Долг героя (джен)

Сколько прошло времени, Гарри не знал. Когда он снова открыл глаза, в палате было светло. Его запястья сковывали магические наручники, а у двери на стуле дежурил незнакомый невыразимец.

- Мистер Поттер, — сказал он, вставая и накладывая на ходу на Гарри диагностические чары, — вы были ранены. Мы реанимировали вас. Сейчас вас выпишут, — а потом добавил: — Мне велено проводить вас к нам в Отдел тайн, задержание по подозрению в государственной измене, — абсолютно безэмоционально объяснил невыразимец. — Глава отдела будет проводить допрос.

В груди похолодело. Гарри попытался сглотнуть, но во рту было сухо. Попросив воды, он только успел промочить горло, как в палате действительно появился колдомедик и вручил невыразимцу лист с выпиской. Положив его в карман, тот перестегнул наручники и трансфигурировал одежду Гарри. Ухватив его за оковы, он быстро крутанулся, отправляя их в воронку парной аппарации.

Стены площадки у лифтов в Министерстве немного кружились перед глазами, когда закончилось их перемещение.

- Разве можно аппарировать в Министерство? — внезапный вопрос cлетел c уст Гарри.

- Разрешение дает этот артефакт, — невыразимец сжал неприметный медальон у себя на шее.

Гарри кивнул, погружаясь в свои размышления. До встречи с Малфоем оставалось не так много времени. Но что говорить, Гарри все еще не понимал. Целеустремленность Малфоя не знала границ: еще со школы тот был готов сделать что угодно, лишь бы получить желаемое.

Гарри даже не обратил внимания на вертящуюся круглую комнату и множество дверей. Словно очнувшись от оцепенения, оказавшись в кабинете, Гарри уставился на сидящего за массивным столом Драко Малфоя.

- Садись, Поттер, — тот указал на стул, который стоял напротив. — Дрейк, спасибо, оставьте артефакт и можете быть свободны, — обратился он к невыразимцу.

Как только дверь за ним захлопнулась, Драко небрежно вытащил из кармана пачку сигарет и прикурил. В сознании Гарри эти магловская дурная привычка и Малфой не вязались вместе.

- Ах да, — ухмылка расплылась на лице главы Отдела тайн. — Спасибо за веселые картинки. Пробиться к тебе в воспоминания было непросто.

- Не знал, что ты такой хороший менталист, — Гарри пытался понять, все ли успел увидеть Малфой или нет.

- Достаточно хороший, чтобы возглавить Отдел тайн, — ответил тот. — Собираешься тратить мое время, отпираясь от факта государственной измены? — сердце Гарри забилось быстрей. — Давай подскажу: Лавгуд и Финниган, — слова били под дых, — ну это только верхушка повстанцев. На собрании было еще много интересных лиц.

- Малфой, зачем... — начал было Гарри.

- Зачем — что? Зачем я делаю свою работу? Зачем стою на страже спокойной жизни магического общества, и так настрадавшегося в годы войны? — голос Драко был наполнен сталью. — Почему ты видишь все только через монохромную призму? Только белое и черное. И мы с тобой всегда оказываемся по разные стороны баррикад? — внезапно устало спросил он.

Драко замолчал, будто задумавшись. Наверное, он был прав. Гарри не мог сейчас трезво размышлять. Он искал хоть какой-то шанс спасти друзей.

- Подумай хорошо, — предложил Малфой после паузы. — У меня на руках доказательства: твои воспоминания. Я уже слил их, осталось только пришить к делу. Рассказать тебе, что будет потом? — Малфой посмотрел на него с прищуром, будто взвешивая, говорить или нет. — Мы пошлем группу, накроем их лачугу. У меня есть все основания не церемониться и просто выжечь ее дотла. Но это не все, — продолжил он, докурив и опять испепелив окурок без следа. — Когда ты будешь захлебываться в чувстве вины из-за ужасной смерти дорогих твоему сердцу преступников, твое дело рассмотрит Визенгамот. Вот не знаю, ты пойдешь по делу как свидетель или как соучастник?

Гадливая улыбка на фоне бесстрастного лица вызывала жгучую неприязнь. На долю секунды Гарри ощутил чувство вины, отдающую тяжестью в груди. Он из последних сил пытался придумать, как спасти друзей, стараясь не поддаваться откровенному запугиванию. Но ничего не приходило на ум.

- Что ты от меня хочешь? — чеканя каждое слово, наконец спросил Гарри.

- Все просто, — Драко чуть склонил голову на бок, продолжая рассматривать его. — То, что должно герою. Признание, что ты — главарь повстанцев. Проход со мной к ним в логово, пока группа будет дежурить у входа, — Гарри был не в силах произнести ни слова. — Что удивляешься? Их нужно поймать. Их деятельность надо прекращать и срочно. Пока еще не так много жертв с обеих сторон.

- Вы оставите их в живых? — наконец спросил он.

- Мы постараемся не причинить никому вреда, если, конечно, это будет возможно, — уклончиво ответил Малфой.

Отчаянно хотелось растворить сомнения, разъедающие душу.

- Я не предам друзей, — едва слышно проговорил он, стараясь избегать взгляде Малфоя.

- Охотно верю. Только, вот незадача, — Драко перестал ухмыляться и даже наклонился, будто бы откровенничая, — ты уже это сделал. Воспоминаний достаточно, чтобы объявить их в розыск и, поймав, применять непростительные на месте.

- Как на месте? — ледяной ужас сдавил горло.

- Новое постановление Совета, — Малфой только пожал плечами. — Руки у нас развязаны.

Гарри продолжал думать. Груз предательства. Мог ли он его вынести? Как выбрать из двух зол? Жертвовать собой ему не привыкать, но не остальными…

- Я не могу дать тебе время на обдумывание, — строго начал Малфой. — Ты был во время подавления стихийного бунта. Сколько еще волшебников должно погибнуть?

- А ты не считаешь, что мы сами вынудили их?

- Меня беспокоит только всеобщее благо, — горько сказал Малфой. — Не нам судить. Визенгамот разберется, кто прав, а кто виноват. Это называется порядок.

- Дай мне слово, что ты действительно хочешь добра, — Гарри понимал, что Драко не обязан ему ни в чем клясться, но почему-то, глядя ему в глаза, он был уверен, что Малфой не сможет ему соврать.

- Клянусь.

Это обещание отдавалось эхом в сознании Гарри, пока они шли с ним по коридорам. К границе аппарации они подошли уже в сопровождении группы. Аврорских мантий среди них не было заметно. В глубине души Гарри даже был рад: увидеть знакомые лица сейчас он не мог. Хрупкий договор с самим с собой не потерпел бы осуждения или излишнего любопытства, а невыразимцы выглядели отстраненно, словно они шли на какое-то собрание, а не в самое сердце повстанческого движения.

У двери в лачугу невыразимцы рассредоточились. Гарри видел, что они применяют друг к другу какие-то чары, но был не в состоянии рассмотреть, что именно. Часы с кукушкой отъехали в сторону, стоило ему повторить манипуляции Луны. Он старался не обращать внимания на Малфоя, который еще при входе наложил на себя Отводящие чары вместе с заклятием Невидимости. Но взгляд, нацеленный в затылок, ощущал как прицел.

В этот раз в коридоре никого не было. До зеленой двери они дошли без каких-либо препятствий. Сделав шаг внутрь, он почувствовал, как давление в груди стало нестерпимым, мешая дышать. Дойдя до кабинета, он взялся за ручку и дернул дверь на себя. Сердце пропустило удар и, теряя сознание, он увидел все. Вскочившего с палочкой Симуса, расширившиеся от ужаса глаза Луны, уронившего какой-то пергамент Терри Бута, тяжелый взгляд Виктора Крама, который метнулся к столу Номера один. Последнее, что он помнил, было исказившееся от боли лицо сидящей там Гермионы...

Гарри резко очнулся, распахивая чуть дрожащие веки. Знакомые заледенелые стены Азкабана давили на него. Память медленно возвращалась, ослепляя картинками произошедшего, наполняли его отчаянием.

Заседание Визенгамота проходило в какой-то дымке. Даже приговор Гарри помнил только в общих чертах, голос председателя доносился до него будто через толщу воды. Потянувшись унылой чередой дни в Азкабане были сродни дополнительному наказанию. Гарри понимал, что готовится его казнь, но будь его воля, он бы не стал ждать ни минуты. Каждую ночь он вспоминал такие близкие лица, которые ему больше не суждено было увидеть. Малфой солгал. Гарри понимал, что его друзей больше нет в живых.

А еще он боялся, что, проснувшись, увидит стоящим у решетки Рона. Как он мог объяснить, почему его молодая жена больше не придет домой? Не разогреет принесенный от Молли обед? Не будет долго сидеть в кресле с очередной книгой в руке, делая в тетрадке пометки? Не улыбнется той самой, родной и знакомой улыбкой? Как мог Гарри подумать о ней дурное, ведь теперь он понял, что встреча с Крамом скорее всего была посвящена общему делу!

Гарри проснулся рано, вглядываясь в серые облака сквозь решетку в узком окне у самого потолка. Сегодня его ад должен был прекратиться. Какое-то движение у двери заставило его повернуть голову.

- Последний завтрак Гарри Поттера, — громко сказал Малфой, когда появившийся охранник принялся отпирать ему дверь. — Вставай, у тебя не так много времени.

Он вошел в камеру, брезгливо разглядывая все, чего касался взгляд. Он вытащил из кармана какую-то доску, увеличивая ее заклинанием. Она стала похожа на широкий поднос, который Малфой поставил на койку. На нем тут же появилась тарелка, чайная пара и столовые приборы. Гарри поджал ноги, стараясь не касаться принесенного подарка.

- Что предпочитаешь? Воля приговоренного — закон, — любопытно мнущийся у двери охранник хмыкнул, и Драко, переведя на него тяжелый взгляд, быстро велел оставить их вдвоем.

- Я ничего не буду, не утруждайся, — грубо оборвал его Гарри. Малфой все равно что-то наколдовал и сырой воздух камеры наполнился аппетитными ароматами еды.

- Зачем ты пришел? Поиздеваться? — устало спросил Гарри, отворачиваясь. — Драко Малфой обманул наивного Гарри Поттера.

- Есть важное дело, — не поддаваясь на попытку съязвить ответил тот. — Конечно, ты о таком не подумал, но хорошо было бы уладить дела твоих родов.

- Чего? Ты перепил?

- Идиот, Поттеры и Блэки, — не пытаясь сдержать раздражение, объяснил Малфой. — Как я выяснил, ты с ними так и не разобрался. Хотя сейчас чистокровный род на вес золота.

Гарри вскочил, не обращая внимание, как звякнула чашка о блюдце.

- Уйди! Не хочу видеть тебя, — закричал он ему в лицо. — Ты и твое двуличие! Скотина слизеринская!

- Высказался? — после паузы ответил Малфой. — Если тебе наплевать на эти два рода, хотя бы не дай им исчезнуть. Вызови Кричера.

Вдруг все эти споры о магии и древних родах показались Гарри просто нелепыми. Малфой добился того, чего хотел.

Призвав старого домовика, Гарри поразился, насколько его сморщенная кожа была сейчас похожа на старый ссохшейся пергамент. Длинные уши понуро свисали ниже плеч.

- Ты желаешь, чтобы я переписал их на тебя? Или как это у вас делается?

- Верно, вели домовику зафиксировать, что ты в здравии и в трезвом рассудке передаешь Драко Люциусу Малфою право на род Поттеров и Блэков со всем движимым и недвижимым имуществом, — тот озвучил необходимые действия словно для умственно отсталого.

Сопротивление было бессмысленным. Быстро повторив все слова, Гарри заметил, как Кричер щелкнул пальцами и серебристый всполох, закручиваясь вокруг него, возвратился к домовику. После второго щелчка он же метнулся к Малфою, оседая на нем невидимым покровом.

- Кричер рад служить Драко Люциусу Малфою, — скрипучий голос чуть дрожал. — Кричер умоляет об Убасутис, хозяин. ⁽¹⁾

Гарри уже не вслушивался в то, о чем они говорили. Вместе с освобождением от обязательств, ему неожиданно стало легче. Возможно, это был последний его долг. Гарри чувствовал себя готовым к исполнению приговора.

Кричер беззвучно исчез. Время пришло.

- Я провожу тебя, — наконец сказал Малфой. — Обычно казнь проходит в специальном помещении Азкабана. Но ты же у нас особенный, — Малфой говорил без усмешки, скорее в его голосе слышалась усталость. — Совет хотел лично участвовать в твоей казни. Ты же глава повстанцев, которые доставляли столько хлопот достопочтенным руководителям нашего общества.

Гарри уже было наплевать. Даже если последнее, что он увидит, будут лица тех, кто привел магический мир Британии к такому плачевному состоянию, он уже не мог ничему помешать.

1) Аллюзия на https://ru.m.wikipedia.org/wiki/Убасутэ

Автор предположил, что у домовых эльфов может быть нечто подобное.

Вернуться к тексту