Elapidae (гет)

Утро не задалось, впрочем, как и предыдущий день. Альбус снова и снова прокручивал в голове слова Лили. Да, их отношения в последнее время не ладились, но она раньше никогда такого не говорила, да он и не думал, что сестра всерьез ненавидит его. Может, она сказала это сгоряча, не подумав, но что, если это действительно так? Что, если родная сестра и правда его ненавидит? Неужели они докатились до такого? А главное, как?

Голова раскалывалась. После того, как Альбус вернулся из больницы святого Мунго, они с Малфоем опустошили их запас огневиски. Поттер был рад, что на протяжении его жизни Скорпиус всегда был рядом с ним, поддерживал, как мог, и оберегал от многих глупостей. Жаль, что его не было рядом в тот день, чтобы остановить Альбуса и уберечь от ссоры с сестрой и братом. Но слизеринец знал, что время нельзя отмотать назад и нельзя вернуть любовь Лили.

Альбус попытался встать с кровати, но голова болела так сильно, что это получилось не с первого раза. Когда он, преодолев головную боль и слабость, все же встал, то увидел на соседней кровати безмятежно спящего Малфоя, который был в школьной форме. Но осмотрев себя, Альбус понял, что спал так же, поэтому не удивился внешнему виду друга. Еле-еле растолкав Скорпиуса, Альбус достал из чемодана отрезвляющее зелье и сделал пару глотков. Головная боль начала утихать, а сил прибавилось. Альбус протянул пузырек с зельем другу, который со стоном приподнялся на кровати.

Наконец, они выползли из спальни мальчиков и отправились на завтрак. На входе в Большой Зал они столкнулись с симпатичной брюнеткой, которая, не говоря ни слова, повисла на Малфое, а потом поцеловала его. Малфой замер, но потом все же ответил на поцелуй. Наконец, когда девушка разорвала его, Малфой, пальцами вытерев помаду на своих губах, сказал:

— Привет, — на секунду замявшись, он полувопросительным тоном произнес: — Ребекка?

Видимо, с именем он не угадал, потому что брюнетка, несильно толкнув его в грудь и ничего не ответив, пошла мимо них из Большого зала.

— Черт, — только и сказал Скорпиус, пока Альбус содрогался от беззвучного смеха. Не удержавшись, он и сам засмеялся.

Во время завтрака Поттер не спускал глаз со стола Гриффиндора, а точнее, с Лили, которая упорно смотрела в тарелку все это время.

Лили задумчиво жевала овсяную кашу, глядя в тарелку. Сидящая рядом Никки пыталась разговорить ее, но безрезультатно. Поттер подняла голову лишь дважды: когда потянулась за пудингом и когда у Альбуса и Малфоя произошла стычка с какой-то девушкой. Видимо, ее забыли предупредить, что она лишь развлечение на одну ночь. Лили мрачно усмехнулась, наблюдая, как Малфой изменился в лице, когда девчонка его поцеловала. Наверно, даже имени ее не помнит.

Мысли об Альбусе не давали ей покоя все утро, а теперь и он сам своей физиономией. Она не могла сказать точно, ненавидит ли его в действительности, но перед глазами все еще стояли бледное обескровленное лицо Джима и бесстрастные зеленые глаза. Он плевать хотел на вину и совесть, да и на собственного брата тоже.

Видимо, мысли Лили отразились у нее на лице, потому что Никки в очередной раз спросила, что случилось. Лили бросила: «Все нормально», — и снова молча принялась за еду.

* * *

Очередной глоток янтарной жидкости обжег горло. Лили закашлялась и подумала о том, что зря пьет огневиски в одиночестве. Но она знала, что на многое готова ради выполнения собственного плана. Как бы это ни было банально, она дожидалась Малфоя в Выручай-комнате в обнимку с «Огденом». Она прекрасно знала Малфоя, но все же женские слезы есть женские слезы. Он не сможет не повестись.

Поттер точно все рассчитала. Малфой должен был прийти в девять вечера делать уроки, и ровно в девять она услышала, как дверь открылась. Шмыгнув носом, Лили прикусила губу, отчего на глазах сразу же выступили слезы. Плакать дальше лишь было делом техники. Малфой медленно вошел в Выручай-комнату, еще не понимая, на кого наткнулся. Лили делала вид, будто не замечает его.

Встав на приличном расстоянии напротив гриффиндорки, Малфой наклонил голову к плечу, разглядывая Поттер. Он никак не выказал своего удивления.

— Поттер? Ты ревешь, что ли? — спросил он как бы между прочим, скорее из любопытства, чем из сочувствия.

— Не видно, что ли? Уйди отсюда, Малфой, — сказала Лили, не поднимая на него взгляда.

— Обойдешься, это не твоя комната.

Засунув руки в карманы, Скорпиус подошел к Лили и сел рядом с ней на пол. Заметив бутылку огневиски, он удивленно поднял бровь.

— Поттер-Поттер, пить в одиночестве — плохая привычка, — сказал он и, взяв бутылку, сделал большой глоток виски.

— Пошел вон, — прорычала гриффиндорка, отбирая бутылку у Малфоя.

Тот, естественно, не сдвинулся с места. Тогда Лили собралась уходить сама и приподнялась с пола. Она все рассчитала верно: Малфой преградил путь ей рукой, и Поттер опустилась обратно. Когда она это сделала, Малфой рывком выхватил «Огден» у нее из руки. Девушка недовольно фыркнула и отодвинулась подальше от слизеринца.

Скорпиус никогда не понимал, как справляться с женскими слезами, они просто вводили его в ступор. Вот и сейчас он молчал и не знал, чем можно успокоить Поттер. А ведь правда, о чем с ней говорить? Спросить, из-за чего она плачет? Идиоту ясно из-за чего. Точнее, из-за кого. Да и слушать о том, какая ее братец сволочь, Малфою не хотелось. Он вообще был удивлен, увидев Поттер плачущей. Она выглядела сильнее, хоть на нее многое навалилось.

Скорпиус глянул на часы. Было уже почти десять. Поттер вроде более или менее успокоилась и сейчас только иногда шмыгала носом.

— Ну, долго ты еще будешь здесь сидеть? — с деланным раздражением спросила гриффиндорка. На самом деле, она была довольна тем, что ей удалось заполучить общество и молчаливую поддержку Малфоя.

— Нет, потому что уже время отбоя, и я сейчас доведу тебя до башни Гриффиндора и сам пойду спать, — ответил он.

Скорпиус и сам не знал, зачем ему было нужно здесь сидеть, а потом еще возиться с Поттер. Но такое состояние сестры лучшего друга не давало ему покоя, не давало встать и уйти.

Лили, хмыкнув, сказала:

— Как благородно.

— И не говори, — произнеся это, слизеринец поднялся и протянул руку девушке. Лили приняла руку Малфоя и, немного шатаясь, поднялась.

Он за руку потащил ее к выходу из Выручай-комнаты. Лили сделала вид, будто не заметила этого. До башни Гриффиндора они шли в полном молчании. Лили лишь извинилась, когда, споткнувшись о ступеньку, налетела на Скорпиуса. Он ее поддержал, ничего не ответив. Они даже не попрощались перед тем, как Лили скрылась за портретом Полной Дамы.

* * *

Голова была тяжелой, словно свинец. Лили открыла глаза, но тут же пожалела об этом. Дневной свет ослепил ее, заставляя голову болеть еще сильнее.

Пульсирующая головная боль сотрясала голову Поттер, и девушка не могла собраться с силами, чтобы встать с постели.

Вдруг ее голова и уши взорвались от ужасного звука хлопнувшей двери.

— Черт, — простонала Лили.

Кого там принесло? Неужели нельзя потише?

— Лилс, я принесла тебе воды. — Голос Никки обжигал каленым железом.

Гриффиндорка открыла глаза. Никки помогла ей приподняться и выпить воды, которая разлилась по пустому желудку Лили живительной прохладой.

Девушка все же нашла в себе силы отправиться на завтрак и на занятия. Направляясь к кабинету ЗОТИ, Лили столкнулась с кем-то. Учебники выпали из рук, ослабевших от взорвавшего голову приступа боли. Открыв глаза, гриффиндорка увидела Малфоя, собирающего ее книги с пола. Она опустилась рядом с ним, пытаясь забрать учебники.

— Как ты? — деловым тоном спросил слизеринец.

— Паршиво.

— В следующий раз смотри, куда идешь, — недовольно сказал Скорпиус, вставая и протягивая Лили книги.

Лили, ничего не ответив, забрала у парня учебники и пошла дальше. Чем меньше внимания она будет ему уделять, тем быстрее заинтересует.

* * *

Октябрь постепенно вступал в свои владения. Тяжелые серые тучи нависали над Шотландией. Дождь моросил, не переставая, осень была унылой и неприветливой.

В этот день с утра шел дождь, и, казалось, ничто не могло улучшить настроения Лили в этот день. Почти ничто. Но она почувствовала себя счастливой, когда ее вызвали в кабинет директора, и отец сказал всего два слова:

— Он очнулся!

Безмятежная улыбка папы и замечательная новость сделали жизнь Лили в этот день гораздо лучше. Гриффиндорка была недовольна лишь присутствием Альбуса, но, чтобы не портить день родителям, не сказала ничего. Они сразу же все вместе отправились в Мунго.

— Лили, не души Джима, — сказала мама, когда девушка крепко обняла брата. Джеймс все еще был бледен и худ, но выглядел лучше. Хотя вымученная усталая улыбка не скрывала того, что он пережил. Наконец и Альбус зашел в палату. Улыбка Джима на мгновение погасла, но потом он, справившись с собой, пожал руку брату.

— Ладно, ребята, вы еще можете побыть здесь, а нам пора, — сказал отец на прощание. После того, как родители ушли, напряжение в палате стало осязаемым. Улыбки погасли, воцарилось неловкое молчание.

Лили сидела на кровати Джеймса, Альбус смотрел в окно. Дождь барабанил по стеклу, и это был единственный звук, раздававшийся в палате.

— Ну и погодка, — протянул Альбус.

Лили возмущенно прищурилась.

— О погоде поговорить хочешь? — спросила она. Видимо, ее терпение кончилось первым.

— Да, — отрывисто сказал Альбус.

Джим, заметив, что сестра готова взорваться, как можно безмятежнее спросил:

— Что нового?

Но это не помогло, а лишь разозлило девушку еще больше.

— Да как вы можете?! — воскликнула она. — Сколько можно делать вид, что ничего не произошло? Как будто это не он виноват в том, что ты полтора месяца был в коме! — Лили вскочила и показала пальцем на Альбуса, но тот даже не повернулся на ее слова.

— Лили, — они с Джимом сказали это одновременно. Джеймс немного возмущенно, а Ал устало и тихо.

Настроение гриффиндорки было испоганено. Они просто делали вид, что ничего не произошло. Ага, может, им еще всем вместе выбраться куда-нибудь, семьей, так сказать? Альбус наконец отвернулся от окна и посмотрел на брата с сестрой. Сердце Лили упало, потому что она не увидела в его глазах ни раскаяния, ни сожаления. Ничего. Просто холод и отстраненность. Этого она не вытерпела:

— Да пошли вы оба! — воскликнув это, она торопливо вышла из палаты, не оглядываясь на замерших братьев.