Мужество жить (джен)

«Одежда и манеры не делают человека, но могут заметно облагородить наружность уже готового». ~ Генри Уорд Бичер

Поздним утром понедельника страдающие похмельем преподаватели попрощались с Горацием. Северус, проверив, что старший волшебник не забыл ничего из своих вещей, проводил его до школьных ворот и пообещал писать, искренне попросив Горация беречь себя. Он был уверен, что еще не раз встретится с ним — старый декан всегда был вовлечен во все события дня — но на душе было горько-сладко, когда Гораций повернулся на месте и растворился в воздухе.

После этого зельевар вернулся в замок, чтобы всецело посвятить себя составлению бюджета.

Минерва не шутила, говоря, что работа над финансами школы затянулась. Хотя он и ожидал некоторых недоработок, Северус был ошеломлен, увидев, что даже его список расходов на нужды школы, составленный более недели назад, до сих пор не был отражен в учетных записях. У них, конечно, было полно бумажной работы — но чтобы настолько?

Он начал с проверки данных за последние несколько месяцев, желая быть уверенным, что его работа не будет сведена на нет из-за какой-нибудь мелкой ошибки, а затем принялся составлять список ремонтных работ, что школа рассчитывала провести до сентября, который нужно было отправить до составления годового бюджета. Это была нелегкая работа: в прошлом году он был во многом точен благодаря тщательному изучению предыдущих бюджетных проектов школы и нерационально использованных ресурсов, но Хогвартс не сталкивался с таким масштабным ремонтом с тех пор, как в 1473 году заблудшая пара драконов выбрала его в качестве места для спаривания. На многие виды ущерба ему пришлось составлять смету отклоняясь в большую сторону, чтобы учесть непредвиденные расходы, которых, как он был уверен, будет немало.

Это была не очень приятная работа. Несколько раз он ловил себя на том, что устало потирает лоб рукой, мучаясь над совершенно разнящимися цифрами. Резкое увеличение стоимости материалов после войны отнюдь не помогало, и ему часто приходилось останавливаться и сверять данные, чтобы удостовериться, что он использует правильную цену за определенное количество камня или дерева, и это еще не считая необходимости привести убедительные доводы. Северус считал себя человеком, весьма способным к убеждению, пусть и нестандартному, но чрезвычайно учтивый, заискивающий тон, требуемый для вымаливания средств у Совета, был для него кощунством. После трех попыток составить тщательно продуманное сопроводительное письмо он бросил эту затею и написал прямолинейную записку, адресованную непосредственно Кингсли, суть которой сводилась к следующему: «Война и образование стоят денег. Вот сколько денег нам нужно. Сделайте так, чтобы мы их получили», правда, в несколько более вежливой форме.

Впрочем, он предусмотрительно выразил благодарность, заверив своей подписью. Он посчитал это достаточным, учитывая, что министр был знаком с его грубоватой манерой общения.

Покончив с этим, Северус продолжил работу над записями, все ярче представляя себе, как он лупит по голове финансового служащего из Министерства. И если ему вернут бюджетный план на этот год назад, он наверняка поддастся этому искушению. Хогвартс испытывал хроническое недофинансирование, как и большинство серьезных государственных программ, но Министерство наверняка будет упираться, какие бы обоснования он ни приводил.

Минерва просила, чтобы смета на ремонт была составлена к концу недели, но Северус надеялся закончить ее раньше. Не из каких-то альтруистических соображений — он просто люто ненавидел вести многостраничные подсчеты площадей и трудозатрат для каждой части замка, которая исчезла, сгорела или была повреждена иным образом, требуя новых материалов для ремонта. Его не пугали математические вычисления, но математика без гарантированных цифр — это нечто совсем другое. Это было не так страшно, как занятие прорицанием, но ему не нравилось чувствовать, будто он не может дать правильный ответ. Все было лишь диапазоном, предположением, а это претило его натуре.

Задавшись целью посвятить как можно меньше дней этой задаче, он проработал до поздней ночи, выводя строчки при слабом освещении, стараясь держать свечи подальше от стопок составленных с таким трудом расчетов. Зелье сонливости ему не понадобилось: когда зельевар наконец лег в постель, его мозг был настолько уставшим, что он почти сразу же отключился, а перед глазами поплыли числа и столбцы цифр.

Правда, ночью он дважды просыпался, но, следуя совету Аркадии, каждый раз вставал, чтобы снова поработать над бюджетом. Это удивительно эффективно помогало ему снова заснуть: он чувствовал усталость от одного взгляда на эти чертовы бумаги.

На следующее утро мужчина сразу же продолжил работу, позавтракав в своем кабинете и сосредоточившись на деле с решимостью человека, который предпочел бы заниматься чем-нибудь другим. Тем не менее, дойдя до конца списка повреждений, нанесенных замку, он испытал некоторое недоумение. Теперь ему нужно было приступить к составлению бюджета на учебный год, но насущная проблема была решена: можно было отправить сведения в Министерство, а затем вернуться к гораздо более легкой задаче — составлению типичной сметы на питание и учебную программу.

Он принес стопку пергаментов в кабинет директора для проверки, радуясь тому, что закончил гораздо раньше, чем ожидал, и с чувством выполненного долга положил на стол Минервы, наслаждаясь потрясенным выражением ее лица.

—Уже? Ты шутишь, — удивленно проговорила директриса. Она пролистала записи, бросив на зельевара яростный взгляд, когда прочитала его письмо Кингсли, а дойдя до конца, нахмурилась.

— Что-то не так?

— Нет, ничего. Кажется, все в порядке. Но, Северус, ты вообще спал этой ночью?

— Не хуже, чем обычно. Я просто хотел поскорее покончить с этим, — ответил он, игнорируя ее недоверчивое выражение лица.

— Что ж, не думаю, что тебе стоит заниматься чем-то еще сегодня. Почему бы тебе не уделить немного времени некоторым личным делам?

— Опять? Я не неженка, — резко ответил он, возмущенный идеей еще одного обязательного дня отдыха. — Я не собираюсь тратить время впустую, потому что ты решила, что я слишком хрупок для работы за столом. Я сам о себе позабочусь, ясно?

— Я не говорю, что тебе нужно тратить время впустую, — строго сказала Минерва. — Я просто не думаю, что тебе следует перетруждаться. Это не значит, что ты не способен работать на высоком уровне… я знаю, что способен, — добавила она, прежде чем зельевар успел слишком сильно разозлиться. — Но есть и другие вещи, о которых тебе нужно позаботиться помимо составления бюджета, и сейчас самое время заняться ими. Тебе ведь нужно купить парадные мантии, не так ли?

— Я планировал купить их в четверг, — неохотно ответил Северус, поскольку в списке самых нелюбимых им дел покупка одежды стояла лишь немного ниже рутинной работы.

— Почему бы не сегодня? Завтра прибывает Бэзил, и я бы хотела, чтобы мы встретили его как следует, — заметила директриса, видя его нерасположенность к этой идее. — Не хотелось бы, чтобы ты пытался втиснуть покупки в завтрашнее утро; Бэзил должен приехать рано, но он летит магловской авиакомпанией, а ты знаешь, что они славятся задержками. Он может быть здесь как в десять утра, так и в десять вечера.

— Откуда он летит? — спросил Северус, удивленный настолько, что забыл о своем недовольстве. Он полагал, что этот человек живет в Великобритании, уж точно не дальше побережья материка, но чтобы не иметь возможности воспользоваться порталом, тот должен был жить очень далеко.

— Из Японии. Он живет там с семьей с тех пор, как началась война, — добавила Минерва, увидев его ошеломленное выражение лица, и Северус кивнул; это ответило на большинство его вопросов. Множество волшебников бежало из Англии, когда пало Министерство, и теперь, когда все улеглось, они начали возвращаться… видимо, новый профессор все-таки будет взят на длительный срок. — И он был невероятно добр, решив отправиться сюда сразу после перелета, поэтому я хочу, чтобы мы оба были здесь, чтобы поприветствовать его.

— В парадных мантиях, — тяжко произнес он, и Минерва фыркнула.

— В парадных мантиях, — согласилась она, а затем кивнула в сторону часов. — Если отправишься после обеда, у тебя будет достаточно времени. Магазин мадам Малкин закрывается только в шесть.

— Я никогда ничего не покупал у мадам Малкин, — несколько смущенно ответил зельевар, на что Минерва подняла брови.

— Никогда? Тебе стоит попробовать, она очень хороша.

— Я слышал.

Минерва подняла брови еще выше, и он, поколебавшись мгновение, признался:

— Я также слышал, что это довольно дорого.

— Северус, ради Мерлина. Я буду платить тебе тридцать пять процентов сверху в течение следующих пары недель как минимум. Ты наверняка можешь позволить себе немного расточительности, — резко сказала директриса, и не дав ему ответить, продолжила. — Тридцать пять процентов сверху от… сколько сейчас? Шестнадцать сиклей базового оклада, три сикля как декану и два сикля как заместителю директора? Это семь сиклей в день. Только на эти деньги можно купить себе хорошую парадную мантию.

— Можно. Просто меня это пугает, — пробормотал он, устав от необходимости оправдывать свою бережливость перед коллегами.

— Пугает? У тебя есть повод полностью обновить гардероб — Септима бы за это убила. Это прекрасный шанс одеться именно так, как тебе хочется, не испытывая давления, связанного с сохранением прикрытия.

На краткий миг Северуса это почти убедило, но затем он насмешливо хмыкнул.

— Полагаю, тебе выгодно, чтобы я видел в этом что-то хорошее, — саркастически заметил зельевар, и Минерва раздраженно вздохнула.

— Я не пытаюсь сгладить неприятности, которые причинила тебе. Но раз все уже сказано и сделано, ты мог бы попытаться взглянуть на это с положительной стороны. И я действительно готова возместить…

— Я знаю, — резко сказал он, прерывая ее. — И я уже ответил. Мне не нужна твоя компенсация.

— Ну, тогда я не вижу причин медлить, — ответила она, расправляя бумаги. — Постарайся получить от этого удовольствие. В последнее время ты стал больше беспокоиться о своем внешнем виде; дай себе поблажку и попробуй что-нибудь новое. Мадам Малкин дает замечательные советы, если ты соизволишь их выслушать.

Северус не был уверен, что ему нужны советы по поводу гардероба, но он мог признать, что Минерва права. Чувство удовлетворения от того, что волосы больше не портили его облик, отражалось в каждом его действии, и наличие красивой одежды при встрече с новым профессором могло помочь унять легкое волнение. К тому же он не собирался отправляться в Косой переулок, чтобы купить только одну мантию — если уж идти, то лучше сделать все сразу.

И вот, пообедав для укрепления сил, зельевар отправился в Гринготтс, чтобы снять кругленькую сумму, которой он страшился с тех пор, как узнал об утрате одежды.

По его расчетам, должно хватить десяти галеонов, хотя на всякий случай он снял пятнадцать. Хорошие мантии стоили дорого, и ему не хотелось беспокоиться о кошельке, пока он пытался сосредоточиться на выборе одежды, которой должно хватить на весь учебный год. Лучше сделать это быстро и без лишних хлопот, словно сорвать восковую полоску.

Зельевару удавалось не привлекать к себе лишнего внимания, пока он шел по переулку, низко натянув капюшон плаща на лицо, но оставаться незаметным становилось все труднее. То ли из-за прогулки с Помоной, то ли из-за его еженедельных сеансов терапии, казалось, что все больше волшебников узнают его даже с надвинутым капюшоном: шепот и взгляды украдкой преследовали его, когда он проходил мимо.

К счастью, магазин мадам Малкин находился в начале торгового ряда, рядом с банком, так что он быстро вырвался из толпы. Едва мужчина закрыл за собой дверь и вздохнул с облегчением, увидев, что других покупателей нет, как вдруг раздался голос: «Добро пожаловать! Проходите, пожалуйста», и к нему подпорхнула приземистая ведьма с каштановыми волосами, которые уже почти стали серебристыми.

Северус уже привык к тому, что большинство волшебников, увидев его, испытывают шок, но у мадам Малкин реакция оказалась иной. Сначала она вытаращила глаза, когда он снял капюшон, но затем вытянулась во весь рост, переполненная эмоциями, которые зельевар не смог определить.

— Профессор Снейп! Для меня большая честь наконец-то познакомиться с вами. Чем я могу вам помочь? — спросила ведьма, переходя сразу к делу, и он позволил себе немного воодушевиться. Учитывая, что здесь отоваривалось большинство сотрудников школы, он надеялся, что, к нему не будут относиться как к знаменитости, и, похоже, не ошибся.

— Мне нужно с нуля подобрать гардероб. И мне сказали, что стоит обратиться сюда, — ответил он сухо и неторопливо обвел взглядом помещение, примечая примерочную, которую он видел через витрину магазина.

— Работаете над новым публичным имиджем? — добродушно спросила она, одарив его неуверенной улыбкой.

— Не намеренно. — Северусу меньше всего хотелось быть разодетым как кукла в попытке получить общественное одобрение, что бы ни думала Минерва по поводу прессы. — Большая часть моих личных вещей была уничтожена в финальной битве, поэтому в последнее время я испытываю недостаток в одежде.

— О, — сказала мадам Малкин, выглядя растерянной. — Мне… мне очень жаль это слышать.

Но она недаром была успешной бизнес-ведьмой: после краткого момента неловкости женщина широко улыбнулась и хлопнула в ладоши.

— Полный гардероб, значит? Мы безусловно можем это устроить. Позвольте мне показать вам несколько вариантов, а вы решите с чего хотите начать, — предложила она, и энтузиазм в ее голосе был настолько искренним, что Северус поймал себя на мысли, что зайти в магазин мантий и объявить, что ему нужна целая куча одежды, пожалуй, было не лучшей идеей.

Тем не менее он последовал за мадам Малкин в магически увеличенную боковую комнату, в которой находилось так много стоек с одеждой, что он почувствовал легкое головокружение при взгляде на все это. В основном здесь были представлены мантии, но имелось и несколько магловских моделей: жилеты и легкие платья, красовавшиеся на манекенах с серебристой отделкой.

— Какую одежду вы ищете? — спросила ведьма, и отвлекшийся на разнообразие одежды Северус снова сосредоточил на ней свое внимание.

— Мне нужно несколько парадных мантий, а также большое количество мантий для работы. Не помешает также несколько парадных рубашек и брюк.

— Вам нужны только распашные мантии, как на вас, или цельные тоже подойдут?

— Предпочтительнее цельные. Я ношу распашные мантии только тогда, когда на мне рубашка и сюртук, — ответил он, и женщина кивнула, окинув его с ног до головы проницательным взглядом.

— Вас интересует только черный цвет? — спросила она, и что-то в осторожной нейтральности ее голоса заставило Северуса пересмотреть предварительный ответ.

— Я не против попробовать другие цвета. Черный удобен, но это единственное, чем я сейчас располагаю, — ответил он, что было правдой, хотя и неполной. У него было несколько мантий, которые не были черными, но их было не так уж и много: основными отступлениями от его строгого гардероба были слизеринская зеленая мантии для важных матчей по квиддичу и темно-зеленая парадная мантия, надеваемая, если черная была слишком официальной. Не то чтобы он ненавидел другие цвета — просто с черным было намного проще. Не нужно было беспокоиться о подборе подходящего комплекта одежды по утрам, как и признавать, что у него нет чувства моды.

— Нижнее белье? — спросила ведьма, и зельевар слегка покраснел, подумав, что предпочел бы приобрести их совой. — У нас есть выбор маек, подштанников и носков, если это вас интересует. Некоторые мужчины стали носить сорочки и леггинсы под мантией из-за долговечности и… ах, удобства.

— Леггинсы? — Северусу показалось, что он уже слышал этот термин, но не мог вспомнить что это.

— Это штаны, только весьма облегающие и удобные. Их часто используют маглы для физических тренировок, — ответила мадам Малкин, огибая стойку с классическими брюками. — Да, вот. Вот эти.

Северус с любопытством проследовал за ней и, взяв протянутый ею черный предмет одежды, повертел его в руках. Ткань была удивительно тонкой и эластичной, но при этом непрозрачной; он понял, почему они стали популярны для ношения под мантией.

— Если вы хотите взять их вместе с нижней рубашкой, вам будет легче примерять остальные вещи. Может, сначала займемся мантиями, а потом уже магловской одеждой?

— Звучит неплохо, — ответил он и, повинуясь жесту ведьмы, отправился с ней в секцию, где были представлены более торжественные мантии. Он мало что знал о модных тенденциях, но даже ему было ясно, что выставленные на продажу одежды были красивы, хотя и не похожи на те, которые он сам готов был носить.

— Для официальных мантий я обычно рекомендую вышивку, особенно тем, кто предпочитает однотонные модели. Может, вы предпочитаете какую-то конкретную ткань? — спросила мадам Малкин, снимая черную мантию с одной из стоек и размещая ее на передвижной вешалке.

— Нет, — сказал Северус, наблюдая, как она роется в еще одном стеллаже.

— Не переживайте. Несколько попыток, и мы найдем вещи, которые вам подойдут. Конечно, обычный черный цвет всегда хорош, но мы могли бы попробовать угольный, чтобы ваши волосы не сливались с одеждой. Серебряная вышивка тоже может смотреться неплохо... У меня есть также несколько зеленых мантий с такой отделкой. А как вы относитесь к сливовому?

— Э-э, можно попробовать, — ответил Северус, с некоторым беспокойством наблюдая за тем, как растет число мантий на вешалке.

— Полуночно-синий? У меня как раз есть завораживающий узор звездного неба, элегантный и величественный.

— Пожалуй?

— Эспрессо? Королевский пурпур?

— Если хотите. Я не очень хорошо разбираюсь в большинстве этих цветов, — ответил Северус, надеясь, что она перестанет спрашивать его мнение, и голова мадам Малкин высунулась из-за одного из рядов одежды, на ее лице отражалось любопытство.

— Правда? Вы дальтоник?

— Нет. Просто я не придаю этому значения, — ответил он, и женщина задумчиво кивнула, а затем снова исчезла за стеллажами.

— В таком случае давайте добавим немного светлых тонов. Вам стоит их попробовать, по крайней мере, чтобы понять, как они смотрятся. Многие люди — и, уж простите, мужчины — недооценивают, насколько сильно одежда может повлиять на их внешний вид. Они носят одно и то же каждый день и удивляются, почему люди считают это частью их образа.

— Неужели? — выдавил из себя Северус, и услышал, как его голос звучит неестественно высоко.

— Какая жалость, верно? Так, для начала этого достаточно. Почему бы вам не переодеться в нижнюю одежду, и мы проверим, как все это будет выглядеть? — мадам Малкин кивнула в сторону примерочной, где висело еще несколько мантий, и зельевар напрягся: ему представлялось, что он будет примерять мантии в одиночестве, а не с помощью ведьмы.

— Могу ли я мерить их один? У меня... э-э, довольно уродливый шрам на левой руке, — ответил он, приходя в ужас от мысли, что его Метка будет выставлена на всеобщее обозрение.

— На руке? У меня есть накладные рукава, которые вы можете надеть, — успокаивающе ответила женщина и, вытащив палочку, призвала небольшую трубку из черной ткани. — Нередко у покупателей есть что-то, чем они не хотели бы делиться с миром. Это вам подойдет?

Северус повертел рукав, который, похоже, был сделан из той же ткани, что и леггинсы, и нерешительно произнес:

— Возможно.

— Ну что ж, примерьте и просто позовите, если понадобится что-то еще, хорошо?

Она направила его в раздевалку, и Северус замер как вкопанный, когда за ним закрылась дверь, сожалея, что просто не заказал пару вещей своего размера ещё на прошлой неделе.

Тем не менее, он не мог вечно прятаться в комнатке, поэтому стащил с себя мантию, сюртук, рубашку и брюки, и попытался одеться.

С леггинсами пришлось немного повозиться, но он был поражен тем, насколько они удобны. Пожалуй, они были слишком облегающими, чтобы носить их в приличном обществе, но в качестве нижней одежды под мантию они подходили гораздо лучше, чем обычные брюки: гораздо более эластичные и дышащие, при этом не создавая ощущения, что от унижения его отделяет лишь дуновение ветерка. Доходившая до колен сорочка с короткими рукавами тоже была мягкой и удобной, и он некоторое время разглядывал себя в зеркале во весь рост, думая, что это вполне может подойти в качестве комплекта нательного белья.

Рукав немного беспокоил его, но он бы надел что угодно, лишь бы не показывать свою Метку, поэтому Северус осторожно натянул его, радуясь, что ткань не царапает. Пока зельевар изучал этот элемент одежды, проверяя, достаточно ли плотно облегает ткань, чтобы скрыть шрам, тот резко изменил цвет, маскируясь под тон его кожи.

Несмотря на то, что рукав был весьма легким, он все равно скрывал Черную Метку, и Северус смотрел на свою руку с легкой меланхолией, мечтая, чтобы на ней вообще никогда не появлялось клейма. Жаль, что рукав все же был виден; если бы существовал способ скрыть это постоянное напоминание о его глубочайшем позоре, он бы тут же воспользовался им. Но все же это было лучше, чем ничего.

Зельевар вышел из раздевалки с опаской оглядываясь по сторонам, но в его отсутствие в магазин больше никто не заходил. Мадам Малкин одобрительно оглядела его с ног до головы, а затем переместила вешалку с мантиями в примерочную, стена которой, как и в предыдущей комнате, была увешана зеркалами.

— Что бы вы хотели попробовать в первую очередь? — спросила она с волнением владельца, столкнувшегося с очень выгодным клиентом, и Северус окинул взглядом стойку, прикидывая, не ускорить ли ему процесс, остановив выбор на первой дюжине вещей, что они подобрали.

— Черные, — ответил он, размышляя, действительно ли необходимо примерять все шесть вариантов мантий, если они выглядят почти одинаково.

— Черные, — любезно согласилась мадам Малкин и поставила возле него небольшую табуретку, пока он натягивал через голову первую мантию. После этого Северус понял, почему она участвует в процессе: мантия имела ряд застежек вдоль позвоночника, которые без магии было бы довольно сложно застегнуть самому, но ведьма, мурлыча себе под нос, легко сомкнула их вместе, пока он смотрел на свое отражение в зеркале.

Это была красивая мантия, элегантная, окантованная черной нитью, но Северус не успел и рта раскрыть, как мадам Малкин с досадой покачала головой.

— Нет, этот цвет вам не подходит. Нужно что-то с более теплым оттенком, — заметила она, перебирая мантии на вешалке.

— Простите? — Северус знал об оттенках и цветовых вариациях благодаря своей работе с зельями, но ему было трудно понять, как черный цвет может быть неподходящим.

— Не тот оттенок черного, дорогой. Ваши волосы кажутся смолянисто черными, но у них есть рыжеватый подтон. Эта ткань слишком синяя для них, видите?

Северус всмотрелся туда, где его волосы касались мантии, пытаясь уловить разницу, а мадам Малкин подняла палочку и зажгла ее кончик так, что чистый белый свет разлился по его плечу.

— Э-э… наверное, — сказал он, хотя и думал, что ему это просто показалось.

— Попробуйте вот эту, — женщина протянула ему такую же расшитую мантию, и он переоделся. — Да, намного лучше. Это не противоречит вашему естественному цвету. Думаю, мы можем с этим работать, учитывая некоторые нюансы.

Северус изучал зеркало, пока она, напевая, подворачивала ему рукава и проверяла посадку. На торсе мантия была довольно свободной, с незатейливым воротничком вокруг шеи, но на поясе имелась полоска ткани, которая должна была плотно облегать талию, а от нее расширялся подол. Пояс был слишком свободен, так как он был худее, чем предполагалось по размеру, но мадам Малкин стянула ткань сзади и закрепила ее булавками, сформировав надлежащий силуэт.

— Сделайте несколько шагов, чтобы я видела, как она движется, — попросила она, и Северус немного прошел вперед, свободный подол мантии развевался в такт движению. Он произвел пробный резкий поворот, и мантия взметнулась, поднявшись до колен.

— Наверно, придется немного убрать в груди... Повернитесь, чтобы я могла видеть ваши плечи? — мадам Малкин поцокала языком, когда Северус повернулся к ней лицом. — Да, швы слишком низко расположены. Они должны быть прямо у края плеча.

— Ничего страшного, если будет немного места. Обычно я чуть шире, — произнес он, возвращаясь на свое прежнее место.

— И все же, пожалуй, стоит подогнать. Рукава немного коротковаты, — удивленно сказала она, заставив его снова повернуться. — Длина подола тоже... Мужская мантия должна быть чуть выше лодыжки, а не до середины голени. Могу я узнать ваш рост?

— 174 сантиметра, — ответил он, и ведьма задумчиво постучала пальцем по подбородку, рассматривая его с такой сосредоточенностью, что Северус почувствовал себя совершенно беззащитным.

— У вас удивительно долговязое телосложение. Видите, как ваши руки доходят почти до середины бедра? Возможно, мне придется взять мантию на несколько размеров больше и ушить, чтобы получить нужную длину. И конечно, я могу сделать ее немного свободнее, чтобы учесть прирост массы. У вас есть исходные мерки для сравнения?

— Нет. — За всю жизнь у Северуса было лишь несколько сшитых на заказ вещей, и он потерял их все из-за мести Минервы.

— Как сильно вы рассчитываете набрать в весе? — спросила мадам Малкин, снова проверяя плечи мантии.

— Около двух стоунов, если получится, — сказал зельевар, и она моргнула, встретившись с ним взглядом в зеркале.

— Двух стоунов?

— Это были весьма напряженные несколько лет, — коротко ответил он тоном, который ясно давал понять, что эта тема нежелательна.

— Нет, нет, просто… это будет трудно подгонять. Добавить ткань гораздо сложнее, чем убрать, — ответила она и, нахмурившись, подтянула ткань на его груди. — Для долгосрочного ношения... Да, я думаю, лучше всего будет скорректировать одежду с помощью магии, а потом, когда вы достигнете стабильного веса, вернуться на повторную подгонку. Магическая коррекция, конечно, не будет длиться вечно; по моим наблюдениям, большинство чар на мантиях сохраняются около года, прежде чем им понадобится обновление, но это гораздо удобнее, чем пошив традиционным способом. Я могу сделать так, что мантия будет менять размер вместе с вами, так что вам не нужно будет беспокоиться о возвращении сюда каждые несколько месяцев.

— Звучит идеально, — сказал Северус, немного воодушевленный мыслью, что ему не придется снова посещать магазины еще долгое время. — Но не могли бы вы помочь мне найти что-нибудь близкое по размеру, мне нужна одна парадная мантия на завтра.

— Не беспокойтесь. Чары накладываются быстро; я могу подшить ее для вас уже сегодня, — ответила мадам Малкин и подала ему такую же мантию большего размера, чтобы он в нее переоделся. — Вас интересуют новые ботинки? Мне нужно будет подогнать длину под вашу обувь, поэтому лучше всего будет подобрать ее к тому, что вы планируете носить чаще всего.

Вообще-то Северус не думал о покупке новой обуви, но, взглянув на свои потертые утилитарные ботинки, он признал, что в сочетании с изысканной мантией те выглядят не лучшим образом.

— Наверное, не помешает, — ответил он, и женщина засияла, с отточенной скоростью подкалывая мантию.

— Какой у вас размер обуви?

— 46, — ответил Северус, и ведьма, собравшись было сойти с табурета, остановилась и посмотрела на него с явным удивлением.

— Лучше я возьму мерную ленту, — решила она и подняла палочку для призыва, а мужчина послушно расшнуровал ботинки, стаскивая черные носки. Лента цвета слоновой кости запорхала вокруг его ног, словно обладая собственным разумом, а затем вернулась к мадам Малкин, которая уставилась на нее, пока Северус неуверенно переминался с ноги на ногу.

— И правда, — наконец сказала она, и зельевар поморщился. — Это необычно много для мужчины вашего роста, но мы всегда можем изготовить ботинки на заказ, если понадобится. Большинство моделей этого размера будут слишком высокими для вашей ноги. Впрочем, у меня найдется несколько фасонов... Да, я уверена, что мы сможем найти что-то подходящее в кратчайшие сроки.

Она устремилась в отдел обуви, а Северус последовал за ней, чувствуя себя в плохо сидящей на нем мантии ребенком, заигравшимся в переодевание.

— Возможно вот эти. А может и нет. Ага! Вот эта пара должна подойти, — воскликнула она и, жестом пригласив его сесть на скамейку в центре отдела, протянула ему коробку, и зельевар, открыв ее, обнаружил пару простых черных кожаных ботинок по щиколотку.

— Не слишком ли... высокий каблук? — спросил Северус, заметив, что подъём подошвы составляет добрых пять сантиметров, и мадам Малкин опустила взгляд на коробку, недоуменно наклонив голову.

— Да, но сейчас это в моде. Вы предпочли бы что-нибудь пониже? Для парадных ботинок я бы рекомендовала все-таки высокий каблук.

— Лучше бы пониже, — ответил он, решив, что сейчас нет необходимости бороться с его ростом, и ведьма достала другую коробку с очень похожей обувью, за исключением того, что каблук составлял всего три сантиметра.

— Я могу зачаровать и подол, если вам нужно время, чтобы определиться с подходящим каблуком, — сказала она, пока зельевар надевал ботинки и застегивал серебряную пряжку. — Хотя, по моему профессиональному мнению, для официальной обуви все же лучше выбирать каблук повыше. Это создает более яркое впечатление.

— Думаю с недавних пор я стал достаточно ярким, — сухо ответил Северус, вставая и делая несколько шагов, а мадам Малкин издала легкий смешок.

— Не могу с вами не согласиться, — посмеиваясь сказала она, сверяя длину подола с новой обувью. — Современная мода во многом строится на том, чтобы выделиться и привлечь внимание, но вы, похоже, от природы одаренны в этом отношении.

— Спасибо. Большинство людей просто говорят, что я некрасив, — ответил он с легкой издевкой, но выражение лица мадам Малкин было серьезным, когда она отступила назад.

— Извините, я не хотела никого оскорбить. Это комплимент, правда. То, как вы себя преподносите… производит неизгладимое впечатление. Я видела, как люди десятилетиями пытались создать образ хотя бы вполовину такой же сильный, как у вас. Думаю, этим можно гордиться.

Северус был совершенно озадачен этим: насколько ему было известно, он не сделал ничего примечательного, пока находился в магазине. Мадам Малкин, похоже, заметила удивление на его лице, и, улыбнувшись, поставила на скамейку еще пару вариантов ботинок.

— Эффектность без лишних стараний. Это прекрасный дар, особенно если речь идет о стиле. Приложив немного сознательных усилий, вы можете привлечь всеобщее внимание.

— А я-то надеялся избежать этого, — иронично заметил зельевар, хотя внутренне был необычайно тронут этим замечанием. Обычно, когда кто-то делал ему комплимент, в этом чувствовалась нотка фальши или наигранности, но мадам Малкин, похоже, была совершенно искренней.

— Да, эти мне нравятся больше. Отсутствие пряжки вам больше подходит, — заметила женщина, когда он надел новую пару, которая застегивалась на внутренней стороне лодыжки. — Удобно?

— Немного тесноваты, но думаю они разносятся, — ответил Северус, довольный тем, насколько прочными и устойчивыми кажутся ботинки. Он уже давно не носил парадной обуви, но эта пара показалась ему лучше тех, что были у него раньше.

— Хотите взять их? — спросила ведьма, и в ее голосе снова зазвучали нотки энтузиазма. Северус еще раз прошелся по проходу, а затем кивнул в знак согласия. — Замечательно! Теперь просто скажите мне, какую мантию вы хотели бы надеть завтра, и мы сможем подогнать ее во время примерки.

Сказав это, она повела его обратно к стойке с одеждой, и Северус сбросил с себя слишком большую мантию, надев взамен одну из тех, что была украшена серебряной вышивкой по манжетам и талии.

— О, очень мило. Строго и элегантно, — сказала мадам Малкин, проверяя длину рукавов и подола. — Думаю, мне, придется взять всю одежду на размер больше, но давайте оставим этот комплект на время примерки, просто чтобы придерживаться пропорций. Вам нравится?

— Вполне, — ответил Северус, думая, что серебро подходит ему как декану Слизерина. По команде ведьмы он примерил еще три черные мантии, которые немного отличались друг от друга по ткани, отделке и рисунку вышивки, но выглядели совершенно одинаково. Он решил отложить в сторону более теплую черную, с серебряной окантовкой и еще одну с необычно легким подолом, наслаждаясь тем, как тот драматично развевался даже при незначительном движении.

Мадам Малкин хотелось попробовать темно-серый или угольный цвет, поэтому они занялись этим, и хозяйка долго копалась, подыскивая достаточно теплый оттенок серого. На более светлых тонах было легче заметить разницу, но Северус все еще не мог понять, почему один смотрелся на нем якобы лучше другого. Зельевар никогда не разбирался в одежде и моде — в итоге он просто согласился с тем, что больше понравилось ведьме, добавив в свой список покупок шелковистую мантию без вышивки.

Пробираться через все оттенки зеленого — от темного лесного до светло-шалфейного — заняло еще больше времени. Северус должен был отдать должное мадам Малкин: он действительно с трудом узнавал себя в воздушных серебристо-лишайниковых мантиях. Ему казалось, что в зеркале на него смотрит совершенно другой человек, более добрый и приветливый.

Хотя в итоге он от них отказался, остановив свой выбор на простой изумрудно-зеленой мантии с серебряной вышивкой и серым поясом, а также на темно-зеленой, которая могла бы послужить ему второй парадной мантией взамен черной с серебряной отделкой.

Он не был в восторге от того, что придется перемерить еще дюжину мантий других цветов, но у мадам Малкин хватало энергии на них обоих, и она продолжала сыпать комплиментами и ободряющими комментариями, предлагая ему мантии всевозможных оттенков. Северус решительно забраковал узор звездного неба, решив, что из этого получится прекрасное вечернее платье, но крайне безвкусная мантия, однако с удивлением обнаружил, что глубокий насыщенный сливовый цвет смотрелся на нем очень хорошо, хотя и выходил за рамки его обычного гардероба. Эспрессо удивил меньше, но зельевар был впечатлен тем, насколько профессионально он выглядел, ведь обычно коричневые мантии не считаются деловым вариантом.

К счастью, он уже выбрал достаточное количество мантий, потому что вскоре они перешли на почти исключительно светлые тона, и он покачал головой, примерив каждую из них. Северус согласился на темно-синий с небольшими разрезами по бокам подола, но чувствовал себя не в своей тарелке в сиреневом, неуютно в алом и откровенно смущенно в розовом. Он категорически отказался пробовать желтый или цвет слоновой кости, но мадам Малкин уговорила его примерить винно-красный, и ему так понравились акценты серебряных и золотых нитей в сочетании с его темными волосами, что Северус согласился оставить и его.

В целом, это был странный опыт. Ему никогда не доводилось иметь рядом человека, который бы комментировал и подсказывал в выборе гардероба, да и сам он почти не ходил по магазинам одежды. Было странно примерять вещи, которые зельевар никогда бы не додумался надеть, но он признал, что получил некоторое удовольствие от ободряющих отзывов мадам Малкин. Ни разу она не сказала, что он выглядит плохо в чем-либо, вместо этого отмечая, что фасон мантии не подходит его фигуре или что ее цвет не сочетается с его кожей. Северус обычно покупал одежду с мыслью о том, чтобы скрыть свое тело от посторонних глаз, но здесь даже не принималось во внимание то, что не подчеркивало что-либо в его внешности.

Наконец, когда на краю вешалки отдельно от остальных выстроились двенадцать мантий, включая две открытые черные, которые зельевар добавил по привычке, он выделил темно-зеленую, чтобы подшить ее на завтра, и мадам Малкин с оживлением принялась за работу. Северус с интересом наблюдал, как она берет мантию на несколько размеров больше и зачаровывает ее, чтобы та стала уже в плечах, выше в талии и более свободной в районе лодыжек — это был захватывающий процесс, еще более впечатляющий благодаря ее явному мастерству в плетении заклинаний.

Когда она закончила, лесная зеленая мантия сидела на нем так, словно была создана специально для него, и Северус прохаживался перед зеркалом, чтобы ведьма могла проверить ее в движении, пораженный тем, что он каким-то образом кажется выше, подтянутее и пропорциональнее. Так же, как и улучшение волос, это заставило его чувствовать себя более уверенным, он ощутил незнакомое чувство гордости, увидев свое тело представленным в выгодном свете, а не скрытым мантией.

— Вы держитесь с таким изяществом. Я часто подбираю мужскую одежду с целью придания силы и мощи, но вам идет элегантность, — сказала мадам Малкин, наблюдая за тем, как он делает разворот. — Я бы сказала, что это… да, по-королевски.

— Спасибо, — шелковисто ответил Северус, останавливаясь, чтобы она помогла ему снять одеяние. Он так привык к сорочке и леггинсам, что удивился, когда ведьма протянула ему простую майку, а ее измерительная лента запорхала вокруг его конечностей и туловища.

— Подбор магловской одежды не займет много времени. Я могу принести вам брюки на примерку, — произнесла она, взмахом палочки отправив отклоненные мантии обратно на полки. — Только черные, или желаете серые или цвета хаки?

— Только черные, пожалуйста, — ответил он, подождал, пока женщина принесет несколько пар, а затем вернулся в раздевалку, чтобы примерить их. Он уже смирился с тем, что она присутствует при переодевании, но не хотел, чтобы его застали в общественном месте в одних брюках и майке.

Выбор брюк действительно не занял много времени; у него были довольно стандартные параметры, хотя и узкие бедра, но мадам Малкин умела подбирать вещи, которые подходили его фигуре. Они опробовали несколько моделей, сравнивая эластичность и материал, и вскоре выбрали оптимальный вариант, ведьма проверила плотность посадки штанин и талии, чтобы понять, не нужно ли что-то подправить.

— Может, попробовать их с ремнем? — спросил Северус, украдкой потянув пояс вверх. Пока он просто стоял, брюки не выглядели так, будто могут свалиться, но у него была недостаточно хорошая фигура, чтобы штаны держались без посторонней помощи — одна только мысль о том, что они могут сползти, вызывала у него беспокойство.

— Я бы посоветовала вместо ремня подтяжки, — ответила мадам Малкин, обходя его, чтобы осмотреть брюки сзади. — При такой худобе вам придется сильно затягивать пояс, чтобы обеспечить достаточную поддержку, и это нарушит прямую линию, которую мы имеем здесь. — Она указала на верхнюю часть его ноги, и зельевар нахмурился, недоумевая, почему это плохо. — Подтяжки будут более надежными, а также более удобными.

— Э-э-э… — Северус не был уверен насчет этого предложения. — Полагаю, я мог бы их попробовать.

— Вы всегда можете добавить жилет или пиджак, если беспокоитесь об эстетике. Но они стали довольно популярны в магловской моде; это не так страшно, как вы могли подумать. Давайте подберем рубашку, которую можно надеть под них.

Не прошло и двух минут, как Северус снова смотрел на себя в зеркало, теперь в тонких черных подтяжках и белоснежной рубашке. Выглядело это не так уж и ужасно, но он чувствовал себя немного странно, испытывая легкое давление на плечи.

— Так действительно лучше, — заметила мадам Малкин, одобрительно оглядывая его. — Знаете, мне кажется, что к этому хорошо подойдет черная рубашка. Возможно...

Взмах палочки — и рубашка стала чернильно-черной, соответствуя цвету брюк. Северус никогда не носил рубашки другого цвета, кроме белого, но обнаружил, что ему очень нравится этот вид, в изобилии черного он чувствовал себя комфортно.

— Одну для комплекта? У меня есть эта модель в самых распространенных цветах.

— Можно. Только черную, пожалуйста.

Он уже давно преодолел порог усталости от принятия решений, ориентируясь исключительно на свое первое впечатление, и мадам Малкин понимающе улыбнулась, заметив изнеможение на его лице.

— Знаю, примерка может быть утомительной. Не хотите ли закончить на сегодня? Или, может быть, вы хотите присмотреть пальто или жилет, прежде чем мы закончим?

— Пальто? — его сюртук был единственной вещью, которую Северус сегодня не собирался обновлять, за исключением, разве что, ботинок.

— Это немного поношено, — ответила она, призвав сюртук из примерочной и поочередно продемонстрировав его части. — Рукава начинают обтрепываться, да и на спине есть небольшое пятно. Можно было бы попытаться вывести его, но я бы предложила исключить это из повседневной одежды и выбрать что-то более официальное.

— Возможно, — согласился Северус, радуясь, что она не спросила о происхождении пятна. Он не знал, что вывелась не вся кровь… может действительно стоило бы купить что-то новое.

Большинство мужских моделей, представленных мадам Малкин, были предназначены для зимы, из плотной черной шерсти с подкладкой, но было несколько парадных пальто из более легких материалов. Северус изо всех сил старался быть внимательным, пока они их перебирали, желая быть уверенным, что в итоге он остановится на том, что ему понравится, но он был более чем готов поскорее покончить со всем этим. Он уже превысил запланированный бюджет, потратившись на пошив, и был измотан как морально, так и физически — его икра болела от долгого стояния на каблуках.

Поэтому он быстро согласился, когда мадам Малкин предложила пальто, расклешенное от талии, с пуговицами, доходящими до пупка, чтобы позволить подолу длиной до колена двигаться более свободно. Это было более эффектно, чем его привычный сюртук, и ему всегда нравились струящиеся наряды, его привлекало ощущение стиля, которое они придавали повседневной одежде. Если он собирался купить второе пальто, оно должно было немного отличаться от того, которое у него уже есть, подумал он.

Во всяком случае, так он оправдывался перед самим собой. Ему действительно понравилось это пальто.

Он был бы рад закончить на этом, но ему все еще было немного не по себе от мысли носить подтяжки на виду у всего мира. Поэтому, с некоторой неохотой, он спросил, могут ли они посмотреть несколько жилетов, прежде чем закончат.

Мадам Малкин, разумеется, отнеслась к этой идее с таким же энтузиазмом, как и к любой другой категории одежды, и выбрала полдюжины разных твидов: три зеленых, один серый и два черных. Из желания поскорее покончить с этим Северус не стал выбирать между двумя, которые ему больше всего понравились, а отобрал черный и шалфейно-зеленый того же бренда, что и последние элементы одежды.

Зельевар стоял неподвижно, пока ведьма подгоняла черный, испытывая облегчение от того, что почти закончил, но едва он подумал о том, как хорошо было бы вообще ничего не покупать в этом году, как испытал сожаление. А когда она закалывала жилет на плечах, дверной колокольчик возвестил о прибытии еще одного клиента. Северус напрягся, машинально пытаясь оглянуться, но мадам Малкин не ослабила хватку, крепко вцепившись в ткань, чтобы не дать ему сдвинуться с места.

— Элис, подойди, пожалуйста? Я делаю примерку, — крикнула она, в конце комнаты открылась дверь, и молодая ведьма поспешила к дверям. — Элис — одна из моих швей. В будние дни у нас не так много работы, но они помогают, когда возникает необходимость.

— Понятно, — сказал Северус, стараясь сохранять на лице невозмутимое выражение, когда веселые голоса приблизились к большей комнате. Новые посетители оказались двумя ведьмами, и он подумал было, что ему повезло, но, увидев одну из них в зеркале, напрягся.

Вот уж действительно повезло — это была одна из его учениц.

— Я скоро подойду к вам, дамы. Мы как раз заканчиваем, — весело сообщила им мадам Малкин, и Северус поморщился, когда обе, посмотрев на женщину, автоматически перевели взгляды на него.

— Мисс Рид, — нейтрально поприветствовал он, понимая, что без этого не обойтись. Из всех своих вернувшихся студентов, с которыми он мог столкнуться сегодня, ему очень хотелось, чтобы это был кто-то другой; девушка в этом семестре будет на четвертом курсе, если решит пересдать пропущенный год.

— Профессор? — голос Рид звучал почти неуверенно, как будто она его не узнала, а ее мать, которая, как знал Северус, была маглой, переводила взгляд с одного на другую.

— Это кто-то из твоих профессоров, милая? — спросила она, явно пропускавшая «Пророк» в последнее время, и Северус горячо понадеялся, что мадам Малкин поторопится со своими шпильками. Он отчаянно не хотел объяснять свою роль в войне родителям одного из учеников, особенно того, которому пришлось скрываться во время его пребывания на посту директора.

— О… э-э, мам, это профессор Снейп. Он преподает… э-э, вы преподаете в этом году, сэр?

— Я буду преподавать защиту, — ответил он, не отрывая глаз от зеркала, пока мадам Малкин обходила его, чтобы проверить посадку жилета. И мать, и дочь пристально смотрели на него, что, по мнению Северуса, было вполне логично: он никогда не был особенно популярен за пределами факультета Слизерин, даже без учета дурной славы Пожирателя смерти.

— Вот и все, дорогой. Можете переодеться, а я упакую вашу мантию и ботинки и подсчитаю сумму, — весело сказала мадам Малкин, и он склонил голову, схватил сюртук и направился в раздевалку с ощутимым облегчением. Это было не самым лучшим проявлением манер, но прежде чем выйти он облачился в плащ, желая создать дополнительный слой между собой и любопытными взглядами.

Рид и ее мать действительно смотрели на него, когда он подошел к кассе и заплатил мадам Малкин одиннадцать галеонов и четырнадцать сиклей. Это казалось огромной суммой, но в итоге это составило десять сплошных мантий, две распашные, одну пару ботинок, пальто, пять белых рубашек, одну черную рубашку, два жилета, три пары брюк, одну пару подтяжек, пять пар леггинсов и пять сорочек, что показалось Северусу более чем достаточным количеством одежды на ближайшее десятилетие его жизни.

— Была очень рада. К понедельнику все будет готово, но если что-то не подойдет, не стесняйтесь, приносите, и мы подгоним, — сказала мадам Малкин, передавая ему пакет с ботинками, нижней одеждой и парадной мантией, которые она завернула в зеленую оберточную бумагу. — Кроме того, если какие-то из этих чар сотрутся до истечения года, я буду рада наложить их заново бесплатно.

— Спасибо, — ответил Северус, стараясь не обращать внимания на то, как полегчал его мешочек с монетами, когда он засовывал его обратно в карман.

— Спасибо, что зашли. Приходите в любое время, — ответила ведьма, одарив его яркой улыбкой, и он кивнул, с сожалением подумав, что лучше бы обойтись без этого, если он не хочет получить сердечный приступ, увидев выписку из банковского счета.

— Доброго дня, мадам. Мисс Рид, миссис Рид, — добавил он, проносясь мимо и чувствуя спиной их взгляды. Ему хотелось облегчённо согнуться, как только он скрылся из виду, но зельевар держал спину прямо, пока не покинул переулок и не аппарировал обратно в Хогвартс, после чего поплелся в свой кабинет и рухнул в кресло.

Северус только начал проходить через стадии обычного раскаяния покупателя, когда раздался стук в дверь, и, подняв глаза, он увидел Минерву, просунувшую голову внутрь.

— Я хотела спросить, как прошли дела, — сказала она, и мужчина издал слабый стон, голова запульсировала от одной мысли об этом.

— Все прошло хорошо, но на этот год с покупками покончено.

— Я видела, что ты только вернулся. Видимо, у тебя была отличная прогулка, — заметила Минерва, а затем ее глаза загорелись. — Могу я посмотреть, что ты купил?

— Завтра. Сегодня я ничего никому не покажу, — пробурчал он, с ужасом думая о том, что придется снова переодеваться.

— Жаль. Мы как раз собираемся ужинать, если хочешь, присоединяйся.

— Нет, спасибо. Я и так достаточно наобщался с людьми за день. Я бы предпочел вообще никого не видеть.

— Ммм. Что ж, не забудь поесть и поспать. Не забывай, завтра должен прибыть Бэзил, — напомнила она, и зельевар снова застонал, подумав, что все-таки сдастся и примет зелье сонливости.

— Не напоминай мне.

— С нетерпением жду, когда увижу твои новые мантии, — озорно сказала Минерва и приложила руку ко рту, едва сдержав смех при виде выражения его лица. — Уверена, все будут в восторге, увидев, на что тебя умудрилась уговорить мадам Малкин.

— Ты знала, — проворчал Северус, и она тихонько хихикнула.

— Она замечательная швея. Стоит каждого кната, — заверила директриса, и на этот раз ее улыбка была более искренней. — А еще она очень хороша в продажах. Она убедила тебя попробовать разные цвета?

Она все еще посмеивалась, когда захлопывала за собой дверь.