Драко: возрожденный феникс (Draco: Phoenix Rising) (гет)

Гарри был взвинчен, когда возвращался в гостиную Гриффиндора. Когда он прошел через проем в портрете, то удивленно остановился. Гермиона лежала на диване, все еще без сознания, а Рон стоял над ней. Джинни Уизли стояла перед Роном, уперев руки в бока и приняв воинственную позу.

Гарри улыбнулся и какое-то мгновение любовался ею, прежде чем она сердито повернулась к нему. Его улыбка исчезла. Джинни подошла к нему и обвила руками его шею.

— Привет, Гарри, — ласково сказала она и поцеловала его в губы. Он поцеловал ее осторожно, испытывая неловкость, как всегда, когда делал это в присутствии Рона. Он с сожалением отодвинулся от нее.

— Привет, Джинни. Я думал, мы решили больше не делать этого.

— Вообще-то, ты решил. Я не помню, чтобы согласилась на что-либо подобное. А теперь, может, ты расскажешь мне, чем вы все занимались посреди ночи, раз мой дорогой брат отказывается говорить.

— Когда ты приехала сюда? — спросил Гарри, игнорируя ее вопрос.

— Около двадцати минут назад. Конечно, это была идея Грюма путешествовать ночью. Иногда мне кажется, что он совсем спятил. Представьте мое удивление, когда я обнаружила, что башня Гриффиндора совершенно пуста. Если бы я не знала тебя так хорошо, я бы пошла прямиком к Макгонагалл.

— Нас не было потому что… мы кое-что ищем, — запинаясь, ответил Гарри, что было отчасти правдой, если хорошенько напрячь воображение.

— Действительно? Где ты это что-то искал? И что случилось с Гермионой?

Гарри крепко задумался. Чтобы ответить на эти вопросы, пришлось бы откровенно солгать, а он действительно не хотел этого делать по отношению к Джинни.

— Я не могу тебе сказать, — тихо сказал он.

Ее карие глаза вспыхнули, а затем наполнились злыми слезами.

— Знаешь, я действительно ненавижу, когда вы так поступаете! — закричала она. — Вы трое и ваши секреты! Почему вы никогда никого не допускаете в свою тесную компанию? В меня вселился Волдеморт! Меня чуть не убили! Что еще я должна сделать, чтобы участвовать в этой вашей личной войне? Если кто-то и должен быть вовлечен, то это я!

Гарри беспомощно посмотрел на Рона.

— Это не мое решение, — тихо сказал ей Гарри. — Я дал Дамблдору клятву хранить молчание.

— Но Дамблдор…

— Некоторые секреты не могут быть раскрыты даже после смерти, — сказал Гарри, повторяя слова Дамблдора. — Посмотри на площадь Гриммо. Посмотри на Хогвартс. Может, он и умер, но его сущность осталась. Его заклинания все еще действуют и его секреты будут сохранены. Я бы рассказал тебе, но не могу.

Он внутренне содрогнулся, потому что, в конце концов, солгал ей. Даже если бы он мог, он бы никогда не рассказал. Он не хотел, чтобы она приближалась к другому крестражу. Он хотел, чтобы она была изолирована и в безопасности, даже если бы она ненавидела его за это.

Джинни пристально посмотрела на него.

— Я тебе не верю. Если бы ты действительно хотел привлечь меня, ты бы нашел способ. Ты находишь лазейки и нарушаешь правила в любое время, когда это соответствует твоим целям. Ты просто не хочешь, чтобы я знала.

— Я пытаюсь… — он замолчал, зная, что если он произнесет слова «защищать» или «в безопасности», то она взорвется, как пробка от шампанского.

— Оставь это, — отрезала она. — Если ты не хочешь, чтобы я была в курсе этой тайны, то считай, что я вне игры. Как обычно.

Она развернулась и направилась к спальне девочек. Гарри съежился, когда наверху хлопнула дверь.

— Все прошло хорошо, — прокомментировал Рон.

— Она меня ненавидит, — простонал Гарри.

— Джинни сейчас просто в бешенстве. Она может швыряться чем-нибудь или пробить дыру в стене, но она справится с этим.

— Может, нам стоит ей рассказать. Я имею в виду, Малфой знает… это больше не наш особый секрет.

Рон яростно замотал головой.

— Нет. Это было ужасно, когда она оказалась в Тайной комнате. Я не могу пройти через это снова. Она будет в стороне от всего этого.

Гарри вздохнул, но кивнул. Он знал, что это будет нелегко. Джинни Уизли не была хрупкой фиалкой, чтобы смиренно соглашаться на роль, которую от нее ожидали.

— Она будет наблюдать за нами. Будет намного сложнее ускользнуть.

— Что ж, какое-то время нам не придется этим заниматься. У нас нет никаких зацепок на следующую… безделушку. Мы не знаем, где Сам-Знаешь-Кто. Мы, по сути, застряли здесь с воспоминаниями из Омута памяти и бесполезной библиотекой, пока что-нибудь не случится.

Рон нашел одеяло и осторожно накрыл им Гермиону. У них не было возможности отнести ее наверх так, чтобы не сработала сигнализация и лестница не превратилась в горку. Гарри покачал головой, все еще немного раздраженный правилом «никаких мальчиков в спальне для девочек». Как будто любой гриффиндорец был бы настолько низок, чтобы проникнуть туда… Ну, может быть, Фред и Джордж.

Рон убрал прядь волос со лба Гермионы. Глаза Гарри сузились от этого жеста. До этого момента он не задумывался об этом, но движение Рона пробудило его память. Гарри знал, что между Малфоем и Гермионой что-то происходило. Это было очевидно с того момента, как они появились в Хогвартсе. И дело было не только в поцелуе на лестнице. Это было из-за того, как они смотрели друг на друга, из-за ощутимого напряжения, витавшего в воздухе, когда они были вместе, и из-за мимолетных взглядов, которые они бросали друг на друга, когда думали, что никто не видит… И затем признание Гермионы, что поцелуй Рона на нее не подействовал. Гарри понятия не имел, что чувствовал Малфой, но он боялся, что Гермиона уже практически влюблена в Драко, даже если и не признается в этом самой себе.

Однако сегодня днем что-то изменилось. Малфой внезапно стал каким-то отстраненным. Он не отвечал на дразнящие колкости Гермионы, сохранял безопасную дистанцию между ними и, что самое показательное, он отступил от Рона в разорванном круге. Не сказав ни слова. Это было невероятно любопытно. Это было чертовски странно. Гарри открыл рот, чтобы спросить Рона об этом, но тут же закрыл его. Он знал, что Рон будет уклоняться от ответа, а затем начнет защищаться. Гарри не хотел скандала в такой час. Кроме того, все, что отдаляло Драко Малфоя от Гермионы, вероятно, было не так уж плохо.

Он просто надеялся, что она воспримет это именно так.

Гарри некоторое время ворочался в постели, но не мог заснуть. Он встал и натянул халат и тапочки. Через мгновение он накинул мантию-невидимку и вышел из комнаты. Вероятно, он бы ни с кем не столкнулся в такой поздний час, но, на всякий случай, ему не хотелось отвечать ни на какие вопросы.

Проходящий мимо призрак был единственным движущимся существом, которое он встретил по пути к Омуту памяти. Оказавшись в кабинете Макгонагалл, он зажег лампу и вылил в таз следующий пузырек. Ему не хотелось идти одному, но он предположил, что это будет еще одно воспоминание о Снейпе. В этом он был прав.

Сцена в Омуте памяти показала Снейпа таким, каким Гарри никогда его раньше не видел. Они снова были в кабинете Дамблдора. Дамблдор сидел за столом, выглядя старым, измученным и печальным. Снейп расхаживал взад-вперед, и вид у него был расстроенный. Его волосы были растрепаны, а руки в волнении сжимались.

— Это моя вина, — сказал Снейп. — Я насмехался над ним. Я практически бросил ему вызов. Я не знал, что он так убежит! — он хрипло рассмеялся, и в его смехе не было ни капли юмора. — Конечно, я должен был догадаться. Была причина, по которой его определили в Гриффиндор. Знаете, у него всегда было больше смелости, чем здравого смысла.

Снейп тяжело опустился в кресло напротив Дамблдора. Гарри с удивлением заметил, что на глаза Снейпа навернулись слезы. О ком, черт возьми, он говорил?

— Сириус знал о риске, — тихо сказал Дамблдор.

Гарри ахнул и покачал головой, не в силах поверить в то, что услышали его уши. Он переводил взгляд с одного из них на другого, пытаясь отрицать то, что услышал. Казалось, Снейп не замечал слов директора. Его взгляд был рассеянным.

— Я должен был быть там, — тихо сказал Снейп.

Гарри сжал кулаки. Снейп не мог говорить о битве в Отделе тайн! Он не мог притворяться, что расстроен тем, что Сириус прошел сквозь завесу!

— И Беллатриса. Как она могла? Сириус, возможно, и был предателем крови, но он был Блэком! Он не заслуживал такой смерти, — продолжал говорить Снейп.

Гарри снова покачал головой, не веря ни единому слову. Его ногти впились в ладони, и ему вдруг захотелось, чтобы это воспоминание было реальностью, чтобы он мог наброситься на Снейпа и превратить его в желе.

Снейп внезапно всхлипнул и закрыл лицо руками. Гарри уставился на Дамблдора, не веря своим ушам. Директор, конечно же, не поверил в это нелепое и вопиющее притворство? Снейп относился к Сириусу как будто он был грязью под ногами, а теперь сожалеет о его смерти? Был ли Дамблдор полным идиотом?

Гарри внезапно прищурился, когда ему в голову пришла одна мысль. Снейп был искусным окклюментом. Возможно ли, что его таланты развились больше, чем просто блокировка своих мысли от других? Возможно ли, что Снейп научился направлять свою волю? Мог ли он на самом деле повлиять на Дамблдора, внушить ему что-то, чтобы тот поверил его словам? Это было лучше, чем Империус, потому что собеседник считал, что действует по собственной воле. Гарри отступил, когда идея укоренилась. Неудивительно, что Дамблдор доверял Снейпу! У него не было выбора в этом вопросе!

Снейп снова поднял глаза, и его лицо было мокрым от слез. Гарри чуть не взорвался от ярости. Настоящие слезы! Спустя прошедшее после событий на Астрономической башне время гнев Гарри на Снейпа несколько поутих, но теперь он вернулся с полной силой. Его желание убить Волдеморта уступало его потребности убить Снейпа. Этот ублюдок одурачил их всех, даже величайшего волшебника среди них.

— Это была не твоя вина, — извиняющимся тоном произнес Дамблдор. — Ты ни в чем не виноват.

«Нет, это была твоя вина» сердито подумал Гарри. Во всем виноват Снейп. Во всем этом.

Снейп встал.

— Знаете, если бы ваш проклятый Избранный научился окклюменции никто бы вообще не пошел в Отдел тайн! Ваш драгоценный Гарри Поттер даже не пытался заблокировать то, что подкидывал ему в голову Волдеморт! И вы были чертовски глупы, что не рассказали ему о чертовом пророчестве!

Дамблдор тяжело вздохнул.

— Я осознаю свои промахи. Я не рассчитывал на то, что любопытство Гарри перевесит его здравый смысл.

— Несмотря на то, что я предупреждал вас несколько раз, — ядовито произнес Снейп. Он поднялся на ноги.

Дамблдор устало кивнул.

— Взаимными обвинениями Сириуса не вернешь. Мы не можем изменить прошлое.

Снейп посмотрел на него с отвращением.

— Избавьте меня от своих банальностей. Насколько я понимаю, кровь Сириуса на ваших руках так же, как и на моих.

Он бросился к двери и вышел вон.

Гарри тяжело опустился на подоконник и попытался осознать то, чему стал свидетелем. Снейп заставил Дамблдора поверить, что он расстроен смертью Сириуса. Кроме того, он заставил Дамблдора почувствовать себя крайне виноватым в случившемся. С какой целью? Было ли это просто для того, чтобы укрепить доверие, которое Дамблдор уже питал к Снейпу? Гарри начал понимать, почему Дамблдор оставил так много воспоминаний о Снейпе. Он не мог напрямую раскрыть двустороннюю игру Снейпа, но он мог открывать его, слой за слоем.

Гарри встал и подошел к портрету Дамблдора. Он зажег свою волшебную палочку и директор, который, казалось, спал, моргнул от внезапного яркого света.

— Гарри! Как приятно тебя видеть. Снова бродишь по ночам?

— Снейп использовал на Вас какое-то заклинание, не так ли? — спросил Гарри. — Он заставил вас поверить ему. Возможно, он сам придумал какое-то заклинание. Мы знаем, что у него это хорошо получается. Вспомните Сектумсемпру. Он заставил вас верить ему.

— Вещи не всегда такие, какими кажутся, Гарри, — тихо произнес портрет Дамблдора.

— Да, но со Снейпом все определенно не так, как кажется, не так ли? Я имею в виду, плакать из-за смерти Сириуса? Это не поддается рациональному осмыслению! И все же, ты принял это без вопросов.

— Его горе было вполне реальным, Гарри.

Гарри изумленно рассмеялся.

— Это работает даже после смерти? Прежде чем я убью его, я, пожалуй, выведаю секрет этого заклинания. Черт возьми, если он смог проделать такое с вами, он, вероятно, уже расправился со стариной Волдемортом. Неудивительно, что он побежал обратно к своему старому учителю. Теперь, когда он убрал вас с дороги, все, что ему нужно сделать, — это избавиться от Волдеморта, и все будет под его контролем. Держу пари, он даже сможет заставить Пожирателей смерти последовать за ним.

Гарри повернулся, чтобы уйти.

— Честно говоря, я надеюсь, что он действительно убьет Волдеморта. В таком случае, все, что мне нужно сделать, это убить Снейпа. Позвольте мне сказать вам, я готов к этому дню. Между тем, что он сделал с Сириусом, и тем, что он сделал с тобой… Если мне придется стать убийцей, то, по крайней мере, это будет сделано во имя справедливости. Волдеморт убил моих родителей еще до того, как я узнал, кто они такие. Но Снейп виновен в смерти двух дорогих мне людей. Это боль, с которой мне приходится жить каждый день.

Гарри вышел прежде, чем Дамблдор успел ответить. Ему не нужны были никакие заверения или моральные клише. Он просто хотел выследить Северуса Снейпа.

* * *

Драко проснулся, когда монета нагрелась у него на груди. Он резко сел, сонно моргнул, глядя на монету, и зажег палочку, чтобы разобрать слова.

Ты проснулся?

Он застонал и откинулся на подушку. Боже, спаси его от Маленькой мисс Солнышко. Наверное, ему следовало оставить монету на прикроватном столике прошлой ночью.

Только что.

Что ж, самое время. Уже за полдень. У тебя сова.

Уже обед? Он лениво потянулся. Неудивительно, что у него болел живот. Ему нужно было подкрепиться. О чем она говорила? У него была сова? Конечно, у него была сова. Она была дома… Он резко сел. Черт возьми, как он мог уже получить ответ от своих родителей? Он отправил свое сообщение только вчера, а Хогвартс был за сотни миль от его дома. Одежда, в которой он был в Хогвартсе, была выстирана и аккуратно сложена. Он натянул ее на себя. Возможно, сова была от кого-то другого. Маловероятно, но возможно.

Он вошел в Большой зал и остановился, обнаружив целую компанию гриффиндорцев, сидящих за своим обычным столом. Как обычно Золотое трио, плюс Фред, Джордж и Джинни Уизли. Он бросил на Гермиону раздраженный взгляд за то, что она не предупредила его. Она мило улыбнулась.

— Что он здесь делает? — закричала Джинни, вскакивая на ноги и размахивая палочкой.

Драко холодно посмотрел на нее. Он почувствовал, что у него начинает болеть голова. Одного Уизли было достаточно. Но четверо? Поттер схватил свою девушку за руку, чтобы усадить ее обратно, но она вырвалась. Драко приподнял бровь. Очевидно, в раю не все было так просто, как кажется на первый взгляд. Гарри и Джинни заспорили шепотом, который становился все громче, пока Джинни не закричала что-то о Гарри и его куче секретов и не выбежала из комнаты.

— Лучше сходи за ней, Поттер, — пробормотал Драко, но Гарри остался сидеть на своем месте, выглядя смущенным и расстроенным. Драко печально покачал головой. Идиот — это навсегда.

Гермиона оставила место для Драко, но он обошел стол и сел на место, которое освободила Джинни, рядом с Поттером. Сова тут же слетела вниз и приземлилась перед Драко. Глаза Гермионы встретились с его глазами через стол, и он озабоченно нахмурился.

— Это оно? — спросила Гермиона, очевидно, понимая, что это значит. Если сообщение было получено и возвращено так быстро, это означало, что родители Драко были где-то поблизости. Мысль была несколько тревожной. Драко вынул послание из лап совы и открыл его. Это было короткое сообщение от Нарциссы, адресованное «Твиллфит и Таттингс», в котором она выражала сожаление по поводу того, что не сможет присутствовать на их торжественном мероприятии. Драко свернул его и спрятал в карман. Он должен будет прочитать настоящее послание позже. После того, как поест.

Фред и Джордж наблюдали за ним со своих мест рядом с Роном.

— Итак, — сказал один из близнецов. — Малфой здесь.

— Сидит рядом с Гарри Поттером, — сказал другой.

— Что не так с этой ситуацией?

— Это полное безумие?

— Непонятно? Необъяснимо?

— Несомненно.

Головная боль Драко усиливалась. Он не обращал внимания на назойливых Уизли и ел быстро. Гарри потягивал тыквенный сок из стакана. Он казался озабоченным. Когда Драко доел и отодвинул тарелку, Гарри тихо спросил:

— Мы можем поговорить? Наедине?

Не дожидаясь ответа, Поттер встал и направился к выходу. Драко с любопытством последовал за ним. Он услышал, как Гермиона начала вставать и присоединяться к ним, но Рон остановил ее вопросом. Драко обнаружил, что Гарри ждет его у входа в подземелье Слизерина. Они вместе спустились по ступенькам в кабинет Снейпа.

Гарри бесцельно бродил по кабинету, разглядывая бутылки и баночки. Драко плюхнулся в кресло и стал ждать, пока Поттер закончит. Наконец Гарри обернулся и серьезно посмотрел на Драко.

— Ты провел много времени рядом со Снейпом, — сказал Гарри. — Я имею в виду, он был твоим деканом факультета, ты знаешь, где он живет, ты видел его вне школы…

— Эти вопросы к чему-то ведут? — сухо спросил Драко, вертя в руках палочку.

Гарри рассказал ему о последнем воспоминании в Омуте памяти, свидетелем которого он был, и о своих предположениях о заклинании, которое Снейп, вероятно, использовал против Дамблдора.

— Ну, что думаешь? Это возможно? — закончил Гарри. — Снейп мог создать какую-то вариацию Империуса?

— Ну, это довольно неправдоподобно — думать, что он расстроится из-за Сириуса Блэка… Я полагаю, что Снейп, возможно, изобрел новое заклинание. Это было бы не в первый раз, — Драко многозначительно посмотрел на Гарри, который виновато покраснел.

— Я не хотел использовать против тебя Сектумсемпру, — тихо сказал он. — Я запаниковал. В тот момент я даже не знал, что она делает.

Драко пожал плечами.

— Забудь об этом. Я тоже не держался подальше от тебя.

Они повисли в неловком молчании, а затем Гарри прочистил горло.

— Как ты думаешь, почему Снейп рассказал тебе о крестражах? И как он узнал о них?

— Я как раз думал об этом. У меня нет ничего конкретного… просто смутное представление.

— Что именно?

— Я думаю, Снейп влюблен в мою мать.

Гарри уставился на него.

— Серьезно?

Драко кивнул.

— Она доверяет Снейпу и всегда доверяла. Она все еще училась в Хогвартсе, когда он поступил. Она старше его… Я уверен, что тогда он ходил за ней по пятам, как щенок. Насколько я помню, Снейп присоединился к маленькой школьной компании Беллы в последний год ее учебы в Хогвартсе. Вероятно, это было до того, как они узнали, что он полукровка. Но даже тогда он был мастером темных искусств.

Драко слегка подвинулся и перекинул ногу через подлокотник кресла. Он лениво постучал палочкой по колену.

— Снейп довольно часто бывал в мэноре. Я думаю, он сказал маме, что лично заинтересован в моем образовании. Однако, насколько я помню, они провели много времени в гостиной, попивая вино и вспоминая свои школьные годы.

— Это не беспокоило твоего отца?

Драко искренне рассмеялся.

— Конечно, нет. Посмотри на Снейпа! Мой отец знал, что ему нечего бояться изворотливого полукровки с сальными волосами. Думаю, его забавляло, что он позволяет дураку фантазировать, — Драко покачал головой. — Мои родители так сильно любят друг друга, что это почти вызывает тошноту. Мне приходится выходить из комнаты, когда они сидят вместе перед камином и смотрят друг другу в глаза, — он вздрогнул. — Честно говоря, я удивлен, что я единственный ребенок в семье, учитывая то, как они так себя ведут…

Гарри поднял руку.

— Больше информации, чем мне нужно, спасибо.

Драко ухмыльнулся.

— В любом случае, Снейп дал Непреложный обет моей матери защищать меня. Какого черта он это сделал? Я не был его любимым учеником, несмотря на то, что он, возможно, заставил тебя в это поверить. Я хорош в зельеварении, но я не такой гений, как Грейнджер. Не думаю, что у него даже был любимый ученик. Он почти всех нас ненавидел. У меня сложилось впечатление, что он презирал преподавание.

— Знаешь, в одном воспоминании Снейп сказал, что был здесь пленником. Как ты думаешь, почему он остался? Чтобы остановить Волдеморта? Если это так, то почему он убил Дамблдора? Это не могло быть сделано только для того, чтобы защитить тебя и завоевать расположение твоей матери. Или могло?

— Я не знаю. Похоже, он действительно хочет, чтобы крестражи были уничтожены. Возможно, он решил, что сможет сделать это без помощи Дамблдора.

— Он ругал Дамблдора за то, что тот потратил впустую двенадцать лет, когда они должны были искать эти вещи.

— В этом он был прав.

Гарри кивнул. Драко вытащил сообщение от своей матери и поднялся на ноги.

— Мне нужно это прочитать. Подожди, и я скажу тебе, если там будет написано что-нибудь полезное.

Он обыскал стол Снейпа, пока не нашел очень острый нож. Он глубоко вздохнул, а Гарри с любопытством наблюдал за ним.

— Боже, я ненавижу эту часть, — признался Драко, а затем сделал небольшой надрез на руке. Гарри ахнул от удивления. Драко развернул свиток и выпустил немного своей крови на пергамент. Слова, написанные чернилами, мгновенно исчезли, и появились красно-коричневые буквы.

«Слава Богу, ты в безопасности! Мы так волновались. ОН прекратил всякую внешнюю активность и стремится достичь своей главной цели. Я не уверена, что это такое, но когда это произойдет, приятного будет мало. Не возвращайся в школу! Это небезопасно. Не пытайтся связаться с нами снова, если это не является жизненно важным. Он слишком пристально наблюдает за нами. Будь осторожен. Мы любим тебя. Кроме того, Регулус Блэк умер в Карлайле. Дом к югу от города с видом на залив Ферт лежит в руинах»

Драко передал послание Гарри и наложил повязку на свою руку.

Гарри свернул свиток и вернул его Драко. Его зеленые глаза засияли.

— Пошли.

— Что? Мы? Сейчас?

— Мне надоело сидеть без дела и ждать своего дня рождения. Ты знаешь, где это место?

— Нет, но найти его не составит труда. Все, что мне нужно, это карта. Но, честно говоря, ты не хочешь идти со мной один. Я был Пожирателем смерти, помнишь? Мне нельзя доверять.

— Гермиона доверяет тебе. Для меня этого достаточно.

Драко раздраженно провел рукой по волосам. Видеть, как Поттер так смотрит на него, было едва ли не хуже, чем когда это делала Грейнджер. Проклятые, чересчур доверчивые гриффиндорцы. Он нахмурился.

— Если с тобой что-нибудь случится, даже случайно, твои маленькие друзья разорвут меня на части.

Гарри злобно ухмыльнулся.

— Тогда тебе лучше убедиться, что со мной ничего не случится, не так ли?

— Я действительно ненавижу тебя. Ты ведь знаешь это, правда?

— Это было совершенно очевидно. Если тебя это как-то утешит, я тоже тебя ненавижу.

— Тогда договорились. Встретимся на Астрономической башне через час. Захвати свою метлу. Еще тебе, наверное, понадобится твоя мантия-невидимка, чтобы твои друзья не увидели, как ты куда-то крадешься. Я пойду поищу карту и придумаю, куда нам трансгрессировать, как только мы выберемся за пределы территории, — он вздохнул. — Это, наверное, самая глупая вещь, которую я сделал за последнее время.

— Не волнуйся, я думаю, за последнее время ты натворил много глупостей. Еще одна не должна иметь большого значения.

— Не дави на меня, Поттер.