Горячее солнце в холодной воде (джен)

— Не нравится мне это, — наверное, в сотый раз произнёс Гарри, взъерошив рукой волосы и потирая затылок. Он уже накрутил несчётное количество кругов по уютной комнате гостевого здания, самого дальнего от главного. Бессознательного Люка забрали во врачебные палаты сразу после приступа. Профессор Бивир десять минут водил вокруг мальчика своей волшебной палочкой и в конце-концов выдал вердикт, что сильный нервный шок спровоцировал неконтролируемый выброс магии.

— Что конкретно, Гарри, тебе не нравится? — спросила Гермиона, роясь в спортивной сумке в поиске нужной книги. — Я думаю, нас встретили достаточно неплохо. Для Дурмстранга. Да и сама школа не такая уж зловещая, как нам рассказывали.

Гарри перестал бегать, сел в кресло напротив, взял в руки «Генеалогию в магическом мире» и, не глядя, начал медленно перелистывать страницы, выстраивая в голове ответ.

— Школа, как школа. А не нравится мне… Во-первых, на нас сразу стали использовать легилименцию. С чего бы? Значит, что-то нечисто, — стал перечислять он через пару минут молчания. — Кстати, Йоване удалось пробить твою защиту?

Гермиона поморщилась.

— Кажется, да. Когда я рассказывала про Гевальт-Миллер, было ощущение, что кто-то копается в моей голове.

— Ожидаемо, ладно. Во-вторых, Бранкович смотрела на Люка так, как будто это самое дорогое, что у неё есть.

Гермиона подняла на него глаза.

— Нет, я не хочу сказать, что это плохо, — поспешно пояснил Гарри, поймав её взгляд. — Просто её привязанность может усложнить нам дело. Ну и в-третьих, благодаря этому выбросу магии мы теперь уверены, что Люк сильный волшебник. Но что стало толчком?

— Мне кажется, я напомнила ему мать, — тихо сказала Гермиона. — А вот почему он так испугался?

Гарри нахмурился.

— Похоже, завтра будет интересный день, — покачав головой, произнёс он, отбросил на стол книгу, встал и подошёл к Гермионе, вглядываясь в её усталое лицо.

— Уже очень поздно, — вздохнув, сказала она и заставила вылететь из своей сумочки две прижамы. — Завтра нам нужна абсолютно ясная голова.

«И быстрая реакция», — подумал Гарри, обнял её и уткнулся в лохматую макушку.

— Да, любимая, — сказал он, ласково целуя её в нос. — Утро вечера мудренее.

В полночь поднялся ветер, и небо, усыпанное звёздами, за считанные минуты заволокли тучи. А затем повалил такой снег, что, вытянув руку, невозможно было увидеть собственные пальцы. Кругом стояла полная тишина. Старый замок спал, а стрелки на больших школьных часах в холле главного здания показывали, что наступило завтра.

— Рад, что ты уже в порядке! Не против, если провожу? — весело спросил Гарри, столкнувшись с Люком в дверях врачебной палаты. Мальчик выглядел абсолютно здоровым, только смотрел насторожено. — Никаких вопросов, — пообещал Гарри, поднимая вверх руки. Люк немного расслабился и кивнул. Они вышли на занесённую по щиколотку ночным снегом площадь и молча, медленным шагом двинулись в одно из самых маленьких строений Дурмстранга — жилое здание подготовительного факультета. Несколько минут Люк шёл, опустив голову и загребая снег меховыми сапожками, доходящими ему почти до колен, потом покосился на Гарри.

— Заклинание подогрева? — спросил он, укутываясь в свой меховой плащ и кивнув на тонкую пуховую куртку Поттера, от которой на холоде шёл едва заметный прозрачный пар. Гарри кивнул. — Я тоже умею.

— Серьёзно? — удивился Гарри. — Ах, да. Я забыл, что ты рос в семье волшебников. А я до одиннадцати лет ничего не знал о магии.

— Как не знал? — воскликнул Люк. Голубые глаза распахнулись и настороженность как рукой сняло. Гарри опять стал любимым героем. — То есть, я знаю, что твои родители… Очень рано… Но… Ты же жил с кем-то из родных?

— До Хогвартса я жил у тёти с дядей. Но они маглы и ненавидят всё, что напоминает им о магии. Меня не любили, особенно, за мои «странности». Что я волшебник и поеду учиться в магическую школу, мне сказал Хагрид, школьный лесничий Хогвартса, когда приехал забрать меня в одиннадцатый День рождения.

— Моя мама не была волшебницей. Но она любила меня и магию, — тихо сказал Люк, снова опуская голову.

— Мне жаль твою маму, Люк, — ответил Гарри, сжимая зубы при воспоминании о допросе, и положил руку на плечо мальчика. — Я понимаю тебя, как никто.

— Верю, — вздохнул Люк и открыл дверь в пустую гостиную факультета, пропустил Гарри вперёд и повёл его мимо потухшего камина, а затем за угол, к спальням. — Профессор Бранкович сказала, что вас прислала бабушка. Вы хотите забрать меня отсюда?

— Да, если ты не будешь против, — Гарри понимал, что Кингсли его убьёт, но не смог заставить себя ответить по-другому. Мальчишке и так досталось, а Гарри слишком хорошо помнил, что значит быть пешкой в чужой игре. — В Англии ты сможешь видеть свою бабушку.

— Что с ней? — спросил Люк, останавливаясь около одной из деревянных, покрытых серебристым лаком дверей. Её украшал вырезанный из дерева зелёный дракон, пожирающий свой хвост. Гарри мысленно чертыхнулся, понимая, что сам поставил себя в ситуацию, когда нужно врать. Он присел на корточки и посмотрел на мальчика. «Если бы Дамблдор сказал мне правду, разве я изменил бы решение, которое принял, узнав про своё предназначение? — думал Гарри, глядя в доверчивые глаза Люка Беллуа. — Нет, я бы всё равно сделал то, что нужно, только без боли и горечи от его предательства. А сейчас я должен обманывать, потому что от меня требует этого Министерство и Бруствер? К дементорам и то, и другое! Люк не простит мне лжи».

— Твоя бабушка совершила несколько очень серьёзных ошибок, из-за которых она не сможет жить, как раньше. Ей нельзя уезжать из Англии, нельзя ходить по улицам и навещать тебя. Но ты можешь жить поближе и приезжать к ней сам. Только для этого нам нужно забрать тебя из школы.

— Она в тюрьме? — совершенно серьёзно спросил Люк, не отрывая взгляда от зелёных глаз. Гарри на секунду приоткрыл рот от неожиданной проницательности ребёнка, затем молча кивнул. Люк опустил голову. — Но мне нужно учиться. Я хочу стать великим волшебником, а для этого нужно много знать.

— Это хорошее желание, Люк. Конечно, тебе нужно учиться. В Англии ты сможешь поступить в Хогвартс, ведь тебе в следующем году будет одиннадцать. Кстати, когда ты родился?

— 31 июля 1997 года, — с гордостью сказал мальчик, а Гарри удивлённо поднял брови, услышав дату. — Одиннадцать мне будет этим летом. И я уже много умею.

— Много? — заинтересовался Гарри. — Расскажешь?

— Да, но сейчас мне нужно на занятия. Мы можем встретиться после. И я покажу вам замок, — пообещал Люк, открыл дверь в свою спальню и щелчком пальцев включил там свет. «Ого! — изумился Гарри, запоминая дверь, в которую скользнул Люк. — Контроль магии без палочки в десять лет! Это сильно! Понятно, почему вчера его так тряхнуло». Краем глаза он успел зацепить цветá в обстановке комнаты. «Зелень с серебром. Малфою понравилось бы. Символично!» — мелькнуло в голове. На пороге Люк обернулся.

— Эмм… Можно я буду звать тебя по имени? — неуверенно спросил он.

— Конечно, Люк, — улыбнулся Гарри. — Мне бы хотелось, чтобы мы подружились.

— Гарри, — шёпотом сказал Люк, от смущения пряча глаза, — а я могу ещё раз увидеть Гермиону?

Гарри засмеялся.

— Обязательно, Люк, ведь вы так и не познакомились. После обеда мы придём к главному зданию вместе.

— Спасибо, — снова прошептал Люк и покраснел. Махнул рукой и скрылся за дверью. Гарри развернулся и зашагал на выход, а затем к себе. Загребая на ходу снег ногами, обутыми в тонкие английские сапоги, он наблюдал, как не успевают испариться капли воды, возникающие на шершавой коже, потому что тут же скрываются под новым слоем снежинок, падающих сверху.

Йована Бранкович отодвинула папку с документами, откинулась на спинку стула и посмотрела на сидящих напротив англичан. Внутри нарастала паника. Очень хотелось заломить руки, закричать на этих непрошенных гостей и выгнать прочь, начисто стерев из их памяти не только путь к замку, но и само имя Люка Беллуа, а заодно, и его бабушки. Но она взяла себя в руки. «Отлично подготовились. Поттер хорошо знал, куда едет. Не зря он привёз с собой эту маглорождённую умницу. Ни с чем не поспоришь и ни к чему не придерёшься, — думала она, глядя на невозмутимое лицо мракоборца и настороженное — его спутницы. — Неужели мне придётся отдать Люка? Надо выиграть время».

— Ну что ж, — со сдержанной улыбкой сказала госпожа Бранкович, положив руки на бумаги, на основании которых ей нужно было отправить Люка в Англию. — Юридически всё в порядке. Нам осталось только проверить на подлинность все документы, написанные лично госпожой Гевальт-Миллер. Думаю, это займёт около недели…

— Неделя? — возмущённо воскликнула Гермиона. — Но мы не можем оставаться здесь ещё неделю!

«Чёрт, Гермиона! — мысленно чуть не застонал от её реакции Гарри. — Ну нельзя же так подставляться!» Йована развела руками, и на лице её промелькнуло ликование.

— Очень жаль, но не волнуйтесь, это не проблема. Вы можете приехать за ним в другой раз. К тому моменту всё будет уже готово и задержек с отправкой не будет.

Расстроенная Гермиона повернулась к Гарри, который пристально смотрел на директрису. «Похоже, миром не обойдётся!» — с тревогой подумала она. На виске у Поттер быстро билась тоненькая голубая венка, выдавая интенсивную работу мыслей, а постукивающие по столу пальцы скрывали напряжение от окклюменции. Видимо, дело принимало не лучший оборот, и, чтобы не мешать, Гермиона просто уткнулась взглядом в свои руки.

«Зачем она тянет время? Почему не хочет отдавать? Из-за его силы или это личное? Мы не можем уехать без Люка, нельзя оставлять его здесь, — рассуждал тем временем Гарри, следя за выражением синих глаз. — Следующего раза не будет, мы просто не получим разрешение на посещение Дурмстранга. Уж она-то постарается, чтобы так и случилось! Значит, будем действовать себе во благо». Оставалось только играть ва-банк*.

— Гермиона, мне хотелось бы поговорить с директором школы наедине. Это недолго, я обещал Люку, что мы придём встречать его вместе. Пожалуйста, начни пока собирать вещи, — попросил Гарри, заметив, как нахмурилась и тут же овладела собой Йована, услышав про их встречу с Беллуа. Про себя он сказал «спасибо», когда Гермиона без звука встала и вышла из кабинета. Дверь закрылась, и Гарри повернулся к Йоване.

— Ну а теперь, госпожа Бранкович, давайте начистоту…

Примечания:

*играть ва-банк — рискнуть всем (в данном контексте), поставить всё на карту