Десять дюймов с четвертью (джен)

Перед бурей бывает затишье.

Как-то в августе небо средь бела дня потемнело настолько, будто кто-то наверху перепутал время суток и крутанул часовые стрелки в ускоренном режиме. Стало тихо. Но не в том смысле, что «слышно, как муха пролетела», а «тишина давила на уши».

Лили с Гарри как раз были у пруда, и, глядя на чернильное небо, Лили поспешила к дому. Гарри идти не хотел — он общался с подросшими утятами, которые размером уже были почти с маму. Они угадывали Гарри издалека и неслись к нему наперегонки.

Однако утки тоже что-то почувствовали. Мама утка строго крякнула, как-то по-особому, и все дети послушно тут же ринулись за ней в кусты камыша. Минуты не прошло, как на поверхности остались только перья линявших утят. Умолкли и лягушки.

— Видишь? Все спать пошли. Пойдём, — потянула Лили Гарри.

Они ещё не дошли до дома, как чернила прорезала белая вспышка, а потом над головой бабахнуло. И тут же стеной обрушился дождь, будто он висел в тучах и сдерживался исключительно подстеленной под донышко клеёнкой, которая не выдержала и лопнула, выпустив вниз всю воду разом. Гарри и Лили не успели намокнуть, дождь лишь слегка черканул по ним, когда они забегали в дверь.

Потом они все втроем сидели на кухне — Джеймс спустился со второго этажа — и слушали и смотрели грозу. Лили держала на руках Гарри, а Джеймс посадил её на колени. Им было так тепло и нисколько не страшно, потому что они были вместе.

— Бум! — с восторгом сказал Гарри, когда гром жахнул по крыше.

— Бум, сынок, бум… — рассеянно сказал Джеймс, думая о своём.

Хорошо бы все бумы были вот только такими. В последнее время к ним почти никто не приходил, и Джеймсу это не нравилось. Не потому, что они были отрезаны от новостей, а потому, что он чувствовал — надвигалась буря.

Знал это и Дамблдор накануне Хэллоуина, понимая, что если не сработал план «А», надо срочно переходить к плану «Б». Но он всё оттягивал до последнего, пытаясь уловить в вибрациях пространства хоть какую-либо подсказку.

Проблемных зон нашлось слишком много, чтобы нестись нахрапом.

Теперь он знал, где находится чаша. Но одно дело увести дневник из-под носа Люциуса Малфоя, и совсем другое — ограбить гоблинский банк Гринготтс. Волдеморт по-прежнему не должен был знать, что кто-то охотится за его крестражами. Малейшая ошибка, шум в Гринготтсе — и всё будет потеряно.

Он так и не вычислил, кто предатель, а значит, не мог привлекать к самым тайным операциям орденцев без риска, что открывает предателю секреты. По отдельности никто не вызывал подозрения, но ведь как-то информация утекала! И Дамблдор знал, что главную тайну откроет Хранитель тридцать первого октября. Раньше — нет, Волдеморт не стал бы ждать. Скорее всего, он помчится в Годриковую впадину сразу, как узнает адрес.

Планов у Дамблдора было разработано с десяток. На все случаи жизни. И для каждого подготовлены чёткие инструкции, чтобы сработать молниеносно.

Операцию по добыче чаши Пенелопы Пуффендуй назначили накануне Хэллоуина, на пятницу.

В четверг Дамблдор с Грюмом провели последнее совещание, напутствуя боевую группу. В неё вошли Гидеон с Фабианом Пруэтты и Регулус с Сириусом Блэки. Да, ещё был Хагрид, который одолжил Пруэттам Тенебруса.

Тенебрус был молодым жеребёнком фестрала — его и трёх самочек приручил Хагрид. У этих лошадей довольно мрачная слава — по мнению многих волшебников, фестралы очень несчастливые. Считается, что они приносят разные ужасные несчастья всем, кто их увидел, но это всё суеверия. Фестралы очень умные и преданные. Хорошо ориентируются и понимают человеческую речь.

Дамблдор долго думал, включать ли Сириуса в команду. Возможно, сам Дамблдор и терял уже хватку и не обладал таким острым умом, как лет пятьдесят назад, но одно он знал точно — Сириус Блэк предпочтёт умереть, но не выдаст Поттеров.

Когда он твёрдо принял это решение — стало легче. Последние месяцы между ними всеми и так царило тотальное недоверие.

— Если вас раскроют, если узнают, что кто-то проник в сейф Лестрейндж, вся операция будет считаться проваленной, — чётко давал указания Дамблдор.

— Дамблдор, мы всё поняли, — добродушно улыбнулся Гидеон. — Задача ясна.

— Принято, — просто сказал Фабиан.

Ни один из четверых не знал, зачем Дамблдору чаша. Но каждый из них понимал, что просто так на огромный риск он бы не пошёл.

По плану они прибыли к Гринготтсу к самому открытию. Дамблдор считал, что чем меньше будет народу — тем лучше. Управляющий обычно появлялся к девяти, так что и основной поток клиентов начинался в это время. А вот в восемь в банк забегали, как правило, мелкие клерки соседних лавочек и постояльцы «Дырявого котла».

Гидеон с Фабианом были под мантией-невидимкой Джеймса, и всё же они здорово рисковали, потому что фестралы для некоторых категорий волшебников были очень даже видимыми. Они прилетели ещё на рассвете и затаились на крыше Гринготтса, поджидая братьев Блэк.

Вот из «Дырявого котла» появился бледный Регулус под ручку с «Беллатрисой». Сириус немного переигрывал — слишком манерно вилял бёдрами, но в целом никто бы и не заподозрил, что это ненастоящая Беллатриса Лестрейндж. Волосы её Регулус позаимствовал на одном из собраний Пожирателей по просьбе Дамблдора, а Северус Снейп сварил Оборотное зелье.

Регулус с Сириусом поднялись на крыльцо, и Регулус галантно открыл перед ним дверь. Гоблин-дежурный склонился в низком поклоне, и «Беллатриса» будто случайно уронила одну перчатку за крыльцо. Гоблин тут же услужливо посеменил вниз, чтобы поднять перчатку. Регулус открыл шире дверь — с крыши с тихим шелестом слетел Тенебрус. Гидеона с Фабианом видно не было, а вот фестрала видели и Регулус, и Сириус, и сами братья. Увы, смерть слишком часто ходила рядом с ними, оставляя на память колдофото друзей. Оставалось надеяться, что гоблины Гринготтса не участвовали в восстаниях гоблинов и фестралов не видят.

Оказавшись внутри, братья Пруэтт спешились и Гидеон повёл Тенебруса, намотав на кулак его гриву, в сторону многочисленных дверей, выходивших в зал. Фабиан неслышно шагал след в след за братом, следя, чтобы из-под мантии случайно не выскочила рука или кусочек ноги.

За длинным прилавком сидели на высоких табуретках гоблины, обслуживая ранних клиентов.

— Мадам Лестрейндж! — старый гоблин оторвался от пересчёта золотых монет, сложенных перед ним стопкой. — Чем обязаны?

— Я хочу посетить свой сейф! — надменно сказала «Беллатриса». — Провожающего мне не надо, со мной кузен. Регулус, пойдём.

— Чем можете подтвердить свою личность? — нехорошо улыбнулся гоблин.

Жуки. Они заискивали перед Беллатрисой, потому что Блэки были очень важными клиентами, древний род. Но нарушать правила гоблины не собирались даже из-за них. В последнее время меры безопасности были усилены — развелось много грабителей.

Сириус посмотрел на Регулуса.

— Вот моя палочка, — протянул палочку гоблину Регулус.

Второй гоблин, со слезящимися глазами, взял палочку и так близко приставил к носу, будто хотел обнюхать.

— Кипарис, десять с четвертью дюймов… Спасибо, мистер Блэк.

Регулус взял свою палочку, чувствуя затылком напряжение Фабиана. Когда усилили меры? Ещё в прошлом месяце они с матерью посещали фамильный сейф. Никто про палочки даже не заикнулся.

— Грецкий орех! Двенадцать и три четверти дюйма, с сердечной жилой дракона, — услышал Регулус рядом набиравший обороты голос брата, говорившего интонациями Беллатрисы. — Однажды покорённая палочка из грецкого ореха будет исполнять любое задание своего хозяина. В руках бессовестного волшебника она может стать поистине смертоносным оружием, поскольку палочка и волшебник могут брать друг от друга всё самое вредное. И если в прошлый раз я ограничилась применением лукового сглаза к одному вонючему сквибу, как вы думаете, что меня остановит, чтобы разнести всё тут к мордредовой бабушке?

И «Беллатриса» помахала в воздухе палочкой, из которой посыпались красные и жёлтые искры.

Третий гоблин — у этого торчали пучки волос из носа — наклонился к старому и что-то быстро ему зашептал.

— Богрод! — крикнул старый гоблин. — Принеси звякалки!

Тот, что со слезящимися глазами, вернулся к своим бумагам. А к прилавку уже спешил молодой гоблин с кожаным мешком, в котором звякало что-то металлическое.

— Следуйте за мной, мадам Лестрейндж! По правде сказать, я и сам считаю все эти меры излишними. Никто в здравом уме не рискнёт грабить Гринготтс. Я провожу вас к вашему сейфу.

Регулус с Сириусом переглянулись. Регулус незаметно показал оттопыренный палец, а Сириус убрал во внутренний карман свою палочку из красного дуба. В глазах у него сейчас явственно читалось «Торжественно клянусь, что замышляю только шалость». Сириус был в своей стихии.

Как удачно недавно на собрании Арабелла Фигг рассказала эту историю про лук! Они тогда знатно повеселились. По правде сказать, Сириусу и в голову бы не пришло, что их вечно ворчливый завхоз способен на романы. А вот поди ж ты! Арабелла Фигг приехала к нему из Лондона на «Хогвартс-экспрессе» первого сентября, и когда он, растерянный, встретил её вместе с другими учениками у ворот, сказала:

— Я приехала за Мистером Тибблсом. Ты же сказал, что тебе тяжело держать двух кошек, а у меня места много.

— Мистером Тибблсом? — удивился Аргус, всё ещё не придя в себя и отчаянно краснея, потому что школьники, идущие мимо, шушукались и показывали на них пальцами.

— Ну да, я придумала ему имя. Разве что ты уже успел назвать его по-другому?

— Нет, не хотел привязываться, — признался Аргус. — Он такой славный.

— По правде сказать, я приехала не за этим. Ну, и за этим тоже, но не совсем, в общем…

Он просто взял её за руку, поднял ладонь и поцеловал. А потом Арабелла на собрании на просьбу Дедалуса Дингла рассказать, где это она умудрилась познакомиться с Аргусом, поделилась историей про лук.

Гоблин спрыгнул с табурета, на секунду пропав из вида, потом показался сбоку прилавка и бодро посеменил в ту сторону, где стояли Гидеон с Тенебрусом. Гоблин прижал длинный палец к двери, и за ней обнаружился коридор, грубо вырубленный в скале. На стенах через равные промежутки были развешены факелы, которые вспыхивали, когда к ним подходили ближе. Гоблин свистнул, и тут же из темноты к ним приехала тележка. Регулус с «Беллатрисой» сели назад, гоблин разместился спереди. Двери за ними закрылись, тележка дёрнулась и понеслась вперёд. Запутанные лабиринты вели вниз, за грохотом тележки ничего не было слышно, но видно, как преодолевает повороты фестрал.

Внизу было очень холодно, изо рта гоблина вырвалось облачко пара, когда он объявил, что они приехали. Теперь все оказались в прямом коридоре, который, в отличие от верхнего, освещался слабо. Шаги гулко отдавались под ногами, Регулус видел, как Сириус сжимает в кармане палочку. Сейфы, мимо которых они проходили, видимо, также принадлежали важным клиентам, но самые охраняемые находились за поворотом — там дорогу к пяти сейфам перекрыл прикованный цепями громадный дракон. Гоблин раздал всем звякалки, и бренчание заставило дракона отступить вглубь пещеры.

А вот здесь начиналось самое интересное. Или сложное. Элитные сейфы нижнего уровня были заколдованы так, что после того, как дракон освобождал проход, они начинали перемещаться между собой, как карты в колоде. Деревянные панели, зачарованные от огня, заплясали хороводом с такой скоростью, что слились в одну жёлто-коричневую полосу. Наконец, эта карусель остановилась.

Истинный владелец видел теперь перед собой только одну дверь и указывал на неё провожающему гоблину. Если бы сюда забрёл человек с недобрыми намерениями — он по-прежнему бы видел пять дверей, и вероятность того, что он верно бы угадал нужную, сводилась к нулю.

— Ненавижу эти ваши идиотские тележки, — сказала «Беллатриса», распахнула мантию и ослабила шнуровку на платье в районе декольте. — Ещё и драконы!

— Вы же понимаете, сохранность вашего имущества — прежде всего, — сказал гоблин, цепко глядя на «Беллатрису».

Пока Сириус тянул время, Фабиан достал из-за пазухи дневник Тома Ридлла и дал понюхать Тенебрусу. Гидеон под мантией легонько хлопнул его по крупу.

Фестрал замотал мордой, будто в ноздри ему попал чёрный перец, а потом уверенно подошёл ко второй двери справа.

План Дамблдора был прост и нагл. Фестралы обладали удивительным чутьём. Они не только приходили на запах сырого мяса из самых дальних уголков леса. Волшебные создания способны были запомнить запах и малейший флюид человека. В дневнике Тома Риддла ещё бился крестраж. Тенебрус безошибочно почувствовал за одной из дверей чашу. Может, именно поэтому Дамблдор и не спешил уничтожать крестраж в дневнике? Иногда мозг Дамблдора меня пугал. Как можно было рассчитать всё до такой мелочи?

— Ну и чего вы уставились? — вспыхнула «Беллатриса». — Вам платят не за гляделки. Дверь — вот эта! Открывайте уже, у меня от этого спёртого воздуха закружилась голова.

Регулус похлопал «Беллатрису» по руке, мол, успокойся, кузина, сейчас всё будет.

Гоблин засеменил к двери, прижал ладонь к деревянной панели. Она растаяла, открывая вход в настоящую сокровищницу. Все полки от пола до потолка были заполнены золотыми монетами, кубками, серебряными доспехами, вазами, драгоценными сосудами и прочими богатствами. Когда Регулус и Сириус зашли внутрь, дверь за ними закрылась.

— Вух, — тихонько сказал Регулус. — Я уж думал, всё, пропало дело.

— Ищи, быстро! — Сириус по-кошачьи развернулся, высматривая содержимое. — Давай, я смотрю две нижние, ты — две следующие. Потом дальше. Не забывай — трогать ничего нельзя.

— Помню, — бросил коротко Регулус.

В тесном сейфе было сложно поворачиваться, не задев при этом хоть что-то. Сириус нечаянно коснулся ручки кубка, и тут же по полу запрыгали дубликаты.

— Чёрт, — выругался Сириус. — А ещё кузина! Могла бы от нас и не зачаровывать.

— Нашёл! — свистящим шёпотом крикнул Регулус. — Вон она, смотри, на самой верхней полке.

Действительно, наверху стояла та самая маленькая золотая чаша с двумя ручками, с изображённым на ней барсуком.

— Не достанем, — сказал Регулус. — Высоко.

Сириус присел.

— Садись мне на плечи. Только до полок не дотрагивайся.

Регулус сел, и Сириус начал медленно подниматься. Он уже почти встал, но наступил на подол мантии и чуть не упал. Регулус опасно забалансировал. Неимоверным усилием Сириусу удалось всё же подняться, не свалившись прямо в кучу кубков и змеиных шкур.

— Держись… — сказал Сириус, расставив ноги пошире, чтобы сохранять равновесие.

Регулус держался за его шею, а Сириус правой рукой полез в своё декольте. В смысле, Беллатрисы. Ухватил за рукоять и вытащил на свет меч Годрика Гриффиндора.

— Белла узнала бы, умерла на месте от избытка чувств, — сказал Сириус и подал Регулусу меч.

Тот, вытянув его вверх, подцепил чашу за ручку. Чашу брать в руки здесь нельзя было ни в коем случае — иначе она тоже начала бы множиться, как и потревоженный кубок, который накопировал вокруг себя уже с десяток дубликатов. От них веяло жаром.

Надо было выбираться отсюда.

— Готов, арктический? — спросил Сириус.

Регулус улыбнулся и потянул Сириуса за уши.

Теперь всё зависело от слаженных действий Гидеона и Фабиана.

Сириус нажал на панель изнутри. Как только она начала растворяться, Гидеон шарахнул в спину гоблина заклинанием.

— Конфундус!

Непростительные они использовать не могли — сигнальные чары Гринготтса мгновенно бы вызвали сюда охрану.

Пока гоблин тряс головой, Сириус уже выскочил наружу. Регулус спрыгнул с его плеч, кинул меч Сириусу, а чашу спрятал во внутренний карман.

— Финита, — приказал Фабиан.

— Мы можем подниматься, госпожа Лестрейндж? — спросил учтиво гоблин.

— А вы предлагаете мне тут устроить пикник? — «Беллатриса» скривила губы и, отобрав у гоблина пару звякалок, первой двинулась к коридору в обратный путь.

Всё прошло как нельзя лучше. Регулус и Сириус трансгрессировали сразу же, как покинули Гринготтс и зашли в укромное место, а Гидеон и Фабиан полетели в Хогвартс, чтобы доставить Тенебруса домой, а потом зайти в трактир к Аберфорту, пропустить по бокальчику сливочного пива.

— Держите, свежее, — хмыкнул Аберфорт. — Только сегодня доставили целую партию.

Среди пыльных бутылок в коробке торчали рекламные листовки. Фабиан развернул одну:

«Многие посетители и гости магазинчиков и лавок Косой аллеи наблюдали сегодня в небе «скелетообразное существо» — так отзывались о нём очевидцы. Летало ли оно на самом деле или нет, нам доподлинно неизвестно, но хотим напомнить нашим уважаемым читателям, что уже завтра самый любимый, загадочный и жуткий праздник — Хэллоуин. Ловкий ли это коммерческий ход предприимчивых владельцев лавок, разыгравшееся воображение особо впечатлительных волшебников, или напоминание о том, что в Хэллоуин открываются врата в преисподнюю? Сладость или гадость? Уже завтра мы получим ответы на эти вопросы.

Пивоварня «Бутылочное пиво Белчера» предлагает самый широкий ассортимент пива, включая сливочное и крафтовое тыквенное. Оставайтесь с нами!»