка.

— А? Вы уже не играете? — завертел головой Ламбо. — Тогда поиграйте с Ламбо-саном!

Кроссовки заскользили по земле при торможении, и я замерла между ними.

— Не тронь!

— Ой! — воскликнул теленок, увидев чудовище с тонфа.

— Еще одна помеха, — раздраженно цыкнул зубами Хибари. — У нас тренировка. Такому здесь точно не место.

— Ну хочется ему, пусть будет. Я поговорю, он мешать не будет.

Кея отвернулся, что должно было мне сказать о его высочайшем позволении. По крайней мере я уверена, что бросаться с тонфа он сейчас не будет, потому подхватила за руку Ламбо и отвела его чуть в сторону.

— Ламбо, ты что здесь делаешь? — для начала я попыталась его убедить вернуться в гостиницу.

— Ламбо искал тебя, Кира. Хочу поиграть с вами. С Киоко скучно! — знакомо заныл.

Определенно Тсуна на него плохо влияет. Когда он только появился у нас, то либо бросался с оружием, либо тут же рыдал, либо с улыбкой пытался держать лицо.

— У нас не простая игра. Тут нельзя плакать или жаловаться.

— А этот страшный парень со школы пытался тебя убить? — на детском лице очень забавно сузились в подозрении глаза.

— Нет, на самом деле, он мой друг. И тот парень, который отжимается тоже мой друг. Мы тут проводим тренировку.

— Тренировку? — загорелись у него глаза, и он со знанием дела покивал: — Взрослые любят тренироваться. Ой, то есть Ламбо-сан тоже раньше тренировался. Много тренировался. И часто.

«Врет, как дышит» — восхитилась я, внутренне посмеиваясь. Если останется, то быстро вымотается и в гостинице будет меньше шуметь, а если сдастся, так тому и быть. Он все равно вымотается раньше мальчишек.

— Только учти, чтобы тренироваться с нами, надо не только постоянно возле меня держаться, но и с другими подружиться. С Рехеем будет просто, а вот Кея любит, чтобы его уважали и чуть-чуть побаивались. Поэтому обращайся к нему Хибари-семпай и постарайся не шуметь рядом с ним.

— Ламбо-сан все понял!

Не сомневаюсь, что малыш и сам поймет, как следует держать себя с Кеей. Но поначалу, надо следить, чтобы Хибари не решил, что будет проще разок ударить и отпугнуть теленка, чем постоянно его терпеть рядом. Он и Рехея с трудом терпит.

— Давай, попробуй, подойди к нему и познакомься. Я тебя учила, помнишь?

Малыш подошел и как по книжке представился. Невооруженным глазом видно, как он дрожал под острым серым взглядом, но Кея ответил:

— Хибари Кея.

— Хибари-семпай, разрешите присоединиться! — пискнул Ламбо, сорвавшимся от волнения голосом.

Кея усмехнулся, что значит, я правильно выбрала обращение. Вариант «-сан» тоже подходил, но так к нему все обращаются, а их он без зазрения совести избивает, «-нии-сан» — слишком фамильярно, нужен более официальный вариант.

Ламбо повернулся и, широко улыбнувшись, показал мне большой палец. Я скопировала этот жест и тут же Рехей выкрикнул:

— Двести отжиманий слишком просто! Триста, а потом еще четыреста приседаний!

Начинаю понемногу чувствовать себя Майто Гаем. Только густых бровей и костюма не хватает.

* * *

Устав после насыщенной вечерней тренировки, я облюбовала место в саду у храма. Нагнала прокрастинация и философские мысли, вроде зачем я все это делаю? Нервничаю, переживаю, пытаюсь просчитать действия других. Если подумать, то что Хибари, что Такеши и Рехей — просто подростки, и им по сути ничего не угрожает. Угрожает ли что-то Тсуне еще большой вопрос, но раз из него собрались делать босса мафиозной организации, то будут беречь хотя бы некоторое время. Сейчас братца беспокоит само слово «мафия» и он даже не думает, почему кому-то так понадобилось выдвинуть мелкого мальчишку, абсолютно не подходящего на эту роль, на данный пост. Думаю, со временем он это все же поймет. Я, конечно, могу ему попытаться открыть глаза, но от этих откровений он другим человеком не станет. Только влипнет больше, наворотит чего-нибудь, и меня втянет. Про Азазеля ему незачем рассказывать, про центры даже может быть опасно. Если уж Реборн не дает никаких уроков по освоению пламени, пользуясь пулями, то вряд ли такая самоучка, как я, его превзойдет.

— Что ты здесь делаешь?

Хибари появляется неожиданно. Будто вытекает из тени дерева.

— Наслаждаюсь вечером.

— Почему не в гостинице? — не могу разглядеть его лицо, но бьюсь об заклад оно как всегда бесстрастно.

— Захотелось побыть одной. Кея, нескромный вопрос. Почему ты все это делаешь?

Наверное, слишком неожиданный вопрос, потому что Хибари долгое время молчал. Я уже начала думать, что он не расслышал или просто проигнорировал, когда получила ответ.

— Пути бывают разные, но своей цели я верен всегда.

— Расскажешь, что это за цель? — осторожно поинтересовалась я, боясь спугнуть момент.

— Есть человек, который однажды уже совершил это. Стал настолько сильным, что заставил клан признать его волю и ушел.

Человек, который смог стать чудовищно сильным… чтобы где-то десяток таких, как отец Хибари считался с его мнением… На такого человека не зазорно ровняться. Клан Хибари, как я понимаю, придерживается строгих правил и традиций. Стоит только посмотреть на самого Кею: на лицо любовь к традиционно японским вещам, нарочито официальное поведение, всегда непроницаемое лицо, исполнительность и боевые навыки на высоте. Охотно верю, что такие люди так просто не дадут всем членам клана делать, что им вздумается.

— Чтобы стать настолько сильным могут уйти годы, — замечаю я. — Тебе так просто не позволят стать сильнее.

Кея приблизился на несколько шагов. Теперь я могла рассмотреть его лучше, но загадочный полумрак, который вызвал на такие откровения, все еще скрадывал движения и эмоции.

— Ты хочешь сдаться? — вкрадчиво и тихо поинтересовался, но мне послышалась в этом угроза.

«Я думала только о том, чтобы сбежать» — вот что я могла бы сказать. Возможно, он догадался об этом.

Ага, бросить все и прыгнуть на ближайшее судно через океан в надежде, что удастся скрываться от мафии, как можно дольше. Новое имя, документы, новая жизнь. Хотя какие документы! Я же несовершеннолетняя! Останется только побираться на улицах. Может быть удастся повторить свой подвиг и каким-то немыслимым образом сколотить банду и будет чуточку легче. Только опять могут найти по мистическим способностям. И так всю жизнь, пока где-нибудь не получу пулю в лоб, причем тут уже не важно от уличного сброда или от мафии. А если не важно, если и так, и так на самое дно падать, то…

— Мой девиз — еще поборемся, — усмехаюсь в ответ. — Что бы там ни ждало в будущем.

— Хорошо, — Хибари на мгновенье прикрывает глаза и стремительным шагом удаляется в другую сторону.

* * *

Ламбо все время преследовал меня или Рехея, чтобы поучаствовать в «веселье». Кажется, он думал, что это интересная игра и жаждал присоединиться. Физически он не выдерживал нагрузки, но Рехей с радостью отнесся к нему, как к утяжелителю при беге. Поэтому теленок катался с ветерком за спиной у боксера. Хибари бесился, но избивать ни Рехея, ни Ламбо я не позволяла. Приходилось и вмешиваться, и останавливать тонфа руками, и убегать.

Зато у Рехея была компания и пока он наматывал круги, Кея давал мне урок драки против толпы. К сожалению, даже участие в тренировках не могло полностью вымотать Ламбо и мне с Киоко приходилось развлекать ребенка. Киоке где-то удалось достать тетрадь и несколько цветных карандашей, но это ненадолго занимало малыша.

Может быть я об этом пожалею… но я решила попробовать научить Ламбо осознанно использовать свой атрибут, раз уж сила у него такая активная. Грех не вставить свои пять копеек, когда малыш и так вовсю ее использует, например, когда остается жив после ударов Реборна.

Пришлось поизгаляться, облекая в слова свои ощущения, еще и подать все интересно, но оно того стоило. Всего лишь к концу поездки, а это за четыре дня, Ламбо научился призывать свое пламя в большой палец. На пламя, честно говоря, оно было слабо похоже. Как будто зеленый статический разряд тихонько затрещал и на ощупь, стоило прикоснуться, то же самое.

— О чем ты подумал? — полюбопытствовала я, зная, что для использования пламени нужно горячее желание действовать и внешняя угроза.

— Не скажу, — показал он язык.

— Не вредничай, — с силой взъерошила волосы на его голове.

— Ламбо вспомнил, как его заперли одного в особняке, — непривычно насупился ребенок, которого я за все время привыкла видеть громким и веселым. — Ламбо захотел остаться здесь. Тут весело.

— Ламбо-кун! — позвал голос Киоки и дверь отодвинулась. — О, ты тут с Кирой-чан, — выдохнула девочка, — а я боялась, что ты снова куда-то убежал.

— Киока, ты принесла конфеты? — повеселел ребенок.

— Да, держи, Ламбо-кун, — протянула она две обычные карамельки.

Ламбо тут же зашуршал ими.

— Кира-чан, помнишь, ты советовала мне посмотреть тренировку братика? Честно говоря, я не очень поняла, когда братик пытался объяснить мне про свой Экстрим, — посетовала девочка, переводя дух. — Я только поняла, что он очень старается и испугалась, что он перетрудится.

— А ты про это… — протянула я, снова отвлекаясь на греющего уши Ламбо, который нагло уселся на ногу. — Это да, тренировки у него и правда сумасшедшие, но выдержать их помогает его Экстрим. Это почти мистика, — усмехнулась я, понимая, что не знаю, как об этом рассказать Киоке и вообще стоит ли. Хотя зачаток идеи уже родился, и я решила его развивать. — Говорят, для сильных духом нет преград. Чаще всего сила духа проявляется в экстремальных ситуациях, где человек вынужден совершить нечто за гранью норм. Вот представь, что эту силу духа можно материализовать и научиться осознанно переходить в это особое состояние.

Кажется, ей требовалось некоторое время, чтобы все это переварить. Я, что называется, прошла по грани, не сказав ни слова о «магии», поэтому за шутку это не примешь.

— А я тоже так умею! — воскликнул Ламбо.

Киока уже было открыла рот, как я прикоснулась указательным пальцем к его губам и прошептала:

— А это будет наш маленький секрет. Договорились?

— А что ты мне за это дашь? — тут же спросил он.

Я приподняла вопросительно брови, но потом понятливо улыбнулась:

— Куплю мороженное, когда мы вернемся в Намимори.

* * *

— Я дома! — оглашаю, открывая дверь.

— Акира-чан, ты вернулась! — улыбающаяся Нана высунулась в коридор с таким видом, будто меня пару лет не было. — Заходи скорей, мы как раз обедаем.

— Опять соумэном, — грустно отзывается братец из кухни.

— Не жалуйся, у нас не так много денег, — возмущается Нана, возвращаясь к столу.

Я успела проголодаться пока мы возвращались автобусом обратно, поэтому тоже зашла следом за ней. Хотя недоуменно нахмурилась на замечание о деньгах.

— О, ничего удивительного. У нас прибавляется ртов, — сказала я, увидев за столом кроме Реборна еще и Бьянки, потягивающую с помощью палочек холодную лапшу.

— Ба-га-га-га! А вот и я! Ламбо вернулся! — из коридора на кухню выскакивает кудрявый малыш в его любимом костюме коровы.

— Ламбо-кун, где ты пропадал? — всплеснула руками Нана. — Ты просил соумен, и я приготовила его для тебя.

Они что, неделю один соумен ели?

— Сначала рога поправь, а потом высовывайся! — прикрикнул на него братец и я тоже обратила внимание на сползшие заколки в форме рожек.

— Уй-ёй! — ребенок заметил сползший прямо на лоб рог, который перевернулся вниз. От смущения он покраснел и сбавил в привычной громкости: — Это я специально. Но лучше поправлю.

Заметив, что остальные ни капли не верят, еще и посмеиваются, ребенок вообще залился краской.

— Я правда специально! — воскликнул, сгорая от стыда и перевел тему: — Умри, Реборн!

Малыш достал небольшую базуку и нажал на курок. В репетитора Тсуны он все-таки попал, но тот поймал снаряд обычными деревянными палочками и в мгновенье ока отправил его обратно, продолжив поедать лапшу. Ламбо вылетел в открытое окно с громким криком. Нана выглянула во двор, но никого не увидела, Тсуна был просто в шоке, а Реборн со своей подружкой продолжали кушать, как ни в чем не бывало.

— Тсу-кун, может сходишь поищешь Ламбо-куна? — повернулась Нана к братцу.

— Не стоит беспокоиться, маман, — заговорил Реборн. — Он сам вскоре вернется.

— Точно. Раньше с ним все в порядке было, — нервно улыбнулся Нане Тсуна.

— Не успела приехать… Пойду его поищу, — вздохнула, отправляясь обратно к прихожей обуваться.

— Но Кира-чан, а как же обед? — окликнула меня Нана.

— Потом пообедаю, все равно ничего не остынет. Кстати, если кто-то все же волновался, где пропадал Ламбо, то он забрался в багажник автобуса и поехал со мной. Сказал, что больше так путешествовать не будет.

— И как прошла поездка? — хмыкнул Реборн.

Я ненадолго замялась с ответом, пытаясь понять, о чем он думает.

— Незабываемо. Он едва не переорал Рехея, и Хибари нас всех раз десять чуть не убил, и это только в первый день.

Быстрый осмотр двора и улицы не принес никаких результатов. Не видно было ни Ламбо, ни возможного места его приземления. Возможно, его отнесло дальше, чем я думала, поэтому я отправилась по улице, заглядывая в чужие дворы.

Я чувствовала нарастающее раздражение. Невооруженным глазом видно, что Ламбо никто не воспитывал. Он не знает элементарных норм поведения и многое в доме Савад для него стало ново. Спасибо хоть читать и писать умеет. За столь короткое время безалаберное поведение и невоспитанность не выведешь, а иногда он что-то отжигает вроде этого, но это не повод плевать на него. Реборн не скрывает своего безразличного отношения, Бьянки вообще не колышет этот ребенок, она у нас появляется набегами, Тсуна переживает, но ничего не делает, как и всегда. Только Нана относится к нему снисходительно, как и к любому другому ребенку. А между тем, малышу нужны взрослые, которые заботились и воспитывали бы его. И вообще-то я не хочу этим заниматься, с радостью бы передала эту заботу кому-то.

— Савада-сан? — удивленно меня кто-то окликнул.

— Привет, Шоичи. Не видел тут ребенка в костюме коровы?

— Как раз такой прилетел ко мне в квартиру, — немного ошарашено пробормотал подросток, поворачиваясь боком, чтобы я могла рассмотреть ребенка, закинутого на плечо.

— О, спасибо, — я тут же сняла малыша, осмотрев его на предмет повреждений.

На удивление серьезных ран не обнаружилось. Я с него каждый раз седею, а ему хоть бы хны. Надо бы все-таки в больницу сходить, но там уже Ламбо и меня в лицо знают. Каждый раз смеются, что с одними синяками приходим госпитализоваться, а ведь я предотвратила по крайней мере половину несчастных случаев с Ламбо.

Наблюдая за осмотром, Шоичи решил рассказать:

— Он лежал без сознания в груде обломков. Не знаю, что проломило нам две стены и как он оказался там, но он вроде бы дышит и на нем не видно серьезных ран. Этажом ниже нашей квартиры живет доктор, который его осмотрел. Беспокоиться не о чем, но он еще не приходил в себя.

Странно. Огромный снаряд, который унес его за две улицы и пробил две стены практически не навредил Ламбо, хотя взорвался наверняка практически в упор. Даже если учесть, что его оружие ослабили, то все равно малыш должен по всем правилам стать пациентом реанимации. Существует только одно объяснение — его тело защищает это странное электрическое пламя.

— Шоичи, ты не мог бы пройти со мной? Я переговорю с виновником, чтобы он возместил тебе ремонт.

— О, наверное, не стоит, — парень еще сильнее занервничал. — Почти сразу же нам доставили посылку с извинениями.

— Это она? — спросила я, обратив внимание на деревянную коробку в его руках.

На боку обнаружился отпечатанный черной краской рисунок: два бычьих рога. Без сомнений — семья Бовино. Даже не зная их герба или символа, можно сопоставить и догадаться, почему у Ламбо повернутость на этой символике.

— Эм… Ум… Да… — парень бросил опасливый взгляд на коробку в своих руках, будто она может в любой момент взорваться. Хотя почему «будто» …

— Ты смотрел что там? Видимо, да. Ладно, давай ее мне. Хотя постой, по логике вещей здесь должно быть возмещение ущерба.

— Насчет этого, Савада-сан… — вновь замямлил парень, скривившись будто от боли и прижав ящик сильнее к животу. — Мы бы хотели вернуть эту коробку.

— Почему?

— Наверняка, она оказалась у нас по ошибке. В посылке было письмо и мы нашли адрес в кармане у малыша, — у подростка резко проявился шок и осознание на лице: — Савада-сан, так это ваш адрес?!

— Давай посмотрим, что там, — решила я.

Гвозди, которые закрывали крышку уже вскрывали, потому я вскоре уже сидела на корточках перед ящиком, рассматривая содержимое.

Сверху лежала короткая записка «Летний ассортимент Бовино в качестве извинений». Развернув ее, я обнаружила послание: «Покорнейше просим прощения за причиненное беспокойство со стороны Ламбо. Это самое малое, что мы можем вам дать. И, пожалуйста передайте пакет с коровьими пятнами Ламбо». Летний ассортимент — это видимо две пачки итальянской пасты, бутылка вина неизвестной цены и три бутылки оливкового масла. И… да ладно? Пачка денег. Судя по тому, что здесь купюры по десять тысяч йен… Ничего себе так сумма получается! Не удивительно, что Шоичи так испуганно на них смотрит, мне тоже боязно держать такую сумму при себе. А если учесть, что в пакете с коровьими пятнами пять штук гранат, то поневоле задумаешься — чьи это деньги и не захотят ли их вернуть?

— С-савада-сан, у малыша была ваша фамилия и имя Реборн-сана, — Шоичи протянул мне ту самую записку, очевидно набросанную рукой Ламбо.

Итак, по логике вещей вино, паста и оливковое масло адресованы в качестве извинений за разрушения для семьи Ирие. Но мы имеем дело с дебильной семьей Бовино, так что они могут извиняться и перед более уважаемым наемником Реборном. Блин, чтобы в этом разобраться надо поговорить либо с семьей Бовино, либо с Реборном, а так как только один в зоне досягаемости…

— Шоичи, идем со мной, поговорим с Реборном.

— Д-да, — вздрогнул подросток.

Боюсь реальность от встречи с Реборном разочарует его фантазии насчет грозного бандита Реборн-сана.

Все началось еще когда мы только зашли во двор. Картина, открывшаяся нам, была вопиюще наглая. Ладно еще Реборн в шортиках, гавайке и своей неизменной черной шляпе, но Бьянки в открытом купальнике…

— Бьянки, ты кажется перепутала итальянский пляж с нашим двором, — с легким неприкрытым неодобрением в голосе сказала я, привлекая внимание. — Ты шокируешь нашего гостя.

Бедняга Шоичи стоял напряженно, вытянувшись по струнке и обтекая потом совсем не от жары. Судя по направлению взгляда, таких девушек он видел только на плакатах.

— З-здравствуйте! — выдавил он из себя слишком громко и тонко.

— Реборн, тебе семья Бовино посылочки шлет? — прямо спросила я.

— Так это и есть Реборн… — пробормотал Шоичи, вперившись взглядом в ребенка.

Судя по поплывшему взгляду, у него все-таки произошел разрыв шаблона, причем этому поспособствовала еще и бутылка пива в руке Реборна.

— Ты пришел убить его? — вскинулась Бьянки одним движением оказавшись на ногах.

— Не дави своим телом на неокрепшую психику обычного японского подростка! — я выставила ладонь перед ней, прямо в районе двух ее достоинств. — Вообще-то это из-за Реборна Ламбо порушил их дом.

— Чаос! — поздоровался репетитор, отпив из жестяной бутылки. — Семья Бовино возместит все убытки.

— Реборн! — Ламбо очнулся и заорал мне на ухо, горя желанием возмездия. — Рога Ламбо-сана могут становиться оружием! Умри же, Реборн!

Я успела заметить, как «потек» хамелеон Леон в руку Реборна и поэтому успела выставить руку перед лицом Ламбо, когда репетитор отбил метательный рог обратно. Вовремя — острый конец вонзился мне в ладонь.

— А! Кира! — воскликнул малыш, теперь заметив кто его нес.

— Ага, — сказала я, стягивая ребенка вниз, пока он снова не дернулся что-то творить. — Реборн! Разберись уже с семьей Ламбо! Поговори с его родителями или опекунами, это ведь наверняка обычное недоразумение. Наверняка, его опекун не смог ему нормально что-то объяснить, и Ламбо неправильно все понял. И вообще, если семья Бовино возмещает все убытки, кто мне нервные клетки возместит?! Бьянки! Если уж расположилась в нашем доме со всеми удобствами, то будь добра взять на себя хотя бы обязанности по дому. Ока-сан не обязана тебя кормить! Увижу на кухне, ты знаешь! Будет военный режим!

Выдохнувшись, я заметила абсолютно круглые зеленые глаза малыша, которого я держала на руках.

— Опекуны Ламбо скорей всего все правильно поняли, но эта тупая корова слишком надоедливая, — ответил Реборн ровно.

— К тому же бесполезная, — поддакнула ему девушка. — Он то и дело только все рушит и всем надоедает. Особенно Реборну.

У малыша от такого слезы на глаза навернулись. Он смотрел на этих двоих взрослых, закусив губу.

— Стрелочники! — возмутилась я и тут Ламбо заревел и достал ту самую розовую миниатюрную базуку из своих волос.

У бедного Шоичи глаза на лоб полезли, а челюсть упала где-то в недра земли.

Появившийся взрослый Ламбо был одет в простую юкату.

— Боже мой, — флегматично вымолвил он, тем не менее с интересом осмотрев присутствующих. — А я только собрался насладиться гостиничной кухней.

— Что за грохот вы опять устроили! — на веранду выскочил Тсуна. — Эй, Бьянки, что ты на себя напялила?!

Взгляды «Ядовитого скорпиона» и взрослого Ламбо встретились. Ламбо отвернулся и быстро зашагал прочь:

— Прошу меня извинить, я вас покину…

— Все нормально, я все обьяснил Бьянки. Прости за то, что тогда случилось, Ламбо, — остановил его братец. Повернулся к девушке: — Видишь, через 10 лет он становится таким. Понимаешь?

— Так ты жив, Ромео, — с неприкрытой угрозой сказала Бьянки.

— Беги, Ламбо! — завопил Тсуна.

— Дура, куда в купальнике! — заорала я, когда эти двое пронеслись мимо.

— Реборн, сделай что-нибудь! Останови их! — кричал Тсуна в панике.

— Зачем? Ты же можешь остановить их сам, верно? — спокойно сказал репетитор, направив дуло пистолета в лоб братцу.

Далее я наблюдала картину, свидетелем которой вблизи никогда не была. Братец вначале, как и положено «умер» от пули, а потом быстро вспыхнуло пламя, и одежда на нем разозвалась на клочки. Уцелело одно белье. Вместо обычного Тсуны, теперь стоял бешено выпучив глаза Тсуна-псих, который орал во всю глотку о том, что остановит драку ценой своей жизни.

Реборн выстрелил еще два раза и две крошечные струйки крови говорили о том, что он целился в щеки. Лицо Тсуны раздуло до невероятных размеров. Шоичи от всего увиденного упал в обморок прямо на землю. Бьянки замерла, уставившись на братца и впечатала ему в лицо свою отравленную кулинарию.

— Раздражаешь, — бросила она.

Развернувшись, девушка напоролась на мой взгляд. Ее веки чуть расширились. В этот момент я хотела ей как минимум хорошенько врезать, а лучше взять этот отравленный торт и запихать его ей в одно место. Слишком много всякого случилось за неполный час. Поэтому не сразу осознав, что эти желания привели к активации пламени, я поздно поняла, что пламя опять прилило к радужкам. Отворачиваться поздно, она уже все видела.

— Раздражаешь, — повторила я ее слова и все-таки отошла, прикрыв глаза, чтобы прийти в себя.

Закинув руку Шоичи на плечо, и взяв в целую руку посылку, я направилась в дом. Подростка оставила на диване, посылку поставила в углу, чтобы кто-то случайно не задел. Я отправилась в ванную смыть кровь с руки и рога Ламбо, а заодно обработать рану. Вроде бы не глубокая, но все равно надо. Видимо действие базуки закончилось и вскоре маленький Ламбо прибежал обратно, крутясь под ногами.

— Сильно ранило? Ламбо умеет останавливать кровь! Надо перевязать рану!

— Это не настолько серьезная рана, — спокойно ответила перевозбужденному ребенку. — Достаточно промочить ватой со спиртом, что я уже сделала. Ламбо, что я тебе говорила про оружие в доме и нападения на Реборна?

Кстати, что делать с лимонками, что я нашла в ящике? Семье Ирие это точно возвращать не надо, да и Ламбо лучше не давать. Он хоть и бросает их относительно метко, но из-за того, что они все время летят в Реборна, то отлетают в разные стороны и зачастую в самого Ламбо.

— Но Реборн меня опять игнорировал! У меня обязательно получится его ранить и тогда он меня заметит!

— Он тебя уже замечает. Уверена, он просто делает вид, что не обращает на тебя внимания, чтобы ты начал атаковать его, — пошла я на хитрость. — А ты проучи его, делай вид, что тебе он безразличен.

— Ламбо-сан так и сделает! — мгновенно купился ребенок.

Когда мы вышли из ванной, Шоичи уже очнулся и был усажен Наной за стол с холодным соком и печеньем. Он все еще дико нервничал, как и целый и нормальный Тсуна, который не знал, как говорить с этим парнем о произошедшем во дворе. Также присутствовали и Реборн с Бьянки.

— Пф-ф-ф, — тут же громко выразил свое безразличие Ламбо и наиграно уселся за стол.

— Ты уже обьяснил всем, что произошло? — спросила я Шоичи.

— Д-да, — парень держался за живот, словно он болел.

— Что с тобой? Тебе ничего не предлагала съесть Бьянки?

— Н-нет! — рыжий подросток с подозрением и испугом уставился на флегматичную девушку. — Савада-сан, я, пожалуй, пойду домой.

Он вскочил на дрожащие ноги, едва не перекинув стул.

— Прими извинения семьи Ламбо, Ирие-кун, — все так же флегматично посоветовала Бьянки.

— Хорошо! Всего доброго! — бедный перепуганный парень схватил лежащую у стены коробку и быстро вылетел на улицу прямо через веранду, не успела я и слова вставить.

— Акира-чан, мне сказали, что ты увлекаешься языками. Хочешь я буду учить тебя вместе с Тсуной итальянскому? — неожиданно предложила Бьянки.

Мои брови непроизвольно поползли на лоб. С чего такая щедрость?

— Ой, что это? — воскликнула Нана со двора.

Все еще под впечатлением от недавних событий я выбежала во двор, где обнаружился десяток коробок, полностью идентичных прежней.

— Благодарность семьи Бовино, — пояснил появившийся следом Реборн. — Вероятно, для восстановления нервных клеток.

Я посмотрела вниз, встретившись с его черными глазками. Репетитор смотрел чуть насмешливо.

— Ока-сан, а у нас где-то есть рецепты блюд с добавлением вина?