Тишина во время грозы (гет)

Сержант Грейнджер

Говорят, Лондон посещают двадцать миллионов туристов в год. Значительная часть их прибывает по Евротоннелю на вокзал Ватерлоо. От него рукой подать до Лондонского Ока. На Ватерлоо Грейнджер аппарировала со спокойной совестью: в этакой толчее появление и исчезновение человека никто не заметит. А места без камер она знала назубок. Капитан Лопес лично провёл её специальным маршрутом «для своих». По маршруту Гермиона и шла к месту встречи. Добравшись до мексиканской забегаловки между вокзалом и Оком, она вцепилась зубами в буррито. Гермиона с благодарностью подняла взор ввысь и мысленно возблагодарила небеса за этот кусок пищи земной.

— Эрминия, ты ли это в религиозном экстазе? — Лопес добродушно улыбался. — Я готов, обрати меня в свою веру!

— Святая фасолина, ниспошли благословение на преклоненную главу человека сего, — пафосно проговорила Грейнджер, заказывая второй буррито.

Посмеиваясь, сержант Аврората и капитан контрразведки присели за отдалённый столик. Гермиона невербально кинула: «Оглохни», Лопес включил маггловскую «глушилку» от подслушивания.

— Майло, по «перлмутеру». Я помню твою просьбу посодействовать и поискать следы у нас. Ты не ошибся, ниточка действительно вела к магам. Мы накрыли лабораторию, в которой нашли следы неизвестного вещества и характерные зип-пакеты. Твои ориентировки были очень вовремя, если бы не они, мы бы упустили след. Но самого наркотика пока не нашли. Мне нужна твоя помощь.

— Всё, что могу, кара миа. Для тебя — всё, что могу. Ну и наказать этих ублюдков очень хочется. На этой неделе в Темзе всплыло ещё четыре трупа.

— И у всех выраженный перелив радужки?

— Да, как и в те разы, радужка похожа на перламутр, блестит и почти полностью теряет цвет. Поэтому мы и обратились к вам, наши наркотики такого эффекта никогда ранее не давали, — Лопес потёр лицо двумя руками, и Грейнджер поняла, как сильно он обеспокоен: за привычной маской балагура проглянул уставший опер.

— Майло, мне нужна формула вещества. В лаборатории мы нашли компоненты для производства безобидного косметического зелья-основы. Но предъявить зельевару нам нечего, наркотика нет. Только пустая упаковка и следы чего-то внутри неё. Мои парни работают над определением следов.

— У меня нет формулы, Эрминия.

— Бля! Ты же полгода расследуешь это дело?! — Гермиона шокировано посмотрела на Лопеса.

— Ни разу, ни разу мы не смогли найти эту грёбаную хрень! — Лопес сорвался на рычание. — Каждый, сука, раз она как будто за секунду исчезает перед штурмом. Мы получаем инфу, окружаем всю зону, перекрываем даже, мать твою, водопровод! А нам остаётся только пустота и парочка радужных пакетиков. И главное, торчки ничего не говорят. Никто ничего не знает. Я и к вам-то обратился ровно потому, что такого быть не может!

— Оно и правда не может, Майло, — Гермиона погладила его по руке. Она понимала, как раздражает нелогичность происходящего опытного оперативника. Лопес пожал ей пальцы, поднял её ладонь и уткнулся в неё лицом.

Грейнджер ошеломлённо смотрела на свою руку. «Это что сейчас было? — в лёгкой панике думала она. — Он флиртует?» Лопес наконец открыл глаза, посмотрел на Гермиону и грустно ухмыльнулся.

— Ладно! — бодро воскликнул он. — Ты принесла мне хоть один пакетик? Я могу дать своим спецам в работу. Может, наскребём, наконец, на полноценную формулу.

— Две группы экспертов лучше, чем одна, — поддакнула Грейнджер и передала коллеге конверт с уликой. Лопес задержал прикосновение к её пальцам и вновь посмотрел ей в глаза. «Блядь! Да что со мной не так?» — панически взвыла она про себя и аппарировала в отдел.

— Стивенз! Что за бесконечная жратва на рабочем месте? — рявкнула Грейнджер, выведенная из себя брачными игрищами Лопеса. Её прямой характер не терпел хождений вокруг да около. К тому же опыт отношений с Роном-Не-Держу-Хрен-В-Штанах-Уизли научил ненавидеть долгие переглядки. Для себя она давно решила: если мужчина её захочет, он её возьмёт. А не будет хлопать глазами, пока она сама не догадается и не предложит себя. Упакованной в кружевное бельё и туфли на шпильке, как и положено так называемой «настоящей женщине». Нет уж, в «настоящую женщину» Гермиона наигралась с Роном, спасибо за опыт.

Бедняга Стивенз, пока начальство мрачнело над его головой, уже колотился в панической истерике

— С-с-с-сержант, разр-р-ешите д-д-доложить.

Грейнджер подняла бровь.

«Какая ирония, — вдруг подумала она, — дожила до двадцати восьми годков и наконец поняла самого мерзкого учителя Хогвартса. Бедный Снейп, а ведь идиоты типа Стивенза были вокруг него почти круглосуточно. Годами!»

— М-марк Дж-дженкинс, авр-рор, родился в 1961 году, умер в 1999 году. Погиб см-мертью х-храбрых, награждён посм-мертно орденом М-мерлина третьей степени. Участвовал в ш-штурме логова Пожирателей. Похор-ронен недалеко от Хогсмида. В-вот досье, т-там есть колдографии и подробности, с-сержант.

— Спасибо, Стивенз. — Гермиона порядком устала от сбивчивого доклада, но прерывать не решилась. У неё было ощущение, что он тогда задохнётся от ужаса. — Идите домой, стажёр. Вам надо отдохнуть.

— А вы, сержант? — Стивенз сам испугался своей неожиданной заботы и замер как суслик перед удавом. Гермиона вздохнула:

— А у меня, Стивенз, сквиб в камере недопрошенный сидит.

Допрос сквиба толком ничего не дал. Пол Смит боялся её и демонстрировал готовность к сотрудничеству. Но толку от этого было немного. Смит попал в лабораторию случайно. Год назад его арестовали за кражу в Хогсмиде и выпустили после уплаты штрафа. На этом месте сквиб «поплыл», было понятно, что этот кусок воспоминаний вырезали Обливиэйтом. Благодетель потребовал от Смита возместить расходы и отработать в лаборатории по производству косметики. Задача сквиба была простой: тщательно перемешивать косметическую базу с дополнительными ингредиентами. Работать с ними мог только он, потому что от магии зельевара итоговый вариант сворачивался. Тут он опять «поплыл». Работали они посменно: ночью зельевар, который любил спать до полудня, а утром Смит. Что происходило потом, сквиб не знал. Память его была в таких дырках, что Гермиона удивлялась, как он до сих пор не утратил личность.

Её собственный опыт с Обливиэйтом научил опасаться этого заклинания. Не так уж легко оно проходит для человеческого мозга. Грейнджер, по работе вынужденная быть в курсе достижений маггловской науки, подозревала, что Обливиэйт уничтожает нейронные связи кусками, а вот соединить края лакун умели далеко не все. Даже среди авроров, наиболее часто работающих с памятью, таких умельцев можно по пальцам перечесть. И были они нарасхват. «Зато коновалов, рубящих до отката к детскому лепету, — завались», — зло подумала Гермиона, в очередной раз вытирая слюни у лепечущего Смита. Он раскачивался и подвывал, было ясно, что дальнейший допрос не только невозможен, но и опасен для сквиба. Грейнджер вызвала колдомедика, подписала документы о госпитализации и распорядилась поднять документы по кражам в Хогсмиде за последний год. Кто-то же внёс деньги, должна была остаться хотя бы квитанция.

Ничего толком не добившись, Грейнджер отправилась домой, чтобы «переспать» с новой информацией по делу. Но выспаться не удалось.

Посреди ночи её разбудил патронус главы экспертной группы. Парням удалось расшифровать формулу неизвестного вещества из жемчужных пакетиков. Пришлось тащиться на работу.

— Основа вещества — обычная косметическая база. Её тоннами продают. Использовать можно при производстве почти всего, от крема до мыла. Обычно к ней продают готовые смеси для домашнего зельеварения. Добавь корешок и травку, почувствуй себя Мастером зелий, — уставший эксперт отдела втолковывал сонной Грейнджер детали своей работы.

— Зачем плохим парням варить такое распространённое зелье в лесу? Иди да покупай, — не поняла Гермиона.

— Потому что основа настолько популярна, что производить её выгодно только крупным магазинам. Сговор, сержант. Оптовики держат низкую цену. А там, где большие объёмы, там и большой контроль. Купить много базы просто не получится, всё документируется и отслеживается. Единственный их выход — кустарное производство.

— Стивенз, подайте запрос аналитикам, пусть проверят последний год по своим базам, были ли крупные покупки основы, — Грейнджер развернулась обратно к криминалисту. Эксперт потёр красные глаза и продолжил:

— Дополнительный компонент — маггловский наркотик группы фенэтиламинов. При взаимодействии с основой создаёт длительный галлюцинаторный эффект. Зависимость возникает с первого применения. Вещество не выводится естественным путём, а как бы «прячется» в организме. Зависимый принимает новую дозу, потом ещё и ещё. По мере накопления перлмутера в тканях человек умирает. В счастливом бреду и с жемчужной радужкой.

Гермионе пора было срочно навестить основного фигуранта дела.

Северус Снейп

Скрип двери был едва заметным, но его хватило. Разбуженный Снейп не шелохнулся и не изменил ритм дыхания, но прислушался к окружающей тишине. Кто-то вошёл в его палату, свет не включил, напротив, двигался осторожно и едва слышно, дышал тихо и медленно. Не будь у Снейпа опыта многолетнего шпионажа, и не услышал бы, и не заметил.

Мог ли это быть целитель? Вряд ли. Зачем ему входить в палату задержанного посреди ночи? Да ещё и тайком. Кстати, сколько времени? И что это за запах? Что? Яд крильмара?

Сильная рука зажала ему ноздри, и он понял, что от него ожидали — открыть рот, чтобы сделать глоток воздуха. Снейп не мог себе этого позволить — он успел учуять яд и сомкнуть челюсти со всей силой, какая у него была, — этот яд убивает за минуту после попадания на слизистую ротовой полости, не важно — проглотила жертва его или нет.

Он распахнул глаза и попытался оторвать руку нападающего, но потерпел поражение. Его сильно впечатали в кровать. Лёгкие были объяты огнём, тело отчаянно требовало новую порцию кислорода. У Снейпа оставалось лишь несколько мгновений, чтобы найти выход и спасти себя. В паникующем мозгу вспыхнуло воспоминание об оставленной целителем склянке с зельем от головной боли. Стараясь действовать незаметно, Снейп нащупал стекло и резким движением разбил флакон о край тумбочки. Нападавший дёрнулся от неожиданного шума. Снейп резко ткнул осколком склянки вперёд и вверх.

Хлопнула дверь, впуская приглушённый свет коридора. Северус только краем глаза отметил внушительный рост и широкие плечи нападавшего. Снейп закашлялся, судорожно глотая воздух, перед глазами вновь поплыли разноцветные круги. Успокоившись, он добрёл до двери и включил свет. На удивление крови почти не было — чуть-чуть у кровати и ещё немного у двери. Значит, ранил он нападавшего не так уж и сильно. Скорее напугал сопротивлением. Снейп тяжело опустился на кровать.

«И кто же, мать твою, это был?»

Доступ к его палате есть только у авроров и целителей. Без одного из них в палату не попасть, как и не выйти: охранное заклинание едва заметно мерцало красным светом в правом верхнем углу. Что там Грейнджер говорила про наркотики? Кажется, он действительно влип. Вряд ли Гермиона в курсе, что творится у неё под носом. Продажные авроры — это не шутки: с их подготовкой они хитры, изворотливы, осторожны и имеют все ресурсы, чтобы качественно замести следы. Ему, можно сказать, повезло, что этот остолоп ринулся из палаты, а не довершил начатое. Значит, попытка убийства не была продумана, действовал он спонтанно. Слишком торопился, чтобы убрать лишнего свидетеля.

Снейп вскочил и быстрыми шагами начал мерить комнату. Пережил две магические войны, Волан-де-Морта, Дамблдора, укус гигантской змеи, но может подохнуть от засланного мерзавца в Мунго. В чужом обличье, с чужим именем, по подозрению в производстве наркотиков! Немыслимо. Он тряхнул головой, обернулся и выглянул в окно. Пятый этаж не давал надежды на побег. Но что, если…