Грехов моих разбор (гет)

Однако на этом шальной вечер не закончился.

Я столкнулась с Дином на ступеньках лестницы, немного не долетев до восьмого этажа. Он спускался вниз.

— Какого Мерлина! — зашипела я, хватая его за руку и уволакивая с линии огня. — Жить надоело?

Снизу раздались частые торопливые шаги: наши преследователи поднимались по лестнице. Мы поспешили убраться из прохода в коридор.

— Давай сюда, — я потянула Дина в сторону, подальше от входа в гостиную. — Поверь, сейчас с ними лучше не встречаться.

Затаившись за выступом, мы наблюдали, как Гарри и Рон, перепугав какую-то девчонку, промчались к портрету Полной Дамы. Звон бьющего стекла на время заглушил топот их ног.

— Козлы! — выдохнула я, глядя на первоклашку, в растерянности застывшую над обломками бутыли.

— Репаро! — Дин кинулся помогать девочке.

Ему удалось не только восстановить бутыль, но и собрать в неё добрую треть растекшейся по полу жабьей икры. Остальное он ликвидировал заклинанием.

— Уроды, — прошипела я в спину удаляющейся малолетки, — придурки!

— Джинни, не стоит...

— Правильно, защищай его! — от ненависти к Рону просто распирало, так что, позабыв о Гарри, я обрушила остатки своей ярости на Дина; всё, что не успела высказать дорогому братцу внизу. — Если хочешь знать, это он от зависти такой бешеный. Покажи мне хоть одну дуру, которая согласится с ним гулять!

— Джинни, Рон просто...

— ...завистник, нытик и прихлебатель, — нетерпеливо вставила я. — А ещё трус. Да-да, не удивляйся! — бросила я, заметив мелькнувший протест на лице Дина. — Это он только со мной такой смелый. Старшим братьям не то, что «гав-гав», но даже и ни «мяу».

Дин — видимо, рассудив, что так буря уляжется скорее — не ответил. Мы медленно пошли по коридору к портрету Полной Дамы.

Выплеснув весь свой гнев, я, наконец, испытала облегчение и, одновременно, дикую усталость. Нет, на сегодня хватит: в постельку и баиньки. Я ускорила шаг.

Дин, задумавшись о чем-то своём, молчал всю дорогу, но, остановившись в нескольких шагах от входа, вдруг тронул меня за руку.

— Это я виноват, Джинни, — его голос звучал хрипло, как будто что-то мешало ему говорить. — Мне нужно было сказать Рону, что у нас всё серьёзно.

— Серьёзно? — до меня не сразу дошёл смысл сказанного. — Ты о чём, Дин?

— Я люблю тебя, Джинни!

— Правда? — что за несносная привычка задавать глупые вопросы.

— Такими словами не бросаются.

Драные мои тапки и Мерлин с ними! Я ведь должна что-то сказать? Прямо здесь и сейчас... А я не могу: в горле пересохло, язык окостенел.

— Дин, я не... никогда... не думала об этом...

Прижала ладони к пылающим щекам. Всё, что случилось внизу на темной лестнице, внезапно показалось пустым и неважным.

Кто-нибудь, спасите меня, избавьте от объяснений! Всё, что угодно, только не здесь и не сейчас.

Когда портрет отодвинулся, и в открывшемся проёме показалась Гермиона, я была готова броситься ей на шею.

— Джинни, вот ты где! А я уже решила идти без тебя.

— Куда? — похоже, рыжая совсем отупела.

— В ванную старост. Ты же хотела после тренировки... — замедлив речь, Гермиона задержала взгляд на повергнутом в смущение Дине.

— Чёрт! — кажется, ко мне вернулся голос. — Совсем забыла, прости. И ты, Дин, прости. Пожалуйста! — взмолилась я. — Не могу сегодня. Завтра, ладно?

Безумно тяжело было смотреть ему в глаза. Отвела взгляд. Заходить в гостиную даже не подумала. Полотенце в ванной найдется, а больше ничего и не нужно.