Между небом и землей (гет)

Он просто исчез на месте, бросил меня одну на растерзание одиночеству, это значит лишь одно — Снейп действительно решил проверить мои догадки, но как он это сделает? И как меня угораздило осмыслить всё это? Мысли просто рождались в моей голове, мешались маленькими крупицами, соединялись в разумные предложения, склеивались в стеклянную мозаику, рушились, потом снова собирались вместе. Он поверил мне? Реакция ответила за него...

И снова этот пустой дом, и я — его единственный обитатель. Один на один со своим одиночеством я всё больше стала задаваться вопросом, а какова моя роль в этой войне? Ощущение, что я всего лишь созерцатель, преследовало, словно бесполезная запасная гайка в наборе для сборки мебели, никчемная, ненужная, ждущая своего часа на скамье запасных. Нахлынувшее уныние топило меня в очевидной правде. Последний год и несколько месяцев я была пленницей везде: в Хогвартсе, в доме Сириуса, в Норе. Друзья не позволяли мне и шага сделать, только какое-то время не замечала, что меня связывают по рукам и ногам, не бросают в самое пекло, берегут, лелеют, и вот я здесь, снова под мнимым замком, угнетающим, безысходным, смысл этого дошел только сейчас. А есть ли этот смысл? Есть ли он в моем существовании? Всё время я чувствовала, что это чем-то закончится: либо смертью, либо жизнью, но вот уже второй год тянется моё никчемное существование в лагере Светлых, будто моя судьба волочится по ухабистой линии жизни, оставляя сплошные загадки... И ничего, кроме мерзкого ожидания, увы, мне не светит.

С громким хлопком Северус объявился прямо передо мной через несколько дней, в то время как я шла к креслу возле камина с книгой о современной культуре, несомненно, принадлежавшей миру магглов. Его внезапное появление заставило меня вздрогнуть от неожиданности. После паузы вызванной шоком, прозвучал мой своевременный вопрос:

— Что-то раскопали?

— Увы, немного, у меня не было на это времени, Амикус Кэрроу едва не убил Парвати Патил.

Я зажала рот рукой.

— Что с ней сейчас? — мои глаза расширились от ужаса.

— Она в больнице святого Мунго, что ж, ей там будет лучше, не столь опасно, Хогвартс сейчас напоминает лагерь для военнопленных, не считая, конечно, некоторых слизеринцев, выбравших Темную сторону.

— Как остальные? — спросила я, ожидая услышать об увечьях своих школьных друзей. — Как Джинни, Невилл, Полумна, Лаванда?

— С ними всё в порядке, главное, чтобы они больше не делали опрометчивых поступков, которые могут угрожать их жизням, а главное, их семьям.

Его слова не были холодными, они были ровными, что означало, что Снейп переживает не меньше моего, просто эта его приросшая к демоническому образу маска равнодушия скрывала истинные эмоции, те, о которых другие могли лишь догадываться.

— Что вы узнали? — нетерпеливо спросила я, переводя тему.

— Старшая Палочка — Дар, который наиболее легко проследить по пути, который она прошла из рук в руки, от колдуна к колдуну, — как-то тихо произнес он.

— Проследить путь? — не поняла я.

— Каждый, кто обладал палочкой так или иначе добыл ее у предыдущих владельцев, — сказал Снейп.

Дальше пошла череда бессмысленных фамилий, о которых я никогда не слышала. Я узнала о том, что палочка попала к какому-то Эгберту Вопящему, и о коварном убийстве некоего Ужасающего Эмерика. Как странным образом умер Геделот и палочка перешла к его сыну Хереварду, далее — ужасный Локсиас, который получил палочку после Бараабаса Дьавилла, которого он уничтожил.

— Проклятый след Старшей Палочки залит кровью и тянется через всю историю, — завершил Снейп монолог.

Я поглядела на него, пытаясь вникнуть, стоит ли мне запоминать все эти фамилии и имена.

— Ну а что дальше стало с Бузинной Палочкой?

— Увы, это неизвестно, — сказал Снейп задумчиво, глядя в окно. — Кто-то, возможно, и знает, где сейчас она спрятана, — он всё еще старался не верить моим предположениям о том, что палочка находится у Дамблдора в могиле. — Далее след тянется к Аркусу и Левиусу. Предполагается, что, по крайней мере, кто-то из них убил Локсиаса и забрал палочку. Ну а дальше совершенно неизвестно, что случилось с палочкой, и кто стал хозяином после них. История, увы, об этом умалчивает.

Возникла пауза.

— Многие из тех, кто искал реликвии, уверены, что у Певереллов были все три, — Сказал Северус, видимо пересказывая чьи-то слова.

— Кто это такие, Певереллы? — в голове всплыли воспоминания.

Эта фамилия и имя Игнотус были на камне, на котором был знак реликвий в Годриковой Впадине, Гермиона говорила...

— Тремя братьями из легенды считаются три брата Певерелл — Антиох, Кэдмус и Игнотус! Они и были первыми владельцами этих реликвий, Даров Смерти.

Интересно, откуда он добыл эту информацию?

— Откуда вы всё это узнали, как так быстро нашли источник? — удивленно спросила я.

— Я просто последовал за тем, кого вы мне назвали — Ксенофилиус Лавгуд, поклонник Даров, знающий практически все сплетни, поведал мне это.

— Вы лично с ним встретились?

— Да, немного Веритасерума, а затем порция Обливиэйта, — ухмыльнулся Снейп, ему нравилось то, что он сделал с отцом Полумны.

После этих слов я немного поморщилась.

— А вы что, думали он будет рад видеть меня? — произнес Северус, видя моё искаженное лицо.

Он оправдывается? Мило, но всё равно неправильно, хотя метод добычи информации воистину подействовал, не причинив бедному Ксенофилиусу никаких неудобств.

— Информация, вероятно, ценная, но нам она никак помочь не может.

— Верно, но всё равно, я почему-то уверена в том, что Бузинная палочка принадлежала Дамблдору, а теперь вам, потому что... вы уби...

— Мисс Рахманинова, безусловно, ваша логика может кого угодно убедить, но у нас нет доказательств, и не думаю, что смогу осквернить могилу Альбуса без видимых на то причин.

— Не думаю, что Сами-Знаете-Кто будет церемониться с совестью, в существовании у него которой я совсем не уверена, он просто разнесет гробницу в пух и прах, лишь бы добраться до цели, — скрипя зубами произнесла я.

Это и так было очевидно, разговор становился совершенно бессмысленным, прийти к чему-то нам не удалось. Снейп принес мне пару книг из своей библиотеки в Хогвартсе, чтобы я не скучала в этом пустом доме. Дни летели, и, ничего не делая, я постепенно загнивала. Но сегодняшний вечер я провела в одной из комнат, настраивая старое пианино, давно поеденное всякого рода живностью. Мне, надо сказать, неплохо это удалось, немного магии и клавиши начали петь, а не скрипеть дисгармонией. Музыка всегда была моим антидепрессантом, благодаря ей все ненужные мысли заглушались, открывая дверь прекрасным эмоциям. Песни без слов Мендельсона растекались по пыльной комнате, про существование которой хозяин, вероятно, забыл, стер эти несколько квадратных футов из памяти. Музыка плыла по бывшим когда-то зелеными шторам, сейчас напоминающим что-то болотное, заставляя их колыхаться, а быть может, это сквозняк гулял по помещению?

«Сириус... Я думаю о тебе... Играю очередное произведение, а на глаза наворачиваются слезы, ты не знаешь где я, что со мной... Эта война делает людей жестокими, теперь я не могу тебя увидеть, потому что осознанно позволила запереть себя в этом старом грязном доме, полном уныния и неизвестности. Что с вами, ребята, нашли ли вы еще один крестраж? Если бы я могла, то обязательно поведала вам все, что узнала, всё, о чем догадалась, но почему Северус не хочет, чтобы вы знали о многом? Как можно скрывать столь важные вещи и догадки о Бузинной палочке?

Ноктюрн, вальс Си Минор Шопена — ночь, наша с Сириусом первая ночь в замке Хогвартс под пеленой непонимания, слез, злобы. Почему вновь я думаю о нем? Где Снейп? Снова он пропал на длительное время... Его дурацкий характер, его загадочная натура, какого черта он не выходит у меня из головы? Ах эта Лили... Сколько мук и страданий ты принесла ему? Во что превратилась его жизнь после твоей смерти? Он сполна заплатил...

Отвратительное желание помочь ему снова и снова перемалывало в голове все возможные варианты, но к нему не подкопаешься. Давно погибшая женщина живет в его сознании и питает его боль, и сколько попыток бы я не совершала, мне не занять её место... Тоска, надо с ней что-то делать...

— Я хочу наружу! Это нарушение моих человеческих прав! — сжав кулаки и стиснув зубы, провыла я.

— Исключено. Мы обсуждали это уже сто раз, — отрезал Снейп.

Я злилась всё больше, старалась унять огонь внутри себя, но он поглощал меня, выворачивая нутро наизнанку, желал вырваться и спалить этого монстра, не оставив и горстки пепла. Или просто произнести имя Волдеморта вслух? Снейп смотрел на меня с каменным лицом, впрочем, как и всегда.

— Я не собираюсь сидеть здесь больше! Им нужна моя помощь.

Глаза Северуса Снейпа, наблюдавшие картину начинающего извергать лаву вулкана, всё так же пронизывали своей холодностью, чернотой, отчужденностью, уж пусть он лучше злится, эмоции — это для меня, как бальзам на душу. Мне так нужно хоть какое-то внимание от этого ворона, что желание сделать всё что угодно, хоть на голову встать, разжигало во мне неистовую ярость, воспламеняло кожу, волосы.

— Мисс Рахманинова, не прожгите мне ковер, — с наплевательским отношением изрек он.

— Не разжигайте во мне ярость, — плевалась ядом я.

— Бесполезно спорить.

— Я уже сама начинаю мечтать об Обливиэйте!

Нет, не историю Даров и догадки я хотела забыть, я хотела забыть Лили Поттер и Северуса Снейпа, любящего другую...

— Если бы смог, то обязательно воспользовался бы им, — съязвил он.

Бесполезные разговоры тянулись изо дня в день, нарушая последние частицы психического равновесия Снейпа. Во время его отсутствия я пыталась убить время, изучая способы выбраться из этого дома, вплоть до подкопа. Камин тоже был заперт сверху. Надоело сидеть в комнате с фортепиано, обводить потолок и стены взглядом, перебирая в голове заклинания. Идиотство! Уже несколько недель я здесь, и всё никак не выберусь! Должен же быть способ сбежать из этого добровольного плена.

— Вы мне, кажется, что-то хотите сказать, но вижу, немного колеблитесь? — ехидно произнесла я.

Обычному человеку было бы невдомек разглядеть на этом лице подобного рода эмоции, но небольшая волна отошла от его сознания, и я, словно волшебный радар, восприняла информацию.

— Итак? — продолжила я, скрестив руки на груди.

— Час назад ваших дружков схватили лесники.

Я вскочила с места, больно ударившись коленкой об угол стеклянного журнального столика. В голове сразу же всплыли картины мучений Сириуса и остальных под заклятием Круциатус.

— Как?! — голос надрывался от страха, а ваза, которую так и не удалось разбить в прошлый раз, снова поднялась в воздух.

— Произнесли его имя, — сказал очевидное он.

Я видела, как морщинки у его глаз немного подрагивают. Друзья в беде, пускай ему плевать на сохранность их жизней, но выполнение планов ставится под угрозу.

— Где они сейчас?

Я боялась задать самый главный вопрос, но верно к нему шла.

— В поместье Малфоев.

Этот равнодушный разговор из сухих слов... казалось, из него выкинули все эпитеты, но на самом деле сдержанность и была показателем волнения.

— Как вы об этом узнали?

— Мисс Рахманинова, я — Пожиратель Смерти, — саркастично произнес он. — И очень близко общаюсь с Малфоями.

Это я и без него знаю.

— Они живы? — спросила я тот самый мучивший меня вопрос, а перед глазами встала картина мучений Сириуса от руки его кузины Белатриссы Лестранж.

— Этого я не знаю, — несвойственным себе голосом произнес Снейп.

Я нарезала круги по комнате, руки дрожали, а дыхание сбивалось, сдавливающие грудь позывы вот-вот должны были вылиться наружу солеными слезами страха, эти переживания превыше моих сил. Остановившись у кресла, где в раздумьях сидел Снейп, я нетерпеливо сжала кулаки и вперила в него сумасшедший взгляд.

— Вы должны что-то сделать! — единственное, что пришло на ум.

— Единственное, что я могу сделать — это принять участие в их пытках.

— Тогда что-то должна сделать я?

— Исключено! Вы должны сидеть здесь, и не показывать носа, — отрезал он.

— Это вы так решили, поймите, Северус, я не просто ведьма, у меня гораздо больше возможностей и могущества, чем вы думаете, — я в бессилии всплеснула руками: — Ну, почему мою помощь никто не оценивает?!

— Да потому, что вы нужны Лорду, который хитростью уж наверняка позаботиться о том, как вас прикончить.

— Сидеть в бездействии, пока убивают моих друзей и моего... — я запнулась, боясь произнести это слово в присутствии Снейпа.

Его губы слегка дрогнули, а глаза наполнились такой печалью, что мне стало тошно от своих слов. Да, это был укол по самому больному месту, в самые глубины сердца, окровавленного борьбой за утерянную любовь. В этот же момент я почувствовала себя хуже некуда. Давить на жалость этого человека, да никто не давал мне такого права!

— Хорошо. Только нужно всё обдумать

— Думать некогда! Они в любую секунду могут умереть...

— Нет! Вы даже аппарировать не можете! — повысил голос Снейп.

Я плюхнулась обратно на диван в полном бессилии, ведь и правда, попасть в ловушку для меня расплюнуть.

— Тогда мне нужен транспорт.

Снейп внимательно смотрел на меня, затем произнес:

— Домовик Добби.

— Это тот, что дружит с Гарри? — задумалась я. — Но посылать его, возможно, на верную смерть — тоже не лучший вариант.

— У вас есть идеи получше? — поднял бровь Снейп. — Добби!

После его команды, с хлопком появился эльф, работающий на кухне в Хогвартсе, подвластный директору Северусу Снейпу. Увидев черные глаза, сверлившие его холодным взглядом, эльф поджал уши и согнулся в три погибели, боясь сделать лишнее движение.

— Чего желаете, директор? — дрожащим голоском произнес он.

— Мерлин, да вас даже эльфы боятся!

— Большая часть их расы дрожит перед любым волшебником! — несвоевременно и чуть нелепо бросил Снейп.

Тут эльф заметил меня и немного отшатнулся, не ожидав увидеть.

— Предатели! — шепнул он негромко под презренный взгляд Северуса; в огромных глазках домовика закипала ненависть, а в моих вспыхнуло негодование.

— Нет, Добби, — произнесла я, качая головой. — Мы не предатели, но нет вре...

— Добби всё знает, вы прикидывались другом Гарри Поттера всё это время! — визжал он на меня, а выражение моего лица изменилось до оторопи.

Затем полным отвращения взглядом он посмотрел на Снейпа. Он видел в нем омерзительного человека, убившего Дамблдора, предавшего всех — ненависть сжигала маленькое существо. Я подняла взгляд на Северуса, тем самым призывая к действию. Он взглянул в мои глаза, почему-то мне тут же захотелось отвернуться и смотреть в пол. Ловить каждый раз себя на мысли о том, что я веду себя как первогодка, влюбившаяся в своего профессора... Слово "профессор" эхом отдалось в моей голове. Сириус тоже был моим профессором... У меня что, какая-то мания?

— Добби, мы не предавали Гарри Поттера, — начал Снейп, на последних двух словах искажая речь.

— Ложь! Вы убили Дамблдора!

— Добби... — попробовала вступить в разговор я, но эльф начал мельтешить по комнате, размахивая руками, кажется, он рыдал.

Я встала со своего места и подошла к эльфу, сев на корточки рядом.

— Не подходите ко мне! — завизжал он.

Схватив его за маленькие ручки, я произнесла:

— Добби, выслушай, — но эльф визжал и вырывался, тогда я как следует встряхнула его, призывая к спокойствию. — Нам нужна твоя помощь, Гарри Поттер в опасности.

— Нет! Вы предатели! — не унимался он.

— ДОББИ! — рявкнул Снейп. — Если ты сейчас не поможешь нам, то твой драгоценный Поттер умрет!

Эльф проглотил еще один всхлип и остановил свои стенания. Огромные глаза жалобно смотрели на фигуру, сидящую на кресле в темном сюртуке на сотне пуговиц. Похоже, эти слова подействовали на домовика успокаивающе.

— Зачем мне вам верить? — спросил уже спокойным тоном Добби.

Я посмотрела в его огромные глаза, все еще сидя напротив.

— Добби, у нас нет времени всё объяснять, — вкрадчивым голосом произнесла я. — Гарри, Рон, Гермиона и Сириус в опасности, они могут умереть, и только ты можешь помочь им.

Глаза домовика наполнились влагой.

— Если это ради Гарри Поттера, я всё сделаю, но зачем вам ему помогать?

— Когда вернемся, всё объясним, — несвойственно мягким голосом произнес Снейп. — У нас каждая секунда на счету.

А оказывается, когда надо, Северус может быть иным.

— Что нужно сделать? — произнес эльф неуверенно.

— Нужно перенести Анну в поместье Малфоев, а затем перенести всех оттуда.

Словосочетание «Поместье Малфоев» вызвало в эльфе бурю эмоции, он сжался в комок и задрожал, я не поняла этой реакции.

— Эта семья — его бывшие хозяева, — пояснил Снейп.

— Только ради Гарри Поттера и его друзей, — обреченно, но смело произнес домовик.

— Анна не наделайте глупостей, вы там будете только для минимальной защиты, не стоит кидаться в пекло. У Поттера и его дружков нет палочек, — я недовольно взглянула в его черные глаза. — Даже не думайте мстить Пожирателям! Сначала уйду я, через минут двадцать вы с ... Добби, я приказываю тебе не говорить никому о нашей встрече и разговоре, — вернув свой голос в обычное хладнокровное состояние, произнес Снейп.

Эльф лишь кивнул слегка.

— Анна, плана, как вы понимаете, нет, и помочь я вряд ли чем-то смогу. Так как у них отобрали палочки, ваша помощь, возможно, станет спасительной. Всё на ваш страх и риск, — изрек он и аппарировал из дома.

Я повернулась к все еще дрожащему домовику.

— Добби, это очень опасно, если я скажу уноси ноги, ты должен это сделать во что бы то не стало. Да, и еще, директор Снейп, — для пущего убеждения сказала я, — он будет против нас, но при возможности не позволяй Гарри и друзьям швыряться в него заклятиями, потому, что как ты понял, он на стороне Света.

— Но он убил профессора Дамблдора! — взвизгнул он.

— Всё это было спланировано самим Дамблдором, который и так находился при смерти, — пыталась спокойно говорить я.

— Вы считаете Добби совсем глупым? Добби не верит!

— Но, тем не менее, это так.

Спустя некоторое время эльф взял меня за руку, и мы перенеслись далеко отсюда в кишащее Пожирателями поместье Малфоев...

* * *

Темнота вокруг и невнятный шепот окружили моё еще не пришедшее в себя сознание после аппарации.

— Кто здесь? — послышался знакомый голос.

— Гарри! — едва ли не крикнула я.

Щелчок. И на потолок всплыло несколько светящихся шаров из делюминатора Рона, стоявшего невдалеке от меня.

— Анна! — крикнула Гермиона, набрасываясь мне на шею. — Господи, где ты была... как ты здесь...

— Как ты узнала, где мы? — спросил Рон, глядя на эльфа стоявшего невдалеке

— Тссс... — произнес Гарри. — Не кричите., они услышат.

— Долго объяснять, на это нет времени.

Мои глаза пронеслись по присутствующим в сыром затхлом подземелье, но Сириуса здесь не было, лишь какой-то старик, сгорбившись, сидел у стены, а так же Полумна Лавгуд, стоявшая за спиной Гарри и Дин Томас, не верящий в мое внезапное появление в этом гиблом месте.

— Где Сириус? — в ужасе спросила я.

— Он, он наверху, — неровным голосом шепнула Гермиона. — Его пы... Пытают...

Сознание охватила паника, но я сдержала ее, не дав выбраться наружу крику ужаса. Горло сдавил страх, моментально образовавшийся где-то глубоко внутри.

— Он... Меч Гриффиндора, Беллатрисса Лестранж хочет выведать, как мы проникли в ее Хранилище в Гринготтсе.

Сверху послышался хриплый стон. Я зажала рот рукой. Несомненно, этот стон принадлежал Сириусу.

— Добби, он поможет выбраться всем, нужно вытаскивать Сириуса! — срываясь произнесла я.

— В коттедж-ракушку Билла и Флер, — Гарри, мигом взяв себя в руки, уже говорил с эльфом.

— В поместьях Тинворса, — подхватил Рон.

Домовик кивнул.

— Полумна, Дин, мистер Оливандер, отправляйтесь немедленно, — скомандовал Гарри.

— Нет, отправляйтесь все, я справлюсь, — возразила я.

— Ни за что! — парировала Гермиона!

— Добби, вернись за нами. — Скомандовал Гарри, игнорируя мои протесты.

— Мы хотим помочь, — сказала Полумна.

— Мы не бросим вас, — вторил Дин.

Но уговорить Гарри им, как и мне, не удалось. Затем Дин, Полумна, мистер Оливандер и Добби с хлопком аппарировали.

— Что это было? — вскрикнул голос над нашими головами. — Вы слышали это? Что там за шум в подвале?

Гарри и Рон уставились на друг друга.

— Драко — нет, позови Хвоста! Пусть он пойдёт и проверит!

Шаги пересекли комнату наверху, и наступила тишина. Мы знали, что люди в гостиной слушают, что происходит в подвале.

— Нам нужно обезоружить его, — прошептал Гарри мне.

У нас не было выбора: в ту секунду, когда кто-то войдёт в комнату и увидит, что трое заключённых исчезло, сюда сбегутся все обитатели этого замка.

— Оставь свет, — добавил Гарри.

— Стойте сзади, — прозвучал голос Хвоста. — Стойте подальше от двери. Я захожу.

Дверь открылась. Долю секунды Хвост разглядывал, очевидно, пустой подвал, освещённый тремя пылающими шарами под потолком, плывущими в воздушном пространстве.

— Экспеллиармус! — шепнула я, но Хвост, готовый к подобному, отразил моё заклятие.

Гарри и Рон, воспользовавшись паузой, набросились на него. Рон схватил его руку, держащую палочку, и поднял её вверх, а Гарри закрыл ему рот ладонью, заглушая его крик. Они тихо боролись. Палочка Хвоста испускала искры; его серебряная рука обхватила горло Гарри.

— Что там, Хвост? — громко спросил голос сверху.

— Ничего! — ответил Рон, стараясь копировать хриплый голос Хвоста. — Всё хорошо!

Гарри уже с трудом дышал. Я подбежала к ним, заклинания сейчас не могли помочь, они просто попали бы в Рона или Гарри.

— Ты хочешь убить меня? — задыхался Гарри, пытаясь разжать серебряную руку. — После того, как я спас тебе жизнь? Ты мой должник, Хвост!

Серебряные пальцы внезапно разжались. Мы не ожидали этого. Похожий на крысу маленький мужчина с водянистыми глазами смотрел с опасением и удивлением. Он, как и мы, так же был потрясён тем, что рука сделала сама по себе в крошечном, милосердном импульсе.

— Мы заберём её, — прошептала подбежавшая Гермиона, вытягивая палочку из руки Хвоста.

Удивлённые, беспомощные глаза Петтигрю расширились от ужаса. Его взгляд перескакивал с Гарри на кое-что другое. Пальцы его серебряной руки непреклонно двигались к его собственному горлу.

— Нет... — шепнула я, схватив серебряную руку и тщетно, так же как и Гарри, пыталась остановить ее приближение к горлу хозяина.

Серебряная рука направлялась к своему разоружённому и бесполезному владельцу. Петтигрю пожинал результат своего колебания, мгновения жалости; он давился перед нашими глазами.

— Нет!

Рон тоже отпустил Хвоста, и вместе: он, я и Гарри пытались остановить металлические пальцы, но всё было бесполезно. Петтигрю становился синим от удушья.

— Релашио! — крикнула Гермиона, указывая палочкой на серебряную руку, но ничего не произошло; Петтигрю упал на колени, и одновременно Сириус подавил еще один стон наверху.

Глаза Хвоста закатились вверх на его фиолетовом лице, он дёрнулся последний раз, и упал. Гарри, я, Гермиона и Рон переглянулись, не в силах ничего больше сделать, моя попытка вернуть жизнь в тело Хвоста провалилась, душа ускользнула слишком далеко. Мы оставили тело Петтигрю на полу и побежали вверх по лестнице в темный проход, ведущий к гостиной, осторожно подползли к приоткрытой двери гостиной, и теперь я чётко видела темноволосую женщину, со злым лицом, смотрящую вниз на гоблина, держащего меч Гриффиндора своими длинными пальцами. Сириус лежал у ног Беллатриссы. Он был почти без сознания. Северус Снейп стоял рядом с женщиной. Гарри смотрел на него с такой ненавистью, что она словно цунами отходила от него, сбивая с ног всё на своем пути.

— Беллатрисса... — протянул он холодным голосом.

Но женщина лишь злобно посмотрела на мужчину в черном сюртуке, сказав:

— Если тот меч, что находится в Гринготтсе, подделка, у тебя будут серьезные проблемы, Северус! — рявкнула она и повернулась к Гоблину. — Ну, Крюкохват? Это подлинный меч Гриффиндора?

Я примерно понимала происходящее, то, что этот меч настоящий — не было никаких сомнений, ещё я чувствовала, как рядом у Гарри болит шрам.

— Нет, — ответил гоблин. — Это подделка.

— Ты уверен? — задохнулась Беллатриса. — Ты точно уверен?

— Да.

Волна облегчения прокатилась по её лицу, вся напряжённость спала, я чувствовала, как Снейп испытал то же самое, ведь едва не раскрылся его обман.

— Я убью его, — шепнул Гарри, глядя на него.

Я схватила его плечо и сжала, призывая к спокойствию.

— Хорошо, — щелчком палочки Беллатрисса глубоко порезала гоблину лицо, он упал с воплем у её ног, и она отпихнула его в сторону. — И теперь, — сказала она с нотками триумфа в голосе, — мы призовём Тёмного Лорда!

Она опустила рукав и коснулась указательным пальцем Тёмной Метки. И сразу же я почувствовала, как голова Гарри раскололась от боли, и он ушел в транс, снова отдавая себя связи с Волдемортом, я влезла в его сознание.

Лорд был раздражен вызовом, если Пожиратели вызвали его по какой-то другой причине, нежели поимка Гарри Поттера, он выместит на них всю свою ярость

— Убей меня! — потребовал старик из мыслей Гарри. — Ты не победишь, ты не сможешь победить! Эта палочка никогда не будет принадлежать тебе...

Ярость Волдеморта переполнилась: взрыв зелёного света заполнил тюремную комнату, худое старое тело поднялось над кроватью, а затем, безжизненное, упало обратно. Волдеморт, вернувшись к окну, едва мог управлять своим гневом. Они перенесли бы его возмездие, если бы не имели никакой причины для того, чтобы призвать его обратно....

— И я думаю,— сказала Беллатриса, — мы можем избавиться от моего братца. — Затем она обратилась к уродливому, похожему на зверя мужчине, — Сивый, возьмешь грязнокровку в подземелье, если хочешь, — в этот момент ее палочка снова занеслась над мужчиной на полу.

— НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!

Гарри ворвался в гостиную; Беллатриса потрясённо оглянулась. Она вынула палочку, чтобы сразиться с Гарри, у которого в руках была палочка Питтегрю, но вместо этого....

— Экспеллиармус! — взревел он, направляя палочку Хвоста на Беллатриссу. Её палочка отлетела в воздух, и я её поймала, вбегая в комнату после Гарри, и кинула ее Рону. Люциус, Нарцисса, Драко и Сивый подбежали к Рону.

Мгновенно сообразив, я крикнула:

— Ступефай!

И Люциус Малфой отлетел к камину. Стрелы от заклятий Драко, Снейпа, Нарциссы и Сивого летели в нас; Гарри бросился на пол, и прокатился за диван, чтобы скрыться от них, а я яростно боролась, защищая друзей магией, а иногда собственным телом, в которое попало несколько заклятий. Семейство Малфоев и Сивый были немного в смятении, не ожидая, что их заклятия не подействуют.

Снейп крикнул:

— Авада Кедавра! — направляя палочку на меня, прекрасно зная, что заклятие смерти не подействует.

— ОСТАНОВИТЕСЬ! ИЛИ ОН УМРЕТ!

Гарри выглянул из-за края дивана. Беллатриса поддерживала Сириуса, уже едва соображавшего происходящее, и приставила короткий серебряный нож к его горлу.

— Опустите ваши палочки, — прошептала Беллатриса. — Опустите или мы все увидим его кровь!

Рон твёрдо стоял, сжимая в руке палочку Беллатриссы. Гарри выпрямился, всё ещё смотря на злобную ведьму, а Гермиона пряталась за моей спиной безоружная.

— Я сказала опустить их! — взвизгнула Беллатриса, нажимая лезвием ножа на горло Сириуса: Я увидела, как потекли бусинки крови по его шее, от чего во мне закипела ярость, мои глаза вспыхнули огнем, я едва удерживала силу в себе. Беллатрисса, на миг задержавшая свой взгляд на мне, ужаснулась, еще не понимая, но догадываясь, с кем имеет дело.

— Хорошо! — крикнул Гарри и опустил палочку Хвоста на пол у своих ног, Рон тоже опустил палочку. Оба подняли руки на высоту плеч.

— Хорошо! — искоса посмотрела она. — А ты успокойся! — сказала она мне, все больше прижимая нож к шее Сириуса. — Драко, подними их! Тёмный Лорд приближается, Гарри Поттер! Близится твоя смерть!

Если бы не Сириус в руках этой сумасшедшей, от дома уже не осталось бы и камня на камне. Драко с неподдельным страхом посмотрел на мое исказившееся злобой лицо и поспешил подобрать палочки, лежавшие на полу перед Роном и Гарри.

— Теперь, — мягко сказала Беллатриса, — Цисси, я думаю, мы должны связать этих маленьких героев снова, в то время как Сивый позаботится о мисс Грейнджер, а Люциус об остальных. — Она боязливо глядела на меня, зная, что дай она повод, и ее безжизненное обгоревшее тело будет валяться на полу.

При последних словах послышался специфический звон сверху. Северус, смотревший мне в глаза искал хоть малейший намёк на припасенный план. Все вовремя посмотрели наверх, чтобы увидеть, как хрустальная люстра со зловещим скрипом и звоном начала падать. Беллатриса стояла прямо под ней; бросив Сириуса, она отскочила в сторону с криком. Люстра упала как раз на Сириуса и гоблина, всё ещё сжимающего меч Гриффиндора в руке. Блестящие черепки хрусталя разлетелись во все стороны. Драко обхватил руками своё окровавленное лицо.

Когда Рон побежал к Сириусу, Гарри решил рискнуть: он прыгнул на кресло и вырвал все три палочки из власти Драко, направил их в Сивого и закричал:

— Ступефай!

Оборотня подкинуло в воздух от тройного заклятия, он подлетел к потолку и разбился об пол. Путы вяза обхватывали его со всех сторон, не давая возможности двигаться. Плющ подползал к Беллатриссе.

Нарцисса вытянула Драко из-под осколков и приближающихся растений, уже охватываемых огнем моей ярости. Беллатриса прыгнула к её ногам, размахивая серебряным ножом, но Нарцисса направила свою палочку в дверной проём.

— Добби! — закричала она, и даже Беллатриса застыла на месте. — Ты! Ты обрушил люстру?..

Крошечный эльф вбежал в комнату, тыча пальцем в его старую хозяйку.

— Вы не должны травмировать Гарри Поттера! — пропищал он.

— Убей его, Цисси! — завопила Беллатриса, но раздался новый треск и палочка Нарциссы, охваченная огнем, вылетевшим из моих ладоней, полетела в воздух и превратилась в горстку пепла, разлетевшегося по гостиной.

— Ты, грязная маленькая обезьяна! — закричала Беллатриса, в то время как плющ начал обвивать ее ноги. — Как ты смеешь...

— У Добби нет хозяина! — завизжал эльф. — Добби — свободный эльф, и Добби пришёл, чтобы спасти Гарри Поттера и его друзей!

Снейп якобы боровшийся с растением несильно оплетавшим его со всех сторон, под ненавистный взгляд Гарри послал мне мысленно: «Бегите! Сейчас!»

— Рон, лови — и БЕГИ! — завопил Гарри, будто услышав наш с Северусом мысленный разговор, бросая одну из палочек другу; потом он нагнулся, чтобы вытащить Крюкохвата из-под люстры.

Поднимая стонущего эльфа, всё ещё цепляющегося за меч, Гарри схватил за руку Добби и приготовился аппарировать. Вместе с Роном мы схватили Сириуса, лежавшего без сознания на полу за руки, и свободной рукой я вцепилась в эльфа, в мгновение Рон, Гарри и Гермиона сделали то же самое.

Последнее, что ворвалось в мою голову из мыслей Снейпа, это: «Ничего не рассказывай!» Когда я исчезала в темноте, последнее, что увидела — это бледных, застывших Нарциссу и Драко, красные полосы, которые, вероятнее всего, были волосами Рона и летящий нож Беллатрисы как раз в том месте, где произошло наше исчезновение...