Брак создается на Небесах (гет)

В Небесные Чертоги Юэ Лао возвращался рядом с Цзы Гу — облака под их ногами едва ли не сливались в одно.

Лунный Старец при этом весьма походил на закатное солнце — сияюще-красный, раздувший грудь до шара. И даже его речь была запальчивой, будто он все еще не покинул поле боя.

— Скажи, Цзы Гу, я ведь был великолепен, когда сорвался в Диюй и подсказал Нефритовому Императору способ сделать притязания праведными? А как мой совет смутил демоническое войско? Я ведь был могуч, как сотня тигров, раскидывая демонов среди молний?

«Да-да», — только и кивала повелительница судеб, закатывая глаза.

Не успокаивался Юэ Лао до самого Чертога Судьбы, куда невольно увязался за попутчицей.

— Я ведь был бесстрашен и неуязвим в этой битве?

— Разумеется, был, — чопорно фыркнула Цзы Гу. — И это очень славно — мне не придется выделять время на твое исцеление, как я прежде намеревалась.

Лицо Юэ Лао тут же переменилось.

— Но сейчас ты ранила меня прямо в сердце обманутыми ожиданиями! Хуже демонов! Ах, мое сердце! Мне срочно нужна помощь!

С этим Лунный Старец схватился за грудь, и Цзы Гу, смешливо закатив глаза, потянула его в свою обитель.

Там она усадила его на топчан к себе спиной и приложила ладони к лопаткам. Духовный поток полился к ним успокаивающей негой.

— Кстати о добросердечии. Ты позаботился о том, чтобы дух Ли Мяо получил свое тело обратно?

— Воскрешениями у нас ведает Лао Цзы. Он обещал, что займется этим сразу, как перестанет икать. — С усмешкой Юэ Лао обернулся. — Красноречие стало проклятьем этому старику — в Поднебесной его теперь цитируют все, вплоть до ничтожного сапожника. Наверное, потому и увещевал народ говорить поменьше… Дао, мол, не выразишь словами…

Из-за ширмы в углу павильона внезапно выступил тигр, и Юэ Лао выпучил глаза.

— Это тот самый людоед, который недавно доставил столько хлопот? Он твой питомец?

— А чей же еще, — усмехнулась Цзы Гу. — Должен же был кто-то исправить учиненный тобой беспорядок.

Юэ Лао со вздохом припомнил погибших у Реки Забвения.

— Признаю, твое проклятье в конце концов сработало. Именно из-за меня случилась эта война с демонами.

— Ты преувеличиваешь, и дело вовсе не в моих предсказаниях, — отмахнулась Цзы Гу и добавила духовных сил ему в спину.

Качнувшись, Юэ Лао почесал голову и снова обернулся.

— Значит, если бы я, к примеру, изначально выбрал короткую нить, вместо того чтобы доказывать тебе свое мастерство, все сложилось бы иначе?

— Нет. — Цзы Гу повернула его голову обратно к ширме. — Будь у тебя короткая нить, на смотринах ты все равно упустил бы девушек, которые собирались стать наложницами императора. А после тебе пришлось бы завязать нить судьбы на евнухе Гао, чтобы спасти императора от его покушений.

Юэ Лао вздохнул.

— Выходит, судьба неизменна.

— Отнюдь. Просто дело не в твоих нитках и не в их длине.

— Тогда как можно было всего этого избежать?

— Просто тебе надо было извиниться, когда мы столкнулись у Верхнего Дворца. Тогда я не разозлилась бы на тебя и не изрекла бы предсказание.

Юэ Лао развернулся к Цзы Гу лицом.

— Так дело в твоих словах?

— Тоже нет.

Юэ Лао нарочито прищурился.

— Значит, ты просто хитришь, чтобы я впредь относился к тебе с большим уважением?

Цзы Гу шлепнула его по лбу.

— Вот дурачок! Если бы ты извинился, я бы не произнесла проклятие, а ты остался бы спокоен и сосредоточен для выполнения своих обязанностей.

— Так что все-таки определяет порядок вещей: любовь или судьба? Раз будущее все же определила моя невежливость, вызванная неравнодушием, значит, любовь главнее!

Юэ Лао задрал нос, а Цзы Гу проскрежетала зубами.

— И снова ты за свое! Если бы я, богиня судьбы, была более равнодушной к твоим выходкам, то сдержала бы проклятие и вместо этого просто пожаловалась бы на тебя Нефритовому Императору. Судьба важнее.

Юэ Лао подсел к ней ближе с лукавой усмешкой.

— Но ведь ты не просто так неравнодушна к моим выходкам…

— Молчал бы ты лучше, бог любви и брака, — прозвучало уже из объятий.