After Homecoming (гет)

«Ну и дырища!» — такой была первая мысль Флэша Томпсона после того, как он вышел из метро и оказался в районе, где жил Питер Паркер. Ему пришлось поехать на метро, поскольку после того случая с машиной на танцах отец запретил ему брать машину и права отобрал. Теперь Флэш был вынужден пользоваться метро, как простые смертные. Еле отыскав среди типовых домов нужный, он поднялся и понял, что внутри эти дома были устроены ничуть не лучше, чем снаружи — в многоэтажках люди роились, как пчелы.

С брезгливой гримасой на лице он позвонил в дверь.

— Привет… Паркер.

Питер уже давно был на ногах. До прихода Томпсона он успел сходить на елочный базар, принести ель, которую Мэй сейчас украшала, мурлыча себе под нос рождественский мотив, и помочь тете сделать уборку.

— Это ко мне, — бросил он, вытирая руки, когда раздался звонок в дверь.

Увидев лицо гостя, Питер не удержался и хмыкнул:

— Привет, Юджин, — он прекрасно знал, что Флэш столь сильно любит свое прозвище, потому что терпеть не может полное имя.

Услышав свое настоящее имя, Томпсон скривился еще больше, в очередной раз мысленно говоря родителям саркастичное «спасибо» за то, что они назвали его так же, как звали жадного краба в «Спанчбобе».

Но его лицо тут же преобразилось, когда из комнаты показалась тетя Питера. Если у Питера способности появились от радиоактивного паука, то Мэй они были присущи от природы — в ее присутствии практически все мужчины, вне зависимости от их возраста, теряли способность адекватно мыслить.

— Здравствуйте, миссис Паркер, я Ю… Юджин Томпсон, одноклассник Питера, мы вместе делаем проект по химии, — Флэш елейно улыбнулся. — У вас чудесно украшена квартира.

Он зашел в квартиру и начал снимать куртку, все еще невольно заглядываясь на Мэй.

Увидев, как расплылся Флэш при появлении Мэй, Питер только закатил глаза и поспешил увести Томпсона в комнату, настойчиво подталкивая в спину.

— Смотрел уже что-нибудь по теме? — спросил он, включая ноутбук.

Оставшись наедине с Питером, Флэш снова скис и решил, что им нужно сделать все как можно скорее, поэтому решил сотрудничать.

— Да, нашел пару ссылок, куда скинуть? — он достал телефон и выжидающе посмотрел на Паркера.

Питер черкнул на листке адрес почты, подвинул его к Флэшу, затем открыл шаблон для презентации и начал оформлять первый лист.

— Серьезно? — Томпсон взял бумажку и поднял бровь. — А просто сказать никак? Ну, окей.

Он быстро скинул ссылки Питеру на почту и посмотрел на экран.

— И что мне теперь делать?

— Так надежней, — пожал плечами Паркер, не совсем понимая суть претензии: — Смотри.

Он свернул презентацию, открывая свои записи, которые делал в перерывах между уроками и на стажировке, отчаянно пытаясь экономить время.

— В принципе, тут есть из чего оформить, и из ссылок тоже, — сказал он, бегло просмотрев страничку. — Давай выберем, что конкретно будем брать, потому что, если запихнуть все, мы во время не уложимся.

Флэш огляделся вокруг в поисках второго стула, чтобы подсесть к Питеру, но нашел лишь табуретку, на которой лежали трогательные белые носочки с котиками.

— Эй, Паркер, давно в такой милоте щеголяешь? — насмешливо фыркнул Томпсон и, скинув носки на пол, приподнял табуретку за край.

— С чего ты взял, что это я? — вернул укол Питер и чуть подвинулся, чтобы освободить место рядом с собой, распекая себя за то, что не убрал «зимних котят» Мишель в комод после ее ухода.

На лице Флэша все еще была саркастичная ухмылка, но он не мог не признать, что подколку Паркер отразил, и притом очень круто. Про них с Мишель все знали, как бы парочка ни старалась поначалу скрываться, гормоны брали свое, и многие из одноклассников заставали их целующимися в подходящих и совсем не подходящих для этого местах. С Мишель Томпсон старался не общаться, считая ее слишком агрессивной и совсем не женственной. Она не вызывала у него никаких эмоций, поскольку нельзя было ни ухлестывать за ней, ни дразнить ее.

— Эээ, окей, — промямлил Флэш, садясь рядом. — Так что, презентация?

— Именно, — кивнул Питер. — Кстати, то, что подобрал я, и то, что подобрал ты, позволяет нам поделить тему почти пополам для доклада.

— Ееее, — ужасно фальшиво изобразил радость Флэш. — А что мне сейчас делать-то?

— Ну знаешь, это тебе не рояль, — раздраженно кивнул на ноутбук Питер. — Тут в четыре руки не поиграешь. Поэтому посиди тихо, — процедил он, — и постарайся не ерзать, пока я все делаю, мистер Википедия.

Когда Питер отвернулся к ноутбуку, Флэш скорчил гримасу, беззвучно передразнивая одноклассника. За неимением других вариантов времяпрепровождения он решил поглазеть по сторонам — и тут ему в глаза бросился нарисованный от руки плакат с Человеком-Пауком.

— Круто! — он встал с табуретки и подошел поближе. — Угораешь по Человеку-Пауку?

— Угу, — откликнулся Питер, хмыкнув. — Самый большой его фанат.

— Да не гони, ты сто пудов даже не видел его никогда, — фыркнул Юджин. — А я вот столкнулся с ним прямо перед танцами осенью. Помог ему спасти мир, — гордо сказал Томпсон, искренне полагая, что без его транспорта герой не справился бы. — Дал ему свою тачку, а плохие парни потом ее так перекорежили, ты бы видел, просто жесть!

Питер тихо хрюкнул, уставившись в монитор и отчаянно стараясь не смеяться в голос, чтобы не вызвать поток лишних вопросов, которые могли бы его раскрыть, поэтому оставил слова Флэша без ответа.

— Повезло тебе, ага, — лишь сказал он, глядя на донельзя довольное лицо одноклассника.

— Ну, как — повезло, — пожал плечами Томпсон. — Отец после этого права отобрал, не поверил, что тачку плохие парни угробили.

Прежде, чем Паркер начал бы издеваться, что получивший права раньше всех остальных Флэш теперь остался без них, Томпсон поднял вверх указательный палец и довольно высокомерно сказал:

— Но маленькие жертвы нужны ради большого блага.

Питер скрипнул зубами: с одной стороны, он чувствовал смутную вину за то, что из-за него у Томпсона неприятности, с другой — не сделай он тогда то, что сделал, могла бы случиться большая беда. Уж не говоря о том, что сам Паркер чуть не умер в тот вечер — и не раз.

Он раздраженно стукнул по клавише, отправляя письмо, и повернулся к Флэшу:

— Все, спаситель человечества, готово. Подготовься к понедельнику, для общего блага.

— Круто. Скинешь мне на почту? — Юджин моментально схватил свой рюкзак и направился к выходу, понимая, что ни он, ни Паркер не хотели бы, чтобы он тут оставался хотя бы одну лишнюю минуту. — А, ты уже… Окей. Пока.

Закрыв за Флэшем дверь, Питер прислонился к ней спиной, тихо радуясь, что вроде бы удалось обойтись без ругани — портить такой отличный день не хотелось абсолютно. Он прошел в гостиную.

— Мэ-э-эй! Спаси меня снова, — протянул Питер и рухнул на диван.

— Что случилось? — Мэй высунулась из спальни с мокрой тряпкой на плече.

Перед Рождеством она заставляла себя и Питера убирать всю квартиру, хоть это и не нравилось им обоим.

— Я ума не приложу, что подарить Мишель, — признался Питер, чувствуя себя полным идиотом. — И на день рождения, и на Рождество притом! Всю голову сломал, — прикрыл он глаза. — Пока только что-то особенное для рисования приходит на ум.

— Как по мне, так это отличная идея! — улыбнулась Мэй. — Она очень замечательно рисует, и очень любит это. Я думаю, что она будет рада. А почему ты сомневаешься?

Она подошла к дивану и уперлась руками в спинку, с усмешкой наблюдая за драматичными гримасами племянника.

— Я вот пока не знаю, что тебе подарить, — грустно призналась она.

До Рождества оставалось всего ничего, но, зашиваясь на работе, она так и не выбралась за подарком Питеру.

— Мне спросить, чего ты хочешь, или придумать самой? — она провела рукой по его волосам, которые во время уборки словно зажили своей жизнью, внезапно закрутившись из-за влажности.

— Я и сам не знаю, — улыбнулся Питер, позволив себе чуть по-ребячьи ластиться к руке, — так что ты сама все равно лучше придумаешь. Я уже рад, что мы отмечаем его в этом году. Ты правда очень красиво все украсила.

— Я тоже рада, — вздохнула Мэй.

В прошлом году, когда на Рождество прошло всего несколько месяцев после смерти Бена, ей было совсем не до веселья, но в этом году она решила пересилить себя, понимая, что скоро Питер станет совсем взрослым и уже может захотеть праздновать не с ней, а с друзьями. Вдруг она рассмеялась:

— Я тут вспомнила, как тебе было года три, и на Рождество тебе подарили не то, что ты хотел, и ты расплакался и сказал, что больше не будешь оставлять Санте печенье, а надаешь ему по попе, если увидишь. Просто «Санта» поздно спохватился и не успел найти игрушку, которую ты хотел. Я уже и не помню, что это было — машина какая-то, кажется…

— Я был ужасен! — воскликнул Питер, стыдливо прикрывая лицо руками. — Как ты меня терпела? Это нытье, — рассмеялся он. — Все дети в три года такие противные?

— Ну, к счастью, такое случалось не часто, — Мэй мягко улыбнулась. — Насчет всех детей не скажу, у меня только один, но, я думаю, что все иногда капризничают, — она пожала плечами. — Ты никогда не был противным, глупости.

Улыбнувшись, она осмотрелась по сторонам, вздохнула и снова посмотрела на племянника:

— Честно говоря, я уже заколебалась убираться. Если у тебя больше нет домашки, я предлагаю поехать куда-нибудь за подарками и заодно пообедать. Что скажешь?

— Я только за! — приободрился Питер, поняв, что махания тряпкой пока удастся избежать, и помчался к себе переодеваться.

— Куда поедем? — крикнула Мэй вслед убежавшему племяннику.

Оценив скорость, с которой Питера буквально сдуло в комнату, она поняла, что немного переборщила с уборкой, и Питу она надоела так же сильно, как и ей.

— Без разницы! — крикнул Питер из-за двери, ныряя в джемпер, отчего его голос звучал глуше. — Лишь бы там был отдел для творчества.

— Не волнуйся, Ромео, купим мы ей подарок, — фыркнула Мэй, уходя в спальню, чтобы тоже переодеться.

Вскоре Мэй вышла уже не в домашней одежде и с очками на носу. Не было настроения выслушивать «Муи бонито, сеньорита» и обращать на себя навязчивое внимание не особо заботящихся о ее личном пространстве мужчин.

— Пойдем? — спросила она племянника.

— Ну чего Ромео-то сразу? — нахмурился Питер, забирая с тумбочки ключи.

Когда они оказались в торговом центре, он кивнул Мэй:

— Ну что, рассредотачиваемся?

— Да, сэр! — Мэй шутливо отдала честь и добавила: — Если что, звони. Думаю, что через часок или около того встретимся возле какого-нибудь кафе, хорошо?

Она сначала прогулялась по магазинам одежды и купила несколько забавных футболок с картинками, которые, как она надеялась, понравятся Питеру. А затем наткнулась на детский магазин, в котором задумалась о том, что у Питера сейчас такой возраст, когда не понимаешь, чего тебе хочется — все еще играть в игрушки, или играть уже во взрослую жизнь. И пока Питеру довольно успешно удавалось балансировать между этими крайностями. Пройдя мимо Лего, миссис Паркер мысленно выругалась. Вот уже двенадцать лет, с тех самых пор, как Бен притащил в дом первый конструктор для Питера, она с незавидной регулярностью натыкалась по дому на проклятые детальки. И, если наступить на детальку в тапочке или в носке просто немного неприятно, то лечь спать в шелковой пижаме и понять, что тебе в пятую точку впилась клешня лего-человечка — это уже очень больно.

Из воспоминаний о конструкторе ее вырвал стеллаж с машинками, а точнее, блестящая красная машина пожарной бригады. И тут Мэй вспомнила. Все началось, когда Питеру было два с половиной года. Они пошли на парад четвертого июля, и малыш с восторгом разглядывал все вокруг, сидя на плечах у Бена. Но больше всего на параде ему понравилась большая красная машина пожарных. В следующий раз они увидели такую машину пару месяцев спустя — на улице, спешащую на вызов — и Бен решил, что нужно объяснить Питеру, кто такие пожарные. И Мэй только теперь поняла, что Питер попросил у Санты такую машину вовсе не потому, что она большая или красная, а потому что люди, которые на ней ездят, спасают жизни других людей. А она тогда подумала, что он еще слишком мал для того, чтобы понимать, о чем говорит Бен — но, как оказалось, он все понимал. И плакал тогда не из-за игрушки, а потому что понял, что не сможет помогать пожарным спасать людей.

С основным подарком было решено. Она взяла пожарную машину, и решила, что Санта отправит подарок. Лучше поздно, чем никогда. А по пути на кассу она заметила большой набор художественных цветных карандашей и купила его в подарок Мишель. Она понимала, что ЭмДжей наверняка засмущается, но ей захотелось ее порадовать. Их с Мэй объединял не только Питер, но и бунтарский дух, не дающий сидеть сложа руки, когда страдают те, кто не может защитить себя сам. Несколько раз они болтали вдвоем на кухне, когда Питер уже засыпал, и у Мэй даже сложилось впечатление, что они с Мишель очень сходятся во взглядах на многие вещи.

Наконец, Мэй заплатила за все покупки и набрала номер племянника:

— Ну, что? Ты уже все?

* * *

Потерявшись среди товаров для творчества, в которых он ничего не понимал, Питер окончательно запутался и хотел уже выйти проветриться, как буквально случайно нашел идеальный подарок.

— Прекрасный выбор, — улыбнулась ему подошедшая консультант: — Сто листов, твердая обложка, с фиксатором, спираль, бумага очень плотная, ультрабелая, подойдет даже для акварели…

— Да-да-да, — поспешил перебить ее Питер, вертя в руках скетчбук в обложке из обтянутого кожей картона. — Спасибо, я возьму.

Что подарить Мэй, он уже знал — недавно сломав часы, она все время ругалась, как непривычно ей смотреть время на телефоне. Питеру удалось подобрать часики, которые, как ему казалось, должны были понравиться тете, и, проходя мимо витрины ювелирного, он заметил то, что заставило его остановиться.

Спустя двадцать минут он вышел из салона довольный. В этот момент позвонила Мэй.

— Да-да, иду, — ответил он, пряча в карман маленькую бархатную коробочку.