After Homecoming (гет)

Чудесно проведя рождественский корпоратив с Мэй, Джона понял, что в праздники ему стоит выбраться и погулять по городу. Но первым делом он нанял курьера, чтобы тот отвез миссис Паркер рождественский подарок — красивый старый фотоаппарат, один из коллекции Джеймсона. Несмотря на возраст, камера была в идеальном состоянии и стоила очень дорого. Джоне хотелось отблагодарить Мэй за то, что она отнеслась к нему по-человечески.

Когда Питер уехал провожать Джонсов, и Мэй осталась одна, она открыла подарок, доставленный ей курьером, и охнула — не нужно было гадать, от кого он, хоть открытка и не была подписана.

Мэй поставила фотоаппарат на полку в своей комнате и поняла, что уже знает, каким будет ее ответный подарок шефу.

Собрав оставшиеся в избытке рождественские угощения, она заехала по пути в зоомагазин и спустя час стояла на пороге квартиры Джеймсона, немного нервничая оттого, что явилась без приглашения, и стучала в дверь.

Джона был в ванной и проявлял фотографии, когда в дверь позвонили. Он весь день провел в абсолютной тишине, поэтому звонок услышал очень отчетливо. Не сняв одноразовых перчаток, которые он надевал, чтобы не запачкать руки реактивами для проявки, он быстро пошел к двери, собираясь наорать на того, кто вздумал испортить ему спокойный выходной. Но стоило ему увидеть в дверном глазке Мэй, как он сразу передумал.

Он открыл дверь и тут же понял, что она пришла не одна. Миссис Паркер нежно прижимала к себе маленького щенка кернтерьера.

— Мэй! Какой приятный сюрприз! — он улыбнулся и пригласил гостью в дом.

— А что это за чудесное создание? — он уже потянулся погладить щенка, но вовремя отдернул руку, вспомнив, что на нем грязные перчатки.

Джона любил собак так же сильно, как не любил людей. Большинство людей.

— А это вам решать, — улыбнулась Мэй, протягивая щенка в руки Джоне, когда он снял перчатки.

Малыш, недолго думая, лизнул его в нос и прошелся языком по усам.

— Мне очень приятно было получить от вас такой подарок, — призналась она. — И над своим я, по правде говоря, недолго думала. Я не знала, как вы отнесетесь, но, надеюсь, теперь у вас будет меньше поводов засиживаться в офисе и больше — гулять.

— Я не очень вкусный, приятель, — усмехнулся Джеймсон псу. — Весь дымом пропах. Но, теперь, наверное, стоит бросить? — он обнял щенка покрепче и начал почесывать за ухом.— Я очень рад, что мой подарок вам понравился. Если нужна будет помощь с проявкой снимков — вы только скажите.

Из-за тявкающего и возящегося на руках песика улыбка не сходила с лица Джоны.

— Он просто чудо. О, кстати… это он или она?

С животным на руках он просто преобразился. Вечно строго нахмуренные брови расслабились, губы растянулись в легкой улыбке, а в уголках глаз залучились морщинки, какие бывают только тогда, когда человек искренне улыбается.

— По крайней мере, из магазина я забирала мальчишку, — глядя на довольного Джеймсона, Мэй не могла не улыбаться сама.

Она огляделась, обводя взглядом достаточно просторную, чистую, но абсолютно не рождественскую квартиру.

«Так я и знала», — подумалось ей.

— Я принесла кое-что… Мы чуть увлеклись и наготовили столько, что вам придется мне помочь со всем этим справиться, — Мэй поставила пакет на столик. — Рада, что малыш вам нравится. С Рождеством вас, — тепло улыбаясь, она неосознанно сделала шаг назад.

Заметив, что Мэй шагнула в сторону двери, он вновь нахмурился — но не зло, а скорее, расстроенно.

— Не останетесь? Хотя бы на чай? А лучше на обед, — неуверенно предложил Джона. — Спасибо за угощение, — он улыбнулся, а щенок у него на руках зевнул, широко раскрыв пасть и показав розовый язычок. — Ему нужно имя, наверное, правда? — Джона посмотрел на Мэй. — Будешь Джорджем? Как Джордж Истмен, да? — он почесывал песика за ушком и говорил непривычно ласковым голосом. — Этот парень столько сделал для фотографии!

Вдруг Джону осенило.

— Черт, нужно же будет его чем-то кормить! Мэй, вы не побудете тут одни, пока я схожу в зоомагазин за кормом? Это не так уж далеко, я скоро вернусь, — он усмехнулся, почувствовав, что Джордж лижет ему пальцы.

— Я… — чуть замялась она, но, не видя причин для отказа, согласилась, — с удовольствием. —  И, дьявол, я совершенно про это забыла! — раздосадованно протянула Мэй. — Как только его увидела — то все… Думала только о том, как бы он поездки не испугался.

Она приняла Джорджа на руки и затем опустила его на пол, позволив исследовать комнату. Глядя, как Джеймсон облачается в пальто, а щенок пытается попробовать на зуб ножку стула, Мэй напомнила:

— Нужно не забыть про игрушки и что-нибудь, что можно грызть, — фыркнула она, — иначе он сам отыщет.

— Не волнуйтесь! — успокоил её Джона. — Я схожу и все куплю.

Надев пальто, он опустился на корточки и снова потрепал малыша по лохматой голове.

— Я уже и забыл, как это здорово, когда у тебя есть собака, — немного растерянно улыбнулся он, поднимаясь на ноги.

Он открыл дверь и обернулся к Мэй.

— Я прошу прощения, что я так вас бросаю, но я скоро вернусь и надеюсь, что вы не успеете заскучать. Если этот маленький проказник вздумает похулиганить, не переживайте за мебель. Главное, чтобы он сам не поранился.

Словно в подтверждение слов Джоны о том, что он проказник, Джордж боднул головой зеркальную дверь в шкафу в прихожей.

Забрав щенка от его зеркального двойника, Мэй вернулась в комнату и огляделась, рассеянно поглаживая шерстку малыша.

Наткнувшись взглядом на стоящие на каминной полке фото, она подошла поближе, чтобы рассмотреть. Со снимков разной степени давности смотрели и улыбались Джона и миссис Джеймсон, а на последней в ряду фотографии они были запечатлены в компании щенка джек-рассела.

Почувствовав себя неуютно, словно бывшая хозяйка дома смотрела на нее со снимков осуждающе, Мэй поспешила уйти из гостиной на кухню, прихватив с собой пакет с едой — обед так обед, и ей было чем занять себя в ожидании. Джордж, звонко цокая коготками по паркету, поспешил за ней, за что получил кусочек индейки с ласковых рук.

Мистер Джеймсон тем временем быстро шел по направлению к зоомагазину. Точнее, ноги сами несли его по привычному маршруту, по которому он не ходил уже добрый десяток лет. Что удивительно, магазин все еще был на месте, и это не могло не радовать.

Он купил корм для щенков небольших пород, ошейник, поводок, маленькие собачьи тапочки и комбинезон — чтобы крошка Джордж не замерз на прогулке. Еще собачий шампунь, щетку, больше десятка всяких резиново-пищательных игрушек, и несколько пакетиков с угощениями — в общей сложности оставив в магазине приличное количество денег.

Вскоре после этого он уже вытирал ноги на коврике в прихожей своей квартиры. Услышав, как клацнул замок, Мэй выглянула из кухни.

— Ого! — она вышла навстречу и сразу оценила размер пакетов. — Кто-то явно теперь снабжен всем под завязку, — улыбнулась она, глядя на Джорджа, вертящегося вокруг ног Джеймсона и пытающегося облизать его ботинки.

— Кажется, я немного увлекся? — с усмешкой признал Джона. — Вроде брал только самое нужное. Как вы, не скучали?

Он снял пальто и сменил ботинки на черные тапочки, стараясь все сделать поскорее, пока щенок не успел наесться уличной грязи.

Когда Джона пошел мыть руки, маленький хвостик тут же последовал за ним, явно понимая, кто тут хозяин. Как и все животные, Джордж отлично чувствовал, как человек к нему относится, поэтому их с Джоной симпатия была вполне взаимной.

Затем Джеймсон вернулся в прихожую, взял пакеты и отнес их на кухню, которая встретила его непривычно аппетитными ароматами.

— Пахнет потрясающе, Мэй! — восхитился Джеймсон, копаясь в пакете. Наконец, он выудил оттуда пищащую резиновую косточку, вымыл теплой водой и дал ее Джорджу, показав, что если на игрушку нажать, то она будет издавать звуки.

Кость оказалась почти с Джорджа размером, что было довольно уморительно, поскольку этот маленький охотник тотчас же принялся с ней играть и атаковать ее прыжками и укусами. Смущенно отмахнувшись от незаслуженного комплимента, Мэй с улыбкой наблюдала, как резвится щенок. О том, что она поспорила с самой собой, в какую из ночей Джона, осатанев, выковыряет из игрушки пищалку, хозяину дома лучше было не знать.

Джеймсон давно привык завтракать, обедать и ужинать в полном одиночестве, поэтому его самого удивляло то совершенно забытое чувство радости и легкости, которое он испытывал во время обеда в обществе Мэй.

Во время трапезы Джордж потерял интерес к игрушке и нашел занятие куда увлекательнее — он стал нападать на хозяйские тапочки. После непродолжительной атаки он стянул с Джоны один, засунул туда свою лохматую голову, испугался и принялся носиться по кухне. Когда Джеймсону, наконец, удалось его поймать и освободить из тапочкового плена, остаток ужина малыш провел на коленках у хозяина.

После обеда Мэй засобиралась домой, и, как бы Джоне ни было приятно ее общество, гостью пришлось отпустить.

Во время новогодних каникул Джеймсон подолгу бродил по улицам Нью-Йорка со своим новым другом и предавался своему давнему хобби — создавал потрясающие снимки. В начале нового года он вернулся на работу едва ли не раньше всех, снова погрузился в беспросветную пучину редакторских дел, и все работники снова увидели своего «мистера Скруджа». Вдохновенный фотограф Джона остался где-то в конце декабря.

* * *

Питеру еще никогда, даже в детстве, не приходилось сопровождать Мэй в походе по магазинам за одеждой, и он чувствовал себя неловко, но решил, что, раз Мишель нужна его помощь в сборах на мероприятие, на которое он ее пригласил, то пойти с ней — его обязанность.

— Я бы с ума сошла, если бы пошла с мамой, — призналась Мишель, цепляясь за его руку, как маленький лемур. — Ненавижу одежду выбирать. Спасибо, что пошел со мной, — поблагодарила она Питера, когда они переступили порог салона.

Кругом было бесконечное множество платьев, но больше всего, конечно, было белоснежных свадебных нарядов. И даже Мишель, которая не очень любила платья, на мгновение задержала на них взгляд.

— Мне несложно, — погладил ее по руке Питер.

Старк даже дал ему выходной специально для такого дела, предварительно посмеявшись — но Паркер все равно был доволен тем, что Мишель выбрала его общество. Правда, когда он, проследив за ее взглядом, окинул глазами бело-кремовое зефирно-шелковое многообразие, то тихо вздохнул и чуть побледнел.

— Ты только в обморок не упади, — прыснула Мишель, увидев его физиономию. — Я просто посмотрела на него, успокойся.

Она мягко взяла его за руку, уводя в глубь салона, и сказала:

— Если честно, я не понимаю, чем мои платья не подходят для свадьбы, но мама сказала, что мне нужно другое. Там будет какой-то дресс код? Цвета одежды не оговаривались? Бывают такие безумцы, которые устраивают свадьбу в одном цвете. Выглядит очень странно, но кому-то нравится.

Питер попытался припомнить, говорила ли о чем-то подобном когда-нибудь мисс Поттс, но не смог — в его голове всякий раз словно включался легкий шум дождя, когда речь заходила о свадебных хлопотах, и он пропускал такие вещи мимо ушей.

— Эм-м… Даже не знаю. Не припомню такого.

— Окей, — пожала плечами ЭмДжей.

Они дошли до вешалок с коктейльными платьями, как вдруг из-за стоек послышался стук каблуков. Очевидно, это была консультант — она, наконец, обнаружила их между бесконечными рядами платьев. Консультант оказалась чрезмерно улыбчивой светловолосой женщиной без определенного возраста. Правда, в ее улыбке заметно поубавилось искренности, когда она увидела двух детей вместо «нормальных», взрослых клиентов.

— О, детки! Чем я могу вам помочь?

— Мы не «детки», мэ-эм, — холодно процедила Мишель. — И мне нужно платье на свадьбу.

— А не рановато ли вам жениться?

Мишель терпеть не могла таких «участливых» и «неравнодушных», поэтому она просто улыбнулась и легонько ткнула Питера в ребра, чтобы он пообщался с продавщицей, поскольку она не хотела бы сорваться и наговорить лишнего.

— Мэм, нам нужно платье на свадьбу, — выставил руку вперед и заговорил Питер, понимая, что Мишель сейчас заведется. — Не свадебное. То, что подойдет, — он взял ЭмДжей за плечи, показывая, с кем предстоит работать, — и будет соответствовать.

От прикосновений Питера Мишель перестала злиться и заулыбалась.

— Хорошо, — кивнула продавщица. — Я поищу что-нибудь. На какую сумму рассчитываете?

— Две сотни, — выпалила Мишель.

Узнав, что Питер пригласил ее дочь на свадьбу, Франческа предложила потратить деньги, подаренные ей на день рождения, на подходящий наряд.

Питер достал телефон и посмотрел, сколько осталось денег на карте, с которой он ничего не тратил, кроме как на подарки на Рождество. Пока Мишель не видела, он безмолвным жестом показал обескураженной продавщице, что бюджет у них существенно больше. Он не знал, как сказать об этом вслух, чтобы ЭмДжей снова не назвала его выпендрежником, или еще как-нибудь похуже.

Уловив ход мыслей Питера, женщина снова натянула вежливую улыбку и позвала засмотревшуюся на платья Мишель в примерочную.

— Присядьте пока сюда, — она показала Питеру на диван напротив кабинки примерочной.

— Что же за платье ты хочешь, милая? — обратилась продавщица к ЭмДжей.

Мишель хмыкнула, но решила не обращать внимания на фамильярный тон и сказала:

— Честно, я без понятия.

— Ничего, подберем, можешь пока начать раздеваться, я принесу тебе что-нибудь.

— Хорошо, — ЭмДжей кивнула, и консультант скрылась среди вешалок.

Улыбнувшись Питеру, Мишель задернула шторку, достававшую до середины ее голеней, поэтому Питеру было отлично видно, как на пол упали джинсы, которые она тут же подняла ногой.

— Очень женственно, да? — рассмеялась Мишель. Она только высунулась из-за шторки, не показывая ничего лишнего, чтобы скроить Питеру рожицу, как продавщица вернулась с несколькими платьями на вешалках.

— Я думаю, что нам стоит начать с этого, — она протянула Мишель нежно-синее платье.

ЭмДжей бросила на вещь немного жалобный взгляд и скрылась за шторкой.

Через минуту, нерешительно дернув шторку, Мишель вышла из примерочной, чтобы показаться Питеру.

— Ну как? — спросила она.

— Платье красивое, — пожал плечами Питер, — но цвет… Что еще есть? — спросил он.

Консультант показала следующую вешалку со струящимся платьем цвета фуксии.

— Выглядит как-то чересчур откровенно, да и по случаю ли? — Мишель засомневалась и посмотрела на Питера.

Засмотревшись, Паркер не сразу услышал вопрос.

— Да, да-а, — деланно серьезно протянул он. — Давай еще посмотрим, — тряхнул он волосами в надежде скрыть красные уши.

Заметив его реакцию, Мишель довольно заулыбалась и взяла следующее платье, которое было куда менее открытым, но бросалось в глаза из-за своего ядовито-желтого цвета.

— Честно, я просто ни малейшего понятия не имею, какое мне нужно платье, — призналась Мишель, в очередной раз скрываясь за шторкой.

— Мне кажется, мы сразу поймем, — отозвался Питер с диванчика, и, когда Мишель снова показалась, восхищенно выдохнул: — Вау…

— Тебе нравится? — улыбнулась Мишель. Несмотря на агрессивный цвет, платье было довольно милым и вполне подходило ей по возрасту.

— Чудесно! — лаконично воскликнула консультант. — Туфельки к нему подыскать?

Мишель смутилась, понимая, что о туфлях она напрочь забыла.

— Туфли? — растерянно переспросила она.

— Да-да-да, — не отрывая взгляда от Мишель, закивал Паркер в ответ на предложение и подошел ближе.

— Хорошо, сейчас посмотрю! — прощебетала консультант и вновь исчезла между вешалками.

— Питер, ты что, больной?! У меня нет денег еще и на туфли! — сердитым шепотом отчитала Паркера ЭмДжей, обнимая его за плечи. Она чувствовала себя ужасно неловко.

— Ты потрясающе выглядишь, — улыбнулся он. — Тебе очень идет желтый. Помню, ты на танцах осенью тоже была в желтом.

— Спасибо, — она улыбнулась ему в ответ. — Я удивлена, что ты помнишь, в чём я была. Ты ведь и пяти минут на танцах не пробыл. Но это мило, — она быстро чмокнула его в губы и едва успела отстраниться, когда продавщица вернулась, неся в руках несколько коробок с обувью.

Мишель разобрало любопытство, и она открыла первую коробку. Там обнаружились туфли на высоченном каблуке. Никак не меньше десяти сантиметров. С большой осторожностью взгромоздившись на эти адские ходули, ЭмДжей шкодно улыбнулась и, пошатываясь, подошла к Питеру, который оказался ей чуть ли не по грудь.

— Чудесные туфли, правда? — она не сдержалась и засмеялась, глядя на Питера.

— Очень, — нервно сглотнул Питер, глядя снизу вверх, и попросил: — А есть что-нибудь пониже?

Чтобы не упасть, она положила руки ему на плечи и посмотрела на консультанта. Женщина протянула ей пару балеток такого же цвета, что и шпильки.

— Спасибо! — Мишель взяла туфли, и ей в глаза бросился ценник. Нервно улыбнувшись, она присела на диван.

Она сняла туфли на шпильках и отдала их продавщице, которая тут же унесла их в подсобку. Мишель не стала надевать балетки и ушла обратно в примерочную, заметно погрустнев. Когда это было необходимо, ЭмДжей умела переодеваться так же быстро, как пожарный, и к возвращению консультанта она уже вновь была в своей обычной одежде.

— Чудесные платья и туфли, но боюсь, что шоппинг придется отложить — мне срочно позвонили родители, — Мишель попыталась соврать, чтобы ее побег из магазина не выглядел таким позорным, но ложь выглядела совершенно по-идиотски.

Конечно, консультант поняла, что ЭмДжей врет, но всего лишь чуть разочарованно улыбнулась и пробормотала «да, да, конечно», позволяя им сбежать.

— Мишель, — остановил ее на первом этаже торгового центра Питер. — Ну что случилось?

Паркер догадывался о причине такого поспешного побега, но что сказать и как себя вести — он совершенно не знал, и поэтому решил говорить то, что думает — он привык не юлить перед ЭмДжей.

— Неважно, — Мишель мотнула головой, чуть нахмурившись. Ей не хотелось говорить о том, что она только что натворила. — Я хочу домой.

Питер тяжело вздохнул.

— Хорошо, поехали, — нашарил он в кармане куртки брелок, запуская мотор.

— Спасибо, — Мишель мягко взяла его за плечо, притянула к себе и чмокнула в щеку.

Ей хотелось забраться под одеяло и побыть одной, и она была благодарна Питеру за понимание.

— Тебе совсем ничего не понравилось? — спросил Питер, когда они встали на светофоре.

— Думаю, то белое платье у входа, у которого каркас в юбке такой огромный, что в нем толком не присесть. Да и ходить неудобно, — отшутилась Мишель.

Питер рассмеялся:

— Серьезно, тебе оно приглянулось? — улыбаясь, бросил он быстрый взгляд на Мишель. — Желтое на тебе смотрелось потрясающе. Я даже начал судорожно соображать, как буду смотреться с желтым галстуком, — хмыкнул он.

— Мне очень нравится твой галстук, — лукаво заметила Мишель, пытаясь уйти от темы.

Еще было совсем не поздно, но уже смеркалось. Шел мокрый снег, обильно заливавший водой лобовое стекло. Мишель лениво наблюдала, как дворники размазывают воду по стеклу, и не хотела больше поднимать вопрос о платьях.

— Ага, а мне твоя фантазия, — заметил Питер, уловив ее настроение и закрыв тему.

Высадив Мишель у дома, он побарабанил пальцами по рулю под тихо играющую музыку, думая, что ему делать со всем этим. Паркер думал о том, что, если бы ЭмДжей не понравился наряд, то она бы обязательно по нему проехалась «добрым» словом, о том, как потрясающе она выглядела, и как красиво канареечный шелк оттенял цвет ее кожи… Питер понял, что нужно что-то делать, и запоздало вспомнил, что на этой неделе у него больше не будет времени на походы по магазинам.

Повернув ключ в замке, Питер тронулся, решив, что, в случае чего, наряд всегда можно будет сдать обратно, и спустя два часа снова был у дома Мишель. На заднем сиденье машины лежали чехол с платьем и коробка с туфлями.

* * *

Попрощавшись с Питером, Мишель пришла домой и забралась под одеяло практически целиком. Ее снедала обида и чувство стыда за свои капризы. Сцена, «сыгранная» ею в магазине, была просто ужасающе идиотской. Но пожалеть себя и поплакать не получилось, потому что Мишель задремала. Проснулась она от стука в окно.

Дождавшись, пока за окном покажется встрепанная заспанная Мишель и откроет раму, Питер протянул ей коробку и чехол и сам залез следом.

ЭмДжей сначала взяла вещи, а окончательно проснулась, только когда Питер ее обнял. Чехол лежал на полу, туфли выпали из коробки, а Мишель обнимала Питера в ответ.

Обвив руками его шею, она рассмеялась.

— Ты упрямый, как баран! — она взяла его лицо в свои руки и осторожно поцеловала. — Никогда в жизни не носила ничего, что стоило бы так неприлично дорого, понимаешь?

— Мне это уже говорили, ты меня не удивила, — хмыкнул Питер, обнимая ее. — Ну и что? Все бывает впервые, — улыбнулся он.

— И тебе совсем не жалко спускать на шмотки столько денег? — удивилась ЭмДжей. — Ты же столько работал, чтобы их накопить.

— Ну, это я тебя пригласил, — пожал плечами Паркер. — Мне будет не по себе, если ты себя будешь неуютно чувствовать. И нет, не жалко, — покачал он головой.

— Спасибо. Оно чудесное, — ЭмДжей снова крепко обняла Питера, запуская пальцы ему в волосы. — Питер? — тихонько сказала она. — А на свадьбе нужно вальс танцевать?

— Думаю, да, — задумался Питер. — А что?

— А я не умею, — смущенно призналась ЭмДжей. — А ты?

— Ну-у-у… Умею. Можем потренироваться, — Питер взял ее ладонь в свою, вторую руку положил ей на лопатку и чуть отстранился, устремив взгляд на нее.

— Нам нужна музыка, — тихо сказала Мишель, глядя ему в глаза.

Она высвободилась из его объятий и взяла из-под подушки свой телефон. Открыв YouTube, быстро нашла музыку для вальса и включила ее, затем улыбнулась и снова взяла Питера за руку.

Питер вел Мишель по квадрату, скользя вместе с ней, попутно объясняя и помогая, но стараясь при этом не грузить лишними деталями. ЭмДжей изо всех сил пыталась быть серьезной, но периодически ее разбирал смех — особенно, когда она путалась в том, какой ногой делать шаг.

Вдруг дверь в комнату открылась, и в проеме появилась Франческа, которая только что вернулась с работы.

— Привет, Мими, ты чего тут хохочешь? Поня-я-ятно, — она улыбнулась, увидев Питера, уши которого мгновенно вспыхнули. — Здравствуй, Питер!

— Привет, мам. Питер учит меня вальс танцевать, чтобы я ему ноги на свадьбе у Старка не отдавила. Я его попросила, — сказала Мишель, все еще следя за своими ногами.

— Молодцы! Танцы полезны для координации движений. Питер, останешься на ужин?

— Добрый вечер, мэм! — тряхнув головой, откинул Питер упавшую на глаза челку. — С удовольствием, — улыбнулся он.

— Отлично, я буду делать рисовую лапшу с уткой. Позвоню Мэй, чтобы она не волновалась о том, где тебя носит, — Франческа достала из кармана телефон и улыбнулась. — Когда натанцуетесь, приходите. И не шалите! — она в шутку пригрозила детям пальцем и скрылась за дверью.

Когда за мамой закрылась дверь, Мишель рассмеялась и уткнулась лбом в плечо Питера.

— Ты не хочешь на ночь остаться? Конечно, у меня нет двухэтажной кровати, но в гостиной есть удобный диван. Не думаю, что мама будет против, она вроде в хорошем настроении.

— И совсем-совсем без шалостей? — притворно-обиженно протянул Питер, но тут же посерьезнел. — Если это будет твоей маме не в тягость, то я за. Поговори с ней, возможно, ей не до гостей — с ее-то работой, — он своим излюбленным жестом заправил кудряшку Мишель за ухо и вновь положил ладонь на ее спину. — Ну что? Продолжим?

— Ну, может, немного шалостей, — она улыбнулась и украла поцелуй с его губ. — Пока мама не видит. Да, конечно, я с ней поговорю. — Она взяла его за другую руку, переплела их пальцы и тихо сказала: — Мне нравится, когда ты так делаешь. Я чувствую себя в безопастности рядом с тобой, — ЭмДжей приблизилась к нему, немного потерлась кончиком носа о его нос и снова поцеловала, закрыв глаза.

— Звучит здорово, — улыбнулся он в ее губы. — Обещаю, я всегда буду беречь тебя.

— Я тоже буду, — ответила Мишель, поглаживая его по волосам.

Они простояли так в тишине несколько минут, просто наслаждаясь теплом друг друга. Но потом Мишель отодвинулась и сказала:

— Пойду, спрошу у мамы, можно ли тебе остаться.

Улыбнувшись, она скрылась за дверью. Питер огляделся и повесил вешалку с платьем на ручку шкафа, а туфли убрал в коробку, сунув ее под стол.

Воспользовавшись одиночеством, он взял на себя смелость открыть оставленный на столе скетчбук и посмотреть последние рисунки. После нескольких немного жалобных «Ну, ма-а-ам! Пожалуйста!» и одного немного резковатого «Он будет спать на диване, ты что!» Мишель вернулась в комнату довольная.

— Мама не против! — вдруг она заметила, что Питер рассматривает её рисунки, и, подойдя к нему сзади, обняла со спины. — Что скажешь?

Питер остановился на странице, где Мишель нарисовала себя в раннем детстве и совсем еще юную Франческу рядом. Мишель запустила пальцы под обложку скетчбука и достала оттуда фото, с которого срисовывала.

— Это потрясающе, — улыбнулся Питер, оборачиваясь. — И ты очень похожа на маму, сильнее, чем кажется на первый взгляд.

— Ты сначала подумал, что я себя нарисовала? — спросила Мишель немного испуганно.

— Ну да, если честно, — признался Питер. — Удивился. Но теперь все встало на свои места, — он разглядывал снимок, где маленькая Мишель, хмуро сдвинув брови, пыталась на пальцах что-то объяснить фотографу: — Такая серьезная, — фыркнул Паркер.

— У меня его глаза, как мама говорит, — чуть грустно произнесла Мишель. — А тебя ребенок рядом не смутил? — она усмехнулась. — Я всегда была серьезная. Маме приходилось щекотать меня, чтобы я хотя бы на некоторых фото улыбалась.

— У тебя красивые глаза, — ответил Питер. — Только на рисунке их не так заметно. А ребенок… — Питер пожал плечами. — Поэтому и удивился. Мне казалось, у тебя другие цели.

— Спасибо, — Мишель улыбнулась.

Она прижалась к Питеру и сказала:

— Пока да, но в будущем — кто знает… Пока я хочу получить образование и найти работу. Пока еще рановато…

— Не поверишь, но я с тобой в этих планах полностью согласен, — шепнул Питер ей на ухо. — Ну что? Танцуем?

— Давай, — ЭмДжей кивнула, а потом положила одну руку ему на плечо, а второй взяла его ладонь. — Да, блин… Музыку включить забыла, — она усмехнулась, отстранилась, чтобы поставить музыку заново, а потом снова вернулась к Питеру.

— И раз, два, три!