Дневник симпатичного привидения (джен)

День семнадцатый

Дорогой дневничок, я почти привыкла к жизни на кладбище. Гертруда и Эмма так добры ко мне, несчастненькой. Нам везёт и в том, что на кладбище нет древних — гулей, оборотней, вампиров и прочих перерожденных демонов, изгнанных из старых языческих святилищ, а также архидемонов или богов. Вот с последними хранители тягаться не могут, и даже уличные стражи — могущественные существа по рассказам Гертруды, их обходят. А у нас и против обычных демонов-пришлецов мало оружия. Только освященная земля, но её мало, так мало, как смысла в нашей школьной бейсбольной команде. Не назовёшь же землю с эфирными крестами на ней настоящей освященной землей. Наша вера слаба, мы, посмертники, не можем удерживать кресты сами. Нужно, чтобы кладбище поминали в молитвах люди. Хотя бы и в слабых. А ближайший храм далеко, да и ходит туда от силы полторы старушки. Старая-старая католическая часовня. Вокруг много новомодных храмов, только молитвы в них, как вода — шуму много, толку мало. Хватает часа на два-три, обновляем кресты, а потом раз — и они тают. Сходили люди в такой храм, отсидели службу, вернулись и забыли о Боге, прочненько так забыли, на месяц-другой, а крест хлоп — и нет его. Ну ладно, побежала я. Надо у западной части кладбища защиту поставить. Там, говорят, что-то очень нехорошее деется. Много заброшенных складских помещений, и слух прошёл среди духов, что кто-то.. нет, не хочу даже на эфирной бумаге такой ужас писать. В общем, нииски там собрались, жадные и ненасытные до эфирных тел перерожденные стражи домов. И не только нииски. Там, говорят, есть и пара инферналов, мрачных убийц призрачных духов, а также никсы, пугающие чудовища в чешуе рыб с черными сердцами и умильными личиками. Что-то будет!

День восемнадцатый

Милый дневничок, как мне страшно! Мы с Гертрудой остались одни. Эмма пропала. Она была с нами, а потом отошла куда-то и исчезла. Потом мы услышали крики, ужас! Голодные зомби набросились на Эмму толпой и съели. Мы не успели их вовремя отогнать. Бедная Эмма, она сейчас раздроблена на части в их телах, чтобы переродиться обратно ей потребуется много времени. Будем молиться, будем надеяться, что ситуация изменится к лучшему. Возле западной границы кладбища сегодня собралось много дарпиров. Они злобно ухмылялись в нашу сторону и тыкали своими скрюченными пальцами куда-то за ограду. Конечно, я и Гертруда их прогнали, причем Гертруда воспользовалась ангельским светом — заёмной силой. Потом я её спросила, что она отдала в обмен на эту силу, и она показала. Она отдала свой дневник! Теперь, если она что-то хочет записать, буквы врезаются в её эфирную плоть, и она терпит боль. Я ещё спросила у Гертруды, почему бывших домовых, обращенных ко Злу, называют ниисками. Она сказала, что это потому, что они "не ищут" света. Холод, могильный холод коснулся меня в эту минуту, и я впервые вспомнила о своих родных, о маме. Господи, помилуй их! Как много им пришлось пережить от меня! Может, если бы не я, они бы и не развелись, это ведь я нажаловалась отцу, я, я, будь я проклята... Но ладно, дневничок, я пошла...

День девятнадцатый

Горе мне! Они схватили Гертруду. Огромная толпа ниисков, никс, инферналов и демонов-пришельцев сегодня вторглась на территорию кладбища. Гертруда пыталась им помешать, но они её схватили. О, она оттолкнула меня, защитила, велела мне бежать, искать помощь. «Помни, Кристина, — сказала мне она вечером, — ты должна материализовать одну невещь в мире живых, позвать на помощь духов-стражей из другого времени. Эта невещь станет маяком и порталом, хотя ты и отдашь за её материализацию три четверти своих сил. После ты долго будешь почти бесплотной тенью, не имея языка и рук, скользить по кладбищу. Ведь выйти за его пределы при свете Солнца привидения не могут». И, лишь только она закончила говорить, мы увидели их, увидели эту безжалостную толпу. Мы собрали вокруг себя множество эфирных крестов, и те поражали ниисков и инферналов, держа их на расстоянии, а никсы не вмешивались, копя силы. Но в разгар битвы вдруг закончилась вера живых... И тут на поле боя вступили демоны-пришлецы — большие и рогатые, я никогда таких не видела, даже в кино. Даже тот, что утащил бедного Билли, был малышом по сравнению с ними. Они напали на Гертруду, а я спряталась и наблюдала из-под земли. Трижды она отражала их светом небес, и шесть демонов провалились прямо в преисподнюю, вопя в ужасе. Но затем сила ангелов, заёмная сила, кончилась, а своей у посмертников нет, наши молитвы тысячекратно слабее молитв живых. Вперед выступило огромное существо, подобное угольно-чёрной башне, увенчанное тремя головами с девятью рогами. Это был архидемон. «Я — Баал, владыка ада, повелитель перерожденных! — громко воскликнул он. — Вперед, мои верные воины, сокрушите жалких посмертников, ибо они вам не соперники! Грядёт день, когда мы отнимем небеса у архангелов! Верьте в это!» И с рёвом он устремился на Гертруду. Она пыталась противостоять, обхватила его, обожгла своим эфирным прикосновением, но тут еще двенадцать демонов схватили её и утащили куда-то прочь. Тут я не выдержала и побежала. В ушах стояли её пронзительные крики, скоро к ним прибавились стоны пытаемых и мучимых прямо в могилах посмертников. «Воины мои, — неслись мне вслед глумливые слова жуткого чудовища, — покажите им Ад на Земле!» И только дружный хохот демонов был ему ответом...

День двадцатый

Я спряталась на краю кладбища. Тут есть одна могила, Гертруда ещё раньше рассказала мне о ней на всякий случай. В могиле лежит девушка-католичка, которая была убита бандой сатанистов. Мы много обсуждали с Гертрудой её судьбу. Она мне сказала, что в среде духов бытует поверье, что якобы она умерла мученицей, отвергнув предложение отказаться от Христа. И, следовательно, эта могила может быть той самой настоящей освященной землей. До часовни я всё равно не успею добежать — схватят по дороге. Демоны-пришлецы рыскают по всему кладбищу, как Терминатор в том самом первом фильме. Да, вероятно, то, что говорят про эту могилу, правда, ведь кругом одни нииски, инферналы и никсы, ведомые демонами, а тут — никого. Весь этот день я потратила на материализацию дневничка. Теперь надо тихо выскользнуть из могилы при свете дня (ведь обращенные ко злу посмертники боятся света Солнца даже на территории кладбища, а демонов не так уж и много). Надо успеть добежать до границы и выбросить невещь в мир живых. Куда-то она попадёт, в какое время. Кто бы ты ни был, дух-посмертник или ангел, читающий это — помоги, ради Бога, умоляю! Спаси! Вот я приближаюсь к границе кладбища, кончаю дописывать, скорее, скорее...