Горячее солнце в холодной воде (джен)

Ненависть, чувство абсолютно чуждое натуре Гарри, никогда не задерживалась в нём надолго, потому что — как справедливо замечал профессор Дамблдор — любви в Гарри было неизмеримо больше. Первый приступ прошёл быстро. Но теперь каждый раз при мысли о розовой шляпке и синей вспышке в номере «Дырявого котла» холодная волна поднималась в душé снова, и он намеренно день за днём откладывал допрос, потому что боялся того, что чувствовал. В такие моменты Гарри хотелось выбить из этой дамы всё, что нужно, даже если придётся замучить её дó смерти. Он испытывал мрачное ликование и едва справлялся с собой, чтобы не ринуться на одиннадцатый уровень.

Повышение позволило Гарри с чистой совестью надолго отодвинуть в сторону разбирательство с волшебницей, которая в этот раз переиграла его. К тому же, часть фактов о своей новой должности Гарри узнавал впервые наравне с Малфоем. В руководстве Отделом — да и в их дружбе, которая стремительно укреплялась — Драко идеально дополнял Гарри. Он был почти полной его противоположностью по темпераменту. И там, где Гарри с храбростью, доходящей порой до безрассудства, бросался в бой, Малфой не принимал решение, пока со свойственной ему дотошностью не добирался до самой сути проблемы. В большинстве случаев их решения, принятые такими разными способами, на удивление совпадали. В остальных — они запирались в одном из кабинетов, накладывали заклинание против подслушивания и выходили оттуда только когда договаривались друг с другом.

Что бы ни происходило между ними за закрытыми дверями, с момента вступления Малфоя в должность ни один сотрудник в Министерстве больше не слышал жёстких пикировок, которыми славились два руководителя. Желающих посплетничать за их спинами было сейчас так же много, как и тех, кто раньше годами наблюдал за их противоборством, но и тех, и других ждало разочарование. И Драко, и Гарри очень хорошо понимали, что значит «положиться на кого-то с закрытыми глазами», знали сильные и слабые стороны друг друга и не давали повода думать, что между ними есть разногласия. В общем, вместе они составляли тот прекрасно сбалансированный дуэт, которого так не хватало Отделу магического правопорядка долгие годы. И единственное, что Гарри категорически отказывался передавать Малфою даже на время, это роль ловца в команде по квиддичу.

В маленьком уютном пабе днём было совсем пусто. Джинни с отрешённым видом допивала свою порцию клубничного коктейля, пока Рон с азартом рассказывал, как ему удалось вывести команду вперёд в последнем матче. Мечта Рут сбылась. Они не заняли призовые места, но попали в пятёрку сильнейших.

— Ты был на высоте, Рон, — с гордостью сказала Джинни брату, но видно было, что мысленно она очень далеко. Рон довольно улыбнулся и поднял свой стакан, предлагая чокнуться, но Джинни снова задумалась. Рут с улыбкой помахала рукой перед лицом подруги.

— Ты с утра витаешь в облаках. Потерпи ещё денёк, чемпионат позади, завтра мы возвращаемся.

Джинни с сомнением посмотрела на брата и перевела взгляд на Рут. Поморщилась и махнула рукой.

— Утром прилетела сова с новостями. Я растерялась. Не могу думать о другом, — сказала она и развела руками. — Оказывается, Гарри уговорил Драко перейти в его отдел. И они уже третью неделю работают вместе.

Джинни встала, поставила коктейль на стол и начала ходить по кругу. Рон перестал улыбаться и опустил поднятую для тоста руку со стаканом.

— Честно говоря, не представляю, как Гарри это удалось. Что он предложил Драко, чтобы такое стало возможно? Драко написал… Он не пишет ничего особенного, но в этом письме столько… Это совсем другой Драко.

Джинни остановилась и замолчала, с удивлением глядя на Рут. Рон закашлялся и наклонился поправить шнурки на кроссовках, стакан с коктейлем выскользнул из его рук и разбился вдребезги.

Рут нашла Рона на пустой трибуне стадиона. Подошла сзади и обняла, положив голову ему на макушку. Постояла так немного, потом присела рядом, просунула свою руку под его и прислонилась головой к плечу.

— Почему каждый раз, как ты слышишь имена Малфоя и Поттера, у тебя пропадает интерес к жизни? — негромко спросила она. Рон пожал плечами. Помолчал. Потом сжал её холодные от вечернего воздуха пальцы.

— Мы были неразлучны десять лет. Я, Гарри и Гермиона. Десять лет, изо дня в день. Потом реже. А теперь… Пути совсем разошлись. Но мне нéкем их заменить. Потому что нас всегда было только трое. А Малфой всегда был на другой стороне баррикад. А теперь я один, а он занял моё место. Получается, что в нашей тройке я — самое слабое звено.

— Что будешь делать? — Рут потёрлась носом о рукав его свитера и уткнулась в мягкий ворс. Рон поцеловал её светлые волосы и ладонью ласково провел по щеке. Снова пожал плечами, скривив губы в неуверенной усмешке.

— Перестану думать о прошлом. И буду жить дальше. Но я кое-что понял и сначала закончу одно дело. И заодно верну кое-что Гарри.

— Долго ты будешь избегать её? — не поднимая головы от стопки отчётов, неожиданно спросил Малфой. Гарри отбросил перо и прикусил губу. Они уже третий час без перерыва подбивали годовые показатели отдела у Драко в кабинете.

— Кого? — без удивления, словно ждал этого, спросил он. Малфой оторвал взгляд от таблицы и графика.

— Ты же понял, про кого я говорю, — снова манерно растягивая слова произнёс он, откинулся на спинку кресла — любимая поза — и вытянул ноги, скрестив их под столом. Глядя Гарри в глаза, длинными пальцами начал постукивать по папке с отчётами. Гарри фыркнул.

— С чего ты взял, что я её избегаю?

Драко многозначительно усмехнулся, чуть наклонил голову, по-прежнему не отрывая взгляда от Гарри, и не ответил. Гарри стукнул кулаками по столу, встал и отошёл к окну, за которым виднелось залитое солнцем декабрьское небо — копия того, что находилось за стенами Министерства. Где-то в кабинете тикали часы.

— Гарри, сегодня при мне ты в одиннадцатый раз перенёс допрос в своём ежедневнике, — спокойно сказал Малфой, не меняя позы. — Что тебе мешает?

Гарри с раздражением смотрел на Драко. Им было легко дружить. Но на работе… Оба лидеры, они притирались друг ко другу очень тяжело, хотя за месяц их сотрудничества Гарри ни разу не пожалел о своём решении. Сейчас Драко попал в самое больное место. Нечаянно? Глупо так думать. Малфой никогда ничего не делал просто так, а значит и разговор готовил давно. «И что я должен сказать? Что мне страшно?» — молча злился Гарри, понимая, что Драко прав. И чувствовал себя от этого ещё хуже под настойчивым пристальным взглядом своего заместителя.

— Закончим с отчётами и планами, и я займусь ею, — неохотно ответил он и отвернулся, чтобы не смотреть Драко в глаза. Малфой прищёлкнул языком.

— Гарри, ты не хуже меня знаешь, что ни отчёты, ни планы, ни тренажёры тебе не помогут…

— Да сожри тебя гиппогриф, Малфой! — мгновенно взрываясь, заорал Гарри, чувствуя, как зашкаливает злость. — Откуда тебе знать, на допросах ты всегда был по ту сторону стола!

И тут же пожалел о своих словах. Лицо Драко побелело, серые глаза стали ледяными, а губы сжались в тонкую полоску. Он махнул палочкой, накладывая на дверь заглушающие чары, отбросил её на стол и встал.

— Да куда уж мне до переживаний Мальчика-Который-Выжил! Ведь ты один знаешь, что такое страдание! И что можно чувствовать при виде чужой смерти, — с нескрываемым отвращением, которое заставило Гарри схватиться за свою палочку, сказал он. — Ты же Избранный, а я всего на всего Пожиратель смерти. Но я хорошо помню Волдеморта на допросе твоей предшественницы, Амелии Боунс. И Беллатрису, мучившую Грейнджер. И их кайф от боли и воплей жертв. Ты же этого боишься, что тебе понравится причинять боль? Ну так давай, Поттер, швырни в меня Круциатус, проверь, как это будет для тебя.

Гарри тяжело дышал, стоя напротив Малфоя, и судорожно сжимал палочку. Потом резко развернулся, размахиваясь, и красный луч Оглушающего заклятия вдребезги разнёс стеллажи, стоящие вдоль всей стены. В наступившей тишине слышно было, как стучат два сердца, заглушая тиканье часов. Гарри первый пришёл в себя и молча направился к двери, на несколько секунд задержался и повернулся к груде обломков.

— Репаро!

Стройный ряд стеллажей снова загородил стену.

— Я буду на одиннадцатом уровне, — сказал он, обращаясь к Малфою, спрятал палочку и вышел, тихо закрыв за собой дверь.

Драко оглядел разбросанные по всему кабинету папки, бумаги, перья и всякие безделушки, и снова уселся в кресло в своей любимой позе. Сделал большой круг палочкой, наводя порядок. Снял заглушающее заклинание. Молча посидел, непроизвольно закрыв рукой то место, где под рубашкой была Тёмная метка. Потом взял в руки папку и углубился в отчёт.

Проклиная себя самыми страшными словами, какие мог вспомнить, Гарри добрался до лифта. В кабинке было тесно: несколько сотрудников из Отдела магического хозяйства активно спорили, стоит ли весь рабочий инвентарь окрашивать под цветовую гамму отделов. Они вышли на первом уровне. На одиннадцатый Гарри поехал один.

— Одиннадцатый уровень. Тюрьмы, — оповестил Гарри приятный голос. Он не двинулся с места. Поколебался и нажал кнопку «2». Лифт недовольно дёрнулся и медленно пополз вверх.

Когда Гарри вошёл в кабинет, Малфой даже не повернул голову, продолжая что-то писать на листке бумаги. Гарри осмотрелся. Вокруг всё выглядело так, будто ничего и не происходило здесь несколько минут назад. Гарри сел в небольшое кожаное кресло, стоявшее в стороне от стола, и молча поглядывал оттуда на Драко. Наконец не выдержал.

— Прости, это было мерзко с моей стороны.

Малфой отложил в сторону перо и посмотрел на него.

— Ты опять передумал?

Гарри покачал головой, невесело усмехнулся.

— Нет. Твой план сработал.

Малфой пожал плечами.

— Но мне нужно, чтобы ты пошёл со мной, — добавил Гарри, вставая. Драко сделал удивлённое лицо.

— Ты решил устроить мне экскурсию на правильную сторону стола?

— Я извинился, — напомнил Гарри, нахмурив брови.

— Хорошо, извинение принято, — кивнул Малфой и уже другим тоном переспросил. — Так зачем я нужен тебе при беседе с этой дамой?

Гарри долго не отвечал, разглядывая на полках стеллажей круглые стеклянные шары, заполненные разными смешными сценками. Они были похожи на те, что продаются у маглов в магазинах сувениров. Только фигурки были живые, а внутри шаров шёл самый настоящий снег, дождь или светило солнце и плыли облака. Потом он повернулся и посмотрел Драко в глаза.

— Чтобы беседа не превратилась в допрос с пристрастием. Или убийство, — негромко ответил он. — Да ты ведь и сам всё понял.

— И сам напросился, — пробормотал еле слышно Малфой, вздохнул, отодвинул в сторону бумаги и взял со стола палочку. Вставая, заклинанием выключил свет в кабинете, открыл дверь и пропустил Гарри вперёд.