Жертвенный Пёс (джен)

* * *

Пока весь Хогвартс с нетерпением ждал праздника, Гарри успел проклясть Святочный Бал за недели до его проведения. Профессор МакГонагалл, которая ранее не так уж и часто появлялась в их башне, спешно организовала обязательный факультатив по классическим танцам, и Поттеру декан уделяла особое внимание. Увы, но с танцами у него всё оказалось довольно плохо — несмотря на прекрасную координацию ловца, он всё никак не мог запомнить правильные движения и постоянно в них путался. В результате декан лишила его права самому выбирать партнершу, так что о том, чтобы пригласить Чжоу Чанг, даже речи идти не могло. Было обидно лишиться даже призрачной возможности пойти на бал с девушкой, которая ему нравится, но за прошедшее время он уже чётко усвоил, что этот бал — далеко не увеселительное мероприятие.

После недолгих раздумий в пару ему выбрали Джинни — оказалось, что, как и большинство чистокровных, базовые знания и практику в танцах она имела. Впрочем, особо важным пунктом было то, что вместе с ней на балу будут присутствовать и четверо её братьев — декан была уверена, что это не позволит распространить никакие «грязные сплетни», но отдельно попросила их не исчезать с людских глаз в течение всего мероприятия. Гарри на это только тяжело вздыхал — его крёстный был куда более красочен в описании того, «как на балу могут сломать твое будущее, а ты этого даже не осознаешь».

Поначалу Джинни ожидаемо смущалась, заикалась и еле двигалась, на что Гарри только кривился — для него это было ожидаемо, он даже заранее предупреждал об этом. Но в очередной раз отдавленные ноги постепенно избавили её от этого, и Гарри с некоторым внутренним шоком осознал, что характером она явно походила на Фреда с Джорджем. Удивительно, но с этого момента его обучение танцам начало прогрессировать, и временами становилось даже весело.

А затем декан добралась до их праздничных мантий. Роново кошмарище было отдано домовым эльфам — из-за чего Гермиона начала ещё сильнее доставать окружающих своей «Гражданской Ассоциацией Восстановления Независимости Эльфов» — и было возвращено во вполне новом виде, напоминая теперь не старое застиранное платье, а мантии на картинах. Впрочем, это так и не примирило Рона с кружевами. Его же мантию, купленную миссис Уизли, декан ожидаемо забраковала — как крёстный сразу и сказал, гриффиндорского Чемпиона в зелёном на бал не пустят. В итоге в один выходной МакГонагалл отвела его вместе с Джинни в Хогсмид к какой-то своей знакомой портнихе. В результате у светло-зелёной воздушной мантии Джинни появились другие рукава и горловина, а Гарри получил приталенную угольно-чëрную мантию тонкой шерсти с множеством крохотных складочек у горла, на плечах и на спине, шейный платок и рубашку, очень напоминающую одну из «домашних» рубашек крестного. Удивительно, но во всём этом он выглядел самым настоящим персонажем картины — и с удивлением осознал, что его волосы, которые годами не росли после стрижки тёти Петунии⁽¹⁾, теперь не торчали во все стороны, а лежали на голове крупными кудрями.

Опять же, очень напоминая причёску Сириуса.

К удивлению декана, у него нашлась приличная для волшебника обувь. Гарри тогда просто что-то растерянно проблеял в сторону, благо декан была и без того занята — эту старомодную обувь с небольшим каблуком(!) вместе с одеждой прислал крёстный ещё месяц назад. Гарри не был готов к ТАКОМУ её количеству — крёстный прислал уменьшенную коробку, в которой оказалось ВСЁ: от средств гигиены и нижнего белья до курточек, а Гарри открыл для себя такое место, как «стоковые магазины». У него поначалу просто в голове не укладывалось, что где-то могут продавать совсем новые и никем не ношеные вещи за копейки. Впрочем, были там не только магловские вещи — нашлась там и одежда волшебников, которая в их спальне была обозвана «девчачьей» всеми, кроме Невилла, а у него с крёстным случился разговор о том, «что такое дресс-код и почему он важен».

И сейчас, во время «финальной примерки костюма» — а Гарри мог поспорить, что она не последняя — он с удивлением осознал, что отражение ему нравится.

А ещё — что именно этого так не хотели Дурсли: чтобы Гарри стал настоящим во всех смыслах волшебником.

* * *

В преддверии Рождества, когда все домохозяйки стремились успеть вовремя приготовить всё к празднику, а их мужья заканчивали с делами на этот год, их дети-подростки наконец смогли вырваться из домов. Одними из них были и Дадли с компанией. Парни спорили о том, кто и что получит в подарок от родителей, а Дадли с ухмылкой прикидывался, что не замечает завистливые взгляды не только не таких уж и богатых Денниса и Малькольма, но и даже Пирса с Гордоном — на его поясе висел новенький японский CD-плеер. Второй за этот год — первый, подаренный на день рождения, он уже сломал. Этот второй он стребовал с родителей ещё до праздника — и естественно, на Рождество он планировал получить что-то ещё более крутое. Они как раз дошли до угла Шоссе Магнолий, как лицо Пирса растянулось в ухмылке — неподалеку от местного магазинчика он заприметил какого-то неизвестного тощего очкарика. Полкисс тут же вспомнил их «охоту на Гарри» и предложил «вспомнить старые-добрые времена». Дадли, на удивление здраво рассудив, что место для такого не самое лучшее, попытался было юлить, но нежелание ронять свой авторитет победило логику.

И вот тут возник первый разрыв привычного шаблона: очкарик не побежал. Очкарик оказался дерзким. Слово за слово — и началось привычное их шайке одностороннее избиение.

Затем подоспел и второй разрыв шаблона: их жертве пришли на помощь. Из магазинчика выскочил какой-то бугай и с криком кинулся к ним. Объективно говоря, совсем ещё молодой парень был не таким уж и крупным, и шайка из пяти немаленьких подростков вполне могла с ним справиться, но они не привыкли драться со взрослыми. Они и с ровесниками-то не часто имели дело. А тут ещё из-за угла показалась полицейская машина… В общем, шайка дала дëру с такой скоростью, что только пятки засверкали. Но Дадли не повезло. Шнурки на совсем ещё новеньких модных кроссовках развязались, и он, феерично запутавшись в собственных ногах, со всего разгона «проехался» по асфальту, разбив плеер и содрав до крови кожу на лице и руках.

А тем временем патрульные, остановившиеся и вышедшие из машины только для того, чтобы распугать подростков, могли только мысленно ругаться — старший парень и не думал убегать. Наоборот, он умудрился не только кинуться к пострадавшему, но и вытащить новенький мобильный телефон и позвонить и в «Скорую», и родителям, попутно отругав полицейских за то, что они до сих пор не задержали теперь уже валяющегося неподалёку преступника. Стало понятно, что просто так это дело не закончится.

Как оказалось позже, Дадли тогда крупно не повезло нарваться на сыновей пусть и не самого известного, но уважаемого адвоката Джонатана Треверса. Более того, он избил его младшего сына, Уильяма — прилежного ученика частной школы, которому отец собирался передать свою юридическую контору, ведь старший — Томас — и знать ничего не хотел, кроме своего любимого бейсбола.

Если бы не это, у Дурслей вполне могло получиться выставить Дадли жертвой — ведь двое против одного, и Дадли пострадал. Но у них ничего не вышло. Томас, может, и был увлечён спортом больше, чем прозябанием за столом в кабинете, всё-таки рос ребёнком юриста. Медицинское освидетельствование травм — раз, запись с камеры наблюдения, которую так вовремя поставил владелец магазинчика — два, показания патрульных — три. И это всё ещё до того, как миссис Дурсль успела приехать в отделение! Ну а по приезду Петунию поджидала встреча с ещё одной разозлëнной матерью.

Миссис Треверс была уже не молода — ей недавно исполнилось пятьдесят. Дочь юриста и жена юриста — она закономерно хотела быть и матерью юриста. Да вот только с детьми всё не ладилось — родить первенца она смогла не раньше тридцати. И не удивительно, что второй, ещё более поздний ребенок, был максимально обласкан — особенно на фоне того, что младшенький рос просто идеальным в глазах родителей. Так что когда ей позвонил старший сын, с которым они умудрились сохранить хорошие отношения, признав, что ребенком нужно было заниматься самим, а не перекладывать все на «специалистов», она едва не упала в обморок. Сломанная переносица и ребра, многочисленные ушибы — как такое в принципе могло произойти с её Уильямом! Метнувшись в больницу, переполошив медперсонал и порыдав у постели сына, женщина отправилась в участок — лично следить, чтобы виновные были наказаны. Где и столкнулась с матерью одного из ублюдков, посмевших тронуть её ребенка! И стоило наглой блондинке вякнуть что-то о том, что её Уильям сам виноват, она молча, но основательно вцепилась ей в лицо!

Первым делом Вернон Дурсль попытался закатить скандал — но не вышло. Затем пытался найти адвоката — но «сарафанное радио» уже сработало, и юристы или были на стороне своего пострадавшего коллеги, или предлагали свои услуги втридорога. И теперь, пока всклокоченная и расцарапанная Петуния рыдала в три ручья и причитала, что «Дадличек просто не мог», Вернон прекрасно понимал, что его сын всё «мог». И с этим нужно было что-то делать. Нет, насчет самой драки Вернон не переживал, одобрял даже — но с юристами надо что-то делать. Нанятый Треверсами Томсон уже успел даже драку между женщинами обставить так, что виноватой осталась Петуния! Им был просто необходим хороший адвокат — Вернон просто не мог позволить, чтобы его единственного сына признали виновным! Да вот только «свободных» денег было довольно мало. Он никому об этом не говорил, но дела не ладились ещё с лета — сначала сломалась совсем новая машина, затем от него «уплыло» несколько крайне выгодных контрактов. А недавняя налоговая проверка заподозрила какие-то махинации и дело только набирало свои обороты!

А ведь ещё были семьи дружков Дадли, которые сейчас только и искали, на кого переложить вину!

Тем временем, какой-то стажёр, которого посадили просматривать записи с камеры, нашёл кое-что очень интересное: на видео Дадли и Пирс о чём-то разговаривали с довольно известной в определённых кругах личностью — местным барыгой. Этого самого барыгу с остальной шайкой недавно отловил отдел по борьбе с наркотиками, но «товар» найти так и не смогли. Недолго думая, полицейские получили ордер на обыск в домах всей шайки — и, увы, только у Малькольма нашли крошечный пакетик с «травкой».

Но эти обыски дали и неожиданные результаты. Осматривая чопорный дом Дурслей, повидавшие всякого-разного оперативники не упустили ни запирающийся на внешнюю щеколду чулан под лестницей, ни крошечную, обставленную старой мебелью спальню наверху с маленькой кроватью со старым матрасом и выцветшим от времени постельным и одеялами. На двери которой имелся целый набор задвижек и замков. И кошачья дверца.

И у полиции возникли вопросы.

* * *

1) В каноне Гарри после того, как Петуния его фактически побрила, но оставила чёлку, из-за чего над ним насмехался Дадли, за ночь отрастил свою шевелюру до нормы. В фаноне это восприняли не как обычную магию, а как метаморфомагию, что не было подтверждено. Поскольку у меня в фф матаморфизм — это черта Блэков, то и Гарри на такое способен — и он после той стрижки неосознанно не давал волосам расти (чтобы не стригли), а теперь копирует Сириуса.

Вернуться к тексту