Вымирание. Часть первая: Начало конца (джен)

Ведьмополитен

28 декабря, 1980-го года

ЛУЧШИЙ РОЖДЕСТВЕНСКИЙ ПОДАРОК

В прошлое воскресенье, 21 декабря, в исконный праздник английских магов, соблюдающих традиции друидов, у Министра магии Томаса Марволо Риддла и его жены Джоан Риддл (урождённой Крауч) родился сын, названный Грантом Корвином Риддлом.

Есть все основания полагать, что дети, рождённые в союзе двух сильных магов (а у Риддлов есть ещё дочь Шейла, четырёх лет отроду, родившаяся в день летнего солнцестояния, 21 июня) будут выдающимся магами.

Рита Скитер

— Следят! — насмешливо заметила Джоан, отложив журнал.

— И это говорит жена Министра, — отозвался Марволо, просматривая бумаги — Не помнишь, когда Гризельда Марчбэнкс вернётся?

— Нет, — Джоан взяла годовой отчёт по аренде меблированных комнат.

— Я хочу открыть школу…

— Ещё одну?

— Для полукровок. А Хогвартс будет элитной школой, — заметил Марволо, Джоан безучастно пожала плечами.

— Второсортных школ по типу «наши дети на домашнем образовании»* и так с десяток по всей стране. Зачем ещё одна?

— Ну… «Стандарты обучения волшебству» будут воистину стандартными, а «полная аттестация умений колдуна» — только для Хогвартса, — поделился Риддл.

— Насколько я знаю, состав экзаменационной комиссии всего человек 30, 20 — 25 принимают экзамены в Хогвартсе, — Джоан отвлеклась от отчёта, — в принципе пятеро справятся с приёмом основных дисциплин, но только в одной школе… а одной школы на всех полукровок не хватит.

В гостиной воцарилось молчание: Джоан вернулась к изучению отчёта и расчёту налогов, краем глаза следя за детьми, находящихся под присмотром эльфа; а Томас опять задумался над модернизацией образования, забыв про осточертевшие за два месяца отчёты.

«Ежедневный пророк»

2 февраля, 1981-го года

«Реформы образования и общества»

В пятницу, 30 января, Визенгамотом было принято решение о реформе образования. Соответствующий декрет, за номером 20, вступил в силу с момента принятия решения. Мы приводим основные положения данного постановления, уже вышедшего в тираж.

«Решение Визенгамота от 30.01.1981г.

В связи с тем, что магглорожденые колдуны и ведьмы, являющиеся несостоятельными волшебниками по части магической мощи, вследствие чего не могут ассимилироваться в волшебном сообществе, наложили проклятье на самое ценное, что есть в мире: его будущее. Мы Члены Визенгмота постановили:

1) с этого года (1981) не принимать магглорожденных в Хогвартс или в любые другие учебные заведения;

2) уже обучающихся магглорожденных, не принимать на следующий учебный год, вне зависимости от результатов экзаменов;

3) магглорождёных, обучающихся на 5-ом и 7-ом курсах не допускать до выпускных экзаменов.

4) сломать волшебные палочки всех магглорожденных студентов, равно как и изъять волшебные палочки у совершеннолетних…

Также принимая во внимание, что магглорожденые «волшебники» наплодили детей, в том числе и от чистокровных волшебников, в отношении этих полукровок приняты следующие решения:

1) полукровки, один из родителей которых принадлежит к чистокровному роду насчитывающего не менее 20 поколений и больше, могут закончить полное (7 курсов) образование в Хогвартсе, если на момент публикации они там учились.

2) полукровки, один из родителей которых принадлежит к чистокровному роду насчитывающего 10 — 20 поколений, могут закончить основное (5 курсов) образование в Хогвартсе, если на момент публикации они там учились.

3) полукровки, один из родителей которых принадлежит к чистокровному роду насчитывающего менее 10 поколений чистокровных магов, не могут обучаться в Хогвартсе.

4) дети от союза двух магглорожденных считаются магглорожденными и к обучению магии не допускаются.

Для всех полукровок, которым исполняется 11 лет, и для полукровок, принадлежащих роду насчитывающего менее 10 поколений чистокровных магов, подлежит обучаться в созданной школе «Камелот», в которую вошли все, так называемые, школы домашнего обучения. Обучение длится 5 лет и обязательно для всех полукровок…

Полукровки НЕ ИМЕЮТ ПРАВА:

1) баллотироваться на должность министра магии;

2) занимать руководящие должности во всех отделах Министерства;

3) занимать должности заместителей начальников отделов;

4) быть владельцем собственного или семейного бизнеса;

5) занимать должность директора или управляющего бизнесом…

Все чистокровные ОБЯЗАНЫ закончить полный курс Хогвартса. В противном случае они приравниваются к полукровкам»

Редакция «Ежедневного пророка» поздравляет Бартемиуса Крауча, 4 месяца назад покинувшего пост начальника отдела по международным связям, с назначением на пост директора школы «Камелот», имеющую филиалы по всей стране.

Редактор Варнава Кафф.

Лили Эванс, ещё три месяца назад носившая фамилию Поттер, с раздражением бросила газету на стол. Мало ей этого кобеля, несмотря на то, что он олень, Джеймса, который через три месяца после рождения сына, завёл любовницу, которая по совместительству продавщица в магазине Карлуса Поттера, и развлекался с оной в подсобке отцовского магазина. Так ещё и Министерство усложняет жизнь.

Эванс прошлась по гостиной, занимавшей половину первого этажа маленького коттеджа, решая, что предпринять: на помощь Джеймса, рассчитывать не приходится. Избалованный сынок Карлуса, несмотря на свои уверения в промаггловских взглядах, находится под сильным влиянием чистокровных взглядов родителей, особенно матери. Уже не в первый раз Лили задавалась вопросом, а не опоил ли бывший муженёк ее чем-либо? В школе же он увивался за многими девочками, не только за ней. И хотя по-началу упрямое преследование и знаки внимания льстили, но к 5-му курсу стали раздражать однообразием. Вот только после СОВ внимание Поттера прекратилось, что не могло не радовать. На последних курсах Хогвартса они пересекались на редких общих уроках, да в гостиной.

Лили раздражённо вздохнула, только через полгода после начала работы на Кристофера, где на неё спихнули приготовления полулегальных и нелегальных зелий, она пересекалась с Джеймсом в теплицах, но уже на постоянной основе. И в какой момент она решила, что это вихрастое недоразумение будет стоящим спутником жизни? Иллюзии продлились недолго, зайдя в магазин «Артефакты и антиквариат» (хотя артефакты там, так болотным фонарникам на смех) не застав там продавщицу Элизабет Финдли, Эванс прошла в кладовую, в надежде найти её там и всё же купить необходимую ей мелочь… Зрелище утех благоверного с Элизабет, вызвали только брезгливое недоумение. Посочувствовав парочке, в отсутствии уединенного места, Лили ушла, так и не купив нужную безделушку. К счастью, удалось договориться с Фиби об аренде её коттеджа на время действия рабочего контракта, в обмен на нелегальные абортивные средства.

В детской заплакал Гарри, направляясь к сыну, Лили решила написать Карлусу, возможно, что, находясь в денежной зависимости от своего кузена, он ей поможет, как-то выйти из ситуации, созданной решением министерства. Единственным пока утешением являлось, то, что коттедж принадлежал Фиби, дочери Кристофера Поттера, которого все Поттеры называли первым главой рода. Это вызывало непонимание, и насмешливые, полные превосходства взгляды Поттеров раздражали.

У Гарри жар, начавшийся вчера, хоть и уменьшился, но всё ещё не проходил, дав ребёнку выписанные лекарства, Лили взялась за письмо, но ни к обеду, ни к 5-ти часам ответа не было. А в шесть у Гарри усилился жар, и Эванс, подхватив сына, направилась в расположенный в паре кварталов филиал детского отделения Мунго, где как раз и работала Фиби Поттер.

Больница, находившаяся в двухэтажном коттедже на набережной за пятифутовым забором (=1,6м), вдобавок была скрыта высокими туями. Несмотря на вечер понедельника, а может благодаря этому, в больнице было тихо и пусто, только за стойкой регистрации сидела сонная целительница.

— Чего вам? — неприветливо поинтересовалась она.

— Сын заболел, температура подскочила.

— Второй этаж, кабинет № 29 в конце коридора, целитель Фиби Поттер, — безразлично заметила целительница.

Дойдя до нужного кабинета, Эванс постучала.

— Входите, — раздался женский голос, в котором слышалась скука.

«Им что, совсем нечего вечером буднего дня делать?», — подивилась Лили, заходя в кабинет.

— И что у нас? Мама с больным ребёнком? Ааа, это ты, — во взгляде целительницы мелькнула насмешка и холод. — Положи ребёнка вон на тот столик.

Фиби, подойдя к ребёнку, стала накладывать диагностические заклятья, хмыкнув, направилась к шкафу с зельями. Влив пару капель зелья салатового цвета и, взяв мазь бордового цвета, пахнущую ментолом, растёрла ею ребенка. Вернувшись за стол, Поттер принялась заполнять формуляр.

— И? — спросила Лили, с подозрением глядя на целительницу.

— Нужно подождать пока лекарство подействует… — безразлично ответила целительница.

— Почему вы, Поттеры, и вообще маги такие… такие…

— Сволочи? Гады? — подсказала Фиби, с любопытством глядя на невестку.

— Гарри, между прочим, племянник и внук для многих Поттеров! — возмутилась Лили, Фиби Поттер откинулась на спинку кресла, ожидая окончания начавшейся истерики у посетительницы. Полчаса потребовалось Эванс, чтобы выговориться, вывалив на собеседницу всё наболевшее. О претензиях Карлуса и Дореи, что брак зарегистрированный в министерстве за брак не считается, об измене мужа и о многих других проблемах.

— Ну, частично Карлус прав. Брак, зарегистрированный в министерстве по поданому двумя магами заявлению, без предоставления предварительного договора о помолвке составленного родителями, не более, чем объявление о сожительстве, хоть и официально оформленное. Мы, маги, не можем не выделиться, а мы, Поттеры, не можем не выделиться вдвойне... У нас не только помолвки, клятвы и регистрация в министерстве, у нас два Главы рода, обычно близнецы, которые обычно рождаются через поколение. А в промежутках «правят» старшие сыновья последних близнецов — Глав рода...

Фиби прервалась на наложение диагностического заклятия на Гарри, и влив ещё лекарства, и сев в кресло, внимательно посмотрела на Лили.

— Тебе не нравится, что мы тебя не принимаем? — дождавшись кивка Эванс, Фиби ухмыльнулась и проникновенным голосом ответила — Мы завидуем тебе. Весь многочисленный чистокровный род Поттер завидует одной маленькой, безродной магглорождённой. Ты можешь быть кем угодно, идти куда угодно, при жизни, после смерти, неважно. Ты свободна, как и твой сын, после смерти ты можешь быть духом, призраком, демоном, наслаждаться собственным представлением о прекрасном в раю, можешь стать прислужницей какого-либо демона, даже покровителем собственных семьи и рода. А мы, Поттеры, несвободны с момента рождения и после смерти — мы вечные прислужники двух богов рода Поттер.

Во взгляде Фиби мелькнул страх неизвестного будущего пополам с тоской, и, чтобы отвлечься от гнетущих мыслей, она наложила очередное диагностирующее заклятие на племянника.

— Всё. Мальчик практически здоров, — грубовато заметила Поттер, направляясь к платяному шкафу. — Приём окончен.

Дома Лили встретила недовольная сова, в принесенном ей письме Карлус Поттер писал, что его семья не нуждается в грязнокровке и её щенке.

Озеро Талука, Остров Огигия, Главный дом семьи Поттер

29 октября, 1981-го года.

Карлус, Дорея и Джеймс Поттеры аппарировали на остров Огигия, расположенный на озере Талука, где располагался старый дом семьи Поттеров. Дорея с интересом осмотрела дом, расположенный на заросшем лесом острове.

— Где мы, Карлус?

— Это старый дом Поттеров, здесь мы иногда собираемся всей семьей, — ответил Карлус, хмуро глядя на дом, который никогда не перейдёт ему или его сыну, если только этот дурень Джеймс не возьмётся за ум и не обзаведётся семьёй и детьми. О наличии брака с Эванс, Карлус даже не вспомнил.

— Почему здесь, почему на острове? — недоумевала Дорея.

— Озеро было меньше лет пятьсот назад. — ответил Карлус, заходя в здание. В центральном зале их уже ждали остальные представители семьи Поттер.

— Ты опоздал, кузен, — раздался холодный голос Кристофера

— По какому поводу мы собрались? Сегодняшний день не отмечен, как день почитания покровителей рода. — потребовал Карлус, чем вызвал улыбку у соправителя.

— Недавно у моего старшего сына родились близнецы… и мой старший сын займёт место второго главы рода, ему необходимо освоиться в ритуалах, как для второго главы, а в последствии и для первого главы рода Поттер.

— Ты не посмеешь! Мой сын займёт моё место! — на это заявление Карлуса Кристофер только рассмеялся:

— У тебя один поздно рождённый сын, и у него нет детей. — Кристофер бросил странный взгляд на свою жену и старшего сына. Карлус не обратил внимания на поведение кузена, его занимало крушение планов по захвату власти в семье, чем те таинственные и значительные взгляды, бросаемые друг другу роднёй.

Дорея наблюдала за перепалкой кузенов. Глупцы не могли без споров, и судя по обмолвкам и значительным взглядам, не только её, истинную Блэк, не допускали к тайнам семьи Поттер, но и Карлуса, хоть и называли Вторым главой рода, но женщины, урождённые Поттер, произносили данный титул с лёгкими презрительными интонациями. А Джеймс не стоит даже упоминания, Дорея посмотрела на сына, стоявшего около выхода, на лице блуждала глуповатая улыбка.

«И откуда в Джеймсе эта… эта дурашливость, это… непостоянство? Хотя, это не моя вина, это всё Поттеры, со своими богами рода».

Вечером, вернувшись в коттедж, Дорея удалилась в свою комнату, начавшаяся ссора Карлуса с Джеймсом усиливала мигрень. Внизу хлопнула дверь, Джеймс выбежал за калитку и аппарировал в неизвестном направлении.

«Наверное, Сириусу жаловаться», — решила Дорея.

Паб «Кабанья голова»

31 октября, 6:00

Сириус, раздраконенный очередной лекцией родни и отрывом от экспериментов по одновременному использованию заклятия полёта и невидимости на мотоцикле, зашёл в «Кабанью голову». Джеймс напивался, сидя за дальним столом в пабе.

— Всё, Джеймс, пошли. Пора домой. — Сириус попытался поднять друга.

— Не так быстро, парень, — раздался голос старого бармена. — Твой дружок должен за выпивку 35 галлеонов, так что раскошеливайся.

— Н-но, выпивка не стоит столько…

— А он здесь сутки квасит, — ухмыльнулся бармен. Сириус, скривившись, достал из кошелька наличность, которой не хватило, пришлось обчищать кошель Джеймса. Разобравшись с оплатой, Сириус вывел Джеймса на улицу.

— Сириус, — прохрипел Поттер. — Мне нужно на Огигию. Срочно.

Отойдя от аппарации, Поттер направился в овальный зал дома. Сириус с интересом осмотрел остров, двухэтажный дом и направился за Джеймсом, которого нашёл в большом зале на первом этаже.

— Что это за место? Что ты делаешь? — посыпались вопросы на задумавшегося Джеймса.

— Это всё Эванс виновата, эта тварь! — невпопад отозвался Поттер. — Отец достал своими нотациями, мама смотрит на меня, как на пустышку, и намекает, что твой братец лучший наследник. И теперь эта грязнокровка права качает, требуя содержания для сына, недовольна тем, что я, чистокровный, обратил внимание на магглорождённую.

Возмущенно фыркнув, Поттер лихорадочно листал большую книгу.

— Да где же это, — бормотал Джеймс под шелест пергамента. — Нашёл! Я, Джеймс Карлус Поттер, отказываюсь от брака с Лили Эванс и отрекаюсь от её сына Гарри, да будут мне свидетелями покровители рода Поттер! Да будет так!

Тусклая вспышка зелёного и синего цвета мелькнула над книгой, с довольной улыбкой Джеймс закрыл книгу и повернулся к Сириусу.

— Всё! С магглокровкой и её отродьем покончено!

А в маленьком коттедже полуторагодовалый ребёнок зашёлся тяжёлым, надрывным кашлем.

Где-то на просторах Англии.

31 октября, 1981-го года, 7:00

«Курсивом выделены ментальные (мысленные) разговоры с покровителем рода»

Лили Эванс, отойдя от аппарации, с удивлением осмотрела лес, плотной стеной окружавший холм, на вершине которого было несколько покрытых мхом камней. Годовалый ребёнок хрипел и задыхался на её руках.

— Господи! — прошептала Лили, падая на колени, в памяти остались только молитвы изученные в детстве для воскресных посещений церкви. — Господи! Спаси моего сына…

Никогда ещё в своей короткой жизни Лили не молилась так истово и искренне, как сейчас. Все эти магические эквиваленты бога, в которые верили сожитель и его дружки, не интересовали женщину, так как были бесполезны.

— На что ты готова ради спасения сына? — раздался безэмоциональный голос, идущий из ниоткуда.

— Кто ты? — вскинулась Лили.

— Ответь на вопрос.

— НА ВСЁ!

— …Сделаешь для меня одну вещь, и я спасу твоего сына…

— Для бога…

Поляна заполнилась смехом.

— Кто ты? — повторила Лили.

— Шанс на жизнь для твоего сына. Он жив, пока я этого хочу.

Эванс посмотрела на тяжело дышавшего сына, у которого синюшность распространилась на всё тело.

— Что я должна….

— Пустяк… Ты возродишь род.

— Я? А Гарри?

— А у нас в роду матриархат, — в безэмоциональном голосе послышался смех. — Только женщины имеют значение. Итак, мы теряем и без того невеликое время твоего сына. Ты согласна возродить род Ля Фей со всеми его традициями и принципами?

— Да!

— Согласна ли ты родить для рода Ля Фей не менее двух дочерей? И воспитать их согласно традициям и принципам рода Ля Фей?

— …Да! — желтого цвета вспышка озарила поляну.

— Отлично! Клятва принята! О традициях и принципах рода Ля Фей я расскажу позже, а сейчас займёмся первым сыном рода Ля Фей. Положи его на предвратный камень

— Ч-что?

— Камень, установленный перед вратами в поместье, — наконец в безэмоциональном голосе мелькнуло нечто похожее на раздражение.

Лили деревянной походкой подошла к покрытому мхом камню, стоящему посреди лесной поляны. Как только умирающий мальчик оказался на камне, над поляной раздался мертвящий голос:

— Eu son o último de unha especie de tipo de La Faye pedindo un patrón de tipo para salvar a que o neno e a recoñece-lo como un defensor de revivir o tipo (галлийский. Я, последняя из рода Ля Фей, прошу покровительницу рода спасти этого ребёнка и признать его защитником возрождаемого рода).

Над ребёнком начала сгущаться дымка.

— Eu son o último de unha especie de tipo de La Faye pedindo un patrón de tipo de recoñecer a nai do neno Rexeneración tipo de La Faye e mentor futuro Matriarca de xénero (галльский. Я, последняя из рода Ля Фей, прошу покровительницу рода признать мать этого ребёнка Возрождающей рода Ля Фэй и наставницей будущего Матриарха рода).

Дымка превратилась в туман, нарушаемый только голосом духа да хриплым дыханием ребёнка. Лили, поежившись от холода, тихо, но твёрдо сказала:

— Я, Лили Эванс, принимаю род Ля Фей под свою руку и прошу покровителя рода распространить на меня и моего сына Гарри своё благословение и спасти моего сына, который будет надеждой на будущее рода Ля Фей.

На поляне наступила тишина, секунды складывались в минуты, и эти минуты показались Эванс вечностью. Ментальная атака была внезапной и… скоротечной. Лили почувствовала чужое удовлетворение.

«Упряма и не прощаешь … теперь не прощаешь! Подходишь.»

— Покровительница рода признала тебя достойной, — голос идущий буквально отовсюду был полон удовлетворения. — Я, Моргана Ля Фей, признаю Лили Клару Эванс своей наследницей по духу и Возрождающей рода. Отныне имя ей Андрэйст Моргана Ля Фей. Её дитя Гарри да будет первым сыном рода Ля Фей — Морганом Ля Фей.

— Благодарю, — выдохнула Лили, склонив голову, и смех был ей ответом.

— Бери сына и иди в дом, тебе предстоит много работы… очень много.

Туман начал редеть, и бывшая Эванс, а теперь последняя Ля Фей, смогла разглядеть своего сына: цвет кожи Моргана стал нормальным, дыхание выровнялось. Сердце Андрэйст пропустило удар, волосы из чёрных стали каштановыми, опять пришла ментальная волна, на этот раз несущая успокоение и понимание, что всё идёт, так как нужно.

Мальчик распахнул глаза и требовательно заплакал, протянув руки к матери, женщина вздохнула с облегчением — цвет глаз сына не изменился, сохранив насыщенный зелёный цвет. Взяв сына на руки, Андрэйст увидела заросшую дорогу, ведущую вглубь леса.

— Иди же! Дом «Заблудших душ» ждёт тебя!