Gradus ad  (гет)

Эту неделю Ньют мог бы назвать самой длинной за всю свою жизнь. Как казалось самому молодому человеку, она длилась ничуть не меньше месяца, сопровождаемая постоянным женским вниманием, девичьим смехом и заигрываниями. Дамблдор объяснял это тем, что Скамандер здесь подобно свежему глотку воздуха разрядил своим присутствием старый и привычный коллектив. По заверениям директора, столь пристальное внимание должно прекратиться через пару дней, но этого всё не случалось. Казалось, наоборот: количество девушек, которые засматривались на шатена, только росло.

В вечер пятницы, незадолго до ужина, когда студенты еще не успели как следует расслабиться после занятий и не особо спешили в Большой зал, Ньют несмело постучал в дверь кабинета директора.

— Прошу, входите, — раздался спокойный и уверенный голос Дамблдора, и Скамандер незамедлительно вошел внутрь.

— Я не помешал? — виновато спросил магозоолог.

— Ни в коем случае, Ньют, — не глядя, ответил седовласый мужчина, в противовес собственным словам читая письмо. — Подожди только пару минут.

Молодой человек кивнул, неловко переступив с ноги на ногу. Дамблдор, краем глаза заметив движение, легко взмахнул рукой, из-за чего одно из кресел тут же подскочило к гостю.

— Присаживайся, — не отрываясь от чтения, произнес хозяин кабинета.

Поблагодарив за кресло, Ньют удобно разместился на мягкой мебели и с любопытством осмотрелся. Прежде, в свои студенческие годы, Скамандер лишь однажды был в кабинете ещё прошлого директора, но тогда его исключали из школы. Когда же он во второй раз оказался в этом помещении немногим более недели назад, то рассмотреть убранство кабинета ему не позволил шок. Сейчас же, находясь уже в куда более спокойном состоянии, магозоолог мог в полной мере рассмотреть открывшуюся перед ним картину.

Кабинет главы школы таинственным образом совмещал в себе великолепность и простоту, нагромождение всевозможных предметов, большую часть из которых Ньют никогда не видел, и аккуратный минимализм интерьера. Стены были плотно увешаны портретами предыдущих директоров, которые не то спали, не то делали вид, что спят, уронив голову на грудь.

— Я внимательно тебя слушаю, Ньют, — наконец, отложив письмо в сторону, проговорил Дамблдор.

— Директор, это касательно моей ситуации… — Скамандер с хрупкой надеждой в глазах посмотрел на руководителя Хогвартса.

— Хм-м… — протянул в ответ Дамблдор и серьезно взглянул из-под очков на своего бывшего ученика. — Я пока еще не нашел решение проблемы, но, поверь мне, делаю для этого все возможное. Пару дней назад я отправил сов с письмами моим старым знакомым волшебникам, конечно, не называя имен и обрисовав ситуацию, как теоретическую. Думаю, за много лет нашего знакомства они уже не удивляются подобным вопросам с моей стороны. Буквально за десять минут до твоего прихода, я получил первый ответ.

— И что? — не выдержал магозоолог долгого вступления.

— Терпение, мой мальчик, — пожурил директор молодого человека, от чего последний вспомнил свои ощущения в студенческие годы. — Подобный твоему случай моим приятелем прежде никогда лично не наблюдался, однако до него доходили слухи о чем-то схожем. Мне пообещали раздобыть больше сведений, которые я в последующем и сообщу тебе.

Ньют искренне пытался скрыть разочарование, но получалось плохо. Он и не рассчитывал на мгновенное возвращение домой, но близился конец второй недели его пребывания в этом мире, в этом времени, а никто, и сам Скамандер в первую очередь, не понимал, что произошло. Это пугало и одновременно удручало.

— Я действительно хочу тебе помочь, Ньют. Поэтому просто подожди, — мягко, с успокаивающими нотками в голосе, произнес Дамблдор. — А пока оставайся в Хогвартсе, обучай студентов и постарайся не впадать в отчаяние.

Молодой человек не глядя на Альбуса, кивнул и уже поднялся, чтобы уходить, но директор одним только взглядом, который, казалось, можно прочувствовать затылком, остановил шатена.

— У меня к тебе просьба, Ньют, — доставая из кармана мантии коробочку с засахаренными лимонными дольками, начал Дамблдор. — Мадам Трюк получила утром сообщение от своей племянницы и будет вынуждена отсутствовать в школе в эти выходные. Поэтому не мог бы ты заменить ее сегодня во время ночного дежурства?

— Если при этом мне не придется летать на метле, то с радостью, — улыбнулся Скамандер, чем вызвал ответную реакцию главы школы.

— В таком случае, после отбоя, в десять, вас будет ждать профессор МакГонагалл в учительской.

— Вас? — недоуменно уточнил магозоолог.

— Да, именно вас, — кивнул директор и принялся разъединять слипшиеся лимонные дольки, больше ничего не объяснив.

Восприняв это как окончание разговора, Ньют попрощался с Дамблдором и отправился на ужин, пытаясь понять, с кем он должен будет дежурить. С мистером Филчем? Этот старик, который только и мечтал наказать студентов, абсолютно не нравился Скамандеру, а уж его причитания о том, как хорошо было бы вернуть старые способы наказания и вовсе приводили молодого человека в панику. К тому же, Филч на добровольной основе всегда патрулировал школу в надежде поймать нарушителей, поэтому было бы странно, если бы и его приглашали на предварительную беседу к МакГонагалл.

Впрочем, долго над этим вопросом Ньюту думать не пришлось. Сразу после ужина, возвратившись в свою комнату, которая в этот раз осталась нетронутой, Скамандер отправился в чемодан коротать время. Находясь рядом с животными, которые понимали магозоолога и принимали его таким, какой он есть, молодой человек чувствовал себя уютно и спокойно. Он был в своей родной стихии. Единственным минусом пребывания в привычной среде было то, что шатен терял чувство времени. Поэтому и в этот раз он едва не опоздал к началу патрулирования.

Пока Ньют спешил к назначенному месту встречи, в это же время старосты Гриффиндора и Когтеврана негромко о чем-то разговаривали, изредка пытаясь подключить к своей беседе Гермиону, но она с вежливой улыбкой быстро отвечала на их вопросы и продолжала читать.

— Гермиона, ну брось, ты и без того постоянно за книгой, — проворчал Рон, откидывая назад свои рыжие волосы, которые то и дело норовили попасть в глаза. Но подстригаться парень упрямо не желал.

— Я сегодня дежурю всю ночь, поэтому хочу как-нибудь отдохнуть, — пожала плечами Грейнджер.

— Даже у нас в Когтевране не проводят столько времени за учебниками, — покосившись на увесистый том в руках шатенки, произнесла Падма. — И почему ты в таком случае в Гриффиндоре? Без обид, ребята.

— Шляпа думала над тем, чтобы отправить меня к вам, но в итоге… — Гермиона неопределенно качнула головой, так и не отрываясь от книги. — К тому же, это просто литература для общего развития и удовольствия.

Рон многозначительно посмотрел на когтевранку, которая в ответ хихикнула, отводя взгляд от Грейнджер. Шатенка с подозрением посмотрела на коллег-старост, но не заметив ничего странного и подозрительного, вернулась к изучению старого фолианта.

— Простите за задержку, — незаметно переводя дыхание, проговорил Ньют, поравнявшись со студентами. До официального начала дежурства было чуть более десяти минут, но, так как ученики уже были на месте, магозоолог считал, что непозволительно сильно опоздал.

— Добрый вечер, профессор! — мгновенно отреагировала Гермиона, закрывая, наконец, книгу.

— Здрасте, — неловко пробормотал Рон, после того как Падма кивнула в знак приветствия.

— И вам добрый вечер, — ответил Скамандер. — Почему не входите?

— Профессор МакГонагалл еще не пришла, а без ее разрешения мы не можем войти внутрь, — произнес Уизли.

— Точнее, только с разрешения преподавателя студент может войти в учительскую, — машинально поправила друга Гермиона.

Ньют кивнул, услышав такое объяснение, и повернул ручку двери, которая с тихим скрипом тут же отворилась. Вошедшие за Скамандером ученики быстро разместились в кабинете. Патил и Уизли продолжили разговаривать, обсуждая что-то понятное только этому времени. Глядя на безмятежную болтовню учеников, которые обговаривали Турнир Трех Волшебников, неизвестных Ньюту Виктора Крама и Флер некогда Делакур, этим летом ставшей еще одной Уизли, магозоолог ощущал особую отчужденность от всего происходящего.

— Лично меня тогда впечатлили драконы! — восторженно воскликнула Падма, но Рон только отмахнулся.

— Мой брат Чарли занимается изучением драконов, поэтому я не был ими особенно удивлен. Правда, когда та ненормальная Венгерская Хвосторога сорвалась с цепи, было действительно страшно, — признался рыжий староста.

Впервые за все время Ньют почувствовал себя более-менее уютно. О драконах он знал не понаслышке, а агрессивность Хвостороги даже испытал на себе, о чем теперь свидетельствовал ожог на левом плече, к которому Ньют невольно потянулся, но быстро одернул себя, что не могло не укрыться от зоркого взгляда Гермионы. Однако, волшебные животные всегда были, есть и будут, а с ними шатен был знаком лично, в отличие от реалий нынешнего времени. Именно поэтому, когда старосты заговорили о том, что Скамандер действительно знал, неисчезающее чувство неловкости, наконец, покинуло его.

Патил, казалось, была искренне заинтересована в том, чтобы узнать о летающих ящерах как можно больше, совершенно позабыв о том, что подобную информацию могла бы узнать в любой момент на занятиях. Она внимательно слушала Рона, изредка задавая ему вопросы о разновидностях этих опасных зверей, их особенностях и привычках. Уизли же спокойно и методично обо всем рассказывал, не забыв даже упомянуть, как именно выглядят яйца того или иного дракона. Ньют сделал себе мысленную пометку: в будущем, если он, конечно, еще не вернется домой, задать семикурсникам эссе по этой теме. Пусть выберут одного дракона и напишут о нем все, что знают.

Как только часы пробили десять, в учительскую вошла МакГонагалл. Она внимательно посмотрела на присутствующих и сухо поздоровалась.

— Особой надобности в собрании перед дежурством не было, но директор Дамблдор настоял на нем, да и вам, старосты, не мешало бы напомнить общие правила патрулирования. Мистер Уизли и мисс Патил дежурят до полуночи, в то время как мисс Грейнджер и профессор Скамандер — всю ночь. Старосты факультетов, в случае серьезного нарушения правил школы, вы обращаетесь либо к профессору Скамандеру, либо ко мне. При небольшой провинности — к мисс Грейнджер. И еще раз напоминаю, что вы, как старосты факультетов, не можете снимать баллы с представителей других факультетов, это позволено только старостам школы. Вам ясно? Свободны!

Молодой профессор проследил за уходящими студентами и перевел взгляд на МакГонагалл, второй раз за день каким-то седьмым чувством ощущая, что она хочет с ним поговорить. Ньют оказался прав — заместитель директора, негромко прокашлявшись, обратилась к магозоологу.

— Профессор, если у Вас возникнут какие-нибудь проблемы во время патрулирования, обращайтесь ко мне. Можете как отправить Патронус, так и спросить о чем-то лично. Я понимаю, что сейчас с моей стороны это звучит довольно высокомерно, словно я отчитываю Вас или заранее уверена в каких-либо неприятностях, с которыми вы не справитесь, однако, это не так.

— Все в полном порядке, профессор, — понимающе улыбнулся Скамандер. — Это нормально. В конце концов, я здесь совсем новичок.

— В таком случае, удачного дежурства, — с довольным видом кивнула МакГонагалл, полностью удовлетворенная ответом волшебника.

Шатен вышел из учительской ненамного позже своих учеников. Гермиона добросовестно исполняла роль старосты школы — раздавала советы касательно того, где лучше патрулировать, на что обращать внимание, а также где и в какое время чаще всего появляются нарушители. Рон с Падмой кивали, внимательно слушая девушку, правда, без особого энтузиазма.

— Можем идти, — улыбнулся Ньют, чем тут же привел в ступор Патил, которая с легким восхищением посмотрела на мага, но тут же постаралась прийти в себя.

Уизли, заметив заминку коллеги, быстро оценил обстановку, поблагодарил преподавателя и потащил когтевранку куда-то в сторону северной части замка. Грейнджер на улыбку профессора отреагировала в точности наоборот. Она заметно расслабилась, мягко улыбнулась сама и двинулась в противоположную друзьям сторону.

И, по какой-то непонятной ему самому причине, Ньют направился следом за ней.

Южное крыло замка всегда казалось чуть более уютным, чем любая другая часть школы. Коридоры, увешанные картинами в мягких тонах с дружелюбными персонажами, дарили ощущение тепла, покоя и умиротворенности. Успокаивающая атмосфера действовала на всех практически одинаково, заглушая негативные эмоции и вызывая ассоциации с гармонией и тишиной.

И именно по этой причине, как прекрасно знала Гермиона, но о чем пока что даже не догадывался Ньют, в этой самой части замка, почему-то всегда на четвертом этаже, постоянно что-то происходило. Неподалеку от этого места расположилась кладовка Филча, куда часто забредали близнецы Уизли во время своей учебы, и на часть проделок которых Гермиона закрывала глаза. Но только иногда, потому что в тайне, боясь признаться даже самой себе, всегда восхищалась их талантами в создании просто невероятных вещей. Впрочем, не всегда полезных. Возвращались они, разумеется, именно этим коридором четвертого уровня, из-за чего Грейнджер их и ловила.

Именно здесь постоянно попадались в нишах статуй парочки, которые надеялись на романтическую прогулку по ночному замку.

И именно здесь, в большей половине случаев, случались драки между студентами. Воевали все, кому было не лень. Парни, не поделившие девчонку, девушки, которые засмотрелись на одного и того же юношу, просто ребята, которые не смогли разрешить спор мирным путем. Ну и, конечно, гриффиндорцы и слизеринцы. Те, кто просто не могли спокойно жить, зная, что в этом же замке находятся их заклятые противники.

Неспешно продвигаясь в сторону злосчастного этажа, Гермиона отстраненно думала о том, что молодой профессор свалился на всех, словно снег на голову. Как и многих студентов, ее очень заинтересовал тот факт, что нового преподавателя звали Ньютон Скамандер. Вот только, если большинство сразу же об этом забыли, сосредоточив все свое внимание на самом молодом человеке, Грейнджер не смогла так легко избавиться от этой мысли. И на следующий же день покопалась в библиотеке, надеясь проверить подлинность слов Дамблдора относительно имени магозоолога.

Как и предполагала Гермиона, за последние тринадцать лет, а волшебнику вряд ли могло быть больше тридцати, в школе не было ни одного человека с идентичным именем. Были три Ньютона, два Скамандера, брат и сестра, но в сочетании — ни одного. Она сперва допускала мысль, что он прежде не учился в Хогвартсе, но сама же ее и опровергла. В первый учебный день, когда Гермиона помогла профессору, он так уверенно держался и спокойно ориентировался в здании, за исключением того, что банально запутался из-за лестниц, что становилось понятно — когда-то шатен обучался магии именно здесь.

Дамблдор намного лучше Гермионы знал всех студентов, а значит, и нового преподавателя. Вряд ли б волшебник смог каким-нибудь колдовством обмануть директора или же элементарно убедить в том, что его зовут именно так, как он представился. В конце концов, глава школы видел всех насквозь. А значит, это была сугубо личная инициатива директора назвать этого мага именно Ньютом Скамандером. И только этот факт заставил Гермиону бросить поиски правды касательно настоящей личности магозоолога и полностью довериться решению Дамблдора. Хотя любопытство все же иногда брало верх над успокоившимся разумом.

Гриффиндорка незаметно покосилась на преподавателя, надеясь получше рассмотреть его. Раньше она отказывалась принимать этот факт, но в итоге была вынуждена признать — Скамандер был милым и очаровательно-неповторимым. С густыми, немного вьющимися волосами, веснушчатым лицом, постоянно смущенным и легкой, почти незаметной хромотой. Ньют казался полным загадок, которые скрывались под, казалось бы, простой, но обаятельной и славной внешностью.

Вот только глядя на то, как все женское население Хогвартса сходит с ума из-за нового молодого профессора, Гермиона испытывала легкое и ненавязчивое раздражение. Это было так похоже на ситуацию с Виктором, что становилось смешно. Они опять ничего не знали о человеке, но едва ли не единогласно утверждали, что покорены им. Грейнджер считала, что это, по меньшей мере, глупо.

Профессор Скамандер был… другим. Гермиона не до конца понимала, в чем именно это проявляется, но почувствовала это практически с самого начала их знакомства. Он казался таким далеким от всего происходящего, потерянным и в то же время поразительно собранным, что девушка невольно начала им восхищаться. Без фанатизма, коим сейчас страдали дамы всех факультетов, а скорее в той же степени, в какой Гермиону всегда впечатлял Гарри. Решительность, спрятанная под неуверенностью, но с удивительной примесью внутренней силы, которая может свернуть горы. И это было невероятно.

И в то же время, когда Гермиона рассматривала Ньюта и пыталась понять его, магозоолог сам украдкой поглядывал на ученицу. Он только сейчас заметил, что одета она была все в ту же школьную форму, подогнанную по фигуре, с сияющим значком старосты на груди. Волосы были собраны в толстую косу, небрежно перекинутую через плечо, из которой выбились особо непослушные пряди. В правой руке она уверенно сжимала свою палочку, а в левой небольшую женскую сумочку. Фолианта же нигде не было.

Почему-то сейчас, при тусклом свете свечей, староста школы была особенно привлекательной. Отчаянно отгоняя от себя непрошенные и непозволительные мысли, Скамандер едва не упустил момент, когда Грейнджер резко остановилась и принялась сосредоточенно вслушиваться в абсолютную тишину. Где-то неподалеку раздался грохот, и шатенка со всех ног бросилась к источнику шума. За ней, немного прихрамывая из-за старой травмы, помчался Ньют, на ходу доставая палочку и теперь думая только о том, что профессор МакГонагалл сглазила его дежурство, когда желала легкого патрулирования.