В круге страха (джен)

— Одежда ваша никуда не годится, — критически заявил Беспутник некоторое время спустя.

Леферия ожидала, что они будут долго и монотонно идти, киснуть в потоках воды, мерзнуть и снова идти, а пейзаж останется прежним — унылая чаща совершенно одинаковых деревьев. Но все оказалось не так. Совсем скоро Беспутник свернул влево, и перед ними оказался овраг. Деревья ползли вниз по склонам, но какие-то другие — кривые и мелкие. Кусты торчали, как непроходимая живая изгородь. Внизу серебрился ручеек. Журчание его тонуло в шуме льющейся с неба воды — дождя, так это называлось.

Леферия надеялась, что спускаться в овраг не понадобится, но не тут-то было. И они опять скользили в грязи, содрогались от холода и рвали о ветки одежду, и без того превратившуюся в лохмотья. Фелд ругался себе под нос. У Леферии так стучали зубы, что ругаться было слишком сложно.

Но не успела она дойти до грани отчаяния, как все вдруг закончилось.

На дне оврага, укрытый низко нависшими густыми ветвями, обнаружился домик. Четырехугольный, с виду совсем хлипкий и примитивный, зато с массивной толстой крышей. Леферия шагнула к нему — и вдруг отшатнулась, содрогнувшись. Она разглядела, что именно украшало высокие столбы по обеим сторонам крыльца. Черепа!

Человеческие черепа!

Они бессмысленно пялились пустыми провалами глаз. Белоснежные, будто вываренные, и очень-очень настоящие.

— И как это понимать? — поинтересовалась Леферия.

— Антитриггеры, — невозмутимо пояснил Беспутник, отпирая дверь. — Ты еще увидишь. Есть ментальные техники, вызывающие страх. Есть триггеры — предметы, вызывающие страх. Есть антитриггеры, то есть вещи, на которые нужно смотреть, чтобы успокоиться…

— Вам нужно смотреть на черепа, чтобы успокоиться? Действительно, и почему я раньше не замечала, как они умиротворяют…

— Можешь насмехаться, — без улыбки сказал Беспутник. Домик встретил прохладой и сыростью. Пахло влажным мелом, покрывавшим стены. — Так устроена наша… голова… наша душа… У вас есть вещи, от которых вы радуетесь или грустите? Отлично. У нас тоже. А еще у нас есть вещи, от которых мы боимся…

— Да и у нас есть, — озадаченно пробормотала Леферия. — Пожар там, наводнение, рехнувшийся гвардеец с мушкетом, ненормальный император… — Она осеклась, покосившись на Беспутника. Но того не волновали крамольные высказывания иномирян.

— Это не триггеры. Это обычные источники опасности. Они просто… побуждают… спасать свою жизнь. Наш страх… он необъясним, как смех.

Пока Леферия думала, что необъяснимого в смехе, Беспутник растопил печь, достал из скрипучего шкафа какие-то вкусно пахнущие припасы и пододвинул гостям небольшие пиалы с ручками.

— Я думал, вам дадут нормальную одежду и обувь, — продолжил он. — А так вы будете бросаться в глаза, как только окажетесь среди людей. Посидите здесь, я достану вам что-нибудь подходящее. Вернусь через час.

— Час? — Леферия извлекла из сумки кругляш под названием «часы». Кажется, стрелки передвинулись на два деления… а может, на три… — Но это же быстро. Что, город так близко?

— Не город. Я говорил, что лес не безлюден, — загадочно ответил Беспутник. — Здесь рядом.

И он ретировался, оставив Леферию и Фелда наедине с пылающей печью и незнакомой едой. Напиток напоминал звидт, только более жидкий и не такой сладкий, а вот бутерброды… Если это, конечно, бутерброды. Хлеб оказался жестким — не мялся, а ломался. На него было намазано нечто изжелта-белое. Рядом в миске лежало вяленое мясо — единственное, что Леферия сразу узнала.

— Туризм, Тифону его в задницу, — негромко и без выражения сказал Фелд. — У меня в Заалане пятнадцать дел разной сложности. Пятнадцать!

Его черный костюм с белым адвокатским шарфом превратился в грязную тряпку. В Хадрате носили тонкие ткани и свободный покрой. А еще шарфы, накидки, пояса или ленты, если хотели придать стандартным фасонам разнообразие… Почему Анакат об этом не предупредил? Мелкая месть? Понадеялся на провожатого? Это чем же надо было его зацепить, чтобы даже не сомневаться в надежности…

— Сейчас бессмысленно об этом думать, — ответила Леферия. — Не забудь, что тебя могли убить, если бы у меня что-то не получилось.

— Счастливое спасение… А ты веришь, что у тебя что-то получится?

Фелд мотнул головой и потянулся к бутербродам. Леферия вздохнула.

— Что это такое? — Она осторожно потрогала субстанцию, намазанную на хлеб.

— Сливочное масло. Здесь его едят.

— Сливочное? — Сливки в Хадрате ассоциировались только с молоком вуфуса, крылатого земноводного. Молоко у вуфусов было серое, солоноватое на вкус и желеобразное. Леферия откусила от бутерброда. Да, не вуфус… Пресно как-то. Интересно, соль у них есть?

— Ты откуда знаешь? — лениво поинтересовалась она.

— Ты много пропустила… Дней через десять, когда столкнулись миры, уже наладилась контрабанда. Знаешь, сколько было желающих приобщиться иномирных чудес?

— Могу представить, — усмехнулась Леферия. До чего жаль, что она провела это время в тюрьме. Она вообразила всеобщее потрясение и изумление, когда выяснилось, что мир не погиб и можно жить дальше, зато буквально над головой появился обширный край, полный диковинок. В Заалане, наверное, контрабандисты собирались в павильонах старой фермы кальмаровых птиц… Ферма обрела большую популярность после аварии, когда тысячи птиц пробили купол и разлетелись по Заалану. Даже стала чем-то вроде символа свободы от рамок закона. Там открылись кафе и ночлежки, которые тут же испарялись, стоило нагрянуть городскому патрулю. Вот бы очутиться там с подругами в первые дни ажиотажа…

Леферия дожевала безвкусный бутерброд и принялась за напиток. Тоже водянистый и безвкусный. Нет, иномирные чудеса хороши, чтобы глазеть на них в хорошей компании. Оказаться в их гуще не всегда приятно…

— Фелд, а что будет с твоими делами и подзащитными? — осторожно спросила она. — Если все так серьезно, то, может…

— Может — что? Станем гоняться по лесу за мотхами и отнимать бесполезную капсулу? — скривился тот. — Да ничего не будет. Твой побег уже наверняка на слуху у всего Заалана. Если я вернусь туда живым, возможно, кто-то потребует неустойку. Остальное спросится с тебя.

Леферия поежилась.

Беспутник вернулся, пожалуй, чуть позже, чем обещал. Стрелки часов сдвинулись на большой отрезок. Леферия никак не могла запомнить, на каком делении видела их в последний раз. В руках у него был туго набитый потертый рюкзак.

— Пришлось повозиться, — туманно объяснил Беспутник и принялся доставать оттуда местную одежду. Одинаковые штаны из плотной коричневой ткани, отличающиеся лишь размером, ботинки, куртки, тонкие свитера с неприятно узкими рукавами. Натянув на себя таондарский костюм, Леферия передернула плечами. Ощущения были некомфортные. Хотелось сбросить все эти тряпки, они постоянно чувствовались, обращали на себя ее внимание. Леферия сделала несколько глубоких вдохов. Так, не стоит бросаться за успокоительным эликсиром. Нужно привыкать… привыкать…

— Отлично, — сказал Беспутник, который ждал, вежливо отвернувшись к окну. Фелд переодевался где-то в пристройке. — Когда окажетесь в Вече, молчите. Заговорите — выдадите себя.

— Окажемся… где? — спросил Фелд, появляясь на пороге.

— В Вече. Вече — это… да ничего особенного, сейчас увидите.

Он извлек из ящика стола мятую рыжую бумагу, завернул в нее остатки хлеба, сунул в рюкзак и вышел, ворча:

— Ваш император не дал вам ничего ценного, чем можно было бы расплачиваться? Нет? Он что, думает, в Таондаре все бесплатно? Рассатас, какого ж месс аврат я должен…

Последнее он прошипел еле слышно, себе под нос. Ключ со скрипом повернулся в замке.

Карабкаться по склонам оврага, как ни странно, оказалось легче, чем спускаться. По крайней мере, теперь было проще удержать равновесие и не скатиться вниз, поскользнувшись на раскисшей земле. С неба по-прежнему текла вода, и Леферия накинула капюшон куртки. Хоть что-то хорошее в этом неудобном наряде.

— Теперь молчите, — велел Беспутник, когда они выбрались наверх.

— Но ведь никого нет!

Частокол стволов тонул в пене листвы. Кругом, куда ни кинь взгляд, виднелись только деревья да кусты, намертво сплетенные между собой, похожие на неприступные бастионы. Леферия прислушалась, но не различила в шуме дождя никаких голосов.

— Молчите. Увидите.

Ветки были абсолютно материальными — жесткими и колючими. Они безобидно царапали плотную куртку, и Леферия замечала их, только когда они хлестали по лицу и пальцам. И легкая боль была материальной. И массивные кроны над головой, крадущие и без того тусклый дневной свет. И…

Но, не пройдя и полусотни шагов, Леферия вдруг поняла, что шагает по узкой тропинке, кое-как вымощенной разнокалиберными камнями. Еле плетется, еще не привыкнув к тяжелым ботинкам.

Она остановилась как вкопанная. Беспутник оглянулся, точно мог видеть затылком. Дернул ее за руку, негромко прошипел:

— Шевелись! Молчи! Не делай такое удивленное лицо!

Не делай! Как будто она специально гримасничает, чтобы повеселить прохожих… Прохожие?!

Каменные тропинки разбегались во все стороны, а между ними пестрели то клумбы с густой темной зеленью, то огромные доски, оклеенные клочьями бумаги с рисунками и какими-то письменами, то приземистые сооружения, похожие на птичьи домики. Люди сновали туда-сюда с крайне деловым видом. Небольшие компании по двое-трое дымили огромными трубками, другие разговаривали, оживленно размахивая руками, третьи клеили на доски новые бумажки.

Леферия повернула голову, изучая их, и тут же столкнулась с безглазым взглядом черепа.

Антитриггеры, бр-р… Она не боялась человеческих останков, но когда их развешивали на всеобщее обозрение, это выбивало из колеи.

Чуть поодаль начинались человеческие жилища. Или одно жилище? Леферия насчитала с десяток дверей (две из них — на высоте третьего этажа), множество окон, но так и не разглядела, где заканчивался один дом и начинался другой. Все они, казалось, срослись боками в одно низкое бесформенное строение с торчащими то тут, то там «башенками» на несколько этажей выше, чем основной массив.

— Это и есть Вече, — вполголоса пояснил Беспутник. — Молчите оба! Найдем ночлежку.

— Зачем? — Леферия все-таки не удержала язык за зубами.

—Нужно встретиться кое с кем, договориться кое о чем, иначе мы просто не попадем в столицу! Рассатас, да помолчи, я все объясню потом!

— А надо объяснять сразу, — буркнула Леферия. Окружающие, кажется, не обратили на перепалку внимания. Резкие голоса доносились со всех сторон. Она уже трижды или четырежды различила в потоках возгласов «рассатас!». Отлично, ругаться почти научилась, дело за всеми остальными словами таондарского языка.

Внутри Вече оказалось спроектировано предельно просто: бесконечные коридоры, изгибающиеся под прямым углом, и двери, ведущие в разные помещения. Сплошные прямые углы, ровные поверхности, плоские потолки… Впрочем, это в Хадрате социальный статус жильца определяли по архитектуре дома, здесь, может быть, вообще не строят иначе.

Беспутник долго вел их по узкому коридору. Потом толкнул очередную безликую дверь, и Леферию оглушил гам и хохот. За дверью обнаружился какой-то местный трактир. Внутри царил рыжеватый полумрак и витали клубы дыма, такого вонючего, что Леферия закашлялась. На длинных лавках у стен сидели люди. Столы перед ними были уставлены мисками, бутылками и стаканами.

— Сядьте в углу, ни с кем не заговаривайте и ждите, — приказал Беспутник.

— Здесь? — прокашляла Леферия.

— Аврат авасс! Да, здесь!

Беспутник улетучился так быстро, что впору было усомниться, а существовал ли он вообще. Леферия протолкалась в угол, заняла край лавки — свободный, потому что стола на него не хватило, и желающим поесть пришлось бы держать свой обед на весу. Фелд сел рядом, стараясь дышать через ткань рукава. Впечатление трактир производил гнетущее.

Под ложечкой засосало от беспокойства.

Проклятье, если нельзя разговаривать, если не понимаешь ни единого слова из чужого языка, кроме ругани, о каком успехе вообще может идти речь?

Добраться до Сигетнара, а потом до завода? И как добираться — плетясь хвостом за Беспутником? Тогда можно было просто передать ему яд, и пускай бы делал все сам. Нужна ли ему такая головная боль? К тому же за собственный счет, ведь Анакат не удосужился позаботиться о деньгах. Чем же таондарские власти так насолили Краору, что он, пусть и ругаясь и досадуя, согласился помочь устроить им диверсию?

Хотя… Мало ли что он говорит. Может, ему давно заплатили, просто он хочет ободрать хадратцев дважды. Порядочный человек не согласился бы на такую авантюру. Порядочный человек…

Леферию буквально скрутило от беспричинного ужаса. Все произошло так резко, что она на миг решила, будто испугалась мысли о непорядочности Беспутника. Страх отхлынул, способность трезво мыслить вернулась — и тут же исчезла снова. Нет, здесь что-то похуже подозрений в нечистоплотности… Все тело тряслось, стучали зубы.

Неужели снова атака мотхов?

Беспутник говорил, что с этим можно бороться! Она сделала глубокий вдох и задержала дыхание. Крепко, до побелевших костяшек, сжала кулаки, скрестила ноги, изо всех сил прижимая их друг к другу, стиснула челюсти. Кажется, так…

Чтобы расслабиться, потребовалось новое усилие. Зато нервная дрожь прекратилась.

Спокойно, Леферия, спокойно… Чего ты боишься? Объективной причины нет… Мотхи могли убить и тебя, и Фелда, но не убили, значит, они не варвары. Пленники для чего-то им нужны. Резни не будет. Не будет… Проклятье!

Рациональные доводы помогали плохо. И все же Леферия осталась в сознании. Пелена ужаса не застлала все вокруг, как в прошлый раз.

На пороге появились три мотха. С барабаном. С таммером…

Страх принялся отступать. Леферия некоторое время словно покачивалась на волнах облегчения. Потом тряхнула головой, и мысль бешено заработала.

Это и вправду захват! Но чего им нужно?

И где Беспутник? Без него она ни слова не поймет!

Точно вняв невысказанной просьбе, один из мотхов отошел от таммера и неспешно зашагал по залу. Поступь его отдавалась глухим эхом. Все молчали. Ложки перестали стучать, напитки серебрились в бокалах. Мотха провожали взглядами, как загипнотизированные. Так моряки смотрят на проплывающего мимо глубоководного кракена, молясь, чтобы он ушел как можно дальше…

Казалось, мотх кого-то искал. А может, выбирал. Он пытливо вглядывался в лица, изредка останавливался перед тем или иным посетителем… но тут же отправлялся дальше.

Круг почти завершился, когда он подошел к Леферии.

Остановился. Просветил ее пронизывающим взглядом, от которого по пальцам снова потекла мерзкая дрожь. Лицо его было серым и блестящим. Узкий рот, как щель, суженные глаза, которые ничего не выражали, седые волосы, стянутые в тугой хвост.

Вот щель рта приоткрылась, и мотх что-то отрывисто произнес.

Леферия дернулась. Фелд рядом поднял голову.

Мотх вытянул руку и снова что-то сказал.

Шквал и молния! Надо же было попасть в такую ситуацию, когда невозможно промолчать и не реагировать! Мотхи явно хотят, чтобы Леферия пошла с ними. А может, и Фелд тоже. Отказаться? Потащат силой… Беспутник в одиночку их не вызволит… Тифонус, что же делать?

Тут дверь грохнула о косяк, и в помещение ввалился Беспутник собственной персоной.

Похоже, он прорывался с большими усилиями: на нем висел еще один мотх. Болтался за спиной, точно оборванный якорь, но не пытался драться. Леферия перевела дух. Спокойно. Не бояться. Не все так плохо…

Навеянный страх ушел, но остался обычный. Противно щекотал под ложечкой, мешал думать.

Беспутник что-то сказал. Мотхи заговорили в унисон, резко, требовательно. Беспутник ругнулся… и кивнул.

Этот жест оказался общим для обоих миров.

Беспутник склонился к Леферии, будто для того, чтобы подтолкнуть ее, и еле слышно шепнул:

— Не сопротивляйтесь, пойдем.

Зал снова загомонил, стоило пленникам и захватчикам его покинуть.

* * *

Их привели в просторную комнату на третьем этаже одной из «башен». По-видимому, здесь тренировались в каких-то единоборствах: пол устилали мягкие матрасы. Леферия с удивлением обнаружила, что на них сидело уже больше десятка человек. Другие пленники, отобранные для неизвестных целей… Мотхи, серокожие и бесстрастные, выстроились вдоль стен. Новые пленники все прибывали.

Проклятье, а что, если здесь готовится жертвоприношение?

— Тихо. Не подавайте виду, что не знаете таондарский, — Беспутник опустился на матрас посреди зала и потянул Леферию и Фелда за собой. Говорил он едва слышно. — Мотхи хотят войти в Оньяр. В столицу. Они отбирают тех, кто может им помочь. И дьявол меня побери, если я понимаю, как они это узнают!

— Дьявол? — переспросила Леферия.

— Не время! Они как-то поняли, что ты можешь травить и отнимать силу, и хотят это использовать. И адвокат твой — они не знают, кто он такой, но, по их мнению, он умеет договариваться с богами. Рассатас, дорого бы я дал, чтобы влезть им в головы!

— Зачем им помощь, чтобы войти в столицу? — удивился Фелд.

— Ее стены и ворота защищены ментальными печатями. Кто сунется без разрешения — получит парочку триггеров и будет трястись от ужаса, пока его не схватят. Какой, к аврату, может быть открытый город, если идет война!

Триггеры. Ментальные защиты. Нагнетание страха, поставленное на промышленный поток. Великий Океан, ну и мирок! Леферия прикрыла глаза и постаралась сосредоточиться.

— И что ты будешь делать? Мы попробуем бежать? — спросила она.

— О нет, — усмехнулся Беспутник. — Мы им поможем. Нам ведь тоже надо как-то проникнуть в Оньяр.

Проникнуть в Оньяр вместе с мятежниками! Но уже в следующий миг Леферия оценила преимущества этой идеи. И вправду, лучше отвлечь внимание всего города на толпу мотхов, чем в одиночку взламывать печати, постоянно рискуя разоблачением.

— А как выглядят эти печати? Их вообще реально отравить?

— Они… ты сама увидишь. Они как Вече. Их не замечаешь, пока не окажешься внутри. Если ты внутри печати, она тебя не выпустит, отдаст только городской страже. Но соваться прямо в печать — дураков нет. Обычно лезут прямо через стену. Таким печать отправляет триггеры. И трясись, пока не явится стража.

— То есть нужно влезть в печать, отравить ее, и тогда все желающие смогут спокойно перебраться через стену?

— Ну да, если не наткнутся на часовых. Ах да, еще есть камеры наблюдения, но их можно и не травить, достаточно знать, как вывести из строя.

— Ты, надо понимать, знаешь, — уточнила Леферия. — Ну да… И чем, по-твоему, я должна отравить печать?

— Это уже по твоей части, — невозмутимо ответил Беспутник. — Если можно отравить завод, значит, это в принципе реально.

Реально… У нее ведь уже был опыт с Мальстремом. Но отравить магию — совсем не то, что отравить какую-то ментальную защиту, о механизмах действия которой ничего не знаешь. Впрочем, а многое ли Леферия знала о механизмах действия магии? Может, пойти тем же путем? Если защита — ментальная, ей можно скормить душевный яд. Леферия не раз отнимала у смельчаков их храбрость. С печатью, выходит, нужно действовать наоборот. Лишить ее страха… Может, это будет даже проще. Магических средств для отваги полно, это с веществами, провоцирующими трусость, довелось повозиться…

Один из мотхов тем временем закрыл дверь за последним пленником и начал что-то говорить. Леферия по-прежнему не понимала ни слова, но оказалось, что наблюдать за реакцией слушателей крайне любопытно. Одни с надеждой вскинулись. Другие помрачнели. Третьи хмурились, кусая губы или грызя собственные пальцы. Четвертые украдкой оглядывались, точно примерялись, как сбежать.

Фелд сидел, прикрыв глаза, и как будто тоже прислушивался. Леферия ткнула его в бок:

— Научился понимать таондарский, что ли?

— Что? — Он вздрогнул и посмотрел на нее. — Нет. Просто какое-то предчувствие. Не могу понять какое. Мне кажется, сейчас что-то произойдет…

— Начинаешь чуять? — усмехнулся Беспутник. — Может, и произойдет. Но, скорее всего, мотхи просто готовят ментальную атаку.

— Нет, не мотхи. У них другое… звучание, что ли, — возразил Фелд. Беспутник с интересом сощурился:

— Потом научишь, как его различать?

Мотх все вещал. Никаких признаков атаки не наблюдалось. Леферия зажмурилась и сосредоточилась, но так и не успела различить, испытывает ли предчувствия.

Ноздри защекотал иллюзорный запах дыма. Иллюзорный ли?

Пара мотхов отделились от стены и выскользнули в коридор. Из приоткрывшейся двери на миг донесся шум, потом все стихло.

— И в самом деле, — протянул Беспутник. Лицо его оживилось. — Вече решило постоять за себя. Молодец, парень, ориентируешься на ходу, — бросил он Фелду. — Ну-ка…

Дверь опять приоткрылась. Шум нарастал. Запах гари принес за собой легкий серый дымок. Мотхи забеспокоились.

Оратор умолк, потом выкрикнул еще что-то, и пленники начали вскакивать с мест.

— Что? Что он сказал? — Леферия тоже вскочила, чтобы не быть затоптанной. Люди метались по комнате. Звенели распахиваемые окна.

— Спасаться он велел, вот что, — хмыкнул Беспутник. — Нас обложили валежником и подожгли. Весь этаж в ловушке!

— Как? А лестницы?

Кто-то выбегал, кто-то вбегал обратно. Мотхи суетились, хватали матрасы и о чем-то совещались. Лестницы… Если обитатели Вече решили избавиться от незваных гостей и заодно от горстки неудачливых сотоварищей, они позаботились о выходах! Это и вправду ловушка! Третий этаж…

Леферия подскочила к окну. В давке ее чуть не вытолкнули наружу — успела удержаться. Высокий третий этаж, почти четвертый, с нижним цоколем. Прыгать отсюда — себе дороже. И никаких кустов под окном нет.

— Самое время учиться летать, — пробормотала она. Ах, сохранись здесь гидровоздух! По гидровоздуху при определенной сноровке можно было планировать на растянутой простыне, на том же чехле от матраса, а так… Она вернулась к своим.

— Будем прыгать, — сказал Беспутник. — Лучше всего дождаться, пока выпрыгнет пара десятков человек. Тогда есть шанс приземлиться на их тела.

Леферия потрясенно уставилась на него: шутит? Но нет, это был не черный юмор… Да и плевать на тела, все равно такой способ побега не дает никаких гарантий успеха!

— Я и с четвертого как-то прыгал, нормально, — продолжал Беспутник. — Хотя если у вас нет навыков…

— И не только навыков. Я сомневаюсь, что наш опорно-двигательный аппарат вообще способен… — начал Фелд. Беспутник не дал договорить:

— Способен. Гидровоздух — это давление, во много крат превышающее наше. Если вы привыкли к нему, то кости у вас крепче, чем вам кажется.

— Ты неправ, — решительно вмешалась Леферия. — Гидровоздух — это не только давление, но и поддержка тела. У вас не ставили экспериментов — что будет, если человек будет долго жить в воде? Что мышцы у него ослабнут? Гидровоздух — это по свойствам наполовину вода! Мы даже не почувствовали разницы, когда сюда попали! У вас давление ниже, но и воздух не нивелирует силу тяжести!..

— Ладно, понял, — Беспутник поднял руку. — Тогда как вы собираетесь спасаться?

— Мы? А не ты ли наш проводник?

— Это не делает меня сверхчеловеком. Заставить вас лететь по воздуху я не смогу, — ход его мыслей, видно, был таким же, как у Леферии. — У вас есть магия — используйте ее!

— У нас? — возмутился Фелд. — Это вы как-то научились красть магию из хадратских Мальстремов! На самом деле из Геолиса невозможно дотянуться до Мальстремов так, как мы привыкли. К тому же ими могут пользоваться не все, есть ряд условий…

— Хорош балаболить, — буркнул Беспутник. — Что ж, в таком случае вам остается прыгать.

Толпа в комнате поредела, зато дым делался все гуще и уже резал глаза. Леферия выглянула за дверь и закашлялась. Если и оставалась надежда прорваться к лестницам, она растворилась в темных клубах. Мотхи пытались разодрать матрасы на тряпки и связать веревки, но отчаянно не успевали. Половины матрасов уже не было — пленные выбросили их за окно в надежде смягчить приземление.

— Если мы переломаем все кости, то точно никого больше не отравим, — огрызнулась Леферия.

— Если сгорите или задохнетесь, тоже… Рассатас!

Дверь пала. Черная гарь принялась подтачивать ее снизу, пыхая едким дымом. Спустя пару мгновений появился и огонь.

— Краор, прыгай, — распорядился Фелд. — А я попробую кое-что сделать.

— И что же? — Беспутник выглянул наружу. Под окном копошились люди. Кажется, была кровь.

Вместо ответа Фелд отступил на шаг, вскинул руки и прочертил над головой сложную фигуру.

Беспутник вздрогнул. Леферия подняла брови:

— Обращение к Эфирным Судиям? Но…

— Потом объясню! — выдохнул Фелд. — Прыгнешь, когда я скажу. И не бойся, не разобьешься…

Его руки метались, очерчивая круги и зигзаги. Как будто не оставляя за собой следа, но Леферия почему-то видела линии сложного узора. Квадратная паутина из невидимых паутинок…

Она потрясла головой и попыталась сморгнуть наваждение. Паутинки исчезли и тут же появились вновь. Кажется, теперь по ним текло… что-то. Перламутровая невидимая кровь.

Откуда-то дохнуло холодом, и ощущение чьего-то присутствия окатило волной. Кто-то незримый стоял рядом. Или за спиной. Или нависал над головой…

Леферия непроизвольно посмотрела вверх — не обнаружила ничего, кроме высокого потолка. Тогда она оглянулась…

Беспутник застыл на месте, бледный как полотно. И следил глазами за руками Фелда.

— Ты что? — Леферия тронула его за плечо. — Прыгай!

Дверь полыхала. Купол из паутинок оказался наполовину непроницаемым — в нем можно было дышать. Те, кто еще оставался в комнате, кашляли и задыхались. Все мотхи успели выбраться.

Беспутник не реагировал. Леферия потрясла его, потом схватила за плечи обеими руками и тряхнула изо всех сил.

Проклятье! Он что, чувствует Эфирных Судий?

Она вытолкнула его из-под купола. Фелд раздраженно зашипел — паутинки сломали стройный узор и потянулись следом. Беспутник нахмурился, лицо его приобрело осмысленное выражение, но он все еще не отрывал взгляда от завораживающей невидимости воздушного узора.

— Очнись! Это обычная ментальная атака! На тебя ведь так это действует, да? Вот и борись, как с ментальной атакой! И прыгай наконец!

Она подтолкнула Беспутника к самому окну и силой заставила высунуться наружу. Он глотнул воздух и закашлялся, как от дыма.

— Рассатас! Этими приемчиками — да против мотхов бы!..

— Не разобьешься? — Леферия тревожно следила, как он взбирается на узкий подоконник.

— Я-то не разобьюсь, а вот вы не сгорите?

— Мы за тобой!

Балки затрещали глухо и зловеще. Беспутник кивнул и канул вниз.

Леферия перегнулась через подоконник: ну что, цел? Провожатый был цел. Поднимался, отряхивался. Чуть поодаль клубилась толпа, из которой доносились крики, но что там происходило и что кричали, Леферия не разобрала.

— Да возвращайся под эфир, я здесь его долго не удержу!

Голос Фелда раздался совсем рядом. Леферия оглянулась, и паутинки, уже соткавшиеся в плотную ткань, приняли ее в бесплотные объятия.

— Прыгать нужно вместе. Прямо сейчас!

И Фелд вскочил на подоконник. Леферия последовала его примеру, отодвигаясь, чтобы не столкнуться в падении. Она не сомневалась, что это будет падение. Купол и ощущение, что Эфирные Судии рядом, притупляли страх и чувство опасности. И стонущие балки не казались такими смертоносными, и дым не таким удушливым, и чад — вовсе не убийственным. Прыгать не хотелось. Хотелось переждать в комнате, пока все закончится.

Она с усилием заставила себя оттолкнуться от подоконника.

Падение показалось бесконечным. На миг Леферия с ужасом поняла, что сейчас перевернется на спину и именно в этом положении грянется о землю, что она неправильно сгруппировалась, что… но тут же чьи-то несуществующие руки точно вздернули ее вверх и замедлили полет. А еще через мгновение все закончилось.

Она сидела на корточках. Ныли ушибленные ступни. Ныли, но совсем немного — как если бы она прыгнула с высоты своего роста, не больше.

Она вскочила и метнулась прочь, наступая на что-то мягкое. Сверху летели головешки.

— Мапатт-хар!

Это проорали прямо над ухом. Леферию схватили за руки и дернули к бушующей толпе.

— Рассатас! Краор!

Беспуника было не видно. Леферия попыталась лягнуть того, кто ее держал. Тот ответил ударом по голове, от которого сознание едва не улетучилось в эфир вслед за исчезнувшими Судиями. Леферия наконец поняла, что происходит в толпе. Обитатели Вече окружили горящую башню кольцом и хватали всех, кто ухитрялся выбраться невредимым.

Где остальные мотхи? Почему не спасают своих плененных собратьев? Что теперь делать? Куда бежать, в конце концов?

Она снова рванулась. И, может, освободилась бы, если бы на нее тотчас не толкнули кого-то. Она подняла голову — Фелд! А к ним уже спешили какие-то оборванцы с веревкой.

— Призови Судий еще раз! — прошипела Леферия на ухо адвокату. — Они их боятся!..

Толпа оттеснила ее в сторону, но Фелд уже снова вскинул руки.

Паутинки поползли в разные стороны, такие же невидимые, но оттого не менее убойные. Идеальный триггер! Как бы только Судии не прихлопнули и адвоката, и его клиентку, вздумавших использовать их присутствие как страшилку для самозащиты… Впрочем, Фелд ведь призывает их не просто так. Он что-то сделал, и они помогли не разбиться в прыжке с третьего этажа… Проклятье, была бы она адвокатом!

Она уже вертела головой, ища Беспутника. Тот оказался недалеко. В радиусе полуканата все застыли, заторможенно следя за паутинками — и Беспутник в том числе. Запястья его стягивала веревка. Леферия развязала узел и потащила провожатого за собой.

— Сопротивляйся, ну! Это обычный триггер! Обычный страх! Просто ты еще не привык е его вкусу, скоро сам поймешь, ну же, не будь трусом!

Беспутник тряс головой, но не мог отвести взгляда от рук Фелда. Леферия, недолго думая, прикрыла ему глаза рукой, и он вскрикнул, точно она вогнала ему в глазницу раскаленный прут.

Фелд, пятясь, принялся отступать к углу здания Вече. Толпа там редела.

За углом не оказалось никого, лишь полыхал на столбе огромный факел, такой нелепый средь бела дня. Леферия хотела схватить его — удобнее будет отбиваться, если кто-то попробует задержать — но Беспутник неожиданно произнес:

— Не трогай. Это антитриггер.

— Еще один?

Стоило коснуться столба, как факел зашипел и плеснул в лицо огнем. Леферия отпрыгнула. Беспутник окончательно пришел в чувство.

— Все, бежим! В лес, сейчас же, ну!

Фелд опустил руки и пошатнулся. Леферия на всякий случай подхватила его под локоть и нырнула за Беспутником в густые колючие заросли, в которых пряталась каменная тропинка. В ушах стучала кровь, шорох веток казался оглушительным. Вот-вот они широко раздвинутся, пропуская вооруженную погоню, десятки обитателей Вече, мотхов и Судии знают кого еще… но кусты лишь колыхались, когда их задевали, и ничего не происходило.

Потом Беспутник остановился и поднял руку.

— Все. Они нас не найдут. Сейчас…

Он прикрыл глаза, подставил лицо дождю, и Леферии показалось, что воздух вокруг зазвенел от напряжения. Длилось это совсем чуть-чуть. Беспутник взглянул на нее.

— Я поставил… ментальную защиту. Нас не найдут, пока не увидят. Но нужно будет вернуться к мотхам.

— К мотхам? Их разве не разогнали?

— Их лагерь где-то неподалеку. Я почувствую его. Дайте только отдышаться… Фелд, объясни, что ты сделал? Это была магия?

— Если бы, — вздохнул тот. Леферия поняла, что одной рукой до сих пор держит его под локоть, а другой панически сжимает ручки сумок, и отступила в сторону. — Я выпросил у Судий авансовую награду. Видишь ли, Краор, в нашем мире Эфирные Судии реальнее ваших богов, уж прости за кощунство. Они всегда наказывают за преступления и изредка вознаграждают за бескорыстные добрые дела. Адвокаты могут добиться смягчения наказания или вовсе его отменить… Но можно и выторговать награду, ничего не совершив. Авансом. Правда, отработать все равно придется, не отвертишься.

Беспутник негромко рассмеялся.

— Всемогущие боги, которые наказывают, но если очень не хочется кары, то могут и не наказать? Пожалуй, мне нравится! А что будет, если не отработать аванс? И какой срок?

— Н-ну… «В разумные сроки», так звучит формулировка. Ничего страшного не будет, просто нас постигнет небольшая, но досадная неудача. Например, погибнет проводник или…

— Небольшая неудача! — хохотнул Беспутник. — Ладно, я понял. Пойдемте, лагерь мотхов чуть севернее. Было бы идеально войти в город вместе с ними.

Леферия покачала головой. Любая неудача в их положении могла оказаться фатальной, хоть большая, хоть маленькая. А насчет шансов отработать аванс не стоило обольщаться. За всю ее жизнь заслуженная награда ей выпала всего однажды…

Никто больше не вспоминал о том, что присутствие Эфирных Судий действовало на таондарцев как отборный триггер, но Леферия знала: спутники об этом не забыли. И почти наяву видела, как крутятся шестеренки в их головах, генерируя идеи, как это использовать.

* * *

Получив заверения, что новоявленные союзники легко откроют ворота Оньяра, мотхи тут же тронулись с места.

Их стоянку сложно было даже назвать лагерем. Они не нуждались в палатках, подстилках, в десятках всевозможных приспособлений, призванных облегчить изнеженному горожанину встречу с природой один на один. Выступая в поход, они просто спрыгнули с деревьев, где отдыхали в развилках ветвей, как гигантские птицы. Скоро ничто уже не говорило о том, что здесь кто-то был. Леферия лишь моргала, разглядывая их легкое снаряжение и серую кожу. И молчала, хотя молчание становилось с каждым шагом все мучительнее. Да Тифоновы кишки, ей хотелось задать сотню вопросов! Как мотхи собираются действовать в Оньяре, и почему они напали на Вече — неужели верили, что кто-то способен сделать то, что не получилось у них, и как выглядит столица, в конце концов! Леферия подпрыгивала от нетерпения, лопалась от вопросов и от души злилась, что не знает таондарского.

— Их кто-то ведет, — шепнул вдруг Беспутник, поравнявшись с ней и Фелдом. — Кто-то помогает им строить военную стратегию. Кто-то из таондарцев. Рассатас, хотел бы я знать кто!

— Почему ты так уверен? — Леферия оглянулась на мотхов.

— Они десятилетиями мутили воду там, у своей пустыни. Хватало только пары сдерживающих батальонов. А теперь они входят в столицу… — он снова ругнулся. — Явно ведь кто-то из наших, какой-то перебежчик…

— Из наших?

— А я был когда-то офицером таондарской армии. И в «пустынном барьере» стоял… Мотхи никогда не умели организовываться. Их максимум — большое племя человек в пятьдесят. Налетят, ударят, получат ответку и отползают в пески.

— А сейчас ты что, уже не офицер? — поинтересовался Фелд. Беспутник недобро покосился на него.

— Это скучная история…

Городские ворота словно выпрыгнули из самой темной чащи: неприступная стена в три человеческих роста, а в ней — две тускло поблескивающие стальные створки. По створкам бежала тонкая вязь, плохо различимая в… В ночи?! Леферия огляделась и с изумлением вскрикнула. Кругом было черно. Нервно дергалось пламя факелов — мотхи делали их из обычных зеленых веток. Подсвеченные огнями, вспыхивали капли дождя.

— Когда наступила ночь? — прошептала она.

— Ментальные штучки, — буркнул Беспутник. — Слышал я, мотхи такое умеют. Мозги просто отключаются, пока тело занято монотонной работой… или монотонно плетется куда-то. Меньше усталости, меньше скуки. Не знаю, как они это делают…

— Как они еще не захватили ваш мир, если столько всего делают? — насмешливо прокомментировал Фелд.

— Цивилизация в разы опаснее этих мелочей. Леферия, ты уже решила, как откроешь ворота?

И ни малейших сомнений, что она на это способна. Леферия не знала, оскорбляться или считать себя польщенной. Так что она лишь кивнула, следя глазами за гипнотически плавными перемещениями мотхов по опушке:

— Скажи им, когда подойдут, что мне нужно немного времени.

* * *

Яд был готов. Он слабо золотился в распылительной колбе. Леферия, окруженная мотхами, из последних сил изображала таинственность. От невозможности понять, о чем говорят вокруг, хотелось визжать.

— Пройдем ворота — и я отведу вас к себе в убежище. Потерпи совсем немного, — еле слышно прошелестел на ухо Беспутник.

— Я хоть пойму, где эта печать с ловушкой? — вырвалось у Леферии. — Я же из другого мира! На нас ваши триггеры могут и не действовать!

— Не беспокойся, — усмехнулся он в бороду. — На вас подействовали таммеры и моя атака.

Леферия поежилась. Да, подействовали, и ощущения были не из приятных. Она старалась не думать, что вот-вот придется испытать их еще раз.

— Держи. — Беспутник поддернул рукав и снял с запястья кожаный браслет с медными бляхами. Леферия присмотрелась — черепа. Реалистичные, рельефные. — Надень прямо поверх рукава, чтобы увидеть, если впадешь в неконтролируемую панику. До конца она не пройдет, но ты сможешь собраться и распылить яд.

Звучало это зловеще. Леферию колотило все сильнее. Казалось, ловушка начала действовать на расстоянии, догадавшись о намерениях чужаков.

— С-спасибо.

Она застегнула браслет поверх рукава и шагнула к мотхам. Те снова затараторили вполголоса, и Леферия скрипнула зубами. Один из мотхов указал на ворота. Ну что ж…

— Осторожней, часовые могут заметить, — напоследок шепнул Беспутник.

Ворота были совсем рядом, в какой-то паре сотен шагов. Городская стена по обе стороны от них тонула в подлеске. К воротам вела дорога, рассекающая лес надвое. Леферия вынырнула из-под низко нависших ветвей, ступила на нее, и собственные шаги показались ударами грома.

И кому понадобилось прокладывать главную городскую дорогу через лес? Где, в конце концов, пригороды, многочисленные селения, лепящиеся к столице? И как так может быть, что дорога всего одна, ведь если это столица, то каждый день туда-сюда снуют тысячи машин? Да полно, лес ли это?

По спине пробежала дрожь. На короткий-короткий миг Леферия ощутила, что ее догадки верны.

Лес — это маскировка. Но как она накладывается на реальность?..

Ворота возвышались черным монолитом, уходящим в небеса.

Чтобы увидеть, есть ли кто-то на стене, нужно было запрокидывать голову так, что мир кружился и плыл.

Часовые, ловушки, триггеры… Леферия не видела ничего. И не чувствовала. Она знала лишь, что за спиной, совсем рядом, ждут мотхи. Вооруженные. Пусть арбалеты и рогатины — не такое уж опасное оружие для сражений с армией Таондара, их с лихвой хватит, чтобы уничтожить обманщицу. Ее. Невольно солгавшую им, пообещавшую помочь, но не способную даже разглядеть печать.

Проклятье, что же делать?

Возвращаться? Но мотхи все равно отправят ее обратно. Вручить яд кому-то из них, и пускай сами распыляют его в ловушке? Неплохая мысль. Но едва она подумала, что неплохо бы попробовать так поступить, как Леферию обуяла паника. Разом вспомнились все приметы и суеверия алхимиков. Вся эта чушь (или правда?) о том, что вещество, проходя через чужие руки, может изменить свойства самым неожиданным образом, что, передавая через кого-то результаты своего труда, ты отдаешь посреднику и свои умения… А уйти сейчас — это означало еще и прогневить Эфирных Судий. Нарушенное обещание. Она пообещала мотхам помощь и обязана оправдать их надежды. Да и Судий не стоит гневить после авансовой благодати… Леферия чувствовала, что они рядом. Их присутствие точно прорезалось в ткани реальности, стоило задуматься об отступлении. Судии хмурились. Они источали недовольство. Они готовы были ударить, не дожидаясь, пока Леферия обратится к адвокату. И она топталась перед воротами, парализованная опасениями. А опасения тянули в разные стороны.

Да ведь это и есть ловушка! Печать сработала!

Леферия встрепенулась и посмотрела на браслет с черепами. Она не заметила, чтобы антитриггеры подействовали как-то по-особому, но тупик уже не казался таким безвыходным. Да и с чего ему быть безвыходным, если ловушка найдена? Леферия повернулась на пятках, от души распыляя вокруг себя яд.

Бесцветно полыхнуло. Ненадолго в воздухе проступила копия ворот, как отражение на сетчатке — и сгинула, развеявшись на ночном ветру.

В самом деле… Зачем паника, если достаточно тревоги и неуверенности? Клетка из них получается крепкой. Самой надежной в мире…

— Аврат маар!

Мотхи бесшумно оказались рядом. Леферию оттеснили от ворот. В кромешной тьме она не различала, что именно они делают. Просто на месте несокрушимого монолита вдруг оказался провал, и сквозь него сияли издалека россыпи огней да слабо посверкивали капли дождя.

— Быстро! — Беспутник дернул ее за руку. — Заходим вместе с ними, первый перекресток пропускаем, потом направо. Держитесь за мной!

И он ввинтился в организованную колонну мотхов. Те будто растворялись в ночи, едва очутившись в пределах городской стены. Леферия нырнула в ворота следом за Беспутником, и ей показалось, что она стоит на спортивном поле, залитом светом прожекторов. Что все часовые Оньяра ее видят и целятся из ружей в легкую мишень. А мотхов, прошедших ворота перед ней, уже не было. И это называется «проникнуть под прикрытием атак»? Да где атака-то?

— Шевелитесь! Нам надо попасть домой до того, как поднимут тревогу!

Улочки и переулки сплетались в бесконечный лабиринт. Леферия почти бежала за Беспутником, Фелд замыкал процессию. Далеко впереди нависали черные с искрами огней громады высотных домов. Мимо проносились машины — угловатые, приземистые, темные. Вместо фонарей полыхали факелы-антитриггеры.

Леферия безнадежно запуталась в поворотах. Стена исчезла из виду, и лишь по центральному скоплению высоток можно было примерно понять, куда троица диверсантов несется сломя голову. Потом за спиной полыхнул белесый свет — стеной до самого неба. Беспутник ругнулся и ускорил шаг.

Безумная гонка закончилась неожиданно. Свернув в очередной проулок меж двухэтажными домами, Беспутник остановился и дернул дверь. За ней оказалась лестница. Провожатый взлетел на второй этаж, лихорадочно сунул ключ в замочную скважину, а затем втолкнул Леферию и Фелда в пропахшее сыростью помещение и захлопнул дверь.

— Рассатас…

Что-то щелкнуло, и над головой зажегся мягкий свет. Леферия подпрыгнула на месте и с трудом сдержала крик, но это оказался всего лишь светильник. Светильник, привинченный к стене, похожий на обрезанный кусок спирали… Надо же. Она была так взвинчена, что пугалась любой мелочи.

— Если страшно, я могу снять. — Беспутник по-своему истолковал ее взгляд, устремленный на светильник.

— Страшно? Спасибо, я не настолько труслива, — фыркнула Леферия и принялась стаскивать куртку. — Куда повесить?

Беспутник дернул ручку, и в стене открылся незамеченный доселе шкаф. В его темных недрах клубились складки ткани, а внизу поблескивали какие-то бутылки.

— Сюда… Видишь ли, спираль — это триггер. У меня тут обрезанный кусок, на меня не действует, но вдруг бы на вас подействовал, — пояснил он.

— Еще спорно, действует ли на нас вообще весь этот мусор, — буркнул Фелд, тоже пряча куртку в шкаф. Беспутник бросил на него острый взгляд.

— На Леферию подействовала печать. Возможно, не так, как должна была, но тем не менее… Обитателей вашего мира проверяли на реакцию на триггеры. Она есть. Все это мы еще обсудим. Вам придется пожить здесь и подучить таондарский, пока я разузнаю, где сейчас Сигетнар и технологи по переработке магии. И как охраняется завод. Но главное — вам придется переждать здесь облаву. Располагайтесь.

— Облаву… — задумчиво повторила Леферия, разглядывая жилище. — Да, в этом есть смысл…

Квартира. Это неухоженное место явно было квартирой. Только не такой, какие гроздьями теснились на каркасах-деревьях Кольцевого квартала. Здесь царили прямые углы, плоские потолки, нависающие низко над головой, и сплошные глухие стены с крошечными окнами. Впечатление было гнетущее. Леферия точно вернулась в тюрьму. Да, здесь имелась мягкая мебель, удобные с виду кресла, столы, а пол был выстлан чем-то плотным и теплым, так что можно было ходить босиком, но ей все равно не хватало воздуха. Если в Таондаре живут в таких домах, то неудивительно, что обитатели становятся нервными до крайности и впадают в панику при виде спирали.

Впечатление сгладил кухонный стол. Огромный, полукруглой формы, он занимал почти всю кухню. Рядом теснились жесткие, какие-то несуразные стулья. Все припасы хранились во встроенном шкафу, таком, как в прихожей. Только в разных его отделениях, кажется, были разные условия: где-то сухо, где-то еще и холодно. Леферия оценила удобство: не нужно лазать в погреб за любой ерундой. Для приготовления пищи служили какие-то плоские лишенные огня поверхности, но их она решила изучить попозже. Жесткий стул оказался неожиданно удобным. Вставать с него не хотелось. Ноги ныли после беготни и долгого перехода по лесу.

Беспутник быстро изжарил рыбу, вынув уже разделанные куски из «холодного» отделения шкафа. Присыпал ее какой-то пряностью, баночки с которыми теснились на краю стола. Леферия с интересом дернула носом. Ага, значит, зачатками алхимии здесь владеют! Искусство приготовления блюд — тоже алхимия, просто не все об этом знают…

— Ты, как я понимаю, знаком с хадратскими послами? — внезапно спросил Фелд.

Беспутник обернулся:

— Да. Но языку меня учили не они. А почему ты спрашиваешь?

Его как будто застал врасплох этот простой вопрос.

— С ними были адвокаты? Кто-то взывал при тебе к Эфирным Судиям?

— Ах, это, — Беспутник чуть расслабился. — Нет.

— То есть до сих пор никто не знал, что их присутствие действует на вас как триггер?

— О вашем мире, — зло ответил Беспутник, — мало что знают. Он постоянно преподносит сюрпризы. У нас нет Эфирных Судий, и мы восприняли истории о них как сказку. У нас нет магии, и россказням о ней мы тоже не поверили. Но потом оказалось, что все это существует, хотя у нас никто не понимает, как именно. Мы научились это использовать, и…

— У вас нет Эфирных Судий — или вам кажется, что их нет? — перебил Фелд.

Беспутник замолчал, озадаченно глядя на него.

— Ты думаешь, они прячутся? И зачем?

— Не прячутся, просто… — Фелд пошевелил пальцами. — Вы ведь не чувствуете ничего, кроме страха. Такое может быть, когда Судии уже отказались от человека. В его жизни не остается ни радости, ни вознаграждений, в ней вообще ничего не происходит. Как правило, это преступники, совершившие что-то чудовищное… или не сумевшие найти адвоката. Ничего не напоминает?

— По-твоему, ваши Судии отказались от целого мира? Нашего? — окрысился Беспутник. — Ну, знаешь… Очень смело. Да и катились бы они в задницу в таком случае! Тоже мне божества, аврат авасс! Кстати, их божественность тоже под большим вопросом, наша религия учит, что являться людям могут только бесы!..

— Да пожалуйста, вас никто не заставляет им поклоняться, — усмехнулся Фелд. — Но если ваш мир когда-то действительно был отвергнут… и теперь кто-то или что-то притянуло его к нашему… Ты хоть примерно представляешь, что это значит? И чем может кончиться?

— Отвергнутый мир, который тянет из нашего магию, — добавила Леферия. — Могу только представить, какая кара за это грозит.

— Да ну? Но нас никто не карает. Может, у Судий другие планы, а?

Все замолчали. Планы… Какие угодно планы! Даже адвокаты не брались предсказывать действия Судий. Конечно, многие строили гипотезы о том, кто такие Судии, кто еще может обитать в эфире, есть ли у них далеко идущие цели и какие… Но это оставалось лишь гаданием на морских камешках. Был эфир — духовное поле человечества, содержащее все знания мира; были Судии, единственно известные разумные сверхсущества, живущие лишь в эфире; были кары, награды, оправдания и адвокаты. И более ничего.

— Все это не наше дело, — бросила наконец Леферия. — Для нас главное — отравить заводы и всех, кто тянет нашу магию. Только после этого я смогу позволить себе роскошь интересоваться остальным.

— Но если Судии позволяют нам тянуть вашу магию, значит, им это нужно, — прищурился Беспутник. — И что будет, если вмешаться в их замыслы?

— Что ты хочешь этим сказать — что поддерживаешь Сигетнара?!

— О нет. Ни в коем случае. Я вызвался быть вашим проводником и доведу дело до конца. Просто предлагаю подумать, во что это выльется…

Он принялся ссыпать готовые кусочки в тарелку.

Местная рыба мало отличалась от хадратской. Можно не бояться отравления. Да и мясо подстреленных птиц, и бутерброды, которыми потчевал гостей Беспутник в хижине на дне оврага, тоже не причинили вреда. Одним поводом для беспокойства меньше… От усталости, сытной пищи и горячего напитка, похожего на разведенный и несладкий звидт, Леферию потянуло в сон. Фелд тоже подозрительно помалкивал.

— Здесь достаточно комнат, — сказал Беспутник. — Когда проснетесь, меня, скорее всего, не будет. Вернусь к обеду. Обживайтесь пока. Не выходите на улицу ни в коем случае.

— А, облава, — Леферия встрепенулась. — Они точно нас здесь не найдут? Нет?

— Не найдут, если будете правильно себя вести, — буркнул Беспутник. — Увидите. Я оставлю на двери и окнах антитриггеры и закрою вас снаружи. Не покидайте квартиру, что бы вам ни померещилось.

— Проклятье, — вырвалось у Леферии. — И надолго это?

— Кого угодно поймали бы сразу. Но только не мотхов. Да, надолго. Свари какое-нибудь зелье храбрости, если сможешь.

И Беспутник зашагал в комнаты. Донесся шорох и стук раздвигаемых кроватей. Кровати здесь тоже были какие-то несуразные, без водных матрацев — твердые громоздкие лежаки. И комнатушки тесные, что твоя тюремная камера…

Но даже такое ложе было удобнее, чем импровизированная постель из листьев. Леферия не могла этого не признать. И, кое-как раздевшись и забравшись под одеяло, она тут же уснула.