"Прикладная анимагия" Фергюссона (гет)

Наступил май, а с ним — годовщина гибели тех, кто отдал жизни, сражаясь со сторонниками Волдеморта. В школе стояла полная тишина, и казалось, что все ушли в Хогсмид. В Большом зале вместо привычных свечей парили колдографии погибших в чёрных рамах. Свод потолка был сер, словно над школой снова сгустились хмурые тучи. В этот день все студенты собрались здесь, и профессор МакГонагалл произнесла очень трогательную речь в память о тех, кто отдал жизнь во имя победы.

Джинни и Рон плакали, обнимая друг друга. Гарри держался, но слёзы предательски наворачивались на глаза, душили его, и он не знал, куда прислониться.

— Поплачь, — тихо сказала Гермиона, которая стояла рядом. — Надо поплакать.

И Гарри как прорвало: он зарыдал, уткнувшись носом в рукав, как не рыдал даже год назад, а Гермиона гладила его по плечу, не говоря ни слова.

Казалось, она одна не плакала. Сначала ей трудно было понять, почему в такой день слёзы не подступают, норовя пролиться солёными дорожками по щекам. Постепенно стало ясно: всё было выплакано ею у Визжащей хижины в феврале, словно подводя черту под старой жизнью, — той, в которой не было ещё бывшего Пожирателя Смерти Драко Малфоя.

Он стоял поодаль, и — Гермиона видела, — очень хотел уйти, но не мог нарушить приказ директора. Пэнси была рядом с ним, как и верные Забини и Гойл. Она не держала его за руку, не говорила ничего, но от её уверенности становилось легче даже Гермионе, которой вновь очень захотелось подружиться с этой слизеринкой.

— Помнишь, ты обещал, что водрузишь портрет Снейпа в кабинете директора наравне с остальными? — спросила Гермиона, когда официальная часть закончилась.

Гарри кивнул.

— Я ещё не думал об этом, — сказал он, шмыгая носом. — Но если подумать, то я понятия не имею, где взять этот портрет. Не уверен, что он вообще существует.

— А не надо гадать, — Драко нагнал их и крепко сжал руку Гермионы — ревновал. — Надо просто спросить. Возможно, кто-то обладает информацией.

— И какой же информацией ты обладаешь? — спросил Гарри уже без неприязни в голосе.

— Я знаю, что у Снейпа был один портрет, — сказал он авторитетно. — Он заказал его, когда на шестом курсе Дамблдор позволил ему, наконец, преподавать Защиту. Снейп очень гордился собой тогда. Говорил, что сможет дать студентам куда больше, чем на Зельях...

Гермиона прижалась к руке Драко — чувствовала, что тот очень тоскует без профессора.

— И ты знаешь, где этот портрет? — спросил Гарри заинтересованно.

— В его жилище, в Паучьем Тупике, — Малфой вздохнул. — Ни разу не был там. Крокворт... Мама говорила, что там у него отвратительно.

— Тот дом опечатан, — сказала Грейнджер. — Надо писать официальный запрос, и если картина там...

— Гермиона, — Драко остановился. — Ты можешь уделить мне несколько минут?

Поттер закатил глаза и деловито удалился.

— Ты можешь пообещать мне кое-что? — спросил Малфой чуть хрипло.

— Что?

— Когда портрет Снейпа... Когда он будет передан общественности, не общайся с ним, ладно? — он покраснел до кончика носа. Это показалось Гермионе забавным.

— Ты ревнуешь меня к погибшему профессору больше, чем к Гарри и Рону вместе взятым?! — она улыбнулась.

— У меня есть на то все основания, — Драко пристыженно отвёл взгляд. — Он невероятно умён и... И у тебя есть опыт бесконтактного общения.

Гермиона даже не знала, что сказать, смеяться ей или плакать.

— Драко, ну, ты же всегда так много думаешь... — она обняла его. — Вот и теперь подумай: даже если представить на мгновение, что я всерьёз могла бы увлечься несуществующим человеком, где гарантия того, что Снейп ответил бы мне взаимностью?

— А разве может быть иначе? — путаясь в словах, проговорил Малфой.

— Вот ты, например, поначалу меня вообще терпеть не мог, — подначила Гермиона.

— Но ведь потом всё изменилось, — сейчас тон Малфоя звучал пораженчески.

— Кстати, а что изменилось? — Гермиона так хотела это услышать, что даже готова была на игру в стиле Малфоя.

— В смысле?

— Только не притворяйся, что не понял вопрос.

— Но я действительно не понял.

— Что для тебя изменилось, Драко? — прошептала она почти в самые его губы.

Он хотел поцеловать её, но она отстранилась ровно настолько, чтобы дать ему ещё один шанс.

— Гермиона, я... — он задышал очень часто. — Я... Я люблю тебя...

А дальше был только один поцелуй длиною в вечность и переплетённые пальцы, и сомкнутые ресницы...

Подходил срок защиты итоговых работ по ключевым предметам, и студенты с удвоенной силой взялись за учебу.

Драко и Гермиона теперь всё свободное время проводили либо в библиотеке, либо в беседке у озера, погружаясь в книги настолько, что даже забывали целоваться — только крепко держались за руки. В беседке же практиковали анимагию. Гермиона, как и обещала, продолжала учиться по Фергюссону, теперь уже точно уверенная в его безопасности. Драко использовал несколько книг, и у него получалось не так быстро, но он рассчитывал догнать Грейнджер на финишной прямой и перегнать по возможности. Иногда она подшучивала над ним, а он как-то заявил:

— Очевидно, тебе удастся быстрее справиться, ведь ты умнее.

— Из чего это тебе так очевидно? — искренне удивилась Гермиона, которую Драко привлекал, в первую очередь, острым умом и любознательностью.

— Если взять наши средние баллы за все годы обучения, станет ясно, что ты меня превосходишь.

— Ты следил за моими отметками все семь лет? — поразилась Гермиона.

— Не я — отец, — пояснил Драко. — Он очень болезненно реагировал на то, что его сына обходит...

— Грязнокровка, понятно, — Гермиона улыбнулась. — Я так понимаю, за это ты меня отдельно ненавидел.

— Да не ненавидел я тебя, — Драко смешно почесал затылок. — Но чувство странное, словно ты всё время дышишь кому-то в самый затылок... И вечное ощущение гонки — утомляет.

— А наезды на меня расслабляли, верно? — она подмигнула, и он засмеялся.

— Так и было, правда.

Где-то к середине мая Гермиона подумала, что готова рискнуть. Она ещё раз сверилась со своим дневником, отметила про себя все промашки, с которыми лучше не сталкиваться, и объявила Драко, что попытается перевоплотиться по-настоящему.

— Ты уверена? — спросил он серьёзно, доставая палочку. — Если что, я буду страховать.

— Спасибо! — Гермиона вздохнула поглубже и призвала на помощь все знания — свои и Снейпа. Действовала она с закрытыми глазами, но это было правильно, потому что взгляд любимых серых глаз только отвлекал бы, а в таком деле сосредоточенность и точность движений — главный ключ к успеху. Поначалу ей показалось, что внутри всё переворачивается. Подступила тошнота, живот скрутило, и захотелось согнуться пополам, подтянуть к животу ноги и руки... Она знала, что сопротивляться этим ощущениям не стоило, и постаралась расслабиться, следуя инстинктам.

Открыв глаза, Гермиона увидела, как округлились глаза Драко, из чего сделала вывод, что её анимагической формой была не выдра — иначе Малфой не казался бы таким изумлённым. Ей стало жутко интересно, что же за зверь получился из неё, и Гермиона поспешила перевоплотиться обратно. Вторая трансформация прошла легче, хотя она всё ещё очень много времени потратила на то, чтобы сосредоточиться и ничего не упустить.

— Что это было за животное?! — нетерпеливо выкрикнула Гермиона, а Драко вдруг покраснел и отвернулся, прикусив губу.

Гермиона не сразу поняла, в чём причина такой реакции, а когда поняла, вскрикнула от ужаса: она стояла перед ним совсем без одежды, которая упала на пол, стоило ей превратиться в зверя. Гермиона тут же прикрылась мантией. Её щёки тоже пылали, а внутри бушевала такая буря чувств и эмоций, что хотелось сбежать. Но она поступила иначе.

Сделав несколько неуверенных шагов, приблизилась к Малфою, и тот закусил губу ещё сильнее.

— Драко, — дрожащим голосом сказала Гермиона, глядя в пол. — А что, если мы... сейчас...

— Н-не думаю, что это хорошая идея, — промычал Малфой нечленораздельно, изо всех сил стараясь рассмотреть свои ногти.

— Почему? — она подошла ещё ближе.

— Это... Это сложно... — Драко тоже дрожал, как осиновый лист. — Нужно подготовиться и... И я даже так толком и не понял, было у тебя с Уизли или нет...

— Это-то здесь при чём? — изумилась Гермиона, немного отступая в нерешительности.

— Это принципиально.

— Я не понимаю тебя, — Гермиона шумно выдохнула: волшебство момента ускользнуло от неё.

— Ну... — Драко было тяжело подбирать слова то ли от стыда, то ли от возбуждения. — От этого ведь зависит уровень... Твоих ожиданий.

Гермиона закатила глаза и, воспользовавшись тем, что Малфой не смотрит, начала одеваться.

— Ты вообще когда-нибудь голову отключаешь? — спросила она немного разочарованно.

— Когда ты целуешь меня, — кажется, Малфой понял, что облажался.

— Так какое животное? Что из меня получилось? — бесцветно спросила Грейрджер, хотя сейчас это было уже неважно.

— Лисица, — угрюмо ответил Малфой, по-прежнему разглядывая ногти. — С большим пушистым хвостом...

— Ясно, — Гермиона оделась и села на место.

Они просидели за книгами ещё около часа, но сосредоточиться на учёбе не мог никто из них, как и посмотреть друг на друга.